| Скорби того жестокого века не миновали святых супругов. Ослабевшее Ростовское княжество было присоединено великим князем Иваном Калитой к княжеству Владимирскому. Присоединение сопровождалось высылкой неугодных Москве бояр и знатных горожан. В их число попал и боярин Кирилл, переселившийся на неосвоенные земли близ села Радонеж. К тому времени у Кирилла и Марии было трое сыновей. Старший, Стефан, и младший, Петр, женились и жили со своими семьями, а Варфоломей, хотя и желал скорее принять иноческий постриг, жил с родителями, не решаясь оставить их в старости одних. Можно утверждать, что семья стала для него первой школой христианского подвига. Высокий нравственный пример родителей учил детей смирению и любви. В конце жизни Кирилл и Мария приняли монашество в Хотьковском Покровском монастыре. Перед смертью они были пострижены в великую схиму. Из поколения в поколение передавался завет преподобного Сергия о том, чтобы всякий, желающий посетить его обитель, сначала помолился у святых останков его родителей, праведных Кирилла и Марии, в Хотьковском монастыре. Из Деяния Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви о канонизации митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского) (1848–1918), митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина (Казанского) (1873–1922) и иже с ним убиенных архимандрита Сергия (Шеина) (1866–1922), Юрия Новицкого (1882–1922) и Иоанна Ковшарова (1878–1922), Великой княгини Елисаветы (1864–1918) и инокини Варвары (†1918) (Свято-Данилов монастырь, 31 марта — 4 апреля 1992 года) Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Свидетельство даже до смерти Истины Христовой в Церкви Божией именуется мученичеством, и Сам Христос, “Свидетель Верный” (Откр 1:5), “на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине” (Ин 18:37) и чтобы в Крестных страданиях отдать жизнь Свою для искупления многих. По слову Апостола, мы искуплены “драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца” (1 Пет 1:19). Свидетельство христиан есть прославление Бога и в жизни, и в умирании: “Живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем” (Рим 14:8). |
| Содержание § 1. Материалы, относящиеся к истории Первого Вселенского Собора, помещенные в «Деяниях Вселенских Соборов», изданных Казанской духовной академией (ст. ст. I-XIX) Материалы, включенные в 1-й раздел I тома сборника «Деяний Вселенских Соборов», изданного на русском языке Казанской духовной академией (Собор Никейский Вселенский Первый, с. 15—90, по 3-му изданию 1911 г.), могут быть разделены на следующие две группы: 1) Материалы, относящиеся непосредственно к деятельности Первого Вселенского Собора (статьи V-XVIII) и 2) Материалы, имеющие лишь косвенное отношение к истории этого Собора (статьи I-IV, XIX). Вторую группу материалов, затрагивающую вопросы предсоборной (I-IV) и послесоборной (XIX) деятельности, мы оставим без рассмотрения и обратимся прямо к материалам первой группы. § 2. Материалы, относящиеся непосредственно к деятельности Первого Вселенского Собора (статьи V-XVIII) Из 14-ти подлежащих рассмотрению статей сборника «Деяний Вселенских Соборов» наибольшее значение, естественно, имеют те, которые передают текст соборных «деяний», то есть документов, возникших в результате соборной деятельности и исшедших от лица Собора (статьи IX, XI и XVI). За ними следуют статьи, передающие текст документов, составленных отдельными участниками Собора: Евсевием, епископом Кесарийским (ст. XVII), и императором Константином (статьи XIII, XIV и XV). Остальные статьи, заимствованные из сочинений церковных историков и писателей и содержащие сообщения о соборной деятельности (статьи VIII, X) и о произнесенных на Соборе речах (статьи V, VI, VII, XVIII), имеют меньшее значение, как обладающие малой степенью достоверности (статьи VIII, X), или затрагивающие по преимуществу внешнюю деятельность Собора (статьи V-VII. XVIII). § 3. «Деяния» Первого Вселенского Собора, то есть исшедшие от лица Собора документы и акты (IX, XI, XVI) Следуя проф. В. В. Болотову, под актами Собора (в смысле письменно изложенных соборных определений и постановлений) мы подразумеваем те «деяния», или скрепленные подписями присутствовавших епископов документы Собора, в которых вкратце изложены положения, выработанные на Соборе и доводимые отцами Собора до сведения Церквей христианского мира в качестве обязательных церковных законов (καννες в широком смысле слова). Сюда должны быть отнесены: |
