| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИУДИФИ КНИГА [греч. Ιουδθ; лат. Liber Iudith], в правосл. традиции неканоническая книга ВЗ; в изданиях рус. синодального перевода помещена после Книги Товита и перед Книгой премудрости Соломона. Содержание И. к. начинается с описания войны между Персидским царством, возглавляемым Арфаксадом, и Ассирийским царством, в к-ром правил Навуходоносор. Греч. текст книги в переводе Септуагинты дает в качестве отправной точки повествования время царствования «Навуходоносора, царя Ассирийского» (Иф 1. 1a) без прямой связи с последующими стихами, в к-рых описывается строительная деятельность Арфаксада (Иф 1. 1b - 4). Т. о., Септуагинта уже в 1-м стихе сталкивает 2 исторические эпохи: Новоассирийское и Персидское царства, в то время как версия Вульгаты начинает изложение с правления Арфаксада, тем самым избегая явного анахронизма в начале книги. Навуходоносор объявил войну Арфаксаду и выступил с многонациональным войском: «К нему собрались все живущие в нагорной стране, и все живущие при Евфрате, Тигре и Идасписе, и с равнины Ариох, царь Елимейский, и сошлись очень многие народы в ополчение сынов Хелеуда» (Иф 1. 6); он направил призыв народам Сирии, Палестины и Египта (в Вульгате Египет не упом.; изложение ограничивается сиро-палестинским ареалом). Однако этот призыв остался без ответа, поскольку Навуходоносор «был для них, как один из них» (1. 11), и никто не боялся его (это объяснение отсутствует в Вульгате). Воспылав яростью, Навуходоносор поклялся отомстить народам Палестины, Сирии и Египта и, разгромив Персидское царство (1. 13), стал готовиться к походу на запад. Эта миссия была возложена на 2-го человека в гос-ве, военачальника Олоферна (2. 4). Сцены из жизни Иудифи. Миниатюра из Библии Сан-Паоло-фуори-ле-Мура. Ок. 870 г. (Roma. San Paolo fuori le Mura. Б/н. Fol. 12) Сцены из жизни Иудифи. Миниатюра из Библии Сан-Паоло-фуори-ле-Мура. Ок. 870 г. (Roma. San Paolo fuori le Mura. |
| Глава седьмая. Герменевтика Священного Писания Герменевтика (от греч. ερμηνεω – толкую) есть искусство, или даже техника истолкования текста. Герменевтика – преимущественно, филологическая наука, призванная способствовать пониманию древнего текста в том смысле и значении, в каком он писался в свое время автором и был понимаем его современниками. В этом плане, большое значение имеют данные филологии, археологии, истории, географии, культурологии и других наук. Научная герменевтика весьма полезна и необходима для библейской экзегетики, для правильного истолкования Св. Писания. В Приложении к Указателю «Брюссельской Библии» 13 приведены 65 герменевтических правил. Вот некоторые из них: – Библейские антропоморфизмы. Человеческие действия и части тела часто приписываются Богу не потому, что они в Нем есть, а по признаку подобия, для удобовразумительности. – Противоречивые утверждения часто только кажутся таковыми. – Общие утверждения должны часто пониматься ограничительно. – Одни и те же лица и места часто носят разные имена. – Одно и то же слово имеет разные значения в различных текстах. – Повторение одного и того же слова означает превосходную степень. – Обетования и угрозы Божии часто условны. – Хронологический порядок событий часто игнорируется. – Часть употребляется иногда вместо целого, а целое – вместо части. – Число может иметь конкретное, неопределенное или символическое значение. – Глагол " ненавидеть« употребляется, иногда, в значении »любить менее». – По арамейскому словоупотреблению, выражение «отвечал» может употребляться без предыдущего вопроса. – Множественное число может употребляться вместо единственного. – Слова «сын» или «дочь» могут употребляться в значении «потомок». Но, помимо научной герменевтики, применимой к Св. Писанию, как и к любому другому изучаемому древнему тексту, для толкования Слова Божия необходима еще особая библейская герменевтика. Эта необходимость вызвана тем, что Библия не просто человеческая книга, написанная в определенном историческом, языковом и культурном контексте, а Слово Божие. Для понимания обычного текста, важно знать автора, условия, в которых он писал, и его намерения. Так, для понимания Библии надо знать Бога, Его намерения о людях, которым Он дал Свое слово и ту особую «стихию» Духа Святого, в которой происходило Божественное Откровение. Специфику православной библейской герменевтики можно определить тремя принципами. |
