| Ожесточение обвинителей и трибунала было так велико, что председатель, резко оборвав свидетеля до окончания его показания, объявил совершенно неожиданно перерыв на несколько минут. Люди, искушенные в таинствах советской юстиции, предрекли, что такой перерыв «не к добру» и что «что-то готовится». Предсказания эти оправдались. Трибунал минут через 10 возвратился и предоставил слово обвинителю Смирнову, который заявил, что, так как из показания Егорова с ясностью вытекает, что он – единомышленник и «пособник» митрополита, то Смирнов предъявляет к свидетелю соответствующее обвинение, ходатайствуя о «приобщении» Егорова к числу подсудимых по данному делу и о немедленном заключении его под стражу. Хотя все и ожидали «чего-то», но случившееся превзошло ожидания. В публике изумление и знаки негодования. Я.С. Гурович просит слова и, превратившись в защитника Егорова, произносит речь, смысл которой сводится к тому, что в данном случае налицо несомненная попытка со стороны обвинения терроризировать неугодных ему свидетелей, что во всем том, что сказал Егоров, нет никаких данных которые могли бы быть обращены против него (да и сам обвинитель не указывает этих данных, настолько, по-видимому, он заранее уверен в успехе своего требования), и что согласие трибунала с предложением обвинителя будет, по существу, равносильно уничтожению элементарнейшего права подсудимых защищаться свидетельскими показаниями. Трибунал удалился «на совещание» и, возвратившись через несколько минут, провозгласил резолюцию об удовлетворении предложения обвинителя, с тем, что о Егорове должно быть возбуждено особое дело. Егоров тут же был арестован. Легко себе представить, что пережили и перечувствовали, узнав об этом инциденте, остальные свидетели той же группы, в особенности вызванные по почину защиты. К счастью для них, трибунал «усек» список свидетелей, освободив этих лиц от допроса. Вместо них, потянулись нескончаемой вереницей – милиционеры, агенты ЧК и т.п., свидетельствовавшие об обстоятельствах, при которых тот или иной подсудимый (главным образом, из числа уличных бунтарей) были задержаны. § VIII |
| Ожесточение обвинителей и трибунала было так велико, что председатель, резко оборвав свидетеля до окончания его показания, объявил совершенно неожиданно перерыв на несколько минут. Люди, искушённые в таинствах советской юстиции, предрекали, что такой перерыв «не к добру» и что «что-то готовится». Предсказания эти оправдались. Трибунал минут через 10 возвратился и предоставил слово обвинителю Смирнову, который заявил, что так как из показания Егорова с ясностью вытекает, что он – единомышленник и «пособник» митрополита, то Смирнов предъявляет к свидетелю соответствующее обвинение, ходатайствуя о «приобщении» Егорова к числу подсудимых по данному делу и о немедленном заключении его под стражу. Хотя все и ожидали «чего-то», но всё-таки случившееся превзошло ожидания. В публике – изумление и знаки негодования. Я. С. Гурович просит слова и, превратившись в защитника Егорова, произносит речь, смысл которой сводится к тому, что в данном случае налицо несомненная попытка со стороны обвинения терроризировать неугодных ему свидетелей, что во всём том, что сказал Егоров, нет никаких данных, которые могли бы быть обращены против него (да и сам обвинитель не указывает этих данных; настолько, по-видимому, он заранее уверен в успехе своего требования) и что согласие трибунала с предложением обвинителя будет, по существу, равносильно уничтожению элементарнейшего права подсудимых защищаться свидетельскими показаниями. Трибунал удалился «на совещание» и, возвратившись через несколько минут, провозгласил резолюцию об удовлетворении предложения обвинителя, с тем, однако, что о Егорове должно быть возбуждено особое дело. Егоров тут же был арестован. Таково положение свидетеля в советской юстиции. Легко себе представить, что пережили и перечувствовали, узнав об этом инциденте, остальные свидетели той же группы, в особенности вызванные по почину защиты. К счастью для них, трибунал «усёк» список свидетелей, освободив этих лиц от допроса. Вместо них потянулись нескончаемой вереницей, на ряд дней – милиционеры, агенты чеки и т. |
