| От проживающего на покое в Одессе бывшего преподавателя Одесской духовной семинарии, магистра богословия, статского советника Льва Степановича Мацеевича (письмо): «Досточтимый и любезнейший отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович! Примите от меня сердечный привет с совершившимся 25-летием служения Вашего Церкви, Отечеству и духовному просвещению. Мне, как бывшему Вашему сослуживцу, известны первые шаги Вашей служебной деятельности в Одесской духовной семинарии... И вот – оглядываюсь назад – и живо представляется мне один знаменательный эпизод нашей тогдашней общесеминарской жизни... В зале шестого класса, на кафедре наставника, сидит приснопамятный Иван Андреевич Чепурной и читает – преподает ученикам лекцию по обличению штундизма. Возле кафедры сидим мы – отец Ректор семинарии незабвенный Мартирий Феодорович, Вы, я и еще кто-то из сослуживцев наших,– сидим и внимательно слушаем талантливую беседу оригинального наставника... Вы, помню, что-то записывали на бумажке делали какие-то заметки... Итак, вот кто первый познакомил Одесскую духовную семинарию с методикой обличения штундизма – Иван Андреевич Чепурной, никогда не учившийся мещанин, самоучкой, но глубоко изучивши всю библию, горевший духом ревности к обличению отступников от Церкви среди родного ему малорусского народа в Херсонщине, и готовый все свои силы и здоровье употребить на защиту Церкви православной! Он скоро и умер, простудившись в горячей беседе со штундистами где-то в деревне Одесского уезда. На Вас, помню, производила сильное впечатление личность гениального Чепурного, как называл его тогдашний Архипастырь Херсонский Никанор... И вот Вы, не без влияния живого примера Чепурного, решились продолжать его дело – взять на себя обязанность преподавателя в Одесской семинарии по кафедре обличения штундизма и прочих сект и расколов в Русской Церкви... И вот, с тех пор доселе – в продолжение всей своей семинарской службы, Вы усердно и с любовно работаете на этом поприще. Написали несколько ценных учебников по обличению раскола и сектантства для учеников семинарии; а также, кроме классного преподавания уроков по истории раскола и сектантства, вели с учениками практические занятия по обличению расколо-сектантства, в присутствии всегда многочисленной публики. |
| А кто не знает, какими препятствиями и затруднениями, какими своего рода терниями не редко усыпан бывает этот тяжелый педагогический труд? Сколько приходится иногда встречать здесь огорчений, разочарований, лишений и недостатков всякого рода! Условия педагогического труда подчас бывают настолько тяжелы, что лишают энергии и самую сильную волю, заставляют отчаиваться и самое мужественное сердце. Но если так сложно и трудно педагогическое служение, то в такой же мере должны быть высоко ценимы и лица, посвятившие себя этому служению, – и в особенности те из них, который долгое время остаются на этом поприще, не меняя его на другие более легкие служения, преодолевая все трудности и неуклонно следуя к своей высокой цели. Вы, досточтимый наш юбиляр, принадлежите к таким именно лицам: целую четверть века Вы неустанно трудились и трудитесь во благо родной нам семинарии: ей Вы отдали главные свои силы, ей посвятили лучшие годы своей жизни – годы юношеской свежести и энергии духа и годы полного расцвета сил в пору зрелого мужества. Четверть века мера времени не малая даже для жизни народов, а в жизни отдельных людей четверть века – это, по слову Божию, треть человеческого бытия на земле. Столько времени Вы принесли на служение столь важному, но и столь нелегкому учебно-воспитательному делу в нашей семинарии! Уже это одно способно вызвать чувства глубокого к Вам уважения. Но пройденное Вами поприще отмечено не одною лишь долговременностью, а и другими свойствами, по которым оно становится достойным высшего почитания. Прежде всего, Ваше служение не было лишь формальным исполнением долга, а совершалось Вами, как дело любимое, с искренним расположением сердца. Привычка многих лет не сделала преподавательскую деятельность Вашу механическою и безжизненною – Вы отдавались ей всей душой и к такой же работе располагали и Ваших юных питомцев – возбуждали в них усердие, живое стремление к знанию, любовь к истине и добру. Самым способом ведения Вами преподавания Вы внушали Вашим воспитанникам вникать в самую сущность дела, а не довольствоваться лишь верхушками в деле изучения; и вместе с тем Вы наглядно показывали им, что в деле учения главным связующим звеном между преподавателями и учениками должно служить взаимное доверие, уважение прав личности и законного порядка. |