| Книга, в греческих рукописях и изданиях имеющая надписание Σοφα ησο ιο Σιρχ, а в латинском до Иеронимовском переводе Itala и потом у самого Иеронима называемая Ecclesiasticus (как книга церковная, употребляемая в церкви при богослужении), имеет содержание, которое невозможно в большей его части изложить систематически. Она представляет собой собрание сентенций, нравоучительных изречений и правил в жизни – советов и предостережений, относящихся ко всем подробностям религиозной, гражданской и домашней жизни. Эти сентенции, изречения и правила выставляются как развитие и руководство к осуществлению в жизни мудрости, о которой прежде всего (1-й гл.) и говорится, показывается её происхождение («всяка премудрость от Господа и с Ним есть во век», I, 1) и сущность (начало, исполнение и венец мудрости есть страх Господень, не отделяемый от любви к Господу: «Любление Господа преславная премудрость» ст. 10; начало премудрости боятися Господа», 15, ср. ст. 20; «исполнение премудрости еже боятися Господа» 16; «венец мудрости страх Господень», 18). Предлагаемые затем во 2 гл. советы предлагаются уже как частные правила проявления и осуществления в жизнги страха Божия: «боящиися Господа, пождите милости Его, ...веруйте Ему, ...надейтеся на благая»… ст. 7–9; боящиися Господа не сумневаются о глаголех Его и любящии Его сохраняют пути Его, ст. 15 и след. Что и начинающиеся с 3-й гл. советы и правила предлагаются писателем как развитие той же мудрости с жизни, – видно из III, 6. 7, где почтение к родителям представляется, как проявление страха Божия. По аналогии заключить можно, что и дальнейшие советы, нравоучения и наставления имеют такое же отношение к содержанию 1 главы. Систематичности в изложении книги, во всём объёме последней, нельзя открыть; но в некоторых отделах её предлагается более или менее пространное развитие той или другой данной темы. Мы разумеем, напр., 1 главу, речь о премудрости, её сущности, обнаруженях и последствиях; 2 гл. о страхе Божием; – III, 1–16 о почтении к родителям. |
| Книга о семи правилах для исследования и нахождения смысла Священного Писания Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 21, 22, 23, 1999 — 2000 28 июня, 2012 Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 21, 22, 23, 1999 — 2000 1 Перевод с латинского. Подлинник см. в: Maxima Bibliotheca veterum patrum et antiquorum scriptorum. T. VI. Lugduni, 1677. — Р. 49–67 и в PL 18, 15–66, где сочинение Тихония перепечатано из Gallandi Bibliotheca veterum Patrum antiquorumque scriptorum. T. VIII. Venet. 1755. Прежде всего, относительно чего я имею намерение, почел я необходимым написать книгу Правил и начертать Законы, которые были бы ключами и светом к познанию сокровенного. Ибо есть некие таинственные уставы, которым подчинены отступления от всеобщего закона и которые делают невидимыми для некоторых сокровища истины. — И если эти правила будут приняты без ненависти и поняты так, как мы их сообщаем, то все тайное раскроется и темное разъяснится, так что каждый, ведомый сими правилами как бы по стезям света, будет в состоянии пройти чрез весь лес пророчеств, не подвергаясь опасности заблудиться в нем. Правила же эти суть: I. О Господе и Его теле. II. О теле Господнем как двучастном. III. Об обетованиях и законе. IV. О виде и роде. V. О временах. VI. О повторении. VII. О диаволе и его теле 2 . Правило I О Господе и Его теле Господа от Его тела, то есть Церкви, по словам Писания, различает один только ум, который с убедительностью и даже — так велико могущество истины — с принудительностью подсказывает, что именно к каждому из них относится. В других случаях дело касается, по-видимому, одного какого-нибудь лица, но двойственность его открывается из двойственности его должностей. Так, чрез Исаию сказал (Бог): Сей грехи наша носит и о нас болезнует Той же язвен бысть за грехи наша Господь (Бог) предаде Его грех ради наших и пр. (Ис 53:4–6), каковые слова уста всей Церкви с хвалою относят к Господу. Но далее о Нем же говорит: и Господь (Бог) хощет очистити Его от язвы и хощет Господь отъяти болезнь от души Его, явити Ему свет 3 и создати разумом (ст. |