| С 1918 г. после издания декретов о конфискации и национализации национального культурного достояния казанские любители старины энергично включились в работу по сбору, учету, описанию и сохранению коллекций и отдельных предметов искусства. Ситуация осложнилась после резкого обострения Гражданской войны летом 1918 г. и бегства из Казани вместе с антибольшевистскими силами значительной части казанской интеллигенции. Те, кто остались, объединились вокруг Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете (ОАИЭ) и вокруг Казанского городского музея, с августа 1919 г. вокруг Казанского подотдела Всероссийской коллегии по охране памятников искусства, старины и природы при Наркомпросе РСФСР. Главой Казанского подотдела по делам музеев (далее – Музейный подотдел) и одновременно директором Казанского музея являлся видный этнограф и музеевед профессор Б. Ф. Aдлep[v], он же возглавлял совет ОАИЭ до отъезда за границу в феврале 1922 г. Его заместителем на обоих гражданских постах являлся искусствовед П. М. Дyльckuй[vi]. На постах председателя совета ОАИЭ и председателя Музейного подотдела Адлера сменил историк православия на украинско-белорусских землях и исследователь казанских древностей К. В. Xapлaмnobuч[vii], который исполнял и должность директора Казанского музея поочередно с Дульским и Н. И. Bopoбьebым[viii]. Ученым секретарем Музейного подотдела и коллегии Казанского музея, заведующим историко-археологическим отделом, а также секретарем совета ОАИЭ в течение нескольких лет был археолог и историк М. Г. Xyдяkob[ix]. Историк И. А. Стратонов[х] до высылки из страны в 1922 г. возглавлял губернский архив, являлся членом коллегии Музейного подотдела, входил в совет ОАИЭ, был старостой прихода кафедрального Благовещенского собора. Искусствовед, профессор Казанского университета А. М. Mupohob[xi] входил в коллегию Музейного подотдела, руководил всеми художественными отделами музеев региона, возглавлял Музей изящных искусств и древностей Казанского государственного университета. Должности секретаря в обоих музейных центрах, а также в секции археологии и искусства ОАИЭ исполнял и П. Е. Kophuлob[xii]. Исполнение этих должностей осуществлялось, как правило, бесплатно при очень скромном окладе (пайке) по основному месту службы. |
| Андрей Поликарпович Яблоков (1855–1933 гг.), протоиерей, настоятель кафедрального Благовещенского собора. Отступил с белочехами, после возвращения в Казань в 1920 г. стал священником церкви в честь Ярославских чудотворцев на Арском кладбище. Султанбеков Б. Ф. Загадка стальной двери кафедрального собора//Сталин и «татарский след». Казань, 1995. С. 134–141; он же. Сокровища кафедрального собора (Электронный ресурс: [iv] Архив Управления ФСБ по Республике Татарстан, д. 2–18199, т. 4, л. 342-361об. [v] Бруно Фридрихович Адлер (1874–1942 гг.), этнограф, антрополог, педагог, музеевед, профессор Казанского университета. С 15 декабря 1918 г. директор Казанского музея, в 1919–1922 гг. заведующий Казанским подотделом Всероссийской коллегии по делам музеев, охране памятников искусства и старины. С 1918 г. председатель ОАИЭ при Казанском государственном университете. С 10 октября 1922 г. в научной командировке в Берлине. С середины 1920-х гг. профессор 1-го МГУ, жил в Москве. В 1933, 1938, 1942 гг. арестовывался по обвинению в организации контрреволюционной группы и