| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance «Распятие» из «Реквиема» Ахматовой: почему именно здесь духовный центр великой поэмы 20 мин., 29.03.2023 В знаменитой поэме Анны Ахматовой «Реквием» есть 10-я главка, «Распятие». Она небольшая, всего две строфы, но в них — духовный центр всей поэмы. Почему? Только ли это иллюстрация описанных в Евангелии событий Великой Пятницы, или смысл здесь гораздо глубже? Попробуем разобраться. Стихотворение 10 Распятие Не рыдай Мене, Мати, во гробе зрящи. ___ Хор ангелов великий час восславил, И небеса расплавились в огне. Отцу сказал: «Почто Меня оставил!» А матери: «О, не рыдай Мене...» 1938 __ Магдалина билась и рыдала, Ученик любимый каменел, А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел. 1940, Фонтанный Дом Исторический контекст Поэма «Реквием» была задумана в 1934 году, а закончена в 1963-м. Ее стержневая тема — советские репрессии 1930-х годов, погубившие множество людей. И у большинства из арестованных были матери, жены, дочери. Вот их ужас, их тоску, их боль и выразила Анна Ахматова. Об этом она сама рассказывает в предисловии к поэме: «В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то “опознал” меня. Тогда стоящая за мной женщина, которая, конечно, никогда не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): — А это вы можете описать? И я сказала: — Могу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом». Так что же происходило в те годы, какое «это» смогла описать Ахматова? Еще лет десять-пятнадцать назад я не стал бы уточнять этот момент — тогда мне казалось, что это общеизвестные вещи. Известные из книг, фильмов, из учебников истории, из семейной памяти. Но сейчас я все чаще сталкиваюсь с тем, что многие мои современники (и прежде всего юные) об этом не знают практически ничего. Тот культурный пласт, который хранил память о советских репрессиях, сильно истощился. |
| 1. Предварительные сведения. Царские часы совершаются трижды в году: «в навечерии», т. е. накануне, Рождества Христова и Богоявления, или Просвещения, и в великую пятницу. Они называются «царскими» 1 потому, что в древней Византии обычно совершались в присутствии царя и оканчивались многолетием царю (и патриарху). Это особое многолетие описывается в греческих чинах под названием: «многолетствование, или – как многолетствуют царей и патриарха в великой церкви в праздник Рождества, Светов и в великую пятницу». 2 Главную особенность царских часов составляет «последование двенадцати тропарей» с чтением паремий, апостола и Евангелия, строго приуроченное ко времени и обстоятельствам и изображающее смысл и значение воспоминаемых событий. Это последование собственно и является царскими часами в тесном смысле. Царские часы Рождества Христова и Богоявления находятся в неразрывной исторической связи между собою. Судьба тех и других совершенно тождественна; и что сказано где-либо об одних, то следует относить и другим. Часы великой пятницы, напротив, имеют свою особую судьбу, а потому, их следует рассматривать отдельно. Наши сведения о происхождении и судьбе часов Рождества Христова и Богоявления не отличаются достаточной полнотой и относятся уже к позднейшему времени. Во всех надписаниях рассматриваемых часов творцом их обычно называется Софроний, патриарх Иерусалимский († 644). С одной стороны, согласие свидетельств, а с другой – полное почти отсутствие различия в составе тропарей и чтений по разным памятникам заставляет предполагать в данном случае наличность одной редакции, и именно – редакции патр. Софрония. Именем св. Софрония, большею частью, надписываются только тропари; но иногда и все последование часов усвояется этому-же песнописцу. Вернее, однако, думать, что патр. Софронию принадлежит редакция одних лишь тропарей, даже самостоятельное составление некоторых из них. Разнообразие псалмов, указываемых в разных памятниках, свидетельствует о существовании нескольких редакций самого чина. Во всяком случае несомненно, что при патр. Софроний и благодаря его личным трудам этот чин получил свою окончательную обработку. Патр. Софроний сообщил ему тот вид, в каком он остается и доселе, подвергшись, быть может, самым незначительным изменениям. |
