| Пророчества Иезекииля ( VI â. äî Ð. Õ.), ñâÿçàííûå ñ íàèáолее тяжелым периодом пленения, дают остатку народа Израиля великое обетование спасения: “И возьму вас из народов и окроплю вас чистою водою и дам вам сердце новое, и дух новый дам вам Вложу внутрь вас дух Мой и будете Моим народом, и Я буду вашим Богом” (Иез 36:24–28). В окроплении чистой водой для очищения и оставления грехов ясно виден прообраз крещения народа, некогда рассеянного среди других народов и мертвого по грехам своим, но теперь имеющего обетование быть собранным в Новый Иерусалим и получить новую жизнь силою Духа Святого. Образ этого оживления приводится в Иез 37:1–14: когда народа не стало, когда он разложился подобно костям в поле, Господь вводит дух в них, и они обрастают плотью, покрываются кожей и оживают. Действуя согласно со Словом Божиим, Дух Божий обновляет дух народа 36 . Однако во времена Иезекииля дарование Духа для обновления народа было не более, чем обетование, и еще не было на них Духа Святаго (Ин 7:39). Можно отметить особенности перевода слова ruach как ‘дух’, ‘дыхание’ или ‘ветер’ в Иез 1:4,12,20. В Иез 13:3, где лжепророками названы те, “которые водятся своим духом и ничего не видели”, в переводе LXX слову ruach соответствует греческое kard…a ‘сердце’, что больше подчеркивает плотскую устремленность лжепророков. Но истинное видение вдохновляет ruach-Yahweh , позволяющий слышать слово Господне не только пророкам, но и всему народу, и дающий возможность слышащим пророчество интерпретировать его в соответствии с Божественной волей. Пророк, которого мы называем Второисайя (главы 40–55 книги пророка Исайи), также жил около середины VI века, в тяжелое время вавилонского плена. Его пророчество выявляет содержание Божественного обетования народу Израиля и средство, с помощью которого это обетование исполняется. В Ис 44:3 ruach является одновременно и источником, и посредником, и содержанием обещанного благословения 37 . Смысл Ис 40:13 не вполне открыт, хотя свойства “советника”, уразумевшего дух 38 Господа, приписываются Божественной Премудрости. Поэтому Дух дает возможность Отроку Господа ( Ebed-Yahweh ), представляющему Израиль 39 , возвестить суд народам (см. Ис 42:1). Образ Отрока, исполненного Духом эсхатологического Пророка, Который ведет народы к истинному познанию Бога, был образующим элементом в иоанновском представлении об Иисусе как страдающем и искупляющем Пророке, Которому должно придти в мир (Ин 6:14) 40 . |
| Противопоставление “плоть-дух” встречается уже в Ветхом Завете: и египтяне – люди, а не Бог; и кони их – плоть, а не дух ( Ис.31:3 , см. также Зах.4:6 ), но ап. Павел развивает это дальше, противопоставляя как два взаимоисключающих способа бытия: «по Духу» и " по плоти». Бытие «по Духу» проистекает из постоянного пребывания Духа: но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас ( Рим.8:9 ). «Место», куда Бог послал Духа Своего, есть «сердце» ( 2Кор.1:22 ), которое есть не реальное место, но познавательный и волевой центр человеческого существа. Это также взято апостолом из Ветхого Завета, где говорится о Моисее, что Бог вложил в сердце его Святаго Духа Своего ( Ис.63:11 ). Познание Бога открывается жизнью в Духе ( Еф.1:17 ). Дух подает человеку силу соответствовать замыслу Божию о нем: мы же все... взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа ( 2Кор.3:18 ). Ветхозаветное моление царя Давида: Духом владычественным утверди меня ( Пс.50:14 ) продолжает пожелание апостола Павла: да даст вам… крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке ( Еф.3:16 ). Под «утверждением во внутреннем человеке», имеется в виду утверждение на пути добродетели, то есть, по-видимому, то, что сейчас входит в богословие таинства миропомазания. Также и Дух подкрепляет (sunantilambanomai – помогать доставать, помогать) нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует (entunhano – обращаться за, просить) за нас воздыханиями неизреченными ( Рим.8:26 ). В этом стихе апостол полнее раскрывает попечение Духа о верующих. Обитая в них и проникая их, Дух Святой молится за них и обогащает их надеждою ( Рим.15:13 ). Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода ( 2Кор.3:17 ). Это выражение параллельно с иоанновским Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в Духе и истине ( Ин.4:24 ). Удивительно у столь разных апостолов видеть одинаковый образ выражения мыслей. Эту и другие параллели между пневматологическими высказываниями апостолов Павла и Иоанна нельзя объяснить никакими влияниями или заимствованиями (хотя они и общались друг с другом – Гал.2:9 ), но лишь тем, что, движимые одним Духом, они имели один образ мыслей, или, лучше, личностное созерцание единой духовной реальности. |