| Марк Мангано (протестант) Книга пророка Наума. Гари Холл Исторический и культурный фон Свидетельства, которые мы находим в самой книге, определяют дату ее создания. Падение египетского города Фивы (евр. «Но-Амон») в 3:810 указывает на то, что Наум писал после 663 года до н.э., когда ассирийское войско Асиафара 1036 захватило Фивы. Предсказание о падении Ниневии (2:1 и далее 3:1, и далее) означает, что текст был составлен до падения города под натиском мидян и вавилонян. Ассирийское господство над Израилем и Иудеей началось с середины VIII века, когда ассирийский трон занял Феглаффелласар III (745727) и продолжалось до падения Израиля (722 г. до н.э.) и во времена правления иудейских парей Ахаза (735715, см. Ис.7 ), Езекии (715687, см. Ис.3637 ) и Манассии (687642). 1037 Ассирийский царь Аснафар правил в середине VIII века (668627). После войны с Египтом, в 663 году, он расширил границы своей империи на юг до самого города Фивы. Однако в 650 году египтянам удалось восстановить независимость и ассирийское господство на Ближнем Востоке стало ослабевать. Вавилоняне также восстали против брата Аснафара, но их мятеж был подавлен в 648 году. Кажется, именно в это время Манассия начал совершать самостоятельные шаги, что следует из начатой им строительной деятельности, о которой мы читаем во 2 книге Паралипоменон 33:1416. Помимо ведения военных действий, Аснафар обновил Ниневию и Вавилон и собрал огромную библиотеку в Ниневии. Повсеместно появилось чувство защищенности и материального благополучия. Но это время продолжалось недолго. После смерти Аснафара Ассирия стала слабеть с невероятной скоростью. Вавилон вскоре вернул себе независимость, и в течение последующих 15 лет Ассирия постоянно ощущала всевозрастающее давление со стороны вавилонян и мидян, и, наконец, в 612 году до н.э. столица Ассирии, Ниневия, пала под натиском объединенных войск. Именно в это неспокойное время Наум предложил Иудее проповедь надежды, в которой он предсказывал падение ненавистного города Ниневии (и, как следствие, всей Ассирии). Похоже, что он писал в первой половине этого периода, а не в конце его. Падение Фив было еще свежо в памяти людей, а о его восстановлении не было и речи. Ассирийцы были сильны и все еще контролировали ситуацию (1:12). Поэтому самой разумной датой создания книги будет, примерно, 650 год до н.э. 1038 Если принять эту дату, то Наум должен был поддерживать шаги Манасии к независимости и реформы Иосии. 1039 |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Принцесса и гоблин «Принцесса и гоблин» — самая популярная сказка великого христианского писателя Д. Макдональда, учителя К. С. Льюиса. В Сети можно встретить такие отзывы читателей сказки: «думаю, это идеальная книга для маленькой девочки — здесь есть все: и загадочный замок, и гоблины, и таинственная прапрапрабабушка Ирен, и верный друг Курд. Книга очень изящная и легкая. В детстве она мне казалась очень таинственной и загадочной», «Очаровательная мудрая сказка». Впрочем не стоит забывать слов Макдональда: «Я пишу не для детей, но для тех, кто невинен и искренен как ребёнок, пять ли ему лет, пятьдесят ли, или семьдесят пять». Сказки Макдональда — чудные философские притчи, простые и мудрые истории. Не лишне будет почитать их и взрослому. История о принцессе и гоблине начинается так: «Жила-была маленькая принцесса. Ее отец-король правил огромной страной. Дворец короля возвышался на одной из гор, величественный и прекрасный. Там и родилась наша принцесса, которую назвали Ирен, но вскоре после рождения девочку пришлось отослать из дворца, так как ее здоровье оказалось слишком слабым, чтобы жить на вершине горы. Принцесса переехала в большой дом, наполовину – замок, наполовину – ферму, на склоне другой горы, на полпути между подножьем и вершиной. История эта началась, когда ей исполнилось восемь лет. Принцесса была красивая девочка – белокурая и хорошенькая. У нее были чудесные глаза, напоминавшие два кусочка ночного неба. Можно было и впрямь подумать, что ее глаза – кусочки неба, так часто она обращала свой взор к небесам. Потолок в ее детской выкрасили в синий цвет, и на нем тоже сверкали звезды. Он так походил на небо! Я думаю, принцесса и считала его небом, но по другой причине, о которой сейчас расскажу вам. Горы в королевстве принцессы были полны пещер и туннелей; кое-где текла вода, а кое-где стены сами по себе светились и искрились. О подземном мире люди знали очень мало.» |
