| Так сошлись и познакомились в Москве два инока, из которых один в это время уже лелеял в голове своей мечты изумительные. Этот один был иеродиакон Григорий Отрепьев. Судьба этого чернеца до бегства за рубеж заурядна и не предвещала ему ни высоких почестей, ни крайних лишений. В городе Галиче жил сын боярский Замятня Отрепьев. У него были два сына: Смирной и Богдан. У Богдана родился сын „Юшка», – Юрий. В раннем детстве Юрий остался сиротой, после смерти отца своего, на попечении матери. Мать обучила его Божественному Писанию. Когда он подрос и изучил дома Часослов и Псалтырь, он покинул родной кров и начал „витать в царствующем граде Москве». В Москву Юрий пришёл „на учение грамоте», чтобы усовершенствоваться в книжном учении. Но грамота, по словам летописца, далась ему не от Бога, а от дьявола, и был он весьма горазд в ней. В Москве Юрию пришлось сначала служить в холопах, и он жил в богатых домах у бояр Романовых и у князя Черкасского. Когда эти знатные люди стали подозрительны для царя Бориса и попали в опалу, то и людям их пришлось не мало перетерпеть от подозрительности царской. И Юрий стал подозрителен, и, как слуга опальных бояр, уже более не мог найти себе мирского пристанища, „и нача витати». Бесприютный, подозрительный и опасный, он мог ожидать для себя всякой беды. В это время ему привелось встретиться и побеседовать с отцом Трифоном, игуменом Успенского монастыря в городе Хлынове, Вятской области. Игумен уговорил его идти в монастырь. Юрий внял совету старца и постригся в монахи, и получил при пострижении новое имя Григория. Иноку Григорию тогда не было ещё 15 лет от роду, тем не менее в Москве, где он принял пострижение, он не остался. Подневольное ли пострижение, не отвечая духовным запросам его природы, мешало ему предаться иноческому подвигу там же, где он и подъял его, и под руководством того же старца, который привёл его к принятию иночества, или Григорий убегал от явной беды, которая грозила ему вместе с другими холопами невинных Романовых, или иные побуждения, скрытые и преступные, влекли его из Москвы, неизвестно. Известно только то, что с этого времени Григорий переходит с места на место, скитается из монастыря в монастырь, как будто постоянно ждёт и ищет чего-то, но нигде не находит... |
| Юрий Цезаревич послушно перекрестился и надел на себя крест. — Ну, вот и слава Богу. И, правда, уже не так стало страшно… — прошептал он и, опустившись на раскаленную ступеньку, взвился, крикнув от боли: — Ой! — Что такое? — забеспокоился Григорий Иванович. — Жжется… — объяснил ему Юрий Цезаревич, на что Григорий Иванович только рукой махнул: — Так это же ерунда! В аду бы тебе куда горячее было! И тут Юрий Цезаревич улыбнулся. Он, как понял Стас, окончательно пришел в себя. — Эй! — снова послышались голоса снаружи. — Вы там еще живы? Скорее решайте, а то уже и нам тут становится жарко. — Подождите! Настанет час, когда вам не так жарко станет! — как-то мигом окрепнув в духовной жизни, пообещал Юрий Цезаревич. И тут… бывают же такие совпадения: где-то у входа в баню раздался сильный взрыв, очевидно опаливший огнем одного из охранников. — Ай! — вскричал тот и простонал второму: — А ну-ка сходи, проверь, что там еще такое… Послышались быстрые шаги, еще один вскрик боли. Затем, судя по звукам, уже несколько человек подошли к закрытой двери, отодвинули бочку, с грохотом отбросили подальше бревно… Наконец, дверь распахнулась, и вместе с рванувшимся в парную порывом холодного, свежего, сытного воздуха появилось взволнованное лицо Лены: — Ой, простите… — смущенно попятилась она и уже из предбанника уточнила: — У вас там все в порядке? Стасик, ты цел?! — Да! — крикнул, успокаивая ее, Стас. — Можешь передать батюшке — всё