| Иркутская Провинциальная Канцелярия подлинные грамоты от 5 Декабря 1731 года препроводила в ту же Коллегию Иностранных Дел в Петербург, и донесла Сенату. А священник Филимонов остался скитальцем по Иркутску (так как это случилось по кончине Святителя Иннокентия), усвоив себе звание странника Хинского Государства, пока не пристроил его преемник Святителя Иннокентий Вторый. Коллегия Иностранных дел все полученные о Платковском сведения предоставила рассмотрению Синода. Но не молчал и Платковский. Описав остававшегося в Пекине от прежней Миссии, заехавшей сюда при Иларионе Лежайском, Иеромонаха Ляврентия, привезенного с собою Иеродиакона Иоасафа и всех школьников нетерпимыми в Китае, просил всех переменить, и даже себя, за некоторыми от Китайских Министров чинимыми ему Архимандриту унижениями и озлоблениями, уволить. Так мечта, быть Начальником Миссии, издали обльщавшая Платковского до странных с его стороны пожертвований честию и совестию, так вблизи показалась она малопривлекательною! Святейший Синод приняв во внимание те и другие данные, 4 Декабря 1732 года, определил: Архимандрита Платковского и весь состав тамошней Миссии заменить новым, более надежным. Но прежде чем определение это было приведено в исполнение, в Петербург приехал из Пекина с отчетами караванный директор Ланг. Первый член Синода Феофан Архиепископ Великоновоградский и Великолуцкий не замедлил пригласить его к себе, и первый вопрос был, разумеется, о Миссии. Ланг не мог ничего сказать о ней доброго, и в доказательство недобросовестности Платковского показал Архиепископу веденный им Платковским Журнал, в котором, кроме заметок о женолюбивой жизни Иеромонаха Лаврентия и о расхищении им казны церковной, было записано, будтобы иеродиакон Иоасаф ходил пьяный во дворец Богдохана, проник во внутренние комнаты, перебил здесь министров, за что и содержался скованный под караулом сутки. – Дело страшное! сказал Преосвященный Феофан. – Да не так оно было, отвечал Ланг; – носился слух, что в нетрезвом виде Иеродиакон забрел во дворец; но чтоб бил министров, это напрасно; напротив, его все китайцы за простоту и скромность особенно любят; одно его несчастие, что временно придерживается хмельного напитка, да и от того воздержать его не безнадежно. |
| В сие смутное 120 для Малороссии время, когда все в ней дышало злобою, мщением и отчаянием, возникло новое зло, как бы самым адом устроенное на пагубу людскую. В 1604 году некто Москвитянин, проживавший в доме воеводы сандомирского Юрья Мнишка, назвался Московским царевичем Дмитрием, о котором прежде носился слух, что он в малолетстве убит происками боярина тамошнего Годунова, после него в Москве воцарившегося. Но сей, называвшийся царевичем, утверждал и манифестовал, что он есть действительно царевич, спасшийся от смерти убийством другого младенца, церковного сына, на место его подставленного. Со стороны царя Годунова доказано к Польше переписками с послами, убитого царевича совершенно знавшими, что тот царевич точно в мертвецах, а называющийся им бродяга, есть лишенный дьяконства монах Гришка Отрепьев. Но, несмотря на такие доказательства, двоякие интересы взяли свою силу. Воевода Мнишек хотел видеть дочь свою Марину, царицей Московской, выдавши ее замуж за называвшегося царевичем тамошним, с которым у них о сем соглашение, и для того стряпал за него у короля польского и у сената, а король с поляками, пользуясь сим случаем, хотели, сделав претендента оного царем московским, поделиться с ним царством его и удовлетворить тем заматерелую вражду свою на царство Московское. И потому предпринято выставить все силы польские против сил московских в пользу самозванца. Театром же зрелища того определена судьбою северной Малороссия. Войска московские, предводимые многими воеводами, боярами, думными дьяками и многими окольничими и стольниками разных степенен, вошли первые в Малороссию, и, пройдя в ней пограничный город, Севск, переправились через реку