| Сам Юрий Никулин, как и его герой в фильме «Чучело», всегда был порядочным человеком с добрым и отзывчивым сердцем. В Москве до сих пор помнят, как он помогал артистам кино и цирка, выбивая для них квартиры, договариваясь о дорогостоящих операциях, а сам при этом жил более чем скромно, полностью отдаваясь работе. Актера не стало в 1997 году, его похоронили у стен Новодевичьего монастыря с воинскими почестями, при огромном стечении народа. Трагично сложилась судьба только у одного актера фильма – Мити Егорова, того самого Сомова. Сын популярной актрисы Натальи Кустинской и космонавта Бориса Егорова с ранних лет был в центре внимания, а после премьеры «Чучела» и вовсе стал кумиром миллионов. Но слава и вседозволенность (Кустинская признавала позже, что всегда баловала сына) сотворили с ним злую шутку. Еще будучи подростком, он начал пить, а в студенческие годы пристрастился к наркотикам... В 2002 году тело 32-летнего Дмитрия Егорова нашли в одной из московских квартир, отчего он умер, тогда установить не удалось. Десять лет спустя в одном из своих последних интервью Наталья Кустинская назвала мне истинную причину гибели сына: по ее словам, Митю убила его сожительница, ударив каблуком в висок. Эта женщина сама во всем призналась актрисе. В то время Кустинская уже была тяжело больна, она не стала начинать какие-либо судебные разбирательства и выносить сор из избы. История фильма была бы неполной без размышления о его роли в советское время. Стоит задуматься, случайно ли картина вышла на экраны осенью 1984 года, то есть накануне Перестройки, приведшей страну к абсолютному краху. В каких отношениях с Богом в это время было общество? Похоже, оно от Него отказалось большинством голосов, поставив во главу угла себя и собственные интересы. И тут выходит на экраны «Чучело», со всеми теми аллюзиями, о которых мы сказали… Рейтинг: 9.9 Голосов: 1702 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Дмитрий Собриевский 26 июня 2018, 15:27 В благодарность за светлые моменты в моем безбожном детстве, отрочестве, юности я теперь поминаю таких людей как Ролан Быков в молитве за упокоение души. Очень хорошая причина - благодарность, иначе это желание их поминать можно было бы переживать как дерзость. |
| Следующим свидетелем был священник Боярский – умный, образованный, талантливый проповедник. Обвинители были уверены, что он даст показания, убийственные для митрополита. Но он произнес пламенный, художественный по своей форме панегирик в прославление митрополита Вениамина. Злоба разочарованных обвинителей обрушилась на следующего свидетеля, профессора Егорова, человека спокойного, немного американской складки. Когда Егоров заявил, что соглашение состоялось по почину «Пом-гола», Смирнов яростно заявил, что свидетель соучастник митрополита Вениамина, и потребовал, чтобы Егорова перевели в разряд подсудимых. Защитник митрополита протестовал. Трибунал, посовещавшись, постановил возбудить отдельное дело против свидетеля Егорова, а пока – заключить под стражу. Егоров предвидел возможность подобного исхода и яви;? ся на заседание суда с толстым портфелем – в портфеле были подушка, одеяло, белье, яства и другие необходимые вещи. Революционный трибунал, выслушав свидетелей обвинения, просто «упразднил» свидетелей защиты, заявив, что объявляется перерыв, а через тридцать минут начнутся прения сторон. Защита протестовала, но тщетно Драницын с греческими цитатами доказывал, что с канонической точкя зрения митрополит Вениамин несомненно подлежит смерти. «Мой отец, сказал он как-то защитнику митрополита Я.С.Гуровичу, – был сельский священник, а вы – еврей. Я буду требовать для митрополита смертной казни, а вы будете его защищать. Как играет история!» Красиков изложил всю историю русского духовенства, как сословия, всегда поддерживающего реакционные связи. Что касается митрополита Вениамина, то он, безусловно, повинен в контрреволюционной деятельности – он хотя и не признал постановлений Карловацкого Собора, но он и не заявлял официально о своем отношении к советской власти. Смирнов требовал в своей речи 16 голов. Часть зала, заполненная специально избранной публикой, зааплодировала. Смирнов несколько раз повторял свою фразу о 16 головах. Начались речи защиты. Жижиленко доказывал отсутствие состава преступления, которое влекло бы приговор к высшей мере. Контрреволюционной организации нет, а поэтому и смертной казни быть не может. |
