| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АССАЛИДЫ АССАЛИДЫ [араб. ], семейство копт. церковных деятелей и писателей, ярчайших представителей «золотого века» копто-араб. лит-ры и богословия (кон. XII - 1-я пол. XIII в.). Богатое лит., философское, богословское и историографическое наследие, сохранившееся под именем А., привлекало внимание мн. исследователей. Э. Ренодо в 1713 г. установил, что это 2 независимых автора, а не один, как считалось ранее. При классификации ряда рукописей Британского музея (1894) К. Рьё пришел к выводу, что авторов было 3. Копт. историки Якуб Нахла Руфайла (1889) и Ладжна ат-Тарих аль-Кыбти (1925) определили 5 представителей рода А.: отец - Абу-ль-Фадл ибн Абу Исхак Ибрахим ибн Аби Сахль Джирджис ибн Аби-ль-Юср Юханна ибн аль-Ассаль по прозванию Фахр ад-Даула; его сыновья: 1) ас-Сафи Абу-ль-Фадаиль ибн аль-Ассаль, Сафи ад-Даула; 2) аль-Асад Абу-ль-Фарадж Хибаталлах ибн аль-Ассаль; 3) аль-Мутаман Абу Исхак Ибрахим ибн аль-Ассаль Мутаман ад-Даула; 4) аль-Амджад Абу-ль-Маджд ибн аль-Ассаль. Первые двое - родные братья, последние - их сводные братья. История жизни А. практически неизвестна. Происходило семейство аль-Ассаль из с. Садамант (пров. Бени-Суэйф, Ср. Египет). Старший из известных членов семьи, Абу Исхак Ибрахим, был соавтором видного копт. богослова кон. XII в. Абу-ль-Хайра ибн ат-Тайиба ар-Рашида , состоявшего на службе у визиря при дворе правившей в Египте с 1171 г. династии Айюбидов . Очевидно, это обстоятельство позволило сыну Абу Исхака Абу-ль-Фадлу и его внукам занять высокое положение в Каире, где они стали крупными чиновниками и безусловными лидерами копт. общины. Жизнь и деятельность младших членов семьи пришлись на богатую событиями 1-ю пол. XIII в., когда Египет отражал атаки крестоносцев. Прочные позиции А. в администрации Айюбидов служат доказательством лояльности значительной части христиан-коптов к мусульм. властям и их враждебного отношения к участникам крестовых походов . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИБРАХИМ ИБН ЮХАННА [араб. ] аль-Антаки, правосл. арабоязычный переводчик и писатель (ок. 950 - 1-я треть XI в.). Предположительно уроженец Антиохии, воспитывался под попечением Антиохийского патриарха Христофора († 967). Как и его отец, носил почетный титул протоспафария. Возможно, тождествен с протоспафарием Авраамием, в 1030 г. подписавшим томос К-польского патриарха Алексия Студита относительно монофизитской активности в Мелитине (RegPatr, N 839). И. и. Ю. известен в первую очередь как переводчик с греч. языка на арабский ряда творений св. отцов: прп. Ефрема Сирина (сборник из 52 произведений, датирован 980), свт. Григория Богослова (сборник из 30 слов с присоединением похвального Жития, написанного кесарийским пресв. Григорием; впоследствии получил распространение у коптов), свт. Иоанна Златоуста (проповедь в утешение скорбящим об умерших), а также проповеди о добре и зле, приписываемой сщмч. Дионисию Ареопагиту (см. ст. «Ареопагитики» ). Из оригинальных произведений И. и. Ю. сохранилось Житие патриарха Христофора, обладающее большой исторической и художественной ценностью; упоминаемые в нем жития учеников патриарха утрачены. Соч.: Zayat H., é d. Vie du patriarche melkite d " Antioche Christophore (967) par le protospathaire Ibrahîm b. Yuhanna: Document inédit du Xe siècle//Proche-Orient Chrétien. Jérusalem, 1952. T. 2. Р. 11-38, 333-366. Лит.: Graf. Geschichte. Bd. 2. S. 45-48; Nasrallah. Histoire. Vol. 3/1. P. 289-305. С. А. Моисеева Рубрики: Ключевые слова: АБДАЛЛАХ ИБН АЛЬ-ФАДЛ АНТИОХИЙСКИЙ православный арабский церковный деятель, одна из ключевых фигур в истории арабо-христианской литературы АВРААМ сирийский священник, представитель семейства византийских переводчиков и дипломатов, отстаивавших интересы империи на Востоке в 1-й пол. VI в. АССЕМАНИ семья маронитов, из кот. вышли ученые и богословы Иосиф Симон А. (1687-1768), Стефан Эводий А., еп. Апамеи (1707-1782), Иосиф Алоизий А., проф. (1710-1782) |
