| ч. для теноров и басов. В качестве учителей музыки в приюты приглашали лучших венецианских композиторов, известных во всем мире своими операми и инструментальными сочинениями (Легренци, Гаспарини, Вивальди, Галуппи и др.). В их обязанности входили руководство публичным исполнением музыки и создание для этой цели обширного репертуара произведений различных литургических жанров, количество к-рых, как правило, специально оговаривалось в контракте. Дж. Мартини. 1775 г. Худож. Анджело Крешимбени (Международный муз. музей и б-ка, Болонья) Дж. Мартини. 1775 г. Худож. Анджело Крешимбени (Международный муз. музей и б-ка, Болонья) Особенностью музицирования в приютах Венеции по сравнению с неаполитанскими консерваториями и проч. музыкально-учебными заведениями И. было обильное использование муз. инструментов (возможно, отчасти компенсировавших отсутствие муж. голосов в хоре), а также высокий уровень игры исполнителей. Инструментальные составы приютских оркестров были существенно богаче, чем в оперных театрах: так, в Мендиканти можно было услышать ансамбли духовых инструментов, традиционные для собора Сан-Марко, а приют Пьета обладал большой коллекцией, в которую входили и вышедшие к тому времени из широкого употребления инструменты (напр., виола д " амур); ряд сочинений для этого приюта был написан с целью продемонстрировать гостям города их звучание. Стараясь поддерживать уровень инструментализма в венецианских приютах, композиторы создавали для воспитанниц специальный репертуар (в частности, мн. инструментальные концерты Вивальди были сочинены для обучения воспитанниц и их музицирования перед публикой во время службы). Дж. Б. Перголези. Портрет. XVIII в. Дж. Б. Перголези. Портрет. XVIII в. Муз. службы в приютах Венеции были задуманы в XVII в. в противовес легкомысленному репертуару муз. театров этого города, в XVIII в. они фактически стали важной составной частью театральной жизни. Перед тем как отправиться в оперу, мн. поклонники совр. пения посещали вечерни в приютах, воспитанницы к-рых, по многочисленным отзывам, не уступали в виртуозности звездам оперного искусства (при этом совмещать пение в приюте с карьерой в муз. театре было по-прежнему запрещено). Грань между духовным концертом и собственно церковной службой в данном случае оказывалась размытой. По замечанию англ. путешественника и историка музыки Ч. Бёрни, «музыкальные вечерни» в приютах можно с большим основанием охарактеризовать как concerti spirituali: «Музыка, написанная в театральном стиле высшего качества, хотя и исполнялась в церкви, не смешивалась с церковной службой, и публика сидела на протяжении всего времени, как на концерте». Поскольку аплодисменты были запрещены, присутствующие «кашляли, сморкались и хмыкали», дабы выразить свое восхищение. |
| – А если копия чека осталась, можно и обменять! Родители Тани (двух с половиной лет) обещали купить ей братишку, но не сейчас, а потом, так как денег у них было маловато. Танечка стала копить медяки и, бросая их в глиняную кошку-копилку, всякий раз нетерпеливо допытывалась, сколько еще не хватает, чтобы купить хотя бы самого дешевого Ваню. Так прошло месяцев пять. Как-то вечером родители побывали в кино. Узнав об этом, Таня расплакалась: – Не тратили бы денег на билетики, а скорее купили бы Ваню! Ира Гмызина (в г.Петропавловске) попросила у матери, чтобы та купила ей девочку Таню. – Они очень дорого стоят, – ответила мать. – Хочешь, я куплю тебе куклу? Ира отказалась. Через несколько дней радио объявило о снижении цен. – Ну, теперь, – закричала Ира, – ты можешь купить мне Таню! Испытывая жгучую ревность к новорожденной сестре, трехлетний Игорь предложил отцу: – Давай продадим Нинку обратно в роддом! Давай! Подружка сказала Люде, что ей купят сестру или брата. Люда с негодованием: – Не купят, а выродят. Детей покупали, когда было рабство, а теперь всех выраживают. Дочь ленинградского профессора М.