| Противопоставление “плоть-дух” встречается уже в Ветхом Завете: и Египтяне — люди, а не Бог; и кони их — плоть, а не дух (Ис 31:3, см. также Зах 4:6), но апостол Павел развивает это дальше, противопоставляя как два взаимоисключающих способа бытия: по Духу ( ™n pneЪmami) и по плоти ( ™n sark…). Бытие по Духу проистекает из постоянного пребывания Духа: но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас (Рим 8:9). “Место”, куда Бог послал Духа Своего, есть сердце (2 Кор 1:22), — не реальное место, но познавательный и волевой центр человеческого существа. Это также взято Апостолом из Ветхого Завета, где говорится о Моисее, что Бог вложил в сердце его Святаго Духа Своего (Ис 63:11). Познание Бога открывается жизнью в Духе (Еф 1:17); Дух подает человеку силу соответствовать замыслу Божию о нем: мы же все взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа (2 Кор 3:18). Ветхозаветное моление царя Давида: Духом владычественным утверди меня (Пс 50:14) продолжает пожелание апостола Павла: да даст вам крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке (Еф 3:16). Под утверждением во внутреннем человеке имеется в виду утверждение на пути добродетели, то есть, по-видимому, то, что сейчас входит в богословие таинства миропомазания. Также и Дух подкрепляет ( ‘помогать доставать, помогать’) нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует ( ‘обращаться за, просить’) за нас воздыханиями неизреченными (Рим 8:26). В этом стихе Апостол полнее раскрывает попечение Духа о верующих. Обитая в них и проникая их, Дух Святой молится за них и обогащает их надеждою (см. Рим 15:13). Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода (2 Кор 3:17); это выражение параллельно с иоанновским Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине (Ин 4:24); удивительно у столь разных Апостолов видеть одинаковый образ выражения мыслей. Эту и другие параллели между пневматологическими высказываниями апостолов Павла и Иоанна нельзя объяснить никакими влияниями или заимствованиями (хотя они и общались друг с другом — Гал 2:9), но лишь тем, что, движимые одним Духом, они имели один образ мыслей, или, лучше, личностное созерцание единой духовной реальности. |
| Сложные предложения строятся им на началах не подчинения, а сочинения: нанизывания, одно на другое, самостоятельных — и по большей части коротких — предложений. Прочтем хотя бы первые пять стихов Ин.: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин.1:1—5). Как это отлично от классической прозы Послания к евреям или даже писаний Луки. Мало того, ритмическое звучание слышится в построении простого предложения. Где только возможно, Евангелист старается поставить сначала сказуемое, затем подлежащее. Это передано кое-где и в русском переводе, например: «и свидетельствовал Иоанн, говоря» (Ин.1:32), «на другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его» (Ин.1:35) и т. д. Во многих других случаях эта возможность точного воспроизведения, к сожалению, упущена переводчиком. И то и другое — и конструкция сложного предложения, и порядок слов в простом предложении — отвечают строю речи семитических языков. Двадцать пять лет тому назад один английский исследователь пытался доказать, что подлинник Ин. был написан по-арамейски и дошедший до нас греческий текст представляет собой перевод. Эта теория не получила признания в науке. Семитическое построение речи достаточно объясняется еврейским происхождением автора. Но позволительно думать, что Евангелист не был нечувствителен и к тому ритмическому звучанию, которое было связано с семитическим складом его мысли и речи. Потому позволительно, что своеобразие Иоанновского ритма достигается и иными средствами. Я разумею, прежде всего, параллелизм членов: высказываемая автором мысль выражается двумя или несколькими фразами, взаимно раскрывающими и дополняющими друг друга. В Ин. это чаще всего отрицательный — антитетический — параллелизм. Примеров особенно много в гл. VIII, например: «вы от нижних, Я от вышних, вы от мира сего, Я не от сего мира» (Ин.8:23), «раб не пребывает в Доме вечно, Сын пребывает вечно» (Ин.8:35), «вы судите по плоти — Я не сужу никого» (Ин.8:15), или еще: «если Я и Сам свидетельствую о Себе, свидетельство Мое истинно, потому что Я знаю, откуда пришел и куда иду, а вы не знаете, откуда Я и куда иду» (Ин.8:14). |
