| Ахтырка. Церковь Ахтырской иконы Божией Матери. Ахтырская церковь Карта и ближайшие объекты Ахтырская церковь - единственное здание, уцелевшее от прекрасного усадебного ансамбля, созданного в 1820-х гг. по проектам А.С. Кутепова в подмосковной усадьбе князей Трубецких. Кирпичная, частично оштукатуренная церковь строилась между 1821 и 1825 гг.; принадлежит к выдающимся произведениям московского ампира. Кубический храм с апсидальпыми выступами алтаря и притвора, увенчанный купольной ротондой, выполнен в строгих формах дорического ордера. Колоннады боковых портиков сообщают ему торжественную монументальность, которой противопоставлена легкость силуэта стройной трехъярусной колокольни, соединенной с храмом крытым переходом. Внутреннее пространство храма, освещенное преимущественно рассеянным верхним светом, формируют мощные угловые пилоны и подпружные арки. В притворе помещался балкон хоров с точеной балюстрадой, поддерживаемый лепными кронштейнами, Полное изящества нарядное убранство интерьера с помощью ионических пилястр, лепнины и живописи в технике " гризайль " имеет много утрат. Стены, окрашенные под серый мрамор, ныне побелены. Украшавшие их картины, роспись купола итальянского письма и белый с золотом иконостас не сохранились. Последний в 1990-х гг., заменен новым, в два яруса икон современного письма. Об усадьбе напоминают подъездная аллея с двухрядной липовой и еловой обсадкой и сильно одичавший пейзажный парк. Первое упоминание об Ахтырке встречается в межевой духовной грамоте 1504 г. Сельцо в те времена называлось Дудкино. В 1694 г. Дудкино принадлежало И.А. Панину, а от него перешло к родственнику В.Н. Татищеву. Этот сподвижник Петра I отличился в различных направлениях государственной, административной и научной деятельности. В 1734 г. имение Дудкино приобрел князь Иван Юрьевич Трубецкой Меньшой. В семье Трубецких хранился чтимый ими образ Ахтырской Божией Матери. Унаследовавший имение князь Николай Иванович Трубецкой в 1772 г. подал прошение в Московскую Синодальную контору, в котором попросил разрешения «построить домовую церковь во имя явления Ахтырской иконы Божией Матери». 7 сентября 1772 г. Синодальная контора дала разрешение строить «церковь с крышею без купола и креста и без всякого от жилого строения отмены» (т.е. отличия), священника к этой церкви определить отказали, велено было довольствоваться приходским священником. В 1773 г. уже действовала церковь с подвижным антиминсом, а Дудкино стало именоваться Ахтырским. |
| Дело сие состояло в исполнении обязанностей по комиссии 59 , которая вскоре и кончена благополучно. По удачном окончании этой комиссии, Гавриил в 1766 году 20 Февраля назначен членом другой комиссии об учреждении полезнейших училищ вместе с жившими в С. Петербурге преосвященным Иннокентием Псковским и законоучителем Государя Наследника иеромонахом Платоном Левшиным . При этом новом назначении, Императрица писала к Гавриилу: «Преосвященный Владыко! Мы вам чрез сие рекомендуем потрудиться с преосвященным Псковским и вселюбезнейшего Нашего сына учителем Платоном об учреждении полезнейших духовных училищ, о чем мы ныне пространнее изобразили Наше намерение к преосвященному Псковскому для общаго вашего сведения. И сего ожидая, пребываем к вам благосклонны 60 . Екатерина». Февраля 20 дня 1766 г.» Комиссия сия касалась преобразования духовных училищ вообще и в частности Московской академии, которую хотели наименовать Императорскою и сделать богословским Факультетом при Московском университете. С этою-то целью, для изучения новых методов, отправлены были в 1766 году за границу некоторые из лучших воспитанников духовных семинарий, и с одними из них известный учитель Димитрий (Дамаскин) Семенов-Руднев 61 . В тоже почти время Императрица поручила тем же лицам: Иннокентию, Гавриилу