| Житие было составлено православным арабо-христианским автором Ибрахимом ибн Юханной аль-Антаки 7 . Большая часть его жизни пришлась на время, когда Антиохия находилась в составе Византийской империи. Во всех рукописях, содержащих его труды, имя Ибрахима неизменно сопровождает почетный византийский титул протоспафария 8 – «аль-Абротосбатиар». Сведения о жизни Ибрахима аль-Антаки в основном сводятся к косвенным упоминаниям в тексте Жития. Указание на то, что в конце патриаршества Агапия автор был еще мальчиком 9 , позволяет отнести дату его рождения приблизительно к 950 г. и считать его уроженцем Антиохии (на это указывает также его нисба «аль-Антаки»). В зрелом детстве Ибрахим находился под личным попечением Христофора 10 , возможно, был в числе его ближайших учеников 11 и одним из двенадцати знатных антиохийских детей, выбранных для обучения церковным наукам на средства патриарха 12 . В церковной среде Ибрахим ибн Юханна был известен прежде всего как переводчик с греческого на арабский язык творений отцов Церкви, в частности Иоанна Златоуста , Григория Назианзина 13 и Ефрема Сирина . Занятия литературой он начал достаточно рано, поскольку перевод сборника творений Ефрема Сирина датируется 980 г. 14 Другая сфера литературной деятельности Ибрахима – агиография – не ограничивалась составлением Жития. В последней главе этого сочинения автор перечисляет учеников патриарха, каждому из которых он «уже посвятил особое повествование, хотя и был предельно краток» 15 . К сожалению, ни одно из этих кратких житий до нас не дошло. Для датировки Жития в тексте есть лишь одно точное хронологическое указание – перенесение мощей Христофора из соборной церкви в «дом святого Петра» при Антиохийском патриархе Николае II (1025–1030) 16 . Однако годы патриаршества Николая можно считать terminus post quem, только если упоминание принадлежит самому Ибрахиму ибн Юханне, которому тогда должно было быть около 80 лет. В таком случае Ибрахима аль-Антаки можно отождествить с протоспафарием Авраамием, который в 1030 г. в числе прочих подписал синодальный акт Константинопольского патриарха Алексия Студита, касавшийся прозелитической деятельности монофизитов в Мелитине 17 . Но даже если предположить, что этот эпизод является позднейшей вставкой, Житие все же было написано через некоторый ощутимый промежуток времени после убийства патриарха (967), поскольку, заканчивая свой труд, автор просит у Христофора прощения за то, что долгое время откладывал исполнение своего долга – описать его жизнь и подвиг 18 . Таким образом, Житие можно датировать последней четвертью X – первой третью XI в. |
| Христиане К. подверглись репрессиям во время войн мусульман с крестоносцами. В 1263 г. в селении была построена крепость, чтобы контролировать действия местных христиан и отражать рейды крестоносцев со стороны Ливанских гор. В сент. 1266 г. султан Бейбарс направил военный отряд истребить жителей К., к-рых обвинили в похищении мусульман и продаже их крестоносцам. Почти все взрослое муж. население, в т. ч. насельники мон-ря св. Иакова, было убито, оставшиеся жители (свыше 1 тыс. чел.) уведены в рабство. Кафедральный собор свт. Николая был обращен в мечеть, а поля и дома отданы мусульманам из туркмен. племен. Однако опустошение К. было не таким тотальным, как его изображали летописцы, или же затем она вновь была заселена христианами, потому что в нач. XIV в. араб. географ Абу-ль-Фида описывал ее как крупную деревню, в которой христиане составляли большинство жителей. К. довольно