| 2) неизвестные даже по заглавиям произведения против гностиков, особенно против валентиниан; 3) апологетическое произведение «Против греков» (Προς «Ελληνας) в двух книгах; 4) апологетическое произведение «Против иудеев» (Προς Ιουδαους) в двух книгах; 5) апологетическое произведение «к мирским властителям» (вероятно, к императорам) в защиту христианской философии (йтер τς κατ Χριστιανος φιλοσοφας) 492 , – в этом можно находить новое подтверждение того, что Мильтиад был причастен философии. Из всех этих произведений до нас не сохранилось ни одного даже отрывка. Время жизни Мильтиада определяется таким образом: Тертуллиан называет имя Мильтиада между Иустином и Иринеем, очевидно, соблюдая хронологическую последовательность. Автор «Малого лабиринта» ставит его также на втором месте – после Иустина, но перед Татианом. Из этого можно заключать, что Мильтиад был современником Татиана и писал или в последние годы Антонина Пия, или же в первой половине царствования Марка Аврелия; и если бы он писал после 170 г., то автор «Малого лабиринта» не поставил бы его имени раньше Татиана. Поэтому можно с некоторой вероятностью предполагать, что и апология «к мирским властителям» написана в царствование Марка Аврелия и Люция Вера (161–169 гг.). Аполлинарий Иерапольский 493 Почти в то же время весьма плодовитым церковным писателем был Клавдий Аполлинарий, епископ Иерапольский. Первое упоминание о его литературной деятельности в качестве антимонтанистического писателя находится у антиохийского епископа Серапиона (ок. 200 г.), который в своем послании к Карику и Понтию, направленному против монтанистов, пишет: «Чтобы вы знали, с каким сильным отвращением смотрело все живущее на земле братство на это ложное училище так называемого нового пророчества, я посылаю к вам сочинение (γρμματα) блаженнейшего Клавдия Аполлинария, который был епископом в Иераполе в Асии» (у Евсевия, Hist. eccl. V, 19.2). Сочинение Аполлинария имело ряд подписей или мнений, в которых епископы различных областей высказались против монтанистического движения; некоторые из этих подписей сохранены Евсевием. Из этого можно заключать, что это произведение Аполлинария было собственно окружным или пастырским посланием, почему и Серапион назвал его γρμματα. Время происхождения этого послания не может быть определено с точностью, – полагают около 170 г., что согласно со свидетельством Евсевия, который сочинения против фригийской ереси относит к позднейшему времени литературной деятельности Аполлинария (Hist. eccl. IV, 27). Сам Евсевий так отзывается о значении противомонтанистической деятельности Аполлинария: «Сила, поборающая по истине, противопоставила упомянутой катафригийской ереси крепкое и непобедимое оружие в Аполлинарии Иерапольском.., а с ним и во многих других, живших в то время ученейших мужах» (Hist. eccl. V, 16.1). |
| Если бы мы жили в начале христианской эры, то этот вопрос решался бы самими обстоятельствами того времени. На христианство нападали иудейство на склоне дней изветшавшей теократии и сильное — особенно своим внешним великолепием-язычество; следовательно и христианскому апологету приходилось бороться пли против обоих или против одного из названных неприятелей и, в особенности, против язычества, как более сильного. Так, действительно, и поступали древние апологеты. Кодрат и Аристид, первый — епископ, а второй -философ афинский, Мильтиад и Клавдий Аполлинарий, Афинагор и св. Иустин мученик — все они приняли на себя защиту христианства против язычества, не забывая, впрочем, и об иудействе. Последнему также не легко приходилось от ударов таких противников, каковы, наприм., Тертуллиан и св. Киприан Карфагенский. — Но теперь насчитывается уже более полуторы тысяч лет с той поры, когда христианству приходилось насаждаться среди темного языческого царства. Времена изменились! Мы живем, можно сказать, на новой земле и под новым небом, возрастая под благодатною сенью св. Церкви и пользуясь безмятежною