| 116 «Средневековая византийская культура в целом по своим главным тенденциям была более прогрессивной по отношению к рабовладельческой культуре поздневизантийского времени. Между тем в науке долгое время бытовало представление о том, что византийская культура явилась шагом назад по сравнению с античной культурой, что в византийское время утратились многие достижения и ценности античного мира. Прогресс развития византийской культуры, разумеется, был отнюдь не прямолинейным. Он знал эпохи подъёма и упадка, периоды торжества прогрессивных идей и мрачные годы господства реакционных. Но ростки нового, живого, передового прорастали постепенно почти во всех сферах идейной жизни византийского общества. Неиссякаемым источником культуры было народное творчество. Под покровом традиций и стереотипов жило, действовало и пробивало себе дорогу новое, творческое начало». 117 «Прямая наследница греко-римского мира и эллинистического Востока, Византийская империя всегда оставалась центром своеобразной и поистине блестящей культуры». 118 Каковы же были основные особенности этого феномена? Согласно общепризнанному мнению, это: во-первых, принятие греческого языка и греко-эллинистической культуры, во-вторых, центральное географическое положение Византии в культурном мире того времени, и в-третьих, борьба в культуре эллинского и христианских начал. «Восточная империя, отделившись от Западной, прежде всего отмечает свои исторические тенденции принятием греческого языка своим официальным языком, – пишет академик Ф.И. Успенский, – этим уже дано было внешнее выражение преобладанию эллинских элементов над романскими. Далее, Восточная империя разрешает проблему, которую не удалось разрешить Западной, – она ужилась с новыми варварскими элементами, вступив с ними в такой род соединения, который не удался на Западе. Наконец, Восточная империя по своему этнографическому составу и по своим учреждениям представляет в себе протест против того утверждения, что тип, по которому сложилась западноевропейская история, есть универсальный тип. |
| Зимний русский пейзаж. Храм. Метель. Ведущий. Здравствуйте. В 1453 году рухнула Византийская империя. Сейчас мы с вами посмотрим, как это происходило. В порывы вьюги вплетается пение муэдзина. Стамбул. Муэдзин продолжает молитву, усиленную через динамики. Шум базара, восточного города. Турецкая речь. Ведущий. Этот город назывался когда-то Константинополем, и еще 6 веков назад был, без всякого преувеличения, столицей одной из величайших мировых цивилизаций – Византийской империи. Правовое государство, которое так привычно для нас сегодня, сформированное на основе римского права, было создано именно здесь, в Византии, 1500 лет назад. Юридическая система, являющаяся базовой основой для всех типов законов в большинстве современных государств, – это колоссальное творение византийской юриспруденции эпохи императора Юстиниана. Система школьного и высшего образования впервые в мире возникла в Византии, именно здесь в V веке появился первый университет. В Византии была создана самая стабильная в истории человечества финансовая система, просуществовавшая практически в неизменном виде более 1000 лет. Современная дипломатия с ее базовыми принципами, правилами, этикетом создавалась и оттачивалась здесь, в Византии. Инженерное искусство и архитектура Византии не имели себе равных, да и сегодня шедевры византийских мастеров, такие как купол Святой Софии, поражают совершенством технического исполнения. Ни одна другая империя в истории человечества не прожила столь долго как Византия. Она просуществовала 1123 года. Для сравнения: великий Рим рухнул через 800 лет после основания, Османский султанат распался через 500 лет, китайская империя Цин – через 300, Российская империя просуществовала 200 лет, Британская – 150, Австро-Венгерская – около 100 лет. На территории Византии в период расцвета проживала шестая часть населения земли. Империя простиралась от Гибралтара до Евфрата и Аравии. В нее входили территории современных Греции и Турции, Израиля и Египта, Болгарии, Сербии и Албании, Туниса, Алжира и Марокко, часть Италии, Испания и Португалия. В Византии было около 1000 городов – почти столько же, сколько в современной России. |
