| В 408 г. Эврипид удалился из Афин и провел конец жизни в Македонии при дворе царя Архелая. В начале 406 г. он умер, и его последние трагедии были поставлены в Афинах уже после его смерти. Две из них сохранились: «Вакханки» и «Ифигения в Авлиде». «Вакханки» – трагедия из цикла мифов о Дионисе. Молодой бог Дионис, сын Зевса и фиванки Семелы, установил свои таинства в Азии и прибывает в Элладу с хором лидийских вакханок. Первый же город, в который он вступает, родина его матери – Фивы, отказывает ему в признании. Сестры Семелы распространяют слух, что брак ее с Зевсом – вымысел. За это Дионис поражает фиванских женщин безумием: они покидают свои дома и в вакхическом исступлении бродят по лесистым уступам горы Киферона. Царь Пенфей, сын Агавы, одной из сестер Семелы, намерен силой положить конец этому безумию, в котором он видит лишь одну разнузданность. Напрасно предостерегают Царя старцы; Пенфей пытается ввергнуть в оковы и заточить Диониса, выступающего в облике лидийского пророка-чудотворца, но Дионис помрачает разум Пенфея, и тот сам отправляется в одежде вакханки на Киферон, чтобы поглядеть на оргии. Исступленные фиванки, которыми предводительствует Агава, разрывают Пенфея на части, приняв его за льва, и Агава ликуя возвращается домой с головой сына в руках. Лишь затем наступает отрезвление. Плач Агавы над растерзанным телом Пенфея, известный нам по античным цитатам, в рукописях потерян вместе с началом речи Диониса, который теперь является в своем божественном величии и возвещает, что происшедшее было карой за непризнание его богом. «Ифигения в Авлиде», по-видимому, не была закончена Эврипидом и дошла до нас в несколько переработанном виде. Суровое предание о жертвоприношении Ифигении Эврипид перенес по своему обыкновению в будничную сферу ничтожных людей и мелких чувств, но, с другой стороны, украсил новыми образами, введение которых превратило варварское заклание в самоотверженный подвиг. Содержание «Ифигении в Авлиде» в общих чертах сводится к следующему. Греки, собирающиеся плыть в Трою, задержаны безветрием в беотийской гавани Авлиде, и прорицатель Калхант возвестил, что Агамемнон, избранный верховным вождем греческой рати, должен принести свою дочь Ифигению в качестве умилостивительной жертвы богине Артемиде; в противном случае поход расстроится. |
| В.П. Быков IV. Сергиев скит и старец Герасим После короткого пребывания в Тихоновой пустыни, нам порекомендовали отправиться в находящейся в семи верстах от нее Сергиев скит, к строителю его старцу Герасиму; и мы, взявши лошадей, отправились в эту тоже в высокой степени интересную обитель Калужской губернии. Прежде чем приступить к описанию Сергиева скита, необходимо сказать несколько слов об ее основателе – старце Герасиме. Старец Герасим очень маленького роста, тщедушный, лет 47–50 иеромонах. Начал он свою иноческо-подвижническую жизнь совсем еще маленьким мальчиком, и почти с первых шагов сознательной жизни сделался келейником пользовавшегося в 80–90 годах большою известностью в Калужской губернии старца Герасима. Тот старец Герасим пользовался популярностью блаженного и Христа ради юродивого старца; был человек высокого подвижнического духа, обладал несомненным даром прозорливости; причем прозорливость его выражалась не только в словах, но иногда в поступках, в движениях, которые символически определяли духовное состояние посещавшего блаженного или в момент посещения, или в его будущей жизни. Юный послушник Миша, так звали в то время нынешнего старца Герасима, был другом и учеником Герасима. Не получивший нигде ни какого образования, кроме того наивысшего образования, которое безвозмездно дает каждому свет Христов, просвещающий всех 18 и умудряющий неразумных тем знанием, которое не в состоянии дать никакая наука 19 , – Михаил получил светлый ум, приобрел около старца великий духовный опыт и, несомненно, я имею основание более чем утверждать это, – дар провидения. Скончался старец Герасим и его бывший послушник Михаил, теперь иеромонах, тоже Герасим, как живший со старцем вне монастыря, остался совершенно выброшенным за борт жизни. Другой бы на месте молодого Герасима потерялся, или, в лучшем случае, поступил в монастырь, дабы в уединенной молитве и в созерцательной жизни спасать свою душу, но Герасим был не таков. В минуту тихих бесед со своими почитателями старик Герасим как-то высказался: «мой Миша будет меня выше», и эта предсказание не замедлило своим исполнением. |
