| По окончании литургии и панихиды народ в этот день не стал расходиться вдаль, по дальним баракам, к местам своих остановок, а старался устроиться и расположиться или в монастырской ограде, или около нее. Получена была весть, что приедет Государь. Посему сюда, к монастырской ограде и к Дивеевской дороге, отовсюду стал стягиваться, собираться весь народ, устанавливаясь плотною, густою стеною. После полудня все с нетерпением стали ожидать времени приезда Государя. В 4 часа начался благовест в большой колокол. В ограде стали выстраивать ряды по обеим сторонам деревянного моста, ведущего от ворот ограды к Успенскому собору. На правой стороне на первом плане были выстроены во всю линию монахини Дивеевского и Понетаевского монастырей, на втором плане – старшины и хоругвеносцы, на левую сторону – длинный ряд духовенства. В 5 часов начался трезвон во все колокола. Вышли митрополит Антоний с архиепископом Димитрием, епископами Иннокентием и Назарием, в преднесении креста и святой воды из Успенского собора за монастырские ворота. Хотя два часа с лишком продолжался благовест со звоном и все находились за это время в состоянии напряженного ожидания, но ожидание это не было утомительным. Новая обстановка, эти подготовления и распоряжения ко встрече, новое чувство, волнующее душу, чувство чего-то особенного, необыкновенного – всё это было так интересно и по предмету ожидания так приятно, что два часа прошли легко. Наконец по всей толпе пробежала вдруг струя оживления – это ясно доказывало, что минуты ожидания кончаются. Вдали за оградой послышалось продолжительное «ура». О, как я желал бы в то время вдруг перенестись в ту толпу за оградой, раскинувшуюся по необъятному пространству вдоль дороги-пути Государя! Что за чудное, великолепное там зрелище!.. На протяжении 60 верст от Арзамаса до Сарова по обе стороны дороги стеною стоит народ. Всем видно-доступно лицо Государя и Государынь. Ехали они в открытых колясках. Все стоявшие по дороге были восторженно рады и несказанно довольны, что Бог сподобил их видеть Государя-Батюшку и Матушек Государынь. Но что было по пути следования Государя из Арзамаса до Сарова, с тем несравнимо то, что было при подъезде к самому Сарову. Там по обе стороны дороги стеною, рядами стоял народ, но не такою скученною, плотною массою,– здесь всё необъятное взором пространство густо усеяно многими десятками тысяч голов. Там взор, простираясь вдаль, не видел конца живым рядам, – здесь, озираясь кругом, он не видел пустого, свободного места, не занятого живою массою или толпою. Глаза всех устремлены в одну точку. Лица всех сияют от удовольствия и радости. Все дружно, восторженно шумят: «Ура! Ура! Ура!» |
| В ответном письме заведующий Отсобесом ссылается на то, что «делалось это в целях избежания волокиты с ведома Комитета партии и даже с ведома тов. Моисеева (разговор по этому поводу с ним был)». Остается только догадываться, кто такой тов. Моисеев, но по другим пунктам обвинения Отсобес отвечает так же смело: «1. Молоко Общиной отпускается Дому матери и ребенка вместо богадельни, куда община отпускала согласно Постановления Исполкома. 2 . Отсобес никаких жерновов не брал и относительно их никаких распоряжений не давал. 3 . Отсобес не имел честь раньше знать о существовании такого органа». Спрятавшись за спину «тов. Моисеева», Отсобес, что называется, показал нос Уземотделу и отвоевал дом у Афанасьевской обители, «пользуясь запуганностью членов Общины». Нельзя без тоски читать эту страшную послереволюционную чиновническую переписку, полную нелепых аббревиатур нового времени, где в слове «Отсобес» слышится явное «бес». Отныне монашеская трудовая артель полностью зависит от произвола какого-нибудь начальника, «тов. Моисеева» или другого, о чем свидетельствует «дело» о пропавших жерновах. Десятого декабря 1919 года «исполняющая должность начальницы» Августа Неустроева пишет объяснительную в Уземотдел: «Сим имею честь отнестись, что жернова нашей Общины взяты тов. Нерибовым, доставляла их сестра Общины Границына в июне месяце сего года, принимала надзирательница Марья Назарьевна. Взяты без всякой расписки, отпущены покойной Матушкой Игуменьей». «Но управляла обителью недолго...» – писал о. Павел. Игуменья Иннокентия умерла глубокой осенью 1919 года, похоронили ее «на монастырском кладбище под скромным деревянным крестом». Да и как было вынести разорение обители этой «величественной монахине», в каждом слове которой при переписке с новыми властями сквозит стародавнее, царских лет, чувство собственного достоинства? Страшной реальностью стал голод, а сестры общины кормили не только себя, но содержали на своем обеспечении богадельню из 70-ти человек. Нужда была во всем, даже в семенах для посева: «Овсом предполагается засеять шесть с половиной десятин, на которые семян недостаточно. Пшеницы имеется 1 пуд, гречи около 1 пуда, рожью засеяно 7 десятин. Огородные семена имеются, хотя и не вполне достаточно», – перечисляла игуменья Иннокентия в последней сделанной ею описи 1919 года. |
