| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Иустин Философ. Творения Иустин в своём философском поиске пережил конфликт античного и христианского пониманий философии: как абстрактного мышления и опытного экзистенциального познания. Философия возможна, потому что человеку присуща способность Боговедения (поэтому античная философия не бесполезна, а служит приуготовлением к Евангелию). Философ-Мученик развивает учение о Боге как Творце мира, как о принципе Его существования, о Том, Кто является в Теофании, с одной стороны, и как полностью апофатичном, трансцендентном, несообщаемом, «анонимном» с другой. Здесь предугадывается то центральное для Православия богословие, которое найдёт своё завершение в паламизме. Первая тема раскрывается в основном, в учении Иустина Философа о Логосе – как посреднике между Богом и миром, как о разумном начале Вселенной, но безусловно равночестном и единым с Отцом. Центром его мысли было Воплощение Логоса – это «безумие для эллинов». Его философия выполнена в эсхатологических тонах, в ожидании Второго Пришествия Вочеловечившегося Логоса. В его сочинениях есть бесценные свидетельства о жизни ранних христиан (в частности одно из первых подробных описаний Евхаристии). В наше собрания творений св. Иустина Философа и Мученика вошли две его «Апологии» (первая адресована императору Антонину Пию, вторая — римскому сенату; основная задача Иустина Философа в этих Апологиях, убедить власти не преследовать христиан за «одно лишь имя», призвать к более объективной оценке; в первой Апологии содержися подробное описане христианского вероучения и богослужения) и «Разговор с Трифоном» — самая ранняя из дошедших до нас апологий иудаизма (к сожалению не полностью). «Разговор с Трифоном» — возможно запись реально произошедшего диспута Иустина с раввином Тарфоном. В нём содержаться автобиографические данные об Иустине Философе, в частности расказ об его духовном поиске и обращении ко Христу. Также «Разговор с Трифоном» посвящен христианскому пониманию Ветхого Завета, философскому учению Иустина о Боге. |
| По поводу статьи проф. В. П. Рыбинского «Самарянство и гностицизм» в «Страннике» 1914 г., март. Древние христианские ересеологи, начиная со св. мученика Иустина, т.е. с первой половины II в., указывают на самарийских волхвов – Симона, Менандра и Досифея (на последнего не всё и не вполне ясно), как на первых виновников христианских ересей и в особенности гностицизма. У св. Иустина в его 1-й апологии, в 26 главе 1 читаем: «По воскресении Христа на небо, демоны выслали некоторых людей, которые называли сами себя богами... (именно) Симона самарянина, из деревни, по названию Гиттон... И почти все самаряне, а некоторые и среди других народов, признавая его первым богом, поклоняются ему; и какую-то Елену, спутницу его, пред тем находившуюся в блудном доме, называют первою мыслью, происшедшею от него. Знаем и некоего Менандра, также самарянина, из деревни Каппаретеи, бывшего учеником Симона, действовавшего также под влиянием демонов и, в бытность в Антиохии, обольстившего многих, благодаря волшебному искусству; он уверял принявших его учение, что они не умрут; и теперь некоторые из его последователей убеждены в этом. (Знаем и) некоего Маркиона из Понта... Все происшедшие от них... называются христианами... 