| 6. Когда эмесский епископ Павел прибыл в Александрию и беседовал в церкви об этом предмете, тогда Кирилл, очень одобрив послание Иоанна, писал слово в слово так: «радуйся небо, торжествуй земля! Разрушено средостение ограды, прекращено огорчение, уничтожен повод ко всякому раздору: Спаситель всех нас Христос даровал нашим церквам мир, к которому призвали нас благочестивейшие императоры. Как превосходные ревнители прародительского благочестия, они и в собственных душах твердо и непоколебимо соблюдают правую веру и о святых церквах имеют отличное попечение, чтобы и самим навеки приобрести громкую славу и государства свои сделать славнейшими. За то и сам Господь Сил богатой десницей разделяет им блага, дает перевес над противниками и победы над врагами; – ибо нет лжи в Том, кто сказал: живу аз, «глаголет Господь... прославляющего мя прославлю» ( 1Цар. 2:30 ). Когда прибыл в Александрию господин мой, боголюбивейший брат и сослужитель Павел, мы исполнились радостью, и весьма справедливо, потому что в посредничество вступил такой муж, который принял на себя труд выше сил, с намерением победить ненависть диавола, соединить расторженное и, устранив соблазн, увенчать и наши и ваши церкви единомыслием и миром». Потом ниже: «теперь, когда господин мой, боголюбивейший епископ Павел, принес писание, в котором заключается безукоризненное исповедание веры, и доказал, что оно составлено твоей святостью и подвластными тебе епископами, мы особенно убедились, что та вражда была совершенно пустой и без важной причины. А писание это следующее (за сим оно буквально внесено в послание Кирилла): «касательно же Богородицы...» и далее. Прочитав сии святые ваши слова, мы увидали, что и сами также думаем, – ибо «един Господь, едина вера, едино крещение» ( Еф. 4:5 ), и прославили Спасителя всех Бога, при всеобщей радости, что и ваши и наши церкви содержат веру, согласную с богодухновенным Писанием и Преданием Святых Отцов наших. Такие-то сказания должен выбирать тот, кто хочет трудиться для познания тогдашних событий. |
| 7. Историки еще не рассказывали, как изгнан был Несторий, что потом с ним происходило, как он отошел из этой жизни и какое воздаяние получил за свое богохульство. Может быть, сведение об этом и исчезло бы, может быть, оно совершенно изгладилось бы и погибло от времени, и мы даже по слуху не знали бы о том, если бы я случайно не напал на книгу Нестория, заключающую в себе сказание о судьбе его. Сам отец богохульства, Несторий, построив здание не на положенном основании, а на песке, – отчего оно, по словам притчи Господа, скоро разрушилось, – защищая свое богохульство против обвинителей, что он незаконно делает нововведения и несправедливо требует Собора в Эфесе, между прочим пишет так: «я впутался в это по совершенной необходимости, когда Святая Церковь разделилась, и одни говорили, что Марию должно называть человекородительницей, а другие, – что Богородительницей. Дабы, говорит, не погрешить в одном из двух, то есть, дабы бессмертного не присоединить (к смертному), либо, привязав к себе одну партию, не потерять другой, я придумал называть ее Христородицей». Замечает он также, что Феодосий, по благоволению к нему, сперва не утвердил его низложения, а потом, когда из Эфеса, по просьбе самого Нестория, прислано было к Феодосию несколько епископов с той и другой стороны, он получил позволение возвратиться в свой монастырь, лежащий ныне перед воротами Феополиса (Антиохии), и Несторием не названный. Впрочем это был, говорят, монастырь Евпрепия, который, как известно, в самом деле лежит перед Феополисом, на расстоянии от него не более двух стадий 32 . Несторий, по собственным его словам, провел там четыре года и пользовался всякими почестями и уважением, но потом, согласно с указом Феодосия, сослан в местечко, называемое Оазис 33 . О главном здесь, однако, умалчивается, то есть, и живя там, он не оставлял своего богохульства; так что предстоятель Антиохии Иоанн должен был донести о том императору, вследствие чего Несторий осужден был на вечное заточение. Написал он и другое сочинение в разговорной форме. |
