| Монастырь, устроенный благодаря совместным усилиям русских и сербских монахинь, стал истинным духовным центром, а человеколюбие и благотворительность монахинь стали «визитной карточкой» обители еще тогда, когда она была детским домом. Архиерейский Синод обратился к Патриарху Димитрию с просьбой разрешить основать в монастыре Кувеждин «женский монастырь, который бы принял на себя попечение о детском доме». В 1929 году монахини Кувеждинского монастыря начали опекать Дом для немощных пожилых в Сремской Митровице. Это послушание выполняли пять монахинь. В этом же году они взяли на себя попечение о Детском доме, Детском саде и Столовой для бедных церковной общины Сараево. Так Кувеждин стал новым явлением в Сербской Православной Церкви в духовно-нравственном, социальном и во всех других смыслах. Пример монахинь Кувеждинского монастыря привлек внимание общественных деятелей и интеллектуалов, заговоривших о том, что необходимо уделять больше внимания монастырю Кувеждин и русскому монастырю Хопово, которые стали примером хорошей социальной практики и образцом для других монашеских общежитий. Среди популяризаторов возрождения женского монашества была первая образованная сербская женщина – Мария (Илич-Агапова) Среди популяризаторов возрождения духовной жизни и женского монашества в Сербии хотелось бы упомянуть первую образованную сербскую женщину, библиотекаря Марию (Илич-Агапову). Она выступила на Белградском радио, рассказав о целях женского монашеского служения и современной ситуации с женским монашеством в Сербии. Ее выступление стало фактором популяризации женского монашества, и по образу монастырей Кувеждин и Хопово в других монастырях в Сербии начали формироваться женские общины. Так, в окрестностях Ниша по решению Священного Синода женским монастырем стал монастырь святого Иоанна. По инициативе Народного союза женщин там была создана артель слепых девушек, которые закончили обучение портняжному ремеслу в доме для слепых в Земуне. На юге Сербии был еще один монастырь, где также жили русские леснинские монахини. Это монастырь святого Кирика возле Цариброда. В середине 1932 года в Дивлянском монастыре насчитывалось 40 монахинь и послушниц, выполнявших разные послушания, среди которых были занятия иконописью. С увеличением числа сестер был расширен хозяйственный и жилой фонд монастыря. |
| Подобным образом возник и Спасо-Бородинский монастырь, основанный М. М. Тучковой, вдовой знаменитого генерала, прославившегося в Отечественную войну 1812 г. В 1813 г. в лесу, в окрестностях Задонска, была построена часовня, возле которой в маленьких избушках поселилось несколько крестьянок из близлежащих деревень. Здесь они проводили время в молитве и труде. В 1860 г., по почину крестьянки Е. П. Богатыревой, это поселение получило устройство сестрической общины, а еще через семь лет община была преобразована в общежительный монастырь. Некоторые из общин были основаны под влиянием старцев. В сибирском городке Туринске под окормлением старца Зосимы сложилась одна такая община, но, несмотря на хлопоты в Петербурге, старцу не удалось получить разрешения на открытие обители. В 1826 г. сестры вместе со старцем приехали в Москву и поселились в доме приютившей их вдовы Бахметьевой. Часть своего подмосковного имения вдова пожертвовала на основание монастыря – так появилась Троицкая, или Зосимова, пустынь. Уже после кончины старца, наступившей в 1833 г., Зосимова община была преобразована в монастырь с общежительным уставом. Основателем Дмитриевского женского монастыря в селе Троекурове Тамбовской епархии был пустынножитель старец Иларион (Фокин). Под окормлением преподобного Серафима Саровского пребывала Казанская Дивеевская община, устроенная еще в 1780 г., а также основанная самим святым «Мельничная» девичья община. Преподобный Амвросий Оптинский был основателем и духовником сестрической общины в Шамордине. В последней четверти 19 в. из женских монастырей был