| В начале XVI века великий князь Василий Иоаннович овладел Смоленском (1514 г.) и окончил войну с Великим княжеством Литовским (1515 г.). Целых сто лет Смоленский край находился под властью иноземцев, и к этому времени во многих местах обезлюдел и был разорен. По благословению своего духовного наставника преподобный Герасим направился к западным границам России с намерением поселиться в пустынном месте, чтобы предаться молитвенным трудам. Он побывал во многих землях, пока не пришел 25 марта (ст. ст.) 1528 года в окрестности города Дорогобужа. Здесь преподобный Герасим поселился в дремучем лесу недалеко от Смоленской (Московской) дороги. Долгое время ему докучали праздные люди, неблаговидного поведения, покинувшие в годы иноземного правления свои дома и хозяев. Они часто нападали на проезжавшие по дороге обозы и проходивших путников. Преподобный Герасим надеялся увещеваниями и молитвой привести заблудших к покаянию. В построенной им лесной келье, рядом с разбойниками, охраняемый и питаемый Господом, он прожил около двух лет. Они несколько раз нападали на преподобного, избивали, но он мужественно переносил страдания, терпел все искушения и никуда не уходил. По преданию, после очередного разорения, у преподобного Герасима появился сторож-ворон. Громким криком и ударами крыльев эта птица отгоняла непрошеных гостей. Нападал ворон и на диких зверей, искавших у уединенного жилища, чем поживиться. (6) По особому видению преподобный Герасим перешел к юго-востоку от первоначального места, на поляну, где у источника рос многовековой дуб и протекала речка Болдинка. И с этого места его пытались прогнать местные жители. Они схватили преподобного, и как бродягу отвели к наместнику в город Дорогобуж. Тот, не разобравшись велел посадить подвижника в темницу, но в этот момент к нему прибыл из Москвы царский посланник. Увидев преподобного Герасима, неоднократно бывавшего с преподобным Даниилом на приемах у великого князя, посланник низко поклонился ему и испросил благословение. Испуганный наместник с почетом отпустил преподобного, и с тех пор его никто уже не тревожил. Вскоре вокруг преподобного Герасима собралась братия. Они вместе поставили келии и небольшой храм (часовню) для общих молитв. Видя, что количество ревнителей благочестия увеличивается, преподобный Герасим отправился в Москву, где испросил благословение на открытие обители. Вместе с братией преподобный поставил первый деревянный храм в честь Святой Живоначальной Троицы с приделом во имя преподобного Сергия Радонежского. 9 мая (ст. ст.) 1530 года храм был освящен, положив основу Свято-Троицкому Болдину общежительному монастырю. Преподобный Герасим не гнушался никакими работами в обители. Он принимал участие в возведении трапезной и келий, молол ручным жерновом зерна, пек хлеб, заготавливал и колол дрова, ухаживал за больными и немощными. При этом преподобный Герасим питался только хлебом с водою, спал очень мало и никогда не ложился. (7) |
