| Стихиры эти, заключающие в себе восхваление Михаила за подвиг с драконом, несомненно, основываются на описании этого подвига, примеры которого (описания) мы видели в Григоровичевой рукописи, использованной Веселовским. Следовательно, появление жития, предшествовавшего этой стихире, надо отнести до XIV в., к XIII веку, т е. к году перенесения мощей Михаила из Потуки в Тернов, в 1206 году. Но само собою разумеется, что легенда о змееборстве Михаила, давшая основание и для стихир стиховных и для похвального слова Евфимия Терновского, должна была сложиться значительно раньше века 1022 по всей вероятности, она существовала в устном виде. Определить, в каком именно, мы не в состоянии. Книжная легенда о змееборстве Михаила весьма естественно могла не совпадать с народной, но взаимоотношение тут большое. Слава Михаила, как воина, была известна какому-нибудь книжнику, ассоциация, которую я объяснял выше, привела к созданию змееборства Михаила в той форме, которая основными чертами совпадала с Георгиевской легендой даже в выражениях. Всякие географические имена могут быть вымышлены, и в текстах только случайно могут удержаться правильные чтения: судьба собственных имён в текстах хорошо известна. Поэтому мне кажутся рассуждения акад. Веселовского не вполне приемлемыми, когда он по данным жития Михаила возражает архиепископу Филарету с его мнением о локализации битвы Михаила в Раифской пустыни: по житию эта местность была-де с озером и городом, куда отправляется раб святого возвестить о поражении змея и куда возвращается девица. Но ведь и город, и девица, и змей – всё это существовало в воображении книжника, и можно ли на основании этого строить «географические гипотезы»! И арх. Филарет, и акад. Веселовский по-своему каждый правы и… не правы: всю обстановку книжник заимствовал из Георгиевской легенды. В самой легенде о Михаиле и девице можно усмотреть черты, дальнейшее развитие которых привело к осложнению легенды о змееборстве новыми чертами 1023 . Упоминание легенды о том, что Михаил получил смертельную рану, могло получить развитие в том именно направлении, что могло быть понято, как результат злоумышления девицы, уговорившейся со змеем, сказки же о неверных жёнах, добровольно отдающихся любовникам и изменяющих мужьям, были довольно распространены. Подобная, уже видоизменённая и развитая легенда, могла перейти чрез посредство странствующих певцов, калик-перехожих, к нам на Русь 1024 . |
| Феофилакт представил, на замечания Филарета, свои опровержения, но Комиссия не приняла их в уважение. Между тем, по случаю произошедшего несогласия в мнениях членов Комиссии, князь А. Н. Голицын, 11 окт. 1813 г., представил это обстоятельство на Высочайшее разрешение. Высочайшая воля по этому предмету состояла в том, чтобы архиепископа рязанского не допускать к напечатанию опровержений его. Но мнения духовника Его Величества П. В. Криницкого и обер-священника И. С. Державина уважены в том отношении, что определение Комиссии относительно замечания преосв. Феофилакту о несообразности его поступка и представления о том Св. Синоду, оставлены без действия. – Вслед за тем, 11 ноября, Феофилакт уволен в свою епархию, а привлеченный к ответственности помощник его по профессорству, архим. Леонид, внезапно скончался 23 ноября. – В 1817 о. Феофилакта перевели в Грузию, которая полвека назад была, конечно, не то, что ныне. Просвещенный экзарх устроил и оживил этот неустроенный край во всем, что касалось до духовных, иерархических и миссионерских дел, и награжден за это в 1819 г. саном митрополита, в 1821 орденом св. Владимира 1 степени. Преосв. Феофилакт скончался 19 июля 1821 года, на 55-м году жизни. 39 Русск. Арх. 1867 г., стр. 447. Удаление Сперанского последовало 17 марта 1812 г. Следовательно, беседы его с Государем упадают именно на то время, к которому относится рассматриваемое нами дело Фесслера. 40 «Каждая добрая мысль, – писал он к дочери, – есть предтеча рождающегося в нас Христа; каждое движение, каждый вздох к небесному нашему Отцу есть предчувствие тайного присутствия Его Сына». Русск. Арх. 1868 г. стр. 1123. 55 Русск. Арх. 1870 г., стр. 199. «В Москве, писал он к дочери из Пензы 14 ноября 1816 г., я встретил начертание церковно-библейской истории, сочинение Филарета, и прекрасное. Советую тебе ее достать чрез Цейера и читать понемногу; и слог и мысли превосходные, хотя изъяснение не восходит выше простого буквально смысла». Русск. Арх. 1868 г., стр. 1112. 57 До сих пор не решен вопрос о писателе этой книги. Многие приписывают ее Жереону; иные Бернарду; между тем, как в первый раз она явилась с именем Фомы Кемпийского, так и до сих известна под его именем. |