в участии в антисоветской повстанческой организации, расстрелян. [vi] Петр Максимилианович Дульский (1879–1956 гг.), искусствовед, график, педагог, профессор Казанских государственных художественных мастерских, заместитель председателя Казанского губернского подотдела Всероссийской коллегии по делам музеев и охране памятников искусства и старины (1919–1920 гг.), с 1 февраля 1919 г. заведующий художественным отделом Казанского музея. В начале 1920 г. временно исполнял обязанности директора Казанского музея. [vii] Константин Васильевич Харлампович (1870–1932 гг.), историк, профессор Казанского университета, член-корреспондент Императорской Академии наук, академик Академии наук Украинской ССР. С февраля 1922 г. заместитель председателя, с июля 1922 г. по май 1924 г. — председатель Музейного отдела (Музейной комиссии) Татарского наркомпроса; с 1 февраля 1922 г. ученый секретарь, казначей, с 1 августа 1922 г. заведующий отделом и научным архивом Центрального музея Татарской АССР. Арестован 20 сентября 1924 г. по обвинению в препятствовании изъятию церковных ценностей. Как утверждалось в обвинении, «Харламповичу чужда национальная политика советской власти, чужда и Татреспублика с ее нацменьшинствами, для него вся цель жизни – русский народ, христианская религия, великодержавное угнетение мелких народностей». Осужден на 3 года ссылки в Казахстан. |
| В состав комиссии по изъятию ценностей в Казанском соборе входили: Сай, Карпухин (не участвовали, симулировав болезнь или др. уважительную причину), непосредственно проводили изъятие В.Г. Евдокимов, А.И. Гусев, С.П. Колесов, А.Н. Горелов и А.Ф. Маслов. Художник Н.Н. Харламов, как представитель Музейного отдела, был приглашён в роли эксперта. Из личных воспоминаний Евдокимова: «Когда мы с Гусевым приступили к снятию ризы с чудотворной иконы «Казанская», церковный староста Кошутин стал просить нас оставить все как было, обещая, что верующие внесут стоимость украшений золотом и серебром. Мы ответили, что это можно будет сделать после того, как будет оценено снятое с иконы. Впоследствии в обмен на собранные среди верующих золотые, серебряные вещи и золотую монету, ценности, снятые с иконы, были возвращены». Это подтверждается и описью церковного имущества Казанского собора 1925 г., подписанной составом президиума Приходского совета: И. Соколовым, священником-ключарем собора И. Орфановым, старостой Кошутиным, священником Казанским. Соборы были закрыты в марте 1929 г. Начало поступлений в музей предметов из главного городского храмового комплекса относится к 1929 г. и сопровождается надписями в главной инвентарной книге: «изъято при закрытии Казанского собора в Вязниках», «изъято при ликвидации Казанского собора в Вязниках», а в 1932 г. - «изъят при ликвидации имущества закрытого Казанского собора». Весь комплекс поступлений в музей насчитывает 116 предметов и дополнен 7 фотонегативами на стекле, выполненными в 1928–1931 г.г. сотрудником, бывшим директором музея К.М. Большаковым. Из Казанского собора поступили рукописи и старопечатные книги, памятники христианской иконографии, церковная утварь, священные облачения, древние документы. Уже в 1931 г. в музее был открыт «Антирелигиозный отдел», где многовековая художественная традиция была представлена как образ «тёмного прошлого» - демонстрировались иконы, предметы церковной утвари, образцы чеканки и литья, рукописи и переплеты старопечатных книг. В течение последующих десятилетий главной задачей музея было физическое сохранение коллекции. |