| Полное равнодушие русских царей к византийскому наследию не вызывает сомнения. Никогда Иван Грозный не ссылался на свой брак с Софьей Палеолог. Когда исчезло всё потомство Палеологов и нашим царям напоминали, что по брачному праву они могут быть наследниками, они проявляли полное равнодушие к этому факту. Иван Грозный, личность которого на Западе трактуется как символ необузданной экспансии, антиреформы, ярче всех выразил отношение к созданию великой восточной империи под эгидой русского царя. Он сказал: «Мы в нынешнем царстве (земном) не хотим государства во Вселенной, ибо это будет ко греху поползновение». А та Цареградская земля, по его мнению, была землей Божией. Расширение Московии пробуждало в Западной Европе ревнивое отношение к ней. После монгольского нашествия, после того, как труд восьми поколений не служил национальной истории, Русь настолько быстро расширилась и стала могучей, что в изумленной Европе этого не смогли пережить. С тех пор и начинается поношение России как агрессора. Наши отношения с Европой всегда сопровождались ее ревностью к нам, и мы должны сегодня этот новый виток ревности рассматривать как доказательство того, что мы становимся более сильными духовно, едиными, самостоятельными, что изумляем мир своей самостоятельностью в выборе исторического пути. Ведь, несмотря на то, что Запад построил свой рай на земле, он так и не освободился от страха перед самостоятельностью России. Сергей Карпов, декан исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Сергей Карпов, декан исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, обратил внимание на то, что сегодня очень часто слово «империя» употребляется всуе. Под словом империя подразумевают и добро, и зло, в зависимости от политических пристрастий. Но многое, что называют империй, по сути империей не являлось и не могло являться. В докладе «Идея империи. От Византии к Руси», он подчеркнул: – Я решительно возражаю против всякого употребления понятия «империя» в негативном смысле. В одном из словарей империя определяется даже как «крупное государство, обладающее обширными колониями». Но ничего неправильнее, ничего ошибочнее такой трактовки придумать нельзя, потому что понятие «империя» имеет совершенно иной смысл. |
| Она никогда не впадала в такой правительственный и хозяйственный хаос, каким страдал запад в пятом столетии, или в девятом – от падения Каролингов до восстановления Священной Римской империи при Оттоне Великом. Трудно преувеличить крайнюю важность принятия Карлом титула императора или восстановления его Оттоном; история получила новый вид после того, как новейшая школа историков много потрудилась над выяснением значения этих фактов для запада. Но здесь нужно остерегаться противоположного заблуждения, что будто бы римская империя снова была перенесена на старое место, как это силятся доказать папские энтузиасты, что будто бы империя Карла была прочным и развивающимся организмом от времен Карла до Рудольфа, или что коронование Карла и Оттона в Риме сокрушило непрерывность империи на Босфоре или, по крайней мере, ослабило ее авторитет и престиж. Напротив, эти западные церемонии затрагивали ее лишь на мгновение и более со стороны ее самочувствия, чем со стороны власти. Западная империя, сколь бы мощные люди не держали ее скипетр и какие бы порывы силы по временам она ни развивала, долго не сознавала своего значения и мощи: она являлась скорее каким-то туманным, пустым и неопределенным символом чести, а не прочной и признанной системой управления. За все это время (византийские) императоры в своих раскрашенных сапожках регулярно короновались в св. Софии; все они участвовали здесь в богослужении, и все жило и устроилось под их покровительством. При каждой династии и во все века они владели одними и теми же дворцами на Босфоре, правили той же громадной бюрократической машиной, устрояли одну и ту же армию и флот; они поддерживали те же самые церкви, библиотеки, монастыри и театры, без всякого перерыва, несмотря на то, что мусульманские завоеватели опустошали и захватывали их азийские провинции или что франские и саксонские правители попирали их авторитет и похищали их —821— титулы. Империя Франков и Тевтонов не имела ни систематического управления, ни постоянного местопребывания: империя же греков обладала всеми отличительными признаками прочно выработанной и связной государственной системы. |
