| Лит.: Джамбакур-Орбелиани А. Пение, песнопение и напевы иверийцев//Цискари. 1861. 5. С. 141-160 (на груз. яз.); Мачабели Д. Обычаи грузин//Там же. 1864. 5. 49-73 (на груз. яз.); Карбелашвили П. Груз. светские и духовные напевы. Тифлис, 1898 (на груз. яз.); Карбелов В. Сб. груз. церк. песнопений Микаеля (Михаила) Модрекили//Весь Кавказ. Тифлис, 1903. 1. С. 53-55; Кекелидзе К. Литургические груз. памятники в отечественных книгохранилищах и их науч. значение. Тифлис, 1908; он же. Иерусалимский Канонарь VII в.: (Груз. версия). Тифлис, 1912; он же. История древнегруз. лит-ры. Тбилиси, 1980. Т. 1 (на груз. яз.); Кирион (Садзагелов), еп. Культурная роль Иверии в истории Руси. Тифлис, 1910; Thibaut J. Нотные знаки в груз. рукописях//ХВ. 1914. Т. 3. Вып. 2. С. 207-212 (на франц. яз.); Аракишвили Д. О муз. структуре народных духовных песнопений Вост. Грузии//Мат-лы для груз. этнографии. Тбилиси, 1953. Т. 6. С. 217-238; Чиджавадзе О. К расшифровке муз. знаков//Сабчота хеловнеба (Сов. искусство). 1954. 6. С. 35-37 (на груз. яз.); он же. «Чрели» груз. пения//Там же. 1967. 12. С. 75-78 (на груз. яз.); он же. К вопросу о методике обучения груз. церк. пению в древней Грузии//Вопр. музыкознания: Сб. науч. тр. Тбилисской гос. консерватории. Тбилиси, 1991. Вып.: Древнегруз. профессиональная музыка: Вопр. истории и теории. С. 61-66 (на груз. яз.); Чхиквадзе Г. Древнегруз. муз. культура//Груз. муз. культура: Сб. ст. М., 1957. С. 7-20; Ингороква П. Расшифровка груз. муз. нотописи античной эпохи и ср. веков и восстановление древней груз. музыки//Мнатоби (Светоч). Тбилиси, 1958. 2. С. 124-176 (на груз. яз.); он же. Древнегруз. поэзия V-X вв.//Собр. соч.: В 7 т. Тбилиси, 1965. Т. 3 (на груз. яз.); Гвахария В. Развитие груз. муз. систем (X-XVIII в.). Тбилиси, 1962 (на груз. яз.); Метревели Е. Две древние редакции груз. Ирмология: (По рукописям X-XI вв.). Тбилиси, 1971 (на груз. яз.); Метревели Е. , Чанкиева Ц. , Хевсуриани Л. Древнейший Иадгари. Тбилиси, 1980 (на груз. яз.); Росебашвили К. К вопросу о традиции церк. |
| В 1404 г. тот же удел был передан Умар-Мирзе, старшему сыну Миран-шаха. Все эти правители были непосредственными сюзеренами М. В. К. и держали в Трапезунде своих представителей. Однако после смерти Тимура (18 февр. 1405) в его империи началась междоусобица, и интерес к окраинным владениям, в т. ч. к Трапезунду, был потерян. До 1411 г. формально власть здесь сохранял Халиль-Султан, но к.-л. событиями его правление не отмечено. Затем этот удел перешел к Шахруху, сыну Тимура. До своей смерти М. В. К. признавал Шахруха сюзереном. В вост. источниках сохранились упоминания о письме М. В. К. Шахруху, посланном до 1416/17 г., в к-ром он выражал свою покорность ( Шукуров. 2001. С. 287-288). Кроме того, могущественную силу среди соседей Трапезунда в это время показало тюрк. племя Кара-коюнлу, с к-рым М. В. К. поддерживал дипломатические контакты. Описания М., его двора и страны оставил испанский посол Гонсалес де Клавихо, посетивший Трапезунд 11-24 апр. 1404 г. на пути в Самарканд к Тимуру. Посол был принят во дворце М. В. К. и его сыном Алексеем. По описанию, император и его сын предстали в торжественных одеяниях, на их головах были высокие шапки, обтянутые шкурой куниц, украшенные золотыми нитями и журавлиными перьями ( Клавихо. 1990. С. 56-57). О последних годах правления М. В. К. сведений очень мало. В 10-х гг. XV в. обострилось соперничество между М. В. К. и его сыном Алексеем. По слухам, известным испанскому дипломату и путешественнику Перо Тафуру, М. В. К. был убит Алексеем в ходе попытки переворота, к-рую поддержал османский султан Мехмед I ( Тафур. 2006. С. 158-159). Т. о., обстоятельства и дата смерти М. В. К. точно неизвестны. В трапезундской хронике Михаила Панарета указано, что М. В. К. умер 5 марта 1412 г., но также говорится, что он правил 27 лет, т. е. мог умереть в 1417 г. В арм. источниках М. В. К. и Алексей фигурируют как соправители до 1414 г. Алексей как единоличный правитель Трапезунда впервые упоминается в сент. 1416 г. ( Bryer. 1988. N VII. P. 315-316; Шукуров. |