2 Есть у нас и синтагма против всех бывших ересей, каковую, если вам угодно читать, я доставлю». Приведённое свидетельство св. Иустина имеет тем большее значение, что он: а) муж древний, родившийся, быть может, в конце I в. или в начале II, б) происходил так, как и упомянутые им маги – из Самарии 3 , в) лично встречался с учениками по крайней мере Менандра и г) боролся с ересями, след. изучал еретическое движение, при благоприятных условиях в отношении ко времени его возникновения и к месту происхождения. Апология св. Иустина появилась в половине II в. 4 , хотя есть мнения и в пользу более раннего её происхождения – в 138–139 гг. 5 А синтагма Иустина против всех ересей (несохранившаяся до нас), по его собственным словам, написана ранее апологии. Следующее по времени свидетельство о самарийских магах мы имеем в сочинении св. Иринея Лионского «Против ересей», появившемся в 80-х или 90-х годах II в 6 . В I кн. 23 гл. 2 он пишет 7 : «Симон самарянин, от которого произошли все ереси, образовал свою секту с таким именем»... и т. д. Говоря ниже, в I кн. 23 гл. 4–5. о последователях Симона, Св. Ириней замечает 8 : «имеют они имя от главы нечестивого учения Симона, называясь симонианами; от них получило своё начало лжеименное знание, как это можно видеть из их положений. Преемником его был Менандр, родом самаританин». Ещё одно извлечение из творения того же отца: «Все, которые каким-либо образом (I кн. гл. XXVII, 4) искажают истину и повреждают проповедь церкви, суть ученики и последователи Симона-волхва; хотя они и не объявляют имени своего учителя для обольщения других, но преподают его учение» 9 . См. также предисл. к II кн. и гл. II, IX, 2). Менандр, как уже и сказано, объявляется учеником и непосредственным преемником Симона мага 10 . |
| С ранних лет в Иустине возбудилось горячее стремление к истине, искавшее преимущественно решения высших вопросов о Боге и последней судьбе человека. Язычество в тогдашнем состоянии своего распадения — со своими, потерявшими смысл миенами, с безнравственными обрядами богопочтения и мало открывавшими человеческому духу мистериями — не могло удовлетворить жажды познания Божественного. Иустин обратился к философии, и здесь она переходила от одной системы к другой, доколе не нашел в христианстве того, чего искала его душа, томившаяся жаждою истины и внутреннего мира. Об этих тщетных поисках своих, о путях, пройденных им для достижения познания о БОГЕ, он сам рассказывает в начале «Разговора с Трифоном Иудеем». Сначала Иустин обратился к одному стоику; пробывши у него довольно времени, он убедился, что у него нисколько не приумножилось познание о БОГЕ. Учитель стоик, по замечанию Иустина, не только сам не имел познания о БОГЕ, но и не почитал его за необходимый предмет философского исследования. Иустин перешел к перипатетику; но этот обратил философию в орудие своих корыстных интересов: через несколько дней потребовал условия о плате за свои уроки. С прежним доверием, с не устающею надеждою Иустин обратился к пифагорейцу, который быль в большой славе и сам имел высокое мнение о своей мудрости. Этот философ тотчас спросил Иустина, знает ли он музыку, астрономию и геометрию, которые в школах Пифагора почитались необходимыми приготовительными к философии науками, — и распространился в похвалах им; так как они отвлекают душу от чувственного и делают ее способною к восприятию духовного, к созерцанию красоты и добра в самом существе их. Иустин открылся в своем незнании тех наук и не быль принять в число учеников. Среди отчаяния в возможности удовлетворить своей жажду знания, Иустин вспомнил о платониках, которые также были в великом почтении. Один из самых известных между ними только что прибыль в место пребывания Иустина. Беседы с ним, по-видимому, удовлетворили Иустина: успехи его в философии возрастали с каждым днем. «Рассуждение о вышечувственном, говорит Иустин, возвышало меня больше и больше, и учение об идеях окрыляло мой ум; в короткое время я мечтал сделаться мудрецом и в своем безрассудстве надеялся достигнуть созерцания Бога — этой конечной цели Платоновой философии». Но неожиданное обстоятельство разбило самодовольное мечтание философствующего разума и дало другое направление мыслям Иустина. Платонова философия, которая одна из всех систем языческой древности еще удовлетворяла идеальный ум, была только последнею приготовительной ступенью к высшей мудрости — в христианской Вере. |