и все целы, живы… — поддакнул Григорий Иванович. — И даже здоровы! — подтвердил, выходя последним, дядя Андрей. — Благодарение Богу! — повторил Юрий Цезаревич и обессиленно сел на лавку в предбаннике. Стас быстро надел джинсы и, натягивая на ходу футболку, вышел во двор к друзьям. Блаженно сощурился на солнце… Набрал полную грудь воздуха…И вопросительно посмотрел на Ваню. — Это все Шарик! — лаская пса, объяснил тот. — Он прибежал, и мы с Ленкой сразу обо всем догадались. Она помчалась к участковому, а я — в церковь к сторожу… Тот устроил маленький фейерверк, ну и когда эти отвлеклись, старшина с ними быстро разделался. Да и сам Виктор, оказывается, будь здоров, какие приемчики знает! |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Церковь в условиях пандемии: заботиться о главном, несмотря ни на что 30.05.2020 954 Время на чтение 7 минут Источник: Sakhalinmedia.ru Своими наблюдениями поделился клирик храма святителя Иннокентия, митрополита Московского Южно-Сахалинска священник Юрий Добренко Клирик храма святителя Иннокентия, митрополита Московского Южно-Сахалинска священник Юрий Добренко. Фото: из архива храма святителя Иннокентия, митрополита Московского Южно-Сахалинска Экстремальная ситуация, вызванная пандемией коронавируса, испытала на прочность не только систему отечественного здравоохранения. Она серьезно сказалась на многих отраслях экономики, на образовании и сфере культуры, так или иначе затронув почти каждого жителя России. Последствия ограничительных мер в полной мере испытали на себе и приходы Русской Православной Церкви. Своими наблюдениями поделился клирик храма святителя Иннокентия, митрополита Московского Южно-Сахалинска священник Юрий Добренко. — Отец Юрий, расскажите, пожалуйста, как давно Вы служите на Сахалине? — Я родился на острове. Уже во взрослом возрасте одиннадцать лет назад принял Таинство Крещения с именем Юрий, в честь новомученика Юрия Новицкого, осужденного по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей и расстрелянного в 1922 году. Закончил заочный сектор Хабаровской духовной семинарии. С 2012 года служу на приходах Южно-Сахалинска, сначала в Воскресенском кафедральном соборе, а затем в Свято-Иннокентьевском храме. В 2014 году был рукоположен в иерейский сан и уже шесть лет стою у престола. Матушка моя родом из Хабаровского края. На Сахалине ей нравится. — У вас большая семья? — Всего у нас с матушкой четверо детей. Они у нас чередуются парами: девочка – мальчик. Старшей дочери Марине – 15 лет, старшему сыну Сергию – 7 лет, Софии – 3 года, Григорию – 2 года. Семья Юрия Добренко. Фото: из архива храма святителя Иннокентия, митрополита Московского Южно-Сахалинска — Каков был круг Ваших пастырских обязанностей до начала пандемии? |
| Юрий вел теперь (1317 г.) на своего врага татар под начальством татарского князя Кавгадыя, ехавшего с ним в качестве татарского посла. Послы от хана бывали часто на Руси в те времена, - иные только под видом послов шатались по Руси. Все они были настоящими бичами жителей. Когда им со своими татарами приходилось идти посреди русского населения, они на каждом шагу желали показать, что они господа, а русские рабы, грабили, делали всякого рода насилия жителям. Так было и теперь. Суздальские князья, сообразивши, что Юрий в милости у царя, пристали к нему; но это не помешало татарам бесчинствовать на пути в Костроме, Ростове, Дмитрове и Клине. С татарами были хивинцы и мордва. Путь их лежал в тверскую землю. Юрий хотел наказать своего противника. Если, проходя по суздальской земле, татары не слишком уважали собственность и личность русского человека, то, вступивши в тверскую землю, они без разбора жгли всякое жилье, попадавшееся на пути, и мучили