и Платону рассмотрение составленного ею наказа для комиссии, и представленные ими чрез графа Безбородко замечания приняла благосклонно 62 . Для сих и подобных занятий Императрица положила намерение удержать Тверского епископа в С. Петербурге. Гавриил не знал этой Высочайшей воли, и потому обращался с просьбою к Панину, чтобы он доложил Государыне об отпуске его в Тверь. Панин обещался исполнить его просьбу и уверил даже о скором отпуске. Гавриил решился уже отпустить певчих и ризницу свою в Тверь, Между тем Императрица отсрочила отпуск Гавриила, для исполнения своих намерений. Наступил день св. Александра Невского, и Гавриилу велено быть от нее в крестном ходу. За неимением своей ризницы, он обратился к Псковскому архиепископу Иннокентию и получил ее для крестного хода 63 . |
| Через полгода она возвратила ко двору того Гудовича, который был так предан императору, и его верность была вознаграждена благосклонным предложением наилучших женщин. Фрейлине Воронцовой, недостойной своей сопернице, она позволила возвратиться в Москву в свое семейство, где нашла она сестру княгиню Дашкову, которой от столь знаменитого предприятия остались в удел только беременность, скрытая досада и горестное познание людей. Вся обстановка сего царствования, казалось, состояла в руках Орловых. Любимец скоро отрешил от должности главного начальника артиллерии Вильбуа и получил себе его место и полк. Замеченный рубцом на лице остался в одном гвардейском полку с главным надзором над всем корпусом, а третий получил первое место в Сенате. Кровавый переворот окончил жизнь Иоанна, и императрица не опасалась более соперника, кроме собственного сына, против которого она, казалось, себя обеспечила, поверив главное управление делами графу Панину, бывшему всегда его воспитателем. Доверенность, которою пользовался сей министр, противополагалась всегда могуществу Орловых, почему двор разделялся на две партии – остаток двух заговоров, и императрица посреди обеих управляла самовластно с такою славою, что в царствование ее многочисленные народы Европы и Азии покорялись ее власти. 100 Екатерина II Алексеевна (1729–1796)–императрица, жена императора Петра III; после переворота 1762 г. правила единолично и самодержавно. При ней укрепилась абсолютная монархия, оформились сословные привилегии дворянства, одновременно усилилось угнетение крестьянских масс (восстание Пугачева 1773–1775 гг.), проводилась активная внешняя политика. Она заключалась в обеспечении безопасности России от турецко-крымской агрессии и перманентной угрозы Швеции на Балтике, в попытке нейтрализации Австрии и Пруссии за счет вынужденной уступки в решении вопроса о Польше, в активном противодействии Англии и в открытой поддержке Американской революции и нового государства – СШСА. В области внутренней политики наблюдается интенсивное развитие экономики (промышленности, торговли), культуры и просвещения. Для конца правления Екатерины характерно усиление политической реакции (обвинения в «свободомыслии» Радищева и Новикова). |
| Хотьково. Церковь Успения Пресвятой Богородицы. Успенская церковь /// Объект утрачен Церковь. Утрачена. Престолы: Вознесения Господня , Параскевы Иконийской Архитектурный стиль: Классицизм Год постройки:Между 1826 и 1827. Год утраты:1943 Ссылки: Адрес: Россия, Смоленская область, Сычёвский район, д. Хотьково Координаты: 55.705278, 34.203889 Проезд:Расположена в северо-восточной части области в 13 км к югу от Сычёвки, в 2,5 км западнее автодороги Р134 «Старая Смоленская дорога» Смоленск — Дорогобуж — Вязьма — Зубцов, на берегу реки Вазуза. В 6 км восточнее деревни расположена железнодорожная станция Вазуза на линии Вязьма — Ржев. Изменить описание объекта Карта и ближайшие объекты Храм, освящение которого относится к концу XVII века - храм во имя Вознесения Господня с приделом великомученицы Параскевы, построенный в 1692 году в селе Хотьково, что в трех километрах севернее села Дугино. В конце XVIII века село Хотьково принадлежало графу Н.