| [Бельский:] Так вправду ты сумеешь на Бориса Поджечь и взбунтовать народ? [Битяговский:] Сумею. [М. Нагой:] С кого ж начать ты хочешь? [Битяговский:] С черных сотен. (д. 2, Дом Шуйского) [Григорий Годунов:] Зареченские люди Московских черных сотен и слобод! Слуга царев, его боярин ближний Борис Феодорович Годунов, Шлет вам поклон. (д. 4, Площадь в Замоскворечье). У Лескова в «Соборянах»: Мы все равны: и мещане, и дворяне, и люди черных сотен» (слова Термосесова; ч. 3, гл. 6). Во второй половине XIX в. термин черная сотня начинает иронически применяться к реакционным группировкам мелкобуржуазных, купеческих и мещанских гласных (депутатов) в составе городской думы. Такое словоупотребление отмечено М. Михельсоном в его книге «Русская мысль и речь». Оно зафиксировано в таком афоризме (самого Михельсона): «Многие полезные меры, предлагаемые в Думе, не находят себе осуществления, благодаря близорукости и противодействию черной сотни» (2, с. 500). См. у А. В. Амфитеатрова в романе «Восьмидесятники»: «Политика выходила из моды, входило в моду изящное ”смотрение внутрь себя“. Заговорили первые ”националисты“. Звякнуло в воздухе и проникло в печать типическое слово ”черная сотня“». Отсюда – был один шаг до переноса названия черная сотня на крайнюю реакционную часть монархической партии царской России, на погромщиков-реакцинеров. Это применение возникло в лево-либеральных слоях русской дореволюционной интеллигенции. Новое словоупотреблнение, сложившееся в самом начале XX в., повело к целому ряду новообразований: черносотенец, черносотенка или черносотеница, черносотенье (черносотенный, черносотенство). Эти новые слова уже внесены в 3-е издание словаря В. И. Даля проф. И. А. Бодуэном де Куртенэ (4 т. вышел в 1909 г.). Заметка ранее не публиковалась. В архиве сохранилась рукопись на двух листках пожелтевшей бумаги и две выписки на маленьких листках: одна – из романа Лескова «Соборяне», другая – из романа Амфитеатрова «Восьмидесятники»; обе выписки включены в публикуемый текст. Здесь печатается по рукописи с внесением ряда необходимых уточнений и поправок. |
| Открыл Сенька все двери на чердак и окошко чердачное, полковник сенькин выперся и, ещё трубок не наставя, сразу: “Слушай, тут за парком сотня стоит, а ну пригласи ко мне офицера!” Поплюхал Сенька через две ступени на третью, добра-то, добра, и пощупать-посмотреть некогда! Нашёл там Сенька подъесаула – 6-го Донского казачьего полка сотня, взяты на замен дивизионной конницы, с усилением огня отведены сюда. А от себя догадался Сенька попросить у них кобылу, да запречь её в двуколку, да охапень соломы туда кинуть, – и возвращался, уже возжами кобылу подбадривая, – по песочной убитой дорожке, крытой ветвями дерев, что дождь не пробьёт. Толковал полковник подъесаулу и записки ему писал, куда скакать. А за всё то время что-то погромчело, булга поднялась: между именьем и ближним лесом стояли пушки наши полевые – и вот занадорвались! вот как взялись! как со всей деревни на одного прохожего собаки возьмутся, вот лопнуть бы хотели все сразу! Что-то в бою повернуло. И тут у них тоже пошло скорохватом. Поручики, шашки придерживая, побежали к своим полкам. Полковник в двуколку прыгнул, как будто её и заказывал: – Петровцы и нейшлотцы в атаку пошли! – Сеньке на ухо кричал. – Сами пошли! Без корпуса! Вот это и надо! А стрелки поддержат! И гаубицы сейчас поддержат! – И сам бы, кобылу опереди, вперёд выпрыгнул. Обгоняя их, прошла галопом к лесу и та донская сотня. Весело! Сенька, достань, тоже б сейчас на немцев побег, хоть бы и с оглоблей! Да рассчитаться поскорей – да и по домам. Это посильней, чем