| В Новгороде Шемяка пробыл недолго. Он отправился на Двину, по которой спустился вниз, и 29 июня без боя вошел в Устюг. Это, пожалуй, был его последний успех в затянувшейся борьбе с Василием II. Дмитрий Шемяка тогда «земли не воивал, а людей добрых привел к целованию». Но на этот раз единодушие устюжан не было всеобщим. Нашлись среди них «добрые люди» (хотя их было не так уже много), которые отказались присягнуть новому князю и сохранили верность Василию II. Они понимали, что дело Шемяки обречено. Но пока князь Дмитрий был господином положения. Поэтому он решил устрашением добиться покорности колеблющихся и скрытых недругов. Ой как заблуждался Шемяка (как и многие его наследники позднее), веривший в действенную силу устрашающих мер! Открытых супротивников ждала казнь: их побросали в Сухону, «вяжучи камение великое на шею им». Готовясь к походу на Устюг, Дмитрий Шемяка призвал вятчан, а сам пошел из Новгорода на «насадех». В свою очередь устюжане призвали пермичей (вычегжан и вымичей), но «сами супротив Шемяки щита не держали», т.е. не оборонялись от него. Среди устюжан, как мы знаем, произошел раскол, но большинство их против князя не сражалось. Вычегодско-Вымская земля в административном отношении была подчинена Устюгу, и поэтому обращение устюжан к вкмичам и вычсгжанам было совершенно естественным. Конечно, между властями Устюга и пермяками (коми) отношения были натянутыми: и налоги-то собирали устюжане, и судебные власти находились в Устюге. К этому добавлялись и национально-религиозные распри. Во время расправы на Устюге с противниками Дмитрия Шемяки казнены были пермские сотники Емельян Лузский (Луга — правый приток Юга), Миня Жугулев и др. После захвата Устюга Дмитрий Шемяка призвал вогуличсй и вятчан «грабити» великокняжеские волости. Речь шла, наверное, о Вычегодско-Вымской земле. «Наущением Шемяки» вятчане приходили «на Сысолу, на Вычегду, на Вымь, погосты пожгли, храмы святеи грабили». Подошли они и к центру Вычегодско-Вымской земли — Усть-Выму, но взять его так и не смогли и вернулись на Вятку. Шемяка же пошел на Вятку и, «воивав» ее, вернулся на Устюг, где жил «2 годы неполны», т.е. примерно до начала 1452 г. Очевидно, жил он там не постоянно, а лишь наездом. О походе на Вымскую землю сообщает митрополит Иона в своем послании (около 1452 г.) на Вятку. Вятчане «с отлученным от Божья церкве с князем Дмитрием с Шемякою приходили... многожды на великого князя вотчину, на Устюг, на Вологду, на Галич, а через крестное целованье, целовав животворящий крест у князя у Дмитрия у Ивановича у Ряполовского, у Глеба у Семенова трижды крест целовав, у Олександра у Мякинина двожды крест целовав, на великого князя добро». Этого мало. «Ныне ново, сими часы, воевали есте великого князя вотчину, Сысолу, и Вым, и Вычегду». Они людей «безчислено пожигали», «иных в воду пометали», «иным очи выжигали, а иных младенцев, на кол сажая, умертвляли» и грабили церкви. Митрополит настаивал, чтобы вятчане прекратили злодеяния и «челом добили» великому князю. |
