| Должны ли монахини возжигать светильники, или снова о ритуальной нечистоте После изучения сочинений ранней Церкви и современных мнений, выраженных несколькими церковными органами, сестра Васса приходит к заключению, что правила, касающиеся «ритуальной нечистоты» обнаруживают «достаточно смущающее, по сути нехристианское явление под маской православного благочестия». 27 мая, 2011 После изучения сочинений ранней Церкви и современных мнений, выраженных несколькими церковными органами, сестра Васса приходит к заключению, что правила, касающиеся «ритуальной нечистоты» обнаруживают «достаточно смущающее, по сути нехристианское явление под маской православного благочестия». О ритуальной не/чистоте: Что это и зачем? К вопросу о «ритуальной нечистоте»: ответ сестре Вассе (Лариной) Педагогика нелюбви, или снова о ритуальной нечистоте в христианстве От редакции: Статья инокини Вассы (Лариной) О ритуальной не/чистоте: Что это и зачем? вызвала бурную дискуссию в англоязычном и российском интернете – множество обсуждений, ссылок, развернутые ответные публикации. Правмир предлагает новый текст в рамках дискуссии — второй ответ инокине Вассе священника Сергия Свешникова. Перевод с английского Марины Леонтьевой — специально для портала «Правмир» . Введение В продолжение разговора, начатого мною в предыдущей статье «К вопросу о «ритуальной нечистоте»: ответ сестре Вассе (Лариной)» (1), я хотел бы рассмотреть некоторые затронутые проблемы более подробно. Вопрос, который ставит сестра Васса, заключается в следующем: Когда я поступила в женский монастырь Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) во Франции, меня ознакомили с ограничениями, которые накладываются на сестру во время менструации. Хотя ей было позволено ходить в церковь и молиться, не разрешалось ни причащаться, ни прикладываться к иконам или прикасаться к антидору, ни помогать печь просфоры или раздавать их, ни помогать при уборке храма, ни даже возжигать лампаду или светильник, висящий перед иконой в своей собственной келии – это последнее правило мне объяснили, когда я заметила незажженную лампаду в иконном углу другой сестры (2). |
| Анна Маркова Житие Детство Преподобный Александр Свирский родился в приладожском селе Мадера. Его родители были местные крестьяне среднего достатка. Их звали Стефан (Степан) и Васса (Василисса). Относительно обстоятельств рождения будущего преподобного в житийной литературе существует несколько версий. Согласно одной – супружество благочестивых крестьян Стефана и Вассы долгие годы было бесплодным: всё это время они молились о ребенке. Согласно другой версии, у Стефана и Вассы уже было двое сыновей, которых они благополучно вырастили, а потом они вновь захотели родить ребенка, но желание их несколько лет было тщетным и они усердно просили Господа послать им сына. В любом случае будущий преподобный был «вымоленным» ребенком. Незадолго до его зачатия Стефан и Васса отправились на богомолье в Островский Введения Богородицы во храм монастырь. Там, согласно житийному преданию, им было видение о том, что молитва их услышана. После этого они вернулись домой и вскоре Васса обнаружила, что ждет ребенка. А 15 июня 1448 года у них родился сын, в крещении названный Амосом. Когда мальчик достиг определенного возраста, его отдали учиться грамоте. Но первое время грамота никак не давалась ему. Росший в набожной семье, Амос усердно молился Богу и Его Пречистой Матери о помощи. Однажды он, по примеру родителей, даже совершил паломничество в Островский Введенский монастырь. И молитва его была услышана – он услышал голос от иконы, обещавший ему помощь. После этого мальчик вернулся домой в особом расположении духа, так что его родители поняли, Бог посетил его. И с тех пор Амос успевал в учении даже лучше многих своих сверстников. Родители не могли нарадоваться на подраставшего сына, бывшего им надежным помощником, а он втайне мечтал о подвижничестве, усердно посещая богослужения и изнуряя себя постом. Когда же Амос достиг совершеннолетия, родители стали заговаривать с ним о возможной женитьбе, а он любыми способами старался избегать таких разговоров, желая оставить мир. Желание стало целью, когда Амос услышал о подвижничестве иноков Валаамской обители – именно там он хотел принять постриг и молил об этом Бога. |
