| 2031 Архиеп. Иннокентий (в миру Иван Алексеевич Борисов; 1800–1857) – 1-й магистр I курса Киевской ДА (1823); впоследствии ее ректор (с 1830 по 1840 г.; с 1836 г. одновременно викарный еп. Чигиринский). Учредитель журнала «Воскресное чтение»; как проповедник снискал славу «Русского Златоуста»; специализировался в области философии и экзегетики; отстаивал необходимость библейской критики (см.: Иннокентий, архиеп. О религии откровенной//Соч.: В 11 т. СПб., 1877. Т. XI). Архиеп. Херсонский и Таврический с 1848 по 1857 г. 2032 Гр. Н. А. Протасов (1798–1855) – обер-прокурор Св. Синода (1836–1855), выступал за тотальный государственный контроль над Русской церковью; проводил последовательную политику изгнания латинского языка из преподавания, был сторонником признания старославянской версии Библии равноценной Вульгате и Септуагинте; с его именем связана реформа духовных учебных заведений, при которой за образец был взят батальон военных кантонистов (см.: Ростиславов Д. И. С.-Петербургская духовная академия при графе Протасове//ВЕ. 1883. Т. IV. Кн. 7–8; Т. V. Кн. 9). 2033 Кн. С. М. Голицын (1774–1859) – попечитель Московского учебного округа (1830–1835), член Государственного совета (с 1836 г.). 2034 Вероятно, техническая ошибка: П. Х. Обольянинов (1752–1841) – генерал от инфантерии, генерал-прокурор Сената (1800–1801), московский губернский предводитель дворянства (1817–1832) – к тому времени умер. 2035 Кн. А. П. Оболенский (1769–1852) – тайный советник, попечитель Московского учебного округа (1817–1825) – также к 1855 г. скончался. 2036 Кн. П. С. Мещерский (1778–1856) – действительный тайный советник; с 1813 г. – директор С.-Петербургского комитета Библейского общества; с 1817 г. – обер-секретарь Св. Синода, пожизненный член Главного управления училищ. Занимался миссионерской деятельностью в Поволжье и Западном крае, борьбой с раскольниками. 2037 Гр. С. Г. Строганов (1794–1882) – попечитель Московского учебного округа (1835–1847), учредитель публичной рисовальной школы (1825), председатель Московского общества истории и древностей российских; основатель Московского археологического общества (1859). См., однако, нелицеприятную его характеристику у Гилярова: Из пережитого. 2009. Т. 1. С. 218. |
| Знаете ли, что еще смущает дух мой? – Боюсь, чтобы по долголетней привычке Вашей жить в Константинополе и по несчастному примеру Патриархов Иерусалимских, которому, кажется, хочет следовать нынешний, Вы не решились устроить себе там постоянное пребывание, что весьма было бы гибельно для Вашей паствы. Надеюсь, однако, что польза вверенного Вашему Блаженству Промыслом Божиим древнейшего Престола Церкви, отколе возникло даже самое имя христиан, возбудит Вас пожертвовать личными выгодами пастырским заботам и что Вы последуете по стопам именитых предместников Ваших, из коих усопший Мефодий оставил по себе столь благую память. Вот я сказал Вам, что у меня на сердце. Еще раз простите за слишком искреннюю, быть может, откровенность, но истинная приязнь выражается правдою, а не ласкательством, и в делах веры не должно иметь места лицеприятие. Служить Вам в будущем готов, сколько могу, как епитроп Церкви Антиохийской и Иерусалимской. Еще прошу Вас озаботиться о скорейшем доставлении в Дамаск той багряной парчи, которую Вам от меня доставил г-н Каймакан, для 6 пресвитеров и 4-х диаконов со всем, что необходимо к их полному облачению. Я обещал это пожертвовать за ту литургию, которую совершил для меня, последнюю в своей жизни, блаженнейший Мефодий, потому что меня поразило крайнее убожество его патриаршей церкви. Сделайте милость, наблюдите, чтобы вся сия парча, глазет и галуны были употреблены собственно для сего назначения, исполнение которого лежит у меня на сердце. Поручая себя святым молитвам Вашим, остаюсь с чувством глубочайшего уважения и проч. ОР РГБ, ф. 188, картон 3, ед. хр. 11, л. 15–18об. 76. Письмо архиепископа Херсонского Иннокентия (Борисова) к посланнику в Константинополе В.