И. Панину. В начале XIX века в храме служил священник Алексий Георгиевич Попов. 5 мая 1866 года в село был назначен новый священник - Григорий Евдокимович Ковалев. О. Григорий родился в 1839 году в семье священника села Мольгино. Окончил Смоленскую духовную семинарию в 1861 году. До перехода в село Хотьково Г. Ковалев был учителем в селе Песочне. В 1894 году был избран окружным духовником. Современники отзывались о нем, как о человеке «простом и искренне приветливом. Держал себя со всеми ровно...» (СЕВ, 1910, 12-13, стр. 437). Выйдя за штат, о. Григорий переехал к сыну, тоже священнику села Покров-Курошь. 5 июля 1910 года, на 72 году жизни о. Григорий умер. В погребении приняло участие девять священников, три дьякона и несколько псаломщиков. Много полезного в содержании хотьковского храма и прихода сделал сельский священник Василий Изгородин, умер 1 апреля 1887 года. Вместо него в храм села Хотьково был назначен священник Александр Лызлов. В начале XX века в селе было две церкви. Само село было торговым. В нем находилось 6 лавок, крупные ярмарки собирались пять раз в году. |
| Мы видели, что Петр III имел свидание с шлюссельбургским заточником, участь которого не была после этого облегчена. Екатерина на другой же день своего царствования, 29 июня, уже сделала распоряжение насчет немедленного свидания своего с Иваном. Генерал-майор Силин от этого числа получил указ из Петергофа: «Вскоре по получении сего имеете, ежели можно, того же дни, а по крайней мере на другой день, безыменного колодника, содержащегося в Шлюссельбургской крепости под вашим смотрением, вывезти сами из оной в Кексгольм; а в Шлюссельбурге, в самой оной крепости, очистить внутренней крепости самые лучшие покои и прибрать, по крайней мере по лучшей опрятности, оные, которые, изготовив, содержать до указу». 4 июля из деревни Мордя, лежащей в 30 верстах от Шлюссельбурга, Силин доносил, что их разбило на озере бурею и они с арестантом находятся в означенной деревне, дожидаясь новых судов из Шлюссельбурга, на которых и поплывут в Кексгольм. При личном свидании своем с Иваном Екатерина убедилась, как нелепы были толки людей, не видавших Ивана и думавших, что Екатерина может скрепить свои права на престол, выйдя замуж за правнука царя Иоанна Алексеевич а. Иван был отвезен обратно в Шлюссельбург в прежнее помещение, приготовленное было для Петра III. Арестант был поручен надзору двоих офицеров – Власьева и Чекина, а коменданту шлюссельбургскому Бередникову не велено было вмешиваться в их дела; Власьев и Чекин должны были непосредственно обращаться к Никите Ив. Панину, который дал им инструкцию: «Разговоры вам употреблять с арестантом такие, чтоб в нем возбуждать склонность к духовному чину, т. е. к монашеству, и что ему тогда имя надобно будет переменить, а называть его будут вместо Григорья Гервасий. Ежели случится, чтоб кто пришел с командою или один, хотя б то был и комендант, без именного повеленья или без письменного от меня (Панина) приказа и захотел арестанта у вас взять, то оного никому не отдавать и почитать все то за подлог или неприятельскую руку. Буде же так оная сильна будет рука, что спастись не можно, то и арестанта умертвить, а живого никому его в руки не отдавать». |