| Лета 7176 году июля в 20 день Костромского Богоявленского монастыря игумен Герасим построил в дому Святого Богоявления проезжие ворота железные створные на монастырские деньги. Лета 7176 году июля в 30 день Костромского Богоя (Л. 175) вленского монастыря игумен Герасим построил в дому Святого Богоявления на монастырском гумне каменной овин, а под ним кладезь на монастырские казенные деньги. Лета 7177 году месяца декабря в 1 день Костромского Богоявленского монастыря игумен Герасим построил другие железные врата у святых ворот на монастырские деньги. (Л. 175 об.) Лета 7176 году августа в 20 день при державе царя государя и великого князя Алексея Михайловича всея Великая и Малая и Белыя России самодержца Богоявленского монастыря игумен Герасим построил насвешник серебряной монастырскою казною перед местною иконою Богоявления. Лета 7177 году февраля в 6 день при держа (Л. 176) ве царя государя и великого князя Алексея Михайловича всея Великая и Малыя и Белыя России самодержца на Костроме Богоявленского монастыря игумен Герасим построил насвешник серебряной вкладными деньгами Тимофея Исаева сына Линева против левого крылоса перед местною иконою Богородицы. (Л. 176 об.) Лета 7177 году августа в 20 день при державе царя и великого князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца Богоявленского монастыря игумен Герасим построил на житном дворе каменные житные полаты о двоих сводах да наугольную башню манастырскими казенными деньгами. Лета 7178-го декабря 2 при державе царя государя и великого князя Алексея (Л. 177) Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца Богоявленского монастыря игумен Герасим построил в соборной церкви у Богоявления Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа иконы пророки и праздники, обложены окладом в басму, позолочены, вкладные деньги на боярские Тимофея Исаева сына Линева. (Л. 177 об.) Лета 7158-го году месяца марта в день при державе царя государя великого князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца построил Богоявленского монастыря игумен Герасим в дому Святого Богоявления в соборной церкви иконы деисус на монастырские деньги. |
| Не удалось ему окружить себя и нравственным обаянием, какое нередко достается на долю подвижников. И в этом отношении репутация его была также не из завидных. Как уверял архимандрит Варфоломей в своей самозащите против обвинений Герасима, Фирсов был хитрым и лукавым монахом необузданного и буйного нрава, любил выпить и был нечист на руку. В свою обвинительную записку о старце архимандрит занес такие случаи. В 1655 году ночью в келье (старца) Нектария Герасим поколотил (в нетрезвом виде) келейного брата Афанасия. 4 30 декабря 1662 (171) года в келье своего приятеля головщика Ионы Брызгало(ва) Герасим Фирсов вместе с черным попом Никоном и дьяконом Филаретом во время самой заутрени принял участие в попойке: «пили они квас медвенной и табак и по сыску в этом не заперлись», за что были наказаны плетьми. 5 Еще менее щепетилен, по уверению Варфоломея, был старец Герасим к чужой собственности. Уже до своего поступления в Соловецкий монастырь он был однажды в Москве бит кнутом на козле за то, что из «рядов имал обманом жемчуг и соболи». 6 «Когда Герасим был» «приказчиком в Варзуге, он однажды продал монастырскую рыбу и хотел завладеть деньгами, но неудачно, так как после сыска деньги на нем были доправлены. В другой раз во время службы в Умском усолье он без монастырского указа продавал рыбу и в вырученных деньгах заперся, за что был отрешен от должности и доставлен в монастырь скованным». 7 В Яренском усолье Герасим растратил на себя свыше 50 рублей из церковных, оброчных и промысловых доходов. Проживая в монастыре, Герасим у своего старца Исаии украл 120 рублей, у старца Нектария – 70. Не пощадил он даже и отца своего духовного черного попа Игнатия, у которого похитил 20 рублей. Кроме того, дважды он обманул слепого старца Меркурия, расплачиваясь с ним за купленный у него мед вырезанными из жести кружечками. Плотничному старосте Сергию Герасим дал в заклад под взятую сумму в 20 рублей вместо серебреных ефимков вылуженные красные медяшки. – Все такие проделки были известны братии, и не раз Герасим был за них на правеже, принуждаемый возвратить чужое. |
