| Как представляется, в этом случае фигуру Иосифа (Шумлянского) не следовало обходить молчанием. В «Воссоединении…» он справедливо характеризуется как сторонник унии, но в данном случае важны его близкие контакты с королем Яном Собеским, с помощью которого он смог утвердиться на Львовской кафедре, а о его отношении к османам говорит тот факт, что он — бывший офицер польской армии — вместе с собранными им отрядами казаков участвовал в битве под Веной в 1683 г. и был ранен в левое плечо . Очевидно, что власти Османской империи позаботились о том, чтобы православное духовенство на их территории не подчинялось власти такого иерарха. Оспаривать в данном случае связь смены церковных границ с османской политикой не приходится. Это, конечно, не исключает, что Константинопольская патриархия могла иметь при этом и другие планы. В. Г. Ченцова справедливо обратила внимание на свидетельства, согласно которым Панкратий — глава новой епархии — являлся также «экзархом всей Малой России». В этой связи она также справедливо указала на грамоту Иерусалимского патриарха Досифея 1678 г. с обещанием, что к православным Киевской митрополии будет прислан экзарх, однако не обратила внимания на то обстоятельство, что о посылке экзарха говорилось в контексте организации борьбы с униатами. Между тем никаких сведений о таких действиях митрополита Панкратия не сохранилось. Особенно показательно молчание обильных и широко изучавшихся ватиканских источников. К тому же возможности митрополита Панкратия в этом отношении были, несомненно, резко ограничены после начала в 1683 г. войны Речи Посполитой с Османской империей. Если какие-то усилия и предпринимались, то на этом примере Константинопольский патриархат мог еще раз убедиться в ограниченности своих возможностей влиять на конфессиональную ситуацию в Восточной Европе. Ченцова полагает, что образование Каменецкой митрополии побудило И. Самойловича хлопотать о поставлении митрополита в Киеве, но никаким конкретным материалом это положение не подтверждено. Снова отсутствует какая-либо попытка проверить свою гипотезу с помощью рассмотрения материалов Малороссийского приказа. |
| Это случилось в 932 г. нашего летосчисления во славу Бога наш его Христа. Мученичество Мирака Тавризеци К числу наиболее интересных по содержанию памятников агиографии позднего периода относится «Мученичество Мирака Тавризеци, знатного армянина». Смерть ходжи Мирака произвела на современников сильное впечатление. О ней писал в своих путевых записях венецианский посол Барбаро 1214 , прибывшей после Катерино Зено к персидскому двору. Армяне увековечили его память двумя мученичествами. Одно из них, изданное Манандяном и Ачаряном 1215 и предлагаемое вниманию читателя в русском переводе, принадлежит перу современника писца Мовсеса, а другое – тоже современнику событий Григору Арчишеци, по прозвищу Чортан, основателю монастырской школы высшего типа в Арчеше (на севере Ванского озера). Оба эти мученичества в одинаковой мере интересны и содержательны. Последнее не было знакомо издателям «Новых армянских мучеников» 1216 . Оно было переписано арменоведом Г. Пиргалемяном (XIX в.) из четьих-миней в городе Себастии и по сей день не опубликовано 1217 . В этих мученичествах нашли отражение внутренняя борьба центробежных сил государства Ак-Коюнлу, принявшая особенно острый характер после смерти Узун-Гасана, а также положение христианского населения, в частности армянского, в государстве Ак-Коюнлу. Героем мученичества является человек, который при дворе Узун-Гасана и Ягуба играл видную роль и выступал в качестве посла Узун-Гасана в переговорах с Венецианской республикой и римским папой. В XIV-XV вв. вся торговля с Востоком была сосредоточена в руках Генуи и Венеции. Однако после захвата Константинополя (1453 г.) и проливов турками и возникновения Османской империи эти пути, имевшие жизненное значение для Венеции и Генуи, закрылись. Оба эти города-республики не могли оставаться равнодушны к захватническим притязаниям Османской империи. В поисках надежных союзников они обратили взоры на государство Ак-Коюнлу, которое при Узун-Гасане (1468–1478) превратилось в могущественную державу. В свою очередь, для борьбы с Османской империей Узун-Гасан также искал военного союза с Венецией и другими европейскими странами. В 1464–1468 гг. Узун-Гасан посылает двух-трех персов, а также христианина, по национальности армянина, Мирака, для ведения переговоров с Венецией, Римом и Неаполитанским королевством. О Мираке упоминает в своих путевых записях и венецианский посол Катерино Зено, называя его Моратом. Он пишет, что посольство это состояло из «почтенных людей, которые имели большой вес при [дворе] царя [Узун-Гасана]; прибыв с богатыми дарами от своего повелителя, они предлагали заключить военное сотрудничество и почетный союз против Турции и султана [Египта], ставя условием нападение венецианцев на оба царства» 1218 . |
