| Это особенно заметно в женщинах. В таком случае богатство – истинное благословение Божие. А прежде я с трудом мог представить, чтобы из богатства могло возникнуть что-нибудь доброе. Так подействовала риторика наших проповедей на мой молодой ум. Во всей этой характеристике моей вы найдете много противоречий; не думайте, чтобы тут не было правды; все эти противоречия легко примиряются, если вспомните о двух жизнях каждого человека, о различных эпохах в жизни и, наконец, о великой способности каждого человека, в особенности меня, к самым различным и противоположным мыслям и правилам в одну и ту же эпоху жизни. Прощай, Академия! Было время, я сердился на тебя; но все же я люблю тебя! И ты меня любила и ласкала. Я сердился на тебя, как глупый и капризный ребенок. 7-го июля 1844 года я оставил Академию. Моя повозка была укрыта рогожами, положенными на зеленые березки, согнутые дугою над телегою. Ящик с тетрадями и книгами, горшок с лимоном и геранью, выращенными в Академии, отправлялись со мною в Дмитров. Извозчик был старый знакомый – Василий Мороз из Волдынска. Неводчиков, Пщолко и другие проводили меня. Около 6-ти часов вечера я приехал в Дмитров. День был хороший, перепадал, впрочем, и дождичек. Ученье кончено. Куда-то поведет меня судьба? Но пока оставим это... 183 По окончании академического курса два года состоял бакалавром Академии; в 1846 году вышел в Москву во священники; скончался в 1885 году (протоиереем Николаевской церкви на Арбате) во время совершения с митроп. Иоанникием литургии, по приобщении св. Христовых тайн. 185 Умер архиепископом Самарским 11-го янв. 1891 г.; по окончании курса в Академии был назначен бакалавром в Казанскую Академию, в которой и принял монашество. О. Дим. Ив. Кастальский был сослуживцем его в Казани. В одном месте своих «Записок» он пишет о нем: «С о. Серафимом, т.е. с Сем. Иван., мы часто ссорились. Главный порок его – гордость и убеждение, что в нем течет кровь княжеская (он производит себя от какого-то князя), а во всех прочих кровь мужицкая. А впрочем, он был человек благонравный. Он меня учил французскому языку и был очень сердит в этом случае. Я был довольно терпелив с ним, но иногда тоже доходил до греха». (2 т., л. 183). В 1854 г. Серафим из инспекторов Казанской Академии был назначен ректором Симбирской семинарии, а в 1856 г. – Тверской; в 1866 г. – епископ Старорусский, в 1869 – Смоленский, в 1874 – Рижский и, наконец, в 1877 – Самарский. 187 По окончании академического курса магистром, был назначен профессором Подольской семинарии, где и принял монашество; в 1853 г. – инспектор Полтавской семинарии и потом Харьковской; в 1857 г. – ректор Владимирской семинарии: в 1860 – Петербургской; в 1864 г. – епископ Екатеринославский; в 1868 – Томский; умер в 1876 г. |
| В Академии кто хотел, тот занимался, когда хотел, не соблюдая порядка, а кто не хотел, тот не занимался совсем и спал, когда только можно было спать. Игра в карты в Академии была довольно сильна. В цензурном комитете, т.е. в номере, где жили письмоводители Комитета, каждый вечер зимой после ужина было собрание охотников преферанса, которые бились часа два или более. В моем номере как-то завели неугасимый преферанс, продолжавшийся месяца полтора, и прекращавшийся только во время инспекторских посещений или во время пунша, который делал выигравший. Впрочем, сильного выпиванья в Академии не было; пили сколько прилично молодому человеку, занятому наукой, ради куража и освежения. В таком случае, т.