Десну при городе Новгород-Северском, а миновавши его, расположились станом на горах Новгородских, по дороге Черниговской. Граждане новгородские и все повета тамошнего жители, от времен епископа их, Лежайского, и протопопа Пашинского, поруганных за благочестие на соборище Брестском, питавшие ненависть к униатству и их творцам, были вновь оскорблены поляками. Отбором у них двух монастырей, против замка мужеского Успенского, и на Ярославле горе, девичьего Покровского, из которых первый обращен в Базилианский кляштор, а другой переделан на кляштор Доминиканский. А потому не имели они никакого усердия к полякам и их интересам. Напротив того, врожденная склонность к единоверцам и однородцам делала их всегда приверженными к народу русскому или московскому. И за тем в проход их войск не только не оказали им ничего неприятельского, но и в надобностях путевых явно им способствовали, обнаружив, сею неосторожностью вражду свою к полякам. |
| Эти события поддерживали недоверчивость московских воевод и печальную привычку называть малороссиян изменниками. Архимандрит Новгорода-Северского Спасского монастыря Михаил Лежайский пишет к Матвееву: «Не ведаю, за что порубежные воеводы наших украинцев изменниками зовут: изволь предварить, чтобы воеводы в таких мерах были опасны и таких вестей ненадобных не начинали и малороссийских войск не озлобляли; опасно, чтобы от малой искры большой огонь не запылал». Вследствие этого к порубежным воеводам был послан указ с большим подкреплением, чтобы малороссиян изменниками не называли, жили с ними в совете и во всяком приятстве, а если вперед от них такие неподобные и поносные речи пронесутся, то будет им жестокое наказание безо всякой пощады. Самойлович не переставал доносить на Серка, будто он хочет идти к Астрахани и сибирским странам в надежде на калмыков. 23 апреля гетман писал Матвееву: «Бог видит совесть мою, что не из ненависти какой-либо объявляю об атамане Иване Серке. Постом великим был у нас писарь запорожский и тайно объявил на Серковы замыслы, со слезами прося, чтобы до времени оставалось тайною; знатным козакам, находящимся в Запорожье, Серко постоянно говорит: как предки наши не служили государству московскому, так и нам не надобно служить, а держаться дедичного государя; если вы не позволите помогать, то хотя с десятком сам пойду к королевскому величеству. А что меня на Москве к присяге привели, то присяга невольная, мне она ни во что; а что меня из Сибири освободили, то я об этом не просил никого: мог я выйти и другим способом. Тот же писарь говорил: как посылал его Серко к царскому величеству с самозванцем, то приказывал бить челом о местечке Кереберде, причем говорил: «Коли бы не догадались и отдали мне его! Тогда бы мог жену из Слободских полков вывесть, знал бы я тогда, что начать!» Это местечко ему на злое дело надобно, потому что лежит на днепровском берегу выше всех городов Полтавского полка, а в тех краях живут все люди западной стороны. Серко, в измену Брюховецкого, взбунтовавши несколько городов около себя, жителей их посадил в Кереберде, где прежде людей не было. |
| Дороги Тарноград – Белгорай, Белгорай – Замостье, Замостье – Томашев переделаны на бетонную автостраду. На этих автострадах поставлены таблички, отмечающие расстояние от Львова. Заканчивается строительство автострады Томашев – Цешанув. На этом строительстве занято до 5 строительных батальонов и тысячи рабочих. Шоссе Розвадув – Рудник усиленными темпами заливается бетоном. От Кракова до Розвадув и до Лежайска строится узкоколейная жел. дорога. 20 .3.41. Жел. дорожные депо в Генерал-Губернаторстве получили распоряжение быть готовым для обслуживания жел.дор. линий на восток включительно до Львова. Одновременно с начала марта с/года немцы на пограничные жел.