| С ранних лет в Иустине возбудилось горячее стремление к истине, искавшее преимущественно решения высших вопросов о Боге и последней судьбе человека. Язычество в тогдашнем состоянии своего распадения – со своими, потерявшими смысл мнениями, с безнравственными обрядами богопочтения и мало открывавшими человеческому духу мистериями – не могло удовлетворить жажды познания Божественного. Иустин обратился к философии, и здесь он переходил от одной системы к другой, доколе не нашел в христианстве того, чего искала его душа, томившаяся жаждою истины и внутреннего мира. Об этих тщетных поисках своих, о путях, пройденных им для достижения познания о БОГЕ, он сам рассказывает в начале «Разговора с Трифоном Иудеем». Сначала Иустин обратился к одному стоику; пробывши у него довольно времени, он убедился, что у него нисколько не приумножилось познание о БОГЕ. Учитель стоик, по замечанию Иустина, не только сам не имел познания о БОГЕ, но и не почитал его за необходимый предмет философского исследования. Иустин перешел к перипатетику; но этот обратил философию в орудие своих корыстных интересов: через несколько дней потребовал условия о плате за свои уроки. С прежним доверием, с не устающею надеждою Иустин обратился к пифагорейцу, который был в большой славе и сам имел высокое мнение о своей мудрости. Этот философ тотчас спросил Иустина, знает ли он музыку, астрономию и геометрию, которые в школах Пифагора почитались необходимыми приготовительными к философии науками, – и распространился в похвалах им; так как они отвлекают душу от чувственного и делают ее способною к восприятию духовного, к созерцанию красоты и добра в самом существе их. Иустин открылся в своем незнании тех наук и не был принят в число учеников. Среди отчаяния в возможности удовлетворить своей жажду знания, Иустин вспомнил о платониках, которые также были в великом почтении. Один из самых известных между ними только что прибыл в место пребывания Иустина. Беседы с ним, по-видимому, удовлетворили Иустина: успехи его в философии возрастали с каждым днем. «Рассуждение о вышечувственном, говорит Иустин, возвышало меня больше и больше, и учение об идеях окрыляло мой ум; в короткое время я мечтал сделаться мудрецом и в своем безрассудстве надеялся достигнуть созерцания Бога – этой конечной цели Платоновой философии». Но неожиданное обстоятельство разбило самодовольное мечтание философствующего разума и дало другое направление мыслям Иустина. Платонова философия, которая одна из всех систем языческой древности еще удовлетворяла идеальный ум, была только последнею приготовительной ступенью к высшей мудрости – в христианской Вере. |
| Глава третья. Св. Иустин Мученик 92 Почти за двести лет до появления «Церковной Истории» Евсевия апологии и противу-еретические сочинения св. Иустина читались и перечитывались и в Риме, и в Антиохии, и в Лионе, и в Карфагене. Ими пользовались многие апологеты и христианские писатели II-ro и III-ro вв. св. Ириней, Ипполит, Эгезипп, Минуций Феликс , Тертуллиан , Феофил Антиохийский , Афинагор, Мелитон, автор псевдомелитоновой апологии, автор «Малого Лабиринта», Татиан и св. Мефодий, епископ Тирский. (Последний стоит на рубеже III-ro и IV в.) 93 . Но у всех этих писателей мы не находим почти никаких сведений о жизни и литературной деятельности наиболее знаменитого апологета II-ro в.: все они ограничиваются либо названием сочинений св. Иустина, либо краткими выдержками из этих сочинений, либо молчаливым заимствованием из них. Понятно, поэтому, как мало мог Евсевий возпользоваться трудами своих предшественников для изображения жизни и деятельности св. Иустина. Несмотря на это, сведения Евсевия об Иустине превосходят в своей сложности сумму сведений об этом апологете всех, перечисленных выше, до-евсевианских писателей. Св. Иустин – любимый Евсевием