| Наконец, последний пункт, о котором я должен упомянуть с большой симпатией, это Ваша литературная деятельность. Особенно ценными в ней являются статьи против штундизма. Все, кто хоть немного следил за светской и духовной литературой 70-х и 80-х годов, я полагаю, отлично помнят, в каких идеальных чертах рисовалась в первых (хотя бы, наприм., в «Отечественных Записках») жизнь сектантских общин, их религиозная настроенность, редкий будто бы, по высоте моральный подъем, поддержка неимущих, трезвость и простота трудовой жизни... и какая растерянность в виду этого обнаружилась в духовной журналистике. Врага, к сожалению, проглядели. Но мало-помалу, прошло смущение. На сцене появились опытные бойцы. В числе их и Вы заняли боевую линию. В своих полемических статьях, анализируя сущность нового религиозного движения, Вы превосходно вскрыли его настоящую основу. Вы настойчиво разъясняли, что «апостолы» нового учения вовсе не имели в виду религиозные потребности русского народа, а просто сеяли политическую смуту и рознь среди русских людей ad majorem gloriam соседней Германии. Вы настаивали на том, что сектантское движение это вовсе не самородное заблуждение русских простецов на почве религиозных исканий, а что здесь замешалась ловкая немецкая рука, которая бесцеремонно хозяйничала в самом интимном месте русской души – в области религиозного сознания. Вы указывали, что идеальный формы сектантской жизни – одна пустая и лживая выдумка. Эти Ваши статьи – я уверен в том – имели огромное агитационное движение. Заканчивая свою речь, я ввиду сказанного с удовольствием провозглашаю Вам тост, как хорошему товарищу-сослуживцу, честному педагогу и смелому литературному борцу. «Многая Вам, многая лета!» Далее следовала приветственная речь преподавателя семинарии В. С. Лотоцкого. «Дорогой о. Иоанн Хрисанфович! В настоящий день юбилейного торжества Вашего да будет позволено и мне присоединить свой скромный голос к несущемуся со всех сторон дружному, многоголосому хору приветствий. 25 лучших лет своей жизни Вы посвятили педагогической деятельности в Одесской семинарии и послужили ей, говоря без преувеличения, с честью и достоинством. |
| target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 22. Ответ на 19., Из народа: В издательстве Strelbox только что разместил в pdf свою книжку «Бескровная охота: полвека спустя. (Из полувекового опыта последователя В. А. Солоухина.)»Уважаемый Сергей Константинович!Уточните, пожалуйста, название издательства.Нет ли опечатки? Вроде бы, опечатки нет. Да набирайте в поисковике " Издательство Стрельбицкого " - сразу попадёте " куда надо " . 21. Ответ на 18., Коротков А. В.: Впрочем, если есть желание это как-то дальше обсуждать, то тогда на почту будет лучше перейти. Переходим на почту. Перешлю Вам в качестве подарочного авторского экземпляр книжки. Только для Вашего личного пользования. Сезон сморчковых грибов уже на подходе. Узнаете, где искать и как обрабатывать. Никаких моих фантазий: только личный 50-летний опыт. Заодно пришлю статью израильского миколога о самоорганизации грибниц. Ахнете! И повесть Солоухина, если не читали. 20. Ответ на 6., Kiram: Ты и вправду веришь, что вменяемый человек будет смотреть и слушать неистового анархиста и иуду-измаильтянина Шевченко и одного из могильщиков СССР межрегионала Болдырева?) Да, вот из таких источников они черпают компромат на Путина. ) 19. Ответ на 11., Сергей Абачиев: В издательстве Strelbox только что разместил в pdf свою книжку «Бескровная охота: полвека спустя. (Из полувекового опыта последователя В. А. Солоухина.)» Уважаемый Сергей Константинович! Уточните, пожалуйста, название издательства. Нет ли опечатки? 18. Ответ на 17., Сергей Абачиев: Вышлите мне свой материал. Что-то, похоже, тут какое-то произошло недопонимание. Может, я не очень понятно выразился? Что за материал? Я написал, что хотел предложить Вам вести свой блог про грибы, было бы интересно почитать. А у меня никаких материалов про это нет. Я-то собираюсь в своём писать (надеюсь начать ближе к лету) только про математику, IT, образование. Впрочем, если есть желание это как-то дальше обсуждать, то тогда на почту будет лучше перейти. |