дор. станции на востоке перебрасывают запасные материалы, строят мастерские. Ввиду усиленных военных перевозок с 1.4.41 пассажирское движение на территории Генерал-Губернаторства прекращено. Подвижного состава недостаточно, находится в очень плохом состоянии, в особенности паровозы. Ремонт его не производится, это вызывает частые аварии и простои поездов по станциям в ожидании паровозов, что создает пробки при небольшом движении. Вагоны и паровозы разных типов. Жел.дор. служащие работой на транспорте недовольны, к работе относятся плохо. Контингент жел.дор. служащих – немцы, чехи и поляки. На советско-венгерской границе до 3.4.41 передвижений германских войск отмечено не было. По данным зак. источника «Михайловича» , начиная с 3.4.41 отмечено в Венгрии большое передвижение германских войск в направлениях: Дунай – Югославия, Вена – Будапешт – Клуж – Румыния, Будапешт – Дебрецен – Клуж – Болгария. Нами приняты меры к проверке и уточнению изложенных выше данных. Народный комиссар государственной безопасности УССР старший майор государственной безопасности (Мешик) ЦА СВР РФ. Д. 21616. Т. З. Лл. 5359. Машинопись, подлинник, автограф. Имеются пометы: «гг. Щербаков, Рыбкина. По ознакомлении – т. Алахвердову. Сведения Тумена, по-моему, заслуживают внимания, подтверждаются нашими данными. Журавлев. 17/IV и «Послано в РУ т. Голикову 2/7/3476 от 23/IV-41 г.» 380. Из Постановления СНК СССР «О плане текущих военных заказов НКО, НКВМФ И НКВД на II квартал 1941 года» |
| В г. Замостье появилась танковая часть и ап корпусной артиллерии, а в районе Замостье – Томашов – 4 пд и летные части. Нумерация их и количество не установлены. В воинские части, дислоцированные в районе Замостье – Томашов, поступило новое пополнение до 5000 человек, которое спешно обучается. На аэродром Свидники (в 4 км восточнее г. Люблин) прибыло якобы до 500 самолетов. На окраине г. Лежайска отстроен военный аэродром, куда якобы прибыло до 200 самолетов. В начале февраля 1941 г. в район г. Холм прибыли пехотные части численностью до одной дивизии. На площади размещены 500 грузовых автомашин. В г. Люблин прибыли из г. Варшавы 26-й ап и 64-й мотомех. полк, из г. Холм – 23-й ап. 25 февраля 1941 г. на ст. Избица поступил эшелон из 30 вагонов и платформ, откуда выгрузилась тяжелая танковая часть. Танки вооружены пушками и пулеметами, кроме того, из эшелона сгружены гаубицы, боеприпасы, воинское снаряжение. Начиная с 12 марта 1941 г. и до настоящего времени через станции Гливице – Катовице – Освенцим в восточном направлении проходит крупное перемещение немецких войск, тяжелой и легкой артиллерии, мотомехчастей и пехоты. 22 марта через эти станции проследовало до 75 эшелонов. 25 марта 1941 г. на пограничную станцию Журавица прибыло 45 эшелонов немецких войск. Часть из них направлена в г. Ясло, а остальные расположены вдоль железной дороги от ст.Перемышль до ст. Ясло. В район Ярослава прибыло до 3 тысяч немецкой пехоты. 28 марта 1941 г. через ст. Ярослав проследовало 7 воинских эшелонов. В ночь на 28 марта 1941 г. со стороны г. Катовице, через г. Краков на Тарнув проследовало большое количество немецких войск – пехота, кавалерия и летные части. Войска двигались на грузовых автомашинах с прицепными площадками. На некоторых прицепах перевозились лошади до 12 на каждом. На аэродром г. Кракова, который расположен на его окраине, в направлении Катовице за последнее время прибыло много бомбардировочной авиации, а также большое количество бомб (количество самолетов не установлено). |
| [...] 12 . Вы полностью предоставлены самим себе, поэтому не должно быть никаких жалоб и взываний о помощи в высшие инстанции. Справляйся сам, и тогда и Бог поможет тебе. Г. Бакке ГАРФ. Ф. 7021. Оп. 148. Д. 12. Лл. 5963. 516. Сообщение НКВД СССР в ЦК ВКП(б) и СНК СССР 1798/6 2 июня 1941 г. Пограничными отрядами НКВД Белорусской, Украинской и Молдавской ССР добыты следующие сведения о военных мероприятиях немцев вблизи границы с СССР. В районах Томашова и Лежайска сосредоточиваются две армейские группы. В этих районах выявлены штабы двух армий: штаб 16-й армии в м. Улянув (85 км юго-западнее Люблина) и штаб армии в фольварке Усьмеж (45 км юго-западнее Владимира-Волынского), командующим которой является генерал Рейхенау(требует уточнения). 