| Глава шестая. Царские и пасхальные часы Царские часы совершаются трижды в году: «в навечерие», т. е. накануне Рождества Христова и Богоявления, или Просвещения, и в великую пятницу. Они называются «царскими» 302 , вероятно, потому, что в древней Византии обычно совершались в присутствии царя и оканчивались многолетием царю (и патриарху). Это особое многолетие описывается в греческих чинах под названием: «многолетствование, или – как многолетствуют царей и патриарха в Великой церкви в праздник Рождества, Светов и в великую пятницу» 303 . Главную особенность царских часов составляет «последование двенадцати тропарей» с чтением паремий, апостола и евангелия, строго приуроченное к времени и обстоятельствам и изображающее смысл и значение воспоминаемых событий. Это последование собственно и является царскими часами в тесном смысле. Царские часы Рождества Христова и Богоявления находятся в неразрывной исторической связи между собою. Судьба тех и других совершенно тожественна; и что сказано где-либо об одних, то следует относить и к другим. Часы великой пятницы, напротив, имеют свою особую судьбу, а потому их следует рассматривать отдельно. I. Часы Рождества Христова и Богоявления 1. Составитель службы Во всех известных нам древних памятниках, часы Рождества Христова и Богоявления обычно надписываются именем св. Софрония, патриарха иерусалимского († 641). С одной стороны, согласие свидетельств, а с другой – почти полное отсутствие различия в составе тропарей и чтений, указываемых древними рукописями, заставляет предполагать в данном случае, наличность одной редакции, и именно – редакции, принадлежащей патр. Софронию. Конечно, служба рождественских и богоявленских часов в том или ином виде, могла существовать и раньше времени патр. Софрония. Но патр. Софроний дал ей окончательную обработку и сообщил тот вид, в каком она и доселе остается в богослужебном употреблении, подвергшись, быть может, самым незначительным изменениям. По-видимому, особенно близкое участие св. песнописец проявил в составлении тропарей, которые обычно и называются в рукописях его «творением» (ποημα). А так как «последование тропарей» составляет самую основу царских часов, то патр. Софроний справедливо считается творцом всей службы царских часов Рождества Христова и Богоявления, в той именно редакции ее, которая одна только и сохранилась до настоящего времени как в древних памятниках, так и в церковно-богослужебной практике. 2. Последование 12-ти тропарей |
| Скачать epub pdf Нижеследующее поучение, столетней давности, являет собою последовательное развитие мыслей знаменитого, рано похищенного смертью , церковного витии, Иоанна, епископа Смоленского, в трех его словах, произнесенных им на утренни Великого Пятка, при чтении 12 Евангелий, затем на вечерне Великой Пятницы, по выносе Плащаницы, и, наконец, на утрени Великой Субботы. Это поучение с необыкновенной силой раскрывает внутреннее существо тех процессов западного общества, захватывавших с большой силой и нас, которые вызвали катастрофу, нами ныне переживаемую. Эти процессы, в результате катастрофы, не ушли в прошлое, а продолжают свое губительное действие, почему настоящее поучение получает характер жгуче-злободневный. Мы извлекаем его из изданного епископом Никандром в 1914 г. «Слова Жизни» – того выпуска его, который дает богослужебные песнопения страстной седмицы. Воспроизводим и поучение, в заключение тут же приводимое, тоже замечательное по своей силе и тоже более, чем современное, другого, еще более знаменитого, церковного витии, Иннокентия, архиепископа Херсонского, сказанное перед Плащаницей и названное им «Завещание Господа Спасителя». Не призываемся ли мы, по-истине, быть выполнителями этого Завещания?! Не можем не выразить своей благодарности П. М. Чижову, обратившему наше внимание на эти замечательные проповеди и давшего нам возможность их перепечатать. Вы слышите, братия мои, евангельския сказания о страданиях Спасителя. Теперь я хочу спросить вас: не были ли вы сами при Его страданиях? Не были ли при Его осуждении, поругании и распятии? Вы, конечно, скажете, что, слушая с глубоким вниманием и чувством описание Христовых страданий, мы, наконец, можем так живо представить их себе, как будто сами их видели, – и, конечно, при событии и зрелище, совершившемся почти за две тысячи лет до нас, и можно присутствовать только мыслию, воображением, чувством. О таком ли присутствии вопрос? Нет, братия; я ставлю вопрос прямо и не только повторяю его определенно, но еще хочу усилить его другим вопросом: не участвовали ли вы в осуждении Спасителя? Да, скажете вы, все мы своими грехами внесли горькия доли в чашу скорбей Христовых, все мы повинны в Его смерти. – Но опять у меня не о том речь. Я вас спрашиваю: не были ли вы сами лично, действительным образом, если не в числе судей, то обвинителей или свидетелей против Христа, или, наконец, в толпе народа, который кричит: «распни Его»? |