е. когда мы хотели кутнуть, то ходили к известным людям, которые нам нравились за кредит, иные к Гурьичу, иные к Коньку, а мы к Трегубову на Вознесенскую гору. У этого Трегубова я брал чай, сахар, иногда бутылку вина или рома, к концу курса я задолжал ему около 20 рублей серебром, – и этот долг очень меня тревожил. Около 10 руб. сер. я должен был еще булочнику Алексею, который каждое утро приносил мне белый хлеб и клал под подушку и который еще и теперь стоит в своем шалаше у ворот лавры. После вакации, по окончании курса, получены были наградные деньги 50 р. сер., и все кредиторы мои были удовлетворены. Этим распорядился мой Степан Иванович 228 . Впрочем, мои долги, сравнительно с другими, были маленькие. Чай мы пили, кажется, однажды в день в 4 часа по вечеру. Ради экономии складывались. Моим сочайником на старшем курсе был Николай Неводчиков. Любимыми местами студенческих прогулок были: Московское шоссе, Вифанка, Вифания и Корбуха, где мы летом купались, Пафнутьевский сад. Наши академические номера были не то, что ныне. Те же комнаты, но они кругом обставлены были кроватями, шкафами, бюро и столами. Мы спали и отдыхали, сколько и когда хотели. На кровати мы читали, учили уроки. Но летом более учились, ходя по академическому саду, который всегда содержался в чистоте, а при Евсевии еще украшен был цветником, в котором много трудился Алексей Осипыч 229 . Окна, столы и шкафы в наших номерах завалены были грудами книг, особенно фолиантами отцов. Одежда была казенная. Всегда было два экземпляра сюртука и брюк, нанковые и суконные и, кроме того, шинель. Перед окончанием курса мы облеклись в форменные фраки. О, радость! Мы уже совсем профессора! И как ловко во фраке! Как хорошо обрисовывает он талию! Ну, одним словом, сами представьте чувство молодого человека, в первый раз в жизни надевшего фрак. Только я не мог много предаваться восторгу: я был в больнице; я ждал понижения в списке; я трепетал Казани (18-го авг. 1855-го г.). |
| Начальству был благопокорен, обращался с сослуживцами, подчинёнными и встречавшимися посторонними лицами тихо и вежливо; проходил свои обязанности, как по званию Ректора и преподавателя Семинарии, так и по званию члена Консистории и благочинного монастырей, с усердием и пользой. Преосвященный Амвросий всё это видел, всё это знал и ценил своего Ректора по достоинству. Потому отзывы его перед высшим Начальством о Филарете завсегда были наилучшие, и, потому скоро, через два или через два с половиной года службы в Тобольске, Филарета вызвали на чреду священнослужения в Санкт-Петербург». Далее доставитель этих сведений в виде примечания в подстрочном тексте пишет: «Филарет в Тобольской Семинарии преподавал Философию, за увольнением тогда от преподавания её учёного, но слабого, Игумена Вениамина. Богословия же он, вопреки обычаю почти всех Ректоров того и последующего времени, не преподавал затем, что при приезде его в Тобольск, да и во всё время службы его в Тобольске, в Семинарии богословскую кафедру занимал весьма почтенный Префект её, кафедральный Протоиерей Л.В. Земляницын. Филарет оставил по себе в Тобольской Семинарии некоторую память тем ещё, что очень хорошо выучился, занимаясь частным домашним образом, Французскому языку у одного богослова (Матвея Неводчикова), который начал (в 1811 г.) первый преподавать этот язык в Семинарии. Об этом же Филарете мне пишущему, (говорит доставитель сведений), в конце 30-х годов не раз доводилось слыхать от даровитейшего ученика его по Орловской Семинарии, бывшего Советника Тобольского Губернского Правления – Степана Михайловича Семёнова, как об отлично-способном преподавателе наук, вообще преподаваемых в среднем духовно-учебном заведении. Наконец ещё об этом же Филарете осталось памятным то, что по весьма ограниченному тогдашнему семинарскому жалованью, и по скудным монастырским доходам и, особенно по своему нищелюбию, Филарет, при отъезде из Тобольска, не имел даже тёплой шубы, а уехал в шубе, подаренной ему купцом Алексеем Мир. |