П. Титову Одесса 27 июня 1851 г. Подлинник, с автографом святителя Иннокентия Ваше Превосходительство, милостивый государь! Благоволите принять искреннейшую благодарность за доставление мне нового сочинения о праве владения Гробом Господним. Хотя это один из таких предметов, о коих всего менее хотелось бы слышать споров: но коль скоро необходимость велела защищать свое право, то отрадно видеть защищенным его так победоносно, как это сделал г-н сочинитель 272 . Честь ему и благодарность от всех чад Церкви Православной! А затем и усердное желание, чтобы он прекрасное перо свое не ограничил употреблением на один этот случай, а обратил бы его на изображение и других религиозных предметов на Востоке: как бы, например, мы благодарны были ему, если бы он подарил нас хотя кратким, но основательным (к чему он так способен) обозрением новейшей истории Церкви Восточной, начиная с падения Константинополя; ибо теперь, за недостатком подобного сочинения, надобно обращаться по сему предмету за сведениями ко многим, рассеянным и не весьма богатым, источникам. |
| 483 Этот отзыв напечатан в Москвитянине (издан М. И Погодиным), за 1846 год, часть I, стр. 181–224 488 Письма Филарета к Гавриилу, стр. 72. Издание Общества любителей истории и древности, Москва. 1868. 489 См., например, Письма Филарета к А. Н. Муравьеву, стр. 133, 155; Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, Душеполезное Чтение, 1883, I, 174. 490 Так именно послал он по экземпляру ректору Московской духовной академии и членам цензурного комитета (Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, 1882, III, 287), наместнику лавры и в самую лавру (Письма Филарета к Антонию, II, 193–194), Григорию, архиепископу Тверскому (Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, 1877, III, 140), А. Н. Муравьеву Письма Филарета к А. Н. Муравьеву, 155) и другим, между прочим, и Иннокентию Борисову (Христианское Чтение, 1834, I, 210) раньше приславшему ему экземпляр своих проповедей. 492 Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, 1883, III, 42–43 «Материалы для истории русской Церкви». 493 Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, 1883, III, 42–44, 47; Письма Филарета к князю С. М. Голицыну, стр. 48–49. Москва, 1884; Письма Филарета к Антонию, II, 206, Письма Филарета к А. Н. Муравьеву, стр. 166. 503 Письма Филарета к Алексию, стр. 27; срав. Прибавления к творениям святых отцов, 1884, 34, 310–311. 504 См. Письма Филарета к Алексию, стр. 96; сн. Прибавления к творениям святых отцов, 1885, 36, 433. 505 См. 26 дел архива Московского духовно-цензурного комитета за 1845 год (начало дела относится еще к 1843 году). Срав. дело 28 того же архива за 1846 год и другие. 506 См. Сушков, Записки о жизни и времени Филарета, стр. 159. Срав. Чтения в Обществе любителей духовного просвещения, 1874, IV, 22 «Материалов для истории русской Церкви». 512 См. письма Филарета к родным, стр. 285 Срав. Письма его же к викарию Иннокентию Сельно-Кринову в Прибавлениях к творениям святых отцов, 1871, 24, 424–425 515 Прибавления к творениям святых отцов, 1871, 24, 424–425. См письма Филарета к родным, стр. 285. |
| Высококачественных специализированных пособий, направленных на опровержение лжедогматов инославных «христианских» вероучений, в то время издавалось не много, но всё же они издавались. В конце XVII века под авторством братьев Лихудов вышло произведение антикатолической направленности « Мечец духовный ». А в первой четверти XVIII века митрополитом Стефаном Яворским было создано фундаментальное произведение антипротестантской направленности: « Камень веры Православно-Кафолической Восточной Церкви ». Как самостоятельная дисциплина Сравнительное Богословие получило распространение в XIX веке (при этом поначалу оно называлось иначе: «Обличительное Богословие»). Среди созданных в XIX веке пособий по Обличительному Богословию можно выделить следующие: «Лекции по обличительному богословию» архиепископа