| Как рассказал Раймон Кеворкян, переосмысление значения событий 1915–1916 годов поможет переосмыслить очень многое в нашем понимании того, что произошло с человечеством в XX веке. Дело не только в том, что число жертв было огромным – свыше 1,4 млн. человек. Гибель армян Османской империи – это особая страница в истории прошлого столетия. «Это был первый случай с начала XX века, когда людей целенаправленно уничтожали по национальному признаку в столь массовом масштабе», – заметил историк. Как подчеркнул он в беседе с «НИ», по геноциду армян можно в какой-то мере изучать историю последующих геноцидов (например, евреев в годы Второй мировой войны) и спрогнозировать их возможное повторение где-либо в мире. Изучая события в Османской империи начала прошлого века, Кеворкян сформулировал признаки ситуации, при которой возможен геноцид какой-либо этнической группы. Первый из них – приход к власти радикальных националистов, выступающих за этнически однородное государство (в случае с Османской империей это были младотурки). Второй признак: создание в стране диктатуры, подавляющей инакомыслие. И третий признак: война, тяготы которой служат прикрытием репрессий. Эти признаки в той или иной мере присущи всем случаям массовых уничтожений людей в прошлом столетии – до геноцида в Руанде в 90-х годах включительно. А германские нацисты, замышляя «окончательное решение еврейского вопроса», как считает г-н Кеворкян, сознательно ориентировались на тот «образец», который им продемонстрировали младотурки. Таким образом, тема геноцида армян окажется своеобразным «ключиком» для понимания многих трагических реалий, с которыми столкнулось человечество в недавнем прошлом. В связи с приближением дня трагического юбилея споры историков и политиков о прошлом наверняка еще сильнее обострятся. Алексей Иванов 13 февраля Источник: " Новые Известия " Ваш Отзыв Поля, отмеченные звездочкой, должны быть обязательно заполнены. Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов отдельных материалов. © 2005–2019 «Благовест-инфо» |
| Британское правительство, политически корректное и стремящееся поддерживать хорошие отношения с Египтом и Турцией, мягко назвало победу при Наварино «неприятным инцидентом».» Греки, конечно же, ликовали. Без флота, который мог бы перевести войска и высадить их в Греции и на ее островах, турки не могли победить. Теперь Греция обрела свободу, и джихад стал синонимом поражения Турции на всех Балканах. Море войн. Балканы 1828–1878 Все эти годы продолжались долгие освободительные войны христианских стран Балкан. Греция стала первой, остальные последовали за ней. Для мусульман, как мы писали в предыдущей главе, джихад больше не означал завоевания; он нёс надежду на выживание. А выживание в этих кампаниях означало отступление с боями. Таковой теперь стала судьба османов. Однако до полного поражения оставалось еще почти столетие. Возможно, с Османской империей было покончено, но с Турцией – нет. Чуть более, чем через сто лет после Венгрии, получившей освобождение в 1716 году благодаря победам принца Евгения, Греция стала следующей избавившейся от турок страной в Европе. Свобода остальных родилась из пяти крупных войн с Османской империи – русско-турецкая война 1828–29 годов; Крымская война 1853–56 годов; русско-турецкая война 1877–78 годов; балканские войны 1912–13 годов; и Первая мировая война 1914–18 годов. После Византийской Империи, Сербии, Венгрии, Венеции и Австрии, Российская Империя стала главным врагом Османской Турции, и христианские страны Балкан в значительной степени одержали победу благодаря русским. Однако для одной войны, а именно Крымской, Турция нашла неожиданных союзников против России: Британию и Францию. Фактически, эти две западные страны взяли на себя основную часть бремени войны против русских. Их участие вызвалось страхом растущей мощи России. Они понимали, что России нужны Дарданеллы и выход в Средиземное море. Для Британии