| спустя целых 45 лет после Стоглавого собора. Между тем как, если бы деяния Стоглавого собора имели каноническое значение, они должны бы быть в самом непродолжительном времени после 1551 года уже списанными для обители: упорядочению ведь жизни иноческой с клятвами и прещениями было посвящено немало страниц в Стоглаве. Правда, иноков могли не особенно смущать страницы, касавшиеся их аскетических подвигов, поста и молитвы. Но ведь на ряду с этими страницами были грозные страницы, касавшиеся, очень близко их материального обеспечения. В данном случае шутить уже не приходилось, кто бы тут не был. Действительно Стоглавов, сохранившихся до настоящего времени так мало, что Казанское издание Стоглава сделано исключительно по Спискам 17 века. Что же означает все это? Чтобы ответить на этот вопрос, невольно приходится предполагать, что деяния Стоглавого собора в рассматриваемое время, по-видимому, не признавались каноническими и общеобязательными. Некоторое подтверждение высказанное предположение, кажется, находит и в следующем факте. Замечательно, большинство рукописных списков Стоглава, сохранившихся до наших дней, 17 века и последующих веков. Они появились в обилии сравни- —229— тельно незадолго до больших Московских соборов и вскоре после соборов. А эти годы были самыми неблагоприятными годами для распространения Стоглава, так как Стоглав отцами большого Московского собора отменен и признан был «не в собор». Не объясняется ли этот примечательный факт тем, что окончательная редакция черновых записей Стоглавого собора лишь к этому времени закончилась? Не потому ли увеличилось к этому времени и число списков Стоглава, что мнения, благоприятствующие расколу в данное время, более распространились в народе и нуждались в особенном, незыблемом авторитете? Наконец, наш новооткрытый рукописный Стоглавник 16 века, имеющий столь замечательные разности сравнительно с известными Стоглавами, обязывает нас сказать еще одно и последнее слово в пользу выше приведенного нами мнения многих ученых о составе и характере деяний Стоглавого собора. В самом деле, как иначе объяснить существование нашего Стоглавника на ряду с другими Стоглавниками? Очевидно, уже вскоре после Стоглавого собора в таком видном городе, как древний город Псков, не знали подлинных деяний этого собора, а принимали за них первую попавшуюся рукопись, озаглавленную «Деяния Стоглавого собора». Пусть, высказывая этот взгляд, мы ошибаемся. В таком случае несомненным будут уже то, что кроме подлинных деяний Стоглавого собора, – если только они были, вскоре после этого собора появились какие-то другие записки деяний того же самого собора. Людьми, просвещенными, они считались настолько важными, что их не могли отличить от настоящих, действительных деяний Стоглавого собора. Для беспристрастного историка в данном случае и в этом величайшее приобретение. Этот замечательный исторический факт ясно осветит в его сознании один из темных и запутанных вопросов церковно-исторических. 2502 |
| Отсюда в его книге курьёзы в роде того, что по духовным академиям сделано распоряжение «больше не печатать лучших диссертаций» (О церкви. Berlin. 1888. Стр. 308. 309). Хорошо осведомленные с делом знают, что печатание лучших диссертаций всячески поощряется в академиях, что на этот предмет отпускаются в распоряжение академических начальств особые суммы по штату из средств св. Синода, что с тою же целию учреждено несколько премий, а в некоторых академиях основаны кроме того особые фонды. 202 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». Т. V. Казань. 1868. Стр. 359. 203 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». T. VII. Казань. 1873. Стр. 61. 206 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». T. VII. Казань. 1873. Стр. 207. 207 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». Т. I. Изд. 2. Стр. 193. 211 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». Т. VI. Казань. 1871. Стр. 565. 566. 213 А. Лебедев, протоиерей. О главенстве папы. Спб. 1887. Стр. 109. 110. См. его же сочинение: О непорочном зачатии. Варшава. 1881. Стр. 103. 104. 214 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». Т. VII. Казань. 1873. Стр. 631. 215 «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». Т. VII. Казань. 1873. Стр. 73. 