| Приговор Копцеву и сам по себе сомнителен. Да, никто не ставит под вопрос сам факт его вины, равно как недопустимость любых нападений. Однако кто предстал перед судом – рациональный маленький эйхман, состоящий в нац. организации? Политик, боевик, ловкий пропагандист и агитатор? Никак нет. Психически больной одиночка, чье нездоровье подтвердила и экспертиза. Доигравшийся до поножовщины в компьютерные игры полоумный молодой человек. Психов, тем более не совершивших, к счастью, убийства, нужно лечить. Опасных психов нужно лечить в смирительной рубашке и в спецбольнице. Но уж никак не сажать на 16 лет в тюрьму, откуда Копцев уж точно вернется предельно опасным для общества типом. Так зачем нужен такой бессмысленный в своей жестокости приговор? Ведь если уж на то пошло, именно приговор этот, а вовсе не само безумное деяние, разжигает, и еще как разжигает в России национально-религиозную рознь. Но тут и включается племенная " логика " . С судом все очевидно – суд попросту смертельно боится еврейской общины. Ссориться с евреями – это ведь совсем не то, что выносить мягкие порицания жертвам милицейского насилия за то, что они стучались головами об сапоги сотрудников скотопригоньевского ОВД. Евреи страшные, их лучше не трогать. Сами же профессиональные " еврейские " – вот они-то и отыгрываются на психически больном Копцеве ровно так же, как ПНИ – на водителе неправильной национальности, который почти изнасиловал так называемую " русскую Жанну Д’Арк " . Копцева топтать легко и приятно. Попался, наконец, фашист на преступлении, которое невозможно опровергнуть, да еще и попался пропащий, тот, за кого никто не заступится, не отмажет (то ли дело сынки министров, насмерть сбивающие старушек...). Никто и не скрывает особенно, что будь на месте прихожан синагоги лица любой другой национальности – не было бы и приговора, и скандала, и самого благородного гнева. Кто дал бы 16 лет за ранения обычным людям, когда за настоящие убийства у нас дают куда меньше? Не было бы и националистических защитников у Иванниковой, окажись на месте ее гипотетического насильника Иванов или Сидоров. " Мы – русские правозащитники, мы защищаем угнетенный русский народ от русофобствующих чужаков " . " Он хотел убивать евреев, а не просто убивать людей на улицах " . |
| Но верю, что сбитый с толку народ придет в чувство, найдет дорогу к выздоровлению, одумается именно тогда, когда среди поножовщины сын будет стоять над трупом убитого им отца или отец над трупом убитого им сына. Такою дорогою ценою именно крови, но купится народное духовное выздоровление. Ну а вот интеллигентщина, способная на... безграмотные и бредовые самооправдания... она, очевидно, далека от раскаяния... А вывод отсюда для всех нас вот какой. Все мы должны чистосердечно сознать указанное положение дела в стране нашей и принять не искусственные, а серьезные и достоверные меры к исправлению дела. Все мы должны сознать свою вину в том и пойти к выбитому пропагандой из колеи жизни народу с тем, что получили здорового и светлого за его счет. Должны мы все меры принять, чтобы заговорить нам на своем народу языке духа, вложить в его душу мир и успокоение не прикрашенные, а действительные. И прежде всего в себе самих выносить разбитую в народе веру, которою он жил и спасался для вечной жизни, почувствовать с народом истинное братство и равенство на той народной платформе, которая есть храм Божий, где богатые и бедные, знатные и простые, образованные и невежды одинаково пред Богом предстоят. Далее, должны от своего образования влить здоровые соки разума и света в народную жизнь. Научить жить народ светло, честно, трезво, разумно. Научить его – как ему лучше и культурнее поставить то самое хозяйство крестьянское, которое подготовлявшие революцию хотели улучшить простым ограбным способом – разделом всей земли, подло скрывая заведомо им известное, что и земли недостанет на всех, если ее делить так, как намечали и намечают. Но развратители знали, что этим обманом можно забунтовать народ, – сознательно и били на это, вместо того чтобы умело, умно и кропотливо научить народ разумному хозяйству с затратой наименьших сил и средств... Особенно мы – духовные – должны постигнуть весь ужасный смысл и основания переживаемого демократического движения и остаться с народом, теперь больным и несчастным, чтобы помочь ему пережить эту бешеную болезнь. Духовенство тогда будет иметь громадное значение в народной жизни, оказавшись своим и в пору тяжкого испытания для народа. Отцы и братие! Пожалейте сбитый с толку, но верующий простой народ. Помогите ему пережить этот убийственный кризис в его духовном устроении. Устроится народ при вашем содействии и бережном к нему отношении – и воздаст вам своею любовью сыновнею и всецелым о Господе послушанием. Да не обманет меня моя глубокая вера в такой исход смуты» . |