| Но в скором времени ситуация несколько изменилась. Отказ со стороны франков признать соборные оросы явился для многих византийских офицеров решающим фактором по принципу: «Что не нравится моему врагу, то должно нравиться мне». А во времена общего и резкого падения культуры (включая богословие) такие наглядные события были зачастую убедительнее многих высоких философствований. Если ранее иконопочитание отождествлялось с предательством национальных интересов и нелояльностью к верховной власти (ведь папа предал императора и Римскую империю, короновав Карла Великого), то теперь прежние оценки были существенно смягчены в полном соответствии с изменившейся позицией Апостольской кафедры. Имелись, однако, и другие причины, имевшие немаловажное значение для сохранения иконоборческих настроений среди римского чиновничества. Дело заключается в том, что, восстановив иконопочитание, св. Ирина несколько нарушила традиционный баланс сил в обществе. Не имея большой поддержки среди светских лиц, святая императрица много сделала для усиления власти Константинопольского патриарха, епископата и монашества. Особенно после того, когда стало известно о неприятии Римом VII Собора – ведь надо же было подчеркнуть, что Константинопольский патриарх ни в чем не уступает в компетенции своему западному собрату. Для этого столичному архиерею пришлось предоставить поистине царские полномочия в Восточной Церкви. Но и субъективно св. Ирина все более тяготела к монашеской жизни. Став «другом монахов», императрица неизменно демонстрировала самое лояльное отношение к клирикам. Она допускала многих из них к исполнению государственных обязанностей, а попутно установила многочисленные налоговые льготы, чем приумножила могущество Восточной Церкви и создала основания для резкого усиления клерикального влияния на политическую власть. Не мудрствуя лукаво иконоборцы связывали восстановление прежних «исаврийских» порядков с нормальным функционированием государственного аппарата и наоборот. Пожалуй, вопрос о том, кто выше, царство или священство, становился на тот момент времени единственным камнем преткновения, по которому лица пополняли лагерь иконоборцев или иконопочитателей. |
| Лит.: Krumbacher. Geschichte. 1897. S. 269-271; Cahen C. La campagne de Mantzikert d " après les sources Musulmanes//Byz. 1934. Vol. 9. P. 613-642; Moravcsik G. Byzantinoturcica. B., 19582. Bd. 1: Die byzantinischen Quellen der Geschichte der Türkvölker. S. 427-429; Tsolakis E. Aus dem Leben des Michael Attaleiates (Seine Heimatstadt, sein Geburts- und Todesjahr)//BZ. 1965. Bd. 58. S. 3-10; Carile A. Il Cesare Niceforo Briennio//Aevum. Mil., 1968. Vol. 42. P. 429-454; idem. La «Υλη στορας» del Cesare Niceforo Briennio//Ibid. 1969. Vol. 43. Fasc. 1/2. P. 56-87; Fasc. 3/4. P. 235-282; Lemerle P. La Diataxis de Michel Attaleiate (mars 1077)// Idem. Cinq études sur le XI siècle Byzantin. P., 1977. P. 65-112; Hunger. Literatur. 1978. Bd. 1. S. 382-389; Gautier P. La Diataxis de Michel Attaliate. P., 1981. P. 5-16, 131-143; Kazhdan A. Attaleites Michael//ODB. 1991. Vol. 1. P. 229; idem. The Social Views of Michael Attaleiates// Idem. Studies on Byzantine Literature of the XIth and XIIth Cent. Camb., 1984. P. 23-86; Любарский Я. Н. О составе исторического сочинения Михаила Атталиата//ВИД. 1991. Вып. 23. С. 112-117; он же. Михаил Атталиат и Михаил Пселл: Опыт короткого сопоставления//АДСВ. 1992. Вып. 26: Византия и средневек. Крым. С. 92-102; Markopoulos A. The Portrayal of the Male Figure in Michael Attaleiates//The