| Не приводим других постановлений комиссии, касающихся частичных изменений того или другого § проекта нового устава. Эти постановления, собранные со всех семинарий, легли в основание устава духовно-учебных заведений, известного под именем устава 1867 г. Последний, как известно, просуществовал всего 17 лет и был заменен уставом 1884 г. Под сенью первого устава пишущему эти строки пришлось пройти низшую, среднюю и три курса высшей духовной школы. О достоинствах и недостатках его скажем в своем месте. В августе 1864 г. инспектор херсонской семинарии архимандрит Вениамин назначен был на таковую же должность в казанскую духовную академию. Временное исполнение обязанностей инспектора возложено было на прот. Г. Попруженко, а чтение лекций взял на себя, по распоряжению владыки, свящ. Н. Неводчиков. Последний происходил из дворян Екатеринославской губернии, окончил курс московской дух. академии и, согласно ходатайству известного в свое время в Одессе библиофила тайного советника А. Стурдзы, помогал последнему в его научных трудах и состоял при херсонском архиерейском доме. 27 января 1865 г. вследствие представления в-ного Димитрия, св. синод назначил свящ. Неводчикова инспектором херсонской семинарии и преподавателей нравственного и полемического богословия и гомилетики 226 . В апреле проф. Ив. Левицкий подал прошение правлению семинарии о выдачи ему формулярного списка для перевода иа должность учителя русского языка и словесности в седлецкую гимназию 227 . В июне из окружного правления, т. е. из Киева, получения была такая бумага. «Херсонскому семинарскому правлению. Предложением г. товарища обер-прокурора св. синода кн. Урусова, от 28 сент. 1864 г. за 6066-м, сообщено академическому правлению следующее: «Св. синод, усматривая 1) что из окончивших курс студентов дух. академий один вовсе не желает поступать на училищную службу, другие отказываются от принятия того назначения, которое указывает им духовно-училищное начальство, а иные под разными предлогами стараются оставить духовно-училищную службу прежде выслуги определенного § 41 академического устава – срока четырехлетнего и 2) что за сим не только в семинариях, но и в академиях наставнические кафедры остаются незамещенными продолжительное время, наличные наставники обременяются излишними обязанностями, следствием чего бывает поверхностное и неудовлетворительное преподавание учебных предметов и, наконец, расстройство учебной части и малоуспешность воспитанников, определением 7-го сент. |
| 2 авг. правление семинарии получило уведомление от киевской дух. академии, что кандидат на должность помощника инспектора херсонской семинарии воспитанник киевской академии Александр Рубановский поведения весьма хорошего; по окончании курса представил сочинение на ученую степень, но утверждение его в степени может последовать не ранее 4-х месяцев службы. Правление постановило известить г. Рубановского по адресу, приложенному им к прошению, о допущении его к исправлению должности помощ. инспектора херсонской семинарии 254 . 1868–1869 Новый учебный 1868/9 год, как это видно из правленских журналов, начался, в херсонской семинарии 3-го сентября. В педагогическом заседании 31 августа заслушано предложение председателя «о собрании учеников для выслушивания молебного пения пред началом учения и об открытии классов». Предметом обсуждения этого же заседания было замещение вакантных кафедр. В справке к этой статье говорится следующее. «За распределением предметов семинарского курса по новому уставу между наличными наставниками и за увольнением от службы при семинарии г.г. наставников Н. Неводчикова, А. Сминова, Д. Рудинского и К. Ставилло, с начала 1868/9 учебного года имелись вакансии; 1) основного и догматического богословия; 2) литургики и гомилетики, 3) психологии и философии, 4) математики и физики, 5) греческого языка. Из них на вакансию физики и математики конференцией московской академии предложен студент Фома Еленевский; о зачислении его в число наставников семинарии послано уже уведомление в московскую академию; на кафедры основного богословия, гомилетики и греческого языка предложены кандидаты конференцией казанской академии и об отправлении их к месту служения получена телеграмма, но означенные лица еще не явились. На вакантную кафедру психологии и философии изъявлял желание студент киевской академии Николай Лучицкий, который чрез председателя собрания и приглашен к держанию пробных лекций и занятию вакантной кафедры. Но уведомление о ходе дела еще не получено. Правление постановило: чрез о. |
