| 17-21) и об отречении Петра (стт. 26-31). Таким образом, Иисус знал об этих событиях. Он знал и то, что не должен ждать от человека, от Своих учеников ни признания, ни верности... Он Сам шел на Свои страдания. На фоне перечисляемых дальнейших действий поражает молчание Иисуса, начиная с ареста. Оно лишь изредка прерывается особо значимыми фразами. Иисус знает, что люди закрыты к Его тайне; они не могут Его понять. Но, с другой стороны, если в продолжении Своего служения Он все время отказывался признаться, Кто Он, то теперь, когда Он проклят, когда Он уже может не опасаться, что Его титул будет понят как стремление к власти, Иисус соглашается назваться Мессией (Христом; см. Мк. 14, 61-62). Но очевидно, что все не признают этого: первосвященник раздирает свои одежды в знак скорби и негодования (14, 63), стража насмехается (14, 65), Петр отрекается (14, 66-72). Иисус вновь замолкает. Одиночество Иисуса в Мк. представлено во всем ужасе. Уже в Гефсимании Иисус объят ужасом и подавлен (14, 32-42); Он покинут всеми (14, 50); даже молодой человек, последовавший за Ним, бежит, оставив свою одежду, нагой (14, 51-52) — эпизод, имеющийся только в Мк. Так и ученики, будучи нагими погружены в крещальные воды, знают, что они потом пойдут за Иисусом. На Кресте Иисус изрекает жалобу-вопль псалмопевца: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Пс. 21, 2) Умирая, оставленный всеми и даже, кажется, Отцом, беря на Себя все страдания человечества как страдающий Отрок (ср. Ис. 53), Иисус в этом открывает Свое мессианство и царство (царственность). Именно эти титулы — «Христос» и «Царь» — распинавшие выставляли, как они считали, в глумливо-карикатурном свете: надпись на Кресте гласит, что Он — Царь (15, 26), а толпа насмехается над тем, что Он — Христос (15, 32) . Погребение Иисуса есть Его упокоение (15, 42-47). Ему воздаются последние почести. Ночь погребения становится ночью ожидания... Литургический комментарий Хронологические указания (третий, шестой, девятый часы в стт. 25. 33. 34) показывают, что с самого начала воспоминание о Страстях для христиан носило богослужебный характер. |
| «Заклинаю Тебя, — сказал он с притворным уважением к произносимым словам, — заклинаю Тебя Богом живым: скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?» (то есть Ты ли Мессия) (Мф. 26, 63.) « Я, — отвечал Господь, — даже реку вам более, отселе узрите Сына Человеческого (Меня) седяща одесную силы Божьей и грядуща на облацех небесных». То есть: вскоре сами дела покажут вам, что Я тот славный Царь, Который, по описанию пророка Даниила, сидит на облаках одесную Ветхого днями (Дан. 7,14). Именно такого признания и желал Каиафа, потому что оно совершенно отвечало его цели. Но положение дела требовало скрыть при этом свое удовольствие; и оно сокрыто… Как бы услышав ужасное, нестерпимое богохульство, лицемер тотчас разыграл крайнее негдование и разодрал одежды свои (переднюю часть): поступок, который в первосвященнике выражал чрезвычайную степень душевного волнения и показывал величайший избыток мнимой ревности по славе Бога Израилева. «Слышали ли, — вскричал Каиафа к прочим судьям, — слышали ли вы, что Он сказал?.. Он явно богохульствует, и мы еще требуем свидетелей?..» Все молчали, разделяя с первосвященником притворный ужас от мнимого богохульства. «Что же вы думаете, — продолжал лицемер, — чего Он достоин?» (Мф. 26, 65–66.) «Смерти, смерти», — повторяли один за другим старейшины. Так кончился первый допрос. Судьи и советники разошлись, чтобы немного поспать и потом снова собраться при первом рассвете. Цель, давно желанная, достижение которой еще несколько дней назад казалось невозможным, по крайней мере, в продолжение праздника, эта цель — осуждение на смерть Иисуса — теперь, сверх чаяния, была уже почти достигнута; оставалось только в новом собрании подтвердить приговор, вынесенный сейчас. Господь, в ожидании нового собрания, выведен был из жилища первосвященника, где происходил совет, на двор. До утра оставалось немного времени (два-три часа), но для Него этот промежуток времени был очень тяжел, потому что Он находился в руках буйной толпы, состоявшей из стражей храма и служителей первосвященнических (Лк. 22, 63–65; Мф. 26, 67–68). Те и другие считали своим долгом выказать раздражение и презрение к человеку, который, по их мнению, имел дерзость быть врагом их начальников. Может быть, даже первосвященники дали слугам намек, как поступить с Узником. «Пророк Галилейский! Мессия-самозванец!» Такими насмешками началось поругание. Но скоро от слов перешли к ударам. Одни заушали Господа; другие ударяли Его по ланитам, иные плевали в лицо. Те, кто хотел казаться остроумным, закрывали Его лицо (Мк. 14, 65; Лк. 22, 64) одеждой и при каждом ударе спрашивали: «Угадай, Христос, кто Тебя ударил», — потому что Мессия, по мнению иудеев, должен был знать все. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Затем сам Карнли, естественно, приводит пространную историческую реконструкцию того, «как это должно было происходить», и неясно, почему эту попытку нельзя также отнести к «неправильным действиям». 1986 В этой главе и в трех последующих я совершаю работу, параллельную Catchpole 2000. К сожалению, его книга попала на мой стол слишком поздно, чтобы вести с ней диалог, как мне бы того хотелось. 1987 Подробности см., кроме критических текстов: в Metzger 1971, 122–126; а с полной библиографией и обсуждением – в Gundry 1993, 1012–1021; Сох 1993; Evans 2001, 540–551. 1992 Из недавних работ, где сильнее всего отстаивается гипотеза о том, что Марк написал окончание, которое было утеряно, надо вспомнить Gundry 1993, 1009–1012, за которым следует Evans 2001, 539сл. В Fenton 1994, 6, предполагается, что единственная причина, почему выдвигается такой аргумент, – это попытка что–либо противопоставить стандартному представлению о причинах такого резкого завершения Мк. Я не могу ничего говорить от лица Гундри и Эванса, но причина, заставляющая меня думать об утерянном окончании, лежит в толковании остальной части текста (см. ниже). 1994 О вероятности того, что было утеряно и начало, а нынешнее вступление создано позднейшими редакторами (легче оставить текст без окончания, чем без начала), см. ATGP390, п. 67 с содержащейся там ссылкой на Moule 1982, Koester 1989. 1995 См. Evans 2001, где обсуждаются мнения различных ученых: слово gar может стоять в конце предложения или даже книги, – но у нас есть не менее весомый повод думать, что Марк хотел написать что–то еще, чем думать, что он намеревался оставить gar последним словом. Параллельное место из LXX Быт 18:15 («Сарра же не призналась, а сказала: я не смеялась. Ибо она испугалась» [ephobethegar]) достойно внимания и наводит на мысли, но ничего не доказывает ни за, ни против. По крайней мере, в случае Сарры история продолжается. В конце концов, ее скептический смех был посрамлен. 1998 См. Мк 13:2 и 14:58сл. (обсуждение в JVG 522сл.); 14:30 и 14:66–72, особенно 14:65 (стража насмехается над Иисусом как над лжепророком, который не может сказать, кто его ударил, а в то же время во дворе исполняется пророчество Иисуса о Петре). 2003 Тут у меня есть такой союзник, как Рудольф Бультман. В его знаменитой «Истории синоптической традиции» (Rudolf Bultmann 1968 285, η. 2, дополнительный материал – 441) имеется длинное примечание, где он, в частности, полемизируя с Э. Мейером, утверждает, что утрата окончания была вполне вероятной и что это не влияет на вопрос о том, являются ли стихи 1–8 сами по себе целостной перикопой. Если мой альянс с Бультманом кого–то начал тревожить, вы почувствуете облегчение, прочитав следующий раздел. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Об образовании Иисуса нам ничего не известно. Его оппоненты, согласно Ин. 7, 15 , удивляются, откуда Иисус может знать Писание, если Он не имел формального образования. К Нему уважительно обращались «Равви», но до 70-го года в Иерусалиме это обращение употреблялось более свободно, чем позже, когда так могли обращаться только к учителям, получившим соответствующие образование и статус 63 . Лк. 4, 16–21 предполагает, что Иисус знал библейский иврит, хотя обычно Он изъяснялся на арамейском языке, общеупотребляемом среди галилейских крестьян. Они должны были знать и греческий, особенно в коммерческих целях, так что с греческим должен был быть знаком и Иисус 64 , хотя вряд ли он пользовался им в проповеди. Во всяком случае, в течение 30 лет пребывания в ничем не выдающемся городке Назарете 65 , помогая Своему «отцу» по плотницкому 66 делу, Он не получил какого-либо выдающегося образования, которое бы предполагало Его дальнейшее признание в крупных центрах. Отсюда то удивление, которое Он вызвал, когда вернулся домой после первого проповеднического опыта ( Мк. 6, 1 –6а и пар.). 3. Внешность и личностные качества Иисуса Хотя в Евангелиях прямо не дается никаких личностных характеристик Иисуса (кстати, как и кого-либо другого), тем не менее можно составить себе более-менее ясное представление о Его основных личностных качествах и даже некоторых внешних чертах. Вот несколько выдержек на эту тему из книги Карла Адама «Иисус Христос». Внешний вид 67 «Он был в полном расцвете Своей жизни и Своих сил, когда начал свою проповедь. Как выглядел Он тогда с внешней стороны? Разумеется, Он не выделялся Своим одеянием от иудеев и раввинов своего времени. «Он сделался подобным человекам и по виду стал как человек» ( Флп. 2:7 ). Во всяком случае, Он не носил особой, бросающейся в глаза одежды, как Его предтеча Иоанн, который по примеру пророков был подпоясан поясом из верблюжьей шерсти. Подобно Своим землякам Он носил обычную шерстяную рубашку (хитон), пояс, служивший Ему одновременно сумкой для денег ( Мф. 10:9 ), и сверх того – плащ ( Лк. 6:20 ), а также обувь – сандалии ( Деян. 12:8 ). Из истории Его страданий мы узнаем ( Ин. 19:23 ), что Его хитон был «не сшитый, а весь тканый сверху». |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| «Хорошо, что мы здесь; настало великое мгновение, когда мы увидели Сына человеческого, грядущего в царствии Своем, и ничего больше этого не ожидаем и не желаем», – вот что можно предполагать в душе первоверховного апостола при его обращении к Иисусу Христу. Тут было много чувства, но мало истинного разумения. Ев. Марк хочет оправдать поступок ап. Петра указанием на страх ( Мк.9:6 ), но Лука усвояет его ученикам несколько позднее и именно после явления облака. Весьма естественно, что все виденное внушило апостолам некоторое чувство боязливости (ср. Евр.12:21 = Втор.9:19 ), достигшее высшей степени пред моментом, когда раздался глас с неба. Сознание близости Бога было главною причиною этого. Всегда и везде, даже при радостных явлениях ( Лк.1:12 ; Откр.1:17 ; Дан.10:7,12 ), удостоившиеся необычайных откровений были объемлемы страхом, который служил выражением их греховности. В то же время здесь обнаруживалась способность человека к ясному различению между абсолютно чистым и нравственно-несовершенным и предпочтение последнему первого, как идеала. Имея в виду это, Писание называет такой страх началом ( Пс.110:10 ) и концом премудрости ( Ис.11:2 ). Речь ап. Петра осталась без ответа; когда он еще говорил, открылось новое явление. Это было облако, без сомнения, чудесное, ибо оно было совсем неожиданно и служило предвозвещением нового момента, где Петр должен был уразуметь смысл события и понять всю несообразность своих слов. Из облака раздался голос Бога Отца; этот факт с несомненностью уверяет нас в том, что это была шехина, в каковой Бог являл себя людям ( Исх.20:21 ; Исх.40:34–35 ; 1Цар.8:10 ) 65 . Только в настоящий раз облако было не мрачным, а светлым (νεφ λη φωτειν Мф.17:5 ) 66 поскольку оно было знамением присутствия Бога милующего и спасающего грешников. Облако только осенило, бросило некоторую тень ( πεσκ ασεν) на апостолов, которые находились вне него, что необходимо предполагать еще и потому, что они слышали голос κ τ ς νεφ λης. Не так определенно положение других лиц в настоящий момент. |