| Также в Индии возле Мадраса и по сей день сохраняется гробница апостола Фомы. Иконография Обычно апостол Фома изображается как безбородый юноша в хитоне и гиматии, иногда со свитком в руках. Гораздо реже изображения апостола Фомы в виде пожилого человека с посохом и свитком. В России личные изображения апостола Фомы появились достаточно поздно – самая ранняя из известных икон – новгородская икона «Апостол Фома» второй половины XIV века. Однако в настоящее время изображения апостола Фомы весьма распространены. Приложение l Патриаршее слово за Божественной литургией в праздник Собора двенадцати апостолов в главном храме Иоанновского монастыря на Карповке Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! Сегодня Церковь вспоминает имена святых апостолов, тех, кого Господь послал на проповедь, чтобы они по всему миру распространяли учение, которое Он провозгласил людям, чтобы они по всему миру устрояли общины верующих в Него людей. Апостол Павел в Послании к Коринфянам, которое мы только что слышали, говорит слова, которые отражали всю его боль. А боль была сильной. Послушайте, как страшно звучат эти слова: «Нам […] Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира» (1 Кор. 4, 9); «мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый» (1 Кор. 4, 13). Такие слова не могли быть сказаны без слез, без горечи. Это не слова радости, но это констатация того факта, что апостол Павел и другие апостолы были действительно как бы приговорены к смерти, потому что Богу было угодно послать их по пути, который не был путем мира. Бог послал их идти против основного потока жизни. И кто же может выдержать этот встречный могучий и враждебный поток? И ведь слова апостола были пророческие: все апостолы, кроме Иоанна Богослова, закончили свою жизнь мученически. И в их жизни не было почти того, что мы называем человеческой радостью. Они перемещались с места на место. У них не было того, чем так дорожат люди, – дома. Некоторые из них имели семью, но фактически жили как одинокие люди, потому что их жизнь предполагала постоянное движение, встречи с опасностями. |
| Таково значение Апокалипсиса с его учением о хилиазме в общей икономии нашей молитвенной жизни. Он обращён одинаково, хотя и по-разному, к земной истории и к Парусии, к конечной человеческой жизни, оканчивающейся личной смертью, и к трансцендентному концу мира в Парусии. Расширенное конкретное и молитвенное, и догматическое чувство вмещает в себе все эти аспекты, так же как и молитвенное чаяние Пришествия Господа в мир также становится всеобъемлющим. Мы дерзаем молитвенно звать: «ей, гряди, Господи Иисусе» и внимать Его ответному обетованию: «ей, гряду скоро», во всякое время, когда слышит Его сердце и призывает Его час истории. И если для молитвы Святому Духу об Его пришествии не ограничивается ни время, ни место, ни образ Его пришествия или его мера, то и в молитве Христу всё вмещается и соединяется в нас, что только может содержать в себе наша любовь, жаждущая и ждущая встречи Жениха. В этом смысле должна быть навсегда и окончательно преодолена упадочная молитва: de mora finis; её возбраняет нам Откровение. В этом смысле христианство, преимущественно аскетически-эсхатологическое, должно вместить и апокалиптически-хилиастическое, стать Иоанновским во всей его полноте. Возникает ещё последний вопрос эсхатологического восприятия истории. В речах Господних «малого апокалипсиса» с величайшей настойчивостью указывается, с одной стороны, неизвестность времени пришествия Господа: «будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» ( Мф. 24:44; 25:13 ), как «Жених в полунощи» и «яко тать в нощи». Это может одинаково значить как то, что всегда нужно ожидать Второго Пришествия, так и то, что его вообще нельзя и не следует ожидать как события «дня и часа» (подобно как и дня и часа собственной смерти). «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» (36). И далее эта неожиданность подтверждается примером потопа: «ибо как во дни пред потопом ели, пили, женились и выходили замуж до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп, так будет и пришествие Сына Человеческого» (38–39). |