| Потрудитесь сказать от меня поклоны всем, кто спросит обо мне, и в особенности Ивану Платоновичу за его старание о монастырской церкви, и о. Евсевию за письмо. Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга Иннокентий, А. Камчатский Ноября 6 дня 1865 Благовещенск 388. Димитрию Васильевичу Хитрову. 20 ноября Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий! Письмо Ваше от 23 сентября получено мною вчера, а завтра отходит к Вам почта, и потому сегодня принимаюсь отвечать Вам. О том, когда я прибыл в Благовещенск и когда должен прибыть к Вам Преосвященный Павел, я уже писал Вам и, кажется, не один раз, а о каком-то пароходе Сахалине, будто бы посланном для отыскания его, я и не слыхивал; да этого и быть не могло. Ждите Вашего Владыку в исходе февраля или в начале марта, а к Пасхе непременно он будет тем же путем и в той же повозочке, в которой и по которому он отправился. Весть о компанейском судне, сообщенная Вами ныне, если только она справедлива – очень утешительна. И здесь поветрия существуют еще, но только между детьми, впрочем, не свирепствуют, а так себе мучат только детей и матерей их, но в последнее время, кажется, не слышно уже о больных эпидемиями. Очень сожалею о Матвее Матвеевич и о г. Петрове, но, основываясь на Ваших сведениях последних, я питаю себя надеждою на выздоровление того и другого, вопреки признаниям Ваших докторов. Ах, этот кощей – Лейман! когда мы разделаемся? Пусть бы хоть знал свое дело, как следует! а то бродит, как курица, а надоедать мастер. Очень удачна Ваша штука с Тимофеевым, мне бы не пришло в голову этого. Успехи, а особенно деятельность и усердие ктитора и строителей Олекминской церкви меня очень радуют: при случае передайте им от меня большое спасибо, и багибо до горам, слава Богу! Но что-же Вы будете делать без плана? ведь нельзя же строить так себе. Хорошо, если будет все ладно, но если что случится неладное, то неладно будет и Вам всем; как нибудь в течение зимы достаньте план и представьте его на утверждение по принадлежности. |
| Таким образом, публикации Касицына вызвали отклик в разных печатных изданиях. Причём отзывы, появившиеся в прессе в октябре, как мы видим, были исключительно положительными. Совершенно иной была реакция церковного руководства. 3 ноября святитель Иннокентий (Вениаминов) , митрополит Мо- —312— сковский, направил в правление Московской духовной академии «Предложение», специально посвящённое статье Дмитрия Касицына. Этот документ был получен в Академии 5 ноября 984 . Митрополит довольно строго оценил сочинение молодого бакалавра: «Автор в газетной статье бросает тень на преподавание богословских наук в Академии и на поведение студентов» 985 . Святитель обратил внимание правления на те суждения Касицына, которые, по его мнению, требовали разъяснения. Первое – это высказывания о преподавании богословских дисциплин в МДА. Митрополит приводит уже известные нам места статьи об оторванности богословской науки от жизни, о полемике с давно ушедшими в историю ересями, о схоластическом характере академического преподавания. Второе – отзыв о студентах МДА. По мнению святителя, автор статьи «о студентах Академии говорит как бы об оставленных начальством без заботы о их нравственном направлении, ибо, по его мнению, они незащищены „от тлетворного влияния духа времени“, находясь в опасности увлечься „материализмом и другими зловредными учениями“... Словом, говорит о студентах только с худой стороны и без всяких ограничений; и ничего с доброй» 986 . В-третьих, митрополит Иннокентий был недоволен суждениями автора о жизни лаврской братии. Касицын, по мнению святителя, утверждал, «что жизнь иночествующих в Лавре не только не приносит доброго влияния на студентов, но даже такова, что лучше и не говорить о ней, и что эти соблазны не суть отдельно встречающиеся факты, возможные во всяком благонравном обществе, но таков характер вообще всей братии лаврской, что автор, смотря на сие, невольно приходит к заключению о необходимости „радикальной реформы монастырской“» 987 . —313— В заключение своего письма митрополит говорит следующее: «Как статья подписана полным именем одного из бакалавров Академии, то сие возбуждает в начальстве заботу знать: |