| Темы беседы: 1. Страстная седмица; 2. Великая Пятница, страдания и жертва Спасителя и влияние этого события на жизнь каждого человека. А. Пичугин — «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Здесь в этой студии Алла Митрофанова… А. Митрофанова — Алексей Пичугин. А. Пичугин — Пятница, и поэтому как всегда в это время здесь в нашей студии главный редактор журнала «Фома», глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, профессор МГИМО Владимир Легойда. Здравствуйте. В. Легойда — Добрый вечер. Наше досье: Владимир Легойда. Родился в Кустанае в 1973 году. Окончил МГИМО, стажировался в Соединенных Штатах, кандидат политических наук, профессор МГИМО. Некоторое время возглавлял кафедру международной журналистики. Оставил эту должность после назначения на пост председателя Синодального информационного отдела Московского Патриархата. С 96 года Владимир Легойда — главный редактор журнала «Фома», он также входит в состав различных государственных и церковных органов. Таких как Президентский Совет по правам человека, общественный совет при Минюсте, Патриарший совет по культуре, Высший церковный совет. С декабря 2015 года Владимир Легойда является председателем Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ. А. Митрофанова — У нас сегодня необычная пятница. Наверное, она единственная такая. Да не наверное, а точно. Её называют Великой пятницей, Страстной пятницей. И я думаю, что будет правильно, если мы разговор начнем с тех, самых главных событий, которые сейчас проживаются… Я правильно понимаю, что они не вспоминаются, а проживаются в Церкви? Всякий раз. События Великой пятницы — Распятие, Погребение Христа. В. Легойда — Вообще-то евангельские события проживаются на каждой Божественной литургии. Но понятно, как вы совершенно справедливо сказали, Страстная неделя, Страстная седмица — это особое время, когда мы все призываемся к тому, чтобы, говоря языком богослужения, «всякое ныне житейское отложить попечение», и попытаться максимально пережить и прикоснуться к тем событиям, которые стали определяющими в истории человечества. И у нас есть такая уникальная возможность, наша вера, наше богослужение дает нам возможность в этой погрузиться и это пережить, насколько это для каждого из нас возможно в нашей нынешней ситуации. Поэтому, конечно, Страстная пятница как день Распятия Спасителя, это такая, может быть, точка максимального напряжения евангельских событий. |
| 20. Страстная седмица. Великий Пяток. Воспоминание Святых спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа. Прп. Феодора Трихины. Прп. Александра Ошевенского. Мч. младенца Гавриила Белостокского. Прп. Иоасафа Метеорского. Свт. Феодосия исп., еп. Коломенского . Полунощницу «поем в келлиях» (Типикон, гл. 49, «Во Святый и Великий Четверток вечера»). Утреня Великой Пятницы (с чтением 12-ти Евангелий), именуемая Уставом «Последование Святых и спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа», совершается обычно в Великий Четверток вечером. По Типикону, она должна начинаться во 2-м часу ночи, т. е., по нашему счету, в 8-м часу вечера в Великий Четверг. Примечание. «Во 2-й час нощи клеплет параекклисиарх. И собравшимся нам во храм, благословившу иерею с кадилом, глаголем по обычаю, якоже предписася в четверток 5 недели» (Типикон, гл. 49, «Последование Святых и спасительных Страстей...», «Во Святый и Великий Пяток утра»). Иерей возглас: «Благословен Бог наш...». Чтец : «Аминь», «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе», «Царю Небесный...», Трисвятое. По «Отче наш...» иерей – возглас: «Яко Твое есть Царство...». Чтец: «Аминь», «Господи, помилуй» (12 раз), «Слава, и ныне», «Приидите, поклонимся...» (трижды) и двупсалмие (во время псалмов – обычное каждение). Шестопсалмие. (Иерей читает утренние молитвы.) Великая ектения. «Аллилуиа», глас 8-й (со стихами: «От нощи утренюет...»), и тропарь «косно и со сладкопением», глас тот же: «Егда славнии ученицы...». «Слава» – тот же, «И ныне» – тот же. Примечание. «По тропаре же входит настоятель со диаконом во святый олтарь, и облачася во священныя одежды, кадит святую трапезу крестообразно, и весь святый олтарь, и лики, и братию по чину» (Типикон, гл. 49, «Последование Святых и спасительных Страстей...», «Во Святый и Великий Пяток утра»). Церковный Устав указывает читать Евангелия Святых Страстей в алтаре (причем Евангелие остается на престоле), но уже твердо установился обычай читать их на середине храма. В начале пения тропаря отверзаются царские врата, и предстоятель в фелони износит Евангелие на середину церкви. Раздаются свечи священнослужителям и молящимся. Свечи по прочтении каждого Евангелия погашаются и возжигаются к началу следующего Евангелия . Далее, во время продолжающегося пения тропаря, предстоятель совершает полное каждение всего храма. По окончании тропаря и каждения – малая ектения , возглас: «Яко Твоя держава и Твое есть Царство...». Посем: «И о сподобитися нам...» , «Премудрость, прости...», «Мир всем» и прочее по обычаю. |