25 мая из Варшавы в направлении Люблин – Холм и Люблин – Замостье – Грубешов отмечена переброска войск всех родов. Передвижение войск происходит в основном ночью. 17 мая в Тересполь прибыла группа летчиков, а на аэродром в Воскшенице (вблизи Тересполя) было доставлено сто бомбардировщиков. 25 апреля из Болгарии в Восточную Пруссию прибыла 35-я пехотная дивизия. В мае отмечено инспектирование частей германских войск в Восточной Пруссии и на территории Генерал-Губернаторства и рекогносцировка в пограничной полосе высшими чинами германской армии. 57 мая Гитлер в сопровождении Геринга и Редера присутствовал на маневрах германского флота в Балтийском море, в районе Готтенгафен (Гдыня). В средних числах мая Гитлер прибыл в Варшаву в сопровождении шести высших офицеров германской армии и с 22 мая начал инспектирование войск в Восточной Пруссии. Генералы германской армии производят рекогносцировки вблизи границы: 11 мая генерал Райхенау – в районе м. Ульгувек (27 км восточнее Томашова и 9 км от линии границы): 18 мая генерал с группой офицеров – в районе Белжец (7 км юго-западнее Томашова, вблизи границы) и 23 мая генерал с группой офицеров производил рекогносцировку и осмотр военных сооружений в районе Радымно. Во многих пунктах вблизи границы сосредоточены понтоны, брезентовые и надувные лодки. Наибольшее количество их отмечено на направлениях на Брест и Львов. |
| Появление большого количества хасидских общин, при том что в каждой общине огромное значение придавалось авторитету религиозного лидера (цаддика), способствовало тому, что после смерти Дов Бера (1773) хасидизм стал распадаться на отдельные группы. Рабби Элимелех возглавил хасидов в Лежайске (ныне Польша), Леви Ицхак в 1785 г. создал хасидский центр в Бердичеве, благодаря ученику Исраэля бен Элиезера Менахему Нахуму центр хасидизма возник в Чернобыле. Менахем Мендель основал общину в Витебске, из которой вышел Шнеур Залман из Ляд. В 1797 г. Шнеур Залман, прошедший обучение у Дов Бера, написал кн. «Тания», в которой изложил хасидскую мистику в каббалистических категориях. Ее центральной темой является вопрос о богопознании, который побуждает автора обратиться к «интеллектуалистским» аспектам мистики, не свойственным хасидскому миросозерцанию. Учение Шнеура Залмана получило название Хабад в соответствии с 3 основополагающими категориями мистики «Тании» и 3 звеньями в цепи сфирот - «хохма, бина, даат» (мудрость, понимание, знание). Движение Хабад носит также название любавичского хасидизма. Оппозицию хасидизму возглавил крупнейший авторитет польско-литов. еврейства Илия бен Шломо Залман , известный как Виленский гаон. Еще в 1772 г. во всех синагогах Вильны хасиды были торжественно преданы херему. В этом же году Шломо Залман отказался принять хасидскую делегацию. После выхода книги рабби Яакова сопротивление оппозиции усилилось: в 1794 г. на городской площади в Вильне была сожжена кн. «Цавваат ха-Рибаш» (Завещание рабби Исраэля Баал-Шем-Това). Сторонники Виленского гаона получили от хасидов именование «митнагдим» (противники). После 1810-1815 гг., когда умерли почти все ученики Дов-Бера, раздробленность хасидизма усилилась. Основные его направления определялись династиями религ. лидеров, ибо звание цадика - непререкаемого духовного авторитета общины - в большинстве случаев было наследственным. Основные хасидские династии Подолии вели свое происхождение от рабби Аврахама из Опатова (ныне Опатув, Польша), учившего в Меджибоже, и от рабби Моше Цви из Саврани, учившего в Бендерах. В Киевской губ. и на Волыни возникла династия Тверских (Чернобыль). Ружинско-Садагорская династия и ее ответвления в Галиции и на Буковине ведут начало от рабби Исраэля из Ружина. В Галиции большое значение имела династия Белз, восходящая к рабби Шалому Рокеаху. Большое число влиятельных династий возникло в Польше и Венгрии. Разделившийся на династические ветви хасидизм усилил прозелитическую деятельность, но вместе с тем столкнулся с обостренными внутренними противоречиями, связанными с конфликтами представителей различных династий по обрядовым и идеологическим вопросам. |