Басова (пяти с половиною лет) сообщила ему как-то в разговоре, что котята, которые родятся у кошки, происходят, по ее убеждению, от съеденных кошкой мышат. – А маленькие дети как родятся? – спросил отец, испытуя ребенка. – Тоже у мамы в животе! Вот мама съест телятину, у нее и родится маленький ребеночек. – А если я съем телятину, у меня родится или нет? – У тебя тоже родится. У мамы дочка, у тебя сынок. «Так, – говорит профессор Басов, – ребенком, крайне неожиданно для его собеседника, а может быть, и для него самого, были разрешены сразу две проблемы – происхождение видов и проблема пола». Лет сорок назад, когда в Ленинграде еще существовали пролетки, шестилетний Антон, узнав, что лошади родились «из животика», без всякого удивления спросил: – Разве у извозчиков такой большой живот? – Слушай, мама: когда я родился, откуда ты узнала, что я – Юрочка? Пятилетний Эдик хвастает в коммунальной кухне: |
| С оживленным говором идут по тротуарам и те, что весь день обрабатывали этих мужиков, – загорелые, запыленные, вечно бодрые мещане-перекупщики, с утра выходящие в город навстречу мужикам, друг у друга их перебивающие и потом разводящие за собой по базарам и лабазам; они тоже отдыхают теперь, направляются по трактирам попить чайку. А прямая, как стрела, Долгая улица, ведущая вон из города, к острогу и монастырю, тонет в пыли и слепящем блеске солнца, заходящего как раз в конце ее пролета, и в этом пыльном золоте течет поток идущих и едущих, возвращающихся с рысистых бегов, которыми тоже знаменит город, – и сколько тут франтов из всяких писцов и приказчиков, сколько барышень, разряженных, точно райские птицы, сколько щегольских шарабанов, в которых красуются перед народом толстозадые купчики, сидя рядом со своими молодыми женами и сдерживая своих рысачков! А в соборе звонят ко всенощной, и бородатые, степенные кучера везут в тяжелых и покойных колясках, на раскормленных лошадях, старых купчих с восковыми свечами в руках, поражающих или желтой пухлостью и обилием драгоценностей, или гробовой белизной и худобой… Вот «табельный» день, торжественная обедня в соборе. Наш капитан, перед тем как вести нас, собравшихся во дворе гимназии, осматривает каждую нашу пуговицу. Учителя – в мундирах, в орденах, в треуголках. Идя по улицам, мы с удовольствием чувствуем, что прохожие смотрят на нас как на что-то казенное, полувоенное, принимающее непосредственное участие во всем том параде, которым должен быть ознаменован этот день. К собору отовсюду сходятся и съезжаются другие «ведомства», то есть опять мундиры, ордена, треуголки, жирные эполеты. Чем ближе собор, тем звучнее, тяжелее, гуще и торжественнее гул соборного колокола. Но вот и паперть – «шапки долой!» – и, теснясь, расстраивая ряды, мы вступаем в прохладное величие широко раскрытого портала, и тысячепудовый звон ревет и гудит уже глуше, над самой головой, широко и благостно-строго встречая, принимая и покрывая тебя. Какое многолюдство, какое грузное великолепие залитого сверху донизу золотом иконостаса, золотых риз причта, пылающих свечей, всякого чина, теснящегося возле ступеней амвона, устланного красным сукном! Для отроческого сердца было все это нелегко: голова мутилась от длительности и пышности службы, от этих чтений, каждений, выходов и выносов, от зычного грома басов и сладких альтовых замираний на клиросе, изысканно щеголяющем то мощью, то нежностью, от горячей и жуткой плотности больших тел, со всех сторон надвинувшихся на тебя, от вида до ужаса скованной своим коротким мундиром и серебряным поясом кабаньей туши полицеймейстера, возвышающегося прямо над тобою… По вечерам в такие дни город багрово пылал, дымился и вонял плошками, расставленными по тротуарам, дома, украшенные флагами, горели в темноте огненно-сквозными вензелями и коронами, – это, среди моих первых городских впечатлений, одно из самых памятных. |