деревня на деревню! Весело смотреть, как наши подпирают. Ай да мы! Сами пошли! – а чего ж выстаивать, ждать, пока перемолотят? Пригожий, разгарный денёк и земля чужая раздольная, топчи – не жалко. Мало сладкого, конечно, если б так вот у них в Каменке воевали. В Каменской волости, сла-Богу, сроду так не воевали. За именьем сразу стояли и пушки. Стреляли, не перемежаясь, весело возились, война весёлый дух любит! Даже в денном ярком свете видно было, как при выстреле вылизывает огонь из дула. Один наводчик за каждым выстрелом кулаком в лес машет: получай, проклятый! А капитан поблизости кричит полковнику: “Прицелы растут!” Объясняет полковник Сеньке: “Это значит – продвигаются наши!” |
| 10. В Ладыжине, по известию современника, казаки положили несколько тысяч связанных иудеев на лугу, сначала предложили им принять христианство и обещали пощаду, но иудеи отвергли эти предложения; тогда казаки сказали: так вы сами виноваты; мы перебьем вас за то, что вы ругались над нашею верою. И потом всех истребили, не щадя ни пола, ни возраста. Страшное избиение постигло иудеев в Полонном, где так много их перерезали, что кровь лилась потоками через окошки домов. В другом месте казаки резали иудейских младенцев и перед глазами их родителей рассматривали внутренности зарезанных, насмехаясь над обычным у евреев разделением мяса на кошер (что можно есть) и треф (чего нельзя есть), и об одних говорили: это кошер - ешьте! а о других: это треф - бросайте собакам! 11. Чигиринский, черкасский, корсунский, лысянский, белоцерковский, наволоцкий, уманский, калницкий, каневский, животовский (иначе брацлавский), полесен-ский и могилевский. Пространство, занимаемое этими полками, составляло нынешние губернии: Киевскую, Волынскую по р. Горынь, Подольскую, часть Червоной Руси и часть Минской губернии. Каменец, твердая, неприступная крепость, оставался еще в руках поляков. 12. Переяславский, нежинский, черниговский, прилуцкий, ичанский, лубенский, ирклеевский, миргородский, кропивянский, галицкий, полтавский и зенковский. Они занимали нынешние Полтавскую и Черниговскую губернии и часть Могилевской по Гомель. Полки разделялись на сотни; сотня заключала в себе села и города и носила название по имени какого-нибудь значительного местечка. Иная сотня заключала в себе до тысячи человек; сотня делилась на курени. Верховное место управления называлось войсковою канцеляриею; там, вместе с гетманом, заседала генеральная или войсковая старшина: обозный (начальник артиллерии и лагерной постройки), есаул, писарь, судья и хорунжий (главный знаменоносец). В каждом полку была полковая канцелярия и полковая старшина: полковник, обозный, писарь, судья и хорунжий. В сотне была сотенная канцелярия и сотенная старшина. Куренями начальствовали атаманы. Чиновники избирались на радах и утверждались гетманами. Этот порядок в сущности издавна велся в казацком войске, но на этот раз распространился на целый народ, так что слово " казак " перенеслось на всю массу восставшего южнорусского населения. |
| — Здорово… молодцы П…цы! Полк, как один, ответил. Пустые казармы повторили. Стало тихо. Сопровождаемый Туркиным, штаб-трубачом и ординарцами на конях, командир медленно поехал по фронту батальонов. Теперь он здоровался отдельно: — Здорово, братцы… первый батальон! Так — по всем батальонам и командам. Красивая его борода по грудь, черная с проседью, развевалась по ветерку. Крепкая, статная фигура, в защитного цвета кителе, внушала доверие солдатам. Он был «простой», — называли его солдаты, — и в ружье не держал подолгу. Но бывало и «погоди-постой», когда налетал «бушуем». Сегодня он