| После оглашения доказательств этих обвинений как подтвердившихся Патриарший экзарх великий протосинкелл Никифор встал на возвышение и, держа в руках Крест и Евангелие, торжественно, от имени Собора, объявил епископов-отступников лишенными священного сана. Затем миряне, участвовавшие в заседаниях православного Собора, дали «обет веры, совести и чести»: не повиноваться этим неистинным пастырям. Затем от имени всех членов Собора об этом решении было объявлено униатскому Собору. К королю православный Собор направил просьбу: лишить извергнутых и отлученных епископов-униатов их епархий («хлебов духовных») и отдать их места новым кандидатам, избранным православными. В тот же день участники православного Собора подписали две резолюции, близкие по содержанию. Первая гласила: «Мы даем обет веры, совести и чести за себя и наших потомков —не слушать этих осужденных соборным приговором Митрополита и Владык, не повиноваться им, не допускать их власти над нами. Напротив, насколько возможно, противиться их определениям и распоряжениям и стоять твердо в нашей святой вере и при истинных пастырях нашей Святой Церкви, особенно при наших Патриархах, не оставляя старого календаря, тщательно сохраняя огражденное законами общее спокойствие и сопротивляясь всем притеснениям, насилиям и новизнам (нововведениям — Ред.), которыми бы стали мешать целости и свободе нашего богослужения, совершаемого по древнему обычаю. Объявляем об этом торжественно, прежде всего перед Господом Богом, потом и всему свету и в особенности всем обитателям короны, областей Великого княжества Литовского, к короне принадлежащих». Вторая резолюция читалась так: «Мы, сенаторы, сановники, чиновники и рыцарство, а также и духовные лица греческой веры, сыны Восточной Церкви, собравшиеся сюда, в Брест, на Собор, достоверно узнали теперь от самих вельможных панов, посланных на Собор Его королевской милостью: что они с Митрополитом и несколькими Владыками — отступниками от Греческой Церкви составили и обнародовали без нашего ведома и против нашей свободы и всякой справедливости какую-то унию между Церквами Восточной и Западной. Мы протестуем против всех этих лиц и их неправильного деяния и обещаемся не только не подчиняться, но с Божией помощью всеми силами сопротивляться им. А наше постановление против них мы будем подкреплять и утверждать всеми возможными средствами и особенно нашими просьбами перед Его королевской милостью». |
| управлял монастырем как настоятель (при Виталии - авторе перевода соч. «Диоптра мирозрительная, или Зерцало известное, указующее суету мира» Дубенский мон-рь стал центром полемики православных с католиками). Вероятнее всего, И. возглавлял Дубенский монастырь ранее Глеба и Виталия - в 90-х гг. XVI в., был настоятелем менее 10 лет. В кон. XVI в. кн. Константин Острожский щедро помогал Дубенской обители. 15 июня 1599 г. князь передал мон-рю часть доходов от с. Студянка с сенокосом, «острова Иванского става» Горбачин и Пантелеимон-Климент на р. Иква «с почвами, полями и огородами, которые лежат на сеножатях круг болот Горбачинских», с. Выгнанка и десятину урожая из сел Иванье и Знесенье. Великий пост кн. Константин Острожский обычно проводил в одном из островных монастырей в Дубно (Крестовоздвиженском или Преображенском) в монашеской одежде и по монастырскому уставу. И. поучал братию Дубенского мон-ря, подкрепляя словесные наставления собственным примером. По примеру своего покровителя кн. Константина Острожского преподобный заботился о распространении духовных и богослужебных книг. Насельники Дубенского мон-ря осуществляли переводы святоотеческих творений на церковнослав. язык. Как отмечено в Житии И., в Дубно святой «писанием книг церковных упражняшеся». Прп. Иов Почаевский в молении перед Почаевской иконой Божией Матери. Икона. Ок. сер. XIX в. (Почаевская лавра) Прп. Иов Почаевский в молении перед Почаевской иконой Божией Матери. Икона. Ок. сер. XIX в. (Почаевская лавра) По словам биографа И., все окрестные страны святому «стужаху... честию и похвалами». Тяготясь этим, преподобный решил искать новое место для подвигов. Кроме того, желанию И. покинуть Дубенский мон-рь могли способствовать действия кн. Константина Константиновича по примирению с униатами (см. Брестская уния 1596 г. ). И. тайно оставил Дубенский мон-рь и поселился в расположенном неподалеку Почаевском мон-ре. По мнению прот. А. Хойнацкого, это произошло ок. 1600-1602 гг., по мнению свящ. В. Левицкого - не позднее 1607 г., в любом случае - при жизни кн. |