особенно знаменит Свято-Богородский Леснинский, расположенный около современного польского города Бяла. В 1881 г. униатский храм в Лесне перешел к православным. Через 3 года после этого вокруг него сложилась сестрическая община во главе с матерью Екатериной, урожденной графиней Ефимовской († 1925 в Сербии). Сестры открыли школу для крестьянских детей, в которую принимали не только православных, но и католиков. В 1889 г. община была преобразована в монастырь, игуменьей которого стала мать Екатерина. К1914 г. в обители было 20 монахинь и 300 рясофорных сестер и послушниц. Инокини содержали больницу, приют для престарелых женщин, бесплатную амбулаторию, аптеку и даже медицинское училище. Они открыли среднюю школу для крестьян с обучением ремеслам, учительскую семинарию, сельскохозяйственное училище, держали обувную и переплетную мастерские, иконописную мастерскую, развели фруктовый сад и огород, устроили ферму и пасеку. Вокруг Леснинского монастыря сложилось еще четыре общины, тоже посвятивших себя главным образом служению ближним. |
| – Даже если человек не ищет и специально не ездит к старцам… – Даже если не ищем, Господь знает, когда и кого нам послать. И мы не услышим этих слов, пока к этому не готовы и пока время не пришло. – Сестра Васса, как судьба свела вас с архиепископом Марком? Он ведь не принадлежит к числу американских архиереев, с которыми вы были знакомы с детства. – Бог мне послал владыку, когда я была послушницей в Леснинском монастыре во Франции. Когда я прочитала «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу», то загорелась желанием научиться Иисусовой молитве. Я читала афонские сборники, где описывались приемы молитвы. При этом я не была особо духовной, а была обычной послушницей. И как-то приехал в монастырь владыка Марк, и мне показалось, что он – знаток молитвы. Позже я узнала, что владыка научился молитвенному деланию на Афоне. Он немец, и в нем я открыла нечто для себя новое. Владыка Марк – опытный духовник, не очень, я бы сказала, русского характера, человек очень аскетичный. И владыка взял меня на плечи, за ним я видела Христа. Это было очень важным опытом в моей жизни. Из Лесны он перевел меня в Берлинскую и Германскую епархию, где не было женского монастыря, и я стала жить с одной престарелой послушницей на ее квартире в Мюнхене. Мы вставали рано утром и шли на службу в монастырь. Но это был мужской монастырь, и спустя некоторое время мы стали вычитывать службы дома, а в субботу ходили в монастырь причащаться. Пятнадцать лет я жила в Мюнхене (за это время побывала на послушании в монастыре на Святой Земле). Много училась, читала святых отцов, выучила греческий, латынь, немецкий. Потом владыка меня и еще одну послушницу послал учиться в университет, чтобы получить право преподавать религию детям. Владыка Марк не предвидел, что мне очень понравится учиться! Но владыка не предвидел, что мне очень понравится учиться! Случилось так, что с моей работой познакомился известный литургист архимандрит Роберт Тафт, пригласил на конференцию читать доклад, а потом предложил стать директором моей докторской диссертации в Риме. Владыке Марку имя Тафта было знакомо, и он благословил меня принять это предложение. Так я оказалась в Риме, и мой мир перевернулся. Я никогда до этого не общалась с научным миром и тем более с католиками. На тот момент у меня был достаточно большой запас знаний, я много читала, но была, если можно так сказать, немного самоучкой. Профессор Тафт меня учил, как работать научно, систематично, брал с собой на симпозиумы, научные конференции. |