был «простой». Закончив быстро объезд полка, он приказал оправиться и попросил батальонных — «пожалуйста, господа, ко за исправный вид и выразив полную уверенность, что завтра не подкачают, Гейнике приказал командующему парадом провести полк по-ротно. Отъехали. Туркин подал команду: — Полк, смирноо!.. К церемониальному мар-шуу!.. Полк перестроился в колонну. — К церемониальному ма-ршуу!.. По-ротно… на одного линейного дистанцию, первый батальон!.. Командир первого батальона подполковник Кожин, выехав перед фронт, скомандовал: — К церемониальному маршу!.. Ба-тальон… на пле…чо! Вскинулись и легли винтовки. Офицеры блеснули шашками, на плечо. — По-ротноо… На одного линейного дистанцию… первая рота, ша… гом!.. Командир первой роты капитан Ростовцев, повернувшись к фронту, скомандовал: — Первая рота… рравнение направо… ша-агом!.. Повернулся спиною к роте. Командующий парадом подполковник Туркин и командир первого батальона подполковник Кожин враз опустили поднятые над головою шашки, и ротный закончил резко — …марш! Бухнул турецкий барабан, ударили литавры, и под любимый марш Гейнике — «Под Двуглавым Орлом» — крепко и широко печатая, двинулась плотно рота, бросая в гремящий воздух восторженное, ревущее — рраа… рраа… рраа… И когда вел 3ю свою Бураев, беря «подвысь» и салютуя «к ноге» сверканьем, проходя мимо лицо его строгими синими глазами впивалось в командира, отдавая себя — на все. Рота несла его. Сотня ее штыков сияла единой сталью, сотня голов глядела одним лицом, сотня грудей дрожала единой грудью. |
| I Jan. Kaz. II 110. 385 Annal. Polon. Clim. I. 168–169. – Hist. Jan. Kaz. I. 100. – Pam. do pan. Zygm III. Wlad. IV i Jan. Kaz. II. 113–114. – Истор. о през. бр.–Летоп. повест. о Мал. Росс. 135. 387 Annal. Polon. Clim. I. 209. – Hist. Jan. Kaz. I. 154. – Pam. do pan. Zygm. III Wlad. IV i Jan. Kaz. II. 148. 394 Annal. Polon. Clim. I. 177. – Histor. Jan. Kaz. I.107–108. – Pam. do pan. Zygrn. III. Wl. IV i Jan. Kaz. II, 120. – Latop. Jerlicza. III. 407 Истор. о през. бр. – Annal. Polon. Clim I. 179. – Histor. Jan. Kazim. I. 110. –Pam. do Pan. Zygm. III, Wlad. IV i Jan. Kazim. II. 123. – A. Ю. и 3. P. III. 404. 409 Annal. Polon. Clim. I.–Histor. Jan. Kaz. I – Pam. do pan. Zygm. ΠΙ. Wind. IV. i Jan. Kaz. II. 410 Всех полков было в 1660 году шестнадцать: 1) брацлавский, под начальством Двоила Нечая, занимал земли между Бугом и Днестром на юго-западе, до границ Молдавии, и на юг до незаселенных степей, где кочевали орды, по рекам Лядовой в Рову, в нынешних уездах могилевском, ямпольском, значительной части вииницкого и брацлавского. Брацлав, главный город воеводства брацлавского, был полковым городом этого полка. В нем заключалась двадцать одна сотня, и в числе их Могилев, Ямполь, значительный тогда но торговле, местечки: Мурахва, Браилов, Тульчин. 2) Уманьский, под начальством» Иосифа Глуха, на правой стороне Буга, над которым была последняя его сотня, Ладыжин, на границе брацлавского полка, по рекам Кобличу, Буичу, Горскому-Тикачу, Синюхе, отделявшей его с юга от степей, в нынешнем уезде уманьском, в восточной части гайсинского, в восточной части липовецкого; он захватывал также западную часть звенигородского уезда. Эта земля носила название Уманьщины. В нем было тринадцать сотен. Умань был его полковой город. 3) Кальницкий, под начальством Ивана Хведоренка, заключал левый берег Буга от Винницы до Райтородка, последней сотни брацлавского полка, на север до берегов Десны, где последняя сотня кальницкого полка была Прилуки; берега Соби до Погребыща, которое было его последнею сотнею на границе полка белоцерковского, в нынешнем уезде липовецком, в северной части брацлавского, в северо-восточной виннинцкого, занимал западную часть таращанского и южную половину махновского. |
