| Чюдо 4 святаго Сидора О презвитери, дерзнувшем извщение прияти о телеси святем его. Не токмо же дивнаго сего мужа въ житии бывшая чюдеса, но и по отшествии мира сего множайшаа чюдеса содваются от святаго гроба его приходящимъ с врою. От них же нчто мало возвестимъ. Многимъ убо лтомъ пришедшимъ иерю нкоему служащу у святаго Вознесения, идеже лежить святый Сидоръ. И помышляетъ убо иерей, еже извстити о святемъ Сидор, во плоти ли убо лежить во гроб, или ни. Вкупе же убо помышлениемъ иеровымъ и дла спослдствують. Уединився убо и вземъ еже на то уготовану ему, приходить ко гробу святаго и начинаетъ копати землю. И се нкая божественая сила напрасно отрину презвитера от гроба святаго. И бываетъ нем и безъгласенъ, вкупе же и разъслабленъ. И по многихъ часехъ едва в чювьство приходитъ. И възираеть очима ко гробу святаго и во ум глаголя: «О блаженый Сидоре! Помилуй мя, раба своего, согршившаго к теб и дерзнувша пркоснутися святому ти гробу». И том час прощенье приемлетъ от святаго и здравъ отходить в дом свой, радуяся. Многа же и ина бесчисленая чюдеса бывають от святаго его гроба. Мнози же иныя врнии взимають от гроба его часть нкую или от покровенья гробнаго и до сего дне и приносять в домы своя и на болящую зубную болезнь или очною, или трясавицею, или огньною болзнию с врою покладають, и въскор исцление приемлють. Чюдо 5 святаго Сидора. О человци, изступившем ума Добро есть Божие человколюбие и чюдеса святых, угожшихъ ему, воспоминати присно. Еже бысть в послдняа лта во многих святаго избранных чюдесех, се – новйшее чюдо, еже увидсте очи наши. Человкъ нкый от веси града того глаголемыя Соли, от многаго ему питиа изъступившу ему ума и тако начятъ не смыслити, и люди бьяше. Едва же многими утомленъ бывъ, связанъ приводимъ бываетъ ко гробу блаженаго Сидора. Онъ же кричяше и нелпая словеса глаголаше, очи яко дивы имя и всх сущихъ с нимъ устрашаше. И егда нудима привлекоша его къ чюдотворному гробу его, яко начяли пти канунъ святому, абие помалу нача в чювьство приходити. И вопрошающимъ его, онъ же смыслен им отвщаваше. |
| Похвала святого Сидора Како убо возмогу испысати, о блаженый, твое равноаггеломъ житие и твое преславнаа чюдеса, многогршный азъ вкуп душею и тломъ, или како восприиму бисеръ твое святое имя во своа скверна уста, но пакы и надюся на твое беззлобие, о блаженый уроде, и нчто мало к похвалению изрку ти нын. Радуйся, свтозарное солнце, от запада восиявши и к востоку пришедый, иже древле погубленое отечество наслдовавый. Радуйся, страстотерпче Христов непобдимый, но приснопобдивый диявола своимъ терпнием. Радуйся, многа чюдеса подавая от своего гроба, якоже источникъ приснотекущь животных водъ. Радуйся, иже мудростию кипя и яко животное сокровище и кром бысть всякия нечистоты и плотьскаго хотниа. Радуйся, яко вышнихъ умъ си восъкриливый и сердце свое вдавъ всенощному стоянию. Радуйся, яко миръ тебе, тлнъный уроде, бываетъ вменяше блаженый, иже по Христ житие добр приводяща. Радуйся, еже житие се настоящее преиде и день убо посмхаяся ему, в нощи же оплакая его. Радуйся, изменивый земными небесная. Радуйся, иже убо яко онъ древний Лазарь 639 нищий нын почивая в лонех Аврамлихъ. 640 Радуйся, иже многострастному Иову 641 уподобивыйся трьпниемъ. Радуйся, иже в бедахъ и скорбех призывающим тя готовъ обретаяся предстатель и заступникъ. Радуйся, еже воздел, то и сверши, течение скончавъ и вру съблюдъ, и внецъ свой побды приимъ отъ всхъ царя Христа Бога нашего, егоже моли за град свой, в немже добр поживе и Господеви утоди, и конець житию сему тлнному приятъ. И, о блаженне, помолися, яко дрьзновение имя, ко всхъ царю Христу Богу нашему, да изъбавимся от грх и бдъ, и напастей, душевных же вкуп и телесныхъ. Твоими молитвами и всх святыхъ и да сподобимся царьствию небесному, славяще Святую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа нын и присно и в вкы вком. Аминь. 641 Иов – герой библейской Книги Иова, подвергавшийся по воле Бога тяжким испытаниям – разорению, болезням, смертью детей, унижениям. Но он оставался верен добродетели, за что вознагражден был возвращением богатства и благополучия. Образ жизни многострадального Иова близок быту юродивого: «А ныне смеются надо мной младшие меня летами, те, которых отцов не согласился бы поместить со псами стад моих... Люди отверженные, люди без имени, отребие земли! Их-то сделался я ныне песнею и пищею разговора их. Они гнушаются мною, удаляются от меня, и не удерживаются плевать пред лицем моим... Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не знают покоя... Он бросил меня в грязь, и стал я как прах и как пепел» ( Иов. 30, 1, 10, 17:19 ). К примерам Иова и Лазаря часто прибегали древнерусские авторы. См, например, Домострой по списку ОИДР: «...но все упование възлагающе на Бога, со благодарением терпяще очищения ради грехов своих и вечных благ наслажения, яко долготерпеливый праведный Иов и нищий Лазарь, иже пред враты богатаго на гноищи лежа гноем и червьими ядом, ныне на лони Авраамли почивая»//ЧОИДР. 1881. Кн. 2. С. 26. |