| Когда писано это сочинение, об этом мы можем судить на основании тех данных, которые находятся в нем самом и которые сообщаются в полном заголовке его, – читаемом в бывшем списке патриаршей библиотеки. В самом сочинении упоминается вторая неделя Великого поста нынешняго 196 (1688) года; в полном заголовке сочинения сообщается, что оно написано в сентябре месяце 1688 года. Далее – это сочинение написано Медведевым еще в то время, когда он занимал должность справщика; а известно, что с 197 года, т.е. с сентября 1688 года, Медведев был уволен от должности справщика и на его место назначен другой. Подводя итог всем этим сведениям, мы не ошибемся, если скажем, что это сочинение Медведева, будучи начато в начале 1688 года, окончено было в сентябре месяце того же года. Что касается того обстоятельства, что в конце сочинения приложены: 1) письма Мазепы и Кирильского киевского монастыря игумена Иннокентия Монастырского, полученные в Москве в декабре 1688 года и 2) письмо Иннокентия к Медведеву, полученное в Москве 3 марта 1689 года, то это нисколько не опровергает нашего мнения о времени написания сочинения и объясняется тем, что они были присоединены к сочинению уже после написания его и, быть может, по мере получения их. Теперь, покончивши с предварительными сведениями об этом сочинении Сильвестра Медведева, мы можем приступить и к изложению содержания его 31 . По своему содержанию «известие истинное» может быть разделено на две главные (если не считать предисловия или вступления) и, притом, неравные части. В первой части, меньшей по объему (около 1 / 3 всей рукописи), речь идет об исправлении богослужебных книг в Московском царствии при патриархах Никоне и Иоакиме. Кратко содержание этой части сочинения излагается в полном заголовке его по бывшему списку патриаршей библиотеки. Именно: а) по каким причинам началось исправление книг? б) как и с каких книг постановлено исправлять на соборах? в) с них ли правили? г) почему произошло в новоисправленных книгах частое «пременение», благодаря чему «возмутися народ, явились многообразные разности в вере и погибли и погибают многие люди»? Вторая большая часть сочинения (около 2 / 3 всего) трактует о «нововыезжих иноземцах» самобратиях Лихудевых и их учении о времени пресуществления св. даров в таинстве евхаристии. Для нас лично гораздо больший интерес представляет первая часть сочинения об исправлении богослужебных книг. На этой первой части мы и сосредоточим свое преимущественное внимание. |
| 153. Venet. (178). Как свидетельствуют некоторые уцелевшие от него сочинения. Истор. Иннокентия. 2. С. 17 по четверт. изданию (44). Alb. Fabricii Biblioth. graec. Lib. V. Cap. 5. P. 363 (194). Ibid. Cap. 5. P. 486 (194). Снес. Corpus hist. byz. 21. P. 208—209. Venet. (178): Romanarnque rempublicam sapientia exomavit atque ditavit. He можем не выписать вполне отзыва современного летописца об этом великом святителе, крестившем нашу великую княгиню Ольгу: Eius (Theophylacti) loco suffectus Polyeuctus monachus, monasticae exercitationis palaestra clarus, ac qui sanctions vitae institutum a teneris ungviculis consecratus, omni virtute sanaque doctrina excelluisset: quern velut alterum loannem Chrysostomum plerique nossent ac dicerent: neque id nomine tenus, sed ita ut vere talis videretur. Hujus conspecti honesti amans Constantinus gaudebat animoque gestiebat, ut qui virum talem in diebus suis nactus esset. (На его (Феофилакта) место был выбран монах Полиевкт, воссиявший опытом монастырского делания. Он с младых ногтей посвятил себя святой жизни и блистал всяческими добродетелями и разумом учения, многие знавшие его люди отзывались о нем как о втором Иоанне Златоусте – таковым он был не только по имени, но и по делам. Взирая на его святой облик, Константин радовался и веселился душой: вот какого мужа удалось ему отыскать в своей жизни (лат.)) (Corp. hist. byz. 21. Р. 208. Venet. (178)). Или, как выражается о нем другой современник Лев Диакон: Vir, qui divinam atque humanam philosophiam summopere meditatus... plus quam humana erat fiducia praeditus... (Муж, изведавший глубины божеской и человеческой философии... исполненный более, нежели человеческой, веры (лат.)) и проч. (Corp. hist. byz. 11. Р. 32. Bonnae, 1828 (220)). Corp. hist. byz. Т. 8. Р. 549 et t. 11. P. 175 (178). Annal. Baronii in ipso limine, saec. X (159). Церков. истор. Иннокентия, века IX и X, статья: О ересях и расколах (44). См.: Окружное послание Фотиево к восточ. патриарш. престолам о сем предмете (162). |