часто фигурирует в источниках мамлюкской эпохи. Не названный по имени епископ К. участвовал в избрании Антиохийского патриарха Михаила I в 1366 г. Еп. Юханна († 1429) был известен как переписчик книг. Выходцы из К. часто занимали архиерейские кафедры в соседних городах (Юханна, митр. Хомса; † 1431; Юханна, еп. Сайднаи; † после 1539). К. стала крупнейшим центром книгописания мелькитов в XV-XVI вв. Почти все рукописи, созданные здесь в XV в., написаны на сирийском языке. Среди переписчиков наиболее известен клан Ибн Хабиб, первый представитель которого, Макарий, был епископом К. (между 1429 и 1433 - после 1478). Макарий упоминается среди выборщиков Антиохийского патриарха Михаила III в 1451 г. и в «Хожении» русского купца («гостя») Василия, посетившего К. в 1465 г. Василий описывал в этом селении большую ц. св. Георгия, при которой жили монахи. В тот период в К. наряду с местным архиереем пребывал и митрополит Аккара (Сев. Ливан). Известны сыновья еп. Макария, священники Хабиб и Ибрахим, и внуки Ильяс и свящ. Юханна - переписчики сироязычных литургических текстов кон. XV - нач. XVI в. Перепиской книг занимались также кланы Ибн Салех (к нему принадлежали упомянутый Юханна, еп. Сайднаи, и его брат Исаак; известны книги на арабском яз., переписанные ими на рубеже XV и XVI вв.) и аль-Акикат (1-я пол. XVI в.). |
| Гонения на христиан халифа аль-Хакима в нач. XI в. затронули и епархии Антиохийского Патриархата, находившиеся во владениях Фатимидов. В марте 1009 г. по приказу халифа был разрушен православный кафедральный собор в Дамаске. В 1013/14 г. аль-Хаким разрешил христианам покидать Египет, и массы беженцев переселились в Антиохию и Латакию, на визант. территории с компактным арабо-христ. населением. В Патриаршество И. П. Антиохия оставалась одним из культурных центров христ. Востока. В окрестностях Антиохии процветало монашеское сообщество Чёрной Горы. Наместник города на рубеже X и XI вв. магистр Никифор Уран писал на греч. языке агиографические сочинения и поэмы. В кон. X - нач. XI в. переводами святоотеческого наследия и агиографическим творчеством занимался уроженец Антиохии протоспафарий Ибрахим ибн Юханна . В 1014/15 г. в Сирию из Египта переселился Яхья Антиохийский , крупнейший арабо-христ. историк XI в., в сочинении которого содержится основная информация об И. П. Важнейшим событием Патриаршества И. П. он считал восстановление в Антиохии кафедрального собора ап. Петра, к-рый, видимо, оставался в аварийном состоянии со времени убийства патриарха Христофора и разграбления мусульманами в 967 г. Согласно воле императора, храм был отстроен по образцу Св. Софии К-польской. И. П.- автор «Ответов о крещении», составленных, вероятно, в бытность его хартофилаксом и адресованных Феодору, митр. Эфесскому (Paris. gr. 1304. Fol. 37; изд. фрагмента: Allatius L. De aetate et interstitiis in collatione ordinum. R., 1638. P. 215). И. П. предположительно считается адресатом ряда писем синкелла Льва , митр. Синадского (N 14-16, 47-50; The Correspondence of Leo, Metropolitan of Synada and Syncellus/Ed., transl., comment.: M. P. Vinson. Wash., 1985. P. 24-29, 74-77, 103-107, 130-132), и Филета Синадина, судьи из Тарса (N 5-7; Darrouz è s. 1960. P. 253-254). Сохранились 3 печати, возможно принадлежавшие И. П. ( Laurent V. Le corpus des sceaux de l " Empire byzantin. P., 1965. Vol. 5/2. N 1517; Cheynet J.-C., Morrisson C., Seibt W. Les sceaux byzantins de la collection H. Seyrig. P., 1991. N 233a-233b). |