жизнью в христиански благоустроенных государствах. Нам уже не страшны теперь былые угрозы н нападения иноверных, и попытки их в этом направлении не сразу вызывают христианских писателей на полемический подвиг. Мы без страха смотрим теперь на иудейство и язычество — этих одряхлевших противников христианства и в остроумном Irrisio gentilium philosophorum (осмеяние языческих философов) Гермия усматриваем пророческое знамение древних времен. Но, в таком случае, естественнее пока оставить упомянутых и перейти к другим, более сильным противникам христианства. На первом плане здесь является современное неверие с его отрицанием сверхчувственного мира и с проповедью пагубного материализма. Нигилизм и атеизм в теории и в практике, в науке и в жизни, достаточно известны всем и каждому, чтобы подробно останавливаться на изображении этой враждебной христианству силы. Не лишне, однако, иметь в виду то, что эти Ренаны и Штраусы, эти Бюхнеры и Фейербахи и последователи их- «от нас вышли они“. Эти изменники христианству, эти враги его произросли в христианском же мире, а потому и несравненно опаснее и сильнее всяких иноверных врагов. Corruptio optimi pessima -говорили древние, и, действительно, извращенная и в таком виде уничиженная христианская истина в руках неверующих является смертельным ядом для многих малодушных членов Христовой Церкви. «Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется». Ис. 8:14. Мф. 21:44 — и жертв несчастного падения ведь так много в христианском мире! |
| 1105 Это лучше передает смысл слова parëkolouthèsa, чем перевод Лоулора и Оултона: «за некоторыми из которых я следовал». 1106 Английский перевод по: H.J. Lawlor and J. E. L. Oulton, Eusebius Bishop of Caesareä The Ecclesiastical History and the Martyrs of Palestine, vol. 1 (London: SPCK, 1927) 169, с некоторыми изменениями (см. предыдущие примечания). 1108 Во всех греческих рукописях здесь стоит «из вас» (hymôn), однако очень хочется последовать примеру сирийской версии Евсевия и опустить это местоимение. 1109 Таким образом, у С. Е. Hill, The Johannine Corpus in the Early Church (Oxford: Oxford University Press, 2004) 297, нет оснований полагать, что Клавдий Аполлинарий не поддерживал празднования Пасхи в четырнадцатый день. 1110 Обзор мнений о том, был ли известный Папию Филипп из числа Двенадцати или из числа Семи, см. у: С. R. Matthews, Philip: Apostle and Evangelist (NovTSup 105; Leiden: Brill, 2002) 31–33. 1111 M.Hengel, Die johanneische Frage (WUNT 67; Tübingen: Mohr, 1993) 35. Монтанистский автор Прокл (Евсевий, Церковная история, 3.31.4), напротив, хотя и знает традицию, связывающую Филиппа и его дочерей с Иераполем (он пишет, что все они похоронены там), упоминает четырех дочерей-пророчиц. О том, что Поликрат, возможно, знал о существовании четвертой дочери, оставшейся в Палестине, см. у: Matthews, Philip, 24 η. 33. 1112 Таково мнение большинства ученых [например, M.Hengel, The Johannine Question (tr. J. Bowden; London: SCM, 1989) 7; R. A. Culpepper, John the Son of Zehedeë The Life of a Legend (Columbiä University of South Carolina Press, 1994) 128]. Однако Matthews, Philip, считает, что Филипп был только один – благовестник, включенный в список Двенадцати задним числом. Он полагает, что Лука, найдя имя Филиппа и в списке Двенадцати, и в списке Семи, ошибочно решил, что это два разных человека. Я в этом не убежден, отчасти из-за того, что говорил о списках Двенадцати в главе 5. Мэтьюз (16–18) верно указывает, что имя Филипп среди палестинских иудеев было редким (встречается семь раз, если считать наших Филиппов двумя людьми), и замечает: «Маловероятно, чтобы Филиппами звали сразу двух древнейших христианских лидеров в Палестине» (18). Однако здесь есть особые обстоятельства, на которые стоит обратить внимание. Филипп, один из Двенадцати, был родом из Вифсаиды ( Ин 1:44 ) – и, следовательно, наверняка назван в честь тетрарха Филиппа, управлявшего этой областью и пожаловавшего Вифсаиде статус города. [Об этом Филиппе см.: N. Kokkinos, The Herodian Dynasty (Sheffield: Sheffield Academic, 1998) 236–240. Он упоминает гражданина Панин, названного Филиппом в честь тетрарха (240).] Филипп, член Семи, напротив, был грекоязычным жителем Иерусалима и, по всей видимости, родился в диаспоре. Поэтому о распространенности его имени невозможно судить, исходя из палестинского ономастикона. |