| — Правда это, отец Захария? — пожелал осведомиться преследующий дьякона лекарь. — Врет, — спокойно отвечал, не сводя своих добрых глаз с дьякона, Бенефактов. — И он также архиерею в землю кувыркается? — Кувыркается-с. — Никогда! У меня этого и положения нет, — вырубал дьякон, выдвигаясь всею грудью. — Да мне и невозможно. Мне если б обращать на всех внимание, то я и жизни бы своей был не рад. У меня вот и теперь не то что владыка, хоть он и преосвященный, а на меня теперь всякий день такое лицо смотрит, что сто раз его важнее. — Это ты про меня, что ли, говоришь? — спросил лекарь. — С какой стати про тебя? Нет, не про тебя. — Так про кого же? — Ты давно ли читал новые газеты? — А что ж там такого писали? — спросила, как дитя развеселившаяся, гостья. — Да по распоряжению самого обер-протопресвитера Бажанова послан придворный регент по всей России для царской певческой басов выбирать. В генеральском чине он и ордена имеет, и даром что гражданский, а ему архиерей все равно что ничего, потому что ведь у государя и кучер, который на козлах ездит, и тот полковник. Ну-с, а приказано ему, этому регенту, идти потаенно, вроде как простолюдину, чтобы баса при нем не надюжались, а по воле бы он мог их выслушать. Дьякон затруднялся продолжать, но лекарь его подогнал. — Ну что ж далее? — А далее, этот царский регент теперь пятую неделю в нашем городе находится, вот что! Я и вижу, как он в воскресенье войдет в синей сибирке и меж мещанами и стоит, а сам все меня слушает. Теперь другой на моем месте что бы должен делать? Должен бы он сейчас пред царским послом мелким бесом рассылаться, зазвать его к себе, угостить его водочкой, чаем попотчевать; ведь так? А у меня этого нет. Хоть ты и царский регент, а я, брат, нет… шалишь… поступай у меня по закону, а не хочешь по закону, так адью, мое почтенье. — Это он все врет? — отнесся к отцу Захарии лекарь. — Врет-с, — отвечал, по обыкновению спокойно, отец Захария. — Он немножко выпил, так от него уж теперь правды до завтра не услышишь, все будет в мечтании хвастать. |
| Как отмечают Ирина Медведева и Татьяна Шишова в статье " Оргия гуманизма " , опубликованной еще в 2004 году, в начале 70-х годов аборты были запрещены не только в развивающихся странах, но и в большинстве стран Запада, а в католических странах Южной Европы (Италия, Испания, Португалия) были запрещены даже разводы. Туго обстояло дело с " сексуальной свободой для взрослых " , а о регистрации однополых браков и тем более эвтаназии можно было даже не заикаться. Целых двадцать лет ушло на проведение Каирской конференции по проблемам народонаселения в 1994 году, когда под сильнейшим давлением " гуманистов " большинство стран мира (в том числе и Россия, подписавшая итоговый документ) согласились поддерживать контроль рождаемости и аборты, закамуфлированные вывеской " охрана репродуктивного здоровья женщин " (не в этом ли причина ежегодного убывания населения России на 1 миллион человек?). Известный американский публицист и общественный деятель Патрик Бьюкенен в своей книге " Смерть Запада " назвал авторов " Манифеста – 1973 " " заговорщиками, которые произвели в Европе и Америке разрушительную революцию, подорвав семейные устои и культурные традиции " . " Гуманистический манифест – 2000 " представлял собой еще более откровенную программу действий в новом тысячелетии. Новый манифест также подписали видные ученые и писатели, среди которых нобелевские лауреаты из разных стран мира: Поль Д. Бойлер, Гарольд В. Крото, Ферид Мурат, Джозе Сарамако, Дженс С. Скоу, Марио Молина, Герберт А. Хауптман, Жан-Мари Ленн, Бару Бенасерраф. Российскую сторону в манифесте представил уже не один, а 22 ученых, среди которых два нобелевских лауреата (академики Виталий Гинзбург и Николай Басов), академик РАН Евгений Велихов, профессор Института физических проблем РАН Сергей Капица, главный редактор журнала " Вопросы философии " Лекторский, девять профессоров МГУ (в основном философы). Кроме Виталия Гинзбурга среди авторов манифеста мы видим еще одного подписанта коллективного доноса президенту РФ – члена-корреспондента РАН иммунолога Гарри Израйлевича Абелева. |