Иннокентия (Борисова) ; « Богословие обличительное » архимандрита Иннокентия (Новгородова) , «Обличительное богословие, составленное по лекциям священника Ставровскаго в 1866/67 году», « Записки по обличительному богословию » Епифановича Л., « Руководство к обличительному богословию, составленное преподавателем Могилевской семинарии И. Трусковским », « Обличительное богословие » Е. Успенского, « Руководство к обличительному богословию » И. Перова. Перечисленные пособия отличались одно от другого такими чертами, как объём содержания и стилистика изложения материала, акцентуация на тех или иных положениях, но во многом они были схожи по своим методологическим основам, задачам и целям. Изобличение инославных «догматов» строилось, главным образом, на том, что выявлялось несоответствие этих «догматов» Священному Писанию (и Преданию Церкви); в ряде случаев вскрывалась абсурдность их внутреннего содержания, особо подчеркивалось их позднее происхождение. Кроме того, в XIX веке был издан ряд трудов научного и просветительского характера, затронувших отдельные стороны (аспекты) Сравнительного Богословия, например, сочинение святителя Филарета Московского «Разговор между уверенным и испытующим», сочинения святителя Игнатия (Брянчанинова) проливающие свет на тематику специфики католической мистики. |
| Их программа была небогатой: закон Божий (катехизис и начальные сведения по библейской истории), чтение и письмо, грамматика и церковное пение . При поступлении в академию студенты должны были взять обязательство по ее окончании не оставлять духовное сословие, т. е. стать священниками или учителями духовных школ. В большинстве случаев предпочтение отдавалось второй профессии, так как жизнь священника не выглядела особо привлекательной. Но и здесь были свои трудности: епархиальные архиереи имели обыкновение, кто мягче, кто жестче, подталкивать преподавателей семинарий и уездных училищ к принятию священства. Выход из этого положения подсказывало каноническое право, согласно которому женитьба на вдове являлась препятствием для посвящения в сан. Вследствие этого браки со вдовами получили такое распространение, что Святейший Синод в 1834 г. своим указом запретил епархиальным архиереям давать разрешения на такие браки всем обязавшимся избрать духовное поприще, предоставив это право Комиссии духовных училищ. К концу 40–х — началу 50–х гг. обнаружилось, что число выпускников семинарий стало значительно превышать число священнических вакансий. Тогда Херсонский архиепископ Иннокентий Борисов, один из наиболее образованных иерархов своего времени, как член Святейшего Синода внес в него предложение запретить прием в семинарии сыновей церковнослужителей. В Синоде эта идея вызвала протест ряда епископов. Митрополит Филарет Дроздов представил Святейшему Синоду свое особое мнение, в котором указывал на то, что из среды церковнослужителей вышло много выдающихся иерархов, таких, как Платон Левшин, Серафим Глаголевский, Иннокентий Смирнов и др. Предлагавшаяся мера, по мнению митрополита, могла «наполовину уменьшить в духовенстве число способных к высшим должностям». В 1849 г. число безместных выпускников возросло до 7448, так что по предложению Петербургского митрополита Никанора Клементьевского (1848–1856) обсуждение этой проблемы было поручено особой комиссии. В конце концов Святейший Синод разрешил выход из духовного сословия, освободил духовных лиц от обязанности посылать своих сыновей в духовные учебные заведения, допустив домашнее образование их детей, а в школах средней и низшей ступени был введен numerus clausus [ограничение на число поступающих (лат.)] . |