| Соскучась отсутствием мужа, отбывавшего воинскую повинность, она завела роман, последствия которого не заставили долго ждать себя, и в начале июня 1900 г. Дарья родила дочь, которую окрестила ее квартирная хозяйка Давыдова. Сознавая свое положение и боясь гнева мужа, Егорова с первых же дней появления на свет ребенка тяготилась им, дурно обращалась, плохо кормила и хотела отдать в воспитательный дом, но там детей от замужних не принимают. ______________________ Ничуть. Она обещалась жить с живущим с нею мужем, а не отсутствующим. Уходя на годы, хотя даже на один, он мог лишь условно удерживать ее за собою или должен был вовсе дать ей развод: " Я выхожу (из отчего дома) не за твой паспорт, а за тебя; и нет тебя, не вижу, - то и не спрашивай, где я " . Этот принцип заставил бы гг. кавалеров позаботиться реальным присутствием дома, а не фиктивным счетом, что-де все равно я числюсь господином дома. В. Р-в. ______________________ Прошло недели две, и Егорова пришла домой без дочки. На вопрос, куда она девалась, мать ответила Давыдовой, что какая-то незнакомая девушка взялась за 30 руб. поместить малютку в воспитательный дом от своего имени. В ночь на 16 июня в усадьбе чистили отхожее место, в котором нашли труп девочки, и Давыдова признала в ней свою крестницу. Судебно-медицинскою экспертизою установлено, что малютка умерла вследствие удушения, будучи брошена в грязные жидкости, найденные в ее гортани и дыхательном горле. Подсудимая продолжала уверять, что отдала девочку какой-то Аннушке, но нашлась свидетельница, по фамилии Смирнова, показание которой имело решающее значение. " Приходит Дарья как-то ко мне и говорит на мой спрос: " Перекрестись, что не разболтаешь, что скажу тебе? " Я перекрестилась. - " Я, - продолжала Смирнова, - говорит, дочку задушила и бросила в отхожее место " . Решением присяжных заседателей Егорова признана виновною и приговорена судом к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжные работы на пятнадцать ______________________ И справедливо, и не справедливо. |
| Итак, доклад Д. С. Мережковского поставил на обсуждение не только вопрос о юридическом характере февральского определения Св. Синода, но также и о церковно-государственных отношениях в стране. Дискуссия выявила целый спектр понимания февральского акта 1901 г. По мнению секретаря РФС Е. А. Егорова, «удостоверение» Св. Синода об отпадении Л. Н. Толстого от Церкви имело значение «богословского мнения» иерархов, а не окончательного суда самой Церкви. 286 При подготовке речи Е. А. Егорова к печати, цензор архимандрит Антонин (Грановский) в своем «supplementum " e» попытался откорректировать заявленное, указав на то, что «акт отлучения Толстого не есть осуждение его на вечные адские мучения, а только снятие с него «священного звания» христианина». 287 Данное замечание весьма характерно тем, что по существу позволяет рассматривать термин «отлучение» как фиксацию «отпадения». Не случайно неправильность посыла Е. А. Егорова, акцентировавшего внимание на «чисто юридическом характере Синода», отметил другой активный участник Религиозно-философских собраний В. А. Тернавцев, подчеркнувший, что «отпадение Толстого бесспорно, и оно страшнее, чем отлучение». 288 Это указание в дальнейшем было поддержано председателем Собраний епископом Сергием (Страгородским) , напомнившим участникам заседаний, что «в существе дела объявление об отпадении от веры более страшно», чем отлучение. Владыка подчеркнул именно это положение, заметив: поскольку человек сам, добровольно отпал от Церкви, он к ней более не принадлежит, «и со стороны последней остается только засвидетельствовать это». В случае с Л. Н. Толстым так и произошло. «Его не нужно было отлучать, потому что он сам сознательно отошел от Церкви». 289 Не забыл епископ и мистической стороны дела, упомянув о том, что «правда этого отлучения основывается не на юридическом праве Церкви располагать вечною жизнью людей, а на внутренней правде этих действий, т. е. раз человек потерял возможность к вечной жизни, он фактически лишается ее, фактически отлучается от нее церковным актом» (выделено мной – С. Ф.). 290 |