русский Стамбул (который, конечно, стал бы опять Константинополем) означал, что Россия почти оседлает дорогу в Индию, угрожая линии жизни, связывающей Лондон и Дели. Для Франции Россия в Стамбуле, означала угрозу ее собственному доминирующему положению в Средиземноморье. Им обоим больше нравилась слабая Турция, чем сильная Россия. Теперь для европейцев эти войны означали, почти исключительно, власть и завоевания. Для турок они еще несли немного религиозного содержания, а джихад стал своего рода призывом к патриотизму. Лозунг битвы все еще звучал так: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – его пророк.» И, в дополнение к обычным военным наградам, гурии все еще оставались наградой, ожидавшей мертвого мусульманского воина. |
| Поражение габсбургских сил близ Качаника (2 янв. 1690) и подавление серб. антиосманского восстания, поднятого по призыву патриарха Печского Арсения III (Черноевича) , стали причиной т. н. великого переселения сербов, когда 90 тыс. чел. во главе с патриархом перешли с османских территорий на габсбургские. Уже в 1691 г. К-польская Патриархия по желанию османских властей поставила Каллиника I и новых иерархов вместо патриарха Арсения и ушедших с ним епископов, и ко времени заключения между Габсбургской и Османской империями Карловацкого мира (1699) Печская патриархия уже не была канонически единой, потому что Арсений продолжал именоваться патриархом и исполнять его функции, а нового патриарха не признавали не только оказавшиеся на габсбургской территории епископы, но и часть архиереев, оставшихся на османских землях. Разделению патриархии способствовали политические обстоятельства: в сложившихся условиях патриарший центр в Печском мон-ре мог контролировать лишь епархии, расположенные на землях под османской властью, а Вена не хотела, чтобы ее правосл. подданными управляли с территории враждебного гос-ва. Мон-рь Крушедол. Общий вид Габсбургские власти регулировали отношения с серб. переселенцами путем предоставления им через патриарха привилегий за исполнение различных обязанностей. Поэтому в начальный период К. м. являлась не только религиозной, но и главной светской институцией сербов в Габсбургской монархии. Митрополиты представляли интересы сербов в гос. сферах и следили за соблюдением дарованных им привилегий, при этом влияние митрополитов распространялось на часть земель Османской империи, т. к. они оказывали щедрую финансовую помощь Печской патриархии. Привилегии, с помощью которых император регулировал права сербов, не были новым явлением монархического правления: 5 окт. 1630 г. были изданы «Statuta Valachorum» («Валашские статуты» - название отражало не народность, а занятие скотоводством), определявшие обязанности славянских переселенцев, охраняющих границы в Славонии, в Карловацком и Вараждинском генералитетах. |
| Внедрение принципов мусульм. права в жизнь КПЦ не означало отмены канонических традиций. При этом противоречия в организации церковной жизни были столь многочисленны и неразрешимы, что создавали некую ситуацию «двойного права» - причудливого сочетания стремления следовать христ. канонам и необходимости жить по правилам османского общества. Так, с т. зр. берата патриарх мог быть полновластным хозяином Церкви, но по канонам он обязан был управлять в согласии с епископатом и клиром, а для решения особо важных вопросов созывать Соборы. Разумеется, подчиненные Патриархии церковные чины и паства при любых удобных случаях были готовы сопротивляться «абсолютизму» Патриархии. Т. о., поскольку патриарх не имел действенных рычагов для силового принуждения своих подданных к подчинению, а прибегать к поддержке мусульман не мог, его теоретический «абсолютизм» превращался в постоянное противостояние с различными силами оппозиции среди христиан. В связи с этим повседневную жизнь КПЦ определяла бесконечная борьба между неск. группировками внутри христ. миллета за обладание Патриаршим престолом. В первые же десятилетия османского правления проявилась «чехарда» на престоле КПЦ: многократное смещение с престола и возведение на него одних и тех же лиц, каждого из которых поддерживала та или иная коалиция общественных сил. Уже Геннадий II Схоларий возводился на Патриаршество трижды (1454, 1463, 1464). До нач. XVI в. Симеон I Трапезундский также трижды побывал на престоле, а патриархи Дионисий I , Иоаким I и Нифонт II - по 2 раза. Всего же за первые 50 лет туркократии предстоятели КПЦ сменялись 19 раз. Это явление в большей или меньшей степени стало почти постоянным в жизни КПЦ во 2-й пол. XV - нач. XX в. Кроме того, в канонах Церкви строго и многократно осуждалась симония, однако в Османской империи покупка должностей и др. формы коррупции считались обыденным и даже законным явлением. Вскоре после начала османского правления Патриарший престол, подобно мн. др. важным гос. постам в империи, стал предметом активной купли-продажи. |