| Одним из наиболее ранних достоверных христианских эпиграфических памятников Малой Азии можно считать стихотворную эпитафию Аверкия, епископа Гиераполиса во Фригии, сочиненную самим епископом и помещенную на его надгробии. Аверкий жил во второй половине II b. и получил сан епископа в правление Марка Аврелия (161–180 гг.). Впоследствии он был канонизирован. «Житие» Аверкия было составлено много лет спустя после его смерти, в V или VI b. До нас дошло не менее 50 списков этого сочинения (все они – на греческом). Оно изобилует фантастическими деталями и, вероятно, содержит не так уж много достоверных сведений о его жизни. В нем говорится, что Аверкий, подражая апостолу Павлу, много путешествовал, проповедовал, совершал чудеса. В некоторых списках он именуется «равноапостольным». «Житие» содержит и текст стихотворной эпитафии Аверкия, которую епископ еще при жизни велел вырезать на каменном алтаре, впоследствии служившем ему надгробием. Эпитафия содержит 22 строки и начинается словами: «Как гражданин прославленного града Сей памятник велел воздвигнуть я при жизни, Чтобы здесь покой достойный обрело мое тело. Имя мое Аверкий, ученик святого пастыря». Дальнейший текст эпитафии довольно труден для понимания. Он изобилует малопонятными нам аллегориями и метафорами, но при этом содержит набор бесспорно христианских символов – пастырь, рыба, дева, в нем упоминается и Павел, «спутник» (в аллегорическом смысле) Аверкия в его странствиях – он посещает Рим, Сирию, Месопотамию. Включенная в «Житие» версия, очевидно, подвергалась искажениям при переписке. Ученые XIX b. сомневались в достоверности «Жития Аверкия» и в историчности самого епископа, и оснований для таких сомнений было достаточно: – «Житие» составлено в относительно позднее время и изобилует фантастическими деталями; – географический фон этого сочинения не соответствует реальному Гиерополису в западной Фригии (совр. Памуккале); – Евсевий упоминает, что епископом Гиераполиса в указанное время был некий Клавдий Аполлинарий, а не Аверкий (при том, что у Евсевия же упоминается некий Авиркий Маркелл, тоже служивший во Фригии, – возможно, тот самый Аверкий). |
| Их апологетические сочинения были двоякого рода: апологии судебные, написанные для правительства с целью побудить его остановить преследования христиан, и апологии научного характера против нападений на христианство языческой философии и вообще язычества. Апологии первого рода начинают появляться со времен Адриана. Этому императору представляли свои апологии Кодрат и Аристид. От апологии Кодрата сохранился только небольшой отрывок, по которому можно, впрочем, судить о высоком достоинстве всей апологии. Именно Кодрат, как надо полагать, для доказательства того, что христиане содержат истинную религию и что их не следует гнать, настаивает на том, что дела Спасителя – факт исторический и что исцеленные и воскрешенные Им жили на земле после отшествия Господа, а некоторые дожили даже до его времени. Аристид в своей апологии, подвергнув беспристрастной критике верования язычников и иудеев, доказывает, что истинное понятие о Боге имеют только христиане и что об истинности их учения свидетельствуют чистота и святость их жизни, в заключение же обращается к императору с просьбой ознакомиться с писаниями христиан, чтобы узнать истину об их учении и жизни и отвергнуть все клеветы на них, распространяемые злонамеренными людьми. В царствование Антонина Пия выступил новый защитник христиан, святой Иустин Философ , до принятия христианства принадлежавший к школе платоников. Он написал