| (Мф.26:57-66; Мк.14:53-64; Лк.22:54) Когда на заседание Синедриона привели Христа, против Него выступили лжесвидетели, обвинявшие Иисуса в том, что Он собирался разрушить Иерусалимский храм. Они превратно излагали слова Христа: « Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его » (Ин.2:19), сказанные Им в начале служения о храме Тела Своего. Так как для вынесения смертного приговора показаний лжесвидетелей было недостаточно, Каиафа спросил Подсудимого: « Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий ?» (Мф.26:63). Господь ответил утвердительной формулой, употребляемой на суде иудеев: «Ты сказал». И добавил: «… даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мф.26:64). Ослепленные ненавистью к Спасителю, члены Синедриона увидели в ответе Христа богохульство: будучи Человеком, Подсудимый называет Себя Сыном Бога. В порыве негодования Каиафа разорвал свою одежду и воскликнул, обращаясь к судилищу: « Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его! как вам кажется ?» (Мф.26:65-66). Синедрион ответил, что Христос повинен смерти; именно так, по Закону Моисееву, наказывалось богохульство. Но сам Синедрион не имел права казнить преступников, это право было у него отнято римской властью. Вынесенный Христу приговор нужно было утвердить у представителя Рима в Иудее – прокуратора Понтия Пилата. Связанного Христа отвели во двор. Остаток ночи Иисус кротко терпел издевательства от слуг первосвященника: они плевали Ему в лицо, били по щекам и с насмешкой спрашивали: « Прореки нам, Христос, кто ударил Тебя ?» (Мф.26:68). Великая Пятница Смерть Иуды-предателя (Мф.27:3-10) Поскольку по Закону решение о смерти преступника нельзя было выносить ночью, ранним утром Великой Пятницы члены Синедриона повторили над Христом вынесенный ночью беззаконный приговор (Мф.27:1). После этого они повели Его к прокуратору Иудеи римлянину Понтию Пилату, т.к. право смертной казни было отнято у иудеев римской властью. |
| 7; Idem. De mensur. et pond. 15; ср.: Ps.-Clem. Recogn. 1. 37, 39). Достоверность этого предания оспаривается некоторыми исследователями. Во-первых, в заповеди Спасителя (Мф 24. 15-18; Мк 13. 14-16; Лк 21. 20-22) о Пелле ничего не сказано (хотя в др. подобных случаях в Евангелиях говорится о конкретных местах - об Иерусалиме, о Галилее и т. п.), и в последующую эпоху этот город не стал центром христианства. Кроме того, Пелла была эллинизированным городом, к-рый входил в состав Десятиградия, так что весьма сомнительно, чтобы христиане, продолжавшие соблюдать закон Моисеев, бежали именно туда. Пелла была разорена восставшими иудеями ( Ios. Flav. De bell. 2. 18. 1-4 (458); Idem. Vita. 65 (341)), римляне же перекрыли все пути выхода из Иерусалима, так что либо бегство произошло еще до начала осады, либо христианам удалось бежать, но не в Пеллу ( L ü demann. 1980; Koester. 1989; Verheyden. 1990; Wehnert. 1991). Единственным, хотя и косвенным свидетельством в пользу этой традиции может служить то обстоятельство, что, согласно свт. Епифанию Кипрскому, в среде христиан, бежавших в Пеллу, появилась ересь назореев ( Epiph. Adv. haer. 29. 7. 7-8), к-рые и в IV в. жили в той местности. Проч. же христиане, возможно, вернулись в Иерусалим после окончания войны (70 г.). По крайней мере об этом говорится в «Анналах» патриарха Евтихия Александрийского (X в.; PG. 111. Col. 985). По свидетельству Аристона из Пеллы, к-рое приводит Евсевий ( Euseb. Hist. eccl. IV 4. 1 - 6. 4), до времени имп. Адриана было известно 15 Иерусалимских епископов. Их список есть у свт. Епифания, но вместо 11-го Иуста у него стоит имя Иуда ( Epiph. Adv. haer. 66. 21-22; см. список предстоятелей ИПЦ). Аристон отмечает, что даты служения этих епископов точно неизвестны. Более того, нельзя быть уверенными (несмотря на утверждение свт. Кирилла Иерусалимского - Cyr. Hieros. Catech. 14. 15), что эти лица последовательно сменяли друг друга во главе общины (нек-рые из них могли быть пресвитерами). Егесипп приводит рассказ о 2-м епископе Симеоне - сыне Клеопы и двоюродном брате Иисуса Христа ( Euseb. |
|
|
