| ВСТУПЛЕНИЕ «Докладная Записка Митрополиту Евлогию», в которой о. С. Булгаков отвечает на Указ Московской Патриархии по поводу его учения, в глазах многих является исчерпывающим свидетельством о правомыслии о. С. Булгакова и о несостоятельности Указа, изданного без достаточного знакомства с его доктриной. Говорят даже, вслед за о. С. Булгаковым, о «неправославности» некоторых мнений м. Сергия 1 , главного обличителя софианства. Однако такие суждения являются следствием или полемического ослепления, или глубокого невежества столь многочисленной в наши дни богословствующей полуинтеллигенции, или же чаще всего, невольным выводом тех, кто лишь поверхностно и невнимательно знакомится с текстом Указа и Докладной Записки, не сверив их содержания, и затем выносят «общее впечатление»: о. С. Булгакова обвиняют в том, чего он никогда не учил и не учит. В действительности, внимательное чтение обоих документов может привести только к обратному суждению: о. С. Булгаков не смог ответить на Указ Московской Патриархии прямым исповеданием того, что он учит, оправданием своей софиологии пред лицом Церкви. Он не ответил по существу ни на один пункт критики м. Сергия. «Докладная Записка» не ответ, а, чаще всего, уклонение от прямого ответа, оправдание не перед Церковью , а перед «общественным мнением». В конечном своем значении она – свидетельство о бессилии, о невозможности отстаивать софианство в качестве православной доктрины. Чтобы никто не упрекнул нас в голословности и пристрастии, мы рассмотрим по существу все пункты ответа о. С. Булгакова , внимательно сравнивая два текста: Указ Московской Патриархии и Докладную Записку о. С. Булгакова . I. ХАРАКТЕР И ЗНАЧЕНИЕ УКАЗА В своей «Докладной записке м. Евлогию», представленной в октябре 1935 г. , чтобы дать письменное объяснение по содержанию Указа Московской Патриархии, прот. С. Н. Булгаков заявляет: «Я привык оставлять без внимания многочисленные нападки, которым я непрестанно подвергаюсь в известных кругах, и только однажды изменил этому своему обычаю, представив, опять-таки по Вашему предложению, свои объяснения на аналогичный акт Карловацкого собора» (с. |
| Автор напоминает, что М. Польский придает этой деклараци значение поворотного пункта в политике митрополита Сергия и считает ее рубежом, отделяющим канонический период в истории Московской Патриархии от неканонического. Из книги можно сделать вывод, будто бы митрополит Сергий был арестован за то, что не соглашался принять условия легализации, но потом купил себе свободу принятием этих условий и в силу этих условий издал декларацию. «На самом деле декларация вовсе не была единоличным актом митрополита Сергия, – пишет С.В. Троицкий , – а подписана не только им, но и еще восемью архиереями... и одобрена большинством епископата Русской Церкви». 925 Трактуя слова Декларации, которые вызвали наибольший протест среди зарубежных иерархов, С. В. Троицкий опровергает их «прочтение», выраженное в «Окружном послании» Карловацкого Собора. Толкование это заключается в том, что митрополит Сергий будто бы признал радости и горести Советского Союза радостями и горестями Церкви. То же самое относится и к призыву Декларации «сознавать Советский Союз гражданской родиной, радости и успехи которого, – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи». «На самом деле, – пишет автор, – и там и здесь имеется недобросовестное искажение текста декларации, где нет слова «которого», т.е. Советского Союза или советского правительства, а есть слово «которой», т.е. нашей Родины». 926 Интересное замечание по поводу толкования этой фразы Декларации в зарубежной церковной периодике того времени высказал российский исследователь А.В. Попов : «В журнале Архиерейского Синода РПЦЗ «Церковная жизнь» в одном из первых номеров было опубликовано «Письмо епископа «отошедшего» к епископу «неотошедшему " ». На примере этого документа можно увидеть, как спустя всего несколько лет после Послания (Декларации) митрополита Сергия от 29 июля 1927 г. зарождалась неверная трактовка Декларации. Впоследствии эта трактовка стала единственной в периодике РПЦЗ. В частности, в письме говорится: «...