две апологии, из которых особенно замечательна первая. Возмущенный несправедливыми нападениями на христиан со стороны народной массы и правительства, он, опровергнув все обвинения, возводимые на них язычниками, и доказав, что христиане – люди невинные и безвредные – просит у императора, называющегося благочестивым и философом, только справедливости и защиты невинных. Но особенно много апологетов выступило во время жестокого гонения на христиан при Марке Аврелии. Тогда писали апологии Мелитон, епископ Сардийский, Клавдий Аполлинарий, епископ Иерапольский, Афинагор, христианский философ, и Мильтиад, христианский писатель. |
| Когда Коммодиан писал акростихами, он мог надеяться этим способом дать точку опоры для памяти читателей при усвоении его стихотворений, – цель почтенная, в видуапологетико-полемического и дидактического назначения его стихотворений. Когда Августин задумал представить народу в надлежащем освещении дело донатистов и для этого составил особое стихотворение, которое предназначалось для пения его народом, то желая облегчить последнему запоминание стихотворения, он и построил его так, что первое слово в каждой строфе (за исключением последних) начиналось соответствующей буквой алфавита, в порядке последнего 204 . Подобное же соображение, быть может, не чуждо было и Седулию, который в гимне, посвященном вочеловечению Христа Спасителя, первые стихи отдельных строф начинает буквами римского алфавита, в последовательном их порядке 205 . He все древне-латинские христианские авторы, писавшие стихи на христианские темы, были настоящими поэтами. Эннодий, например, написавший гимны в честь святых и мучеников, на дни христианских праздников и по другим поводам, в сущности, сочинял стихи, которые поэтому и представляют собственно прозу, только облеченную в метрическую форму и приправленную риторикой. Автор писал свои стихи не по внутренней потребности, а потому что считал для себя, как духовного лица, обязательным писать гимны. He отличаются особыми достоинствами и стихотворения Сидония Аполлинариса; если судить по стихотворениям Коммодиана и Павлина из Перигье, не велик был и их поэтический талант 206 . Зато на произведениях немалого числа других латинских христианских поэтов лежит печать несомненного и значительного дарования. Это не были простые слагатели вирш. Клавдий Марий Виктор обнаружил умение писать замечательно живо и придавать своим изображениям свежесть, показал незаурядную способность к подлинно поэтическим концепциям. Это видно уже из данного им описания жизни прародителей вне рая в первое время после изгнания. Он обнаружил способность переживать состояние описываемых им лиц, входить в их положение. |
| На основе «Церковного слова» с 1910 г. архиепископ Никон начал издавать «Троицкое слово». Прекращение издания вологодского журнала он связывал с пассивностью местного духовенства: «Читал. Скорблю, что приходится прекратить не только рассылку, но с нового года и издание Церковного Слова. В епархии до тысячи священников, и из них нашлось только два-три, которые на мой призыв участвовать в издании трудами откликнулись очень немногими статьями. Что сие значит? Ужели так скудно наше духовенство литературными силами, что не может дать народу даже совокупными усилиями такой маленький листок как Ц[ерковное] С[лово]? Или, чего не хотелось бы думать, духовенству вообще не по душе самое направление издания?» . Каково же было это направление журнала? Сдержанный консерватизм, ностальгические воспоминания народных обычаев, жалобы на современное падение нравов в результате социалистической агитации, монархизм, благочестивые размышления о чудесных случаях. Один из главных авторов журнала — Сергей Нилус, некоторые статьи посылали священники Стефан Козубовский и Владимир Востоков. Среди «двух-трёх» вологодских авторов — священник Николай Коноплёв, Николай Николаевич Следников (впоследствии игумен Неофит), священник Клавдий Булыгин, священник Александр