| По словам блаж. Иеронима 1076 , свт. Викторин знал греческий гораздо лучше, чем латынь (что косвенно говорит о его восточном, а может быть, и греческом происхождении); он не получил достаточного образования в латинской словесности, хотя имел глубокие познания и стремление к образованию 1077 . При всей глубокомысленности сочинений свт. Викторина написаны они были весьма грубым стилем 1078 . Свидетельство Кассиодора о том, что до принятия епископства Викторин был ритором 1079 , скорее всего ошибочно и происходит из смешения Викторина Петавского с известным Римским ритором, философом и богословом Викторином Марием (IV в.). Как сообщает блаж. Иероним 1080 , свт. Викторин Петавский написал следующие сочинения: Толкования (Commentarii) на Бытие 1081 , Исход, Левит, Исайю, Иезекииля, Аввакума, Екклезиаста 1082 , Песнь Песней, Евангелие от Матфея 1083 , Откровение Св. Иоанна Богослова, Против всех ересей (Adversus omnes haereses) и многие другие. Большинство из этих сочинений – экзегетические, так что свт. Викторина по праву можно считать первым латинским экзегетом. За исключением Толкования на Откровение ни одно из этих экзегетических сочинений свт. Викторина не сохранилось. Об их характере можно судить лишь по скудным замечаниям Иеронима, который говорит, что в своем Толковании на Бытие свт. Викторин иносказательно понимал благословение Исаака 1084 ; что в словах: Лучше бедный, но умный юноша, нежели старый, но неразумный царь ( Еккл 4:13 ), свт. Викторин вслед за Оригеном видел образное указание на Христа и диавола 1085 ; что под шестью крылами двух серафимов ( Uc 6:2, LXX ) свт. Викторин понимал двенадцать апостолов 1086 ; что в Толковании на Евангелие от Матфея свт. Викторин предлагал рассматривать братьев Иисуса не как сынов Марии, но как дальних родственников Иисуса 1087 . В целом на экзегезу свт. Викторина большое влияние оказал св. Ипполит Римский и особенно Ориген ; в свою очередь, свт. Викторину принадлежит заслуга распространения их влияния на последующую латинскую экзегетическую традицию (свт. Илария, Амвросия, Руфина, Иеронима) 1088 . |
| Скачать epub pdf – Алексей Сергеевич, Крещение Господне, или Богоявление, Церковь празднует с той же торжественностью, что и Рождество Христово; в богослужении этих праздников очень много общего. Почему? – У этих праздников общая история. В ранней христианской Церкви, начиная с III века, это был единый праздник – воспоминание Рождения Иисуса и Его Крещения в Иордане. Оба эти события объединялись понятием Богоявления. Позднее, в IV веке, Рождество стало отдельным праздником – сначала на Западе, затем в Константинополе и Антиохии, а в Иерусалиме – лишь в VI столетии. Память о едином празднике долго сохранялась в Церкви, отсюда и сходство богослужения. При этом нужно, конечно, говорить не только о том, что когда-то эти два события – Рождение Богомладенца и Крещение Иисуса в Иордане – вспоминались Церковью в один и тот же день, но и о тесной связи богословского смысла обоих праздников. Рождество есть воплощение Сына Божиего, Рождение Его от Духа Святого; Крещение – первое откровение о Святой Троице: Иоанн и, судя по Евангелию от Луки (см.: Лк. 3, 21–22 ), другие люди, собравшиеся для крещения, смотрят на Сына, слышат голос Отца и наконец видят сходящего Духа. Об этом говорит тропарь праздника: « Во Иордане крещающуся Тебе, Господи, Троическое явися поклонение… ». Именно это откровение стало именоваться Богоявлением, когда Рождество обособилось в отдельный праздник. С этого откровения начинается общественное служение Богочеловека, Его земная проповедь . – Однако праздник этот называется не только Богоявлением, но и Крещением… – Крещение Иоанново, которое правильнее было бы назвать погружением (от греческого слова «баптисмос»), не было таинством в христианском смысле слова – оно было очищением, подготовкой к встрече