| ваш весь Н. Гоголь. Благодарю много добрейшего Неводчикова за его милую приписочку в вашем письме. Нет, я его не позабыл и помню: такое радушное участие и такое доброе расположение не позабываются. Прошу вас также передать преосвященному Иннокентию мою чувствительную благодарность за его пастырское благословенье. Благословенье пастыря есть уже само по себе благодатный подарок, а соединенное с тем любовным чувством сердечного участия, с каким верно оно соедини у него, вдвойне благодатно. Не позабудьте также передать поклон мой о. М. Павловскому и всем, кто меня помнит. Если поможет бог, то первых чисел октября полагаю быть в Одессе. Минстер П. Ф., 23 сентября 1850 195. П. Ф. МИНСТЕР. 23 сентября 1850 . От всей души и от всего сердца поздравляю вас с днем вашего ангела. Хоть и не удалось мне присутствовать лично на вашем празднике, на который, как я слышал, съедутся подруги-институтки, но весело и заочно участвовать в вашем веселии. Знаю по опыту, что нет торжественней того торжества, когда собираются школьные друзья-товарищи провести день вместе. Дни эти — дни молодости нестареющей. Храните же свято, неизменно и до конца дней чистое пламя дружбы, какое бы ни встретили вы охлаждение, как бы вам ни показалось, что изменились к вам отношенья других людей; пребудьте сами неизменны, и вы с избытком будете награждены потом от них же, а жизнь ваша украсится многими прекрасными днями. Всё здесь тленно, всё пройдет — одни только милые узы, связывавшие нас с людьми, унесутся с нами в вечность. Ни на одну минуту не следует нам здесь позабывать того, что жизнь нам дана для любви и что мы сами — творенье божьей любви к нам. Желая от души поболее в этот день веселиться, остаюсь ваш всегда Смирновой А. О., 26 октября 1850 196. А. О. СМИРНОВОЙ. Одесса. 26 октября . Приехавши в Одессу, сию же минуту, не откладывая дела в долгий ящик, пишу к вам . Ваше письмо получил еще в Малороссии, перед самым моим выездом. Хоть и говорите вы, что оно писано в вялом и пошлом расположении духа, но оно мне было так же приятно и отрадно, как все ваши письма. |
| Письмо 22. 16 апреля. Прибытие Гоголя в Одессу на пароходе-фрегате «Херсонес». «Одесский Вестник» от 17 апреля 1848 г., 30-31. 16-30 апреля. Гоголь находится в Одесском карантине по случаю холерной эпидемии. Его навещают А. А. Трощинский, Л. С. Пушкин, Н. Г. Тройницкий, Н. В. Неводчиков. Он просит последнего принести в карантин «Мертвые души» и две-три книжки «Москвитянина». Читает в 4 «Москвитянина» адресованное ему письмо Жуковского «О поэте и современном его значении». «Одесский Вестник» от 17 апреля 1848 г., 30-31; письма 24, 26, 37; «Библиографические Записки» 1859, 9, стр. 263-264. 1 мая. Некоторые школьные товарищи и друзья «в сообществе многих почитателей знаменитого русского таланта» дали обед в честь Гоголя. «Одесский Вестник» от 19 мая 1848 г., 40. 1-7 мая. Гоголь по выходе из карантина останавливается у А. А. Трощинского. Неоднократно навещает Л. С. Пушкина и Н. Г. Тройницкого, вспоминает о Пушкине, беседует «о порядках в отечестве, о новейших явлениях в русской литературе». Вместе с К. М. Базили делает визит А. С. Стурдзе. Сборник «Из прошлого Одессы». Одесса. 1894, стр. 126-127. 7 мая. Отъезд Гоголя из Одессы. Письмо 28. 9 мая. Приезд Гоголя в Васильевку. Письмо 29; «Материалы» Шенрока, IV, стр. 703. 