| п. Относительно неблагонравных указываются те или другие проступки, напр. «замечены в нетрезвости, драк, воровств, в азартной игре в карты и биллиард; самововольно отлучаются; замечены в мотовстве, неблагоприличной игре», или просто: «груб, дерзок, злонамерен; имеет дух прекословия, неуступчивости, насмешливости и непокорности». Или у инсп. Филарета: «особенный бездельник», «своеволен и нетрезв», «упорен в нежелании учиться и по тому неуважителен к порядку». А вот отметки инспектора Ив. Борисова (Иннокентия – впоследствии): «нрава христианского; скромен и благороден; особенно скромен и терпелив; усерден к богослужению; смирен, прост и нерассеян; тих и весьма склонен к занятию; небрежен, груб, склонен к самоволию и ссорам; рассеян, дерзок, нерадив». В отметках инспектора Антония (1835–37 г.), кроме самых обыкновенных предосудительных поступков, каковы: самовольные отлучки в классное и неклассное время и даже ночью, нехождение в класс и нетрезвость, иногда соединенная с буйством, – затем кроме обычных голословных характеристик: хвастлив, глуповат, ленив, самолюбив, капризен, характера негодного и т. п., постоянно указываются те или другие случаи неблагоповедения, напр. «Д. посылал за вином, чтобы праздновать именины, но вино было перехвачено»; М. и С. «продали часы и деньги оставили в трактире и в театре»; «И. обнаруживает ненависть к жизни и потому послан к отцу, как сумасшедший, ибо в семинарии нет средств держать таковых; И. в нетрезвом виде завел драку с мужиками на проспекте; оказал грубость подъэконому в столовой; С. был крайне нетрезв, найдены у него две бутылки с вином». О других: «дерзок, обругал огородницу; простер шалость в класс, впрочем безнамеренную, до того, что ударил товарища ножиком в руку и сделал рану; разбил с намерением стекла в столовой; простер шалость до того, что бил стекла в окнах; бил бутылкою монастырского служителя; оказал неповиновение профессору; читает скверные книги; часто бывает в трактире; уехал на Пасху и две недели не является; уличен в воровстве; до такой степени напился на обеде у купца, что упал из его кареты в воротах монастырских; пьяный хотел драться с привратником; разбил глаз товарищу; в день своих именин купил полведра вина и перепоил многих из своих товарищей, он же разбил стекло в карете преосвящ. |
| Если исторический строй монашеской жизни не связан неразрывно с внутренним духом монашества и с его обетами, а потому и необязателен для всех монахов, то, следовательно, может быть и иная, совсем непохожая на прежнюю, форма монашества, например пастырская. Такая действительно и существует. Автор указывает на «новейших святителей, которые, принимая монашество по окончании курса богословских наук, несомненно, шли прямо на подвиг пастырства в чине иноческом и, готовясь одинаково к тому и другому, тем самым исповедали свою веру в их полную совместимость, таковы свв. Димитрий Ростовский , Иннокентий Иркутский, Тихон Задонский ». Автор дает нам нити и к тому, чтобы уяснить себе, как он понимает «совместимость». Он не разумеет здесь того, что человек исполняет монашеские уставы и вместе пастырские обязанности: он неоднократно прямо соглашается, что монашеские уставы и даже подвиги несовместимы с пастырской деятельностью. Он, таким образом, оставаясь вполне последовательным, и здесь разумеет монашество только как принцип. Что касается пастырства, то автор видит его в делах пастырской совести, в увещаниях, проповеди, в писании и печатании, в беседах, лекциях и пр. Отсюда ясно, что под «совместимостью» монашества с пастырством автор разумеет соединение монашеского принципа с пастырской деятельностью, т. е., следовательно, ни более ни менее как замену всего исторически сложившегося монастырского режима пастырством. Автор это и высказывает прямо в начале второй статьи; здесь он повторяет, что монашество есть прежде всего принцип, состоящий в решимости расположить свою жизнь так, чтобы жить только для созидания в себе нового человека, и находит, что история святых отец показала, что решимость эта остается исполнимою в самой действительности, если подобный искатель спасения принимается за деятельность пастырскую. Таким образом, автор предлагает совершенно особенную форму монашества, в которой пастырская деятельность, заменяя собою внешний монастырский строй, служит вполне достаточной школой или путем к исполнению монашеских обетов и делает идущих по этому пути действительными монахами. |