| В годы архиерейского служения М. в Вологде строится кафедральный Софийский собор (1568-1570); это событие нашло отражение в «Исторических сведениях о Вологодской епархии и о Пермских, Вологодских и Устюжских преосвященных архиереях митрополита Евгения (Болховитинова) с рукописными дополнениями П. И. Савваитова» (РНБ. F XVII. 68. Л. 89 об.). В 1571 г. к епархии была присоединена северная часть Новгородской архиепископии - Подвинье, Вага, Холмогорье, Каргополь. 29 апр. 1572 г. М. присутствовал на церковном Соборе, разрешившем Иоанну Грозному вступить в неканонический 4-й брак. 14 сент. 1572 г. датирована отпускная грамота М., данная священнику Парфению Пантелеймонову. К грамоте была прикреплена черновосковая владычная печать, на одной стороне к-рой находилось изображение Пресв. Богородицы с Богомладенцем, а на другой надпись: «Божиею милостию смиренный Макарие, епископ Вологоцкий и Великоперьмьский» (АЮ. 389.I. С. 410-411). 24 марта 1574 г. М. выдал жалованную грамоту Кириллову Белозерскому в честь Успения Пресвятой Богородицы мужскому монастырю . 11 марта 1575 г. М. заверил духовную грамоту Василия Шкуля, в иночестве Вассиана, «и печать свою велел приложити» (АЮ. 423. С. 458). М. является автором «Устава о соборной службе», составленного, по-видимому, для Софийского собора в Вологде. Известен единственный список Устава (БАН. Арханг. собр. 219. Л. 245-264 об.; «Преосвященнаго епископа Вологоцкаго и Великопермьскаго владыкы Макария и всего честнаго его собора начало соборней службе»). В 70-х гг. XVI в., в период архиерейского служения М. или сразу после, на территории Великопермской и Вологодской епархии, насчитывалось 11 и 5 приходских общин соответственно ( Чагин. 2003. С.10). Ист.: ААЭ. Т. 1. 284. С. 329-332; 287. С. 333-334; Вычегодско-Вымская летопись//Ист.-филол. сб. Сыктывкар, 1958. Вып. 4. С. 266. Лит.: Строев. Списки иерархов. Стб. 730; Зимин А. А. Митр. Филипп и опричнина//ВИРА. 1963. Т. 11. С. 269-292; он же. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964. С. 250-251. Примеч.1; Буланина Т. В. Макарий//СККДР. Вып. 2. Ч. 2. С. 89 [Библиогр.]; Чагин Г. Е. Христианизация Перми Великой Чердыни и ее роль в развитии государственности и культуры в XV-XVII вв.//Вехи христианской истории Прикамья: Мат-лы чт., посвящ. 640-летию крещения Перми Великой. Пермь, 2003. С. 5-8; Колобков В. А. Митр. Филипп и становление моск. самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. СПб., 2004. С. 126, 129; Губонин. История иерархии. 2006. С. 386. |
| В дек. 1547 г. К. в числе др. архиереев поручился перед Иоанном IV за кн. И. И. Пронского. 11 окт. 1547 г. К. дал жалованную грамоту игум. Кириллова Белозерского в честь Успения Пресв. Богородицы муж. мон-ря Афанасию (Палецкому), освобождающую обитель от владычных податей и различных пошлин с приписного к ней храма во имя вмч. Георгия в с. Усове в Масленском стане в Окологодной десятине; 27 мая 1558 г. К. подтвердил эту грамоту игум. Матфею (1555-1559) (ААЭ. Т. 1. 214. С. 204; РИБ. Т. 32. Стб. 289-290. 167). В поздних описях упоминается жалованная грамота, данная К. в 1546/47 г. Григориеву Пельшемскому Лопотову в честь Собора Пресв. Богородицы мон-рю , вероятно аналогичная грамоте Кириллову Белозерскому мон-рю. 20 сент. 1554 г. иерарх освободил своей жалованной грамотой Ильинский храм на Мезени в Глотовской слободе Яренского у. от уплаты пошлин. Рукоположив во иерея Евдокима Логинова, он дал ему 2 апр. 1556 г. ставленую грамоту (РИБ. Т. 32. Стб. 416-417). Известен вклад святителя в Троице-Сергиев мон-рь: 28 марта 1550 г. «владыка Киприан Вологоцкий и Великопермский дал вкладу денег 50 рублев» (ВКТСМ. С. 39). К. упоминается в Житии прп. Геннадия Любимоградского († 1565), где говорится о беседе святого с епископом и о болезни архиерея в последние годы жизни. По Житию, прп. Геннадий посетил К. в Вологде ок. 1554 г., после чего архиерей прожил ок. 5 лет. Вычегодско-Вымская летопись (кон. XVI - нач. XVII в.) относит кончину К. к 1560 