| Эти аллюзии служат как средством авторской экспрессии, так и доказательством того, что проблемы, с к-рыми столкнулась христ. община, были предсказаны в древности и христиане должны быть к ним готовы. На первый взгляд эти аллюзии не обладают композиционно значимой последовательностью. Автор не акцентирует внимание на каждом отдельном образе (падшие ангелы, жители Содома и Гоморры, Каин , Каин , Корей; безводные облака, бесплодные деревья и т. д.). Приводимые образы, за исключением тех, к-рые в ст. 9 в споре арх. Михаила с диаволом, производят впечатления традиц. эмблем, выражающих одну и ту же идею. Аллюзии составляют большую часть Послания (ст. 5-15). Р. Бокем характеризует эту часть как мидраш , однако многие библейские и апокрифические примеры не получают конкретного истолкования в И. п. Автор не приводит ни одной ветхозаветной цитаты, между тем структура мидраша предполагает наличие конкретного текста, который комментируется, а также активное использование параллельных текстов. Жанр мидраша (учитывая то, что для I в. с уверенностью о существовании этого жанра говорить нельзя) был бы слишком спекулятивным для основной задачи Послания - выразить негодование, пастырское осуждение, предостеречь. Спекулятивность и схематичность были как раз теми качествами, к-рых автор стремился избежать. Вместе с тем можно говорить о достаточно жестком принципе, организующем последовательность библейских аллюзий и кратких комментариев к ним. Бокем описывает симметричную композицию ст. 5-19. В ст. 5-7 представлены 3 ветхозаветных образа отступников (роптавших во время исхода, павших ангелов и жителей Содома и Гоморры), ст. 8-10 дают краткую экзегезу и включают дополнительную аллюзию (историю арх. Михаила и диавола). Ст. 11 вводит 3 др. ветхозаветных персонажа (Каина, Валаама, Корея), далее даются экзегетический комментарий и дополнительные аллюзии. Ст. 14-15 завершают перечень ветхозаветных персонажей, и вместе с тем они открывают новый тематический раздел: обращение к пророчествам, относящимся к последнему времени. |
| С этого начинает и архимандрит Михаил. „Задача нашей науки доказать истинность православного христианского вероучения. Откуда же почерпать основания для доказательства этой истины? По учебнику преосвященного Августина эти основания находятся в священном Писании, св. Предании и в основаниях разума. Чтобы подтверждать что-нибудь текстом св. Писания, для этого нужно наперёд верить в истинность этого текста. С другой стороны, наша наука не может быть построена из внешнего опыта, ибо бесконечное не дано в нём. Остаётся, таким образом, внутренний опыт. В человеческом самосознании и самоопределении мы находим положительную бесконечность и, изучая их, приближаемся к пониманию той положительной бесконечности, которая есть Бог . Равным образом, вопросы о разумности и целесообразности мира, о зле и свободе человека могут быть решены на основании законов нашего самосознания и посредством исследования данных нашего внутреннего опыта. Т. е. основной принцип гносеологии арх. Михаила состоит в том, что „нравственный опыт лежит в основе всякой богословско-философской науки“. Что же говорит этот опыт о Боге, мире и человеке? Вопрос о Боге состоит прежде всего в том, есть ли Он в действительности, существует ли Он как реальность, а затем уже в том, что Он есть, как мы должны мыслить и определять Его. Идея Безусловного – реальна, она есть субъективное откровение объективного образа Безусловного. Но от объективного следствия можно заключать к объективной причине. Поэтому, бытие идеи Безусловного достоверно, это непосредственная связь самосознанию нашего с бытием Безусловного. Второй вопрос о Боге выражен в Ведах: „как твоё имя; как тебя назвать.“ Вопрос идёт о природе Божества. С этой стороны Оно определяется прежде всего, как единое и сущее, как τ ν и τ ν. По отношению же к миру Оно является причиной и целью всего существующего, бесконечна возвышенной над всем – тем, что Оно есть самопричина и самоцель. А как таковое Оно должно быть личностью. Показав несостоятельность возражений против личности Божества, арх. Михаил справедливо замечает, что как единство, так и бытие нам даны собственно только в личности. До понятия о Боге, как личности, может ещё дойти человеческий разум. |