| Занимая в этот краткий промежуток времени должность председателя Комиссии go охране Лавры, отец Павел особо стремился помочь монахам, понимая, что это уже последнее, чем он может послужить братии преподобного Сергия. 5 марта 1920 г. в Комиссию по охране Лавры поступило прошение иеромонаха Диомида (Егорова) о назначении его на должность помощника хранителя ризницы. На этом прошении священник Павел Флоренский написал: «Как хранитель Лаврского музея (ризницы) имею долг засвидетельствовать, что Диомид Иванович Егоров действительно трудится при ризнице более года, фактически исправляя обязанности помощника хранителя, и может быть рекомендован как наиболее подходящее лицо для занятия означенной должности. Хранитель ризницы П. Флоренский » 48 . После этого, согласно резолюции А. С. Кочаровской, иеромонах Диомид (Егоров) был принят на должность. 26 марта 1920 г. в Комиссию по охране Лавры поступило заявление помощника хранителя музея-ризницы иеромонаха Диомида Егорова: «Сим прошу комиссию распорядиться выписать мне причитающийся мне оклад жалованья с 1 января 1920 г. как помощнику хранителя музея, каковую должность я фактически и исполняю по постановлению комиссии с вышеуказанного времени. Диомид Егоров». Священник П. А. Флоренский сделал следующую приписку: « П. Флоренский , состоя хранителем музея (ризницы), получает жалованье по должности члена комиссии; поэтому в частном совещании членов комиссии было признано необходимым жалованье хранителя передать помощнику хранителя музея. Диомид Егоров несет эту должность уже 1,5 года, а формально на таковую был назначен комиссией с 1 января 1920 г. За председателя П. Флоренский . 1920.III.25». После этого последовала резолюция комиссара Лавры А. С. Кочаровской: «Включить помощника хранителя музея Диомида Егорова и производить выплату ему жалованья по окладу согласно штатной единице как хранителю музея и выплатить с 1-го января 20 г. Кочаровская» 49 . 24 марта 1920 г. комиссару Лавры поступило заявление сторожа охраны иеромонаха Доримедонта (Чемоданова): «Ввиду ослабления организма от недостаточного питания и неимения средств к поддержанию здоровья, прошу товарища комиссара дать мне отпуск для поправки здоровья на два (2) месяца». |
| Для размещения будущей киевской общины необходимы были здания. В течение нескольких лет М. А. Егорова вела переговоры с владельцами соседних усадеб о возможности продажи в её собственность домов и земельных участков. В сентябре 1869 года надворный советник Яков Семенович Язев согласился продать госпоже Егоровой свой фруктовый сад и участок земли (площадью 288 кв. саж.) на Рыбальской улице. В течение последующих восьми месяцев (с августа 1871 по март 1872 года) Матрона Александровна смогла увеличить размеры своего земельного владения, присоединив к нему ещё один участок, купленный у жены протоиерея Марии Григорьевны Ждановой, и часть усадьбы (площадью в 160 кв. саж), принадлежавшей купчихе Софье Станковой. В ноябре 1872 года М. А. Егорова купила деревянный с мезонином особняк с флигелями и другими хозяйственными постройками на Московской улице под 40. В январе 1876 года она купила дом, расположенный на углу Московской и Рыбальской улиц. Это объёмное двухэтажное каменное здание, построенное в начале века, акцентировало перекресток улиц и заметно выделялось на фоне деревянной застройки квартала. Впоследствии именно в этом доме были устроены две церкви Введенской общины. Таким образом, Матрона Александровна Егорова стала владелицей большого участка земли с многочисленными постройками между улицами Рыбальской и Резницкой, занимавшего почти целый квартал на Печерске. Матрона Александровна позаботилась о том, чтобы насельницы будущей обители могли спокойно жить и трудиться. Всю принадлежащую ей территорию она поделила на два больших участка, искусственно отделявшихся друг от друга рядом зданий и забором. В домах, расположенных с обеих сторон от углового дома на Московской улице, предполагалось разместить призреваемых стариц и сестёр общины. На этой территории находился также обширный сад и многочисленные хозяйственные службы, необходимые для жизнеобеспечения обители. На прилегающем участке Матрона Александровна заранее определила несколько домов и флигелей, пригодных для жилья, и стала сдавать их внаём, чтобы получать дополнительный доход в обеспечение будущей общины. |