| По указу Синода Казанская и Мельничная общины были объединены в 1842 г., а в 1861 г. был утвержден монастырь. В это время в нем насчитывалось около 500 сестер. Конфликт, длившийся 29 лет, завершился только после встречи митрополита Филарета с царем, а монастырь был временно переведен в Тамбовскую епархию. В начале XX в. монастырь насчитывал уже около 1000 сестер. Дивеевская обитель знаменита своими подвижницами (схимонахиня Марфа, в миру Мария Семеновна Милюкова; Елена Васильевна Мантурова), а также своими юродивыми (Пелагея Ивановна Королева, Параскева Семеновна, Наталья Дмитриевна, Паша Саров- ская и др.). В 1903 г. во время торжеств, посвященных прославлению преп. Серафима (19 июля 1903 г.) блаженную Пашу Саровскую посетила императорская чета. Таким образом, даже история одного монастыря дает примеры того, насколько разнообразной могла быть его организация. Находясь под покровительством одного старца, обе обители имели разные уставы. Многие из монастырей имели большое социальное значение, благодаря активной благотворительной деятельности. И. Смолич приводит следующие данные о благотворительной деятельности женских монастырей: в 1887 г. монастыри содержали 93 больницы и 66 приютов для престарелых, две трети из которых приходились на женские монастыри, при этом мужских монастырей было тогда 469, а женских только 202. В 80–90-е годы почти во всех женских монастырях открылись церковно-приходские школы, которые содержались на средства монастырей 855 . Женские монастыри активно занимались миссионерской деятельностью, сочетая ее с благотворительностью. Как правило, эти монастыри пользовались государственной поддержкой и покровительством императорской семьи. Одним из таким монастырей был Леснинский первоклассный Свято-Богородицкий монастырь, основанный на территории Польши в деревне Лесно в 1884 г. с благословения о. Амвросия первоначально как женская община. Ее основательницей была графиня Евгения Борисовна Ефимовская (в монашестве Екатерина) с пятью сестрами, имевшими медицинское образование, и двумя девочками. |
| – Не так уж и мало по нынешним временам. – Да, но молодых у нас мало. После матери Евдокии настоятельницей стала мать Феодосия, но она так любила и почитала мать Евдокию, что себя считала недостойной быть игуменией. Поэтому она отказалась от этого сана, и настоятельницей стала только на смертном одре. Это из-за смирения. Но она знала, что есть мать Ольга, которая была тайно пострижена в Париже и много ездила в Святую Землю. Мать Евдокия всегда лелеяла мечту, что мать Ольга будет после нее игуменией. И мать Феодосия знала об этом, и очень хотела исполнить волю матери Евдокии. И поэтому, когда приближался конец ее жизни, она уговорила мать Ольгу поступить в монастырь и после нее взять это послушание. Три года мать Ольга прожила в монастыре, готовясь к этому. В 1989 году она поступила и в 1992 году, после смерти матери Феодосии, стала игуменией. С тех пор она возглавляет монастырь, и при матушке Ольге произошло много изменений. Она приняла на себя подвиг восстанавливать еще один храм на нашем участке. Потому что храм у нас был хотя и очень намоленный, но маленький. Людям приходилось просто стоять на дворе во время службы, и в 1998 мать Ольга приняла решение строить новый храм. И наконец у нас есть прекрасный Храм Преображения, расписанный прекрасным московским иконописцем Ярославом Николаевичем Добпыниным. – А есть прихожане, кроме насельниц? – Да, конечно, есть целые семьи. Многие дома рядом принадлежат православным, которые живут в Париже, но приезжают на лето. Так что летом, конечно, гораздо больше. – А обитель далеко от Парижа? – 160 или 170 километров. ... Кстати, о священниках: сейчас у нас один румын, и другой – тоже румын по национальности, но родился на Западной Украине, поэтому сохраняет славянскую традицию от юности, учился в Киево-Печерской Лавре, в Академии, и принял там постриг. Так что он по-русски прекрасно говорит. И это очень изменило состав наших прихожан, потому что стали приезжать очень много русских. – А много русских во Франции? – Да, очень много. И они к нам приезжают. К сожалению, неизвестно, что будет с Леснинским монастырем. Леснинский монастырь – это тоже православный монастырь во Франции, но он принадлежит Зарубежной Церкви. И у них были, к сожалению, разные осложнения недавно, в связи с примирением с Московской Патриархией... Очень много русских к нам теперь приезжают. |