| Нужно принять все меры к тому, чтобы между молодежью было меньше случаев пьянства, хулиганства, поножовщины, что подобными поступками партийная молодежь кладет пятно на всю партию… Вот краткое содержание моего разговора… Не отсюда ли и обвинение меня в том, что я не советовал брать книги из библиотеки при местной избе–читальне, не произошла ли тут простая путаница или простая перефразировка моих слов о том, что молодежь вообще мало читает, даже партийную литературу. Никаких выступлений против читальни при клубе я не делал. По просьбе отдельных лиц из крестьян, не молодежи, а людей семейных, я выдавал книги для прочтения из своей библиотеки этой зимой… Теперь о собраниях и моем участии в них. В конце июня сего года мне пришлось бывать на собраниях в деревне Большой Перемерке, Никифоровской и в конце июля или начале августа в деревне Малой Перемерке и вот по каким обстоятельствам. В начале июня сего года в целях расширения местного совхоза»Власьево»у меня проектом землеустроителя произведено было изъятие земли надельной, сада и даже усадьбы, с обязательством снести дом и постройки в полуторагодовалый срок, а для дома в саду и построек в нем срок этот даже 1 октября сего года. Земля, которой я пользовался, расположена среди земель совхоза. При изъятии земли мне не отводилось ни другого какого–либо земельного участка, ни даже усадьбы, где бы я мог построиться. Земля отбиралась тотчас же, по проекту землеустроителя, и мне предоставлялось лишь то, что я засадил и засеял. Я в течение тридцатипятилетней жизни во Власьеве все время занимался сельским хозяйством и обрабатывал землю своими руками. Сад разведен мной лично еще в 1904 году на совершенно бросовом участке и возделывался мной и моей семьей… Сад отходит безвозмездно в совхоз, мне не предоставлено даже права взять что–нибудь из насаждений сада, хотя я весной этого года посадил пять штук яблонь. Положение мое и моей семьи оказалось крайне тяжелым и совершенно безвыходным. Я обжаловал этот проект землеустроителя в уездном землеуправлении и обратился к местному населению, чтобы оно подтвердило такие факты: что я занимался сельским хозяйством в течение 35 лет, сад лично разводил и обрабатывал его своими трудами, при участии всех членов своей семьи, что был не только служителем культа, но и общественником и кое–что делал для народа и местного населения, и поддержали мое ходатайство пред земельными органами или о сохранении за мной сада или части его, или, наконец, какого–нибудь небольшого участка земельного в другом каком–нибудь месте для постройки. |
| Читает ли ангел-хранитель мысли или только то, что я произнесла вслух? У микрофона протоиерей Дмитрий Смирнов и протоиерей Александр Березовский. 09.04.2014 12:49:43 Кульков Сергей Андреевич - Добрый вечер, дорогие братья и сестры. Радио «Радонеж» в прямом эфире. Вы можете звонить по телефону и задавать свои вопросы. Мы начинаем с отцом Александром нашу обычную программу. У микрофона протоиерей Дмитрий Смирнов. - Отец Дмитрий, растолкуйте, пожалуйста, слова Христа: да будет он тебе как язычник и мытарь. А если согрешивший против тебя - это твой отец, то как с ним поступить? - Ну, всякие бывают коллизии. Но иудеи обходили стороной язычников и мытарей и старались с ними не общаться. - Обходили стороной? - За три версты. Поэтому Господь так, для наглядности сказал, чтобы с такими людьми просто не общались. А бывает так, что и родной отец может исповедовать античеловеческую жизненную позицию. Поэтому всякие бывают коллизии. - И в тоже время Господь призывает нас любить врагов наших. - Любить - это не значит обниматься и целоваться. - Люблю, но обхожу за три версты. - Да. Именно из-за любви. Чтобы не вступать в общение, чтобы не было скандалов. Не дай Бог возникнет драка, поножовщина. Это, по-моему очень разумная мера. - Добрый вечер. Я хочу задать вам вопрос по поводу причастия. Вот у нас во время причастия, некоторые прихожане, которые уже причастились, отходят в сторонку и начинают читать благодарственные молитвы. А причастие еще идет. И вот те, которые идут после них на причастие думают, что вот, мы не успеем их прочитать, закончится причастие и уже общие начнутся чтения. И какое-то смущение на душе. Как вот быть в такой ситуации? Обращать на это внимание или нет? - Я вы знаете, даже не понял вопроса. Ну, один читает, другой чешет спину, третий ковыряет в носу, пятый просит еще запивочки шестой стаканчик ему налить. В общем, каждый поступает по размышлению собственного ума. Я не совсем понимаю, какое для нас занятие думать, что он читает-может, он Пушкина читает? Какое наше дело- то вообще? |