разными муками людей, которых захватывали в свои руки. Михаил выступил против них и 22 декабря 1317 года встретился с ними за сорок верст от Твери на урочище, называемом Бортенево. Рать Юрия была разбита. Сам Юрий ушел в Торжок, брат его Борис, жена Агафия и Кавгадый попались в плен. Юрий из Торжка прибежал в Новгород. Если известие о походе Юрия на Тверь не могло прийти в пору к новгородцам и побудить их подать помощь Юрию, то теперь они дружно принялись за дело своего союзника; к ним присоединились псковичи. С новгородским ополчением пошел и новгородский владыка Давид. Недавно был заключен новгородцами мир с Михаилом; нападать на Михаила было бесчестно: поэтому новгородцы решили прежде послать к Михаилу требование сделать все угодное Юрию, а вступить с ним в войну предполагали только тогда, когда он откажет. Михаил был сговорчив, потому что боялся ханского гнева. Отпустить жену Юрия было невозможно: она умерла в плену; говорили, что ее там уморили зельем. Михаил выдал Юрию только тело ее, которое отвезено было для погребения в Ростов, в церковь Пресв. Богородицы. При посредстве новгородцев, соперники порешили на том, чтобы им обоим идти в Орду. Кавгадый, находясь в плену у Михаила, уверил его, что он помогал Юрию и напал на Михаила без ханского дозволения. |
| Против юного великого князя сразу же выступил его дядя Юрий Дмитриевич, оспоривший законность перехода престола от отца к сыну и апеллировавший к древнему «лествичному» принципу престолонаследия: от старшего брата к младшему. От позиции митрополита в этом конфликте зависело очень многое, и свт. Фотий вместе с матерью Василия Васильевича великой княгиней Софьей Витовтовной фактически принял управление государством в свои руки. Митрополит безоговорочно встал на сторону Василия Васильевича по ряду причин. Прежде всего, наследование престола от отца к сыну уже успело стать почти вековой традицией в Московском великокняжеском доме. Оно было символом и политическим стержнем того объединительного курса, который проводили московские государи. Юрий же апеллировал к удельному порядку, отжившему свое и ставшему препятствием на пути к объединению Руси. Фотий не мог не поддержать Василия II и потому, что являлся духовным гарантом завещания Василия Дмитриевича. Наконец, встать на сторону Юрия Звенигородского означало бы для Фотия вновь рассориться с Витовтом и, следовательно, снова потерять юрисдикционный контроль над западнорусскими епархиями и разрушить с таким трудом достигнутое единство Русской Церкви. Внутри Московского княжеского дома, прежде всегда на редкость единого и дружного, впервые возникла серьезная распря, вылившаяся в усобицу. Юрий Звенигородский стал собирать полки. Сторонники Василия также начали готовиться к военным действиям. 27 февраля 1425 г. митрополит Фотий направил своего боярина Иакинфа Ослебятева в Звенигород к князю Юрию Дмитриевичу с требованием признать великим князем Василия II Однако Юрий продолжал упорствовать. Он бежал в Галич Мерьский и стал готовиться к выступлению на Василия. Но благодаря усилиям свт. Фотия кровопролития удалось избежать. Митрополит лично поехал в Галич на встречу с Юрием Дмитриевичем, надеясь уговорить его прекратить Переговоры прошли безрезультатно – Юрий не собирался отказываться от своих амбиций. Митрополит Фотий уехал в Москву, отказавшись выполнить просьбу Юрия и благословить князя, его дружину и жителей После этого в Галиче начался падеж скота и мор среди людей. |