| Теперь, когда все наши воспитанники съезжаются сюда уже повзрослевшие, послушаются, общаются, дружат, помогают сестрам, в том числе и в Детском центре, и здорово с этим справляются, я рада: пусть на эти дни они берут монастырь в свои руки. Можно сказать, что они стали членами вашей монастырской семьи? Можно и так сказать. А можно сказать, что монастырь стал членом большой семьи людей, проживающих в Осетии. Когда Вы впервые вошли в Рыльский Свято-Николаевский монастырь, какой мир открылся для Вас? Для меня вообще мир открылся в Свято-Николаевском Рыльском монастыре. До этого была иллюзия. В Рыльск стало ездить очень много людей из Осетии. У меня был свой проект на телевидении, который назывался «Портрет на фоне гор». Мы снимали в нем разных людей, влияющих на судьбу Осетии. И мне стало очень интересно, почему все потянулись в Рыльск, что там за человек такой. И, собрав съемочную группу, я поехала туда. Это был первый монастырь, который я увидела в своей жизни. Все разрушено, слякоть, грязь, холодно, печку надо топить, воду надо носить. Я себя успокоила: «Ну, ничего, это же на два дня всего». Вроде бы не было внешнего благолепия, но граница между миром и монастырем ощущалась. На следующий день я увидела своего будущего старца. И помню свое первое чувство: это тот самый Дед Мороз из моего детства, именно такой. Ватник, стоптанные башмаки и «девяносто килограммов сплошной любви», как Юлия Вознесенская писала об игумении Леснинского монастыря. А на второй день уже довелось пообщаться с ним. Я сказала: «Мне бы интервью с вами записать». Батюшка посмотрел на меня своими ясными голубыми глазами и спросил: «А что это такое – интервью?» Я попыталась объяснить: «Ну, я буду задавать вам вопросы, а вы мне будете отвечать». Он мне в ответ: «А я не умею разговаривать». Я собралась уходить. И вдруг он меня остановил за руку, повернул и, посмотрев внимательно, сказал: «Матушка, а ты знаешь, что ты монахиня?» Я говорю: «Вот я к вам первый раз приехала, вы меня знать не знаете, зачем вы ярлыки так на людей вешаете? Я вообще не по этому вопросу к вам приехала». Он показал на свой лоб: «А у монахов вот тут крестики светятся». И засмеялся. |
| Лилль (1925), вольнослушатель Парижского Св.-Сергиевского богословского института (19251928), член Братства Св. Фотия (1925), состоял в юрисдикции митр. Евлогия (Георгиевского), диакон (24.5.1928), священник (4.6.1928), рукоположение совершил митр. Евлогий в Св.-Александро-Невском соборе в Париже, настоятель Воскресенской церкви в Гренобле (4.6.19281.5.1930), настоятель Св. Александро-Невской церкви в г. Крезо (1.5.19305.10.1931), помощник настоятеля Св.-Сергиевской церкви в Будапеште (1.4.193126.1.1932), настоятель той же церкви (26.1.193214.1.1938), протоиерей (12.4.1936). Архив: Послужный список о. Н. Езсрского (19281938). АЕУА. Лит.: Е.М. Памяти ушедших от мира сего. ЦО. 1938. 3 Евлогий, митр. Путь моей жизни. Екатерина ( Ефимовская Евгения Борисовна, графиня; 28.8.1850, Москва– 10.11.1925, с. Хопово, Сербия), схиигуменья. Окончила женские курсы при Московском университете (1879), учительница в Татаевской школе CA. Ратчинского, по предложению еп. Леонтия Холмско-Варшавской епархии основала женскую общину в бывшем монастыре с. Лесны Седлецкой губ. (19.10.1885), пострижена в монашество (1885), настоятельница Леснинского Богородицкого монастыря с возведением в сан игуменьи (26.8.1889), вышла на покой (1908), в 1915 г. монастырь насчитывал 500 сестер, а школа-приют при монастыре – 300 девочек, после наступления немецкой армии монастырь был эвакуирован сперва в Петроград (19151917), затем в Жабский монастырь Кишиневской епархии (1.8.19171920), наконец, в Хоповский монастырь в Сербии, где поселились 70 монахинь, участница 3-го съезда РСХД в Хопове (1924), перед смертью приняла схиму. Соч.: Ответ на письмо Свентицкому самому себе. Сергиев Посад, 1907 Диакониссы первых веков христианства. Сергиев Посад, 1907 Христианство нашей школы и христианство Слова Божиего. СПб., 1910. Лит.: Н.К. (Клепинин). Памяти игуменьи Екатерины. П., 1926 Маевский Вл.А. Лесна – Хопово – Фуркье. Мадрид, 1962 Евлогий, митр. Путь моей жизни Никон (Рклицкий) , архиеп. Жизнеописание блаженнейшего Антония Косик В.И. |