| Это было, спустя немного времени по пострижении Иова в схиму, около 1582 – 83 года. Вскоре после сего он был избран и по настоянию братии поставлен игуменом Дубенского монастыря, и в этом звании пробыл на Дубенском острове, где этот монастырь находится и доселе, более двадцати лет, посвящая все свои силы на служение Господу и родной Церкви православной. Такого рода служение Препод. Иова тем более было необходимо, что в Дубне пришлось ему пережить самое тяжелое и критическое время в истории и жизни юго-западного края России. Это было время церковной брестской унии 1596 г. и последовавших за тем гонений на православие и русскую народность во всех областях Волыни, Галиции, Литвы и Украины, подведомых тогда Польской Речи-Посполитой. Правда под защитою мужественного князя Константина Острожского, Преподобный Иов мог сам лично не испытывать всех ужасов, которыми церковная уния разразилась по своем появлении. Но это не мешало ему принимать эти ужасы сердцем, тем более что зло, порожденное унией, тот же час начало обнаруживаться так явственно и в таких размерах, что не могли не видеть и не сознавать разве только мертвые, да иезуиты и обольщенная ими польская шляхта. Строгий подвижник, Препод. Иов твердо боролся со скорбями времени и жестокие страдания, переносимые православными, не только не ослабляли его благочестия, но напротив еще более поддерживали и возвышали его. Вместе с этим он не желал оставаться только праздным воздыхателем об общем горе. Его деятельная, ревностная душа требовала соответствующей работы. С этой целью Преподобный Иов старался прежде всего поднять уровень нравственной жизни в подведомой ему братии, которую свыше данным себе благоразумием, скромностью и частыми поучениями, а еще более собственным примером довел до того, что, по сказанию летописей, она могла считаться образцом для всех прочих православных обителей того времени. Преподобный Иов тем успешнее мог действовать на пользу православия во все время пребывания своего на острове Дубенском, что находил для себя не только защиту, но и могущественную поддержку в лице князя Константина Острожского. Известно, что князь Константин был человек весьма набожный, и весьма строго соблюдал уставы православной Церкви и обычаи предков. Но особенно любил он уединяться для молитвы на Дубенском острове у Преподобного Иова. Потому, как только наступал Великий пост , князь Константин отправлялся в Дубно, и здесь, поселившись в обители Крестовоздвиженской, сбрасывал с себя мирскую одежду, и одетый по-монашески, затворялся на всю первую седмицу, пребывал в посте и благочестивых размышлениях. В то же время, любя обитель Дубенскую Преподобного Иова, князь не щадил для нее и приношений материальных. Он снабдил его монастырь не только деньгами, но и целыми поместьями, разного рода десятинами с полей Дубенских, и т. п. |
| Что касается греческих епископов, то человек принадлежит к тому народу, которому он служит (хоть и половина митрополитов " всея Руси " были греки) и греческие епископы ровно 700 лет, если включать год крещения и год выхода территории нынешней Украины из юрисдикции Константинополя (с 988 по 1686 годы), служили вначале всему русскому народу, а затем «малой его части». Отдельно повторяю для современной украинской молодежи: термин Малая Россия (малороссы), не украинский и даже не русский, он административно-церковный, греческого происхождения, соответственно, малороссы не «малость русские» они просто русские (читайте ссылки). Опять таки, с этим не согласятся «свидетели текстов Грушевского», но со стороны виднее. Западная Русь (не Украина) Уния? Есть мнение, что географический термин украинец (житель окраины) стал этнонимом отдельного от русских народа с принятием Унии с католическим миром западно-русских земель в 1596 году (Брестская уния). Но все, как говорится, не так однозначно. Во-первых, есть примеры упорного сопротивления народа унии, которые приводили к возврату в православие. Мы, греки, дважды подписывали Унию (точнее наши элиты), впервые в 1261 году (Лионская уния) и потом в 1349 (Ферраро-Флорентийская уния). Но эти унии так и остались на декларативном уровне, так как народ остался православным. Большинство современных греков даже не знает, что это было в нашей истории, и греко-католиков в Греции почти нет. То есть уния — это вполне обратимый процесс. К тому же в западной Руси, уния не была доведена до полного перехода в католицизм (как было с Хорватами). Догматически униаты католики, но по обряду православные. То есть воспоминание о православном (русском) прошлом сохранилось. Польша? Есть мнение, что географический термин украинец (житель окраины) стал этнонимом отдельного от русских народа за несколько веков в составе Польши, но это тоже неправильно — русские продолжили быть русскими. Во-первых, мы, греки, приложили руку (в прямом смысле): в 1620 году Иерусалимский патриарх Феофан III восстановил православную Киевскую Митрополию, рукополижив новых епископов для Малой России (Малороссии), то есть той части русского народа, которая была в составе Польши и поляками называлась Украиной. |