| Духовенство отнеслось к книге сдержанно – оно традиционно не вмешивалось в дела светской литературы. Сергей Тимофеевич Аксаков в письме к сыну Ивану в январе 1847 года передал мнение святителя Филарета, митрополита Московского, который сказал, что «хотя Гоголь во многом заблуждается, но надобно радоваться его христианскому направлению». Святитель Иннокентий (Борисов), архиепископ Херсонский и Таврический Архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий, которому Гоголь послал книгу, свое отношение к ней высказал в письме к Погодину: «…скажите, что я благодарен за дружескую память, помню и уважаю его, а люблю по-прежнему, радуюсь перемене с ним, только прошу его не парадировать набожностию: она любит внутреннюю клеть. Впрочем, это не то чтоб он молчал. Голос его нужен, для молодежи особенно, но если он будет неумерен, то поднимут на смех, и пользы не будет» . Гоголь отвечал преосвященному Иннокентию (в июле 1847 года), что не хотел «парадировать набожностию», то есть выставлять ее напоказ: «Я хотел чистосердечно показать некоторые опыты над собой, именно те, где помогла мне религия в исследованьи души человека, но вышло все это так неловко, так странно, что я не удивляюсь этому вихрю недоразумения, какой подняла моя книга». Другой владыка, архиепископ Иркутский, Нерчинский и Якутский Ириней (Нестерович), в письме к князю Вяземскому от 13 сентября 1847 года отозвался о сочинении Гоголя в целом неблагоприятно, но добавил, что всю книгу окупает глава «О лиризме наших поэтов»: «Это статья классическая» . Преосвященный Ириней был не одинок в неприятии «светского богословия». По всей вероятности, отрицательное мнение о «Выбранных местах…» имел ржевский протоиерей Матфей Константиновский, которому Гоголь послал книгу по рекомендации графа Толстого. Отзыв его не сохранился, но мы можем судить о нем по ответу Гоголя, который писал ему 9 мая (н. ст.) 1847 года из Неаполя: «Не могу скрыть от вас, что меня очень испугали слова ваши, что книга моя должна произвести вредное действие и я дам за нее ответ Богу». |
| Публичною библиотекою, коей принадлежит все Погодинское «Древнехранилище», обязательства, не может давать посторонним лицам никаких материалов. 3 Отпечатаны между «Письмами разных ученых знаменитому Иннокентию Борисову , Архиеп. Херсонскому» (Чт. в Общ. Ист. и Древн. Росс., 1884 г., кн. 4, стр. 33–35 и 37–38). Издатель их, проф. H. И. Барсов, ошибочно включает их в число писем, адресованных к самому Иннокентию. 4 Все, сейчас наименованные, письма сообщены нам (в копиях) в редакцию Чтений в Общ. Ист. и Др. Российских. 8 Последнее письмо хранится в Рум. Музее (собрание автографов Бецкого), 123 письма хранятся в Моск. Архиве Мин. Иностр. дел (папка 1426). Все они печатаются теперь в журнале «Русский Архив» (1889 г., 5–7). Остальные 7 все еще остаются в рукописи. Цитовать их мы будем однако, не по «Русскому Архиву», так как они опубликованы нами в последнем после уже составления диссертации, и (для краткости) без указания каждый раз места, где они находятся в настоящую пору. Письма же Евгения к тому же Анастасевичу (от второй пол. 1813 г., 1814, 1817, 1821 и 1822 гг,), отпечатанный в «Др. и Новой России» (1880 г., т. 18, и 1881 г., февр.), будут цитоваться обычным порядком. 10 Интересно, что писем, адресованных к самому м. Евгению, сохранилось очень мало: он или сам их уничтожал или они попали после его смерти в чьи-нибудь ненадежные руки (см. письмо Погодина к Максимовичу от сентябр. 1838 г., – «Письма М. И. Погодина к М. А. Максимовичу», Сиб., 1882 г.). 11 Кстати заметим, что в этом же Музее за 1 сохранились и письма Евгения к В. И. Македонцу, в «выдержках» напечатанные в Р. Архиве, 1870 г., 4–5. 12 См. Отчет по Моск. публичному Музею со времени основания его до 1 янв. 1864 г., Спб., 1864 г., стр. 24–26. 13 Хотя бы и не ваше дело указывать недочеты в настоящем « Списке», поскольку они не касаются истории русской церкви, но, не предвидя более случая восстановить истину, мы заметим здесь, что г. Шмурло не внес в число Евгениевских трудов «Магазин чтения, для всякого возраста и пола людей, собранный из разных повестей, сказок, басен, анекдотов, стихотворческих и других кратких сочинений. 4 ч. M. 1789 г. 8º». О «Магазине» этом сам Евгений писал Анастасевичу от 17 мая 1820 г., что он «собран, переведен и частию сочинен Евфимом Болховитиновым в бытность его Московским студентом». |