| Alex. Apol. de fuga sua. 3; ср.: Theodoret. Hist. eccl. II 12); Феодорит уточняет, что Е. умер (τετελευτηκτος) до избрания свт. Мелетия (кон. 360), показывая, что интервал между этими событиями был незначительный ( Theodoret. Hist. eccl. III 2); Сократ Схоластик сообщает, что свт. Евагрий по смерти еп. Евдоксия (370/1) был рукоположен во епископа К-польского Е., к-рый «когда-то был епископом Антиохийским и, вызванный из ссылки Иовианом, в это самое время находился в Константинополе с целью укреплять исповедников единосущия и проживал здесь тайно» ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 14; ср.: Sozom. Hist. eccl. VI 13); прп. Феофан, приводя те же факты, говорит о 2-м изгнании Е., инициированном имп. Валентом , в Визию ( Theoph. Chron. P. 58). Однако свидетельства о том, что Е. еще жил в 370 г., не согласуются с указанием Феодорита, сближающего кончину Е. и избрание свт. Мелетия. Молчание свт. Афанасия могло быть случайным, а подлинность сочинения против Фотина (fragm. 142-143, здесь и далее нумерация фрагментов сочинений Е. приводится по изданию Х. Деклерка) считается сомнительной ( Spanneut. 1967. Col. 18). Более вероятной представляется смерть Е. неск. лет спустя после изгнания, поскольку его не было среди правосл. епископов-никейцев, вернувшихся из ссылки в соответствии с декретом имп. Констанция 337 г. В «Истории ариан» свт. Афанасий упоминает о Е. как о «некоем Евстафии» ( Athanas. Alex. Hist. arian. 4). После 330 г. имя Е. не указано ни в одном соборном списке; антиарианский Сардикийский Собор 343 г . также не упоминает о нем. Несмотря на то что Е. умер своей смертью, свт. Иоанн Златоуст именует его «мучеником», т. к. «мучеником делает не одна только смерть, но и душевное расположение. Не за конец дела, но и за намерение часто сплетается венец мученичества» ( Ioan. Chrysost. In S. Eust. 2). Творения Из обширного корпуса сочинений Е. уцелела лишь малая часть, преимущественно во фрагментах. Научное издание полного собрания сохранившихся творений Е. было осуществлено в 2002 г. |
| В V в., по свидетельству церковного историка Созомена, праздник Обновления отмечался в Иерусалимской Церкви по-прежнему очень торжественно, в продолжение 8 дней, в течение к-рых «преподавалось даже таинство Крещения» ( Sozom. Hist. eccl. 2. 26). Согласно сохранившемуся в арм. переводе иерусалимскому Лекционарию V в., на 2-й день праздника Обновления св. Крест показывали всему народу ( Renoux. Lectionnaire arménien. P. 362-363). Тем самым, первоначально В. было установлено как дополнительный праздник, сопровождающий основное торжество в честь Обновления, аналогично праздникам в честь Божией Матери на следующий день после Рождества Христова или св. Иоанна Крестителя на следующий день после Крещения Господня. Начиная с VI в. В. постепенно становилось более значительным праздником, чем праздник Обновления. Если в Житии прп. Саввы Освященного, написанном в VI в. прп. Кириллом Скифопольским, говорится о праздновании Обновления, но не В. (Гл. 67), то в Житии прп. Марии Египетской, традиционно приписываемом свт. Софронию Иерусалимскому (VII в.), говорится о том, что прп. Мария направилась в Иерусалим на празднование В. (Гл. 19). Лат. паломник из Сев. Африки архидиак. Феодосий, побывавший в Палестине ок. 530 г., объяснял начинавшееся в Иерусалиме 15 сент. (видимо, дата указана неточно) 7-дневное празднование тем, что именно в тот день был найден Крест св. Еленой, и упоминал о традиции показывать сам Крест в течение этих дней народу (CCSL; 175. P. 124). К VI в. на Востоке получил распространение обычай возвышать 14 