Полиевктов; мирянин с инициалами Н. К., потом печатавшийся и в изданиях Троицкой Лавры. Аполлинарий Заплатин Публикация дневника сопровождалась указанием «сообщил I. А. З.». Вероятно, это сокращение означает «иерей Аполлинарий Заплатин». В пользу этого предположения можно привести следующие аргументы. В том же «Церковном слове» в период начала публикации дневника имеется статья «Пелена на сердце» с такой же подписью, в которой описывается диспут со старообрядцем, а это как раз и было главным направлением деятельности о. Аполлинария (см. далее). В статье описана организованная беседа «с народом» при участии старообрядца, причём проводит её не священник местной сельской церкви, по всей вероятности, официальный миссионер. В это время иерей Аполлинарий Заплатин как раз был помощником епархиального миссионера Николая Следникова, который много публиковался в «Церковном слове», что также говорит в пользу предположения об авторстве о. Аполлинария — круг авторов журнала весьма невелик. Наконец, среди активного духовенства и преподавателей семинарии было мало людей с фамилией на «З» и подходящими инициалами, так что альтернативных кандидатур не обнаруживается. |
| Из уст язычников мы узнаем, что современники, как язычники, так и христиане, считали Поликарпа учителем Асии, отцом христиан ( ο της Ασ ι ας διδ α σκαλος , о πατ η ρ των Χριστιαν ω ν), Поликарп, по словам язычников, многих научил не поклонятся богам и не приносить им жертв (Муч. Полик. 12:2). От Поликарпа сохранилось одно послание к Филадельфийской Церкви, написанное ок. 107 или 108 г. Во время своей старости, Поликарп был очень уважаемым и почитаемым учителем, к нему стекались многие, желавшие услышать учение из уст человека видевшего Апостолов. Некоторые ученые считают, что учениками Поликарпа были Мелитон, еп. Сардский, Клавдий Аполлинарий, еп. Иерапольский, Поликтат, еп. Ефесский 112 . Некоторые предполагают, что тем пресвитером, который обратил к христианству св. Иустина Философа был Поликарп 113 . Последний известный нам по имени ученик Иоанна – это Папий, которого поставил епископом Иерапольским сам Иоанн. О его жизни известно немногое. Ириней говорит о нем, что «он муж древний ( αρχαιος ανηρ), слушатель Иоанна и товарищ Поликарпа» (ПЕ, III, 22:5). Об этом же говорят и все последующие писатели: Евсевий (Chron. P. 275 – 276; ЦИ. III, 36:1–2), Иероним (О знам. муж.18; Письмо к Феодоре, 73:3), Филипп, пресвитер Сидский, ученик Златоуста (ЦИ фр. в ПМА. – С.450), Аполлинарий Лаодикийский, младший (fr. Catena in Acta ), Софроний Иерусалимский (фр. у Феофилатка в Толк. на Ин.), Максим Исповедник (Схол. к Церк. иерарх. Дионисия, 7) и мн. др. Евсевий, в своей Церковной истории, сделал попытку связать Папия не с Иоанном Богословом, а с неким, возможно никогда и не существовавшим Иоанном пресвитером, который с легкой руки Евсевия стал чем-то вроде подпоручика Киже. Евсевий обрушивается на Папия, за некоторые предания, которые записал Папий в своем сочинении. Ничтоже сумняшеся, называет этого мужа апостольского, человеком «малого ума» ( σμικρος ων τον νουν). Фотий, в своем Тысячакнижнике (Cod. 232), оставил нам реферат сочинения монофизитского богослова VI в. Стефана Говара, в котором Говар называет Папия епископом и мучеником 114 . |
| IV. Время и место написания Наконец подлинность нашего первого Евангелия (его происхождение действительно от Ап. Матфея) со времен Иринея (в конце 2-го века) несомненно была признаваема всею Церковью . Так самим Иринеем (напр. adv. haer. III, 11, 8 226 , Тертуллианом (напр. de carne Christi с. 22 227 , Климентом Алек. (напр. Strom. 