г. Епископ был погребен в ц. Воскресения Христова на Ленивой площадке в Вологде, на архиерейском подворье. Перезахоронен в новопостроенном кафедральном Софийском соборе Вологды, «на левой стороне, на первом месте от северных дверей собора». До 1848 г. над гробницей была надпись: «Великий господин Преосвященный епископ Киприан Вологодский перенесен из старыя соборныя церкви древяныя, что возле Ленивого торгу и епископля старого двора, и погребен на сем месте» ( Суворов Н. Описание Вологодского кафедрального собора. М., 1863. С. 61; Он же. 1865. С. 768). |
| Свт. Иона, еп. Пермский. Икона. Сер. XIX в. (Соликамский краеведческий музей) Свт. Иона, еп. Пермский. Икона. Сер. XIX в. (Соликамский краеведческий музей) В 1462 г. И. крестил Вел. Пермь «и князя их и церкви постави, и игумены, и попы» (ПСРЛ. Т. 24. С. 185; ср.: Т. 8. С. 150, где событие отнесено к 6971 (1462/63) г.; указано, что святитель крестил «князей их»). Несколько иное отражение данный факт получил в Вычегодско-Вымской (Коми-Вымской, Мисаило-Евтихиевской) летописи кон. XVI - нач. XVII в., среди источников к-рой было Житие И. (не сохр.), а также краткие летописцы, составлявшиеся при Пермской кафедре с кон. XIV в. В Вычегодско-Вымской летописи указывается, что И. крестил Вел. Пермь «добавне» - через 7 лет после первого крещения, предпринятого сщмч. Питиримом; не упоминается о поставлении игуменов; вместо крещения «князя их» сообщается о крещении детей князя - «княжат Михайловых» (Вычегодско-Вымская летопись//Ист.-филол. сб. Сыктывкар, 1958. Вып. 4. С. 262). Вероятно, эти сведения из Вычегодско-Вымской летописи являются результатом стремления ее автора свящ. Мисаила примирить разночтения в протографах ( Флоря. 1967. С. 229). по всей видимости, И. продолжил христианизацию Вел. Перми, начатую сщмч. Питиримом, и крестил население тех земель, где ранее христианство не было проповедано. Во 2-й пол. XV в. в церковной жизни Перми использовался исключительно церковнослав. язык, изобретенная свт. Стефаном Пермским письменность вышла из употребления ( Котылев А. Ю. Социокультурное значение образа и деяний свт. Стефана Пермского в свете ист. аналогий//Памяти равноап. Стефана: К 610-летию успения св. Стефана Пермского. Сыктывкар, 2006. С. 18). Крещение И. Вел. Перми в 1462 г. совпало с походом через этот регион московских отрядов, воевавших с марийцами (черемисами), что, по мнению ряда исследователей, свидетельствует о поддержке миссионерской деятельности И. Московским вел. княжеством ( Вершинин. 2000. С. 297; Алексеев. 2002; Тарасов. 2007. С. 225-228). В 1467 г. И. посетил Вел. Новгород, оказав помощь Новгородскому архиепископу святому Ионе в поставлении священников (после того как мн. клирики умерли во время эпидемии). |
| В тексте Вычегодско-Вымской (Мисаило-Евтихиевской) летописи сохранилось прямое указание на то, что М. контролировал составление летописей. В статье 1619 г. сообщается, что после смерти священников Мисаила и Евтихия «владыко Макарий Вологоцкий и Великопермский писати не велел малым попам и причтовым людем ни по что» (Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись//Историко-филологический сб. Коми филиала АН СССР. Сыктывкар, 1958. Вып. 4. С. 271). Д. С. Бабкин атрибутировал М. 1-е рус. пособие по теории красноречия («Книги суть риторики двои потонку в вопросех списаны…»). Однако единственным основанием для такой атрибуции была писцовая запись на списке «Риторики» (РГБ. Унд. 874): «написася в лето 7131 февраля в 8 день с книги преосвященного митрополита Макария богоспасаемых градов Великого Новаграда и Великих Лук. Подажь ему, Христе, во общую ползю непобедимыя Ти десница помощь. Аминь» ( Бабкин. 