| От матери наследовал он наблюдательность, некоторую насмешливость и остроумие. Иногда великий князь, по горячности своего характера во время уроков проявлял нетерпеливость; но стоило только графу Панину напомнить ему проповедь Платона на текст «В терпении вашем стяжите души ваша» 63 , которая ему очень нравилась, как ученик вновь делался внимательным. Рос наследник совершенно одиноким, без товарищей-сверстников. Изредка приглашали к нему для участия в танцах нескольких мальчиков из придворных семейств. Впрочем, за обедами у Павла Петровича всегда бывало много гостей. Взрослых. В этом сказывалось желание императрицы воспитать сына иначе, чем в допетровские времена, когда наследника окружала большая группа сверстников – дальних родственников и отпрысков знатных фамилий. Они имели чин стольника и позже, вырастая вместе с цесаревичем, начинали участвовать в управлении государством. Находясь под влиянием учения Ж.-Ж. Руссо, полагающего, что в условиях полной изоляции от «порочной социальной среды» из ребенка можно вырастить человека совершенного, Екатерина в деле воспитания сына делала ставку на благотворное воздействие учителей. Надо ли говорить, какую важную роль должны были играть при этом наставники цесаревича. И как при этом не вспомнить об одной особенности характера наследника, о которой упоминает С. Порошин: «Часто на Его Высочество имеют великое действие разговоры, касающиеся до какого-нибудь отсутствующего, которые ему услышать случится. Когда при нем говорят что в пользу или похвалу какого-нибудь человека, такого человека после видя, Его Высочество склонен к нему является; когда же, напротив того, говорят о нем невыгодно и хулительно, а особливо не прямо к Его Высочеству с речью адресуясь, но будто бы в разговоре мимоходом, то такого великий князь после увидя, холоден к нему кажется. Его Высочество все себе может так ясно и живо представить, как бы то уже пред ним действительно происходило...» Эти черты характера Павел сохранил на всю жизнь. Порошин, бесспорно, подметил их верно. Он до того изучил свойства своего воспитанника, что однажды, будучи недовольным, сказал ему замечательные слова: «Avec les meilleures intentions du monde, vous vous ferez haïr, Mon-seigneur». («Имея самые лучшие намерения, Владыко, Вы заставите возненавидеть себя».) 64 |
| Известно, что при архимандрите Дионисии и его стараниями был усчитан казначей Иосиф Панин, уличенный в растрате очень большой монастырской суммы. В царской грамоте присланной по этому поводу на имя Дионисия и казначея Моисея сказано, между прочим, что «по счету довелось взять на казначее, на старце Иосифе Панине 711 рублей, 14 алтын и две деньги, опричь тех денег трех тысяч рублев, про которые послана вам (архимандриту и казначею с братиею) наша грамота и роспись сыску». В пополнение растраченной монастырской казны грамотою повелевалось описать и оценить принадлежавшую Иосифу Панину деревню Золотилово и «с крестьяны и в ней всякий живот и хлеб земляной и стоячий и молоченой и по оценке отдать в Троицкий монастырь» 611 . Иосиф Панин был казначеем с 1611 года до 1619 года; поэтому мы думаем, что растрата им казны монастырской произведена во время отсутствия Дионисия – во время его заключения, которым Панин поспешил воспользоваться для удовлетворения своих корыстолюбивых стремлений. Это тем более вероятно, что учет ему произведен был очень скоро по возвращении Дионисия, и он уволен от должности в самый год возвращения. Эти обстоятельства дают право заключать, что и инициатива учета принадлежала Дионисию. Замечательно, что почти на тоже самое время падает увольнение от должности и келаря, каковым был Авраамий Палицын (он уволен в декабре 1620 года). По этому поводу не безосновательно сделать такого рода соображение. В отсутствие архимандрита главным и ответственным лицом в монастыре оставался келарь; поэтому на Авраамия Палицына такой факт, как растрата большой суммы казенных монастырских денег, естественно, должен был набросить некоторую тень. Не обвиняемый в участии с Паниным, Авраамий мог обвиняться в недостатке надзора над подчиненными ему лицами, в недостатке внимательности к происходившему в монастыре; особенно на келаря должно было падать такого рода обвинение потому, что преступление было совершено в такой области, которая и в присутствие архимандрита была ближе всего под ведением келаря. |