| Но необходимо было упрочить положение и дать православной пастве прочную организацию и юридическое право на существование. Отец Максим «через посольских людей стал усиленно хлопотать перед русским правительством об учреждении в Пекине миссии. Этим делом особенно заинтересовался Петр Великий. При полном сочувствии и поддержке в этом отношении со стороны Православной Церкви он постарался обеспечить на будущее время положение православных ленников в Китае. Указом от 18 июня 1700 года российский император Петр I составляет специальную миссию для работы в Пекине. После долгих переговоров с Пекинским правительством только в 1715 году прибыла в Пекин первая миссия. Ее составили: архим. Илларион Лежайский, священник, диакон, семь церковников учеников» . Русское правительство выделило финансовое содержание, а китайское – назначило жалование и хлебное довольствие, отвело казенное помещение и зачислило членов миссии в высшее сословие государства. Миссия деятельно принялась выполнять возложенные на нее задачи. Первыми успехами миссия обязана своему начальнику. По характеру он заслужил уважение не только от своих пасомых, но даже от богдыхана, который каждый месяц присылал своего человека справляться о его здоровье и о нуждах миссии. После смерти архим. Иллариона в 1718 году ему на замену русское правительство послало Иннокентия (Кульчицкого), впоследствии Иркутского святителя. Но иезуиты, опасаясь потери влияния в Китае, употребили все меры к тому, чтобы воспрепятствовать учреждению в Пекине православной архиерейской кафедры. Святителя не пустили в Китай, что играло на руку западным миссионерам. Главой миссии был назначен архимандрит Антоний (Платковский). К несчастью для миссии, умер богдыхан, а его преемник не был расположен к христианству. И китайское правительство издало указ, запрещавший китайцам менять веру на христианскую. В ходе дипломатических переговоров Цинское и русское правительство договорились о некоторых послаблениях для православных Китая. В 1727 году в Кяхте был заключен договор, обеспечивавший юридическое основание деятельности Духовной миссии. Теперь в миссии дозволялось работать восьми миссионерам, половина из которых могли носить духовный сан, а остальные должны были быть светскими исследователями. Маньчжурское правительство обещало давать им содержание и взять под свою защиту отправление в Пекине обрядов Православной Церкви. |
| 18 июня 1700 г. указом Петра I митр. Киевскому и Галицкому Варлааму (Ясинскому) было предписано избрать митрополита для Тобольской кафедры с поручением его попечению вопроса об организации миссии в Китае ( Николай (Адоратский). 1887. 4. С. 462-463). В первую очередь речь шла о пастырском попечении о пекинских албазинцах, однако миссионерство также определялось как важное направление деятельности миссии и ее стратегическая задача. Петр I неск. раз повторял свой указ, но власти Цинской империи отклоняли предложения об отправке рус. миссионеров в Пекин. После смерти свящ. Максима просьбы российской стороны были подкреплены встречным ходатайством албазинцев, оставшихся без духовного окормления. В 1712 г., после долгих переговоров, имп. Канси согласился принять миссию в Пекине, передав через рус. комиссара П. Р. Худякова условие, чтобы с миссией в Китай непременно приехал квалифицированный врач, искусный в лечении наружных болезней. Содержание резолюции имп. Канси было передано Петру I, к-рый повелел митр. Тобольскому свт. Иоанну (Максимовичу) сформировать состав П. д. м. По распоряжению митрополита начальником миссии был утвержден архим. Иларион (Лежайский) , воспитанник Киево-Могилянской академии. В состав миссии также