| Кофе с сестрой Вассой: О праведном Симеоне и том, что надо не забывать вечером (+Видео) 15 февраля, 2015. Инокиня Васса (Ларина) Так влюбленный человек может увидеть лицо возлюбленного или возлюбленной в голубом небе. Очередной выпуск своего шоу инокиня Васса (Ларина) посвятила празднику Сретения Господня и Песне Симеона Богоприимца. Всем здравствуйте! Я – сестра Васса, и, как обычно, я готовлю себе кофе здесь, в Вене, в Австрии. Сегодня у нас с вами очень увлекательная тема – слова святого Симеона, приведенные в Писании, также известные как Песнь Симеона Богоприимца. Напомню, святой Симеон в Евангелии – это очень старый человек, который приветствовал Господа в Храме, когда Богоматерь и Иосиф принесли туда младенца Иисуса в храм. Песнь Симеона Богоприимца – это актуальная для нас тема в связи с разговором о церковной службе, которая называется вечерней, поскольку песнь Симеона поется в конце этой службы. Эта песнь также важна в связи с темой праздника Сретения – встречи, представления Господа. Этот праздник будет отмечаться 2 (15 — по новому стилю — Ред.) февраля. Прежде чем вы выключите это видео, подумав, что тема встречи Господа не настолько и интересна, я спешу уверить вас, что эта тема – центральная, главная тема нашей жизни во Христе, которая вся посвящена этому. Да, вся наша жизнь во Христе посвящена тому, чтобы наша встреча с Христом состоялась. И, размышляя, как это удалось сделать Симеону, который взял на руки Господа, пока Тот был младенцем, так и мы вдохновляемся обнимать Христа ежедневно. Я подозреваю, что многие из вас, наших регулярных зрителей, интересуетесь, что случилось с Дэвидом, членом нашей команды, который поднялся к нашим соседям сверху, вернуть таинственный ботинок. Это долгая история, так что, если вы ее не знаете, посмотрите в предыдущем эпизоде, поскольку у нас не так много времени. Слава Богу, Дэвид в порядке. Он вернулся, после того как мы не слышали о нем три дня и три ночи. И вернулся он не один, а с русской женщиной Наташей, которую он спас в трудной ситуации. Я не могу сейчас рассказывать все подробности, мои многочисленные слушатели, могу лишь сказать, что она очень помогает нам. Она совершила настоящие парикмахерские чудеса. Я знаю, что по мне видно очень мало, но уверена, что вы заметили! |
| В сороковой день после кончины матушки другая духовная дочь посвятила ее памяти стихи: Светлый облик твой, кроткий и благостный, Как виденье парит надо мной, Освещая путь жизни безрадостный, Опустевший в разлуке с тобой. Взгляд твой добрый и мудрость молчания, Юмор легкий и строгость к себе, Мелодичное речи звучание Помнят все, кто встречался тебе. Благородное сердца терпение, Тихий шелест молитв на устах, Слезы тайные, слезы смирения Не забудет Господь в небесах. И когда на твое изголовие Опустилась смертельная сень, Верю я, что Христовой любовию Воссиял тебе вечности день. Духовное руководство сестрами перешло теперь к монахине Анатолии, и икону Скоропослушницы перенесли в домик Вассы Громовой. По-прежнему совершалось ежедневное монашеское правило, читались два акафиста, Божией Матери и великомученику Пантелеймону. Сестры имели обыкновение еще и прочитывать тропарь каждому святому, чьи