| Именным указом имп. Николая I от 10 апр. 1832 г. было объявлено решение о строительстве на месте М. А. м. храма Христа Спасителя. Поиском места для переноса обители ведал митр. Московский и Коломенский свт. Филарет (Дроздов) . В 1832-1837 гг. предлагалось 2 места для перевода мон-ря: Бородинское поле и Измайловский о-в в Москве. От 1-го отказались почти сразу, после отзыва вдовы ген.-майора А. А. Тучкова, а переписка относительно Измайловского о-ва затянулась на 5 лет: в числе прочего принимались во внимание ценность памятников царского дворца в Измайлове и тот факт, что они принадлежали дворцовому ведомству, а не мон-рю. Решение о переносе М. А. м. в с. Красное было принято 25 марта 1837 г., после того как даниловский архим. Гавриил (Воскресенский) осмотрел ц. в честь Воздвижения Креста Господня в с. Красном. Переезд сестер 17 окт. 1837 г. сопровождался крестным ходом через Мясницкую ул. и Красные ворота. Митр. Филарет встречал крестный ход на новом месте; в мон-ре хранилась «переходная» икона святых Филарета, Осии и Феодота, в надписи на обороте к-рой говорилось об основании мон-ря 7 июля 1837 г. и его переносе в том же году по благословению митр. Филарета (ЦГИА СССР. Ф. 796. Оп. 113. Д. 598; Токмаков. 1896. С. 45-49). После разборки зданий М. А. м. были проведены раскопки, в результате к-рых найдены 3 каменных гроба, нательные кресты и монеты XV-XVII вв., остатки кладбища с надгробиями кон. XVI - нач. XVII в. В более ранних слоях обнаружены редкие монеты IX в., на глубине 3 саж. (6,4 м) - кости мамонтов ( Токмаков. 1896. С. 98-99). Были также найдены чугунная квадратная плита с надписью: «1702 ce cosii дали по милости Вышняго князь Иван Петрович да князь Матвей Петрович Гагарины» и каменные надгробия кн. С. Ю. Щербатова († 1730), кнг. С. Ю. Мещерской († 1731), камер-коллежского советника В. А. Панина († 1757). На паперти монастырского собора находился памятник ген.-аншефу Ивану Васильевичу Панину († 1736) и его жене А. В. Эверлаковой (Паниной; † 1763), родителям Петра и Никиты Паниных. По описанию Малиновского, это был «четвероугольный памятник с белою урною и бронзовыми гербами». В зап. стене Алексиевской ц. имелось лепное надгробие ген.-аншефа кн. А. И. Шаховского († 1737). В мон-ре сохранялись надгробия: дядьки царевича Иоанна Алексеевича боярина Б. Г. Юшкова († 1713); игум. Феофании (Пашковой; † 1757); жены сенатора Ю. С. Нелединского-Мелецкого, урожд. кнж. А. М. Долгоруковой; князей Загряжских, Мещерских и Щербатовых ( Токмаков. 1896. С. 39; Малиновский. 1992. С. 135). Иконостас Преображенского собора после разборки мон-ря был передан в с. Бородино, икона прп. Алексия из местного ряда собора и икона св. Иоанна Крестителя из иконостаса трапезной отправлены в с. Новоспасское-Деденево Дмитровского у. (ЦГИАМ. Ф. 1175. Оп. 1. Д. 501). На новое место были перенесены чудотворные Грузинская икона Божией Матери из Алексиевской ц. и образ Божией Матери «Целительница» из Тихвинского придела ( Токмаков. 1896. С. 53). |
| Таким же, вероятно, образом, т. е. из книг, при пособии разумных мнихов, знавших по-гречески, Арсений научился и греческому языку. «Во сто двадесять четвертом году, октября в 24-й день (т. е. 1615 г.),— говорит сам Арсений в своей защитительной «Речи», поданной боярину Борису Михайловичу Салтыкову,— писал с Москвы государевым словом Троицко-Сергиева монастыря келарь старец Аврамий Палицын (он-то и мог указать государю на Арсения как на способного заняться исправлением книг) в Троицкий монастырь архимандриту Дионисию да казначею старцу Иосифу Панину, а велел прислати к Москве меня, нищего