апологет. Евсевий сообщает нам подробные сведения о жизни апологета, делает пространный выписки из обеих апологий его и из «Диалога с Трифоном». Он выписал по счету Гарнака, четырнадцатую часть из обеих апологий. В «Хронике». Евсевий под 2154 г. (140 г. по P. X.) пишет: «получил известность Иустин философ , который подал Антонину апологетическое сочинение о правильном понимании нас” 94 . Это первое по времени известие Евсевия об Иустине. Год крещения св. Иустина Евсевию, вероятно, не известен. Ученые определяют этот год гадательно: одни говорят, что св. Иустин крещен в 133 г. (Мёлер), другие указываиот на 137 г. (Чирнер), третьи – на целое четвертое десятилетие II-ro в. (Отто). Во всяком случае, св. Иустин принял христианскую веру ранее 140 г., – того года, в который апологет, по словам «Хроники», «получил известность», подавши апологию Антонину Пию. Впрочем дата подачи первой апологии, как мы увидим впоследствии, не верна. |
| 26.10.2021 Подпишитесь на наш Телеграм Диалоги — древний почтенный жанр в философии: диалогичность, собеседничество, спор, диспут — как бы сама материя мышления/общения. Мы уже делали подборку диалогов в русской религиозной философии . А сегодня посмотрим, какие диалоги писали Отцы Церкви. «Разговор с Трифоном-иудеем» Иустина Философа-Мученика — возможно, запись реально произошедшего диспута Иустина с раввином Тарфоном. В нем содержатся автобиографические данные об Иустине Философе, в частности рассказ о его духовном поиске и обращении ко Христу. Также «Разговор с Трифоном» посвящен христианскому пониманию Ветхого Завета, философскому учению Иустина о Боге, спору об Иисусе Христе. Святой Иустин в своем философском поиске пережил конфликт античного и христианского пониманий философии: как абстрактного мышления и опытного экзистенциального познания. Философия возможна, потому что человеку присуща способность Боговедения (поэтому античная философия не бесполезна, а служит приуготовлением к Евангелию). Философ-Мученик развивает учение о Боге как Творце мира, как о принципе его существования, о Том, Кто является в Теофании, с одной стороны, и как полностью апофатичном, трансцендентном, несообщаемом, «анонимном» — с другой. Здесь предугадывается то центральное для Православия богословие, которое найдет свое завершение в паламизме. Первая тема раскрывается в основном в учении Иустина Философа о Логосе — как посреднике между Богом и миром, как о разумном начале вселенной, но безусловно равночестном и едином с Отцом. Центром его мысли было Воплощение Логоса — это «безумие для эллинов». Его философия выдержана в эсхатологических тонах, в ожидании второго пришествия Вочеловечившегося Логоса. В его сочинениях есть бесценные свидетельства о жизни ранних христиан (в частности, одно из первых подробных описаний Евхаристии). Цитата: «Философия по истине есть величайшее и драгоценнейшее в очах Божиих стяжание: она одна приводит нас к Богу и делает нас угодными Ему, и подлинно святы те, которые устремили свой ум к философии» . |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Достоевский о Европе и славянстве Не надо говорить какое колоссальное влияние оказал на мыслящих людей Достоевский. Одним из них был преп. Иустин (Попович). Он всегда увлекался творчеством Достоевского (читатель увидит как восторженно, иногда кажется чрезмерно восторженно, пишет Иустин (Попович) о русском писателе), писал монографию о нём в Оксфорде. Главный интерес Иустина (Поповича) как мыслителя заключается в решение проблем современной философии (шире — жизни) через обращение к Православию. Именно как выразитель христианской веры интересует Достоевский Иустина (Поповича). Добавим, что труд «Достоевский о Европе и славянстве» можно отнести к экзистенциальной философии. Иустин (Попович) разрабатывает такие «понятия» как: бунт, отчаяние, человекобожество и