сент. Крест (в меньшей степени связанный с Иерусалимом, чем праздник Обновления, где первостепенное значение имеет место празднования - иерусалимский храм); напр., о возвышении Креста, совершенном 14 сент. в церкви г. Апамея Сирийская в нач. VI в., упоминает Евагрий Схоластик ( Evagr. Schol. Hist. eccl. IV 26). Слово «воздвижение» (ψωσις) среди сохранившихся памятников впервые встречается у кипрского Александра Монаха (VI в.), автора похвального слова Кресту, к-рое должно читаться на праздник В. согласно мн. литургическим памятникам визант. традиции (включая совр. рус. богослужебные книги). Александр Монах писал, что 14 сент.- это дата праздника В. и Обновления, установленного отцами по повелению императора (PG. 87γ. Col. 4072). |
| В XIX веке изданием творений святых занимался Жан Батист Питра, который использовал для этого древние рукописи. В 1947 году в Париже было начато издание серии «Христианские источники». Эта серия продолжается до сих пор и отличается высоким научным уровнем. В настоящее время издано около 400 томов. Каждый том включает текст оригинала и французский перевод, вступительную статью и научные комментарии, в том числе текстологического характера. В Русской Православной Церкви попытки издания сочинений церковных писателей на языке оригинала не предпринимались. Однако, до 1917 года силами четырех Духовных академий (Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской) осуществлялся перевод произведений древних церковных авторов на русский язык. – Церковная историография Первые церковно-исторические сочинения появились на греческом языке. Отцом церковной истории принято считать Евсевия Кесарийского (260/270 – около 340), который имел прозвище Памфил. Евсевий отличался образованностью, почитал Оригена , находился в дружеских отношениях с влиятельными епископами арианского направления. Евсевий является автором панегирического сочинения «Жизнь блаженного царя Константина», а также сочинения «Сказание о мучениках палестинских», в котором описал гонение начала IV века. Более всего Евсевий знаменит своим произведением «Церковная история». В 10 книгах «Церковной истории» он описал жизнь Христианской Церкви на протяжении первых трех столетий. В V веке свою «Церковную историю» написал арианский историк Филосторгий. Его сочинение включало 12 книг, каждая из которых начиналась с одной из букв его имени. Сохранилось оно в выписках патриарха Фотия. Продолжателями Евсевия принято считать Сократа Схоластика , Эрмия Созомена и Феодорита Кирского , произведения которых также носят название «Церковная история». Сочинение Сократа охватывает период с 305 по 439 год, Созомена – с 324 по 439 год, Феодорита – с 323 по 428 год. В VI веке «Церковную историю» написал Евагрий Схоластик , осветивший события с 431 по 594 годы. После Евагрия в греческой историографии произошел длительный перерыв, охвативший несколько столетий. |
| В XVIII в. выдвигалась гипотеза о том, что Д. Г. был тайным сторонником монофизитства и покинул мон-рь вслед. несогласия с братией в вероучительных вопросах. Данная гипотеза, основанная на отождествлении Д. Г. с неким монахом-антихалкидонитом по имени Дорофей, большинством совр. ученых отвергается. Еще в IX в. прп. Феодор Студит оправдывал преподобных Варсонофия, Исаию и Д. Г. от подобных обвинений ( Theod. Stud. Test.//PG. 98. Col. 1461-1465). Об отношении к палестинскому монашеству мон. Дорофея (V в.), защищавшего на Вселенском IV Соборе учение Евтихия, согласно упоминанию Евагрия Схоластика ( Evagr. Schol. Hist. eccl. II 18) и значительно более позднего автора Никифора Каллиста Ксанфопула ( Niceph. Callist. Hist. eccl. I 30), сведений нет. Однако известно, что Д. Г. жил веком позже и никогда не покидал пределов Газы. Уход Д. Г. из мон-ря объясняли также на основании гипотезы о том, что он был евагрианином ( Canivet. 