| документы, хранившиеся в с.-петербургской Публичной б-ке; впосл. они были переданы в Польшу и погибли во время второй мировой войны. В 1-м разд. работы Ж. остановился на принятии в 1573 г. «Варшавской религиозной конфедерации», провозгласившей свободу совести в Польше. Ж. установил роль некоторых католич. деятелей в подготовке унии, в т. ч. кард. Ипполита Альдобрандини (впосл. папа Климент VIII ). Причины соглашения правосл. епископов в Белзе 20 июня 1590 г. о принятии унии с католической Церковью Ж. видит исключительно в личных амбициях архиереев. К 1595 г. относятся первые протесты против унии, исходящие, по словам Ж., от «передового шляхетского класса». Ж. подробно рассмотрел процесс подготовки универсала кор. Сигизмунда III Вазы о соединении «людей греческой веры» с Римской Церковью, изданного 24 сент. 1595 г., и протест против него участников правосл. Брестского Собора 1596 г. (см. Брестские Соборы ) во главе с экзархом К-польского патриарха Никифором , вскоре незаконно арестованным польск. властями и мученически скончавшимся в заключении (1599). 2-й разд. труда Ж. посвящен событиям церковной и гражданской истории Зап. России в 1595-1600 гг.: Брестскому Собору 1596 г. (см. Брестская уния 1596 г. ) и причинам неудачи православных в борьбе с унией на сеймах 1596 и 1597 гг. 3-й разд. посвящен событиям 1601-1609 гг., когда сеймы признали права на существование и постепенное восстановление правосл. церковной иерархии, что было вызвано во многом внешнеполитическими трудностями Польши (по мнению рецензента С. Т. Голубева (Отзыв о сочинении проф. П. Н. Жуковича «Сеймовая борьба православного западнорусского дворянства с церковною унией до 1609 г.» (СПб., 1901). СПб., 1904), Ж. преувеличил положительные итоги данного периода для православных). Ж. рассмотрел процесс формирования общественного взгляда, отвергавшего преемство униат. иерархии по отношению к иерархии древнерус. Киевской митрополии. Ученый отметил, что после 1610 г. проявляется заинтересованность вопросами веры со стороны казачества, роль к-рого в церковных делах в дальнейшем возрастала. |
| О. является направленная против унии «Историа о листрикийском, то есть о разбойническом, Ферарском, або Флоренском, синоде...», написанная в качестве приложения к 1-му письму с целью «просветить» Потея. В Речи Посполитой информация о Ферраро-Флорентийском Соборе не была широко известна до кон. XVI в. в отличие от России, где памятники с критикой Флорентийской унии имели хождение с сер. XV в. В связи с подготовкой и принятием Брестской унии 1596 г. тема Ферраро-Флорентийского Собора в посл. четв. XVI - нач. XVII в. стала одной из центральных в межконфессиональной полемике в Польско-Литовском гос-ве, поскольку Брестская уния была провозглашена возвращением к «флорентийскому единству». К Флорентийской унии апеллировали Скарга («O jednósci Kociola Boego», 1577; «Synod brzeski», 1597), Ипатий Потей («Уния, альбо Выклад преднейших артикулов, к зъедноченью греков с костелом Римским належащих», 1595). Издание «Истории...» К. О. усилило внимание к процессу появления унии на рус. землях. В 1603 г. Потей под псевдонимом Петр Федорович издал историю Ферраро-Флорентийского Собора (Obrona . Synodu Florenckiego powszechnego: Dla prawowiernej Rusi napisana przez Piotra Fiedorowicza w Wilnie... W Wilnie, 1603; на простой мове: Вильно, 1604), где опубликовал акт Флорентийской унии и проанализировал источники по истории Собора. Униат. митрополит стремился доказать, что уния на Руси укоренилась издавна, поддерживалась польск. королями. Он опубликовал письмо православных Литвы папе Сиксту IV 1476 г. с признанием Флорентийской унии и с просьбой поставить на Киевскую кафедру Смоленского еп. Мисаила (Poselstwo do papiea Syxta IV od duchowienstwa и od ksiat и panów ruskich w roku 1476. Wilno, 1605). В 1609 г. в Кракове увидела свет написанная иезуитом К. Пентковским подробная история Ферраро-Флорентийского Собора ( P tkowski K. wity a powszechny sobor, we Florenciey odprawiony, abo z grekami unia. Kraków, 1609). Пентковский не связывал Флорентийскую и Брестскую унии, хотя и призывал к поддержке униатов в Речи Посполитой. |