| Тем не менее, молодежь стала приходить на кафедры, но почти все подрабатывают на стороне, чаще всего в компьютерных или финансовых фирмах. И хотя пока желающих остаться на кафедре не так много, я не всегда могу найти для них ставки. Есть сотрудники преклонного возраста, у которых заметно снизилась педагогическая и научная активность — они уже не могут полноценно работать в науке. Естественный процесс — мы все стареем, а они честно потрудились и заслужили пенсию от государства. Но пенсия у доцента, например, будет 12–14 тысяч. Простите, но мне совесть не позволяет отправить старого человека, много сделавшего для кафедры, на такую пенсию. Держу, не освобождая ставки для молодых, хотя для университета это нецелесообразно. На старой базе ничего принципиально нового не появится А самое огорчительное, что я до сих пор преимущественно работаю на экспорт — около трети моих успешных выпускников трудится за границей. Платят им там не так много, но на скромную жизнь хватает, а главное — они могут заниматься тем, чему их здесь учили. Наукой, в хороших лабораториях! Хоть и говорят, что в России много денег тратится на науку, до академических и университетских лабораторий мало что доходит. Две трети того, что выделяется из госбюджета на науку, идет на строительство Дальневосточного университета, кампусов, «Сколково» и т. д. Но до науки, которая изучает законы природы, Вселенную, действительно мало что доходит. Фундаментальная наука отнюдь не благоденствует. — Вы же сказали, что политики, чиновники и финансисты ее нигде не жалуют. И за границей, как я понимаю, в первую очередь финансируются именно прикладные исследования? — Увы. Частный бизнес заинтересован в инновациях и их финансирует. Государство должно пестовать от имени общества фундаментальную науку! Я вам сейчас скажу то, о чем постоянно говорю своим студентам. XIX век закончился, а ХХ начался триумфом естественных наук и их завершением. В физике блестяще завершились механика, электричество, магнетизм, оптика, термодинамика. В химии — таблица Менделеева и органические соединения — основы их поняты. В биологии — систематика видов и теория Дарвина, как они тогда понимались. Закончились географические открытия. |
| Людей, у которых я чему-то учился и в науке, и в жизни, много, но вот руководителей в прямом смысле слова у меня никогда не было. Дипломом моим руководил профессор Шноль, но он прочитал дипломную работу, когда мама ее напечатала на машинке в черновом варианте. А и кандидатскую, и докторскую диссертации я от начала до конца делал сам, даже темы сам придумывал. Когда кандидатскую подготовил, стали решать, кто будет моим научным руководителем — на титульном листе положено указывать. Решили, что профессор Блюменфельд, заведующий кафедрой биофизики, поскольку он всем на кафедре руководил. Ни в коем случае не считаю себя самородком, просто так получалось, что все, чем я занимался в науке, придумывал сам. Но и методологически, и мировоззренчески я, надеюсь, продолжаю дело своих учителей: Симона Эльевича Шноля, Льва Александровича Блюменфельда, Игоря Андреевича Корниенко, моего старшего товарища Алика Заикина. Низкий им всем поклон. Симон Эльевич, слава Богу, продолжает трудиться на нашей кафедре. Ему 82 года, но он по-прежнему активен, увлечен, полон идей. Замечательное творческое долголетие! Читал нам лекции и Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский, о котором позднее Даниил Гранин написал роман «Зубр» (когда писал, часто приезжал к нам на кафедру), а также многие прекрасные физиологи. До сих пор на нашу кафедру работает 10 кафедр биофака — преподаватели этих кафедр учат биологии будущих биофизиков. Уникально! Для сравнения — на биофаке тоже есть кафедра биофизики, но на нее работает только одна кафедра физфака. Связь с биофизикой началась в 1959 году — кафедра открылась, когда я на втором курсе учился, и я сразу понял, что это мое — мне всегда больше всего нравилась физика живого: электричество, движение молекул. Нас здесь учили фундаментальной биологии, фундаментальной химии (физической и квантовой), и все это в дополнение к полновесному физфаковскому образованию. Количество часов вдвое или даже втрое превышало допустимое (я и сам теперь контрабандой перегружаю своих студентов), но на это закрывали глаза и ректор, и декан. Готовили действительно уникальных специалистов. И при этом предоставляли нам большую творческую свободу, поощряли инициативы. |