| Двадцать пять лет – период не малый в жизни человека, и если весь этот период был временем разумной, самоотверженной и высоко плодотворной деятельности, то он делается еще более великим в жизни каждого. И если человеку, честно прослужившему на каком бы то ни было поприще 25 лет, люди должны отдать должную дань уважения, то тем более мы, Ваши ученики, считаем своим нравственным долгом выразить Вам сегодня чувства глубокого уважения и признательности, ибо Вы, как верный часовой, 25 лет стояли на страже духовного просвещения юношества, которое в свою очередь должно было стать духовным руководителем народа. Обыкновенно каждый юбиляр, оглядываясь на всю свою прошлую деятельность, ищет в ней нравственного удовлетворения, ищет уверенности, что вся его работа не пропала даром, что остались добрые плоды ее. И это удовлетворение бывает тем глубже и полнее, чем более всесторонне его деятельность оценена окружающими. Не нам, Вашим ученикам, входить в оценку всей Вашей 25-летней педагогической деятельности. Она оценена в свое время высшим начальством и прекрасно охарактеризована Вашим сослуживцем, высокоуважаемым Константином Константиновичем. Мы только свидетельствуем, что Ваши труды не пропали даром и что Ваши уроки, дышавшие любовью к делу и прекрасным знанием своего предмета, остались в сердце и в памяти каждого из нас. За это приносим Вам сердечную благодарность! Знали и знаем мы Вас не только как нашего наставника, но и как доброго, сердечного человека. Вы сумели установить между собою и учащимися самые лучшие отношения, и все Ваши бывшие ученики соединяюсь с Вашим именем самые лучшие воспоминания. Доказательством этого служит то поразительное единодушие, с каким все они откликнулись на призыв почтить Вас в день Вашего юбилея. Когда путник проходит далекий путь, ему встречаются иногда высокие холмы, закрывающие дальнейший путь его. Но всякий раз, когда он взойдет на высокий холм, пред ним открываются новые горизонты и он устремляется в дальнейший путь. Вы, дорогой Наставник, взошли сегодня на вершину высокого холма, лежавшего на Вашем жизненном пути. |
| Столоначальник канцелярии попечителя одесского учебного округа И. И. Русаневич сказал следующее: «Глубокочтимый учитель, о. Иоанн Хрисанфович! В настоящий момент, момент знаменательный, редкий в жизни учителя и его учеников, когда первый и вторые совместно разделяют предложенную юбиляром хлеб-соль, я считаю наиболее удобным засвидетельствовать Вам, высокоуважаемый о. Иоанн Хрисанфович, от имени здесь присутствующих, что мы, Ваши ученики, преисполнены к Вам чувством особого расположения. Это особое расположение к Вам не результат снисходительной оценки наших ответов и познаний, не результат каких-либо вообще послаблений и льгота нам с Вашей стороны. Нет, расположение наше к Вам – результат того серьезного и в высшей степени добросовестного отношения Вашего, как учителя, к своим высоким и почетным обязанностям. Вы трудились, Вы работали, так сказать, не покладая рук, в наших интересах, на благо каждого из нас. Все мы знали хорошо, что Вы одушевлены были одним: дать нам побольше знаний по тем предметам, которые Вы преподавали, выяснить подробнее и обстоятельнее очередной вопрос, подлежавший изучение. Поэтому Вы не ограничивались формальным разъяснением учебника, Вы не ограничивались формальным указанием выучить по учебнику «отселе-доселе»; нет, Вы были озабочены желанием сообщить нам всякого рода дополнительные, помимо учебника, сведения из тех учебных пособий, которые имелись у Вас, Вы делились с нами всем тем, что было в данном случае в Вашем распоряжении. Такое Ваше отношение к нам и является результатом того расположения, которые мы питаем к Вам. Такое Ваше отношение и побуждает нас, особенно в настоящий момент, выразить Вам, как нашему учителю, глубокую и искреннюю нашу благодарность, сердечную и задушевную нашу признательность». Затем, преподаватель одесского духовного училища П.И. Слюсаревский произнес приблизительно следующее: «Дорогой наставник, глубокочтимый о. Протоиерей! Учеников у Вас так много, и они так много уже сказали о Вас и Вашей педагогической деятельности, что, полагаю, никто не удивится, если в моих словах встретите что-нибудь и из сказанного уже, – так же, как я не удивлялся, слушая многочисленных Ваших учеников, говоривших прежде меня. |