1965). Однако, несмотря на широкое распространение богословских идей Оригена и Евагрия в Палестине и в др. странах христ. Востока в сер. VI в., в сочинениях Д. Г. Евагрий упоминается и цитируется исключительно как аскетический писатель. Вскоре вокруг отшельника стали селиться ученики, ради к-рых ему пришлось основать мон-рь между Газой и Аскалоном , продолживший духовные традиции обители аввы Серида. В 634 г. Газа была захвачена арабами. Подвергся разрушению и новооснованный мон-рь, скорее всего покинутый монахами, незадолго до начала вторжения переселившимися в более безопасное место. О дальнейшей судьбе мон-ря сведений нет. Несмотря на исторические катаклизмы, ученики Д. Г. сохранили сочинения учителя, большая часть к-рых была написана, вероятно, в последний период его игуменства. Память Д. Г. в РПЦ отмечается 5 июня вместе с памятью сщмч. Дорофея, еп. Тирского († ок. 362), в то время как в К-польском орологионе 1900 г. и в Римском мартирологе (MartRom. P. 306) в этот день указывается память только сщмч. Дорофея Тирского. Архиеп. Сергий указывал наличие памяти Д. Г. в июньской Минее митр. Макария ( Сергий (Спасский). Месяцеслов. С. 168), однако под 5 июня в ВМЧ включены лишь поучения Д. Г. В Иерусалимской и Элладской Православных Церквах память Д. Г., его ученика Досифея и аввы Серида празднуется 13 авг. Именно в этот день совершалась служба этим святым в лавре прп. Саввы Освященного ( Παπαδπουλος-Κεραμες. 1891. Σ. 363). Вероятно, память Д. Г. 5 июня возникла из-за смешения с памятью одноименного ему святого (DSAMDH. Т. 3. P. 1654). Сочинения |
| Если кто не анафематствует Ария, Евномия, Македония, Аполлинария, Нестория, Евтихия и Оригена с нечестивыми их сочинениями и всех прочих еретиков, которые были осуждены и анафематствованы Святою Кафолическою и Апостольскою Церковью и святыми четырьмя помянутыми соборами, и тех, которые мудрствовали или мудрствуют подобно вышесказанным еретикам, и пребывали в своем нечестии до смерти: тот да будет анафема. За подписями участников собора Деяния Вселенских Соборов. Казань, 1913. Т. V. с. 214 Из Деяний V Вселенского Собора Евагрий (Схоластик) прибавляет, что те же отцы изложили четырнадцать пунктов о правой и неукоризненной вере. Затем приводит из донесения собора императору Юстиниану об осуждении Оригена следующее% «Христианнейший император, имеющий душу причастницу древнего благородства… Итак, мы избежали, избежали этого (учения). Ибо мы не признали голоса чужих, но крепко связав его, как вора и разбойника, узами анафемы, изгнали его вон из священной ограды (Церкви)». И спустя немного: «Силу же сделанного нами ты легко уразумеешь из чтения о сем». Деяния Вселенских Соборов. Казань, 1913. Т. V. с. 2225 Сщмч. Петр Александрийский (311) Петр, святой (311), сначала начальник Александрийского огласительного училища, потом епископ Александрийский. Как начальник училища сщмч. Петр старался ослабить рационалистическое направление, господствовавшее в нем со времен Оригена , и установить направление строго церковное. В своих лекциях он опровергал аллегории Оригена и его учение о предсуществовании душ. Он боролся также против антитринитариев и доказывал Божество Иисуса Христа (слово «О воплощении»). Епископство его совпало с жесточайшим из гонений – диоклетиановым. Сам сщмч. Петр, по требованию Церкви удалившись из Александрии, из своего уединения энергично поддерживал мужество в своей пастве: в это время особенно много было мучеников в Александрии. Так как много было и падших, то сщмч. Петр составил «правила» о принятии их вновь в Церковь , вошедшие в состав канонов Вселенской Церкви. |