| — Можете вкратце рассказать о своих научных интересах и исследованиях так, чтобы это было понятно людям, ничего не смыслящим ни в физике, ни в биологии? — С удовольствием. Популяризация науки — мой конек, а сегодня, когда государство бросило науку на произвол судьбы и совсем немногие связывают с ней свое будущее, говорить о значении науки, показывать людям ее красоту, смысл просто необходимо. Больше всего я занимался фундаментальной экологией. Слово это — «экология» — давно опошлено журналистами и политиками, в результате большинство понимает экологию либо как природоохранную деятельность — охрану сквериков, парков, — либо как рациональное природопользование, то есть обработку природных ресурсов с выгодой для себя. Например, лес выгодней продавать не бревнами, а в виде мебели. На самом деле экология — это биофизика биологических систем макроскопических масштабов, биофизика биогеосферы, взаимодействие живой и неживой природы, обмены энергии. Что есть организм? Говорят, что клетка — основа жизни. Действительно, меньше клетки ничего живого нет, но это еще не живой организм, и даже биоценоз — еще не самодостаточное «живое». Единственный самодостаточный организм на Земле — биосфера. Под ногами у нее — таблица Менделеева, сверху — кванты солнечной энергии, и больше ничего не нужно. Остальные организмы — составные части биосферы. И основой жизни в общественном понимании должна быть не столько агрессивная по своей сути экономика, сколько гуманная экология. От Троцкого и Ленина до наших дней дошел лозунг: «Политика есть концентрированное выражение экономики». А человечеству нужна другая парадигма: «Политика есть концентрированное выражение экологии». Биофизика изучает фундаментальные механизмы общего развития — коэволюцию живой и неживой природы. Вернадский называл это ноосферой. Для меня самое интересное в экологии — процессы самоорганизации сложной системы. За ними стоит мощная физика, термодинамика — здесь ты узнаешь, как меняют себя сложные системы во времени и пространстве, как сорганизуются популяции, возникают гармоничные взаимодействия в биосфере. Ничего более интересного, на мой взгляд, в теоретической фундаментальной экологии нет. |
| Наверное, я действительно мог стать инженером, но отец рано умер, а в одном классе со мной учился Саша Франк, сын тогда еще будущего лауреата Нобелевской премии по физике Ильи Михайловича Франка. Я у них дома бывал очень часто, и там, естественно, много и с увлечением говорили о физике. Классу к восьмому видел себя только физиком. — А учились в математической школе? — Что вы, специализированные школы позже появились, а я учился в обычной замоскворецкой. Учились там и дети ученых, министров (два ведомственных дома построили в Замоскворечье после войны — Министерства речного флота, где и моему отцу дали квартиру, и Министерства среднего машиностроения), но много было и ребят из совсем простых семей, причем в большинстве безотцовщина — на войне погибли отцы. И что удивительно, особенно по контрасту с нынешним временем — не помню никакого антагонизма между детьми обеспеченных высокопоставленных родителей и ребятами из бедных семей. Все вместе гуляли, играли, дрались, мирились, стояли горой друг за друга. Дружили! Иногда, еще при жизни отца, в младших классах, я вдруг замечал свои вещи на ком-то из ребят. Стоило мне открыть рот, как мама говорила: «Так надо». И больше это не обсуждалось. Все, кто был более-менее обеспечен, старались помочь другим, мамы мамам передавали детскую одежду. После смерти отца и нам стало труднее материально. Мама работала машинисткой, по возможности брала подработку, сделала все возможное, чтобы я встал на ноги, но весьма часто мы испытывали материальные затруднения. Тем не менее, считаю, что у меня было счастливое детство — я купался в атмосфере любви, дружбы. Все, чем я занимался в науке, придумывал сам — Кто в детстве или в студенческие годы особенно повлиял на вас, помог сформироваться как личности и как ученому? — Мне трудно кого-то выделить. Думаю, что все понемногу. До сих пор помню участкового дядю Мишу. Фронтовик, добрейший человек, всех родителей и детей знал по именам. С учителями мне повезло. Хоть школа, как я уже сказал, обычная была, они так хорошо знали и умели объяснить свои предметы, что все мы с легкостью, без всяких репетиторов, поступили на физфак МГУ, в МИФИ, физтех. Человек 15 из нашего и параллельного класса в физики пошли — это очень много! |