1951. С. 343). Остальные аргументы в пользу М. как автора этой книги не подтвердили исследования редакций текста и почерковедческая экспертиза (см.: Аннушкин, Буланина. 1993. С. 318-321). К наст. времени автор «Риторики» не установлен. Перед смертью М. сделал вклад в 50 р. на вечное поминание в Троице-Сергиев мон-рь ( Кириченко Л. А., Николаева С. В. Кормовая книга Троице-Сергиева мон-ря 1674 г.: Исслед. и публикация. М., 2008. С. 240 (л. 262)). Согласно «Описанию новгородской святыни» времени правления митр. Новгородского Киприана (Старорусенкова) (1626-1634), М. был похоронен в зап. притворе («Корсунской паперти») новгородского Софийского собора ( Янин В. Л. Некрополь новгородского Софийского собора: Церковная традиция и ист. критика. М., 1988. С. 143, 148-149, 150, 193, 195, 218; ср.: НовгорЛет. 1879. С. 373 («у Софии в притворе»); С. 457 (ошибочное указание на Мартириевскую паперть как место погребения М.)). Арх.: НИОР СПбИИ РАН. Ф. 171. Пер. 1. 19, 25. Ист.:ДРВ. 1788. Ч. 6. С. 127, 131; ААЭ. Т. 3. 127. С. 179-182; 330. С. 483-485; АЮ. 1838. 390. С. 414-415; АИ. Т. 3. 142. С. 232; ПСРЛ. 1841. Т. 3. С. 273, 304; 1910. Т. 14. Ч. 1. С. 148; Дворцовые разряды. СПб., 1850. Т. 1. Стб. 395, 403; Суворов Н. О вторичном присоединении Двины, Ваги и Каргополя от Новгородской к Вологодской епархии в нач. XVII в.//Вологодские ГВ. 1862. 28. Ч. неофиц. С. 114-115; РИБ. Т. 2. 258. Стб. 1101-1103; 259. Стб. 1103-1104; 260. Стб. 1105-1106; 261. Стб. 1106-1107; 262. Стб. 1107-1108; 263. Стб. 1108-1110; 264. Стб. 1110; 265. Стб. 1111-1112; 266. Стб. 1112; НовгорЛет. 1879. С. 443, 444; Курдюмов М. Г. Описание актов, хранящихся в архиве имп. Археографической комиссии//ЛЗАК за 1904 г. СПб., 1907. Вып. 17. С. 386; он же. То же: Коллекция П. И. Савваитова//ЛЗАК за 1914 г. Пг., 1915. Вып. 27. С. 9-10; Акты, относящиеся к истории земских соборов/Сост.: Ю. В. Готье. М., 1909. 8. С. 24. |
| Архангельский летописец говорит, что кровожадные дикари застали святителя врасплох за молитвой в храме. Они бросились на беззащитного старца, избили, изранили, лишили его жизни и бросили святое тело его на мысу. В течение 40 дней, в знойное время, тело епископа Питирима лежало на месте убийства нетронутое тлением. Из ближних и дальних мест стали стекаться жители, чтобы поклониться нетленному святителю . В 1455 г., после убийства свт. Питирима, Пермскую кафедру занял свт. Иона. Его прошлое неизвестно. Очевидна его близость к властным кругам Москвы и митрополиту Ионе. Новопоставленному Пермскому архипастырю было суждено стать очевидцем и участником последовавшего в 1459 г. болезненного для Русской Церкви разделения на Киевскую и Московскую митрополии. Как убежденный противник униатства и сторонник церковного единства, Иона вместе с другими епископами 12 декабря написал увещание литовским архиереям хранить верность православию и не принимать ученика митрополита Исидора – Григория Болгарина . На соборе 1461 г., избравшем Митрополитом Московским и всея Руси Ростовского архиепископа Феодосия (Бывальцева), свт. Иона Пермский объявлял волю почившего митрополита Ионы о приемнике. Епископу Ионе довелось святительствовать в благоприятное время. В 1458 и 1459 гг. московские власти всерьез озаботились положением северо-восточных границ государства. Посланная Великим князем Василием Темным сильная московская