в декларации митрополита Сергия встречаются такие мысли и выражения, которые вполне понятны в устах безбожника, комсомольца или коммуниста, но никак не к лицу Первоиерарху, хотя и временному, Русской Православной Церкви. Так, например, митрополит Сергий в своем воззвании уверяет чад Православной Церкви в том, что радости и скорби, удачи и неудачи социалистического пролетариата и Церкви Христовой совпадают. Дальше кажется и идти некуда». В данном случае речь идет о толковании фразы из послания митрополита Сергия «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи». В этой фразе ничего не говорится о безоговорочном подчинении гражданским властям, а слова «радости и успехи» по прямому стилистическому смыслу отнесены к Родине, а не к «социалистическому пролетариату " ». 927 |
| Подробнее о нем см.: Игнатьев А.П.//Исторический вестник. 1907. С. 393–394; Петергофское совещание о проекте Государственной думы 1905 г. Пг.; М., 1917; Климаков Ю.В. Кровавая свобода//Молодая гвардия. 1996. С. 206–221; Из архива С.Ю. Витте. Т. 2. С. 591–592.) 603 (В.М. Скворцов – Скворцов Василий Михайлович (12.01.1859–03.05.1932) – миссионер, церковный публицист, участник монархического движения. Родился в семье священника. Выпускник КДА, преподаватель Казанской ДС. С 1890 г. чиновник особых поручений при киевском генерал-губернаторе А.П. Игнатьеве со специальным назначением заниматься сектантскими делами. С 1895 г. чиновник особых поручений при обер-прокуроре Св. Синода. В 1896–1916 гг. редактор-издатель журнала «Миссионерское обозрение». В 1906–1917 гг. издавал церковно-политическую газету «Колокол». В 1915 г. вышел в отставку в чине тайного советника; один из основателей Отечественного патриотического союза, выступал за равноправие евреев. После революции 1917 г. в эмиграции, жил в Сербии. В 1921 г. член Карловацкого Всезаграничного Церковного Собора. Преподавал в Сараевской ДС. Подробнее о нем см.: Русские писатели эмиграции: Биографические сведения ибиблиография их книг по богословию, религиозной философии, церковной истории и православной культуре. 1921–1972/Сост. Н.М. Зернов. Бостон, 1973; Рожков В., прот. Церковные вопросы в Государственной Думе. М., 2004. С. 531; электр. ресурс: www.rusinst.ru/) 604 (Василий Мелиоранский – Мелиоранский Василий Петрович (11.08.1882–13.10.1903) – студент МДА. Родился в семье личного почетного гражданина с. Верхнего Якимца Раненбургского уезда Рязанской губернии П.Л. Мелиоранского. Окончил Рязанскую ДС (1902). В 1902 г. поступил в МДА. См.: ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 4. Д. 2340. Личное дело студента МДА В.П. Мелиоранского.) 605 (...директора Синодального училища... – Имеется в виду Орлов Василий Сергеевич, директор Синодального училища церковного пения, подробнее см. Примеч. к л. 61.) 606 («Господи, силою» – видимо, имеется в виду четырехголосный концерт Д.С. Бортнянского «Господи, силою Твоею» на второй и шестой стих20-го псалма: «Господи, силою Твоею возвеселится царь и о спасении Твоем возрадуется зело. Славу и велелепие возложиши на него». Традиция исполнять авторские песнопения известных церковных композиторов или любимые обиходные песнопения во время причастия духовенства, когда в древности по уставу пелся причастен знаменного роспева, укоренилась в XVIII в. и существует по сей день. См.: Партитурное собрание четырехголосных и трехголосных мелких духовных песней с переложением на фортепиано, употребляемых на литургии и других церковных службах при Высочайшем Дворе: Муз. Бортнянского и др. сочинителей. Кн. 1. СПб., 1845. С. 113–115.) |