| 199 Память о молитвенной жизни старца Василиска, монаха и пустынника Сибирских лесов (Послание)/Сост. иеромонах Арсений (Троепольский) //Символ (Париж). 1994. 32. С. 279–340 (Публикация А. М. Пентковского). Иеромонах Арсений (Троепольский) – составитель нескольких книг о молитве и, в частности, об Иисусовой молитве: «Трактат о молитве», «Память о молитвенной жизни старца Василиска, монаха и пустынника Сибирских лесов», «Откровенный рассказ странника духовному своему отцу» и др. Отец Арсений специально путешествовал по монастырям России во второй трети XIX века, собирая сведения о делателях святой молитвы. Монашеский путь его начался в 1826 году в стенах Симонова монастыря, где он был пострижен в монашество 3 марта 1830 года и вскоре рукоположен в иеродиаконы и в иеромонаха (в 1832 г.). Затем он побывал в Оптине (с 13 августа 1833 г. по 12 октября 1835 г.), в Киево- Печерской Лавре, в Санкт-Петербургской Сергиевой пустыни (с 11 января до декабря 1837 г.), в Московском Заиконоспасском и снова в Симоновом монастырях города Москвы, в Савво-Вишерском и Балаклавском Георгиевском монастырях. Наконец, 2 июля 1854 года, по его прошению за болезнью отправлен в Малоярославецкий монастырь в заштат, а 16 марта 1857 года переведен в Боровский Пафнутьев монастырь, где он провел последние годы своей многотрудной жизни. Скончался он 7 июля 1870 года в Наро-Фоминске, куда прибыл на излечение своей болезни; отпет священником Николаевской церкви [Пентковский А. М. Кто же составил оптинскую редакцию «Рассказов странника»?//Символ. 1994. 32. С. 259–278]. 200 Сказания о дивных случаях монаха Василиска при прохождении внутренной Иисусовой молитвы, писанных в оное время учеником его – монахом Зосимою//Лабынцев Ю. А., Щавинская Л. Л. Белорусско-украинско-русская православная книжность межвоенной Польши. М., 1999. С. 114–139. Женские монастыри на Холмщине имели огромное значение для местной народной жизни. Их было несколько, но монастырем- колыбелью всех остальных была Леснинская обитель. Она была основана в 1884 году игуменией Екатериной (в миру графиня Ефимовская). Она основала приюты для сирот, школы, высшее сельскохозяйственное женское училище, церковно-учительскую школу. Можно сказать, что весь народ холмский проходил через ее приюты и школы, вся сельская интеллигенция. Народ отвечал Леснинской обители благодарной любовью. Рукописи переписывались в межвоенной Польше (куда отошел Холмский край после 1818 года) в основном, видимо, представителями интеллектуальной элиты, духовной и светской, и ныне сберегаются среди потомков русских эмигрантов, у православного духовенства, старообрядцев. К моменту эвакуации в период Первой мировой войны Леснянский монастырь стал подлинной «женской Лаврой», а затем пришлось возрождать женскую монашескую жизнь в Сербии. Ныне Леснянский монастырь нашел себе пристанище в ста километрах от Парижа в городке Прове- мон [Там же. С. 74–75]. |
| Так же как и в Леснинской обители, за короткий срок здесь были построены четыре церкви, школы, приют, больница, аптека, богадельня, молочная ферма и т. д. Представляются интересными впечатления ксендза из с. Яблонны о Вировском монастыре: «Как ксендз, представитель противной партии, я могу иметь особые на миссию монахинь взгляды; но, как человек-христианин, могу только радоваться, что обаяние православной веры и русских людей вступает к нам с восточной границы при посредстве истинных подвижниц» 858 . Под покровительством императорской семьи находился основанный в 1845 г. по инициативе