| Недостаток усердия к уставу в последние годы стал выкупаться другими достоинствами церковной службы. Когда на священные должности стали поступать люди с солидным богословским образованием, и в рядах псаломщиков явились окончившие курс семинарии, тогда стало вводиться внятное, раздельное и толковое чтение. В большинстве, по крайней мере, столичных церквей, чтение это можно назвать безукоризненным, и только обширность храмов препятствует молящимся слышать каждое слово священной книги. С явственным и толковым чтением стало соединяться и разумное служение диаконское. Когда к духовному званию стали готовиться не на клиросе и не среди полей и лесов дремучих, а за учебными столами, тогда сильные голоса, некогда потрясавшие своды храмов, стали исчезать. Вместо басов стали поступать тенора, и с ними началось осмысленное возглашение ектений, вполне соответствующее разумной молитве. Церковное пение Историю церковного пения можно рассматривать по отношению к искусственному и простому напеву: Искусственным партесным напевом руководила придворная капелла, которая не только распространяла по церквам нотные книги с переложениями Бортнянского, Турчанинова, Львова и др., но и практически готовила регентов. В придворной капелле учились петь петербургские псаломщики 44 , держали экзамен те, которые хотели быть регентами. Пение обиходное преподавалось в духовных училищах, и обученные ему поддерживали обиходные напевы преимущественно в сельских церквах. Церковное пение развивалось особенно под влиянием архиерейского хора и невского хора монашеского. Певчие архиерейские и невские послушники, изучив на практике, церковные напевы, могли не только сами петь правильно и приятно, но и руководить другими певцами. Известные регенты архиерейского хора, как то Светлов, Кочановский, и особенно Львовский, воспитали целые поколения певцов. Простой напев изучался практикой. Люди, изучившие этот напев, могли петь твердо, хотя без особенного изящества. Поэтому в последние годы явилась мысль вводить уроки нотного пения в народные школы. Успехи в этом деле дают право надеяться, что в ближайшем будущем во всех сельских церквах введется стройное пение. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПЕРЕЛОЖЕНИЕ В рус. церковном пении - создание нового варианта уже существующего произведения. Наиболее распространены П. с одного состава хора на другой, напр. с однородного хора на смешанный или наоборот. П. в этом значении являются синонимами термина «аранжировка» (от франц. arranger, нем. arrangieren - приводить в порядок), а также соотносятся с понятиями «транскрипция» и «обработка»; граница между терминами весьма условна, обычно считается, что она зависит от степени творческого вмешательства автора переработки в оригинальный текст, причем транскрипция и обработка могут иметь даже отличающуюся от оригинала художественную образность. П. могут быть выполнены как авторами сочинений, так и др. музыкантами. Иногда несколько П. могут быть объединены в один сборник, напр. «60 переложений со смешанного на однородный хор духовно-музыкальных сочинений современных авторов» П. Г. Чеснокова (1912). Хоровая аранжировка может содержать как облегченное изложение хоровой партитуры, так и ее усложнение, нередко она сопровождается транспонированием. В практике церковного пения иногда встречаются сразу неск. версий хорового изложения. Так, песнопение А. Д. Кастальского «Свете тихий» 2 предусматривает версии: 1) для небольшого хора; 2) для однородных хоров, в этом случае рекомендовалось транспонировать сочинение из ми минора в соль минор, причем для исполнения жен. хором транспонировать 2 нижних голоса на октаву вверх; 3) для большого хора с divisi дискантов , теноров и басов . Кастальский также создал П. для большого и небольшого хора песнопений «Благослови, душе моя Господа» 25), «Великое славословие» 56, 57) и др. Одно из значений слова «переложение» связано с многоголосной хоровой обработкой одноголосных церковных распевов (знаменного, путевого, демественного, киевского, греческого, болгарского и проч.). В этом смысле термин «переложение» является синонимом термина «гармонизация» (особенно типично такое название для партесных гармонизаций кон. XVII - нач. XVIII в.; см. в ст. Партесное пение ) и приобретает характер жанрового определения; он противопоставляется т. н. свободным сочинениям, не имеющим первоисточника. В кон. XIX - нач. XX в. название «Собрание духовно-музыкальных сочинений и переложений» применялось в заголовках изданий для обозначения всей совокупности церковных песнопений того или иного автора. |