| Оба допроса патриарха – в трибунале и в ГПУ – состоялись в один день, 05.05 1922 г. Текст первого публиковался 43 , текст второго находится в следственном деле патриарха Тихона, сформировавшемся в ГПУ и лишь постепенно, с ограничениями входящем в нормальный научный оборот. Один из публикуемых в настоящем издании документов из фонда ПБ АПРФ может в определенной мере оказаться полезным в данной источниковой ситуации. Это “Следственная сводка 1 6-го отделения СО ГПУ по делу Патриарха Тихона” (09–10.05 1922 г. – 25–5). Она составлена новым начальником этого отделения, одним из самых фанатичных гонителей церкви Е. А. Тучковым. В недавнем прошлом он был писарем с четырехклассным образованием, ныне – чекистским вершителем судеб Церкви и ее иерархов. В сводке, составленной им для Сталина, Троцкого и начальников ГПУ, он резюмирует первые два допроса патриарха – 05.05 и 09.05 1922 г. (в “Актах Святейшего Патриарха Тихона...” допрос 05.05 не учтен, а допрос 09.05 1922 г. считается первым в серии допросов патриарха в 1922–1923 гг.). Согласно этой сводке, 05.05 в ГПУ от патриарха прежде всего добивались осуждения политических решений Карловацкого собора зарубежного православного духовенства и пытались через патриарха распространить насильственное изъятие церковных ценностей по декрету 16(23) февраля на русские православные церкви за рубежом. Тихон подтвердил свое осуждение карловацких решений. Второе требование, конечно, было совершенно химеричным; трудно сказать, надеялся ли Тучков всерьез здесь на какой-то реальный материальный успех или же только на вполне понятные пропагандистские выгоды. Патриарх отвечал на это требование достаточно уклончиво. Еще менее удалась попытка Тучкова добиться от патриарха формального осуждения действий тех священников внутри страны, которые выступали против насильственного изъятия ценностей. На допросе 09.05 ГПУ также довольно безуспешно пыталось вынудить патриарха признать “черносотенной”, “контрреволюционной” деятельность при Деникине Высшего Церковного Управления Юга России, а его руководителя митрополита Антония Храповицкого – “врагом народа”. Допросы на этом прервались до августа 1922 г., но интенсивная подготовка процесса продолжалась. |
| Во всяком случае Патриарх Варнава после всех разговоров с Митрополитом Евлогием имел основание оставаться в убеждении, что остается в силе обращенная к нему просьба о посредничестве для освобождения Митрополита Евлогия от звания экзарха. Однако, он не писал ничего в Константинополь, ожидая, как было условлено, копии того письма, которое будет написано в Царьград самим Митрополитом Евлогием. Долго не получая обещанной копии, Патриарх послал в Париж напоминание. Наконец был получен номер Церковного Вестника Зап. Европейской епархии от февраля 1936 г., в котором напечатано письмо Митрополита Евлогия Патриарху Вениамину с просьбой не отпускать его из своей юрисдикции... В том же 1936 году должно было состояться в Париже созываемое Митрополитом Евлогием Епархиальное Собрание. Теплилась надежда, что там клир и паства подадут свой голос за возстановление церковного единства. Надежды эти были значительно ослаблены опубликованной незадолго до Собрания телеграммой Митрополита Евлогия Северо-Американским Преосвященным с сообщением, что Западно-Европейские Преосвященные против выработанного в Срем. Карловцах Вр. Положения. Телеграмма была послана Американскому Собору с явною целью отвратить и его от объединения с остальною Зарубежною Церковью. Последующия события не оправдали надежды, возлагавшияся на Епархиальное Собрание. Подробные отчеты о Епархиальном Собрании, напечатанные в «Последних Новостях», свидетельствуют о том, что стремлению паствы к церковному единству были противопоставлены доклады Епархиального Совета и выступление самого Митрополита Евлогия, отрекшегося от всей той работы по возстановлению мира и единства, в которой сам же он принимал участие. А каково было стремление паствы, видно из того, что, по сообщению «Последних Новостей», в прениях по вопросу о принятии Временного Положения выступало до 15 членов собрания. «В основе каждого выступления прежде всего была мысль, что возстановление единства зарубежной церкви является насущной потребностью паствы». Доклад Епархиального Совета и речь Митроп. Евлогия, однако, вырвали почву у выразителей этой потребности паствы. Последние очевидно были довольно мало осведомлены о действительном каноническом положении и слишком мало знали о ходе дела