рать покорила вятчан, обязав платить дань Москве. Новгородцы и устюжане окончательно разгромили вогулов, установив мир на многие годы на многострадальной пермской земле. Это важное обстоятельство открыло широкие возможности для апостольской деятельности святителя. Главной заслугой свт. Ионы стало окончательное обращение ко Христу жителей Перми Великой, населенной коми-пермяками, остяками и вогулами. Иона блистательно завершил дело, начатое свт. Питиримом, крестив в 1462 г. князя Перми Великой с именем Михаил и его ближайших подданных. Вычегодско-Вымская летопись так повествует об этом историческом событии: «В то же лето владыка Иона добавно крестил Великую Пермь, поставя им церкви и княжат Михайловых крестил» . Вслед за обращением зырянской знати началась христианизация простого народа Перми Великой. В новопостроенные храмы из Усть-Выми были направлены священники. Начало монашества было положено возникновением Иоанно-Богословского мужского монастыря в Чердыни и обители Св. Троицы на р. Печере. В 1470 г. после многих архипастырских трудов свт. Иона преставился в Усть-Выми и был погребен рядом со свтт. Герасимом и Питиримом в Усть-Вымском Благовещенском кафедральном соборе . |
| Стефан разворачивает обширное строительство. Уже в 1384 г. «создана бысть обитель его большая, потом епискупия на Устьвыми на владычном горожке. Владыко Стефан на Устьвыми создвич большой соборный храм Благовещения пересвятые Богородицы и другой меньшой храм монастырской архистратига Михаила». Считается также, что при Стефане была построена еще и Никольская церковь. Эти деревянные церкви были одними из первых на Коми земле. Бурная деятельность Стефана не ограничивалась строительством. Он, зная древнекоми язык (по преданию, его мать была зырянкой), создал пермскую азбуку и положил начало книгописанию на этом языке, открыл первую школу в Усть-Вымском Михайло-Архангельском монастыре для подготовки священнослужителей, занимался иконописью. Преподавание в школе велось на пермском языке. В Усть-Выми велось летописание. В частности, именно здесь в конце XVI - начале XVII вв. была написана уже цитировавшаяся Вычегодско-Вымская летопись - единственный дошедший до нас летописный свод, созданный на Коми земле. Так что Усть-Вымь с полным основанием можно назвать первым очагом просвещения в Коми крае, давшим новый, мощный импульс народной культуре. Стефан Пермский умер в 1396 г. в Москве и похоронен был в церкви Спаса на Бору. Еще с XV в. Русской Православной Церковью он почитался как святой. Усть-Вымь жила и развивалась. При преемниках Стефана - Исаакии (1397-1416), Герасиме (1416-1443), Питириме (1443-1455), Ионе (1456-1470) и Филофее (1471-1501) продолжалась христианизация Коми края. Ко времени Филофея относятся и первые описания Усть-Выми как поселения. В жалованной грамоте великого князя Ивана Васильевича епископу Филофею на вычегодские и вымские земли, составлявшие епископскую вотчину (1490 г.), мы читаем, что в Усть-Вымском городке был «двор идадычен большей», еще один двор-усадьба «владычня брата», осадные дворы оквадских, ибских и коквицких крестьян, 2 крестьянских и 1 священнические дворы, да на посаде 17 жилых дворов». Как видим, центр Пермской епархии был совсем небольшим поселением. |