народа с Мессией. Предтеча сам говорит об этом: Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас духом Святым и огнем ( Мф. 3, 11 ). Что же произошло после того, как Господь вошел в воды Иордана? Как поется в песнопениях на Крещение, «днесь вод освящается естество» . Господь освятил водную стихию, благодаря чему вода используется для христианского крещения. Митрополит Антоний Сурожский в одной из своих праздничных проповедей говорил: «…воды Иорданские, носящие всю тяжесть и весь ужас греха, прикосновением к телу Христову, телу безгрешному, всечистому, бессмертному, пронизанному и сияющему Божеством, телу Богочеловека, очищаются до глубин, вновь делаются первичными, первобытными водами жизни, способными очищать и омывать грех , обновлять человека, возвращать ему нетление, приобщать его Кресту, делать его чадом уже не плоти, а вечной жизни, Царства Божия». О том же говорится в каноне преподобного Иоанна Дамаскина , который поется на утрене Богоявления: «…раждается паки земнородных обновление» . |
| Апокалипсис, или Откровения Иоанна Богослова: значение книги Апокалипсис — книга таинственная и трудная для понимания, но вместе с тем именно таинственный характер этой книги и привлекает к себе взоры как верующих христиан, так и просто пытливых мыслителей, старающихся разгадать смысл и значение описанных в ней видений. Об Апокалипсисе существует громадное количество книг, среди которых имеется и немало произведений со всяким вздором, в особенности это относится к современной сектантской литературе. 1 августа, 2006 Апокалипсис — книга таинственная и трудная для понимания, но вместе с тем именно таинственный характер этой книги и привлекает к себе взоры как верующих христиан, так и просто пытливых мыслителей, старающихся разгадать смысл и значение описанных в ней видений. Об Апокалипсисе существует громадное количество книг, среди которых имеется и немало произведений со всяким вздором, в особенности это относится к современной сектантской литературе. Что такое Апокалипсис? Значение Апокалипсиса и интерес к нему Апокалипсис (или в переводе с греческого — Откровение) святого Иоанна Богослова — это единственная пророческая книга Нового Завета. Она предсказывает о грядущих судьбах человечества, о конце мира и о начале вечной жизни, и поэтому, естественно, помещается в конце Священного Писания. Апокалипсис — книга таинственная и трудная для понимания, но вместе с тем именно таинственный характер этой книги и привлекает к себе взоры как верующих христиан, так и просто пытливых мыслителей, старающихся разгадать смысл и значение описанных в ней видений. Об Апокалипсисе существует громадное количество книг, среди которых имеется и немало произведений со всяким вздором, в особенности это относится к современной сектантской литературе. Несмотря на трудность понимания этой книги, духовно просвещенные отцы и учители Церкви всегда относились к ней с великим благоговением как к вдохновенной Богом книге. Так, святой Дионисий Александрийский пишет: «Темнота сей книги не препятствует удивляться ей. И если я не все в ней понимаю, то лишь по моей неспособности. Я не могу быть судьей истин, в ней заключающихся, и измерять их скудостью моего ума; руководствуясь более верою, чем разумом, нахожу их только превосходящими мое понимание.» В таком же роде высказывается об Апокалипсисе блаженный Иероним: «В нем столько же тайн, сколько слов. Но что я говорю? Всякая похвала сей книге будет ниже ее достоинства.» |