| языка в офиц. делопроизводстве. На этом настояли подольский воевода кн. Роман Сангушко и староста брацлавский и винницкий кн. Богуш Корецкий. Центром воеводства первоначально был Брацлав, после 1598 г., когда Брацлав был разорен татарами, центр переместился в Винницу. С 1545 г. в Брацлаве, позже и в др. городах Подолья упоминается особое городское сословие - казаки. Население Брацлавщины участвовало в освободительных восстаниях против польск. господства. В 1648 г. на освобожденной от польск. власти Брацлавщине была создана адм. единица - Брацлавский полк, казаки к-рого принимали участие в восстании Б. М. Хмельницкого . После заключения Россией и Речью Посполитой Андрусовского перемирия в 1667 г. Брацлавщина, как и вся Правобережная Украина, отошла Польше, антипольск. восстания здесь не утихали. В 1712 г. Брацлавский полк был упразднен, казаки переселены на Левобережную Украину. В восстановленную в окт. 1539 г. правосл. Галицкую, Львовскую и Каменец-Подольскую епархию вошло зап. Подолье с центром в Каменце, вост. часть с центром в Брацлаве осталась в составе Киевской митрополичьей епархии. В 1593 г. московский купец Т. Коробейников , возвращаясь из паломничества на Ближ. Восток, по поручению царя передал значительные денежные пожертвования правосл. храмам Каменца: Троицкому, Преображенскому, Христорождественскому, Михайловскому, Онуфриевскому и Петропавловскому. В 1596 г. наместник правосл. Каменецкой протопопии Климент остался верен своему архиерею - Галичскому еп. Гедеону (Балабану) и отказался принять унию (см. Брестская уния ), в то время как управляющий приходами вост. Подолья наместник Брацлавской протопопии Богдан Годкинский склонялся к униатству, несмотря на то что присутствовавшие на Брестском Соборе в 1596 г. делегаты от шляхты Брацлавщины (князья Друцкий-Горский и Дашкевич) выступили против унии. В 1597 г., получив от К-польского патриарха звание экзарха Киевской митрополии, еп. Гедеон (Балабан) вступил в управление приходами вост. Подолья. Основным центром антиуниат. |
| Далее предполагалось, что Потей и Терлецкий договорятся о согласованных действиях в пользу унии с Рагозой, дадут об этом «знати потиху» католикам, а они, католики, организуют посольство с предложениями о восстановлении единства не только от короля, но и от папы. На совместном соборе православных и католиков будут выработаны условия унии – такие, чтобы «православные цело зостали» как «зъ стороны веры яко и церемоней». В письме Потея – наряду с хорошо известными и постоянно повторяемыми сетованиями об отсутствии единоначалия, дисциплины и порядка в православной церкви – звучит и иной мотив, обыкновенно не замечаемый (или замалчиваемый) историками унии: Потей говорил, что православные терпят обиды не только от своих, но и «от них самых», т.е. от католиков. Следовательно, уния должна была положить конец дискриминации, притеснениям и унижениям православных. Конечно, можно предположить, что Потей обманывал М. Рагозу, выдавая желаемое за действительное ради склонения его к совместным акциям. Но в этом, как и в других подобных случаях, не следует проецировать на период до 1596 г. то, что известно о Потее и его позиции в период после заключения Брестской унии. Вся история подготовки Брестского собора показывает, насколько глубокими были колебания таких людей, как Потей, и насколько первоначальные представления об унии отличались от полученного после ее провозглашения. В письме Потея к Рагозе присутствует и неверие в возможность какого-либо иного выхода из кризиса, кроме унии с католиками. Как мы видели выше, реформаторские устремления предшествующих лет обернулись усилением роли мирян в церкви, что совершенно не устраивало епископа и противоречило его представлениям о путях внутрицерковной реформы. Среди самой иерархии углублялись раздоры, на которые ссылается Потей; по его словам, «владыка львовский» Гедеон Балабан хотел получить непосредственно от короля некие полномочия, которые не только усилят его власть во Львове, но выведут Балабана из-под контроля митрополита («хочет право перевести у двору, жебы и декретъ вашей милости шию ломалъ» – не имеется ли в виду то, что король отказался подтвердить низложение Балабана?) 909 . |