Богочеловечество, страдание, любовь, познание, полнота жизни. Вторая часть название книги «о Европе и славянстве» говорит о контексте мысли Иустина (Поповича). Европа зашла в тупик, «славянство» (собственно Православие) выведет Европу из этого тупика. Достоевский же показывает как это сделать. «Начиная с моих пятнадцати лет Достоевский — мой учитель. Признаюсь — и мой мучитель. Уже тогда он увлек меня и покорил своей проблематикой. Я понял, что его проблемы — это вечные проблемы человеческого духа. И если человек называется человеком, то он должен ими заниматься. А Достоевский весь в этих проблемах, и поэтому во всех своих изысканиях он — настоящий человек. Его превосходство в том, что в вечные проблемы человеческого духа он внес вдохновение пророка, пламень апостола, искренность мученика, грусть философа, прозорливость поэта. В новые времена вечные проблемы человеческого духа ни у кого не нашли такого широкого, глубокого и всестороннего толкования, как у Достоевского. Через него говорили все муки человеческого существа, все его боли, все его надежды. Мало таких, кто как он переболел бы проблемами человеческого существа во всем их трагизме. Человек в бесконечной сложности своей натуры — самое трагичное существо во всех мирах, где вращается человеческая мысль и человеческие чувствования. |
| И. Скерцо Свидетели Иеговы против христиан Древней Церкви Юстин. Философ, апологет и мученик Свидетели Иеговы успользуют христиан II-ro века, чтобы показать существенную разницу между ранним христианством и временем кульминации так называемого ими «отступничества». Одним из таких христиан-апологетов стал Иустин (Юстин) Мученик. В статье под названием «Юстин. Философ, апологет и мученик» в Сторожевой Башне от 15 марта 1992 г. Иустин показывается как христианин, достойный подражания, сохранивший верные позиции учений, в период уже начавшегося «отступления» всей Церкви от истинной веры. Иустин получил классическое языческие образование и начал свой духовный путь через философию. Он обращался в разные философские школы, не останавливался и искал настоящую истину. Но как пишет Сторожевая Башня: «Поиски Юстином истины через контакты с философами были напрасными. » В христианство Иустин обратился после встречи на береге моря с неким старцем, который убедил его исследовать Священные Писания, содержащие поистине высшую мудрость. Но нас интересует, как Сторожевая Башня оценивает учения Иустина. Создается устойчивое впечатление, что те, кто писал эту статью в Сторожевой Башне, даже и не читали произведения Иустина: две «Апологии» и «Разговор с Трифоном иудеем». В этой статье Сторожевой Башни делаются такие утверждения: «Он также ценил верные учения Еврейских Писаний. » «В своей Первой апологии он старался рассеять густую тьму языческой философии при помощи света из Писаний. Он заявлял, что мудрость философов является лживой и пустой в противоположность мощным словам и делам Христа. » «За отказ поклоняться языческим богам христиан второго века считали атеистами. «Мы не являемся атеистами, – возражал Юстин, – но поклоняемся Создателю вселенной... Тем, кто учил нас этому, является Иисус Христос... Он – Сын истинного Бога». « «С многочисленными ссылками на Христианские Греческие Писания Юстин выражает свою веру в воскресение, христианскую нравственность, крещение, библейские пророчества (особенно касающиеся Христа) и учения Иисуса. » |