| И все-таки помрачение – это такое состояние, из которого выводит не слово, но жизнь. Слово вы обязаны произнести, и оно будет как жезл, протянутый человеку, утопающему в трясине. Не давайте руку, чтобы и самому не оказаться в болоте. Дайте жезл – слово увещевания, уведомления, предупреждения, ужаса о случившемся; может, это будет спасительная капля отрезвляющей микстуры. Но подчас должно пройти время. И оно, конечно, все расставит на свои места. Есть Высший суд, он недоступен звону злата. 30 Этот суд познают в своей жизни «наперсники разврата». По русской пословице: Бог шельму метит. Иное состояние тихого помешательства с явным душком растления наблюдается у достаточно большой части нашей молодежи – в светской, студенческой, школьной аудитории. Многим приходилось убеждаться, что нынешние старшеклассницы, чем ближе выпускной бал, тем больше напоминают падших женщин; иные из них таковыми и являются. И здесь, конечно, когда речь идет о растлении ума, о ложных жизненных установках, не ругаться надо, но живой нравственный идеал представить вниманию слушателя, о чем мы говорили, когда беседовали о проблемах молодежи. Что касается гневливца – человека, чуть что не по нему, рвущего все на части, мятущегося и мечущего в вас искры, как средневековый дракон, то об этом прекрасно говорит блаженный Феофилакт Болгарский , советовавший заливать огонь раздражения водой собственной кротости. Кротость, действительно, в этом отношении является неким спасительным покровом, препятствующим проникнуть в вас даже одной искре этой демонической страсти, которую в ее апогее Святые Отцы называют печатью антихриста. Да-да, страсть гнева – это духовная печать антихриста. Так вот, победителем в этом словесном поединке мы назовем того, кто, почувствовав, к чему идет дело – поножовщине, рукоприкладству, метанию предметов или словесным нецензурным оскорблениям, или еще чему-то подобному, тотчас прячется в ракушку смирения и кротости. Смирение есть признание себя рабом неключимым 31 , самым недостойным, ничтожным существом, достойным всякого наказания и муки. |
| Мы приводим в противовес априорным утверждениям данныя сводки, сделанной в августе 17 г. Советом Крест. Депутатов, на основании 242 реальных крестьянских наказов, а не «интеллигентских uзмышлehiй» –она вся была проникнута идеей отмены частной собственности на землю; мы приводили и факты, xapakmepuзyющie (по мamepiaлaм Главнаго Земельнаго Комитета и Главнаго Ynpabлehiя по делам мuлuцiu, относительно аграрнаго дbuжehiя в peboлюцiohhыe месяцы) непосредственное дeйcmbie народной массы, когда крестьяне-общинники, захватывали наряду с инвентарем и земельными угодьями помещиков и принадлежащее столыпинским «отрубникам». При обрисовке первых месяцев для нас, конечно, важнее более pahhiя свидетельства, к числу которых относится отчет уполномоченных Временнаго Комитета – и он отмечал, что почти на всех ранних крестьянских съездах безоговорочно принимались peзoлюцiu об yhuчmoжehiu частной собственности на землю; равным образом, он указывая на крайне враждебное omhoшehie в деревне к «хуторянам». Отсюда может быть один только вывод: всякая попытка разрешить вопрос о земле вопреки «cmuxiu» и искусственно форсировать ломку coцiaльho-эkohoмuчeckux omhoшehiй, в духе предвзятых предпосылок могла породить яbлehie, которое можно назвать поножовщиной в деревне и которое не только до безконечности осложнило бы noлoжehie временнаго peboлюцiohharo правительства, но и устранило бы возможность более или менее целесообразнаго peшehiя земельнаго вопроса в Учредительном Coбpahiu. В иной совсем постановке тезис ген. Головина частично мог бы найти себе noдmbepждehie в haблюдehiяx известнаго публициста и общественнаго деятеля Юга Pocciu Штерна (к.-д. по политической своей принадлежности); но nocлeдhiй говорит не о правительственной программе, а о napmiйhoй. По мhehiю Штерна его партия во время peboлюцiu не сумела взять на себя защиту интересов мелких собственников: если бы к.-д. оперлись на мелкое крестьянское землевладение, они организовали бы из него активную силу, которая могла бы оказать сопротивление наступлению коммунизма (т. |