| Провозглашенная на Брестском соборе 1596 года уния с Римом была принята королем Сигизмундом III, до изуверства преданным католичеству, под особое покровительство. Внешние обстоятельства благоприятствовали распространению и укреплению унии, встреченной в начале с страшным негодованием большинством православного населения. Во главе униатской церкви скоро стал митрополит Ипатий Поцей, человек знатного рода, с католическими убеждениями, получивший воспитание в Краковской иезуитской академии и отличавшийся умом и сильной волей. Не желавших принять унию Поцей считал ослушниками королевской воли. Непокорных священников он подвергал истязаниям и преследованиям, изгонял из приходов и предавал проклятию. У православных братств насильно отнимались школы и храмы со всем имуществом, и передавались униатам. Наиболее ревностными помощниками Поцея и врагами православия явились ученики иезуитов – Иосиф Вельямин-Рутский, сын Московского воеводы Вельяминова, и Иосафат Кунцевич. Сделавшись митрополитом, Рутский, истый католик по воспитанию и убеждению, первый занялся внутренним устройством униатской церкви. Прежде всего он решился преобразовать униатское монашество по образцу латинских орденов. С целью истребления православия, поддержания и упрочения унии и теснейшего сближения с латинством, он учредил братство, или чин (орден) святого Василия. Почти все базилианские монастыри, вопреки обычаям и правилам древней восточной церкви, были подчинены одному начальнику – протоархимандриту, или генералу, который не зависел, от униатского митрополита и сносился непосредственно с Римом. В основание ордена были положены правила и постановления иезуитов. Последние должны были присутствовать на собраниях базилиан и давать руководствующее направление их деятельности. Учителями базилиан в деле окатоличения униатов явились также и босые кармелиты. Папа разрешил вообще всем латинянам поступать в базилианский орден (15 июля 1613 года), с целью подготовить преобразование унии в чистое латинство. Для более успешного развития унии и католичества базилиане должны были занимать высшие иерархические должности в епархиальном и церковном управлении и всецело сосредоточить в своих руках общественное воспитание. Рутский намеревался также ввести безженство между светским клиром, для большей его независимости в житейском отношении, и дать ему приличное образование. Но эти планы его затормозили базилиане, опасаясь встретить себе соперников в безженных и образованных униатских пастырях. |
| Так или иначе, восточное христианство было постоянным и важным составным элементом конфессиональной структуры польского государства на протяжении более чем тысячелетней истории. На южные земли его во второй половине IX века из Византии распространилась миссия святых братьев Кирилла и Мефодия. Позднее к нему присоединены были территории с населением, принявшим Христианство в составе Руси Киевской. Объединение Польской Короны с Великим Княжеством Литовским, начатое в 1385 году, дало то, что в новое государственное образование – Речь Посполитую Двух Народов – влился мощный поток Православия. И хотя правителями этого государства были крещеные по латинскому обряду, Православие на восточных землях Речи Посполитой Двух Народов оставалось вероисповеданием абсолютно доминирующим. Так было вплоть до заключения церковной унии, которая получила название Брестской, с Римским престолом в 1596 году. Она стала сильнейшим во всей истории Речи Посполитой ударом по Православной Церкви. Ее введение осуществлялось долго, весь XVII век. Оно наталкивалось на мощное сопротивление православных и особенно – создававшихся ими братств. Тогда же возник значительнейший, нигде более не проявившийся так феномен – православная полемическая литература. Однако результаты, к которым привела уния, очень ослабили позиции Православной Церкви. И в таком положении находилась она весь XVIII век и начало века XIX. Однако к концу 30-х годов XIX века почти полностью возвратились в лоно Православия униаты, которые населяли территории, отошедшие под власть России, составлявшие тогда Виленскую митрополию: в 1839 году осуществилось официальное воссоединение Греко-католической Церкви с Церковью Православной. И это был процесс добровольный. На Холмщине и Волыни то же произошло примерно сорок лет спустя, причем не без давления, и даже насилия, со стороны властей. Вторая половина XIX – начало XX веков для православного населения бывших под властью Польши земель ознаменовалась активным храмостроительством, налаживанием монашеской жизни, развитием просвещения. Эти процессы прерваны были Первой мировой войной, которая для православных означала прежде всего беженство, так как их вынудили перед наступлением немецких войск поголовно перемещаться в глубь России. |
|
|