| Тесная связь Креста и Воскресения вытекает с еще большею ясностью из Евангелия от Иоанна. Мы уже отмечали, что вторая часть Евангелия символически изображается, как ночь ( Ин.13:30 ). Она начинается с омовения ног, тоже имеющего значение символического акта. В омовении ног Господь образно научает любви, о которой затем пространно говорит в Прощальной беседе и взывает к Отцу в Первосвященнической молитве: символ и его раскрытие. Первосвященническая молитва есть молитва Первосвященника и Жертвы, Приносящего и Приносимого: она предваряет Страсти. И Прощальная беседа потому прощальная, что предполагает разлуку, и ее задача объяснить ученикам значение момента: приближается соблазн Креста. Все связано в одну сплошную цепь. То, что относится к омовению ног, относится ко всей цепи. «Во время вечери, когда диавол вложил уже в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его, Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, встал с вечери...» ( Ин.13:2–4 ). Далее следует рассказ об омовении ног. Но эти немногие слова, которыми он вводится, имеют и большее значение: в них указана сущность наступающей ночи, как ее понимал Иоанн. – Достигает своего предела восстание мира (ср. ещё Ин.13:1 ). Иисус отходит к Отцу. Но, так как «Отец все отдал в руки Его», то восхождение Сына к Отцу предполагает и возведение Сыном к Отцу уверовавших в Сына и возлюбивших Его. С трех сторон раскрывается для Иоанна надвигающаяся ночь: восстание мира на Христа, восхождение Его к Отцу и возведение к Отцу учеников. Существенно для понимания внутренней связи Страстей и Воскресения, что у Иоанна ночь не кончается и с Воскресением. В отличие от синоптиков (ср. Мф.28:1 , Мк.16:2 ), Мария Магдалина приходит ко гробу «еще сущей тьме» ( Ин.20:1 ): σκοτ ας τιοσης. Термин σκοτ α- один из характерных Иоанновских терминов. Он употребляется и в переносном смысле для обозначения тьмы грешного мира, противостоящей свету (напр. Ин.4–5 ). Символическое значение указания ( Ин.20:1 ) не подлежит сомнению. Оно имеет своим дополнением слова Воскресшего Марии Магдалине ( Ин.20:17 ): «He прикасайся ко мне, ибо я еще не восшел к Отцу Моему, а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему и к Богу Моему и Богу вашему». Если в четвертом Евангелии ночь изображает не только восстание мира на Христа, но и Его восхождение к Отцу, то для нас сейчас уже ясно, что в символике Иоанна ночь не ограничивается соблазном Креста. Она обнимает и Воскресение. Отсюда следуют и дальнейшие выводы. Мы видели, что, по учению Иоанна, в Страстях Христовых совершается явление Славы Божией, Славы Отца и Сына. Эта формула допускает теперь уточнение. Связь Креста и Воскресения – у Иоанна особенно тесная – показывает, что прославление Божие совершается и по учению четвертого Евангелиста не только чрез Страсти, но и чрез Воскресение Христово, в таинственном единстве Страстей и Воскресения. |
| У синоптиков мы имеем с разными оттенками и подробностями рассказ об апостольстве Иуды и об его предательстве так, как эта история могла быть наблюдаема современниками или излагаема историком. Это есть изложение историко-прагматическое (хотя у Луки, единственного из синоптиков, который указывает, что в Иуду вошел диавол, уже намечается переход к иоанновской иудологии). Евангелие же от Иоанна, которое вообще являет преимущественно Божественную сторону в Богочеловеке, и исторические события относительно Иуды излагает в свете Божественного предведения и предопределения. Здесь история становится прозрачна для вечности, для которой нет развития и становления, но есть лишь от века предустановленное бытие. В частности, при изложении истории Иуды здесь показуется изначальное ведение Христом Своего предателя ( Ин.13:18 ), как и предустановленность предательства. Достаточно сопоставить все тексты Иоанна, относящиеся к Иуде, чтобы увидеть, с какой поразительной исключительностью разрешается именно эта задача. Уже с самого начала здесь свидетельствуется в общей форме: «Но Сам Иисус не вверял Себя им, потому что знал всех, и не имел нужды, чтобы кто засвидетельствовал о человеке; ибо Сам знал, что в человеке» ( Ин.2:24–25 ), что и подтверждается при избрании апостолов (особенно Нафанаила). Далее в связи с речью об Евхаристии говорится об Иисусе: «Ибо Иисус от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его» ( Ин.6:64 ), а затем Иисус и прямо говорит (апостолам): «...не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол». 200 «Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел (имел – μελλε) предать Его, будучи один из двенадцати» ( Ин.6:70–71 ). Далее на Тайной Вечере, при умовении ног, которое у Иоанна является поводом для обличения Иуды, говорится: «Ибо знал Он предателя Своего, потому и сказал: не все вы чисты» ( Ин.13:11 ). И далее, обращаясь к ученикам, Иисус говорит: «Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете. Не о всех вас говорю; Я знаю, которых избрал. Но да сбудется Писание: «ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою» ( Пс.40:10 ). |