217 «Так как многие с прямой дороги совращаются на распутия заблуждения, ошибочно измышляя себе какую-то новую дорогу, то и нам необходимо обратить их к изобретениям истины и их помышлениям противопоставить обличения, впрочем никогда не прибавляя к благочестию чего нибудь нового, как будто недостающего в вере, но придумывая соответственное их новизнам... Кто ратует против приучившихся худо мыслить, тот приспособляет язык к мышлению врагов, стараясь худо высказываемое ими разрешить доводами истины. Речь отцов халкидонского собора к императору Маркиану. «Деяния Вселенских соборов в русском переводе при Казанской Духовной Академии». |
| Завершается реставрация фасадов Казанского собора в Санкт-Петербурге 22 октября 2021 г. 16:33 20 октября 2021 года состоялся осмотр завершающего этапа реставрации южного фасада Казанского кафедрального собора Санкт-Петербурга. В нем приняли участие председатель приходского совета протоиерей Александр Пашков и председатель Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Северной столицы Сергей Макаров. Главным в реставрации была очистка от грязи, мха и плесени фасадов, облицованных туфом — пудостским камнем — мягким и податливым материалом, из которого легко вырезать подобные тонкие элементы. С другой стороны, он, будто губка, впитывает в себя воду грязь и выхлопные газы. Именно поэтому реставрировать здание начали практически сразу после его постройки. Агрессивная городская среда разрушала туф, а «благородный налет веков», объясняют эксперты — не более чем зловредная корка, под которой год за годом прогрессировал смертельно опасный недуг. Туф чистили мягким воздушным методом. Цементные вставки, появившиеся во время предыдущих реставрационных работ, удалялись. Освободившееся пространство было заполнено натуральным камнем. «Чернота — не просто налет времени. Это разрушающие грибки, сырость, мох и прочее. Нужно было все это вычищать, удалять, нужно было лечить и реставрировать. Прихожане, как и все горожане и гости города, понимают, что эти работы необходимы. Казанский собор — центральный храм нашего города», — отметил отец Александр. На очищенные поверхности нанесли защитный слой тонированной извести, который предотвращает загрязнение туфа, защищает от агрессивных воздействий окружающей среды. При дальнейших реставрационных работах его можно легко заменить, не затрагивая поверхность камня. Защитный состав подобрали в соответствии с цветом, наиболее близким к оригинальному пудостскому камню, свежий срез которого был исследован на северо-восточном фасаде собора. «Десять лет — маленький срок для реставрационных работ. Несколько лет назад в Санкт-Петербург приезжали коллеги из Германии. Мы им показывали реставрацию Смольного собора. Работы на нем мы провели за два года. Они удивились таким срокам, вспомнив про Кельнский собор, который реставрируется последние 30 лет точно. Поэтому десять лет для приведения в порядок Казанского собора — это вполне нормальный срок для проведения работ, — рассказал председатель КГИОП Сергей Макаров. — Методика, на которой мы остановились, доказала свою эффективность. Известковая " накрывка " препятствует загрязнению поверхности камня и принимает на себя солевые и атмосферные загрязнения. Многим людям после снятия лесов будет непривычно видеть фасады в таком виде. Горожане привыкли к их " закопченному " виду. Был выбран образец, близкий к цвету подлинного пудостского камня». |