| Мониторинг СМИ Непростительный век Сто лет назад началась резня армян, которая превратилась в геноцид народа. И сто лет армяне ждут, когда перед ними хотя бы извинятся 24.04.2015 10:32 Когда началась Первая мировая война, у Османской империи, под властью которой жили тогда многие народы, был выбор. Турки встали на сторону Германии. Военно-морской министр Ахмед Джемаль-паша обозначил позицию страны: «Россия — наш извечный враг». Турецкие корабли обстреляли Севастополь. В начале ноября 1914 года Россия, Великобритания и Франция объявили войну Османской империи. Русская армия наступала, турки отступали через районы, населенные армянами, и вымещали на них свою ярость и горечь от поражения. Армяне-христиане были нелюбимым народом в обширной империи. Армянские погромы шли с конца XIX века. Армяне душой были за Россию, обещавшую им помощь и покровительство. Надеялись, что русская армия сокрушит турок, и Армения получит самостоятельность. Армянские газеты писали: «Помолимся богу, чтобы победило оружие России». Тогда турецкие власти стали изгонять армян из родных мест. Министр внутренних дел империи Мехмет Талаат подписал приказ: в связи с тем, что армянское население нападает на воинские части, депортировать армян. Гнали их неделями. По пути грабили, избивали, убивали. Армянские школы громили, деревни и города жгли. Тогда придумали первую в мире газовую камеру — в подвал с заключенными турецкие полицейские пускали дым, чтобы те задохнулись. Пощадили только армян в Константинополе — тут они были на глазах иностранных посольств. Полицейская операция превратилась в массовую резню. Уже тогда свидетели говорили об «одной из самых ужасных трагедий». Министр, защищая свое решение, утверждал: «Депортация была военной необходимостью. Но по вине плохих исполнителей приказ был выполнен с перегибами». 24 мая 1915 года правительства Англии, России и Франции выступили с совместным заявлением, обвинив Османскую империи в преступлении против человечности. К тому времени вырезали почти полтора миллиона армян. |
| Во все времена турецкие подданные немусульманского закона владели всякого рода собственностью наравне с мусульманами и на тех же юридических основаниях. Между тем, как подданные мусульмане платили государству Uschur или десятину с земли, подданные не-мусульмане платили государству Summ или осьмину. Между тем, как мусульмане платили по четыре процента пошлины с товаров, немусульмане – пять процентов. Подданные немусульмане были освобождены от военной службы и платили взамен её, определённую сумму Tizyeh; кроме того они платили под разными названиями определённые сборы, от которых были свободны мусульмане, и исполняли известные натуральным повинности под именем Amja и Angaria. Подданные немусульмане не должны были путешествовать за границу османской империи, исключая тех, кому было особо дозволено вести торговлю с Европой. Все общественные должности и всякое почётное отличие были доступны только мусульманам; немусульмане были совершенно не правоспособны к этому. Существовало между мусульманами и немусульманами различие в форме и цвете платья и домов, в деловом и домашнем обиходе. Уступки, которые дарованы подданным немусульманского закона со времени танзимата (реформ). Все подданные султана пользуются равными правами в обеспечении их жизни и собственности, в сохранении своей чести и своего состояния. Различие в податном обложении, существовавшее между подданными мусульманского и немусульманского закона, совсем уничтожено; все османские подданные подлежат теперь совершенно тем же нормам в отношении отправления повинностей как вообще, так и в отношении десятин, пошлин и других сборов. Барщина в роде Amja теперь уничтожена для всех классов османских подданных. Всем османским подданным теперь предоставлена свобода путешествовать по своему усмотрению всюду для торговых целей, для образования или для удовольствия. Все османские подданные допущены до военной службы, и выкупная пошлина уничтожена; однако же, решено взимать так называемую дополнительную военную пошлину в качестве откупа от исполнения личной воинской повинности. |