| Понятието автокефалия в течение на вековете е претърпявало развитие. Както се знае, през апостолската епоха всяка местна Църква е била цялостна съборна Църква, тоест присъствие на цялата съборна Църква в една местност и по едно време като пълнота на благодатта на Светия Дух в общението на епископа, клира, миряните, вярващия Божи народ. Поради практически съображения с развитието на Църквата и нейната мисия в света се е оказало, че е нужна тъй наречената митрополийна система. В епохата на Вселенските Събори, особено до IV Вселенски Събор, в Римската империя е имало повече от сто автокефални митрополии. Но е имало митрополии и извън нейните граници, и това е много важно да се има предвид: някои Църкви, намирали се извън границите на Византийската или Ромейска империя, са били дори по-стари от Константинополската Църква. Впоследствие се развива система, предполагаща, че няколко епархии влизат в състава на една митрополия, а няколко митрополии образуват по-широко обединение – екзархия. На IV Вселенски Събор се споменава тъй нареченият екзарх на диоцеза – според някои тълкувания това е самият Константинополски Патриарх, но според мен това не е много вероятно. Аз приемам мнението на онези, които смятат, че екзархът на диоцеза е бил предстоятел на една много широка църковна структура. На IV Вселенски Събор и след него окончателно се затвърждава системата на автокефалните патриаршии, така наречената пентархия (петте апостолски древни Църкви), плюс други Църкви, например Арменската, Грузинската, които са били извън границите на империята или само частично в нея, и са съществували извън системата на пентархията. Съдбата на тази църковна структура и организация се е променила рязко с крушението на Константинопол, когато Османската империя е станала неволно приемница на падналата Византия. Дори султанът освен всичките си други титли е бил наричан също така и ромейски император и е смятал себе си за негов законен приемник. И в това си качество султанът, изхождайки от своите мюсюлмански убеждения, е дал на Константинополския Патриарх такива права и пълномощия, каквито в християнската Ромейска империя той не е имал. Константинополският Патриарх е станал етнарх (милет-баши), който е имал не само духовна грижа за православните в Османската империя, но и политическа власт над тях, можел е дори да събира данъци за султана без непосредственото участие на турските власти и чиновници. |
| Отлично сказано – «Империя, обсуждаемая Данте, теоретическое утверждение, а не существующая реальность» 24 . Правдой является то, как ясно излагает Брюс, что на Западе «Священная Империя была мечтой, возвышенным замыслом, равно богословским и поэтическим, единства человечества, единства людей, ее чад Божьих, одинаково осуществленной и в единстве Церкви, являющейся к тому же Государством, и в единстве Государства, являющегося к тому же Церковью » 25 . Империя Данте, несмотря на то, что являлась мечтой или утопией, была мечтой о надежде и вере. В том смысле, что это было мысленное проецирование прошлого в будущем. Его Империя, как недавно предполагалось, «не была Священной Римской Империей западного феодализма, также не была языческой империей Августа или Траяна. То была империя Константина, Феодосия и Юстиниана, чье великолепие увековечено в базиликах Сан-Витале и Сант-Аполлинаре-ин-Классе» 26 . Тот Юстиниан, который в шестой канцоне «Рая», ведет рассказ о римском орле, il sacrosanto segno [священный стяг]. Во введении Соловьева к сочинению «La Russie et l’Eglise Universelle» придается значение именно Справедливости и Единству, или «солидарности». Врожденное стремление к сплоченности с другими народами присуще всей человеческой истории и выражалось различно: в склонности к всеобщей монархии, достигшей расцвета в идее и действительности pax Romana или в убежденностииудеев о природном единстве и общем истоке всего рода человеческого. В этом вновь прослеживается параллелизм в процессе римского и еврейского становления. Ранее не существовавший и высший образец христианского духовного братства существовал, но был не в полной мере осознан Средневековьем. Основное внимание христианского государства должно уделяться именно сохранению мира. Однако византийское преобразование Римской Империи, начатое Константином и завершенное Юстинианом, было исключительно номинальным. Государство, оставшееся к тому же по своему духу по-прежнему языческим, затем впало в ересь, цезаропапизм (С aesaropapism). |