императора Николая I Новодевичий Воскресенский монастырь в Петербурге, также известный своей благотворительной деятельностью. Первой его игуменьей стала Фе- офания (1787–1866). Вдова генерала Готовцева после смерти дочери в 1818 г. поступила с 12 крепостными девушками послушницей в Го- рицкий монастырь, в 1837 г. она принимает постриг. В течение долгих лет Феофания переписывалась со старцем Кирилло-Новоезер- ского монастыря Феофаном (Соколовым) , под влиянием которого формировались ее аскетические воззрения. Возглавив Воскресенский монастырь, Феофания ввела в нем строгий общежительный устав. В монастыре были организованы различные мастерские, открыта школа для девочек и училище для подготовки народных учительниц, школа для мальчиков. Монахини стирали белье для сиротских приютов и домов престарелых 859 . Основанный вдовой генерал-майора А. А. Тучкова, героически погибшего во время Бородинского сражения, Маргаритой Михайловной Тучковой (урожденной Нарышкиной) Спасо-Бородинский монастырь также приобрел известность своей благотворительностью. Первоначально на месте гибели ее мужа по инициативе и на средства М. М. Тучковой и императора Александра I, по благословению архиепископа Августина, в 1820 г. был построен и освящен храм во имя Нерукотворного Спаса, фактически ставшего первым памятником погибшим воинам. После смерти сына в 1826 г. М. М. Тучкова начинает постоянно жить в построенном рядом с храмом доме. |
| Детство матери Ефросиньи пришлось на 60е годы минувшего века. Но поверить этому, глядя на нее, трудно: молодое лицо в темном апостольнике, сумка от “Yves Rocher” на плече, юная стремительная походка. На вид ей никак не больше тридцати лет, между тем, как на самом деле монашеский ее «стаж» равен двадцати. Впрочем, говорят, что инокини всегда выглядят моложе своих мирских ровесниц. Не знаю, применительно ли ко всем это утверждение бесспорно, но вот насчет насельниц родной обители матери Евфросиньи с ним не поспоришь. Потому, что обитель эта особенная. Столетняя с лишком жизнь Свято-Богородицкого Леснинского монастыря неповторима тем, что земные его стены много раз менялись. А ведь как раз стенами монастырь обычно и крепок. Стены создают историю, стены зовут молодежь прийти на смену старикам. Стенами же Лесны были зачастую только люди. Впрочем, по порядку. В конце XVI века крестьянам деревни Лесна, что находилась близ границы двух Империй — Романовых и Габсбургов, — явлена была нерукотворная икона Божией Матери. Очень необычная икона, каменная, икона-камея. Пошла молва о чудесных исцелениях, и почти тут же об обладании иконой всерьез заспорили православные и католики. Через два столетия православные отстояли ее окончательно: по этому поводу в Лесне и был основан монастырь. Сестры-леснянки не только молились, но и трудились. Трудились на совесть. Была у них макаронная фабрика, был кирпичный завод, скотные дворы, фруктовые сады и рыбные пруды, что уж говорить о пасеке или пекарне! На заработанные деньги сестры содержали не только себя, но и сиротский приют, школу, больницу с хирургическим отделением, амбулаторию. Благодетельствуя всем окрестным селеньям, могли ли они представить, какая странная судьба им уготована? Но началась Первая Мировая, монастырь, оказавшийся на театре военных действий, был эвакуирован вглубь страны. Как казалось тогда — ненадолго. Тут-то и пришел 17й год. Спасая святыни от безбожной власти, леснянки бежали через Бессарабию в Сербию. В начале 20х гг. появилась новая Лесна — в Хопово. За два десятилетия монастырь процвел трудами сестер и в Сербии. Но и эти стены сокрушила война. Германская оккупация, затем «владычество бесчеловечных хорватов»… И вновь пришлось бежать от коммунистов, теперь уже сербских. Леснянки эмигрировали во Францию. В 1967 сестры купили для монастыря поместье в Нормандии, в Провемоне. Уже сорок лет, как Провемон со старинным его замком и классическим французским парком — это и есть Лесна. |
|
|