| РЕЧЬ в день Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова 27 . О высшем начале христианской любви и благотворительности. «Возлюбленнии! возлюбим друг друга, яко любы от Бога есть ( 1Иоан. 4, 7 ).» Одно из утешительных явлений современной жизни во всем христианском мире представляет любовь к ближним, проявляющаяся в бесчисленных и разнообразных видах помощи и благотворения страждущему человечеству: в просвещении неведущих истины, во врачевании больных, в призрении нищих, в облегчении участи осужденных преступников, в защите гонимых, в утешении скорбящих и т. п. Все эти движения и действия любви вызываются разнообразием бедствий нашей земной жизни, а способы облегчения бедствий изыскиваются столь же разнообразными благородными склонностями и способностями духа человеческого. Но для мыслящего наблюдателя человеческой жизни здесь представляются два вопроса, трудно разрешимые для ума нашего: первый, – где же общее начало и основание страданий человеческих, от которого исходит все это разнообразие бедствий? Второй, – где основание разнообразных склонностей к благотворениям, сообщающее действиям любви большую или меньшую целесообразность и порядок? Не входя в обсуждение разнообразных философских решений этих вопросов, мы, как христиане, руководимые Божественным Откровением, признаем единственным основанием и причиною бедствий человеческих грех прирожденный и произвольный, разъедающий и разрушающий все основы и силы человеческой жизни; и началом любви – образ Божий, напечатленный в нас при сотворении Создателем нашим и сохранившийся в нас, хотя и в чертах затемненных и раздробленных нашими нравственными слабостями и пороками. Итак, наши бедствия происходят от родоначальника греха – истинного человекоубийцы дьявола ( Иоан. 8, 44 ), а целебные действия любви – от Бога Спасителя нашего. Возлюбленнии! говорит Апостол любви, воз – любим друг друга, яко любы от Бога есть. Итак, Бог есть начало и источник любви. По другому изречению Св. Иоанна Богослова – „Бог есть любовь», (8), т. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Ветхий денми. Икона VII в. (Мон-рь вмц. Екатерины на Синае) (церковнослав.- , рус.- Ветхий днями), в основе иконографии - текст Книги пророка Даниила, описывающий видение В. д., одеяние Которого «было бело, как снег, и волосы главы Его - как чистая волна» (Дан 7. 9), и Откровения ап. Иоанна Богослова: «глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег» (Откр 1. 14). Святые отцы связывали этот образ с темой Воплощения Предвечного Сына Божия и искупительной жертвы, а также с образом грядущего Судии Второго пришествия. Архиеп. Андрей Кесарийский в толковании на Откровение Иоанна Богослова говорит: «Принесенный в жертву за нас в эти последние времена, Он однако древний, точнее - Он вечный, свидетельство чему Его белые волосы». Так же понимает этот образ Михаил Хониат , митр. Афинский: «Белые волосы означают вечность. Говорят, они появились с Ним, Который был с начала, с Ветхим Деньми; и однако Он, принесенный за нас в жертву,- Младенец в Воплощении». Тема Воплощения звучит и в текстах службы на Сретение: «Ветхий Деньми, иже закон древле в Синае дав Моисею, днесь Младенец видится» (1-я стихира на литии); « » (литийная стихира на «И ныне:»). Самое раннее из известных изображений - икона VII в. из мон-ря вмц. Екатерины на Синае, представляющая В. д. во славе. Надпись «Эммануил» соответствует святоотеческому толкованию этого образа. Следующей по времени является миниатюра из Книги Иова (Patm. 171. Fol. 449, IX в.) - В. д. представлен с крещатым нимбом, его фигура окружена ореолом, внутри к-рого 9 ангелов; на миниатюре в Книге Иова из Ватопедского мон-ря (Vatop. 590, XII в.) - с монограммой ИС ХС. В рукописи Евангелия сер. XI в. (Paris. gr. 74) В. д. изображен дважды: с надписью « παλαις τν μερν» (ветхий днями) перед текстом Евангелия от Матфея (Fol. 1) в медальоне, сидящим на троне, здесь же - 2 медальона с серафимами, в центре - евангелист Матфей, в медальонах внизу - праотцы Авраам и Исаак; перед текстом Евангелия от Иоанна (Fol. 167) - между сидящими на тронах Христом Пантократором и Христом-Эммануилом, В. д.