иконы висели в их келье. Негласная обитель без монастырских стен продолжала свое существование. Мать Анатолия была тихой и кроткой, еще более молчаливой, чем игумения Олимпиада. С гостями посидит полчаса и уйдет в свою келью. Также оставив о себе добрую память, она скончалась 10 марта 1960 года. После нее, 15 апреля 1968 года, умерла Васса Громова и, как мать Анатолия, была погребена возле матушки Олимпиады. Васса казалась и вовсе неприметной. Невысокого роста, вечно в хозяйственных заботах, она всегда приветливо встречала гостей, кормила их, устраивала на ночь. Но однажды, когда в субботу к ней зашла Любовь Пташинская, приехавшая помолиться на могиле матушки Олимпиады, Васса, по виду совершенно здоровая, удивила ее неожиданным вопросом: «Любочка, а ты приедешь меня в среду хоронить?» – «Мать Васса, ну что вы говорите? Вы еще жить будете долго!» – «Нет, я прошу, чтобы в среду ты меня приехала хоронить». В это время в доме оказался еще одни гость, архимандрит Тихон (Агриков) 44 . «Я всерьез не приняла этого, – вспоминает Любовь Пташинская, – пошли мы на улицу с отцом Тихоном. У их домика не было фундамента, так он землей был присыпан. Отец Тихон сел и задумчиво говорит: “Светильники угасают...» Приехала я домой, вдруг в среду телеграмма: “Приезжай хоронить, умерла мать Васса». Тогда я поняла, какие же угодницы были с нами рядом. Мы на мать Вассу и внимания никогда не обращали: бросим сумки – мать Васса наши сумки уложит... Никогда она не давала никому из гостей мыть посуду, себе на полу стелила всегда... И до какой святости дошла! Только тогда до ума и сердца дошло, какие же угодники Божии жили в наше время!» |
| И вот тут-то мне стало страшно. До этого момента я была уверена, что сейчас мы все поговорим, выясним подробности, вместе посмеемся и разойдемся с миром. Женька смотрел на меня больными глазами, его родители зыркали волком. А у меня как будто реальность уплывала, мне начало казаться, что все это происходит не со мной. И мы пришли в кабинет директора. Там уже сидели Васса и Танечка. Говорила все время Васса, директорша только кивала с умным видом, а Танечка смотрела мимо нас куда-то в стенку совершенно стеклянными глазами. – Итак, – говорила Васса, – если на начальном этапе мы видели просто халатность родителей, то теперь это переросло в преступную халатность. И я хочу спросить… Тут Васса повысила голос так, что у меня заложило уши… – Как вы воспитываете своих детей? А?! Мои родители вжались в стулья. – Как нужно воспитывать, чтобы ребенок посмел пойти против воли совета отряда, против воли своих товарищей, против воли старших товарищей, которые, между прочим, члены партии? Тут, видя, что моя мама уже готова заплакать, Васса чуть смягчилась. – Нет, мы конечно, не снимаем полностью с себя вину. Вот Татьяна Николаевна, – кивок в сторону Танечки, – тоже понесет заслуженное наказание. Это и ее просчет, ведь это ее пионерская организация! И хороша б была эта организация, если б пошла на поводу у таких ее незрелых членов. Хорошо, что в этом классе учатся и сознательные дети, которые не побоялись! Которые, между прочим, физической расправы не побоялись! Потому что вот эти, – кивок в нашу сторону, – угрожали! Тут вступилась моя мама: – Но Оля не могла… И ее перебила мама Жени: – А Женя, значит, мог? – Оля тяжело болела… – Ну и сидели б дома, раз болели! Сбила мальчика с толку! Моя мама аж задохнулась от возмущения: – Это еще кто кого сбил! – Женя бунт в классе не поднимал! – А Олю из пионеров не исключали! – Ша! – сказал вдруг Женин папа. – Прекратите базар! Мамы затихли, а папа продолжил, обращаясь к Вассе: – Что вы предлагаете? Васса царственным жестом поправила прическу: – Я рада, что вы, Петр Иванович, как ответственный партийный работник, понимаете серьезность ситуации. |