Empire in Crisis: Byzantium in the XIth Cent. (1025-1081). Athens, 2003. P. 215-230; Vryonis S. Michael Psellus, Michael Attaleiates: The Blinding of Romanus IV at Kotyaion, 29 June 1072 and his Death on Proti, 4 August 1072//Porphyrogenita: Essays on the History and Literature of Byzantium and the Latin East in Honour of J. Chrysostomides/Ed. C. Dendrinos et al. Aldershot, 2003. P. 3-14; Krallis D. Attaleiates as a Reader of Psellos//Reading Michael Psellos/Ed. Ch. Barber, D. Jenkins. Leiden, 2006. P. 167-191; idem. Sacred Emperor, Holy Patriarch: A New Reading of the Clash between Emperor Isaakios I Komnenos and Patriarch Michael Keroularios in Attaleiates " History//Bsl. 2009. Vol. 67. P. 169-190; idem. Michael Attaleiates and the Politics of Imperial Decline in XIth Cent. Byzantium. Tempe, 2012; Kaldellis A. A Byzantine Argument for the Equivalence of All Religions: Michael Attaleiates on Ancient and Modern Romans//International J. of the Classical Tradition. New Brunswick, 2007. Vol. 14. N 1/2. P. 1-22; Острогорский Г. А. История Визант. гос-ва/Пер. с нем.: М. В. Грацианский; ред.: П. В. Кузенков. М., 2011. С. 395, 419-429; Kaldellis A., Krallis D. Introd.// Michael Attaleiates. The History. Camb., 2012. P. VII-XX; Vratimos A. Was Michael Attaleiates Present at the Battle of Mantzikert?//BZ. 2012. Bd. 105. N 2. S. 829-839. |
| —152— влекла за собой эта точка зрения. Так, даже в тех действиях турецкого правительства, которые направлены к очевидному благу государства, он часто не хочет ничего видеть, кроме коварства, фанатизма и прикровенного желания если не совсем истребить, то принизить и сдавить христианство. Для получения степени кандидата богословия сочинение удовлетворительно». 34) Экстраординарного профессора Ивана Попова о сочинении студента Титова Михаила: «Нравственное учение св. Василия Великого »: «Довольно обширное сочинение г. Титова распадается на две неравных части: введение и самое исследование. Во введении автор сообщает краткие биографические сведения о св. Василии Великом и делает краткое обозрение его сочинений. В главной части сочинения он излагает нравственное учение Василия Великого в следующем порядке: источники нравоучения (гл. I), учение о человеке (гл. II), о страстях (гл. III), о свободе воли (гл. IV), о благе (гл. V), о добродетели (гл. VI) и о грехе (гл. VII). Это краткое перечисление предметов, которых автор касается в своем сочинении, показывает, что в его исследовании о нравственном учении Василия Великого есть пробелы и неполнота. Во-первых, в нем излагается только учение св. Василия об основных понятиях этики, но оно вовсе не знакомит нас с нравственным учением Василия Великого по частным вопросам нравственности – напр. о посте, браке, войне, клятве. Во-вторых, и это гораздо важнее, автор не занялся вопросом о монашеских правилах Василия Великого и не выяснил его значения в истории монашества. Между тем в существующей литературе о Василии Великом эта то сторона предмета и является наименее освещенной. Сочинение г. Титова , не принимая во внимание его неполноты, отличается большими достоинствами. Во-первых, оно безукоризненно в литературном отношении. Простота и естественность плана, точность и определенность выражения мысли, правильность и по местам даже изящество изложения – все это показывает, что автор хорошо владеет пером и имеет навык к литературному труду. |