| Да он же, Герасим Фирсов, обманул плотничной службы старосту Сергия, умысля плутовски, обеля красные медяшки, вместо яфимков отдал ему, Серьгушке, под заклад, а под те выманил у него денег дватцать рублев, и после тово, не дожидая на себя он, Герасим, челобитья, с тем Сергием и разделку учинил; а тот Сергуша и ныне жив в монастыре. В прошлом во 163 году, он же, старец Герасим Фирсов, пришел в келью, ночью, к старцу Нектарию и поколол ножем келейного их брата, старца Афанасья, и по сыску за то ево воровство смиряли. Да он же, старец Герасим, бегаючи из монастыря, подал святейшему Никону патриарху доводные челобитные, затеев напрасно, стакався с такими жь плутами, каков он сам, Герасим, на бывшего архимарита Илью, и за то ево затейное челобитье на патриарше дворе смиряли, – бит плетми нещадно, и сослан был под начал в Николской Корельской монастырь. Да он же, Герасим Фирсов, у единомысленника своево, у головщика у старца Ионы, сходясь промежь себя бражничают и табак пьют: и в прошлом во 171-м году, в том их безчинстве по сыску били плетми, и посланы в монастырьские труды; то сыскное дело есть. Да сверх сих вин много ево, Герасимова, плутовства ведомо в Соловецком монастыре келарю и казначею, и всей братьи и мирским людем, которые в монастыре, кроме ево заговорщиков, что он, Герасим Фирсов, старой составщик и коварник, без него, Герасима, никакая смута и метеж не бывает. Да как он, Герасим, был в мире, и за воровство на Москве перед приказы бит кнутом на козле, что он из рядов имал обманом жемчюг и соболи. Улики на старца Генадья. В прошлых годех соборной старец Генадей новгородец был на приказе в Кемском городке, всякое утеснение и обиды бобылишкам монастырьским чинил, забыв предание Зосимы чюдотворца, и напрасно многих изувечил для своей безделной корысти, а иные от ево, Генадьевых, побоев и умерли, безпрестани бражничал. А как он был в том Кемском городке, попам заутрени велел петь летом часу в пятом и в шестом дни, а зимою насвету, и оттого ево насилства и озорничества многие бобылишка, домишка своя пометав, по иным местам жили: и видя их крестьянские многие слезы и безпрестанное челобитье, по сыску, ево, старца Генадья, перемянили. |
| Пожив здесь около шести лет, Феодосий задумал удалиться в Пензу. Около этого времени на «старом городище» поселился монах Герасим из Краснослободского монастыря (по другим данным - Арзамасского Спасского монастыря). Некоторое время оба отшельника жили вместе, однако вскоре Феодосий «отошёл» в Пензу, и Герасим остался один на «старом городище». Прожив здесь более лет, Герасим удалился в Краснослободский монастырь, очевидно, из боязни воров и разбойников, которые стали делать ему «многия пакости» (по версии Леонида Денисова - насельники упросили стать у них строителем), после чего «старое городище» вновь запустело. Около 1683 г. приходили иеромонах Савватий и монах Филарет, из основанного в 1659 г. Санаксарского монастыря, но вскоре они вернулись в свой монастырь. «Старое городище» снова обезлюдело. Основателем Саровской пустыни стал иеромонах Исаакий (в миру Ионанн Фёдоров, сын дьяка села Красного Арзамасского уезда), который по благословению настоятеля оставил Введенский монастырь и вместе с иноком Филаретом Санаксарского монастыря поселился в «старом городище». Вскоре у Исаакия появились сподвижники, и отец Исаакий возбудил ходатайство об учреждении в Сарове иноческой обители. В 1705 г. князь Кугушев, владелец «старого городища», передал отцу Исаакию в дар участок между реками Сатисом и Саровкой для будущей обители. В январе 1706 г. митрополит Рязанский Стефан Яворский удовлетворил прошение отца Исаакия об устроении церкви на «старом городище». 28 апреля 1706 г. отцом Исаакием был заложен деревянный храм в честь иконы Божией Матери «Живоносный источник». 16 июня 1706 г. совершилось освящение нового и первого храма Саровской обители, этот день (29 июня по новому стилю) считается днём основания Саровской пустыни. В 1731 г., ввиду ослабления сил, первый настоятель обители отец Исаакий (к тому времени ставший иеросхимонахом Иоанном) отказался от настоятельства и избрал себе преемником своего ученика Дорофея. Из последующих настоятелей особо почитаем был отец Ефрем (Коротков), невинно обвинённый в государственной измене и проведший в ссылке в Орской крепости 16 лет. |