- с крещатым нимбом, пропорции его фигуры крупнее 2 др. В композиции «Страшный Суд» в Джанавар-килисе в Соганлы (Каппадокия), XIII (датировка Н. Тьери) или XV-XVI вв. (датировка Ж. Лафонтен-Дозонь), В. д. следует понимать как образ Христа Второго пришествия, поскольку Его поясная фигура в медальоне является центром композиции. Также в сцене Страшного Суда В. д. изображен на фреске ц. Рождества Богородицы Снетогорского мон-ря, 1313 г. Тема Второго пришествия выражена и в росписи 2-й пол. XII в. в ц. св. Николая Каснициса в Кастории, где В. д. представлен в Деисусе. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «ЗЛАТАЯ ЦЕПЬ» («ЗЛАТАЯ ЧЕПЬ») название неск. древнерус. некалендарных в своей основе четьих сборников относительно устойчивого состава, не связанных между собой по содержанию, в к-рые входят Слова и поучения, естественнонаучные и исторические статьи, жития святых. В «З. ц.» содержатся произведения визант. авторов: святителей Иоанна Златоуста , Василия Великого , Григория Богослова , Геннадия I , патриарха К-польского; труды слав. книжников: святителей Климента Охридского, Кирилла Туровского, Серапиона Владимирского, а также Козьмы Пресвитера и др., анонимные сочинения. Большая часть поучений, входящих в «З. ц.», посвящена истолкованию богослужения и устава: «Слово откровеньи святого отца нашего Григория Богослова о святой службе истолковано», «Воображение о церкви», «Слово святого Василия, толкование ученического чина, что есть иерей и по коему желанию глаголет священник, что есть остригание главы его, что есть манатья его, что есть стихирь его», «Слово о посте о Велицем, и о Петрове говеньи, и о Филиппове» и др. Мн. поучения посвящены церковным праздникам: «Слово о Воскресении Господни и о Светлой недели», «Слово святого Иоанна Златоустого на Благовещение архангела Гавриила святой Преславной Богородице», «В Неделю первую поста поучение Иоанна Златоустого», «Слово на Вербницы великого Антиоха Ерусалимского» и др. Некоторые Слова имеют катехизический характер: «Поучение правыя веры душеполезно», «Слово о Ветсем Законе и о Новем» и др. Ряд статей посвящен посту, молитве и иным христ. добродетелям, в др. поучениях осуждаются пороки («Слово святых отец о пьянстве», «Слово некоего старца о подвизе душевнем и пьянстве», «Слово святого Ефрема о мирстей суете» и др.), в т. ч. пороки духовенства («Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере»). Большое число статей посвящено взаимоотношениям внутри христ. общества (Слова «о соседе», «о монастырех», «о епископе», «о попех», «о князех», «о друзех», «о челяди», «о волхвах», «о тайне», «о рабех» и др.). |
| Размышления при чтении Апокалипсиса, изложенные в ответах на вопросы собеседника 56 Вопрошающий. Я желаю, чтобы ты истолковал мне Откровение святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Отвещающий. Св. Андрей Кессарийский, в предисловии своего толкования на Апокалипсис, пишет: «Часто, когда многие, имеющие, по любви ко мне, большее чем нужно понятие о моем разумении, просили истолковать Апокалипсис Иоанна Богослова и видения его приноровить ко временам, бывшим после Иоанна, я отказывался взяться за то, что выше сил моих, зная, что дело только великого и просвещенного Божественным Духом ума – изъяснять таинство, виденное святым, чему надлежит придти в исполнение в будущее время. Ибо книги древних пророков, хотя весьма многими были истолкованы, глубину заключающихся в них тайн сохраняют незримой даже до того дня, когда знание, еже от части, упразднится, и настанет совершенное ( 1Кор.13:10 ). Притом большая часть сих писаний возвещает о первом пришествии великого Бога и Спасителя нашего (впрочем говорится в них и о втором пришествии). Не окажется ли дерзновенным тот, кто, не будучи причастен пророческого духа, берется изъяснять то, чего конца еще и не видно?» Так свидетельствует св. Андрей о трудности изъяснять пророческие и апокалипсические откровения. И хотя, за