9 мая — 24 августа. Гоголь в Васильевке. Заботится о благоустройстве сада. Ездит в Полтаву и Сорочинцы. Страдает от жары и переносит сильное желудочное заболевание. Вокруг — холерная эпидемия, засуха и неурожай. Письма 34, 35, 38, 41-44; О. В. Головня, стр. 35. 16 мая. Гоголь пишет Н. Н. Шереметевой, что мысль о его «давнем труде», о втором томе «Мертвых душ», его «не оставляет». Письмо 30. 19-21 мая. В Васильевке гостит друг семьи Гоголей С. В. Скалон с семьей. «Материалы» Шенрока, IV, стр. 703-704. 25 мая. Отъезд Гоголя в Киев. «Материалы» Шенрока, IV, стр. 704. Конец мая — начало июня. Гоголь в Киеве, у Данилевских. Видится здесь с М. А. Максимовичем, Ф. В. Чижовым. Знакомится с А. М. Марковичем. Присутствует на вечере у М. В. Юзефовича. |
| 3700 . – 5 июня. О дозволении постройки на берегу реки Днепра православных церквей и о назначении к ним причтов По указу Её Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод по сообщению из Кабинета Его Императорского Величества сего июня от 2 дня о строении на имеющихся российских в Украйне на той стороне Днепра реки по берегу днепровскому и в гору лежащих местах для прежних имеемых там селиться жильцов с позволения Киевского архиерея довольного числа церквей и о определении ко оным священнослужителей из Малой России из учёных людей тому ж Киевскому архиерею и чтоб о том к нему, архиерею, послать указ из Святейшего Синода, дабы он по предложениям и требованиям тайного советника Неплюева (которому, как в том сообщении объявлено, означенных жильцов поселение и церквей строение поручено) строить тамо церкви позволял и ко оным священников и дьяконов учёных и достойных по его усмотрению определял без описки в Святейший Синод, дабы в том за дальностью отсюда время напрасно утрачено быть не могло. Приказали : о действительном по оному Кабинета Его Императорского Величества сообщению исполнении к преосвященному Рафаилу, архиепископу Киевскому, послать указ, а сколько когда в вышеозначенных местах и каковыми именованиями церквей где строить позволится, и когда ж строением в совершенное состояние приведены и освящены будут, и колико к каждой священно и церковнослужителей, и кто именно, и каковых наук определится, о том его преосвященству присылать в Святейший Синод для известия надлежащие рапорты неотменно, а о получении означенного сообщения и об отправлении по оному к помянутому преосвященному указа в Кабинет Его Императорского Величества для известия из Святейшего Синода сообщить. Доклад. 1) В 1739-м году в Коллегию Иностранных Дел полковник и Ставропольский комендант Андрей Змеев доносил, что имеется в Симбирском уезде в вотчине Московского Новодевичья монастыря в селе Новопречистенском, Новодевичье тож, с приписными по разбору дворянина Василья Воронцова положенных в той вотчине подушный оклад разночинцев станичных казаков 144, стрельцов 32, пахотных солдат 34, посадских 20, ямщиков и записных неводчиков 11, бобылей и кузнецов 41, всего 282 души, которых по указу 1736 года из Камер-Коллегии и по мнению бывшего в Казанской губернии губернатора Платона Мусина-Пушкина велено из той волости перевесть некоторых в Симбирский уезд и поселить по имеющимся разным солдатским слободам, а других на старые их жилища, и взять тех городов и сёл у кого надлежит сказки с обязательством, чтоб подушные деньги и прочие государственные поборы плачены были за них, разночинцев, в указные места повсегодно бездоимочно; токмо оные разночинцы никуда ещё не высланы. |