| Следует сказать несколько слов о культурном влиянии, которое мог испытывать на себе автор Жития. Учитывая преимущественно переводческий характер писательской деятельности Ибрахима ибн Юханны, его начитанность в греческой церковной литературе не подлежит сомнению. Можно говорить и о его знакомстве с агиографическим творчеством византийцев в частности. Два сборника гомилий, переведенные Ибрахимом ибн Юханной, – преподобного Ефрема Сирина и святителя Григория Назианзина – содержат энкомии их авторам. Кроме того, на время литературной активности Ибрахима ибн Юханны и возможное время написания им Жития приходится правление в Антиохии Никифора Урана, замечательного византийского дипломата, военачальника и писателя 26 . Многочисленные официальные поручения не мешали ему вести обширную литературную деятельность. В числе его сочинений – помимо известной «Тактики», писем и стихов – два жития: преподобного Симеона Столпника Младшего († 596) и преподобного Феодора Начертанного († ок. 840) 27 . В высшей степени вероятно, что Ибрахим лично знал Никифора Урана или по крайней мере был знаком с его произведениями. О том, что Ибрахим ибн Юханна опирался в своем творчестве на византийскую традицию, свидетельствует и тот факт, что Житие написано в целом согласно классической схеме византийского похвального жития 28 . Однако в эту форму агиограф облек жизнеописание мученика – так патриарх назван уже в первой фразе. В дальнейшем Ибрахим ибн Юханна не злоупотребляет этим наименованием – оно появляется всего несколько раз, но с поразительной закономерностью именно в ключевые для мученичества моменты: сцена убийства («Когда же мученик пал на землю, его голова была отрублена...») 29 , наказание убийц («горняя справедливость не могла не воздать за кровь мученика...») 30 , , обретение мощей («[новый патриарх] навел справки об истории мученика и разыскал останки его непорочного тела... его досточтимый прах явился уже спустя восемь дней после его мученичества») 31 , небесная слава («он поселился на горних небесах, водворяясь... в лике святых мучеников») 32 . Кроме того, есть еще одна фраза, в которой автор прямо называет убийство патриарха мученичеством 33 . Даже если эта закономерность не является продуманным стилистическим приемом, она все же свидетельствует о следовании автора, хотя бы и подсознательном, композиции мученичества, которая таким образом прочитывается сквозь более очевидную композицию похвального жития. |
| Соединение жанров мученичества и жития хотя и не часто, но встречается в византийской агиографии – в тех случаях, когда «мирный» период жизни святого не менее важен, чем его мученическая кончина: например, в «Житии Галактиона и Епистимии» 34 , первая часть которого посвящена рассказу о юности героев, их встрече, женитьбе, удалении в монастыри и аскетических подвигах, или в житиях мучеников, пострадавших от иконоборцев, в частности в «Житии Стефана Нового» 35 . Однако в случае Жития эта жанровая комбинация осложняется тем, что смерть главного героя не имела отчетливо выраженного религиозного мотива: причиной стала зависть к привилегированному положению иерарха, а формальным основанием – обвинение в политической измене. Следовательно, агиографу было необходимо показать, в чем он видит мученический характер смерти святого. Ибрахим ибн Юханна предпочел воспользоваться для этого исключительно художественными средствами. Он готовит читателя к пониманию подвига Христофора а priori, еще в «мирный» период его жизни (главы 7, 11, 14) 36 . Сама сцена убийства на первый взгляд не прибавляет ничего нового к раскрытию образа патриарха как мученика. Напротив, создается видимость политического убийства: глава заговора дважды высказывает ложное обвинение против Христофора в том, что тот хочет сдать город византийцам: первый раз – в лицо патриарху, второй раз – побуждая к нападению убийц. Однако внимательный взгляд читателя должен остановиться на описании самой расправы: «...