| Художник Бог дорожит Своим произведением и отомстит всякому, кто бы стал обезображивать, ломать и портить это произведение. Толстой говорит о 100 погибших в его ереси душах, как о плевом – что называется, деле. Но он ответит Богу и за эти 100 душ, соблазненных им. Но Толстой сам себе же противоречит, к чему ему не привыкать стать. На той же странице «ответа» он говорит: «оно (постановление) обвиняет одного меня в неверии во все пункты, выписанные в постановлении, тогда как не только многие, но почти все образованные люди разделяют такое неверие и беспрестанно выражали и выражают его в разговорах, и в чтении, и брошюрах, и книгах». Если так, то разве «образованных людей» только сотня? Если " все образованные люди» разделяют твое неверие, то, стало быть, ложь твое утверждение, будто толстовцев только сотня. Не видим ли, как Толстой на лжи едет, ложью погоняет. Поистине, Толстой «в нем, и он» в Толстом (он – «отец лжи»). Но в сущности оба утверждения Толстого ложны: неправда, что толстовцев только сотня – их гораздо больше; неправда и то, что «все образованные люди» толстовцы: их гораздо меньше. Духовенство, наприм., ведь это тоже люди «образованные»: чем хуже семинарское и академическое образования гимназического и университетского. Я даже готов был бы отдать преимущество первого рода образованию, если бы не знал достоверно, что «начало премудрости страх Господень», то есть удаление от грехов по страху Божию 52 и исполнение воли Божией (добрых дел по заповедям Евангелия), а это все не от одного образования зависит, но гораздо более от школьного, семейного и общественного воспитания. Во всяком случае вот едва ли не стотысячная армия людей образованных – духовенства и клириков, и она не «разумеет» толстовского неверия. Следовательно, утверждение Толстого, будто «почти все образованные люди разделяют неверие» его – ложно. Правда, Толстой говорит: «почти все», а не «все», но «почти все» значит большинство и большинство огромное. В том-то и дело, что не у одного страха «глаза велики», но и у высокоумия тоже: что ни померещится высокоумному, он все то выдает за истину, без опасения ошибиться и сказать ложь. |
| Мы опускались все ниже и ниже, покуда копыта Мирамис не коснулись верхушек деревьев… Нежно-нежно. Мы продолжали опускаться меж зеленых ветвей. И вот мы в Дремучем Лесу. На своем веку я повидал не так уж много лесов, но, сдается мне, вряд ли найдется на свете хоть один, похожий на этот. Дремучий Лес хранил тайну. Великая, удивительная тайна скрывалась в нем — я это чувствовал. Но, видно, луна набросила на нее свой покров, и я ничего не мог разгадать. Шелестели деревья, они нашептывали про эту тайну, но я ничего не мог понять. Деревья мерцали при свете луны, они знали эту тайну, а я ничего не знал. Вдруг мы услыхали отдаленный топот копыт. Словно сотня лошадей неслась во весь опор в ночи, а когда Мирамис заржала, словно сотня лошадей заржала ей в ответ. Все ближе и ближе топот копыт, все неистовей дикое ржание. Не успели мы опомниться, как на нас налетела лавиной сотня белоснежных лошадей с развевающимися гривами. Мирамис оказалась в середине табуна, и лошади понеслись вскачь по лесной прогалине. Юм-Юм и я соскочили на землю и, стоя под деревом, смотрели, как белоснежные лошади с Мирамис впереди в диком неистовстве носятся при свете луны взад и вперед. — Смотри, как они радуются! — сказал Юм-Юм. — Чему они радуются? — спросил я. — Тому, что Мирамис вернулась домой, — ответил Юм-Юм. — Разве, ты