1, р. 341; ed. Sylb. ср. с местом у Евсевия h. е. VI, 14 228 , древним Сирским переводом Пешито (в надписании Евангелия; здесь это надписание не ατ Ματϑαον, но Ματϑα), Оригеном , (напр. у Евеевия h. е. VI, 25 229 , и всеми последующими, в особенности же Евсевием (h. е. III, 24 и в списке I. III, 25). Но кроме того еще в начале 2-го века Папий (у Евсевея h. е. III, 39 230 , упоминает о Евангелии написанном Матфеем, Клавдий Аполлинарий (ранее половины 2-го века) ссылается в пасхальной хронике на Евангелие от Матфея 231 , Тациан, наконец и Иустин мученик (в средине того же 2-го века) в цитатах из Евангелий 232 , и многие неправославные, особенно гностические, свидетели времен Иустина и ранее 233 . Даже между мужами апостольскими Климент Римский , Игнатий, Поликарп, и даже Варнава, в некоторых вовсе недвусмысленных ссылках 234 , сохраним для нас древнейшее свидетельство церковное о нашем первом Евангелии, хотя и не называют имени писателя. Могло ли бы, как воображают, к концу 2-го века, быть признанным во всей вселенской церкви и самым определительным образом это Евангелие, если бы это признание не было положительно подготовлено и утверждено еще прежде? Всякое сомнение в подлинности Евангелии от Матфея уничтожается уже тем, что оно всегда находилось в числе μολογμενα как в древней, так и в древнейшей церкви 235 . Это древнее предание, которое представляет нам первое Евангелие писанием Матфея, предание, которое везде было одинаково, не допускало никаких недоумений, как общий исторический голос всех обществ, именно относительно этого Евангелия особенно ясно и убедительно: ибо как легко древняя церковь могла прийти к тому, чтобы это Евангелие, подобно евангелиям от Марка и Луки, приписать не апостолу, но только ученику апостольскому, если бы историческое предание не считало его так определенно апостольским, – и как она приписала бы его прямо Матфею, а не главному апостолу иудеев Петру или (что могло бы показаться столь сообразным с целью этого Евангелия) Иакову, если бы предание не свидетельствовало так прямо и решительно о другом писателе, именно о Матфее. Именно потому, что внутренние признаки не указывают прямо на Матфея, как писателя Евангелия 236 сила внешних свидетельств является тем значительнее. |
| Слова и Речи Филарета, митрополита Московского, 1848, ч. 1, стр. 35, 36 и 44. Страдание святого священномученика Аполлинария Клавдий — император 41–54 гг. Память св. Ап. Петра 29 июня. Главный город Римской империи, лежит в средней Италии по обеим сторонам реки Тибра, при впадении ее в море. Равенна — город итальянской провинции того же имени. Равенна основана была фессалийцами; дома ее были построены на сваях, каналы частью заменяли собою улицы. С 254 г. до Р. Хр. подчинена была римлянам; последние дали Равенне самоуправление и различные привилегии и льготы. В дни римской империи Равенна была одною из важных стоянок римского флота: здесь был устроен Августом порт. С 44 г. Равенна становится местопребыванием епископа, а с 432 г. — архиепископа. Император Гонорий, спасаясь от Алариха, в 402 г. избрал Равенну своей столицей. По падении западной Римской империи Равенна была взята Одоакром, королем Регулов; в 493 г. после долговременной осады Равенной овладел Теодорих Великий. С 555 г. в Равенне начинается господство Византии, продолжавшееся здесь около двух веков. В 752 г. она становится достоянием лангобардов; в 754 г. Пипин Короткий подносит ее в дар папе. С 1275 г. Равенна становится собственностью знатной фамилии Полента, находившейся ранее в зависимости вассальной от папы. В 1441 г. Равенной овладевают венецианцы, из рук последних в 1509 г. она снова переходит в руки папы. В 1860 г. Равенна включена в состав Итальянского королевства. — Наравне с Римом, Константинополем и Солунью Равенна замечательна памятниками древнехристианского искусства от времени перехода его в искусство византийское. Военного начальника. Галилея — область на севере Палестины; здесь Господь Иисус Христос провел свое детство и юность; Галилея же была по преимуществу и местом Его проповеди; посему-то Господа Иисуса и называли Галилеянином (Мф.26:69). В IV веке греко-римский император Юлиан Отступник умер (в 363 г.) с такими словами, обращенными ко Христу: «Ты победил меня, Галилеянин!» — отсюда и последователи Господа Иисуса носили имя Галилеян. |
|
|