| – Не осуждаю! – неожиданно громко ответил Архипыч. – То есть как – не осуждаешь? – в голосе вожатки появились панические нотки. Васса почуяла это и вступила в бой сама. – Она ведь пыталась отравить вас ядом религии! Конечно, ты осуждаешь старую… не очень умную женщину. – Сами вы… старая женщина! Стало тихо-тихо. Я покосился на Вассу и вожатку. Они смотрели на Архипыча, как будто ждали продолжения. Или наоборот, ждали, что сейчас проснутся. Я бросил взгляд на Женьку и только теперь увидел, какое у него выражение лица. Пожалуй, только он из нас четверых и был похож на пионера-героя: губы сжаты, смотрит прямо в глаза Вассе… И кулаки тоже сжаты. Ему еще по гранате в каждую руку – вообще Марат Казей. Женька подождал немного, но никто больше не произнес ни слова. Тогда он все той же деревянной походкой вернулся на место, взял портфель и вышел из класса. – Так, – сказала завучиха. Если до этого было тихо, то теперь стало вообще беззвучно. Как будто воздух превратился в прозрачную, но плотную вату. Все ждали, что Васса разразится гневной речью, но она сказала тихо: – Все свободны. Шевченко, останься. Когда все разошлись (в полном молчании, как будто оно к ним прилипло), Васса сказала классной: – Архипова нужно исключать. – Из школы? – деловито спросила Танечка. – Для начала – из пионеров. – Тамара Васильевна, – вдруг сказала классная, – я бы хотела с вами поговорить. Только теперь я обратил внимание на классуху. Наташа Алексеевна у нас молодая, всего два года как из института, но нормальная. И «пару» влепить может, и «неуд» за поведение, но всегда дает шанс исправить. И всегда очень спокойная. Сейчас Наташа спокойной не была – сидела и кусала губы. – Говорите. – Если можно, не в присутствии Вити. – Шевченко, подожди пока в коридоре. Я с радостью подчинился. Уселся с ногами на подоконник, хотя это в нашей школе строжайше запрещено. Наверное, мне нужно было сделать что-то запрещенное, чтобы хоть немного успокоиться. Сидел, успокаивался и прислушивался к голосам из кабинета. Сначала голоса были спокойные и ровные. Как будто в настольный теннис играют: Васса «Бух» – Наташа «Тук-тук». Но потом что-то случилось, и разговор пошел на повышенных тонах. Это было странно. То есть Васса частенько говорила на повышенных тонах, Танечка вообще любила покричать, но чтобы классная повысила голос… За год с ней этого не случалось ни разу. |
| Васса медленно кивнула, не сводя глаз с нежданного гостя. Тот засмущался и скромно устроился за последней партой, бросив на меня укоризненный взгляд. А что тут такого? Ведь я его действительно сначала привез в обком, а уж потом – сюда. Значит, он из обкома. Я вышел к доске и оглядел класс. Как я, оказывается, по ним всем соскучился! Даже по Воронько. Даже по Красноперкиной, хоть она и смотрит на меня волком. – Тема сегодняшнего собрания, – начал я, – поведение пионера нашего отряда Жени Архипова. – Возмутительное поведение! – поправила меня Танечка, но Васса на нее сердито зыркнула, и вожатке пришлось втянуть голову в плечи. Кажется, завуч решила вести себя потише в присутствии «товарища из обкома». Вот и хорошо! Тем не менее я поправился: – Поведение, которое возмутило многих в нашей школе. Женька смотрел на меня с ненавистью. Эх, черт, надо было ему хоть намекнуть, к чему я веду! А может, и хорошо, что он ничего не знает. – Напомню, что наш одноклассник Архипов принес в школу пасхальный кулич и даже угощал им всех нас. Даже меня, – я вздохнул, осознавая всю тяжесть совершенного проступка. Васса окончательно успокоилась и перестала кидать подозрительные взгляды на Льва Залмановича (только бы не перепутать отчество!). – Архипов мог решить проблему, попросив у нас прощения, – мне самому было тошно от своих