| Но мирный договор и обещание не выступать на стороне единоверцев в случае войны с византийцами – разные вопросы. Поэтому еще почти 2 года длились переговоры между Кордобой и Константинополем, пока в 949 г. тайное согласие от испанских Омейядов, хотя и с большой неохотой, было получено. Пока шли переговоры, император Константин VII, не стесняясь в средствах, организовывал мощную экспедицию, в состав которой вошло более 80 судов, множество солдат, включая более 600 россов и 1 тыс. наемников. Особенную заботу императора вызвала кавалерия, вошедшая в экспедиционный корпус в количестве 5 тыс. всадников. Летом 949 г. флотилия отплыла, хотя св. Павел Латрский, с которым царь состоял в переписке, не советовал начинать эту войну. Общее руководство флотом осуществлял патрикий Константин Гонгила, родом из Пафлагонии, совершенно неопытный в военных делах придворный евнух. Это обстоятельство и предопределило грядущее поражение византийцев. Высадившись на Крите, Гонгила раз за разом демонстрировал полное незнание основ стратегии и тактики военного дела. В частности, он не озадачился обустройством лагеря и не задумался над тем, чтобы обеспечить контроль над передвижениями неприятеля. Быстро поняв, кто находится перед ними, арабы приступили к активным действиям. Однажды ночью они напали на греческий лагерь и одержали блистательную победу – сам Гонгила едва спасся бегством, а большинство солдат римской армии сложили свои головы 405 . Блестяще подготовленная операция была с позором провалена вследствие нераспорядительности полководца. Данная неудача так расстроила византийцев, что еще долгое время они боялись помышлять о реванше. Если, как говорилось выше, императору Константину Порфирородному удалось поддерживать мирные отношения почти со всеми потенциальными врагами, то арабская угроза была по-прежнему весьма актуальна. Еще в 945 г. сицилийские сарацины внезапно обратились к василевсу с требованием возобновить старые платежи за обещание мира и вернуть перебежчиков. Константин Порфирородный отказал им, и вскоре начались локальные военные действия. Впрочем, византийцы вовсе не собирались отсиживаться в глухой обороне, постоянно предпринимая попытки перехватить стратегическую инициативу. Так, в 951 г., не дожидаясь атаки мусульман, византийцы высадили в Италии, в Торенто, войско под командованием патрикия Малакина, который должен был соединиться со стратигом Калабрии Пасхалием. Им навстречу двинулась арабская армия под командованием правителя Сицилии ал-Хасана, получившего серьезные подкрепления из Африки. Осадив город Джерачи, сарацины надеялись захватить город, но вскоре получили известие о приближающейся греческой армии, взяли выкуп с горожан и ушли; византийцы не стали их догонять и вернулись в Бари и Отранто 406 . |
| Данное толкование является едва ли не самым прозрачным по своему смыслу из всех рассмотренных нами. Интересно, что Феодорит приводит параллельные места из книги Притчей, в которых говорится о левой и правой руке и об объятиях премудрости, не для прояснения образа, а для оправдания метода толкования. Он выступает с защитой аллегорического метода, ссылаясь на авторитет древнего «аллегориста» – царя Соломона. Две руки – это два аспекта единого действия благодати в человеке. Бог проникает в благочестивую душу, соединяется с ней и доставляет ей приносящее удовлетворение духовное наслаждение. Последнее положение важно отметить как свидетельство упрощения толкования: как мы помним, у Григория Нисского душа находится в постоянном стремлении к Христу, никогда не насыщаясь им, тогда как блаженный Феодорит акцентирует внимание на соединении с Богом, а не на стремлении к Нему. Надо сказать, что это именно акцент, а не выражение принципиальной позиции, поскольку блаженный Феодорит принимал учение Григория Нисского о бесконечном приобщении Божеству. В своем «Слове о божественной и святой любви» он пишет: Как влюбленные в телесное находят пищу для вожделения в созерцании любимых вещей и сильнее разжигают эту похоть, так те, что принимают иглы божественной любви, воображая эту божественную и чистую красоту, сильнее стрелы любви заостряют. И чем более они вожделеют насладиться, тем скорее гонят сытость. Ибо если за телесным удовольствием следует пресыщение, то божественная любовь не допускает законов сытости (Thdt. Carit. 