чернца, для государева дела, что правити книга Потребник на Москве в печатное дело; а поп Иван клементьевской приехал к Москве собою, а не по грамоте». Этот поп Иван по фамилии Наседка или Наседкин священствовал прежде, вероятно, в Москве, но в 1611 г., когда она была сожжена поляками, бежал из нее со всем своим семейством в Сергиеву лавру, куда бежали тогда и многие тысячи московских жителей. Здесь ему поручили совершать службы и требы для мирян в церкви преподобного Сергия над монастырскими воротами и дали небольшую келью в монастырской стене. Наседка умел приобресть расположенность архимандрита Дионисия, проводил с ним в беседах не только дни, но иногда и ночи, много помогал ему в переписке и рассылке известных патриотических воззваний к народу для изгнания поляков из отечества, еще более потрудился по поручению Дионисия, когда обходил окрестные места и селения, наполненные беглецами из Москвы, и исповедовал, причащал и предавал земле несколько тысяч несчастных, погибших от голода, ран и болезней. По окончании этих трудов Наседка был определен на священническое место в подмонастырском селе Клементьевском . Когда Арсений и поп Иван Наседка прибыли в Москву и явились к боярину Борису Михайловичу Салтыкову, то «я, нищий чернец,— продолжает речь свою к Салтыкову Арсений,— сказал тебе, государеву боярину, про себя, что меня не будет столько (т. е., что я не в состоянии исправить Потребника), ибо я ни поп, ни дьякон, а в той книге все потребы поповския. |
| С. 392. Собор св. Павла — третий по величине в Европе, по архитектуре похож на собор св. Петра в Риме, постройка по проекту Христофора Врена закончена в 1710 г., расположен в деловой части города — Сити. 168 С. 393. «Рассудка француз не имеет — для себя несчастье». — Неточная цитата из письма Д. И. Фонвизина к П. И. Панину из Ахена от 18 (29) сентября 1778 г. У Фонвизина: «Рассудка француз не имеет и иметь его почел бы несчастьем своей жизни, ибо оный заставил бы его размышлять, когда он может веселиться». 169 С. 393. …отделывающие иностранцев фразы — Белинский был в этом смысле тайный славянофил. — Определяя свое отношение к характерным чертам европейских наций (как он их понимал), Белинский обычно отмечал и их достоинства, и недостатки. Например, в письме к В. П. Боткину от 2–6 декабря 1847 г он писал: «Я уважаю расчетливость и аккуратность немцев но не люблю их. А люблю я две нации — француза и русака…». «Тайным славянофилом» Достоевский называет Белинского в значительной мере условно. В письме к А. Н. Майкову от 11 (23) декабря 1868 г. он писал: «…никогда не поверю словам покойного Аполлона Григорьева, что Белинский кончил бы славянофильством». 170 С. 393. …весь этот тогдашний кружок склонялся перед Западом, то есть перед Францией преимущественно — это было в сорок шестом году. — Увлечение Белинского идеями утопического социализма относится к 1841–1845 гг. В конце 1846 г. критик-демократ пришел к выводу, что «у себя, в себе, вокруг должны мы искать — и вопросов и их решения» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1956. Т. 10. С. 32; Комарович В. Л. Идеи французских социальных утопий в мировоззрении Белинского//Венок Белинскому. — Новая Москва. М., 1924. С. 243–272). Социалисты-утописты Франции в 1846 г. были популярны в кружке Петрашевского, членом которого в начале 1847 г. стал и Достоевский. М. Е. Салтыков-Щедрин, также «примкнувший» в середине 1840-х годов к «безвестному кружку, который инстинктивно прилепился к Франции», впоследствии вспоминал, что из «Франции Сен-Симона, Кабе, Фурье, Луи Блана и в особенности Жорж Занда лилась на нас вера в человечество, оттуда воссияла нам уверенность, что „золотой век“ находится не позади, а впереди нас…» (Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т М., 1972. Т. 14. С. 112). 171 |
|
|