| «Письмо к народу» породило истерику среди властвующих либералов, проклинающих тех, кто подписал сие имперское послание. Виктор Астафьев немедля дал интервью телевизионной программе " Вести " : «Лицемерие, которое в общем-то свет не видел... обращаются с грязными руками... они, вчерашние коммунисты, разоряли, унижали, расстреливали... старая коммунистическая демагогия... не верьте ни единому слову... это голый обман... коммунисты, компартия наша на ладан дышит... попытка защитить тонущий корабль... наглость от имени народа говорить. От имени народа может говорить избранный народом президент. Это " Слово " рассчитано на тёмную силу, которая есть в любом государстве... я не хочу сейчас давать оценку поступку Бондарева и Распутина, пусть это останется на их совести... [Валентин Распутин] ставит подписи под самыми черными документами...» Напомним, ещё вчера Распутин и Бондарев были заветными друзьями Астафьева, а ныне стали врагами; и Виктор Петрович упрекал Ельцина в мягкотелости по отношению к врагам, пугая кровавым русским бунтом: «Если президент и его правительство будут и дальше действовать уговорами, увещеваниями, анкетами, восторжествует самая оголтелая, самая тёмная сила. И заговорит она пулемётами, танками, колючей проволокой». Президент внял упрёкам и, вдохновлённый «Письмом 42-х. «Раздавите гадину», из танковых пушек расстрелял «Белый дом», где помещался Верховный Совет России, - расправился с народными избранниками, а заодно и с русскими националистами. Так возжелали вдохновители жестокой расправы, ярые антисоветчики, при советской власти издаваемые многомилионными тиражами, получающие великие гонорары и великие премии, а попутно ордена и медали. Вот они великие гуманисты, возжаждавшие народной крови: Алесь Адамович , Анатолий Ананьев , Артём Анфиногенов , Виктор Астафьев, Белла Ахмадулина , Григорий Бакланов , Зорий Балаян , Татьяна Бек , Александр Борщаговский , Василь Быков , Борис Васильев , Александр Гельман , Даниил Гранин , Андрей Дементьев , Юрий Давыдов , Даниил Данин , Михаил Дудин , Александр Иванов , Эдмунд Иодковский , Римма Казакова , Сергей Каледин , Юрий Карякин , Яков Костюковский , Татьяна Кузовлёва , Александр Кушнер , Юрий Левитанский , Дмитрий Лихачёв , Юрий Нагибин , Андрей Нуйкин , Булат Окуджава , Валентин Оскоцкий , Григорий Поженян , Анатолий Приставкин , Лев Разгон , Александр Рекемчук , Роберт Рождественский , Владимир Савельев , Василий Селюнин , Юрий Черниченко , Андрей Чернов , Мариэтта Чудакова , Михаил Чулаки . Прости им, Господи, не ведали, что творили; да иные, может, и раскаялись, покаялись, а Бог милостив не по грехам нашим... |
| В начале 1237 года орды Батыя прошли через мордовские леса и пошли на Рязань. Деревянные стены города не выдержали ударов стенобитных орудий. Татары ворвались в Рязань, убили князя и княгиню, всех бояр, иереев, чернецов и простых людей — мужчин, женщин и детей, обесчестили монахинь. Во время погрома Рязанской земли великий князь Юрий Всеволодович поспешно собирал ополчение. Передовая суздальская рать и великокняжеская дружина с сыном Юрия — Всеволодом, шедшие на помощь Рязани, встретились с татарами под Коломной. Была великая и жестокая сеча, и суздальская рать была разбита. Всеволод едва успел бежать. Татары двинулись через Москву на Суздаль. Юрий, потерявший свою дружину под Коломной, ушел на север собирать новое ополчение. Набрав его, он стал станом на берегу реки Сити, поджидая прихода своего брата Ярослава — отца Св. Александра. В день памяти Св. Симеона Богоприимца татары подошли к стольному Владимиру. Захватив Владимир, татары облавами рассыпались по всей земле. Частью они пошли на великого князя, а частью на другие города Суздальской области и взяли их четырнадцать за один месяц. Великий князь Юрий стоял станом на Сити, когда пришла весть, что Владимир взят. Тотчас же за этой вестью к великому князю пришло известие, что татары уже окружают его. Юрий стал строить свою рать. Произошла злая и