| ХХ век стал веком дробления и специализации наук под инновации. Сейчас вожди во всех странах тоже говорят: «Даешь инновации!». Но на старой базе уже ничего принципиально нового не появится. Нанотехнологии — последнее, за что уцепилось человечество. Для инноваций нужна новая база — новые слои фундаментального знания: о Вселенной, о гравитации, об элементарных частицах материи, о механизмах биологической эволюции, о природе болезней и т. д. Сейчас затребованы в первую очередь технологии твердотельных субстанций. Но Господь Бог или Природа — кто во что верит — создали нас не твердотельными, а на 70 процентов состоящими из воды и особых молекул, находящихся в непрерывном круговороте. Именно поэтому человеческое сердце работает в сто раз лучше любого механического насоса — там непрерывно идет починка. XXI век начался с объединения наук и крыльев внутри отдельных наук. В физике объединились физика элементарных частиц и физика космоса, космологи обсуждают элементарные частицы. В биологии молекулярная биология и генетика объединились с теорией эволюции. Вновь начинается фундаментальное объединение основ естественных наук. Мир вновь представляется единым, и науки объединяют наше миропонимание на новом уровне. К сожалению, сейчас господствуют тенденции понять развитие человечества через экономизм, но экономизм ущербен — он покрывает только одну краткосрочную сферу человеческого общения. А фундаментальные науки делают завтрашний день. Экономика его не создает. Ученый-естественник важнее для завтрашнего человечества, чем экономист и политик. И образование должно быть хорошим не только в элитных школах. Менделеевы и вернадские, курчатовы и королевы появятся благодаря фронтальному фундаментальному образованию! Почему Царскосельский лицей не выдал больше двух успешных выпусков? Потому что он был один на страну. Нельзя в одном месте вырастить достойную элиту страны. За границей — тоже нельзя. Беседовал Леонид Виноградов Фото Юлии Маковейчук Читайте также: Только плохая наука отрицает религию, только дурная религия отрицает науку… |
| — Как я понимаю, вы начали заниматься биофизикой в разгар ядерных исследований. Задумывались ли тогда ядерщики об экологических последствиях своих изобретений и испытаний? — Безусловно, ученые осознавали опасность, еще когда создавалась атомная бомба. Но в то время борьба за мир обеими сторонами понималась как обуздание противоположного лагеря. Оба лагеря — капиталистический и социалистический — обрели атомное оружие, потом ядерное, и на этом успокоились, понимая, что могут уничтожить друг друга. То есть при всех возможных последствиях в той политической ситуации такие исследования были необходимы. Человечество чувствовало себя в относительной безопасности, пока не появился терроризм. Он не подразумевает соперничества государств на уровне обладания атомным оружием, и его опасность распределена по всем странам. Но это отдельная проблема, к естественным наукам отношения не имеющая. Живое на Земле уже неискоренимо — Уже много лет говорят о неизбежности экологической катастрофы. Действительно ли она грозит человечеству? — У человечества достаточно могущества, чтобы уничтожить себя, но оно недостаточно могущественно, чтобы убить всю природу. Мы можем уничтожить биосферу только в верхних ее слоях — мир животных, высших растений. Останется жизнь на уровне бактерий, в океане, в каких-то щелях. Я думаю, что живое на Земле уже неискоренимо. В этом смысле я оптимист. А об экологической катастрофе все кому не лень говорят, но о частностях, потому, что общество наше, начиная от вождей и кончая простыми людьми, вопиюще необразованно. Очень трудно воспринимать проблему в целом, вот многие журналисты и политики и цепляются за частные случаи. Кому-то не нравятся автомобильные выхлопы, кому-то — промышленное загрязнение территорий. Печальная традиция российской науки Правильно, что не нравятся, но это частные случаи, и если все время акцентировать внимание только на них, ни на государственном, ни, тем более, на мировом уровне проблему не только не решить, но даже не понять. А понять ее можно только с помощью фундаментальной науки, которую именно потому и не любят, что она все явления рассматривает глубоко и во всей их полноте. Истинная наука сложна. |