агнец Христов продолжал сидеть, бесстрашно склонив главу в ожидании усекновения. У хорасанцев не было с собой меча, только длинные кинжалы. Один из них заставил патриарха встать, а другой ударил его кинжалом в живот, вонзив клинок по самую рукоятку... Мученик пал на землю. Ему отрезали голову и в бане поблизости от дома Ибн Маника бросили ее в печь, а непорочное тело той же ночью было вынесено за ворота города и сброшено в реку» 37 . Усекновение главы – наиболее распространенный вид казни мучеников. Автор подчеркивает, что патриарх ожидал именно его. Но когда убийство совершилось иначе (специально оговаривается почему), голова все же была отделена, а тело брошено в реку. Именно такой была участь ряда мучеников задолго до Христофора: Иринея, епископа Сирмийского, и римского воина Александра (нач. IV в.), 42 военачальников из крепости Аморий (сер. IX в.) и др. При этом в двух последних случаях тела, как и в Житии, были вскоре чудесно обретены на берегу. Таким образом, при описании убийства Ибрахим ибн Юханна подчеркивает, что тело патриарха, даже при отсутствии меча, пострадало и прославилось типичным для мученика образом. |
| Становление культурного фундамента православных арабов, начало которому положили Феодор Абу-Курра и его современники, произошло в очень короткие сроки. Византия, вернув в лоно империи Северную Сирию, застала там уже сложившийся арабо-язычный христианский этнос. За четыре поколения византийского владычества он не проявил ни малейшей наклонности к ассимиляции. Антиохия конца X–XI века была крупным центром христианской культуры, как греко-язычной, так и арабской. На полпути между городом и морем, на отрогах скального массива Черная гора процветало созвездие монастырей, где подвизались монахи греческого, грузинского, арабского, армянского происхождения, разворачивалась активная литературная деятельность. Самым заметным из византийских писателей этой среды был Никон Черногорец – крупнейший специалист в области церковного права второй половины XI века Некоторые антиохийские патриархи (Феодор III, Петр III) также известны своими богословскими трудами. Одаренным писателем был и упомянутый патриарх Агапий конца X в. В Антиохию переместился из Южной Палестины центр культурного творчества православных арабов. Историк Яхья Антиохийский († после 1034 г.), уроженец Египта, переселившийся в Антиохию в 1015 г., продолжил хронику Евтихия (Саида ибн Батрика). 128 В Антиохии в 1060-х гг. работал корифей тогдашней медицинской науки багдадец Ибн Бутлан, автор многочисленных трактатов теоретического и прикладного характера, географических, этнографических и антропологических сочинений. 129 Развивалась арабо-язычная агиографическая литература. В конце X в. протоспафарий 130 Ибрахим ибн Юханна написал житие патриарха Христофора, погибшего, как уже упоминалось, от рук мусульман незадолго до отвоевания византийцами Антиохии. 131 Иеромонах Михаил составил в 1085 г. первое в литературе жизнеописание св. Иоанна Дамаскина , сразу же переведенное на несколько языков. 132 Важной вехой в развитии арабо-христианского богословия было творчество диакона Абдаллаха Антиохийского († ок. 1051 г.). Помимо составления собственных поучений и толкований на Св. Писание, Абдаллах собрал все бытовавшие тогда варианты арабских переводов Библии , сверил их с греческим оригиналом, отредактировал и пустил в обиход полный арабский вариант Ветхого и Нового Завета, который применялся в православной церкви многие столетия. 133 |