| Связь с эфиром СМС: с мобильного телефона пошлите на короткий номер 5522 слово ВЕРА и через пробел вопрос, который хотите задать. Звонок в студию во время прямого эфира: 8 495 959-59-39. Звонок в студию: 8 495 950-63-56. Написать письмо: info@radonezh.ru play_arrow pause mute max volume play stop repeat Радио Радонеж Update Required To play the media you will need to either update your browser to a recent version or update your Flash plugin . " Глядя из ложи императорского театра. Программа о русской музыкальной традиции " Борис Христов. Вед. Е.Никифоров и Р. Демидов 18.12.2018 22:00 Евгений Константинович Никифоров Борис Христов родился незадолго до Первой мировой войны, в 1914 году в Пловдиве. Он рано продемонстрировал свой певческий талант и в детстве пел в хоре собора Александра Невского в Софии. Юрист по образованию, в свободное время Христов продолжал петь в софийском хоре " Гусла " и добился грандиозного успеха как солист хора. Благодаря государственной стипендии, в мае 1942-го Христов отправился в Италию, где изучал классический басовый итальянский репертуар под началом одного из величайших баритонов своего времени, Риккардо Страччари. Благодаря выдающемуся драматическому таланту и яркому темпераменту, Христов проявил себя как достойный наследник великих традиций славянских басов, он исполнил большую часть басовых партий Верди и был прекрасным интерпретатором русского басового репертуара, а также выдающимся исполнителем камерных вокальных произведений. Среди самых ярких его ролей были партии царя Бориса в " Борисе Годунове " Филиппа II в " Дон Карлосе " Мефистофеля в операх Гуно и Бойто, Ивана Сусанина Глинки, Захарии в " Набукко " , Ивана Грозного в одноименной опере Римского-Корсакова. Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой: Другие способы платежа: Версия для печати Добавить комментарий Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: info@radonezh.ru Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь |
| Закрыть Кто виноват в топонимическом коллапсе в Петербурге? Член Топонимической комиссии города Сергей Басов объяснил, почему в Северной столице застопорился процесс возвращения исторических названий 06.09.2010 637 Время на чтение 5 минут Как сообщает « Фонтанка.ру », Топонимическая комиссия Санкт-Петербурга надеется на возвращение исторических названий улицам, которые были переименованы в советское время. Однако Смольный, вопреки появившимся в ряде СМИ сообщениям, пока не решился на эти изменения. Тема переименования ряда улиц актуализировалась в связи с тем, что жилищный комитет вознамерился до конца текущего года поменять истертые таблички с наименованиями улиц в центре города. В Василеостровском, Петроградском, Центральном и Адмиралтейском районах указатели будут сделаны в едином стиле с историческими зданиями. В Московском, Невском и Фрунзенском - они должны гармонировать с современной застройкой. Но главное требование - большие буквы и обязательное написание название улицы ещё и на латинице. Указатель должен хорошо читаться. Замена табличек обойдется городу в 100 миллионов рублей. На эти деньги, в общей сложности, установят около 45 тысяч новых указателей. Результат этих преобразований петербуржцы увидят в ноябре. Но, так как темы возвращения исторических названий обычно упираются в необходимость менять таблички, то есть в деньги, на этот раз специалисты топонимической комиссии надеются «вписать в бюджет» свои идеи. То есть совместить вопросы, связанные с заменой наименований улиц не только на новые указатели, но и на новые надписи на этих указателях. Изначально в список проездов, входящих в программу по замене адресных знаков, возвращение исторических названий которых было одобрено Топонимической комиссией до 2007 года, входили следующие: ул. Белинского - Симеоновская ул.; ул. Блохина - Церковная ул.; ул. Воскова - Большая Белозерская ул., ул. Восстания - Знаменская ул.; пр. Добролюбова - Александровский пр.; ул. Котовского - Малая Вульфова ул.; Красноборский пер. - Рождественский пер.; ул. Красного Курсанта - Большая Спасская ул.; Красноградский пер. - Вознесенский пер.; ул. Кропоткина - Малая Белозерская ул.; ул. Куйбышева - Большая Дворянская ул.; ул. Ленина (от Сытнинской ул. до Большого пр. П.