по объединению Зарубежной Церкви, чтобы разобраться в заслушанных докладах. Этому много способствовало и лживое осведомление, дававшееся «Последними Новостями», ставшей ко времени собрания единственной ежедневной газетой на русском языке в Париже. В передовой статье перед Собранием эта газета приписывает утверждение Временного Положения одному «Карловацкому Собору», умалчивая о деятельном участии Митрополита Евлогия в его выработке, и предупреждает, что принятие Положения «превратило бы с таким трудом созданное здание Митрополии в разрушенную храмину в угоду Карловацким, уже не затаенным желаниям, а вполне открытым требованиям». |
| Н. Врангеля в Крыму. В эмиграции, отказавшись от предложенной ему должности директора Экономического Института в Софии, возобновил издание «Русской Мысли» (1921– 1925, 1927, Прага – Берлин)» редактировал газету «Возрождение» (1925–1927). и «Россия» (1928), участвовал в руководстве газетой «Россия и Славянство» (1928–1932). В конце 1921 выступил против вмешательства Карловацкого собора эмигрантского духовенства в политику. В 1924 вошел в «Братство св. Софии», организованное Булгаковым, но деятельного участия в нем не принял. В 1926 председатель Зарубежного съезда, призванного объединить правые и монархические силы; один из создателей эмигрантской правомонархической организации «Русское национальное объединение», оказывал содействие Российскому общевоинскому Союзу. В 1930 участник съезда русских писателей в Белграде, где поселяется до 1943 (прежде жил с 1921 в Праге, с 1925 в Берлине) и становится председателем отделения общественных наук Русского Научного Института. Читает курс социологии в университетах Белграда и Субботицы, В это время Струве отходит от политической деятельности. В конце жизни работает над итоговыми трудами «Система критической философии» (рукопись погибла) и «Социально-экономическая история России» (не окончена; опубликована в 1952). В 1941 арестован немецкими фашистами, выпущен после трехмесячного заключения в Граце. В 1943 ему удается выехать в Париж. В философии Струве, первоначально критический позитивист, отрицающий самостоятельное значение метафизики, затем переходит под влиянием Канта и особенно Фихте на позиции трансцендентализма, признавая необходимость философского решения этической проблемы, а также углубляя понимание онтологического статуса личности. Утверждая метафизйчяость исторического процесса, Струве считал, что рациональное причинное объяснение истории распространяется лишь на сферу опыта, тогда как целостное историческое бытие рационально непостижимо. Из этого следует дуалистическая концепция историй, которую он впоследствии развивает в универсальное плюралистическое мировоззрение. |
| Разбор указа 362 сводится, в основном, к положению о необходимости централизации/децентрализации высшей церковной власти. Протопр. М. Польский приводит выдержки из Постановления 1920 года [указа 362], а также актов о децентрализации заместителей Патриарха. «Рассуждения о. Польского, относительно упомянутого Постановления 1920 года о церковной децентрализации, – пишет С.В. Троицкий , – обнаруживают истинные мотивы его воззрений. Постановление это было делом горькой необходимости. Его цель, вовсе не в признании нормальности церковной децентрализации, а как раз наоборот, – в восстановлении централизации, требуемой канонами, начиная с 34-го апостольского правила. Постановление это... допускает децентрализацию только «в случае, если Св. Синод и В.Ц. Совет прекратят свою деятельность (ст. 1), «если епархия вследствие передвижения фронта, изменения государственных границ, и тому подобного, окажется вне всякого общения с В.Ц. Управлением, или само В.Ц. Управление прекратит свою деятельность» (ст. 3), и т.д... Но, Постановление вовсе не допускает отказа от канонического начала централизации, а требует, чтобы централизация была восстановлена в возможных при данных условиях формах». 