| Что удивительного, если Бог приказывает земному посреднику своих откровений настойчиво утверждать для убеждения людей истинность и верность его пророчеств? Далее следует видение нового Иерусалима. Неуместность его в данном месте признается многими критиками. Так, Spitta относит его к J² и ставит после Откр.19:1–8 . Völter тоже видит здесь инородную вставку в Апокалипсис Керинфа и склонен отнести ее на счет редактора 958 . Отрицает Иоанновское происхождение отрывка Откр.21:9–27 и его связь с предыдущим и Joh. Weiss, усматривающий здесь часть иудейского апокалипсиса, – той книги, которую, по рассказу гл. 10, созерцатель поглотил и из которой теперь пророчествует 959 . Подобным же образом Sabatier и Bousset видят в описании нового Иерусалима иудейский фрагмент в христианской редакции 960 . Для доказательства мысли, что отрывок не мог произойти от того же автора, которым написаны и предшествующие стихи, нет других достойных упоминания оснований, кроме ссылки на то, что здесь мы имеем дублет к Откр.21:2 , причем указывается еще на подозрительность выступления здесь ангела чаш 961 . Но нет ничего удивительного, что после одного только упоминания в ст. 2 о новом Иерусалиме следует и подробное его описание, начиная со ст. 9. Не должно показаться странным и то, что это описание отделено от первого упоминания 3–8 стихами. Ст. 3 тесно примыкает ко второму; и было бы слишком прозаически логично, если бы Апокалиптик поместил его после видения нового Иерусалима; и наоборот видна поэтическая красота и непосредственность в словах: „я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их“ (ст. 2–3) и т. д. Было бы странным, если бы Апокалиптик, давая подробное описание видения зверя и особенно видения Вавилона и суда над ним, при описании апокатастасиса ограничился только упоминанием мимоходом о новом Иерусалиме и никак не комментировал бы слов Сидящего на престоле: „се, творю все новое“ (ст. |
| Чтобы исчерпать учение Евангелия Иоанна о суде, следует еще остановиться на его сатанологии. Сравнительно с синоптиками и особенно Откровением, вообще здесь самые выражения сатана или диавол встречаются реже (особенно если выключить историю Иуды). Главный текст, сюда относящийся, 8:44, содержится в беседе Господа с иудеями: «ваш отец диавол... он был человекоубийца от начала и не устоял в истине... он лжец и отец лжи». Здесь в кратких словах содержится учение об искусителе, как отце лжи и навлекшем месть на человека, очевидно, как следствие греха. Другое именование диавола, здесь применяемое, относится к его захватнической власти в мире и его поражению силою Христовой: «князь мира сего», ρχν το κσμον τοτου «ныне князь мира сего изгнан будет вон» (12:31) и (сказано после обращения эллинов): «идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего» (14:30) и «князь мира сего осужден» (16:11), «о чем Дух Святой пришедши обличит мир» (16:8) (в прощальной беседе). В этих кратких словах содержатся две мысли: попытка диавола преодолеть Христа и его поражение, которое является и осуждением. В сравнении с синоптиками здесь отсутствует (хотя, очевидно, и подразумевается в общем значении): «идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего», т. е. окажется бессильным в своих искушениях. Это идет еще более может быть синоптически истолковано и как: «диавол оставил Его до времени » ( Лк. 4:13 ), и это время конечно наступает в Гефсимании, куда грядет на Него князь мира сего. Это именование сатаны «князем мира сего» уже содержит, вместе с 8:44, сатанологию, а свидетельство об его изгнании ее эсхатологию. Однако она намечается также имманентно, как и вся Иоанновская эсхатология. Именно, говорится об изгнании сатаны лишь в контексте его обличения действием Духа Св., приходящего в мир (16:8–11), а дальше указуется лишь определенное умолчание: «еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить» (16:12). Таким образом, общая эсхатология дается лишь в самых общих очертаниях, притом со стороны суда и обличения. Не говорится о самом конечном свершении, но лишь о конце состояния этого мира в его плененности у князя мира сего. В этих общих контурах сотериологии отсутствуют также черты философии истории, которая представляет собой главный предмет Откровения. Это отсутствие также соответствует общему стилю Четвертого Евангелия. 6. Предестинация. |
|
|