| ПРОСТО ХРИСТИАНСТВО Клайв Стейплз Льюис [ < < назад вперед > > к оглавлению ] КНИГА 3: ХРИСТИАНСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ Три части морали Рассказывают об одном ученике, которого спросили, как он представляет себе Бога. Тот ответил, что, насколько он понимает, Бог - это " такая личность, которая постоянно следит, не живет ли кто в свое удовольствие, и когда Он замечает такое, то вмешивается, чтобы это прекратить " . Боюсь, что именно в таком духе понимают многие люди слово " мораль " : то, что мешает нам получать удовольствие. В действительности же моральные нормы - это инструкции, обеспечивающие правильную работу человеческой машины. Каждое из правил морали нацелено на то, чтобы предотвратить поломку, или перенапряжение, или трение. Вот почему на первый взгляд кажется, будто они постоянно вмешиваются в нашу жизнь и препятствуют проявлению наших природных наклонностей. Когда вы учитесь, как работать на какой-нибудь машине, инструктор то и дело поправляет вас: " Нет, не так, никогда не делайте этого " , потому что в обращении с машиной у вас постоянно возникает искушение что-то попробовать или сделать, что вам представляется естественным и удачным, но на самом деле машина сломается. Некоторые люди предпочитают говорить о нравственных " идеалах " вместо того, чтобы говорить о правилах морали, и о нравственном " идеализме " - вместо подчинения правилам морали. Конечно, совершенно верно, что совершенство в вопросах морали это " идеал " в том смысле, что мы не можем его достичь. В этом смысле все, что совершенно, для нас, людей, - идеал; мы не можем стать совершенными водителями или совершенными теннисистами, мы не можем провести совершенно прямую линию. Но с другой точки зрения называть моральное совершенство " идеалом " - значит вводить людей в заблуждение. Когда человек говорит, что какая-то женщина, или дом, или корабль, или сад - его идеал, он не имеет в виду (если он не совсем дурак), что все остальные должны иметь тот же самый идеал. В таких вопросах наше право - иметь разные вкусы и, следовательно, разные идеалы. Но называть идеалистом человека, изо всех сил старающегося соблюдать законы морали, было бы опасным. Это может навести на мысль, что стремление к моральному совершенству - дело его вкуса и мы, остальные, не обязаны этот вкус разделять. Подобная мысль была бы катастрофической ошибкой. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 16 голосов: 4.7 из 5) Сердитый автор прощается с читателями Я решил переиздать мои старые статьи, поскольку написаны они были в период бурных споров и дискуссий, в большинстве из которых я принимал деятельное участие (уж не знаю, правда, запомнилось это моим читателям или нет). И мне очень бы хотелось вложить в последнюю статью весь пыл человека, всерьез задетого этими вопросами, а затем уж удалиться от полемики в более мирные и безмятежные области: например, заняться писанием Дешевой Ерунды — труд столь же благородный, сколь и необходимый. Но прежде чем навсегда оставить иллюзии рационализма ради реальностей романтики, мне бы очень хотелось написать еще одну, последнюю, яростную, неистовую книгу и обратиться ко всем рационалистам с призывом не быть столь безнадежно иррациональными. Эта книга явила бы набор строжайших запретов, вроде десяти заповедей. Я бы назвал ее «Запреты догматикам, или То, от чего я так устал». Подобная книга правил интеллектуального этикета, как и все прочие книги, посвященные правилам поведения, началась бы с вещей самых заурядных, но в ней содержались бы отчаянные проклятья и слезные призывы. Открывалась бы она так: 1. Не употребляйте существительное в сочетании с определением, которое уничтожает смысл существительного. Определение определяет и поясняет, но оно не имеет права противоречить. Не говорите, например: «Дайте мне безграничный патриотизм». Это все равно что сказать: «Дайте мне свиной пудинг, но только, пожалуйста, без свинины». Не говорите: «Я мечтаю о той всеобъемлющей религии, которая расстанется с догмами». Это все равно что сказать: «Я мечтаю о появлении такого четвероногого, у которого бы вовсе не было ног». Четвероногое есть нечто, обладающее четырьмя ногами, а религия всегда предлагает человеку определенные догмы относительно устройства мироздания. Нельзя, чтобы кроткое существительное начисто уничтожалось бы лихим определением. 2. Не говорите, что вы не собираетесь высказываться на некую тему, если буквально тотчас же вы на эту тему выскажетесь. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 232 голоса: 4.3 из 5) Книга III. Христианское поведение Три части морали Рассказывают об одном ученике, которого спросили, как он представляет себе Бога. Тот ответил, что, насколько он понимает, Бог – это “такая личность, которая постоянно следит, не живет ли кто в свое удовольствие, и когда Он замечает такое, то вмешивается, чтобы это прекратить”. Боюсь, что именно в таком духе понимают многие люди слово “мораль”: то, что мешает нам получать удовольствие. В действительности же моральные нормы – это инструкции, обеспечивающие правильную работу человеческой машины. Каждое из правил морали нацелено на то, чтобы предотвратить поломку, или перенапряжение, или трение. Вот почему на первый взгляд кажется, будто они постоянно вмешиваются в нашу жизнь и препятствуют проявлению наших природных наклонностей. Когда вы учитесь, как работать на какой-нибудь машине, инструктор то и дело поправляет вас: “Нет, не так, никогда не делайте этого”, потому что в обращении с машиной у вас постоянно возникает искушение что-то попробовать или сделать, что вам представляется естественным и удачным, но на самом деле машина сломается. Некоторые люди предпочитают говорить о нравственных “идеалах” вместо того, чтобы говорить о правилах морали, и о нравственном “идеализме” – вместо подчинения правилам морали. Конечно, совершенно верно, что совершенство в вопросах морали это “идеал” в том смысле, что мы не можем его достичь. В этом смысле все, что совершенно, для нас, людей, – идеал; мы не можем стать совершенными водителями или совершенными теннисистами, мы не можем провести совершенно прямую линию. Но с другой точки зрения называть моральное совершенство “идеалом” – значит вводить людей в заблуждение. Когда человек говорит, что какая-то женщина, или дом, или корабль, или сад – его идеал, он не имеет в виду (если он не совсем дурак), что все остальные должны иметь тот же самый идеал. В таких вопросах наше право – иметь разные вкусы и, следовательно, разные идеалы. Но называть идеалистом человека, изо всех сил старающегося соблюдать законы морали, было бы опасным. Это может навести на мысль, что стремление к моральному совершенству – дело его вкуса и мы, остальные, не обязаны этот вкус разделять. Подобная мысль была бы катастрофической ошибкой. |
| Скачать epub pdf Третья книга Псалтири. Псалмы 72–88 «Да сбудется реченное чрез пророка, который говорит: отверзу в притчах уста Мои; изреку сокровенное от создания мира». ( Мф.13:35 ) Псалом 72. Не должно соблазняться счастием грешников. Псалом этот, как в еврейском, так и в греческом тексте представляющий толковнику некоторые трудности, по содержанию своему родственен с псалмами 36 и 48 и отчасти также с псалмом 39. В нем псалмопевец занимается вопросом, так сильно и часто приводившим в недоумение ветхозаветных праведников: как примирить с благостию и правдою Божиею земное счастие нечестивых и разные бедствия и страдания людей благочестивых? Певец нашего псалма 496 , благочестивый израильтянин (ст.1,13,28), в минуты тяжелых страданий (ст.14 и 26), задавал себе также этот вопрос, возбуждавший в нем тяжелую борьбу лучшего верующего убеждения с сильным сомнением в благости и правде Божией. Он только что пережил эту внутреннюю борьбу и вновь больше, чем когда-либо, укрепился в убеждении, что Бог и тогда благ к Своим верующим, когда по-видимому Он оставляет их; и теперь он изливает свое сердце в нашем псалме, излагая испытанное им и внутренне пережитое в минуты этой борьбы. Псалмопевец заявляет в ст.1-м, что он остается при том убеждении, что Бог всегда истинно благ к Израилю (к Изралию по его идее), ко всем искренним (правым сердцем) Своим исповедникам. Но однако же, продолжает он, я едва было не поколебался в этой несомненной истине (ст.2), чуть было не споткнулся в своем убеждении 497 ; при виде счастия нечестивых я ощутил зависть к ним (ст.3), так как я замечал, что они от множества непрерывных наслаждений ни на минуту не приходят к мысли о смерти, и что, как я замечал далее, если и постигает их страдание, то оно продолжается недолго (ст.4) 498 . Они не разделяют обычных трудов и бедствий человеческой жизни (ст.5); поэтому они предаются гордости и совершают страшные несправедливости (ст.6) 499 , источником которых (изыдет) является также их счастие (тук); они достигают исполнения всех своих похотей (ст.7) 500 ; они измышляют всегда бедствия для ближних, о которых говорят высокомерно (ст.8) 501 ; свои правила и требования они поставляют на место правил и требований божественных и своим порочным языком везде устрояют на земле погибель (ст.9) 502 . – Поэтому, вследствие того, что таким нечестивцам живется так хорошо, и они во всем достигают исполнения своих желаний (ст.4–9), мало-помалу даже благочестивые израильтяне (людие мои) обращаются к ним, думая, что только у них, только в жизни по их правилам, находится полное счастие жизни (ст.10) 503 . |
|
|