| Миновало то время, когда византийская история была предметом не столько изучения, сколько пренебрежительного недоумения. В западноевропейской литературе сочинение Андлау, 53 явившееся лет девятнадцать тому назад, было едва ли не последним отголоском того рутинного взгляда на византийскую историю, представители которого, под влиянием антипатий, обусловленных противоположностью религиозных и политических интересов востока и запада Европы, ничего не видели в Византии, кроме династических переворотов и соединенных с ними насилий, и удивлялись, как эта Империя могла так долго существовать, целое тысячелетие спустя после того, как пала Западная Римская империя. Теперь и на Западе византийская история приобретает кредит: ученые чем далее, тем с большей охотой посвящают свои силы ее разработке и по мере разработки открывают новые интересные стороны в этой неведомой дотоле области. Удивляются уже не тому, что Греческая империя прожила тысячелетний период после того, как покончила свое существование Западная Римская империя, но удивляются крепости государства, выдержавшего столько бурь и потрясений, целесообразности политических учреждений, сообщивших государственному организму прочность, удивляются богатству культурных начал, выразившемуся в памятниках языка, законодательства, архитектуры. 54 Если такой переворот относительно византийской истории произошел у запад-но-европейских ученых, которые в силу традиции могли смотреть на нее неприязненно, то для нас, русских и православных, гордящихся и дорожащих сокровищами вселенской истины, переданной через Византию, и имеющих основание самую живучесть и действенность византийских государственных учреждений объяснять воздействием славянского гения, – для нас отказаться от задачи всеми мерами содействовать выяснению минувших судеб Византии было бы преступлением против национальной чести или, по меньшей мере, прискорбным свидетельством нашего преклонения перед старыми западно-европейскими авторитетами, не современными, но бывшими в ходу десятки лет тому назад. |
| Миновало то время, когда византийская история была предметом не столько изучения, сколько пренебрежительного недоумения. В западноевропейской литературе сочинение Андлау, 1 явившееся лет девятнадцать тому назад, было едва ли не последним отголоском того рутинного взгляда на византийскую историю, представители которого, под влиянием антипатий, обусловленных противоположностью религиозных и политических интересов востока и запада Европы, ничего не видели в Византии кроме династических переворотов и соединенных с ними насилий и удивлялись, как эта империя могла так долго существовать, целое тысячелетие спустя после того как пала Западная Римская Империя. Теперь и на западе византийская история приобретает кредит; ученые чем далее, тем с большею охотою посвящают свои силы её разработке и по мере разработки открывают новые интересные стороны в этой неведомой дотоле области. Удивляются уже не тому, что греческая империя прожила тысячелетний период после того как покончила свое существование Западная Римская Империя, но удивляются крепости государства, выдержавшего столько бурь и потрясений, целесообразности политических учреждений, сообщивших государственному организму прочность, удивляются богатству культурных начал, выразившемуся в памятниках языка, законодательства, архитектуры. 2 Если такой переворот относительно византийской истории произошел у западноевропейских ученых, которые в силу традиции могли смотреть на нее неприязненно; то для нас, русских и православных, гордящихся и дорожащих сокровищами вселенской истины, переданной чрез Византию, и имеющих основание самую живучесть и действенность византийских государственных учреждений объяснять воздействием славянского гения, для нас отказаться от задачи всеми мерами содействовать выяснению минувших судеб Византии было бы преступлением против национальной чести или по меньшей мере прискорбным свидетельством нашего преклонения пред старыми западноевропейскими авторитетами, не современными, но бывшими в ходу десятки лет тому назад. |