4.11–20; Canivet, Leroy-Molinghen 1979, 264–266). 10. Евангельское наставление: толкование Олимпиадора Диакона Толкование Блаженного Феодорита стало хронологически последним дошедшим до нас оригинальным толкованием на Песнь Песней. В дальнейшем мы имеем дело либо со специфическими сборниками цитат (катенами), либо с текстами, которые пытаются привести всю предшествующую традицию к некому общему знаменателю, стремятся сформулировать главную идею толкования того или иного библейского места. В случае Песн. 2:6 таких текстов два: «Комментарий на Екклесиаст» Олимпиадора Диакона (VI в.) 27 и катены «Трех Отцов» (самый конец VII в., возможно, позже). |
| Krumbacher K., Mittelgriechische Sprichwörter, München, 1893. Krumbacher K.., Michel Glykas, München, 1895. Kurtz E., Аннотация на ст.: «П. Безобразов, Хрисовул императора Михаила VII Дуки», — ВВ, 9, 1900. Κυριακδου-Νστορος Α., Μολυβδοβουλλον αγιου Θεοδρου το Βαθυρρυακτου, λληνικα, 16, 195859. Lambros S. Р., Alexander Kabasilas, -BZ, 12, 1903. Lambros S. Р., Zur Anna Comnena, — BZ, I, 1892. Lascaris Comneno С., Observacion sobre el texto de la «Alexiada», — «Emérita», 19, 1952. Lascaris Μ., Survivances dans la toponymie de la Macédoine des «tFrancs» avant et après la IV croisade, — Byz., 23, 1953. Laurent I., Armeniens de Cilicië Aspiètes, Oschin, Ursinus, — «Mélange Schlumberger», I, 1924. Laurent I., Byzance et origine du sultanat de Roum, — «Mélanges Ch. Diehl», I, Paris, 1930. Laurent I., Byzance et les Turcs seldjoucides dans Asie Occidentale jusques 1081, Nancy, 1913. Laurent I., Des Grecs aux croisés: Etude sur histoire Edesse, — Byz., I, 1924. Laurent M., Byzance et Antioche sous le curopalate Philarète, — «Revue des études Arméniennes», 9, 1, 1929. Laurent V., Documents de sigillographie byzantine, La collection C, Orchidan, Paris, 1952. Laurent V., La généalogie des premièrs Paléologues, — Byz., 8, 1933. Laurent V., Le grand domesticat, notes complémentaires, — EO, 37, 1938. Laurent V., La prosopographie de Empire byzantin, — EO, oct.-dec., 1934. Laurent V., Les secaux byzantins de Médaillier Vatican, Vaticano, 1962. Laurent V., αστης-Διαστης, λληνικα, 3, 1930. Lieb В., Complots à Byzance contre Alexis Ι Comnène (1081—1118), — BSl, 23, 1962, Lieb В., Un basileus ignoré: Constantin Doucas, — BSl, 17, 1956. Leib В., Jean Doukas, Cesar et moine, Son jeu politique à Byzance de 1067 а 1081, — АВ, 68, 1950. Leib В., Nicéphore III Botaniates (1078—1081) et Marie Alanie, — «Actes du VIe Congr. intern. études byzantines», Paris, 1948. Leib В., Quelques aspects de education au XI siècle (après Alexiade Anne Comnène), — BSl, 21, 1, 1960. |
| Соч.: Восстание болгар и влахов в Фессалии в 1066 г.//ВВ. 1956. Т. 11. С. 123-134; Налоговая политика Византии в Болгарии в 1018-1185 гг.//ВВ. 1956. Т. 10. С. 81-110; «Записка греческого топарха»: Документ о русско-визант. отношениях в X в.//Из истории средневек. Европы в X-XVII вв. М., 1957. C. 114-130; Болгария и Византия в XI-XII вв. М., 1960; Был ли Кекавмен, автор «Стратегикона», феодалом?//Визант. очерки. М., 1961. С. 217-240; A propos de Tmutorokan//Byz. 1965. Vol. 35. P. 221-234; Отношения Др. Руси и Византии в XI - 1-й пол. XIII в.//XIIIth Intern. Congress of Byzantine Studies: Main Papers. Oxf., 1966. Vol. 3. P. 1-23 (в соавт. с А. П. Кажданом и З. В. Удальцовой); Пселл о причинах последнего похода русских на Константинополь в 1043 г.//ВВ. 1967. Т. 27. С. 71-86; Ο πππος το Κεκαυμ νου - χθρς τς Ρωμανας: Реплика//ВВ. 1968. Т. 28. С. 151-158; Три письма Михаила Пселла Катакалону Кекавмену//RESEE. 1969. Vol. 7. N 3; Некоторые проблемы русско-визант. отношений IX - XV вв.//История СССР. 1970. 