| Одним из представителей высшего духовенства, безоговорочно поддержавшим Василия, становится владыка Питирим Несколько лет спустя владыка Питирим обращается со словами своей проповеди к вятчанам, пошедшим в услужение непомерным амбициям мятежного князя, и его проповедь имеет прямое воздействие: осадив Усть-Вымь в 1450-м году, войско вятчан снимается с места и оставляет город невредимым. Жители самого пермского края остаются равнодушны к призывам Дмитрия. Все ведет к тому, что заветные мечты князя вот-вот превратятся в прах, и во многом содействует тому непреклонный и энергичный епископ Питирим. Шемяка принимает твердое решение захватить владыку во время одного из его странствий, а после уговорами или посулами заставить того снять возложенное на него проклятие. Надеялся ли Дмитрий на психологический контакт и взаимопонимание, которое могло возникнуть в разговоре со святителем тет-а-тет, полагал ли в себе скрытую харизму, имел ли наготове доводы, которые оправдали бы его агрессивную политику на северно-русских землях, рассчитывал ли воздействовать угрозами, а может, и посулами , – неизвестно. Как бы то ни было, главной целью, ставшей перед ним, было переманить Питирима на свою сторону. Вот как описывает событие Вычегодско-Вымская летопись: «Лета 6960 (1452) поимал окаянный Шемяка владыко Питерима, шедшу на Москву, приведе на Устюг, темницу метнув и мучал ево тамо, а владыка не убоялся тово Шемяки, проклятое слово свое не взял». Находясь в 1452-м году в Устюге, Дмитрий внимательно отслеживал все перемещения авторитетного архиерея Русской Церкви, и, как только один из соглядатаев князя донес о запланированном шествии Питирима в Москву, сообщив и дату отправления святителя, и характер самой процессии (епископ старался странствовать налегке, заботясь не столько о безопасности, сколько о скорости своего передвижения), Шемяка не преминул воспользоваться столь удачно сложившимися обстоятельствами. Несколько месяцев провел святитель Питирим в заключении. Коль скоро уговоры и льстивые обещания не возымели своего действия, а в лице Питирима князь увидел в первую очередь сурового обличителя своим злодеяниям, личной жестокости и нравственной распущенности, аргументы князя приняли иной характер: темничная камера, голодный паек, угрозы физической расправы, по мнению князя, должны были подействовать скорее и надежнее, чем задушевные беседы и попытки самооправдания. Напрасно: мысль, слово и дело Питирима были едины: «Я умереть готов». И Питирим исполнил бы свой святительский долг – так, как он сам его понимал, и доказал бы лукавому князю, что тот ошибся, предположив, что увидит в нем «трость, ветром колеблемую» (ср. Лк. 7, 24). Однако на сей раз Бог сохранил жизнь своему служителю: московская рать, выдвинувшаяся в сторону Углича, заставила Дмитрия спешно ретироваться в Великий Новгород, последний оплот антимосковских настроений. Святитель Питирим был освобожден и вернулся к своему пастырскому служению с новым энтузиазмом. |
| Епифаний Премудрый. Плач Пермской церкви, когда она овдовела и плакала о своем епископе./Святитель Стефан пермский. К 600-летию со дня преставления. Под ред. Г.М.Прохорова. СПб., 1995. С.225. Флоря Б.Н. Коми-Вымская летопись//Новое о прошлом нашей страны: Сб. статей памяти акад. М.Н.Тихомирова. М., 1967.С.227-231. Филарет (Гумилевский), архиеп.. Русские святые, чтимые всею Церковью или местно. СПб.,2008.С.61 Слово о исхождении Св. Духа/Фотий, митроп. Киевский и всея Руси. Книга, глаголемая Фотиос. М., 2005.С.78 Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского. Ук. соч. С.188. Доронин П.Г. Документы по истории коми: Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись.//Ист.-филол. Сб. КФАН СССР. Сыктывкар, 1989.