| И поэтому не удивительно, что со своей новой паствой владыка Герасим установил контакт необычайно скоро. Буквально при первом же своем служении в Вознесенском кафедральном соборе новый архиепископ возвестил с амвона, что пришел не для того, чтобы ему служили, но, чтобы послужить другим. Этими словами он покорил сердца местных жителей, которые готовы были помогать ему во всех его благих начинаниях. Сам владыка позже вспоминал о том, что на первых порах в Самаре его встретили с любовью. Обычно у архиереев, загруженных бумажной работой и отправлением своих официальных обязанностей, не оставалось времени для живого общения с духовенством, паствой, для непосредственного воздействия на них. При всем желании епархиальный епископ едва бывал в состоянии уделить один-два часа в день сельскому духовенству и мирянам, обращающимся к нему по делам. Архиепископ Герасим умел находить это время. Иначе современники не оставили бы о нем отзывы следующего содержания: «Герасим был тонкий моралист и знаток сердца человеческого, прекрасный собеседник, деликатнейший благотворитель и сиротопитатель, ревнитель иноческого благочестия, преискусный миротворец, особенно в запутанных семейных обстоятельствах, и редкий специалист церковно-канонических постановлений» 25 . В Самаре архиепископ Герасим учредил проведение воскресных публичных собеседований, где им самим и его помощниками всем желающим объясняли основы православной веры и обличали раскол и разного рода ереси. Такие публичные собеседования стали обычными для Самары. Они были необходимы, так как в Самарской губернии, лежавшей на окраине Российской империи, жили около двухсот тысяч мусульман, несколько тысяч языческой мордвы, широко были распространены разного рода секты, прежде всего молокане. Владыка Герасим развернул широкую миссионерскую деятельность, обратился с прошением в Св. Синод разрешить основать в епархии от 4 до 5 миссионерских станов. Сам архиепископ предпринимал многочисленные миссионерские поездки по епархии. «Страннический наш посох поставили мы близ домашнего очага в конце восьмого часа утра.» – напишет Герасим в своих воспоминаниях после 18-дневной поездки по епархии 26 . |
| Взял его старец Даниил к себе в келью под духовное руководство. И проявлял Герасим свой добрый нрав во всем, жил же у старца в послушании добродетельном, почитая старца, как Бога, а братию, как ангелов. Смирением своим и послушанием, трудами и подвигами, строгим воздержанием и молитвами пребывающих в монастыре удивил, так что и сам старец Даниил дивился, как в таком молодом возрасте мудрость зрелая может быть; и много раз старец Даниил молил о нем Бога, чтобы дал Бог Герасиму терпение и крепость до конца жизни. Так прожил Герасим у старца Даниила в келье двадцать лет во всяческом послушании и угождении Богу. Затем старец Даниил, видя, что Герасим живет во всем по заповедям Господним и по обету иноческому, дал ему отдельную келью и повелел в ней жить. Преподобный же ни в чем не перечил старцу своему, но во всем волю его исполнял во благо, и принимал повеление старца как повеление Божие. И когда начал он жить в своей келье, стал труды к трудам прилагать и подвиги к подвигам, в посте и молитве беспрестанно день и ночь без сна пребывая. Было у него смирение великое и любовь ко всем, целомудрие и прочие добродетели, и имел он в себе начало премудрости – страх Божий, о земной