700 Автор полагает что административное единство Русской Церкви было восстановлено благодаря полученной митрополитом Сергием легализации. Поскольку Карловацкая группировка легализацию осудила, именно на ней и лежит вина за «раскол». Протопр. М. Польский , по мнению Троицкого, пытается доказать, что административное единство, в сущности, не нужно было Русской Церкви, и что децентрализация является ее нормальным состоянием. Думается, что в данном случае также имеет место заведомо неправильная трактовка взглядов священника, который говорит лишь о том, что местное управление наиболее подходило к трагической ситуации, когда высшая власть оказывается, при всей своей «легализации», несвободна – чему он лично имеет многочисленные доказательства. 701 Главное противоречие С.В. Троицкий видит в том, что, допуская нелегитимность московской церковной власти, и, как следствие, необходимость децентрализации, протопр. М. Польский доказывает необходимость централизации Заграничной Церкви вокруг Карловацкого Собора и Синода: «Итак, восстановленное митрополитом Сергием единство церковного управления в СССР, где православное население живет компактной массой, по мнению раскольничьего апологета, – совершенно не нужно... Ну, а вот, русская православная диаспора, рассеянная по всему миру, и уже значительно ассимилировавшаяся с местным населением, и организованная сообразно с местными условиями, должна быть, почему-то вся подчинена самозванному Карловацкому Управлению, хотя Постановление Всероссийского В.Ц. Управления от 20/XI-1920 года допускает объединение только соседних епархий, да и то пока не восстановится центральное церковное Управление в СССР, а оно восстановилось еще в 1923 году. 702 |
| Занимался сельским хозяйством. – 258 Скалозубов Николай Лукич (1861–?) – мещанин, агроном. Депутат II и III Гос. Дум от Тобольской губ., народно-социалистическая фракция, к.-д., секретарь сельскохозяйственной комиссии. Окончил земледельческую академию. Публицист по аграрным вопросам. В 1906 г. выслан в Тобольскую губернию. – 318 Скалон Г. А. – генерал-адъютант, варшавский генерал-губернатор в 1904–1914 гг. – 189, 190 Скворцов Василий Михайлович (12.01.1859–03.05.1932) – миссионер, церковный публицист. Окончил Киевскую духовную академию, с 1895 г. чиновник особых поручений при обер-прокуроре Св. Синода. Миссионер Киевской и Полтавской епархий. Редактор-издатель журнала «Миссионерское Обозрение». В 1906–1917 гг. издавал церковно-политическую газету «Колокол». После 1917 г. в эмиграции, жил в Югославии. 1921 – член Карловацкого Всезаграничного церковного собора. Преподавал в Сараевской духовной семинарии. – 29, 32, 66, 75, 80 Скобелев Матвей Иванович (1885–29.07.1938) – один из лидеров меньшевиков, инженер по профессии. Депутат IV Гос. Думы от русской курии Закавказья, секретарь фракции социал-демократов. В 1906 г. эмигрировал за границу, входил в редакцию газеты «Правды» Троцкого. В годы Первой мировой войны – центрист. После Февральской революции – заместитель председателя Петроградского совета, министр труда во Временном правительстве. После Октябрьской революции отошел от меньшевиков, работал в системе кооперации, затем в Наркомате внешней торговли. С 1922 г. состоял членом РКП (б), был на ответственной хозяйственной работе, в 1936–1937 гг. работал в Радиокомитете. Репрессирован и расстрелян. – 350, 351 Скоропадский Георгий Васильевич (1873–?) – почетный мировой судья. Депутат III и IV Гос. Дум от Черниговской губ., окт. Окончил юридический факультет Киевского университета. Гласный уездного и губернского земства. – 207, 335 Скороходов Алексей Александрович (1868–?) – техник. Депутат III Гос. Думы от Томской губ., к.-д. Окончил техническое училище в Москве. В 1889–1893 гг. – преподаватель и заведующий ремесленным училищем. В 1886 г. был приглашен занять должность инспектора ремесленного училища в г. Томске. Состоял членом различных просветительских обществ. Гласный городской думы. – 328, 330 |