| Так и идет эта «междуусобная война» не только в лагерях, но и в особенности после освобождения из лагерей членов этих «корпораций». Приведу несколько примеров, показывающих степень организованности освобожденного ворья и до каких пределов доходит эта «война» в Чаун-Чукотском горнопромышленном управлении и лагерях Дальстроя. Когда после амнистии началось массовое освобождение из лагерей, были приняты все меры к привлечению освобожденных к честному труду: с ними заключались договоры на год, на 2 и на 3, давались значительные денежные пособия, предоставлялись все льготы, предусмотренные для договорников Дальстроя, давались ссуды для индивидуального строительства, предлагалось за счет Дальстроя выписывать семью, но из этого почти ничего не вышло. Среди освобожденных началась резня. Не проходило почти ни одного дня без убийства, а то и нескольких Наступающей стороной являлись воры «честняги», «суки» вынуждены были сначала перейти к активной обороне, но вскоре капитулировали. Во всех кузницах ковались ножи и пики – основное оружие враждующих сторон. Ни о какой работе большинства бывших заключенных не могло быть и речи в условиях разгоревшейся поножовщины организованных банд. Люди, заключившие договора или даже работавшие по вольному найму, задолго до амнистии вынуждены были массами подавать заявления об уходе с работы, бежать с производства и спасать свою шкуру в зонах бывших лагерей, где они жили уже в качестве вольных, но под охраной, иные приходили ночевать в милицию. Доходило дело и до организованных налетов банд. Так, в конце августа человек 200 воров, вооруженных ножами и пиками, к определенному часу съехались из разных мест, отстоящих километров до 80, на автомашинах, управляемых такими же ворами, в центральный поселок Певек для полного физического уничтожения проживающих здесь «сук». Во многих местах, в том числе и в I отделе УИТЛа, они выключили электроосвещение, сделали несколько засад. Потребовалось вмешательство всех вооруженных сил поселка с автоматами, чтобы не допустить намеченной «Варфоломеевской ночи» и разогнать приехавших бандитов. |
| Хотите верьте, хотите нет, но в Упертовске не было ни железнодорожного вокзала, ни гостиницы, ни музея, а среди достопримечательностей – только старая водонапорная башня, с которой однажды кто-то открыл оружейную стрельбу по немцам. Правда, кто был этот «кто-то» не удалось узнать ни немцам, ни нашим. И вот в таком ничтожном, простите за вынужденную грубость, городке и было суждено родиться Асинкриту Сидорину. Да и собственное имя не облегчало ему жизни. Как только его ни звали – Асиком, Критом, Кротом... Справедливости ради надо сказать, что находились и такие, кто мог произнести имя Асинкрита не запинаясь. И все равно, это был нелегкий жребий – жить с таким именем в городе Упертовске. А всему виной был Асинкрит, сын Сидора, крепостной графа Строганова. Согласно семейному преданию, Асинкрит, в свободное от землепашества время, занимался знахарством. И когда пятнадцатилетнюю дочь графа неожиданно разбил паралич, помогли не многочисленные доктора, в том числе и заморские, а простой мужик Асинкрит. Правда, поговаривали, что перед началом лечения он имел наглость предложить графу сделку: я поставлю вашу дочку на ноги, - вы даете мне вольную. Оба сдержали свое слово. С тех пор все Сидорины занимались медициной. Не стали исключением и отец нашего Асинкрита – Василий Иванович и его родной брат Виктор. Судьбы их сложились по-разному – Василий вырезал аппендициты и «штопал» следы боевых подвигов упертовцев – в этих краях поножовщина на так называемые престольные праздники была весьма распространена, а Виктор, будучи известным в стране психотерапевтом, возглавлял крупную медицинскую клинику. При всем при этом Василий совсем не завидовал брату, более того, гордился им и не собирался перебираться в столицу, считая, что быть «первым парнем на деревне» - совсем неплохая доля. И, надо сказать, Сидорина в Упертовске уважали безмерно. Даже не уважали, а почитали. С одной стороны этому способствовало растущее число его пациентов, которых хирург Сидорин вытащил буквально с того света. С другой, у Василия Ивановича был легкий и веселый нрав, он обожал шумные компании, являлся настоящим фанатом русской бани и любителем крепкого русского слова. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Шокирующий юбилей «великой резни» по-голливудски 09.08.2019 1772 Время на чтение 8 минут Сообщение газеты «Дэйли ньюс» от 10 августа 1969 года о жестокой гибели кинозвезды Шэрон Тэйт 5О лет назад 9 августа 1969 года состоялось событие, которое потрясло весь кинематографический мир свингующего Запада. И не только. В самый разгар «сексуальной революции», почти одновременно с развратным рок-фестивалем в Вудстоке, на престижных Голливудских холмах, на одном из участков овеянного дурной славой Бенедикт-каньона, в райне Сиэло-Драйв неизвестными была учинена массовая патологическая поножовщина, в результате которой были зверски убиты беременная кинозвезда-блондинка Шэрон Тэйт (жена одиозного режиссёра, ренегата из Польши Романа Полянского) и трое её гостей - голливудский парикмахер Джей Сибринг, земляк и друг хозяина виллы Войтех Фриковски и Эбигейл Фолджер. Жуткая манера, в которой было совершено преступление, свидетельствовала о ритуальных наклонностях убийц. Такую картину обнаружили полицейские Лос-Анджелеса в особняке Романа Полянского в Сиэло-Драйв 10 августа 1969 года (на снимке - убитая Шэрон Тэйт) На следующий день - 10 августа 1969-го - в тех же местах аналогичным варварским образом были зарезана и простая женатая пара Лино и Розмари Лабианко. Многое поражало и удивляло в этой уродливой истории, в том числе и безсилие американской полиции, поднятой в состояние полной боевой готовности, но искавшей преступников долго и нудно. Не один месяц следствие топталось на месте, в то время как телевидение, радио и пресса вокруг этой темы «резвились» вовсю, обвиняя неповоротливость и безтолковость правоохранительных органов. Лишь спустя 3 месяца, почти случайно, криминалисты, наконец, поймали злодеев. Их главарём оказался тщедушный невысокий люмпен со свастикой на лбу и нечёсаными сальными волосами, некто Чарлз Мэнсон, организовавший в лос-анджелесских трущобах секту из молодёжного отребья и всячески пропагандировавший в шайке как своё «мессианство», так и свальный грех с необходимостью борьбы со «свиньями» (так он называл тех, кто не принадлежал к их сословию). |
| — Много ли было случаев, когда вы не смогли помочь? — Их немало, конечно. Не всегда мы можем помочь. Более того, мы же не спасаем, это принципиальный момент. Мы оказываем юридическую помощь. Есть моменты, когда нам просто нечем помочь. Обычно это начинается со слов: «Я не готова обратиться в полицию». Мы можем только предложить психологов в других организациях и кризисные центры. Иногда женщина больше не готова участвовать в судебном деле. Она уже настолько от самого судебного процесса устала, что просто готова все прекратить, оставить, чтобы просто ее не мучили больше. Судебные процессы в России очень жестокие, выматывающие. Это занимает огромное количество времени, сил, ресурсов, это вводит людей в посттравму. Далеко не все выдерживают. — Отношение женщин к домашнему насилию — «я должна терпеть», «бьет – значит любит», — как-то меняется? — Мне кажется, да. Больше стали говорить о том, что это ненормально. Что ты не виновата, что он так себя ведет. Женщинам от этого действительно легче. Первые годы я замечала, как женщины застревают в круге самобичевания. Думают: вот если бы я в этот момент поставила этот стакан не справа, а слева, он бы не стал меня бить. Нет, вообще неважно, куда ты поставила этот стакан на самом деле. Сельские участковые более сочувствующие — Почему часто наша правоохранительная система не на стороне жертвы? — Все серьезно болеют стереотипами, в том числе следователи Следственного комитета. Они видят: пришла какая-то мама, семейные разборки, им даже вмешиваться не хочется. И работать не хочется, потому что это очень тяжелые дела — и с юридической точки зрения, и ресурсозатратные. Следователи, конечно, не хотят по ним работать. Плюс еще у следователей в России нет специализации. Он сегодня расследует убийство, поножовщину пьяных; завтра — покушение на взятку; послезавтра — сексуальное насилие в отношении ребенка. У нас следователи неподготовленные, они с детьми общаться не умеют. Например, в Санкт-Петербурге был большой проект «Врачи детям» — обучали следователей работе с пострадавшими детьми, объясняли, как правильно ребенка опрашивать. |
|
|