С.261. Филарет (Гумилевский), архиеп. Русские святые, чтимые всею Церковью или местно. СПб.,2008.С.62; Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского. Ук. соч. С.189. Доронин П.Г. Документы по истории коми: Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись.//Ист.-филол. Сб. КФАН СССР. Сыктывкар, 1989.С.262. Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского. Ук. соч. С.191. Филарет (Гумилевский), архиеп. Русские святые, чтимые всею Церковью или местно. СПб., 2008.С.64. Доронин П.Г. Документы по истории коми: Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись.//Ист.-филол. Сб. КФАН СССР. Сыктывкар, 1989.С.262 Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского. Ук. соч. С.192. Комментарии ( ): Написать комментарий: Правила о комментариях Все комментарии премодерируются. Не допускаются комментарии бессодержательные, оскорбительного тона, не имеющие своей целью плодотворное развитие дискуссии. Обьём комментария не должен превышать 2000 знаков. Републикация материалов в комментариях не допускается. Просим читателей обратить внимание на то, что редакция, будучи ограничена по составу, не имеет возможности сканировать и рассылать статьи, библиограммы которых размещены в росписи статей. Более того, большинство этих статей защищены авторским правом. На просьбу выслать ту или иную статью редакция отвечать не будет. |
| — Там же. 27 Обычная ссылка на повесть о Петре, царевиче Ордынском, как свидетельстве распространенности до некоторой степени знания греческого, рассмотрена и отвергнута у проф. Голубинского, см. Там же. 268. 32 Словарь книжников и книжности древней Руси. Вып. 2. 2-я пол. XIV–XVI в. Ч. 2. Л., 1989. С. 211–212. 37 Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись//Историко-филологический сб. Вып. 4. Сыктывкар, 1958. С. 258. 39 Например, Карамзин Н. М. История государства Российского. Кн. 2 (Т. IV–VI). Ростов-на-Дону, 1994. С. 221. 41 Коми-Вымская летопись (Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись. С. 258) под 6887 г. (1379) сообщает: “Того же лета начал Стефан у пермян на Пыросе и на Выляде и крести их святей вере”. 47 Некоторые из них, слыша проповедь христианской веры, захотели веровать и креститься Сначала некоторое малое число из них уверовало и было им крещено, и те люди часто приходили к нему и постоянно были при нем, беседуя и спрашивая его”. — Там же. С. 85. 48 Божий раб Стефан, помолившись Богу, по окончании молитвы поспешил заложить святую церковь Божию Поставил он эту церковь на месте, называемом Усть-Вымь, где река Вымь своим устьем впадает в реку Вычегду Когда же он освятил эту церковь, то нарек ее во имя Пресвятой Пречистой Преблаженной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, славного ее Благовещения”. — Там же. С. 91–93. 49 В один же из дней преподобный раб Божий, помолившись Богу, сотворив молитву, после молитвы пошел в некое место, где находилась их главная кумирница, и попытался идолов их разрушить. И он опрокинул их алтари, а богов их разбил, и Божией силой главную их кумирницу зажег, пламенем запалил ее”. — Там же. С. 101. 50 И однажды снова, через несколько дней, некоторые из пермян, суровейшие мужи, неверные люди, еще бывшие некрещеными, собравшись во множестве, причем некоторые из них были волхвами, другие кудесниками, третьи чаротворцами, а прочие их старцами, стоявшими за свою веру и за обычаи Пермской земли и хотевшими разрушить веру христианскую, со злобой долго, смущая его, спорили с ним, хваля свою веру, хуля же и укоряя веру христианскую”. |
|
|