4. C. 32-53 (в соавт. с В. Л. Яниным); Темпове и специфика на социално-икономическото развитие на България в сравнение с Византия (от края на VII до края на XII в.)//ИП. 1970. 6. С. 23-40; Война Руси против Византии в 1043 г.//Исследования по истории славянских и балканских народов. М., 1972. С. 178-222; Восстание в Константинополе в апреле 1042 г.//ВВ. 1972. Т. 33. С. 33-46; Об относительных размерах и составе имущества визант. провинциальной аристократии X-XI вв.//Визант. очерки. 1972. C. 152-168; Культурные связи Др. Руси и Византии в X-XII вв.: Опыт исторической характеристики//Балканские исследования. М., 1976. [Вып. 2]. С. 254-265; Визант. общество и государство в X-XI вв.: Проблемы истории одного столетия (976-1081 гг.). М., 1977; Zur Lage der byzant. Bauernschaft im 10.-11. Jh.: Strittige Fragen//Beiträge zur byzant. Geschichte im 9.-11. Jh.: Akten des Colloquiums «Byzanz auf dem Hohenpunkt seiner Macht» (Libice, 20-23 Sept. 1977). Prag, 1978. S. 47-70; Новое исследование о восстании в Паристрионе и образовании Второго Болгарского царства//ВВ. |
| Говоря о царствовании этого замечательного императора, следует иметь в виду, что он умер в 29 лет. Обладая несомненными достоинствами и задатками государственного мужа, Феофил мог многое сделать для славы Римского государства. Характерный момент – несмотря на все военные неудачи, он сумел значительно укрепить государственную казну, не увеличивая налоги и подати, и сохранить свой авторитет среди высшей элиты Римской империи – достаточно редкий случай. Многократно выросшее благосостояние государства позволило Римской империи продолжать многочисленные войны с суровыми сильными врагами, борясь иногда одновременно сразу на нескольких фронтах. Как следствие, Византия сохранила свое влияние во внешних делах и являла собой образ процветающего государства 587 . И нет ничего невероятного, что со временем царь под влиянием своей жены и объективных обстоятельств изменил бы свое отношение к святым иконам 588 . Увы, этому не суждено было сбыться: 20 января 842 г. императора Феофила не стало. Приложение Император, «симфония властей» и иконоборчество. Греческий национализм I Постепенное удаление Западной Европы из-под юрисдикции Византийского императора, а затем переход под политический протекторат Франкского короля требовали адаптации некоторых базовых принципов существования Римской империи к новой политической действительности. Просуществовав сравнительно короткое время, Западная Римская империя, или империя Карла Великого, распалась на несколько политических образований. И хотя сама по себе идея единой Римской империи не исчезла, власть Западного императора оставалась номинальной на фоне многочисленных суверенных правителей. Но Византия с честью вышла из этой сложной ситуации, вычеканив ту фигуру, единственно благодаря которой можно было примирить все разногласия и противоречия, по обыкновению таящиеся в природе человеческих обществ. Личному праву франков, способному только расшатать имперские устои, и вселенским амбициям Апостольского престола была противопоставлена личность Римского императора, как центра всей власти в Римской империи, высшего гаранта Православия и безопасности государства, наместника Христа на земле. Иными словами, преодоление на Востоке политического и церковного кризиса, случившегося в годы иконоборчества, само выживание Византии мыслилось лишь путем закрепления за Римским царем абсолютных прав. В политической терминологии VII–IX веков наблюдается воспроизведение прежних идей, но налицо и новое содержание, вкладываемое в старые понятия, должное усилить впечатление от статуса Римского царя, подчеркнуть его вселенское значение и величие. И вполне закономерно для «симфонии властей» прослеживается параллелизм в определении прерогатив монарха как в политической сфере, так и в Церкви. |
|
|