| Это мифическое отношение реки к морю наши грамотные предки, между прочим, выражали следующим образом в известной апокрифической «Беседе Святителей», о которой будет говорено ниже: «Вопрос: которая мать сосет детей своих? Ответ: море реки поедает в себя». Или в другом месте: «...которая мать пожирает детей своих? Ответ: море реки приемлет в себя». По народному стихотворенью, Садко попал к самому Морскому царю; он должен был головой поплатиться, что недовольно его чествовал, подобно тому, как погибали те, которые, по упомянутому выше книжному сказанью, не воздавали божеских почестей чародею Волхову. Для истории нашей древнерусской книжной поэзии любопытны самые обстоятельства, при которых Садко попал к Морскому царю. Однажды едучи по морю, корабль Садки без всякой видимой причины остановился. Тогда корабельщики метали жеребьи, кого бросить в море синее. Жеребий выпал самому Садку, потому что, как говорил сам о себе этот богатый гость: Я, Сад-Садко, знаю, ведаю: Бегаю по морю двенадцать лет, Тому царю заморскому Не платил я дани, пошлины, И в то море Хвалынское Хлеба с солью не опускивал: По меня Садку смерть пришла. Оделся Садко в шубу соболиную, взял звончатые гусли и, усевшись на золотой шахматной доске, поплыл по морю: а корабль тотчас же двинулся с места и пошел. Подымалась тогда погода тихая, понесло Садка по волнам и причалило к берегу, где он встретил Морского царя, или самого бога вод. В этой песне очевидно предание о принесении человека в жертву водяному божеству в случае опасного или неудачного плаванья. Жертва приносилась по жребию. Обреченного божеству спускали на доске. Каков бы ни был древнейший, дохристианский обычай, но повторение тех же обстоятельств встречается в одном рассказе, присовокупленном к повествованию о житии Исидора Твердислова, юродивого Ростовского: это именно в описании чуда о купце, «его же святый избави от глубины морския». Случилось некоторому купцу по морю куплю творить. Однажды, когда он плыл по морю, корабль вдруг остановился, и волнами стало его разбивать: корабельщики ждали себе смерти. Тогда умыслили они метать жеребий; жеребий пал на того купца; и «посадили они его на доску» и бросили в море: а корабль тотчас же тронулся с места и поплыл. Затем рассказывается, как сам Твердислов явился на море купцу и на той же доске невредимо пустил его вслед за кораблем и спас. |
| Время не сохранило до нас подробного жизнеописания святого и блаженного Максима. В церковной службе в честь и память его составленной, так прославляются земные его подвиги: «Мирскими красотами не восхотел еси наслаждатися, плоть презрев, прирадел еси о душе, и якоже рабыню духови покорил еси ю. Юношеских страстей удержал еси взыграния. Постом и воздержанием увядил еси плотские страсти. Очистив от всякия скверны душу и тело, храм чист показался еси Богу. Непокровенно тело имея, небрегл еси о теле перстнем, зельне стражда солнечный вар и великия студени. Любовию Христовою уязвляем, любве сродник отреклся еси. Явился еси чуден в терпении твоем. Умом весь к премирным вземся, блаженне, юрод мирови явился еси, отче. Суетную мудрость буйством преминул еси, и утаенная от мудрых и разумных познал еси. Вторый твердислов в России показался еси. Всего самого себе издал еси на спасение других. Всесветлая, звезда сущ во тме и страсти, световодиши к жизни светлей: твориши бо жены нечистыя целомудренно жити. Плотских мудрований вышше имея помысл, не уязвился еси посреди жен, обнажаем; безстрастия бо одеждею одеялся еси 12 . По смыслу сих церковных песнопений св. и блаженный Максим для спасения души своей принял на себя подвиг юродства Христа ради и все соединенные с ним труды и лишения; принял на себя такой подвиг, который принимали только некоторые из великого сонма праведников по особенному своему душевному настроению и Божию на то изволению и избранию. Чувствует он в себе призвание к чему-то высшему, лучшему того, что видел вокруг себя. Такое призвание производит в нем разлад между внутренними стремлениями и внешнею обстановкою его жизни. В доброе, чистое сердце его глубоко запала искра любви к Богу, которая скоро охватила животворным пламенем всю его душу. Эта-то любовь к Богу и могла заглушить в нем все земные привязанности. Чтобы поработить плоть свою духу, распять ее, по Слову Божию, с ее страстьми и похотьми ( Гал.5:24 ), он не только отказался от всех удобств, позволительных благ земной жизни, но обрек себя на чрезвычайные нужды и лишения. |
|
|