великая сеча 4 марта 1238 года, и русские войска были разбиты. Юрий был убит, а его племянника, ростовского князя Василько, татары захватили в плен. Это был первый князь мученик, принявший от татар смерть за веру. Между тем татары продолжали рыскать по всей суздальской земле, громя встречные города. Жители ожесточенно оборонялись и гибли, а оставшиеся в живых бежали в леса. Воевода Юдин с татарским отрядом, взяв Переяславль Залесский, вышел в новгородские земли. Дойдя до новгородского города Торжка, татары обложили его и через две недели взяли город. Все жители были посечены. От Торжка татары пошли на Новгород, где княжил Св. Александр. Новгород пришел в смятение. У Св. Софии служились молебны и горели тысячи свечей. Св. Александр начал укреплять город и готовиться к обороне. Впереди была безнадежность и лютая смерть, избиение жителей, позор женщин, разграбление церквей, как в других русских городах. |
| Для выяснения конкретных причин поездки митрополита, прежде всего, рассмотрим, сложившуюся там политическую ситуацию. В то время галицко-волынской землей управлял князь Юрий-Болеслав. Из-за недостатка источников и их противоречивости остается неясным, когда князь вступил во владения и даже являются ли Юрий и Болеслав одним и тем же лицом. И. Режабек при сопоставлении различных данных доказал, что Юрий и Болеслав – одна и та же личность, являющаяся племянником владимирского князя Андрея – сыном его сестры, Марии, и мурзавецкого князя Тройдена. Юрий-Болеслав вступил на галицко-волынское княжение около 1325 года, так как более близких родственников Даниловичей не осталось. Есть также косвенные указания, что уже в конце 1320-х годов Юрий-Болеслав становится католиком 191 . Начавшаяся католизация западных земель русской митрополии и могла послужить причиной приезда Феогноста на Волынь. В византийских источниках есть интересные сведения, сообщаемые Мануилом Эфес-ским. В переписке он вспоминает о своей поездке с неким специальным поручением на Русь. Это довольно туманное сообщение приурочивается именно к концу 20-х годов XIV века 192 . Возможно, поручение могло касаться галицко-волынских дел, что свидетельствует об обеспокоенности Византии сложившейся ситуацией. Следовательно, действия Феогноста вполне могли быть ею санкционированы. О ненадежном положении православной церкви на галицко-волынских землях говорит и сохранившаяся греческая опись ценностей, принадлежавших какому-то умершему митрополиту 193 . М. Д. Приселков довольно убедительно датирует опись временем поездки на Волынь митрополита Феогноста, и составлялась она, скорее всего, на имущество литовского митрополита Фео-фила 194 . Из описи видно, что вещи пропали, следовательно, имущественные права церкви в этих землях оказались также незащищенными. 25 августа 1331 года митрополит Феогност на Волыни утвердил в чине специально прибывшего для этого новгородского архиепископа Василия. Во время его избрания присутствовал Федор, уже как епископ Га-лицкий, а также епископы Малой Руси – Владимирский, Холмский и Перемышльский. 6 декабря того же года митрополит Феогност еще поставил епископа Луцкого Трифона. При этом присутствовали те же епископы, кроме Перемышльского, который уже, видимо, отправился в свою епископию 195 . |