послушание, он согласился потом сделать толкование на Апокалипсис, но об этом толковании своем высказывает такое мнение: «Мы, не как постигшие глубину сокровенного в нем (Апокалипсисе) духа, приступаем к изъяснению виденного блаженным Иоанном; даже в буквальном смысле понять все мы не берем на себя смелости, или не имеем в виду; но желаем доставить уму упражнение к дальнейшим стремлениям и к презрению настоящего, как преходящего, и к желанию будущего, как постоянного, точное познание сего предоставляя Божественной премудрости, ведущей и те времена, в которые совершится предсказанное, о которых испытывать нам запрещено апостолами». Теперь рассуди: аще св. Андрей Кессарийский, столь великий муж и столь опытный в познании Писания, признает дерзостью все обретающееся в Апокалипсисе подробно изъяснять, и сам хотя объясняет Апокалипсис, но не полагает себя совершенно постигшим разум откровения, то я, человек не имеющий и малой части тех дарований, какими обладал св. |
| Скачать epub pdf Всенощное бдение под Иоанна Богослова и Арсения Великого Христос воскресе! Сегодня святая Церковь празднует память любимого ученика Христова святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Любимого за то, что он наиболее глубоко познал, что есть спасение, что есть вечная жизнь. Что этому способствовало? Недаром во многих церковных песнопениях подчеркивается его девственность, не только телесная, но и духовная. Это был не вкусивший греха человек, поэтому он и оказался таким бесстрашным, поэтому и не убежал, как другие ученики. Он имел совершенную любовь ко Христу, а совершенная любовь изгоняет страх. Человек становится отважным, он пренебрегает всем, он ничего не боится, кроме одного: обидеть любимого. А этим любимым был Христос. Поэтому Господь, видя в апостоле любовь, и его возлюбил. «Бог есть любовь», – говорит Иоанн Богослов. Конечно, любовь Христова превышает всякую любовь человеческую, но апостол Иоанн весьма преуспел в этой добродетели, поэтому Спаситель перед тем, как Его душа отошла от тела, поручил ему Свою Матерь. Иоанн Богослов написал четвертое, самое возвышенное, самое духовное Евангелие – учил о Сыне Божием, второй ипостаси Пресвятой Троицы. И написал Соборное послание, отрывки из которого мы сегодня читали. Церковь для нашего вразумления всегда выбирает самое важное, самое глубокое, самое необходимое для нашего спасения. Святой Иоанн написал Откровение – самую прекрасную и радостную, хотя и трудную для понимания книгу Нового Завета, в которой прикровенно говорится о судьбах Церкви. Почему Господь поручил написать эту книгу ему? Почему перед ним раскрылись картины будущего Церкви и мира? Потому что только он один по своей чистоте мог это увидеть, воспринять и остаться неповрежденным. Многие из нас Бога не познали и далеки от Него. Но это происходит не потому, что Бог не хочет нам открыться. Господь каждого человека желает спасти и каждому, где бы он ни жил, на каком бы языке ни говорил, желает прийти в познание истины, но человек не может вместить это. Не каждый может вместить в себя любовь, поэтому Господь, который «есть огнь поядающий», Сам уклоняется, чтобы не сжечь человека. |
| «Церковь» и «Слово» в богословских воззрениях свт. Филарета Московского и св. Иоанна Кронштадтского Источник Историкам богословской мысли, кажется, не трудно согласиться между собой в том, что две основные проблемы составляют стержень «Синодального богословия» – это проблема существа и границ Церкви и проблема слова. Действительно, XVIII век поставил Русскую Церковь в совершенно новое для нее положение в мире. Все вековые устои ее существования в эту эпоху подверглись если не разрушению, то уж, во всяком случае, сомнению и пересмотру. Светский быт образованного круга вступил в прямое противоречие с бытом церковным; латынь научного богословия провела черту между Писанием