же проходящей тленной жизни сей не заботился и презирал ее. Когда же Герасим начал жить в своей келье, стал он помышлять об уходе в другое место, в пустыню, чтобы одному безмолвствовать. И поведал он о своем помышлении старцу Даниилу. Старец же не велел ему и ругал за такое намерение. И стал преподобный Герасим молиться Богу со слезами беспрестанно, день и ночь без сна пребывая, и думал про себя втайне: «Господи, устрой все, как ты изволишь, твоя воля, а не моя». Прожил преподобный Герасим с этим помыслом шесть лет, и, еще более распаляясь сердечным желанием уйти в пустыню, стал он старца молить со слезами, говоря: «Отче, отче, не презирай своего чада, подай прощение рабу своему, отпусти Бога ради и даруй мне молитвы свои, чтобы стали они сопутствующими и пребывающими со мною во все дни до скончания жизни моей». Старец Даниил, видя, что Герасим непреклонен в своем намерении, возложил все на Бога, сказав: «Воля Господня да будет». И отпустил его с миром, оградил его крестом и вооружил молитвою, дал наказ обо всем, благословил его и сказал: «Да будет, чадо, на тебе Божья милость, а Пречистая Богородица во всем тебе помощница и заступница, и молитвы с тобою преподобного отца нашего Сергия чудотворца и старца моего преподобного Пафнутия, чудотворца Боровского», – ибо был блаженный Даниил учеником преподобного Пафнутия чудотворца Боровского, Пафнутий же – ученик старца Никиты Переславского чудотворца, а Никита – ученик преподобного Сергия чудотворца. И так отпуская его, сказал старец Даниил с радостными слезами: «Мир тебе, чадо, мужайся и крепись перед ополчением невидимых врагов». И еще пророчески добавил: «Много будет тебе, чадо, от дьявола искушений и от злых людей, которые принесут тебе лютые беды. Но сила их немощна против милости Божией». И с тем отпустил его. |
| житель г. Романова (ныне левобережный Тутаев) Герасим находился по торговым делам в селе Тетюши близ Казани, где попал под влияние местных жителей, ведших беспутную жизнь. Однажды на волжском берегу Герасим был повержен молнией из неожиданно появившихся туч. В результате у него отнялась правая рука. Тут же Герасим услышал голос, повелевший ему идти в Казань и рассказать там живущим, что если они не прекратят бесчинства, то в наказание им будет послан великий голод. Опомнившись от страха, Герасим увидел в той стороне, откуда исходил голос, в необыкновенном свете Пресвятую Деву Богородицу. Однако Герасим не решился сразу выполнить Её волю. В следующую ночь Богородица вновь явилась Герасиму, и на утро он отправился к епископу Казани и передал ему пророчество. В третью ночь Герасим получил в видении от Богородицы повеление приобрести в определенной лавке в Казани Ея икону, принести икону в Романов и построить в честь неё храм. Купив икону в указанном месте (это был список с Казанской иконы, явленной в 1579 г.), Герасим сразу исцелился. Вскоре он принёс икону в Романов, где её поместили в Никольский храм. От новообретенной святыни происходили многие чудеса и исцеления. Но романовцы не выполнили завет Богородицы и храм в честь иконы не построили. 20 лет спустя, в марте 1609 г. Романов был разорен польско-литовскими интервентами. Среди них был один литвин православного исповедания Яков Любской. Он взял икону Божией Матери и позже привез ее в Ярославль. Город сильно пострадал от захватчиков, действовавших от имени Лжедимитрия, многие жители погибли, потеряли родных и имущество. Узнав о нахождении в Ярославле Казанской иконы, ярославцы стали просить Любского продать святыню. Он сначала отказывался, но затем отдал икону бесплатно. Ярославцы поместили образ в храме Похвалы Богородицы Димитриевского прихода. Враги оставили город в мае 1609 г. Тогда же диакону Крестовоздвиженской церкви Елеазару было откровение от Божией Матери, повелевшей, чтобы посадские и служилые люди воздвигли храм в честь чудотворного образа. |
|
|