не знаешь, что Мирамис родом из Дремучего Леса? — Нет, не знаю, — сказал я. — Ты так мало знаешь, Мио! — сказал Юм-Юм. — Как же Мирамис попала ко мне? — спросил я. — Твой отец послал в Дремучий Лес гонца с наказом: одна из белых лошадей, его подданных, должна отправиться на Остров Зеленых Лугов и стать твоей лошадью. Я смотрел на Мирамис, которая носилась во всю прыть при свете луны, и радовался. Но вдруг почувствовал беспокойство. — Как ты думаешь, Юм-Юм, Мирамис не сердится, что ей пришлось стать моей лошадью? — спросил я. — Может, она тоскует по Дремучему Лесу? Только я произнес эти слова, как Мирамис подбежала ко мне. Она положила голову мне на плечо и тихонько заржала. — Видишь, ей нравится с тобой, — сказал Юм-Юм. |
| Илья Исакович даже губы закусил, салфетка вывалилась из-под тугого воротника. – И всё равно… и всё равно… Надо возвыситься… И уметь видеть в России не только “Союз русского народа”, а… Воздуха не хватало или кольнуло, но в паузу легко поддал Ободовский: – … а “Союз русских инженеров”, например. И повёл живыми глазами на молодых. – Да! – ухватился и упёрся рукою в стол Архангородский. – Союз русских инженеров – это менее важно? – Чёрная сотня! – кричала Соня, цепляя рукавом неначатую корзинку сладкого, – вот что важно! Чёрной сотне ты кланяться ходил, а не родине! Мне стыдно!! Всё-таки вывела из себя! Дрожа голосом, двумя ладонями, на рёбра поставленными, Илья Исакович показал: – С этой стороны – чёрная сотня! С этой стороны – красная сотня! А посредине… – килем корабля ладони сложил, – десяток работников хотят пробиться – нельзя! – Раздвинул и схлопнул ладони: – Раздавят! Расплющат! 80 Великий князь Николай Николаевич при Александре III был в загоне, даже не числился в свите. При Николае II был выделен из роя великих князей, как и самой природою во плоти, 6 футов 5 дюймов, самый высокий мужчина в династии, – выделялся из них. Однако положенье его не было прочным. Порою он сильно влиял на Государя, покорял его своему влиянию; много говорили, что Манифест 17 октября и созыв Думы вырвал именно Николай Николаевич, угрожая застрелиться в царском кабинете; он не чуждался общественного мнения, не боялся общественных движений, слышал их (хотя общество до последнего времени считало его черносотенцем). Порою же, в глухом противодействии императрице (к чему он обречён был волею сестёр-черногорок, своей второй жены и её сестры), он терял должности, влиянье, опоры, сникал в тень. Так в 1908 году был распущен Совет Государственной Обороны, руководимый Николаем Николаевичем (впрочем, не слишком пристально), – и так Николай Николаевич был устранён и от разработки военных планов и от общей деятельности по армии. Затем утерял и командование гвардией, остался просто генералом и командующим Петербургским округом. |
| Из статьи Руслана Осташко, размещенной в его блоге 2.05.2017 : " ...сейчас вообще наблюдается переход в какую-то новую фазу. Майдан становится неким сакральным мифом, вокруг которого строится целый квазирелигиозный культ. Меня недавно Анатолий Шарий спрашивал " Можем ли мы понимать националистов, которые бьют людей в украинских эфирах за их негативное мнение о майдане или о небесной сотне? " и этот вопрос был очевидной отсылкой к моему физическому воздействию на Томаша Мацейчука, который получил по лицу за эпитет " фашисты " , который он применил в отношении наших предков, победивших в Великой Отечественной. Я не знаю, как относится сам Шарий к небесной сотне, но для меня очевидно, что украинская пропаганда пытается поставить знак равенства между нашим отношением к подвигу советских солдат в Великой Отечественной