| Расскажу о себе лично, о своей тяге на родину. Это желание и мысль у меня сложились давно, сразу после Карловацкого собора. Я тогда почувствовал себя чужим для эмиграции. В 1924 году я рад был бы, если б чехи отправили меня не в Сербию, а в Россию. Потом начались церковные споры между Антонием и Евлогием, это еще сильней увеличило мою тягу " домой " , прочь от этих бесконечных групповых политических дрязг. Я через одного знакомого решил связаться с торгпредством в Париже. Кажется, тогда во главе его был Раковский. Оттуда передали мне, чтобы я заполнил анкету, где одним из пунктов было осуждение " белого движения " . Я отказался от этого и просил передать следующее; - Могу написать лишь о своем признании советской власти, а в церковном отношении буду подчиняться митрополиту Сергию. Все это дело велось с тайного согласия моего начальника по Богословскому институту митрополита Евлогия. - Я и сам бы поехал в Россию, - сказал он мне уныло, когда я предупредил его о желании моем начать эти хлопоты. Торгпредство согласилось на мои условия и телеграфно снеслось с московским правительством. Оттуда через три дня пришел ответ: дать советскую визу для въезда на родину. И мне предложено было явиться к шести часам вечера уже лично в торгпредство и подписать там нужные документы. Но в двенадцать часов дня митрополит Евлогий с нарочным присылает мне письмо, где пишет (приблизительно): " Дорогой Владыка! Именем Божиим умоляю Вас: откажитесь от поездки в Россию. Слухи об этом как-то проникли уже в ряды эмиграции и вызывают лишь большой соблазн, что архиерей едет в Советскую Россию. Оставайтесь здесь, а мы Вам найдем более важный пост. Прошу ответ дать по телефону " . Меня не интересовал " новый пост " , но упоминание имени Бога - вот что остановило мое внимание. Подумав, я пошел к телефону и сказал о согласии своем. Закрыв трубку, я невольно разрыдался, вышел в институтский сад и так четверть часа гулял со слезами. А перед вечером сообщил по телефону о своем отказе. - Почему? - спросили у меня. |
| Когда получили этот указ патриарха, то первым движением митрополита Антония было желание исполнить его в точности. Он дал в Париж телеграмму на французском языке; " Волю патриарха нужно исполнить " . Но потом пошли визиты политиков, письма от партий, и он изменил своему естественному и правильному решению. В Карловцах был созван съезд епископов, большинство его стояло на антониевской позиции, только митрополит Евлогий и я оставались на дисциплинарном каноническом повиновении ясному указу патриарха. Но так как мы были в ничтожном меньшинстве (2 против 8 или 9), то ушли с заседания собора, оставаясь при своем мнении. Тогда большинство прислало делегацию с каким-то компромиссным предложением, но с оставлением митрополита Антония и Карловацкого Синода на прежнем месте, только с непременным участием в важных делах и митрополита Евлогия. Последний согласился на это, добавив еще что-то. Я же один остался верным патриаршей воле. Когда делегация ушла, то митрополит Евлогий рассказал мне об отрадном случае, как он, единственный из членов Петербургского Синода запротестовал против незаконного брака великих князей (два брата женились на двух сестрах). И добавил: " И вы всю жизнь будете с удовлетворением вспоминать нынешнюю вашу твердость. А вот я не смог так. - И он виновато, но без всякого мучения совести улыбнулся " . Я же подал митрополиту Антонию письменное заявление с протестом и обещал признавать митрополита Евлогия. Но сей последний написал мне, что он-де просит меня не нарушать мира и т.д. И с этих пор началась борьба двух заграничных течений: правого и умеренного. В сущности, последнее отличалось от первого лишь степенью, а не в корне: оба были противосоветские и лично-самочинные. Та верность патриарху, о которой было торжественно заявлено на Каловацком соборе, испарилась мгновенно при первом же столкновении двух воль - эмигрантской и российской. При определении по поводу названного указа изобретена была, однако, иезуитская лицемерная формула: " Указ патриарха принять, но, учитывая его неосведомленность в заграничных делах (какая дисциплина повиновения!) и невозможность остаться всей Заграничной Церкви без центрального высшего органа, а также несвободу волеизъявления Церкви в России и т. д., и т. д.... " |
|
|