| Когда я вернулся домой (из Университета), он бросился ко мне со словами: «Папа! Какое несчастье! Я брал словарь из шкафа и увидал там „Таинственный остров“», – книгу, которая должна была быть ему подарена сегодня. Ночь он плохо спал; среди ночи вдруг прибежал к нам в спальню и положил на тумбочку свой сюрприз нам – тетрадку со своими «сочинениями»: «Волга», «Костер» и др. Проснулся в половине 7-го и тотчас же занялся подарками, которые были приготовлены мною под утро у его постельки на стуле. О сне нельзя было уже и думать. Я утром, вопреки обыкновению, сделал большую прогулку, заметив приступ нервного состояния сердца, видимо, от работы по вечерам за последнее время. От 3 до 5 был на Курсах, виделся с Грушкой и М. Н. Розановым , беседовали о предстоящем диспуте Егорова. За обедом у нас Маня с Миней и Липушата. Каплюшка чувствовал себя виновником торжества. Торжество наше было, однако, омрачено известием от Егоровых о том, что у них заболел и, кажется, скарлатиною, мой крестник Андрюша. Сюрприз для Дм. Ник. [Егорова] неожиданный и крайне неприятный. Каково диспутировать в таком настроении! 27 февраля. Суббота. Лекция в Университете, при большом количестве слушателей. После лекции чувство неудовлетворенности или, вернее, недовольства собою за прочтение не так, как следовало бы, но все-таки приятное состояние умственного возбуждения. День солнечный, весенний. Вечером заседание ОИДР с очень неинтересным рефератом Рождественского об английском посольстве в Москву в 1604–5 гг. Боюсь, что я говорил слишком резко, упрекая докладчика за отсутствие критической оценки разобранного источника. После заседания мы ужинали в обычной компании в ресторане Мартьяныча 307 , закрывающемся в 11 час. вечера. Еще до 12 я был уже дома. 28 февраля. Воскресенье. Диспут Д. Н. Егорова. Мы с Л[изой] отправились в Университет в первом часу и на лестнице встретились с самим виновником торжества. Богословская аудитория была совершенно полна. Солнечный день, лучи солнца в аудитории, озаряющие целый цветник юных слушательниц Д. |
| Адвокат Пешиков П.С.: Уважаемый суд, просим вызвать и допросить в качестве свидетеля [упоминаемого ранее во время выступления и допроса Н.В. Каклюгина оперуполномоченного 3 отдела УКОН ГУ МВД России по РО] В.Г. Егорова. Это сотрудник, который датировал рапорт [на имя следователя М.А. Бортниковой] от 26 октября 2018 года. Данный рапорт имеется в материалах уголовного дела. В связи с тем, что он ссылается, что он установил в ходе оперативно-розыскных мероприятий, что [якобы] Красильников М.Г. владеет информацией о сбыте Каклюгиным наркотических средств. Однако, находясь в зале суда, Красильников не подтвердил, что он видел, как Каклюгин сбывает наркотическое средство. В связи с чем просим его [оперуполномоченного В.Г. Егорова] вызвать с целью задать ему определённые вопросы. Судья Попов А.Е.: Товарищ адвокат, поддерживаете? Адвокат Евдокимов В.Н.: Да, полностью. Судья Попов А.Е.: Подсудимый, поддерживаете? Каклюгин Н.В .: Да. Судья Попов А.Е.: Товарищ прокурор? Гособвинитель Баранов С.О.: Полагаю, что такой необходимости нет. Сторона государственного обвинения в качестве доказательства этот документ не использует. Судья Попов А.Е.: Суд, совещаясь на месте, определил отказать в удовлетворении данного ходатайства. Поскольку, действительно, указанный сотрудник Егоров не явился очевидцем вменяемого подсудимому преступления. Кроме того, чего-либо конкретного по делу пояснить не может. А тем доказательствам, то есть, рапорту [Егорова В.Г.], показаниям самого Красильникова, сторонами может быть дана оценка в прениях. А судом соответственно – при вынесении итогового решения по делу. Следующее ходатайство. [Третий необоснованный отказ в ходатайстве стороны защиты на данном судебном заседании – показания данного свидетеля могли бы выявить лиц, причастных к оговору Н.В. Каклюгина среди сотрудников областного УКОН, однако, и прокуратура, и суд показали, что это не в их интересах]. Адвокат Пешиков П.С.: Уважаемый суд, просим вызвать и допросить в качестве свидетеля следователя М.А. Бортникову, которая возбуждала уголовное дело в отношении Каклюгина Н.В. без оснований, как считает сторона защиты. Поскольку весь материал был предоставлен ей оперативными сотрудниками, проводившими мероприятие [задержание] по части 2-ой статьи 228 [УК РФ]. Данный следователь вынес постановление с колоссальным количеством ошибок. Также был проведён ряд следственных действий с нарушением прав [подзащитного]. Для устранения и выяснения всех обстоятельств, считаем необходимым вызвать данного сотрудника следствия и допросить в ходе судебного заседания. |
|
|