| Выписку из камчатских писем о дивном избавлении Петропавловска от нашествия сильных врагов, которую Вы получите от Владыки вместе с сим письмом, потрудитесь передать Татьяне Борисовне вместе с моим глубочайшим почтением. Я напишу к ней на следующей уже почте. О действиях наших миссий я Вам не пишу; узнаете по-прежнему 254 . Думал я, но не смел написать Владыке нашему. Гладом гибну я, окаянный, и многие-не гладом хлеба, а слова св. Отец, издаваемых в русском переводе. Будучи в Ситхе, я пользовался сим и другими журналами из семинарской библиотеки; а здесь никто никакого журнала духовного не выписывает, а сам я не могу еще справиться своими финансами. Впрочем я писал об этом предмете Г. Обер-Прокурору и жду ответа. Сделайте милость, похлопочите об этом, ели можно. Чрез 15–20 дней думаю ехать на усть Маю для освящения нового храма, где надеюсь увидеть тунгусов и раскольников, живущих там. С искреннею любовью, благодарностью и глубоким уважением честь имею быть Вашим покорнейшим слугою Иннокентий, Архиепископ Камчатский. Ноября 3 дня 1854. Якутск. Письмо 147 Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец 255 . По последним сведениям, полученным мною ныне из Америки и севера Азии, между прочим, видно, что слово Божие, проповедуемое между язычествующими туземцами, благодарение Господу, распространяется с довольно значительным успехом, и в особенности в севере Америки. Квихпакский миссионер, протоиерей Нецветов в прошедшем году присоединил к церкви, как можно видеть из выписки его журнала, всего 291 человк. Ситхинский протоиерей, Литвинцев, в конце прошедшего и в начале настоящего года присоединил к церкви Колош 38. От Кенайского и Нушегакского миссионеров не получено никаких сведений. Священник Анадырской миссии, Никифоров, в две поездки свои на устье Анадыра, окрестил в 1852 году 8 человек и в году 61 человека, а всего 69 человек, и большею частно из Оленных Чукоч, привитающих при устье Анадыра. Удский священник, Логинов, в две поездки свои по своей обширнейшей епархии, присоединил к стаду Христову 33 человека (32 из них в нынешнем 1854 г.) Нигидальцев и Неидальцев (считавшихся подданными Китайского государства), из числа живущих по реке Амгуни, где священник был еще в первый раз. Священник о Нигидальцах отзывается очень хорошо, и потому есть большая надежда на обращение их всех; что подтверждается сведениями, сообщенными мне и с другой стороны, т. е. с устья реки Амура. И священник, Гавриил Вениаминов, в августе отправился к Неидальцам и Самагирцам, по приглашению их; но о последствиях его поездки сведений еще не получено. Чаунский миссионер, священник Аргентов, в поездку свою в 1852 году по отдаленным Чукотским селениям, окрестил 98 человек (о коих, впрочем, им было донесено Иркутскому преосвященному), да в 1853 году окрещено им еще 20 человек. |
| — То-то и есть… Б атвин евск ой!.. И хорошо, что повинился!.. Теперь иди к своему месту. А «прогнав» таким образом «Б атвин евск ого», он говорил наместнику лавры (тогда еще благочинному) о. Варлааму: — Добрый мужичонко этот Батвиневской, — очень добрый… И повинился… Скверно только, зачем он трубку из длинного чубука палит? Инок отвечал, что он этого не знает, а добрый владыка разворковался: — Это, смотри, его протопоп Крамарев обучил… Университетский! Скажи ему, чтобы он университетского наученья не смущал, чтобы из длинного чубука не курил. Очевидно, что в доносе было что-то о курении. Отец Евфим и в этом исправился, — он стал курить папиросы. К сему разве остается добавить, что Ботвиновский был очень видный собою мужчина и, по мнению знатоков, в молодости превосходно танцевал мазурку, и… искусства этого никогда не оставлял, но после некоторых случайностей танцевал «только на именинах» у прихожан, особенно его уважавших. Мне думается, что такой непосредственный человек непременно должен иметь место среди киевских