| Старый дядька Даниила, Мирослав, привел к нему на помощь еще немного отроков, и с такою-то небольшою дружиною Даниил выступил к Перемышлю; на дороге, впрочем, присоединились к нему и неверные бояре, показывая только вид верности. Александр, узнавши о приближении Даниила, бросил все свое имение и убежал в Венгрию, где вместе с Судиславом стал опять поднимать короля на Даниила; король послушался и с двумя сыновьями выступил к Ярославлю, где заперся воевода Даниилов, Давыд Вышатич, который отбивался целый день от венгров и отбился. Но у Давыда была теща, большая приятельница Судиславу, который звал ее не иначе как матерью: она стала стращать зятя и успела напугать его; тщетно товарищ его, Василько Гаврилович, муж крепкий и храбрый, уговаривал не сдаваться, тщетно переметчик, приехавший из полков венгерских, говорил Давыду, что ослабленные венгры не в состоянии взять города, – Давыд сдал Ярославль, только сам вышел цел со всем войском. Взявши Ярославль, король пошел к Галичу, а между тем отступление от Даниила боярина Климяты, убежавшего с Голых гор к королю, послужило знаком к измене всех остальных бояр галицких. Отнявши Галич у Даниила, король перешел теперь в дедовскую волость его и осадил Владимир Волынский; король Андрей, по словам летописца, удивлен был видом этого города, многочисленностию ратников, которых оружие и щиты блистали, как солнце. «Такого города не находил я и в немецких землях», – сказал он. И начальник в городе был надежный – старый дядька Даниилов, Мирослав. «Бог знает, что с ним случилось, – говорит летописец, – в старину он был храбр, а тут смутился умом и заключил мир с королем, без совета с своими князьями – Даниилом и Васильком, обязался уступить Бельз и Червень Александру». Сильно упрекали за это Романовичи Мирослава: «Зачем мирился, имея такое большое войско?» Старик отпирался, что не уступал венграм Червени. Как бы то ни было, король достиг своей цели, посадил опять сына в Галиче и ушел было в Венгрию, но скоро опять сын его Андрей поднял рать на Даниила: с королевичем был Александр бельзский, Глеб Зеремеевич, князья болховские и множество венгров. |
| Владимир Соловьев: Можно, кстати, еще один вопрос: а где свет, где тень? Юрий Поляков: Народы надо судить по историческим вершинам Юрий Поляков: Где свет? Я думаю, что все-таки народы надо судить по их историческим вершинам, а не по их историческим падениям. Владимир Соловьев: Подобно запуску спутника или по человеческим жизням, которые это стоило? Юрий Поляков: Минуточку. История – вещь кровавая. Если любой народ мы будем рассматривать… Иосиф Райхельгауз: В этом все и дело. Владимир Соловьев: Вот это и есть водораздел. Юрий Поляков: Если мы будем рассматривать только про пролитую кровь, то мы воспитаем ненавистников отечества. Николай Сванидзе: Про каналы, про каналы. (аплодисменты) Владимир Соловьев: Спасибо. Юрий Поляков: Вы плаваете по этому каналу или вы принципиально не плаваете по нему? Я думаю, что плаваете. Юрий Вяземский: Короткий ответ. Вы спросили, где свет, где тьма. Свет – это самоуважение. Николай Сванидзе: О! Правильно. Юрий Вяземский: Чтобы народ себя уважал и уважал свою историю. Владимир Соловьев: Естественно, могут быть исключения. Тьма? Юрий Вяземский: Тьма – это когда он себя не уважает. Об этом написана масса и у Соловьева, и у Бердяева. Соловьева – это имеется в виду, понимаете? Владимир Соловьев: Я понимаю, да. Юрий Вяземский: Владимира Рудольфовича. У Соловьева написано. Архимандрит Тихон (Шевкунов): Школьникам нужна определенность Архимандрит Тихон (Шевкунов): Давайте вернемся, представим себе, школьников, о которых мы сейчас говорим, 12-13-летние дети. Владимир Соловьев: Одного обсуждения. Архимандрит Тихон (Шевкунов): Абсолютно. Им нужна какая-то определенность. Потом, понимаем, что в одном возрасте человек способен воспринять так. Вы упомянули эту фразу Пушкина «Угораздило меня родиться». Чуть больше 20 лет, мне кажется, ему было, когда он это сказал. А вот то, что я сказал: «Не хочу сменить отечество и историю» – прямо перед смертью в письме к Чаадаеву. Иосиф Райхельгауз: После этого сказал, могу поддержать, процитировать. Архимандрит Тихон (Шевкунов): Все растет. |
|
|