| Антония-Раваха ( 799 или 805; рукописи с X в.) и Абд аль-Масиха аль-Наджрани аль-Гассани, игум. мон-ря вмц. Екатерины на Синае (IX в.; рукописи с кон. IX - нач. Х в.), претерпевших мученичество от мусульман. Наряду с этим имеются груз. жития, особенности языка к-рых предполагают несохранившийся араб. оригинал (Жития мч. Романа Нового ( 780), прмч. Михаила Черноризца (Эдесского, Савваита; IX в.; пам. 23 мая, 29 июля), Мученичество 20 Савваитских отцов ( Griffith. 1992. Chap. 8. P. 125)). Сохранилась араб. версия (Sinait. arab. 538, 551; Paris. arab. 147 и др.) Жития свт. Феодора Эдесского (IX в.; пам. 9 июля), к-рое представляет собой агиографический роман и известно также в греч., груз. и слав. редакциях. Важное место араб. составляющая занимает в досье прп. Стефана Савваита ( 794; пам. 13 июля), поскольку его ценное в историческом плане греч. Житие, написанное Леонтием Савваитом в 1-й трети IX в., сохранилось в единственной рукописи со значительными лакунами, а араб. перевод, выполненный непосредственно с греческого в 903 г. в лавре св. Саввы Освященного, известен практически полностью в 2 рукописях (Sinait. arab. 505 и 496; изд.) и послужил источником для груз. перевода. В кон. X - нач. XI в. агиографические произведения составлял правосл. антиохиец Ибрахим ибн Юханна : сохранилось и издано Житие Антиохийского патриарха Христофора, убитого мусульманами (967); упоминаемые в нем жития учеников патриарха, преимущественно являвшихся настоятелями сир. мон-рей, утрачены. Благодаря трудам мн. зап. и груз. исследователей XX в. было доказано значительное влияние араб. Ж. л. на грузинскую, имевшее место в Палестине (Иерусалим, лавры св. Саввы Освященного и прп. Феодосия Великого) и Сирии (мон-рь прп. Симеона Дивногорца близ Антиохии) в IX-XI вв. ( Nasrallah. Histoire. Vol. 2(2). P. 164-166). В 1085 г. Михаил Иеромонах из мон-ря прп. Симеона Дивногорца составил на араб. языке самую раннюю из сохранившихся редакций Жития прп. Иоанна Дамаскина, впосл. послужившую основой для греч. |
| Гравюра Леонтия Тарасевича. К., дек., 1702. Л. 221 (РГБ) Известны случаи, когда к М. причислялись не только те, кто пострадали за прямое исповедание христ. веры, напр., в IV в. в результате набегов сарацин были убиты Синайские и Раифские преподобномученики . В кон. VIII в. бедуины умертвили Савваитских преподобномучеников из лавры св. Саввы Освященного. Их агиограф, прп. Стефан Савваит, осознавая, что описывает мученичество нового типа, подробно аргументировал, почему те, кто умирают за исполнение заповедей Христовых, заслуживают даже большей похвалы, чем те, кто умирают за исповедание Его имени: «ибо умирающий ради заповеди Христовой, очевидно, может умереть и ради Него, а избирающий умереть ради Него не во всяком случае умрет и ради заповеди Его» (ППС. 1907. Вып. 19(3). С. 32; см.: Каждан А. П. История визант. лит-ры (650-850 гг.). СПб., 2002. С. 230-231). Особый интерес представляет описание мученичества в Житии Антиохийского патриарха Христофора ( 967), убитого в результате заговора мусульман, опасавшихся его возвышения при местном правителе. Автор Жития, Ибрахим ибн Юханна , с помощью различных художественных средств показывает, что, несмотря на политический характер заговора, патриарха следует считать «настоящим» М. (см.: Моисеева С. А. Арабская мелькитская агиография IX-XI вв. М., 2015. С. 53-59). Святые Вячеслав и Людмила Чешская. Икона. Нач. XXI в. Иконописная мастерская «Ярославль» во имя апостолов Петра и Павла Святые Вячеслав и Людмила Чешская. Икона. Нач. XXI в. Иконописная мастерская «Ярославль» во имя апостолов Петра и Павла В истории РПЦ М. появились еще до Крещения Руси: первыми среди них можно назвать епископов, прибывших в Херсонес в нач. IV в. и в разные годы принявших там мученическую кончину от язычников за проповедание христианства (см. ст. Херсонесские священномученики ). Согласно «Повести временных лет», в 983 г. киевские язычники убили 2 варягов-христиан (Феодора и его сына Иоанна). В РПЦ к М. также относятся страстотерпцы - святые, принявшие мученическую кончину не за исповедание христ. |
|
|