| Византийская Империя связана в дальнейшем с окончательной победой христианства над язычеством, с укреплением истинной веры, с разработкой Вселенскими Соборами догматики и канонического права, с установлением Церковью обрядов богослужения, с созданием замечательного церковного песнотворчества. Византийская Империя, достигшая при Императоре Юстиниане I (527– 565) наибольших размеров, обогатила мир законами этого великого Императора и его выдающихся преемников. Во время переселения народов Империя, с меньшими, чем Запад, потерями, сумела пережить натиск нахлынувших варваров, справилась с трудной задачей размещения славянских племен по западным и восточным границам, тем заградив себя оседлым земледельческим населением от дальнейших вражеских нападений. Не пострадала она особенно и от продвижения арабов. До XI в. стояла она преградой честолюбивым притязаниям Римских пап, пока не произошел разрыв с ними Православной Церкви без года девятьсот лет тому назад. В XI в. Империя начала, однако, клониться к упадку. С 1025 по 1081 гг. Престол занимали 12 Императоров, царствования которых прошли в смутах. Тяжкие испытания пришлось выдержать Византийской Империи в XIII в. Католический Запад, шедший в лице крестоносцев в четвертый раз бороться с неверными, разгромил православный Царьград и основал там Латинскую империю, просуществовавшую 57 лет. Независимая Византия осталась только вне Европы, в виде Никейского государства. Его способные и решительные Монархи сумели в 1261 г. вновь воцариться в Константинополе. Но значение Империи было подорвано. После удара, нанесенного с Запада, стала еще больше определяться опасность, надвигавшаяся с Востока. Турки-сельджуки, когда-то обитатели Алтая, вытесненные затем монголами из внутренней Азии, проникли в XIII в. в Малую Азию. Вождь их Осман (1288–1326) укрепился в начале XIV в. горах Вифинии и создал новое государство. Сын его Урхан (1326–1359) подчинил себе Никомидию и большое число греческих городов в Малой Азии, сделав столицей своей Бруссу. |
| Нынешняя конференция приурочена к 570-летию падения Византии. А «Византия» – это, простите, что? Всем историкам известно, что империи с таким названием отродясь не было. А что было? Была Ромейская империя, что в переводе с греческого означает «Римская». Западные историки в XVIII столетии назвали её Византийской, чтобы отодвинуть её от Рима «первого» и вообще от западной части империи. В Римской империи можно условно выделить периоды деления империи: на две части (правление двух, диархия, двоевластие), восточную и западную (285-293 гг. и 313-324 гг.) и даже на четыре части (правление четырёх, четверовластие, тетрархия, 293-313 гг.). При этом Римская империя этих периодов являлась единым государством. Главная причина появления более чем странного (если не сказать оскорбительного для ромеев) названия «Византия» была в том, чтобы придать видимость законности существования Священной Римской империи германской нации, и обосновать её в качестве единственного законного наследника Римской цивилизации. С новым названием «Византия» империя стала как бы новым государством эллинов (греков), якобы не имеющим отношения к Римской империи. Однако сами эллины называли свою державу Римской (по-гречески – Ромейской), а себя – римлянами (по-гречески – «ромеями»). К слову сказать, греки Донбасса, к которым отношусь и я, будучи крымскими переселенцами XVIII века, вплоть до середины ХХ века по стародавней традиции продолжали называть себя ромеями как этническим самоназванием. Прошло пол-тысячелетия, а для ромеев имперско-государственное осталось в исторической памяти важнее национального. В этом как раз и проявляется мощь великой имперской идеи. С IV по XV века Ромейская империя была бесспорной законной преемницей Римской империи. Второй Рим, имевший эллинов своим титульным культурным этносом, построил из языческой Европы величайшую христианскую цивилизацию, сохранив полную цивилизационную преемственность Риму и Древней Греции. Проблема Второго Рима в отношениях с Западом, помимо религиозной, была ещё и в том, что Константинополь, в сравнении с европейскими столицами, был «непростительно» богат. |
|
|