| Этим и обусловилась гибель Византийской государственности, не умевшей пользоваться социальными силами». Не самую лучшую свою роль в этом «придворно-олигархическом кабаке» (особенно в последние столетия существования империи) играла синодальная верхушка византийского епископата. Она в угоду олигархической власти нашла ловкую формулу, согласно которой очередной искатель престола (вчерашний авантюрист, мятежник и убийца), захватив власть и короновавшись по православно-византийскому чину (с таинством миропомазания), становился «Божествееным Василевсом» - «Божьим помазанником». В-четвертых, административно-бюрократический аппарат, выйдя со временем из-под жесткого контроля имперской власти, стал «служить» своим собственным интересам, которые он громко провозглашал «интересами империи». Эта вечная алчность, продажность, лукавство и лицемерие (покрывавшее все эти пороки «православным вероисповеданием») привели к тому, в последние столетия существования Византии само понятие «чиновник-византиец» стало синонимом лжи, продажности, жадности и других пороков. Понятно, что такой административный государственный аппарат больше разрушал империю (отталкивая от империи даже преданные ей православные провинции), нежели выполнял свои государственные функции. Самое интересное, что эти же чиновники-византийцы, после падения Константинополя в 1453 г. с успехом стали служить Османской империи и выбивать подати со своих вчерашних братьев-христиан. Многие из них вообще перешли в ислам и заняли очень высокие государственные и военные посты и должности в Османской империи. И, наконец, в-пятых, свое многонациональное и многоконфессиональное население Империя не смогла полностью объединить, несмотря на мощную религиозно-идеологическую и финансово-хозяйственную базу потому, что такое объединение могло бы состояться лишь при продолжение умной и веротерпимой имперской политики Великого Святого Императора Константина Равноапостольного. К сожалению, заветы и уроки этого императора, при том что его имя культивировалось на всем протяжении Византийской истории, так и не были осознанны до конца. |
| М.Клименко: - Скажем так, поддержка была скорее морального плана, потому что были прямые обращения в нашу Патриархию со стороны тех русскоязычных, которые вышли из лона Русской Церкви. Из разных государств, которые входят в каноническую территорию Русской Церкви - это Молдова, Украина, Россия, Казахстан и много кто еще. Это православные верующие, которые в силу разных обстоятельств, семейных, бизнеса, учебы, на долгое время или насовсем стали жителями Турции. Они сначала ходили в греческие храмы, в константинопольские - там, где они были. А затем уже их самосознание выросло до того, что они стали объединяться в русскоязычные общины и просили как-то на них обратить внимание. Е.Никифоров: - А много таких? М.Клименко: - Я знаю три живых и довольно активных общины. Это не значит, что их только три. Две в Стамбуле, т.е.- в Константинополе. Это люди, которые собираются в храмах бывших афонских подворий. Поскольку до революции Афон, как я уже говорил, был частью Османской Империи, то визу для посещения Афона нужно было получать в столице Империи - в Константинополе. И поэтому русские паломники не могли обойти посещение Константинополя. И не забудем, что и Иерусалим был в составе Османской империи. И тот, кто хотел совершить паломничество в Святую Землю, и на Святую Гору Афон, должен был начать его со столицы Империи, где проходил процедуру получения всех необходимых разрешений. Е.Никифоров: - Но Российская империя много делала для паломников, облегчала им и транспорт, и жилье. М.Клименко: - Я хотел бы сказать об участии афонских монахов, которые для этих паломников создали подворья. Е.Никифоров: - Не они создали, а Российское правительство построило для афонских монахов. М.Клименко: - Это неправда. Е.Никифоров: - Но не за свои же деньги - средства-то громадные! Я же помню прекрасно район Галата, там два больших четырех или пятиэтажных здания, увенчанных православными храмами. М.Клименко: - Евгений Константинович, историк здесь я. Е.Никифоров: - Согласен. М.Клименко: - И я специально этим занимался, включая работу в архиве Министерства иностранных дел, в архиве Внешней политики Российской Империи. |
|
|