были включены свящ. Лаврентий (вероятно, Лаврентий Иванов, бывший в Пекине в 1696), диак. Филимон и 7 церковников, возможно из учеников тобольской славяно-рус. школы, открытой митр. свт. Филофеем (Лещинским) в 1704 г. (см. также: Назначение в Китай свт. Иннокентия//Иркутские ЕВ. 1863. Приб. 15. С. 200). О составе 1-й миссии есть и др. сведения, в частности упоминание о том, что среди миссионеров были архим. Иларион (Лежайский), иеромонахи Иларион и Лаврентий, иеродиаконы Филимон, Иоасаф (Афанасьев), Иларион Якут, Феодор Белка (Колесников), Никанор (Клюсов), Петр Калмык, 4 церковника и 3 служителя ( Бочаров Н. П. Две могилы в Покровском миссионерском мон-ре в Москве: Ист.-биогр. очерки священно-архимандритов о. Филарета и о. Вениамина. М., 1889. С. 142). Посланник папы Римского в Китае сообщал, что в Пекин из России приехали настоятель мон-ря и 12 священников (см.: Пан Т. А. Иларион (Лежайский)//ПЭ. Т. 22. С. 180). 1-я миссия (1715-1729) |
| По совету архиереосхимонаха Феодора м. Иоанн назначил в Китай во главе миссии архимандрита Илариона, который и был первым начальником правильно сформированной миссии. – О личности Илариона встречаются исторические неточности. Иларион Лежайский будто бы привезен был м. Иоанном из Чернигова, иеромонахом и экономом архиерейского дома, а пред отправлением в Китай получил архимандритство и из Тобольска отбыл 16 января 1715 г. 67 Прот. Сулоцкий, на основании рукописи на латинском и русском языках, принадлежащей Омскому духовному училищу, сообщает, что привезенные Иоанном Максимовичем ученые монахи были отпущены обратно на родину с щедрым вознаграждением за послушание ехать с ним и за сопровождение его в пути: Сибирь им не понравилась. За достоверное нужно сказать, что Иларион Лежайский приехал в Сибирь раньше с м. Филофеем, всего вернее в 1706 г., когда митроп. Филофей путешествовал из Тобольска в Москву по делам своей митрополии, пользовался советами и вниманием Петра Великого, а в следующем 1707 г. Филофеем был послан в сане иеромонаха и ездил в Ургу и Пекин для проповеди Слова Божия. По исполнении такого важного поручения Иларион был возведен в сан архимандрита и послан в Якутск, настоятелем монастыря. При м. Иоанне он все время находился в Якутске. Из исторических актов видно следующее. От 14 октября 1709 г. м. Феодор посылает из Тобольска с Енисейским архимандритом Даниилом грамоту на имя арх. Илариона, с препоручением переслать её туда чрез Киренск, чтобы строитель Иоасаф Милюков, приняв ту грамоту послал её в Якутск архим. Илариону с ведомыми ездоками незамедленно. 68 В грамоте от 25 авг. 1710 г. митрополит говорит еще яснее, что «в прошлом 1709 г. послан из Тобольска в Якутской в Спасов монастырь архим. Иларион и велено ему в Якутску и в Илимску и на Киренге с уезды ведати церковные догматы и наши архиерейския дела исправляти и церкви святыя, и в них всякаго благочиния церковнаго дозирати. Как он архимандрит Иларион будет приезжати на Киренгу и в Илимский острог с уезды, – то строителю с братиею и попом с причетники ему архимандриту достойную честь воздавати и послушание к нему имети, и поить его и кормить, и где ему архимандриту на Киренге в монастыре в приездное время обитати, давать кельи, покаместа он за управлением церковных и архиерейских дел будет пребывати». 69 Такими же правами, арх. Иларион пользовался и при м. Иоанне и находился в Якутске, а в Тобольске не был, в проезд вышеупомянутого Китайского посольства с Тулишенем, которому было поручено взять с собой русских священников в Пекин, если бы, конечно, это довелось. От 7 июля 1713 г. митр. Иоанн поручал архим. Илариону, как судии духовных дел и закащику, по просьбе строителя старца Флора с братиею соорудить часовню во имя св. пророка Илии Фесвитянина на монастырской Анисимовской вотчине на речке Тыпте, на Игле. 70 При таких поручениях к исполнению в месте служения, архим. Иларион получил назначение в Пекин очевидно без вызова в Тобольск. |
|
|