| («Мы, его воспитанники, и теперешние свободные болгарские граждане, с радостно вспоминаем светлый облик о. Иоанна и присоединяемся к общей радости его почитателей в день его 25-летнего юбилея и приносим нашу сердечную благодарность и благопожелание жить еще долгие и счастливые дни и сеять разумное, доброе, вечное»). Приветствия от бывших учениц юбиляра, из Батума: «Сердечно поздравляем с юбилеем. Сатовы». Из Одессы. «Дорогой батюшка, поздравляем Вас с двадцатипятилетним юбилеем Вашей педагогической деятельности. Дай Боже Вам силы и здоровья продолжать многие годы свою деятельность на пользу дорогому отечеству и на радость благодарным и любящим Вас учащимся. Любящие Вас, бывшие Ваши ученицы Риганелович и Рекашева». Из Одессы. «От всего сердца прошу моего доброго законоучителя в день его благотворной двадцатипятилетней деятельности принять мои искренние поздравления и пожелания всех благ и здоровья для дальнейшей деятельности. Мама и бабушка присоединяют свои поздравления. Лиля Деменкова». Из Севастополя, от О. Калинг. «Глубокоуважаемый и дорогой батюшка! Только что узнала о Вашем юбилее и спешу поздравить Вас и пожелать Вам долголетнего продолжения Вашей деятельности. Я с Люсей очень часто и с удовольствием вспоминаем о Вас и об институте. Вспоминаем также и Ваши слова: «уедете и с удовольствием будете думать об институте». Желаю Вам и Вашей семье всего, всего хорошего. Глубокоуважающая Вас Оля Калинг». Из Матыри от В. Жолтановской: «Дорогой батюшка! Зина и я поздравляем Вас с юбилеем и от всего сердца желаем Вам всех благ. Целую Ваши руки, остаюсь горячо любящая Вас, Ваша Вера Жолтановская». Из Симферополя от О. Кекуатовой: «Глубокоуважаемый и дорогой батюшка! Поздравляю Вас с Вашим юбилеем и шлю наилучшие пожелания. Желаю Вам быть здоровым и продолжать Вашу полезную и благотворную деятельность еще многие, многие годы. Вот уж четвертый месяц, как я окончила, но воспоминания еще свежи. С каким удовольствием вспоминаю Ваши уроки и институт, жаль, что это больше не повторится! Позвольте еще раз пожелать Вам и Вашей семье всего наилучшего. Глубокоуважающая Вас Ольга Кекуатова». |
| Только издатель севастопольской газеты осмелился опубликовать ее полный текст и расклеить его по городу, за что был арестован и отдан под суд. Статья великого писателя явилась тяжелым обвинением существующих в России порядков и бесправия простого народа, силами которого держится Россия. В статье сообщалось, что 9 мая 1906 в г. Херсоне на Стрельбицком поле были повешены двенадцать крестьян за разбойное нападение на усадьбу одного из местных помещиков. Осуждая эту расправу, Толстой писал: «Двенадцать человек из тех самых людей, трудами которых мы живем, тех самых, которых мы всеми силами развращали и развращаем, начиная от яда водки и до той ужасной лжи веры, в которую мы не верим, но которую стараемся всеми силами внушить им,- двенадцать таких людей задушены веревками теми самыми людьми, которых они кормят и одевают, и обстраивают и которые развращали и развращают их. Двенадцать мужей, отцов, сыновей, тех людей, на доброте, трудолюбии, простоте которых только и держится русская жизнь...» ( Л.Н.Толстой. Не могу молчать. М.,1985 г.с.442). Резкое осуждение Толстым казни 12 крестьян в статье вылилось в развернутую критическую оценку существующего порядка в стране, который сам порождает беспорядок. По глубине и резкости оценок существующих в стране порядков, статью Л.Н.Толстого правомерно сравнить с обличительной книгой А.Н.Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву ». Крепостнические порядки в России за двести лет существенных изменений не претерпели. Разница лишь в том, что Радищев обращался к помещикам, называя их «пиявицами ненасытными», а Толстой обращается к руководству государственной власти. Он писал: «...Вы, представители христианской власти, руководители, наставники...разрушаете в людях последние остатки веры и нравственности, совершая величайшие преступления: ложь, предательство. всякого рода мучительство и - последнее самое ужасное преступление, самое противное всякому не вполне развращенному человеку: не убийство, не одно убийство, а убийства, бесконечные убийства, которые вы думаете оправдать разными глупыми ссылками на такие-то статьи, написанные вами же в ваших глупых и лживых книгах, кощунственно называемые вами законами». |