С.) - Матвеевская ул.; ул. Ленина (от Большого пр. П.С. до Левашовского пр.) - Широкая ул.; ул. Марата - Николаевская ул.; ул. Мира - Ружейная ул.; Мичуринская ул. - Малая Дворянская ул.; ул. Радищева - Преображенская ул.; наб. Робеспьера - Воскресенская наб.; ул. Розенштейна - Лейхтенбергская ул.; 1-10 Советские ул. - 1-10 Рождественские ул.; пл. Труда - Благовещенская пл.; ул. Тюшина - Воздвиженская ул.; ул. Чапаева - Большая Вульфова ул.; ул. Шкапина - Везенбергская ул. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance «Кредиты, пустой кошелёк, пара кусочков хлеба» — история о непрошеном чуде 2 мин., 15.12.2019 В жизни бывают разные периоды. Для пишущего человека, такого, как я, период безденежья — это, наверное, роскошь, шик. «Вот ты и добился признания у Господа, вот наконец! Впору сказать в такой момент: „Блаженны нищие духом!“» Да и если вспомнить: многие великие творцы жили в нищете. Но на практике восторга от понимания, что денег нет, испытать не получилось. Осталась проза: кредиты, пустой кошелёк, пара кусочков хлеба и один кусок плавленого сырка, что дали мне в группе поддержки при храме. Бениамин Басов. Чехов В таком положении стояла я намедни возле церковной лавки. Парадокс: не грезился мне сытный суп или пирог, не беспокоили мысли о набойках на сапоги и нарядах... Словом, волновало совсем не то, о чём, казалось бы, я думать должна. Только сегодня одна женщина рассказывала, что была на выставке художника, которого я очень люблю. И душа моя болела только об одном: я мечтала соприкоснуться с миром картин. Хоть как-нибудь, хоть краешком. Но у меня денег нет, поэтому я лишь порадовалась за неё да вздохнула: «Не мечтай!» Бениамин Басов. Смотрящий вдаль Решила подойти к столику с бесплатными книгами, которые оставляют обычно прихожане. (Не все знают, но в храмах бывает и такая благотворительность.) И вижу — Некрасов, «Стихотворения. Поэмы». Беру! И стало радостнее как-то. А потом вдруг книга… с картинами! Мария Чегодаева, маленькими буквами: «Графика» и большими: Бениамин Басов! И вот оно чудо! Стою теперь и листаю страницу за страницей — состоялась моя встреча с художником. Он, конечно, не «тот самый», на чью выставку я не попала, но может быть, даже лучше! Бениамин Басов. Ф. М. Достоевский «Бедные люди» Бениамин Басов, как оказалось, иллюстрировал произведения Достоевского и Чехова, делал цикл рисунков к литературе о Великой Отечественной войне, а также с любовью изображал столицу России и Подмосковье. И вот они — портрет, пейзаж, рисунок — теперь мои! Господи, какое же непрошеное чудо! «На выставку пока не пойдём, но вот тебе альбомчик!» — словно бы шепнул тёплый и родимый голос. Но чей? Мне кажется, я это знаю… От редакции: Московские храмы, в которых действует такой вид благотворительности: храм свв. бесср. Космы и Дамиана в Шубине и храм святителя Николая Мирликийского у Соломенной Сторожки. Вы можете принести свои книги и оставить их на столике при входе. Если вы знаете ещё подобные приходы, сообщите о них в комментариях под этим рассказом. Сохранить Поделиться: Поддержите журнал «Фома» Журнал «Фома» работает благодаря поддержке читателей. Даже небольшое пожертвование поможет нам дальше рассказывать о Христе, Евангелии и православии. Особенно мы будем благодарны за ежемесячное пожертвование. Отменить ежемесячное пожертвование вы можете в любой момент здесь Читайте также © Журнал Фома. Все права защищены, 2000—2024 Наверх |
|
|