слов, – и признав, что его бабушка… Я запнулся. Танечка совсем уже собралась что-то ляпнуть, но Васса сжала губы, и вожатка испуганно прикусила язык. – …что его бабушка кругом неправа! – закончил я. – И теперь перед нами стоит вопрос, что с ним делать? Видно было, что Танечка снова порывается вставить пять копеек, но Васса схватила ее за руку. Во взгляде ее читалось: «Куда ты лезешь? Шевченко сам справится!» Класс терпеливо ждал неминуемой развязки. И тут я неожиданно изменил тему: – Но прежде чем решить вопрос с Архиповым, мы должны разобраться с его бабушкой. Я не удержался и глянул на Женьку. Тот, кажется, собирался набить мне лицо, не дожидаясь окончания собрания. Поэтому я не стал делать эффектной паузы, как собирался вначале, а быстренько выпалил: |
| – Васса… – пронеслось по рядам. – Начинайте, – сказала Васса и царственно взмахнула рукой. – Тема сегодняшнего собрания – безответственное поведение вашего одноклассника Евгения Архипова, который поддался тлетворному влиянию религиозного дурмана. И пытался затащить в эти же сети своих друзей, – оттарабанила Танечка. Класс затих и все уставились в затылок Архипову. Он сидел за первой партой, и лица его мы не видели. Но видно было, как он судорожно втянул голову в плечи. – Я попрошу председателя совета отряда Лену Красноперкину изложить суть дела, – сказала Танечка. К доске вылетела блондинка с первой парты третьего ряда. На голове бант, галстук отглаженный, глазками луп-луп. Но при всей аккуратности она производила отталкивающее впечатление – такими в квестах рисуют главных злодеек. – Давай, Леночка, – сказала Васса. И Лена дала… К середине ее речи мне очень хотелось помотать головой, потому что смысл ускользал. Евгений Архипов принес в класс кулич и собирался им отравить всех в классе. Бред какой-то… – Но мы хотим дать Евгению шанс исправить свою ошибку, – продолжила Леночка, – Мы, пионеры пятого «В» класса, хотим, чтобы ты, Женя, вышел сейчас к доске и сказал, что был неправ. При гробовой тишине в классе Женя тяжело поднялся и вышел к доске. Выглядел он неважнецки. Наверное, как я вчера, когда меня вызвал историк. – Это было заблуждение, – прохрипел Женя. Васса довольно и царственно кивнула. – А теперь, – сказала Леночка, покосившись на Вассу, – мы, пионеры 5 «В» класса, хотим, чтоб ты осудил свою бабушку, которая по неграмотности… – Нет! – перебил ее Женя. Лена поперхнулась словом и глаза у нее стали огромными. В них отчетливо читался страх. – Женя… – начала говорить Танечка, но Архипов перебил и ее. – Я не буду осуждать бабушку, – сказал он неожиданно окрепшим голосом. – Я ее люблю! В классе стало так тихо, что было страшно дышать. Васса застыла с непонятной гримасой на лице, а Танечка предприняла еще одну попытку. – Женя, – сказала она ласково, – ты, конечно, любишь бабушку, но, согласись, она поступила не по-советски. |
| Характерна ещё описка, повторяющаяся во всех списках нашей редакции, это – «болгарина» вм. «боярина» 253 . В заглавных строках Слова о перенесении мощей пр. Феодосия вставлено имя автора: «Нестера мнха монастыр печерьскаго»; кроме того, значительно изменено начало: «С похвалами бывающа памти праведны възвеселтс. рече премрыи солмонъ» и пр. (Рукоп. Н. Соф. б. 1363, л. 65). Несколько новых вводных слов читаем и в рассказе о пр. Исаакии Печерск.: «ко въ гни искоушаетс злат. и члцы в пещи и т. д. (Ib. л. 150 об.). Наконец, изменено летописное известие о видении и смерти еп. Нифонта: упоминаемые здесь события изложены в большем порядке и последовательности 254 . Совершенно новой статьей в Кассиан. II ред. является «Въспросъ благоврнаго «Изслава латынхъ» 255 , памятник XII в., приписываемый Феодосию Греку 256 . По мнению Шахматова 257 , источником для тех вставок и дополнений, какие