| Западная схоластика также с уважением относится к авторитету Святых Отцов, и в «Сумме Теологии» Фомы Аквинского можно найти больше высказываний Дионисия Ареопагита, чем в «Триадах» Григория Паламы. Но католики, анализируя писания Отцов, аргументируют, проводят различия и возражают совсем не так, как православные. Богословие для католиков стало «наукой» в том смысле этого слова, в каком оно никогда не было для древних отцов греческой церкви и их византийских преемников. Личный опыт святых очень важен Хотя для Фомы Аквинского, без сомнения, есть мистическая сторона, которую не следует недооценивать, обращение к мистическому опыту в его «Сумме» не так заметно. С другой стороны, святой Григорий Палама в своих «Триадах» постоянно приводит примеры из жизни угодников Божиих: они и есть настоящие богословы; те же, кто поднаторел в анализе и дискуссиях, кто отличается красноречием и умением логически мыслить, они, в лучшем случае, всего лишь специалисты в области богословия. Как говорит Евагрий Понтийский, основа богословия – молитва, а не философские изыскания. «Если ты богослов, то будешь молиться истинно, а если истинно молишься, то ты – богослов» Сербский епископ Николай (Велимирович) Охридский, выступая на первой конференции «Вера и Церковное устройство», проходившей в Лозанне в 1927 году, в типично восточной манере отстаивал важность опыта святых отцов: во время обсуждения церковных таинств, он заявил перед преимущественно протестантской аудиторией: «Если кто-то подумает, что крещение и евхаристия (или два или три из других семи таинств) есть единственные таинства, то пусть спросит об этом у Бога; пусть спросит об этом у Бога, постясь и молясь в слезах, и Он откроет ему истину так же, как Он открывал ее святым… Все, что мы говорим о великих христианских таинствах – не наше собственное мнение (если бы это было наше собственное мнение, оно бы ничего не значило), но повторяемый опыт апостолов в древности и святых на протяжении всего периода существования христианства вплоть до наших дней. Потому что Церковь Христова зиждется не на мнении, а на опыте святых, как во времена ее основания, так и в наши дни. Мнения ученых могут быть на удивление разумны и в то же время неверны, тогда как опыт святых всегда истинен. Господь Бог наш истинен в своих святых» . |
| К научным и грамматическим сочинениям относят: «Книгу о светах» (Ктово д-семхэ) - главный труд по грамматике; «Сочинение о грамматике», написанное 7-сложным стихом; «Искры» (Балсуйофо) - сокращенный курс грамматики; «Восхождение ума» (Сулоко хауанойо. 1279) - трактат по астрономии; перевод «Афоризмов» Гиппократа; «Медицинские вопросы Хунайна ибн Исхака»; перевод кн. Диоскорида «О врачебном искусстве»; незаконченный перевод на сир. с араб. знаменитого медицинского соч. «Великий канон Абу али», т. е. канон Ибн Сины; «Астрономические таблицы для начинающих» (Зиг де-шаруайэ). Группу лит. и окололит. сочинений составляют: «Великая книга Гафики» - перевод «Аль-адуийя аль-муфрада» аль-Гафики; «Книга истолкования сновидений» (Пуша кд-хелмэ); «Книга забавных историй», переведенная Г. на араб. под названием «Упразднение печали»; сборник метрических гомилий (мемре) «Книга песен». Поэтические труды Г. представлены в основном сборниками духовных стихов. Историческим сочинением является «Книга хронографии», иногда именуемая «История», состоящая из 3 частей. 1-я часть содержит мировую хронику от сотворения мира до 1286 г., 2-я часть посвящена церковной истории от библейского Аарона до времени жизни автора, 3-я часть представляет собой историю разделений Церкви Востока со времени ап. Фомы. Богословские воззрения Г. несут черты умеренного монофизитства (севирианства) и стихийного экуменизма, вызванного необходимостью на практике взаимодействовать как с несторианами, так и с мусульманами. В частности, А. Венсинк показал зависимость мистических идей Г. от взглядов исламского философа XII в. аль-Газали. Экуменический подход Г. лучше всего характеризует следующее его высказывание: «Я убедился, что споры христиан между собой относятся не к действительным фактам, а к