и так называемым подвигом так называемой небесной сотни, причем вот этот тезис с равенством - это так сказать экспортный вариант, для россиян. Нас как бы призывают понять, что для многих на Украине небесная сотня - это почти святые, и битье по лицу за оскорбление религиозных чувств по поводу небесной сотни - это нормально. Для самих украинцев есть более жёсткая версия пропаганды, которая объясняет, что подвиги советских солдат были не подвигами, а преступлениями, а вот небесная сотня и майдан — это да, вот это настоящий героизм. Я принципиально против такой позиции, и в меру сил и возможностей буду бороться против любых попыток уровнять наших предков и современных майдановцев. Если уж искать исторические параллели, то небесная сотня и её культ сильно напоминает культ нацистов погибших во время немецкого " Пивного путча " . Схожесть буквально бросается в глаза. Мне, кстати, часто говорят, что вот на Украине нет нацизма и тыкают плохими результатами неонацистских партий на выборах. Это не аргумент. Давайте пройдемся по простому списку вопросов о современной Украине? 1. Участвовали ли в майдане неонацистские и ультранационалистические группы? Да, участвовали. 2. |
| Московский отдел СРН во главе с А. И. Дубровиным при освящении хоругвей Предлагаем к прочтению вторую часть интервью с исследователем «Черной сотни», кандидатом исторических наук, доцентом, заместителем заведующего кафедрой истории культуры, государства и права Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ» по учебной работе Дмитрием Игоревичем Стоговым. - К сожалению, до сих пор о черносотенцах бытуют превратные понятия. Так, в «Фразеологическом словаре русского литературного языка» 2008 года издания дается определение: «Черная сотня - название реакционно-монархических банд погромщиков, возникших в период революции 1905-1907 годов». Кто такие черносотенцы на самом деле? Как появилось понятие «Черная сотня», что оно означает? Из кого состояло это движение, что собой представляло, как развивалось в организационном плане? И почему в массовом сознании укоренился такой стереотип - реакционеров, антисемитов, «Русских фашистов»? - Становление черносотенного движения происходило постепенно. Старейшей черносотенной организацией традиционно принято считать «Русское собрание», которое возникло в 1900 году как элитарный кружок интеллектуалов консервативных взглядов. В 1905 году, в разгар революционной смуты, после принятия Царем знаменитого Манифеста 17 октября, даровавшего народу гражданские права и свободы, происходит структурирование черносотенного движения. Возникают несколько черносотенных организаций: «Союз Русского народа», который возглавил доктор А. И. Дубровин, «Братство свободы и порядка» (руководители - А. Н. Борк и Е. А. Шабельская), «Русская монархическая партия» (появилась еще весной 1905 г., ее лидером был В. А. Грингмут), чуть позже, в 1907 году, возник «Русский народный союз имени Михаила Архангела» (лидер - В. М. Пуришкевич) и др. Отметим, что сам термин «Черная сотня» имеет большую историю и в Московской Руси означал тяглое (облагавшееся налогами) посадское население т. н. «черных слобод». Враги монархистов, политики либерального и левого направления, стали именовать черносотенцами своих правых политических оппонентов, вкладывая в это слово презрительный, негативный оттенок. В свою очередь, сами монархисты вскоре тоже начали использовать это понятие, но ничуть не стесняясь его, а наоборот подчеркивая свою кровную связь с народом, с представителями «черных слобод». Приведу в этой связи характерное стихотворение из черносотенного фольклора: |
|
|