| Чтения по патрологии. Вып. 3: Период христианской письменности с половины II и до начала IV века. Св. Иустин Мученик и Философ Источник Св. Иустин Мученик и Философ. 1 Очерк его жизни Важнейшим христианским апологетом, писания которого дошли до нас, был Св. Иустин Философ . Он принадлежал к числу тех типических и характерных личностей, в которых выражаются, воплощаются и сосредоточиваются стремления и идеи целой эпохи, – жизни, надежды и разочарования целого поколения людей. Он представляет и выражает собой тот довольно многочисленный класс честных и благородных язычников II столетия, которые искренно, всеми силами души своей, были преданы истине, – которые служение ей поставляли задачей всей своей жизни и которые, чтобы найти ее, чтобы решить неотступно занимавшие их вопросы: о Боге, о человеке и его последней судьбе, прошли по порядку все религиозные системы, все философские школы и направления своего времени, – и, не нашедши здесь того, чего искали, встречались наконец с каким-нибудь христианским проповедником, и переходили в христианство . История Св. Иустина есть история всех подобных людей тогдашнего времени: его ученик Татиан , Афинагор, Св. Феофил Антиохийский , Климент Александрийский и другие – все пережили и испытали тоже самое, что пережил и испытал Св. Иустин: все они пришли к христианству существенно одинаковым образом. Св. Иустин родился в древнем Самарийском городе Сихеме, который был разрушен во время иудейской войны 70 года, потом снова восстановлен импер. Флавием Веспасианом, почему со II века и сделался известен под именем Флавия – Неаполя, т. е. нового города Флавия. Родители Св. Иустина были греки-переселенцы, язычники и 2 очень состоятельные люди, давшие ему прекрасное по тому времени образование. Отца его звали Приском, а деда – Вакхом, как он сам говорит в начале своей первой апологии. В Иустине с ранних лет возбудилось горячее стремление к истине, к решению высших вопросов – о Боге и последней судьбе человека. Языческая религия в тогдашнем состоянии своего распадения, – со своими потерявшими смысл мифами, с безнравственными обрядами и мало открывавшими человеческому духу мистериями, – не могла удовлетворить жажды познания Божественного. |
| Святаго мученика Иустина Философа, и другаго мученика Иустина, и иже с ними Аллилуия или тропарь. На Господи, воззвах: аще пост, поем стихиры Богородицы 3, глас 2, подобен: Егда от Древа: И святаго 3, глас и подобен тойже: Егда неразумия лед/всю обдержаше тварь наветы вражиими/ и служимо бяше идольское множество,/тогда, славнии мученицы, усердным сердцем/ и теплотою Божественныя веры сие устависте,/любовию проливающее кровь/за излиявшаго Свою кровь на Кресте яве. Егда мановением Божественным/к вышеестественным подвигом отлучистеся,/телесе тлеющаго отвергшеся,/тогда, силою укрепляеми Всесильнаго,/огня не ужасостеся, ни меча посекающаго./Темже, Богу выи преклоньше, блаженнии,/кончину с радостию приясте. Пеон, доблий страдалец,/Валериан, и Харитон, и Харита с ним,/ и Божественный Иустин, Евелпист и Иеракс славный,/одежду от кровей Божественных обагривший,/и, одеявшеся вкупе,/Владыце всех на Небесех со Ангелы,/Царю Христу, предстоят. Ины стихиры Богородицы, глас и подобен тойже: Радуйся, солнцезрачная звездо,/радуйся, виновная всех добрых, Пренепорочная;/радуйся, вместившая Бога Невместимаго,/яже клас прозябшая безсмертия;/радуйся, Божественное носило и двере всесветлая./Радуйся, клятвы убиение прародительныя нашея, Отроковице,/благих Ходатаица сущи. Всех скорбящих Радосте,/ и обидимых Предстательнице,/ и убогих Питательнице,/странных же утешение и жезле слепы,/немощны посещение,/труждающихся покрове и Заступнице/ и сирых Помощнице,/Мати Бога Вышняго/Ты еси, Пречистая,/потщися, молимся, спастися рабом Твоим. Покров и заступление нам, христианом, Ты еси/ и прибежище державно,/Мати Бога Вышняго./Но и ныне, яко присно, бодренною Твоею молитвою/не престай моля спасти рабы Твоя от обстояний всех,/яко Тя с Богом имамы/заступление, вси христиане, и прибежище. Слава, и ныне, Богородичен: Иного державнаго прибежища,/ и крепости столпа, и стенынеоборимыя/воистинну не стяжахом,/разве Тебе, Пречистая,/к Тебеприбегаем и Тебевопием:/Владычице, помози, да не погибнем,/покажи Твою благодать на ны, и крепости славу,/ и милосердия Твоего величество. |
|
|