словам и согласиям… и я полностью отказался от любых споров об исповедании веры» (Bar Hebraeus " s Book of the Dove… P. 19). Г. был систематиком схоластического типа, поклонником и толкователем Аристотеля (ему принадлежит энциклопедия аристотелизма «Хеват хекмто»). Он комментировал Библию, занимался каноническим правом (соч. «Ктово д-худойе»), писал аскетические наставления инокам. В сочинениях он предстает скорее как грамотный и знающий начетчик, чем как богослов в принятом смысле слова. Главными авторитетами в богословии для Г. были Евагрий Понтийский, святители Григорий Богослов и Василий Великий, прп. Иоанн Лествичник. Очень часто Г. приводит цитаты из Apophthegmata ратгит . Он написал комментарий к трактату Бар Судайле оригенистско-мистического направления «Книга Блаженного Иерофея», к-рая особенно его интересовала. В сочинениях Г. цитировал и несторианских мистиков, чьи труды систематизировал в «Итиконе» и «Голубице». |
| При этом источник, из которого черпали не только совместно осужденные Дидим и Евагрий 17 , но и святитель Василий Великий и оба Григория, стал затем невидим и недоступен; но там, где заглушаются и отравляются духовные источники, уже больше невозможно мыслить в открытом и неискаженном духовном пространстве. Между тем взошло созвездие Дионисия, просматриваемое от своего истока, и тотчас же вокруг него собрались наиболее деятельные и свободные духом. На удивление рано утихают все сомнения в его подлинности; вполне возможно, что Иоанн Скифопольский 18 , его первый гениальный комментатор, потому так активно его защищал, что наконец увидел в нем возрождение духовной мощи, в средоточии которой можно было воздвигнуть новый духовный космос в опустошенном пространстве Церкви. Все же Ареопагит впервые был получен из рук монофизитов. В догматическом диспуте, датируемом 532 г. 19 , Ипатий Эфесский, глава православных, отвергает его сочинения как подделку; в течение VI в. их сопровождал известный оттенок сомнительности: в кругах схоластов и грамматиков, образованных гуманистов своего времени, Ареопагит остается чем-то вроде эзотерического автора. Только теперь возможно оценить всю важность духовных деяний преподобного Максима. Их осуществление требует высочайшей христианской духовной свободы. Несомненно, преподобный Максим много читал, но свою духовную обитель он основал на немногих тщательно отобранных столпах, которые позволили ему восстановить подлинный облик живой традиции, избежав всех жупелов ложно сложившихся репутаций. Дионисия нельзя было пропустить: преподобный Максим стал тем человеком, который окончательно закрепил за ним гражданство в общепризнанном церковном богословии. Уже благодаря этому он оказывается одним из родоначальников средневековья, по меньшей мере латинского. Но Дионисия недостаточно, он слишком узок для того, чтобы вместить церковную традицию: здесь снова нужен Ориген. Для этого есть два или три пути. Первый — каппадокийский: святитель Григорий Назианзин, — олицетворение Православия, но вместе с тем глубоко обусловленный Оригеном, — был прочным мостом; к тому же на его примере можно пояснить, какой смысл могло иметь обращение к Оригену в седьмом столетии. Opus magnus Исповедника называется “О различных трудных местах у святого Дионисия и Григория” 20 : систематически толкуя прежде всего оригенистски звучащие места святителя Григория, он смог — первый и единственный! — построить конструктивную критику самого Оригена. Критика эта была острая, проникала до “мозга костей”, но не отклонялась от сути дела; она была справедлива и тем самым получала право на наследство того, кого судила и рассматривала с такой глубиной. А наследие было изобильным: урожай собран отовсюду, и самый богатый — “Главы о богословии и домостроительстве воплощения Сына Божия”, которые мы в дальнейшем будем называть “Гностические сотницы”. |
|
|