и Преданием, государственные структуры вросли в Церковь , духовники лишились главного инструмента своего духовничества – права наложения епитимий, западные учения беспрепятственно вошли в общество – одним словом, необходимо было вполне заново решить: где Церковь ? И этот вопрос, поставленный всем XVIII веком, на протяжении всего XIX стоял как насущный перед церковными и нецерковными авторами: от святителя Филарета до еп. Михаила Грибановского и св. Иоанна Кронштадтского , от свт. Игнатия до сщм. Илариона Троицкого , от Лопухина до Хомякова и участников Религиозно-философских собраний – все так или иначе были озабочены им. Но и проблема слова – слова Писания прежде всего, а в сущности проблема сакральной значимости слова вообще – также постоянно присутствует в духовной жизни русского общества в эти два столетия. XVIII век – век зарождающейся рефлексии русского богословского сознания – в Пролегоменах архиеп. Феофана Прокоповича дает представление о Слове Писания, слове Откровения как своего рода особом «творении» Божием, доступном научному изучению, подобно звездному небу. И хотя замечено, что для Прокоповича Писание служит посредником, заполняющим бездну 1 между Богом и человеком, но, быть может, точнее было бы сказать, что оно только «закрывает собой» эту бездну, ибо, безусловно, для преосвященного Феофана находится всецело на «тварном» ее берегу, ведь иначе невозможно было бы и его научное изучение. |
| Апокалипсис Писатель Апокалипсиса Писатель Апокалипсиса, этой единственной пророческой книги новозаветной, был святой евангелист Иоанн Богослов. Сие доказывается: а) Свидетельством самого Апостола, который называет себя по имени, приветствуя семь Малоазийских церквей: «Иоанн седми церквам, находящимся в Асии: благодать вам и мир» и проч. ( Откр. 1:4 ). Говорит он также и о своем заточении на острове Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа» ( Откр. 1:9 ). Этот случай апостольская история относит именно к жизни св. евангелиста Иоанна. Заканчивая свои видения и пророчества Апостол снова называет себя по имени: «Я, Иоанн, видел и слышал сие» ( Откр. 22:8 ). б) Сходством евангелия и послания Иоанновых с Апокалипсисом не только по духу, но и по слогу, и особенно по некоторым характерным выражениям. Так проповедь апостольская называется свидетельством ( Откр. 1:2–9, 20:4 ; Ин. 1:7, 3:11, 21:24 ; 1Ин. 5:9–11 ; 3Ин. 12 ). Господь Иисус Христос называется Словом ( Ин. 1:1–14 ; 1Ин. 1:1 ; Откр. 19:13 ), Агнцем ( Ин. 1:36 ; Откр. 5:6, 17:14 ). Пророческие слова Захарии ( Откр. 12:10 ) «и воззрят нань егоже прободоша» и в евангелии и в Апокалипсисе приводятся одинаково по переводу LXX ( Откр. 1:7 ; Ин. 19:37 ). в) Авторитетными свидетельствами древнейших лиц близких и ко времени и к личности самого св. Иоанна Богослова. Так ученик его Папий, впоследствии еп. Иерапольский, нарочито собиравший предания апостольские и обращавшийся со многими еще бывшими в живых учениками апостольскими (жил в конце I-ro и в начале II-ro в.), писателем Апокалипсиса прямо называет старца Иоанна, каковым именем называет себя сам евангелист в своих посланиях ( 2Ин. 1 ; 3Ин. 1 ). Из мужей апостольских характерно в особенности свидетельство св. Иустина мученика , долго жившего по своем обращении в христианство в Ефесе, где конечно живее и целее всех были предания о св. евангелисте, ибо в этом городе он сам провел последние дни своей жизни: «у нас, – говорит св. Иустин иудею Трифону в своем разговоре с ним в Ефесе, – некоторый муж, именем Иоанн, один из апостолов Христовых, в откровении, данном ему и проч.». И другие некоторые древнейшие отцы церкви приводят нередко места из Апокалипсиса, как из богодухновенной книги, принадлежащей св. Иоанну Богослову, таковы: св. Ириней, ученик Поликарпа еп. Смирнского, Ипполит, ученик Иринея, папа римский и другие 136 . Время написания |
|
|