| Постановление это было принято в номоканон из 50-ти титулов 839 . Но прелюбодеянием в византийском каноническом праве, подобно римскому, признавалось не нарушение верности вообще одним супругом относительно другого, а нарушение женой верности в отношении к мужу. Мужчина мог быть виновным в прелюбодеянии только как совиновник в прелюбодеянии вступившей в преступные с ним отношения чужой жены. Отсюда следует, что для женатого мужчины, как скоро он вступал в незаконную связь не с чужой женой, а с незамужней женщиной, по смерти его законной жены, не было никаких препятствий к вступлению в брак с тою женщиной, с которой он состоял в связи при жизни жены. Напротив, в том случае, когда он вступал в связь с чужой женой, а равным образом, когда замужняя женщина нарушала супружескую верность, вступая в преступную связь с другим мужчиной – все равно женатым или неженатым – между прелюбодеями, хотя бы им удалось избежать наказания, фактически исключавшего возможность брака (как смертная казнь и пожизненное монастырское заключение), брак не мог быть заключен, да и вступление в брак с другими лицами было для них затруднено 840 . В западно-католическом церковном праве, со времени Градиана и, в особенности, со времени Иннокентия III, проводится тот принцип, что прелюбодеяние, как преступление против брака, составляет препятствие к браку между прелюбодеями, причем неверность жены мужу и неверность мужа жене обсуживаются одинаково, но прелюбодеяние не простое, а квалифицированное, осложненное. Такое квалифицированное, осложненное особенными признаками или качествами, прелюбодеяние имеет место в следующих случаях, в которых оно является impedimentum dirimens publicum: во-первых, когда прелюбодеи уже при жизни невинного супруга обещали себе взаимно вступление в брак, или даже фактически пытались заключить брак, во-вторых, когда к прелюбодеянию присоединилось убийство или покушение на жизнь невинного супруга со стороны одного из прелюбодеев, с ведома или без ведома другого. К этим двум случаям приравнивается еще третий, когда два лица, не состоявшие доселе в прелюбодейной связи, убивают супруга одного из них с целью вступления в брак друг с другом по устранении помехи хотя бы, впрочем, эту цель сознавал и преследовал только один из них 841 . |
| Однако, при всем том он оставался упрямым эллинистом... Полоцкий и Медведев не только разделяли отдельные «латинские» мнения, но у них было нечто латинское в самом душевном складе или строе. В школе Полоцкого и Медведев стал точно «белорусцем…» Киевляне стали открыто на латинскую сторону (срв. книгу инока Иннокентия Монастырского)... Стороны несколько раз обменялись полемическими памфлетами, содержательными и достаточно предметными, при всей бранчливости и грубости методов и тона спора. Латинская группа была побеждена и осуждена, на соборе 1690-то года... Медведев оказался запутан в стрелецком бунте 1691-го года, был расстрижен и казнен... Стороннему наблюдателю суровость патр. Иоакима может показаться преувеличенной и необоснованной. Была ли надобность раздувать этот «Сикилийский огнь» хлебопоклонного спора!.. И вот, во-первых, – спор начат был с латинствующей стороны. Сказать точнее, с этой стороны началось наступление, – кажется, в связи с проектом открытия в Москве школы или «академии». Во-вторых, в этом столкновении незримо, но вполне действительно, участвовали и подлинные латиняне, – современники о том прямо говорят. В Москву приезжал не только Юрий Крижанич. В 80-х годах здесь образовалась уже сильная католическая ячейка. В 1690-м году московские иезуиты были изгнаны именно в связи с «хлебопоклонными спорами». Впрочем, спустя несколько лет деятельность иезуитов в Москве возобновляется и развертывается с несомненным успехом. «И римляне всякими способы промышляют в российском царстве чрез науку ввести своя ереси», говорит современник. В эти годы двое иноземцев католиков занимают очень видное и влиятельное положение в Московском обществе, – Павел Менезий, дипломат, ездивший послом к папе, и известный генерал Патрик Гордон. В самые последние годы XVII-ro века иезуиты в Москве даже открывают школу, в расчете на детей Московской знати. Впрочем, в обстановке Петровских преобразований и войн эта школа не смогла укрепиться... Во всяком случае, «ксенофобию» последних патриархов, Иоакима и Адриана, вполне можно понять и объяснить из слагавшейся тогда исторической обстановки... |
|
|