| Неводчиков, получив от Цугаловского в подарок 4 лошади в 600 руб., до сего времени не давал этим делам никакого хода по консистории и старался подвести их под всемилостивейший манифест; наконец, епископ Гавриил приказал заняться этими делами и дать им движение. 3) Дела ставленников, приуготовляемых к посвящению, все без исключения находятся не в консистории, как следовало бы, но на дому Неводчикова, с тою целью, чтобы священно- и церковнослужители приходили к нему с благодарностью, которая истощает этих бедных людей до такой степени, что они для выкупа грамот и для избежания тягостной проволочки, принуждены занимать у служащих в консистории деньги на самое короткое время за неимоверные проценты. 4) Дела о разных происшествиях в церквах, на которые, по высочайшему повелению, не распространяется всемилостивейший манифест, удерживаются Неводчиковым под разными предлогами и он, обнадеживая виновных то манифестом, то маловажностью их проступков, получает от них взятки. 5) Канцелярия консистории, при составлении ведомостей из годовых церковных отчетов по свечной сумме, находя в некоторых уездах совершенное небрежение и даже утайку денег, докладывает о том Неводчикову, а он, вместо принятия мер к прекращению такого зла, скрывает от присутствия беспорядки, списывается с виновными и получает от них по 200 и более рублей; так, еще недавно были ему присланы от настоятеля иеромонаха Тихона 300 руб., а от протопопа Кошевского лошадь. К довершению сих злоупотреблений, находящийся при епископе Гаврииле домовым секретарем губернский секретарь Николаевский, за объявление ставленникам резолюций преосвященного, берет с каждого от 20 до 50 руб. Ежели-же кто по бедности, или почему-либо другому, не удовлетворит его требованию, таковой с дерзостью и бранью выгоняется из комнаты, а за сим следует отказ просителю в его просьбе. Кроме того, грамоты священнические и диаконские, за кои положено брать по 15 коп., продают по 16 руб., 10 копеечные – по 12 руб., а 5-копеечные – по 8 руб. 332 По заведенному порядку записку Фон-Фока князь Мещерский препроводил к Гавриилу, с тем чтобы он обратил особенное внимание на содержащиеся в ней обвинения, и если найдет, что действительно упомянутыми в записке лицами допущены какие-либо злоупотребления, то произвел бы по ним исследование. |
| В заседании восьмого июля рассмотрено прошение проф. Рудинского о разрешении ему совмещать службу при семинарии со службой при гимназии. Правление представило этот вопрос на усмотрение владыки. Преподаватель Ставилло в своем отзыве, также рассмотренном в этом заседании, изъясняет, что на предложение правления семинарии быть штатным преподавателем согласиться не может, так как штатный оклад семинарского жалования не прослужившему 5 лет преподавателю недостаточен; г. Ставилло просит за 12 ур. 900 р., а остальные добавочные по 50 руб. Правление постановило считать кафедру физико-математических наук в семинарии вакантной и просить назначения на нее наставника. В этом же заседании преподавателем французского языка по найму принят был в семинарию л. Вюртц, а штатным преподавателем немецкого языка, как предоставивший необходимые документы, учитель гимназии г. Вельс. Наконец, в этом же заседании заслушано было заявление инспектора и преподавателя семинарии свящ. Неводчиков, в котором он говорит, что «с увольнением его от должности инспектора семинарии он признает нужным отказаться и от преподавания гомилетики и литургики, а потому продолжать службу в семинарии не согласен». Правление постановило предоставить заявление о. Неводчикова на благоусмотрение владыки. Наконец, секретарем избран учитель А. Иванов , а наставники Г. Попруженко и М. Гребинский избраны на продолжение ими службы; первый – на пять лет, а второй – на год и три месяца. На правленском журнале архиепископ пишет: «11 июля 1868 г. Г. Рудинского, по неудобству совмещения службы при семинарии со службой при гимназии, уволить от училищной службы в семинарии. Равным образом уволить и священника Неводчикова от училищной службы, согласно его желанию, Г. Вельса определить преподавателем немецкого языка. Прочее пополнить по определениям правления» 252 . В заседании 15 июля избран был второй кандидат на должность инспектора – свящ. Алексей Соловьев, а прот. Попруженке поручено временное исполнение должности инспектора семинарии 253 . |
|
|