| И сам же отвечал: — Я скажу: рубите мне, гады, голову, рубите, а все равно не отрекусь. И тут он поднялся со стула, согнулся в три погибели и ребром натруженной руки со всего размаха несколько раз врезал себе по шее: вот так, вот так! Это, конечно, произвело на меня довольно сильное впечатление. Оно даже на какое-то время изгнало из меня тревожные мысли о моем духовном отце, которого я в тот день искусила и спровоцировала. Да! Потому что, наслушавшись с утра его замысловатых речей, не отгадав не только Фому Кемпийского, но и не выдержав никаких устроенных им специально для меня проверок, срезаясь на каждом шагу и падая в его глазах все ниже, а при этом тщетно пытаясь вклиниться в разговор с вестями о столь мучительных московских делах, о которых — он сразу же это заявил — ему не хочется ничего и знать, и, наконец, просто желая исключительно переменить тему, ее опасное направление, почудившееся мне в словах отца Ерма: «Да вы бы, что ли, почитали о католичестве! Поехали бы его изучать, да хоть в Медон!» — я вдруг ни с того ни с сего рассказала ему, как когда-то мы ездили с Анной Стрельбицкой в Лавру на Благовещение. Мы собирались ночью поисповедоваться в храме, там же переночевать на раскладном стульчике и причаститься за ранней литургией. Странно, но отец Ерм стал с интересом слушать. После всенощной, когда священники вышли на исповедь, мы выбрали себе, как нам показалось, милого, интеллигентного, милостивого иеромонаха, встали в очередь. Он, кажется, с самого начала заприметил двух столичных дамочек в белых шубках — локон из-под платочка, узенький сапожок. Подумал, наверное, ну сейчас я этих штучек смирю! Сейчас я им врежу за их грехи! А мы — ах, ну не то что бы были совсем не так уж обременены грехами, как ему казалось, нет, нет, но просто эти грехи наши были недавно уже поисповеданы и нам отпущены: Великим постом мы из церкви почти и не выходили. А те беззакония, что остались еще на нас и которые мы тщательно припоминали для него, успели накопиться за каких-нибудь три–четыре дня — после последней воскресной литургии. Нет, конечно, и их было предостаточно, как говорится, «паче песка морскаго» и «выше главы моея», к тому же и эти дерзновенные наши повадки, и эти эмансипированные взоры, но все же, все же… |
| Писания. Киев. 1886; 3. Его же. О причинах появления рационалистических учений штунды и некоторых других подобных сект и мерах против распространения учения этих сект. Киев. 1884; 4. Дородницына Алексия Южнорусский необаптизм, известный под именем штунды. (По официальным документам). 1903; 5. Троицкого Ивана . Обличение заблуждении штундизма. Киев. 1891; 6. Недзельницкого И. свящ. Штундизм, причины появления и разбор учения его. 1893; 7. Алексия еп. Опыт православного противоштундистского катехизиса. 1905; 8. Кальнева М. Немцы и штундо-баптизм. М. 1897; 9. Его же, Штундистская конференция (Мисс. Сборник 1901. 1. Стр. 68–91); 10. Его же, Распространение атеистических и социальных, воззрений среди сектантов (Мисс. обозр., 1900. Апрель. Стр. 592–596); 11. Его же, Попытки штундистов к упорядочению своего богослужения (Штундовая литургия) Мисс. Обозр. 1899. октябрь, стр. 553–566); 12. Его же: Состояние сектантства в Херсонской епархии и борьба с ним в 1901 году (Мисс. Обозр. 1902. VI. Стр. 1102–1119); 13. Его же: Сектантство Херсонской губернии (Мисс. Обозр. 1901. I. Стр. 849–857); 14. Буткевич Т. свящ. Штундизм и пашковщина. 1884; 15. С. П. О штунде и протестантстве в их вероучении. Одесса. 1801; 16. Стрельбицкого И. свящ., Краткий очерк штундизма и свод текстов, направленных к его обличению. Одесса. 1899; 17. Штундизм, его прошлое и настоящее, и меры для борьбы с ним (Церк. Вести. 1892. 35–36); 18. Велицына А. Немецкое завоевание на Юге России (Русс. Вест. 1890. 1. Стр. 142–174); 19. Б-ва А. Баптизм. (Тр. К. Д. А. 1890 т. 3. Стр. 192–205; 329–343); 20. Русские рационалисты: штундисты (Вест. Евр. 1881 . 7. Стр. 295–328); 21. Воронова А. Штундизм. Очерк религиозно-бытовой жизни в Малороссии (Рус. Вест. 1884. 3); 22. Маврицкого В. Штундисты (Прав. Обозр. 1881. т. 1. стр. 354–386; 587–600); 23. Скворцова В. М. Штундистские притязания и одесские постановления миссионерского съезда по поводу одного кассационного решения Правит. Сената (Мисс. Обозр. 1898. Ноябрь); 24. Его же. Организация штундистской миссии и протоколы одного сектантского съезда – конференции (Мисс. |
|
|