антиков, и даже, может быть, воспоминание о нем окажется самым симпатичным для киевлян, между коими, вероятно, еще немало тех, что «шли, плача, за его гробом». Глава тридцать девятая О киевских богатырях я знаю мало. Видоизменяясь от облика Ильи и Чурилы до фигуры Остапа Бульбы, к моему времени в Киеве они являлись в лицах того же приснопамятного Аскоченского, студента Кол-ова и торгового человека (приказчика купца Козловского) Ивана Филипповича Касселя (чистого, беспримесного хохла, наказанного за какой-то родительский грех иноземною кличкою). О силе Аскоченского говорили много, приводя примеры, что будто ее иногда поневоле принимали в соображение бывший в его время ректором «русский Златоуст» Иннокентий Борисов и инспектор Иеремия . Достоверного в этом кажется то, что когда инспектор отобрал раз у студентов чубуки и снес их к Иннокентию, то Аскоченский, с его «непобедимою дерзостию», явился к Иннокентию «требовать свою собственность». А когда Иннокентий назвал это нахальством и приказал наглецу «выйти вон», то Аскоченский взял «весь пук чубуков» и сразу все их переломил на колене. |
| поскольку преподана ап. Павлом, a) ipsius extraordinaria vocatione, а) из чрезвычайного его призвания, б) operibus miraculosis. б) из его чудесных действий. Сравнивая настоящий конспект Иннокентия с сохранившимся в академическом архиве конспектами предшествовавшего времени, нельзя не видеть близкого его сходства с конспектом Моисея, первого ректора преобразованной в 1819 г. Киевской духовной Академии. В конспекте Иннокентия удержаны все крупные и мелкие рубрики конспекта, представленного Моисеем к июньским экзаменам 1823 года 28 . С первого разу можно подумать, что конспект первого просто-на-просто списан с конспекта второго. Но, при более тщательном рассмотрении, оказывается между ними глубокое различие как по логике, так и по степени знакомства их составителей с тогдашней систематикой богословских наук. Весь материал своего конспекта Моисей обозначает общим заголовком «Introductio in universam theologiam christianam». По тогдашней номенклатуре, под Introductio in theologiam christianam разумелось прелиминарное введение, содержанием которого служили энциклопедия (классификация) и методология богословских наук 29 . Между тем, конспект Моисея содержит в себе следующие рубрики: A. De religione in genere, B. De religione naturali, C. De religione revelata, D. De religione christiana и E. De theologia. Предметы, обозначаемые этими рубриками, по тогдашней систематике в составе общего теоретического богословия (theologia doctrinalis seu theoretica generalis), задача которого полагалась в обозрении и исследовании коренных или общих вопросов о христианской религии, как главном объекте богословской науки, именно – о религии вообще 30 , об откровении, об откровенной ветхозаветной религии, о религии христианской, ее основателе, составе и подлинности ее священных книг 31 и т. под. Эта часть богословия имела свое введение, в котором определялись предмет богословия, задача и важность его изучения, историческая судьба его и проч., и которое называлось обыкновенно prolegomena. Иннокентий и начинает свой конспект именно этими пролегоменами, и указавши задачу богословской науки в изучении христианской религии, совершенно логически переходит к постановке вопросов, что такое религия вообще и в частности религия христианская. Между тем, конспект Моисея, поставив общие понятия о богословии, как науке, на последнем месте, не указывает нам логического основания, почему он открывается речью о религии и почему эта речь распадается на логические моменты, обозначаемые рубриками под буквами A. B. C. D. Особенно сомнительно в логическом отношении самостоятельное положение в его конспекте рубрик под буквами А. и В., потому что если под рубриками C. и D. Содержатся прямые объекты богословия, то в логическом отношении не могут иметь параллельного с ним значения предметы, содержащиеся под рубриками А. и В. |
|
|