сделаны Кассианом в его редакциях Патерика, послужила Печерская летопись, составленная в начале XII в.: здесь–тο Кассиан нашел указание на год пострижения Феодосия, распространенное начало Сказания что ради прозвася Печерск. мон., имя Нестора в разных местах этого Сказания, а также Слова о перенесении мощей, рассказ о видении и смерти еп. Нифонта в первоначальном виде и, наконец, Въспросъ Изяслава о Латынх. Отдавая должное этой в высшей степени талантливой гипотезе, я думаю, что новая редакция Сказания о начале Печерск. мон. явилась независимо от предполагаемой Печерской летоп., куда, между прочим, вошли «многия заимствования из Жития Антония»: в противном случае, совершенно непонятно, почему Кассиан не воспользовался известием Жития Антония о пострижении м. Илариона от его руки 258 . Я знаю возражения Голубинского против достоверности этого известия 259 , но подозревать в таком скептицизме составителя Печерской летописи или же Кассиана – едва ли мы имеем какое–нибудь историко–литературное право. По всей вероятности, распространённое начало Сказания принадлежит самому Кассиану: он записал то устное предание, которое было принесено к нам в то время с Афона, – а тенденция Афонских монахов, нуждавшихся в материальной поддержке со стороны России, тенденция связать первые страницы нашей церковно–монашеской жизни с своею, – вполне понятна 260 . |
| Менее всего я был счастлив при розыскании литературных источников Слова о создании церкви Печерской: получился лишь тот отрицательный результат, что наше Слово стоит независимо от византийско-славянских сказаний о построении храма Софии Цареградской, а равно и от сказания о построении первой церкви в г. Лидде, известного с именем Иосифа Аримафейского 14 . Прибавлю еще, что не отмеченная нами в своем месте гипотеза Буслаева о происхождении Слова 15 – кажется мне лишенною всякой вероятности: конечно, Слово о создании цер. Печерск. составлено не ad majorem gloriam княжеского рода Всеволода Ярославича и Монамаховичей, а с тою же самою целью, что и Послание к Поликарпу. В заключение считаю долгом сказать, что без просвещенного содействия со стороны Совета Академии я не мог бы воспользоваться тем все-таки довольно значительным количеством рукописного материала, какой мне необходим был при моих научных занятиях. Изданием в свет настоящей книги я обязан Отделению русск. яз. и словесн. И. Акад. Наук, которому и проношу здесь свою глубокую благодарность. С чувством самой искренней признательности вспоминаю также о том неизменном участии, с каким всегда относился к моей работе академик Алексей Александрович Шахматов, начавший помогать мне своими ценными советами и указаниями еще в то время, когда я был на студенческой скамье. Д. Абрамович 14 февр. 1903 г. 1 «О Патерике Печерском». – Ж. Мин. Нар. Пр. 1838 г., окт., и Чтен. Общ. Ист. И Др. р. 1847 г., кн. 9; «О редакц. Патер. Печерск. Вообще, в ответе на ст: «Обзор ред. Киевопеч. Патер., преимущественно древних». – Чтения 1858 г., кн III. 2 «Обзор редакц. К.-Печ. Патер., преимущественно древних». – Известия II Отдел. И. Ак. Наук, 1856 г., т. V. 4 Ср. В. А. Чаговец. Пр. Феодосий Печерск., его жизнь и сочинения. К. 1901, стр. 5–18; Г. Н. Бельченко. Пр. Феод. Печ., его жизнь и сочин. По поводу книги В. А. Чаговца. Од. 1902, стр. 4–10. 9 См. рукоп. Водокол. 229, лл. 413 и 481 о. – 537; собр. гр. Уварова 968 (300); Тр.-Сергиев. Л. 792 и 805, лл. 108–135; М. Рум. и И. Муз. 306; собр. Григоров. 24 (1706); собр. Иискар. 155; Солов. б. 580 (991), 551 (182), 486 (705) и 474 (651); И. П. Б. Толст. III. 70; Кир. Бел. б. 115/1192; Ундол. 390, 391 и 642; И. Общ. Л. др. и Q. I. (1091); Воскр. Новоиерусал. м. 110, л. 145 и д.; собр. кн. Вяземск. F. СХ и Q. CLXXXI. и мн. др. |
|
|