| 2-е Перенесение мощей св. архидиакона Стефана, первомученика В этот день совершилось перенесение мощей св. первомученика. В 415 году в одну ночь пятницы в третий час явился Лукиану, пресвитеру того места, где погребен был Стефан, в сонном видении, муж престарелый, высокий ростом, святолепный, украшенный сединами, с длинною бородою, одетый в белую одежду, испещренную золотовидными украшениями, которые изображали собою кресты, с золотым жезлом в руке, которыми он прикоснулся до пресвитера, и трижды воззвал: Лукиане, Лукиане, Лукиане, иди во град Иерусалим, и скажи св. Иоанну архиепископу: доколе быть нам затворенным? Во время твоего святительства нам подобает быть явленными: открой немедленно гробы наши, потому что наши мощи лежат в небрежении, – то дождем мочимы, то ногами неверных попираемы; не столько о себе пекуся, сколько о тех святых, которые почивают со мною, и великой чести достойны. Открой мощи их, да отверзет Бог двери милосердия Своему миру, объятому многими бедами. Пресвитер в ужасе спросил явившегося ему: «кто ты, и кто те, которые с тобою?» Я Гамалиил, отвечал явившийся, Павла апостола Христова питатель и учитель: почивает же со мною камением побиенный от иудеев и первосвященников иерусалимских за веру Христову Стефан архидиакон, которого я, поверженного на съедение псам, зверям и птицам, взял ночью и принес в сию мою весь, положил в пещере моей во гробе, уготованной мне, чтобы иметь с ним участие в воскресении и благодати Господней. В другом же гробе, в той же пещере положен Никодим, от Самого Христа Господа Вере святой наученный и крещение святое (по вознесении Господнем) от апостолов приявший. О крещении и вере его во Христа уведав, иудеи исполнились гнева и хотели его убить, как и Стефана, но не сделали этого из уважения во мне, а отняли у него начальство и имение в пользу храма и, прокленши его, изгнали его из града со многими для него озлоблениями и бесчестием. Я принял его в мою весь и пропитывал до кончины его. Когда он скончался: я похоронил его близь мощей первомученика Стефана. |
| В наше время появилась возможность стереть искусственную границу между светским и духовным искусством. Когда у меня появилась мысль написать «Страсти по Матфею», то моим намерением было создать некий синтез, с одной стороны, баховской традиции, характерной для Запада, с другой традиции русского церковного пения. То есть, идея заключалась в том, чтобы взять баховскую форму, традиционную для протестантской церкви трехсотлетней давности, и наполнить ее православным содержанием, которое составили богослужебные тексты Православной Церкви. Ведь в богослужении Православной Церкви есть нечто похожее на «Страсти» Баха: это совершаемая в канун Великой Пятницы служба Двенадцати Евангелий, когда читаются евангельские отрывки о Страстях Христовых вперемежку с речитативами чтеца и хоровыми песнопениями. Однако мое сочинение предназначалось не для православного храма, а для концертного зала. Именно поэтому я использовал не только хор, но и струнный оркестр. Западный религиозный опыт отличается от восточного, православного. Это отличие особенно остро ощущается в восприятии Страстей Христовых. Для западной традиции характерно эмоциональное их восприятие, что отразилось и в живописи, и в музыке эпохи Возрождения. На западных изображениях Распятия Христос представлен страдающим, с открытыми, поднятыми к нему глазами. На православных иконах Распятия Спаситель изображен уже умершим: страдание, мучения, агония оставлены как бы «за кадром». Таково же и восприятие Страстей Христовых в литургических текстах Православной Церкви: они говорят о страданиях и смерти Спасителя, но при этом подчеркивают, что на кресте страдал Сам воплотившийся Бог, и Его страдание неотделимо от Его Божественной славы, а смерть неотделима от Воскресения. Жанр «Страстей» не предполагает чтение истории о Воскресении Христовом. И в моих «Страстях по Матфею» читается только евангельский рассказ о страданиях, смерти и погребении Христа. Но тема Воскресения является одним из лейтмотивов, как в богослужебных текстах, легших в основу либретто сочинения, так и в музыке. В этой музыке есть лиризм и трагизм, но эмоциональное начало не является определяющим. Главным для меня было дать возможность слушателю пережить историю Страстей Христовых через призму их православного восприятия. Это музыкальное произведение написано ad maiorem Deam gloriam, и посвящено оно Тому, Кому я служу всю свою сознательную жизнь Иисусу Христу как Богу и человеку. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Косово: Воскресения не бывает без смерти Сербские заметки 20.04.2023 534 Время на чтение 5 минут Фото: Предоставлены авторами О том, почему сербы не боятся радоваться, рассказывает Мария Васич. Из Великой и страшной Пятницы мы отправились в Великую, тихую, исполненную надежды Субботу, с трепетом ожидая праздник праздников, который зовется у нас в Косовском Поморавье Великдан – Великий день. Величайший. В Косово пришло Воскресение Христово, собрав, соединив, возвратив бежавших, изгнанных, потерянных и даже убитых – в свои дома, храмы, семьи. Сербские села полны народу, церкви – молитвой, родительские сердца – радостью. Измученное Косово поднимает голову – так расправляется навстречу солнцу напившийся росы цветок – и в сердце, и в устах, от избытка которого они говорят, звучит одно радостное: «Христос воскресе!» Воскресение Христово в Косово и Метохии. Большинство сербов отправилось встречать воскресшего Христа в святые обители, как и всегда в нашем крае. Грачаница, Печка Патриаршая, Великие Дечаны, Зочиште, Драганац – здесь и в других монастырях, поменьше, звучали молитвы и пасхальные гимны наших соплеменников. В Косовском Поморавье местные жители вместе со своим любимым владыкой Иларионом, епископом Новобродским, встречали епископа Рашко-Призренского Феодосия и Косовско-Метохийского, в полном соответствии с давними традициями гостеприимства, присущими нашему краю. Особенно волновались самые младшие – детям не терпелось показать владыке разученные танцы и по возможности вовлечь его в хоровод, и, да, немного похвастаться особыми пасхальными нарядами родного края. Больше 20 лет храм в селе Витина встречал Воскресение Христово тихо, без громкого торжества, столь нам, сербам, присущего. Но в этот раз оставшиеся сербские жители Витины, не обращая внимания на косые взгляды некоторых соседей, вновь устроили праздник: танцевали «коло», наш знаменитый хоровод, подняли сербские трёхцветные флаги, поздравляли друг друга. Было довольно много молодёжи – скоро наступит их черед вести борьбу за сохранение Православия в Косово. Судя по настроению молодых, борьба не прекратится. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Торжество православия 15.03.2011 351 Время на чтение 3 минуты Едва ли не самое страшное либеральное пугало нынешнего времени - разговоры об усиливающейся роли Русской православной церкви, или РПЦ, как ее чаще называют. Получается вроде бы так: первые лица государства ходят по большим праздникам в храмы, Церкви возвращается отнятое у нее в советские годы имущество, обсуждается возможность преподавания Закона Божия или основ православной культуры в школах, а недавно один батюшка и вовсе всех переполошил, посоветовав женщинам для их же блага пристойно одеваться. И как тут не встревожиться свободомыслящему российскому интеллигенту, чающему соединить разрывы в русской истории? За что боролись в семнадцатом году, отделяли от государства, учили народ атеизму и отвращали от клерикализма, если не прошло и ста лет, как все возвращается? Да и не просто возвращается, а того хуже: РПЦ у нас - словно новая КПСС, недаром великий поэт задолго до всяких религиозных свобод воскликнул: " Входит некто православный,/Говорит: теперь я главный! " Как в воду глядел. Только вот вопрос: действительно ли главный? Возьмем простую вещь - календарь, ибо в нем точнее всего отражается повседневная жизнь человечества. Государство с 1918 года живет по григорианскому календарю, Церковь с давних времен - по юлианскому. Все вроде бы к этому привыкли, менять никто ничего не собирается, однако возникает проблема с праздниками. Уже набило оскомину говорить о двух неделях насильственного безделья в декабре-январе, когда в канун Рождества народ томится и не знает, чем себя занять, а на Святках, когда хорошо было бы и попраздновать, выходит на работу. Это не иначе как православные придумали - кому б еще в голову пришло? На Масленице в этом году было шесть рабочих дней, а на первой, самой строгой неделе Великого поста всем народом погуляли по поводу большевистского женского дня. Зато в апреле Страстная неделя - та, что в бездуховном западном мире нерабочая с Великой пятницы - будет у нас, как всегда, самой обычной. И пасхальное воскресенье останется в государственном реестре рядовым нерабочим днем, после которого извольте идти трудиться и никаких вам Светлых седмиц. Я уж не говорю о двунадесятых праздниках. |
|
|