| Идея воссоздания собора КИБМ получила заметное общественное одновременно с этим обозначились и силы, попытавшиеся добиться отмены принятого решения. Характерно, что их деятельность ограничивалась, главным образом, провоцированием протестных настроений в социальной сети «ВКонтакте» (группы «Мы ПРОТИВ строительства собора в центре Казани!»/ http://vk.com/kzn_tatarlar /(впоследствии название группы было изменено),«Татары и Татарочки»/ http://vk.com/club1777 /и др.), а также организацией однотипных обращений в адрес Президента РТ Р.Н. Минниханова. Причём, «аргументы», приводившиеся против воссоздания собора КИБМ, основывались на искажённых исторических и статистических сведениях, а обвинения в адрес Татарстанской митрополии РПЦ и властей республики имели по большей части националистическую окраску. Одновременно был запущен слух о том, что при строительстве колокольни собора КИБМ якобы придётся сносить построенные на части территории КБМ пятиэтажные жилые дома («хрущёвки») и насильственно расселять жильцов, что вызвало беспокойство некоторых из Ряд СМИ отреагировал на данную активность как на проявления русофобии и антиправославной пропаганды со стороны «татарских национал-сепаратистов и солидарных с ними ваххабитов», желающих «остановить процесс укрепления позиций православия в 34;35]В противовес группе «Мы ПРОТИВ строительства собора в центре Казани!» в социальной сети «ВКонтакте» была создана группа «Мы ЗА восстановление собора в центре Казани!» ( http://vk.com/sobor_kazan ). В своём выступлении на II ФПО РТ заместитель руководителя Аппарата Президента РТ - руководитель Департамента Президента РТ по вопросам внутренней политики А.М. Терентьев расценил интернет-активность противников воссоздания собора как «целенаправленную провокацию отдельных лиц». По его мнению, созданием такой группы «демонстрировалось якобы большое число противников воссоздания собора», что позволило вновь поднять вопрос «о русофобии и притеснениях православных» в 37] В ноябре 2015 г. на онлайн-платформе для размещения петиций «Change.org» также появилось обращение Д. Мухаметовав адрес Президента РТ Р.Н. Минниханова, Председателя Государственного Совета (ГС) РТ Ф.Х. Мухаметшина, Мэра г. Казани И.Р. Метшина, Премьер-министра РТ И.Ш. Халикова и Государственного Советника РТ М.Ш. Шаймиева «Мы ПРОТИВ строительства собора в центре Казани!», под которым за год поставили подписи всего 632 человека. |
| 2 С. Шварц. Доклад о деятельности и результатах работы Комиссии по учету и изъятию ценностей в ТССР 19 июня 1922 г. …Характерно отметить действия профессоров-экспертов – представителей Главмузея – по определению историко-художественных предметов гр[аждан] Миронова и Сокола, всячески стремившихся отстоять даже такие предметы, которые не имеют ни исторической, ни художественной ценности. Проф[ессор] Миронов в одном из особых мнений пишет: «Нахожу недопустимым изъятие 3 потиров», лишь потому, что в храме имеется три престола, ссылаясь при этом на канонические правила церкви. На вопрос «Входит ли в компетенции экспертов Главмузея подобного рода защита» Миронов ответил: «Нет». По имеющимся в Татполитотделе сведениям, на одном из собраний духовенства проф[ессор] Сокол, оправдываясь перед нападками духовенства, заявил, что он отстаивал и такие предметы, которые совершенно и не обязан защищать, и не его беда, что все-таки такие предметы комиссией были изъяты. Проф[ессор] Сокол в данном случае обвинял духовенство, упрекая их в том, что они не сумели обставить дело так, как это нужно было... © Степанов А. Ф., 2014 Национальный архив Республики Татарстан (далее – НА РТ), ф. Р–1172, оп. 3, д.1415, л. 29–29 об. Рукописный подлинник на бланке Казанского подотдела Всероссийской коллегии по делам музеев и охране памятников старины и искусства, подписи – автографы. Круглая печать Казанского подотдела. Там же, ф. Р–2021, оп. 1, д. 30, л. 24 об.–25. Александр Георгиевич Кудинов, педагог-музеевед, заведующий отделением педагогики Казанского музея с июня 1919 г. Екатерина Эдуардовна Адольф (род. 1894 г.), сотрудник Этнографического музея, преподаватель Казанского университета, с апреля 1922 г. заведующий этнографическим отделом Казанского музея. Вячеслав Алексеевич Мизерский (род. 1867/68 г.), смотритель здания, завхоз, казначей, член коллегии Центрального музея Татарской АССР в 1922–1927 гг. НА РТ, ф. Р–2021, оп. 1, д. 30, л. 27. Рукописный подлинник, написан К. Харламповичем. |
|
|