| Любящий Вас а Михаил «Вопросы филос и псих » я выписываю себе. 30 апреля 1890 г. 32 Дорогой о Антоний! Скажите, пожалуйста, есть ли троицкие молитвы в отдельном издании? Если есть, не будете ли так добры прислать мне их? Здоровье мое очень хорошо. Ездил недавно в Симферополь к пр Мартиниану хлопотать за одного диакона. Поездка не особенно утомила. Привет братии. Прошу благословения у пр Антония. Я пред ним виноват: давно не писал ему. Но все некогда (!). То необходимо гулять, то хочется почитать что-нибудь, – так время и летит. Едет ли куда-нибудь В. К. Саблер на лето? Как прошли экзамены? Храни вас Христос. Любящий Вас арх Михаил 6 июня 1890 г. 33 Дорогой о Антоний! Не писал я Вам ничего на Ваши письма, потому что не находил, что писать. Все вещи печальные, на которые трудно установить взгляд издали, за тысячи верст. Теперь Вас назначили ректором Пет семинарии. 820 Нелегко Вам будет. Много неудобств может проистекать и для Вас, и для других. Но, Бог даст, Вы с Вашей энергией благополучно перемелете предстоящие Вам трудности. – Спасибо Вам за сообщаемые сведения. Я только через Вас и знаю кое-что. Жара у нас стоит невыносимая; есть, впрочем, надежда на скорое облегчение. Почему же о Арсения Конст 821 не назначили в Киев? Куда же его? Не знаете ли Вы: какие обязанности на нем лежат, кроме богослужебных? Неужели приходится вести хитрые политики и прочую ерунду? Это было бы печально. Впрочем, думаю, что навряд ли относительно меня придут к какому-либо решению ранее моего приезда: не успеют. Христос да хранит Вас! С любовью и всяческими благожеланиями арх Михаил Когда же Вас посвящают в архимандриты? 19 июня 1890 г. 34 Дорогой о Антоний! Простите, что долго не писал. С дороги устал. Рад, что Вы, по-видимому, благодушествуете. От всей души желаю, чтобы Бог все устроил к Вашему внутреннему и внешнему благополучию. Трудновато Вам будет, но Вам не занимать энергии. Рад, что и с о Никоном Вы мирны – он только слишком застенчив в выказывании своих лучших внутренних сторон; поэтому и недостатки его сильнее бросаются в глаза. |
| Михаила (Скеллинг-Майкл) Монастырская келлия на о-ве арх. Михаила (Скеллинг-Майкл) В эпоху бронзового века возникают т. н. кранноги (древнеирл. crann - дерево) - жилища на искусственных островах. В И. известно ок. 1200 кранногов. Их сооружение на озерах (реже на реках или на море) было связано с традицией проживания на небольших островах, дававших защиту от врагов и облегчавших добычу рыбы и дичи. Происхождение кранногов связывается с поселениями каменного века, расположенными на естественных островках у берега, на мелководье и в болотах. Собственно кранноги появились в позднем бронзовом веке (Баллиндерри, графство Уэстмит), большинство их было сооружено в железном веке и в раннем средневековье (искусственные сооружения с бревенчатыми жилищами на сваях, обнесенные одним или 2 рядами частокола). Много кранногов обнаружили в XIX в. при дренажных работах по рекам Шаннон и Эрн, на изолированных озерах в зоне драмлинов. Несмотря на то что основной период строительства т. н. настоящих кранногов приходится на VI-VII вв., близкие к ним структуры строили в И. и раньше. Для археологии страны эти постройки важны, т. к. отражают историю развития поселений (часто на одном и том же месте) и позволяют точно датировать каждую стадию благодаря исключительной сохранности органических материалов. Кранног Мойна-Лох (графство Мит) имеет наиболее длинную и последовательную историю заселения - от небольшой площадки из гальки, камня (в эпоху мезолита) и укрепленной камнем рыболовецкой и охотничьей стоянки (в эпоху бронзы) до овального в плане искусственного острова (VII-VIII вв.; диаметр до 50 м) из уложенных слоями камней, торфа, галечника и хвороста с более поздним частоколом и круглым жилищем (диаметр 11 м). Кранног был заселен до IX в., но посещали его и позже (нек-рые находки датируются XIII-XIV вв., XIX в.). Кранног на оз. Лох-Эскра (графство Тирон) уже в бронзовом веке четырежды расширяли до сложной планировки. Кранног на оз. Лох-Гара (графство Слайго) заселялся трижды: в позднем бронзовом веке (использовался как мастерская), в переходный период к раннему железному веку и в раннем средневековье. |
| Оклад принадлежит новейшему времени, но на нем, вниманием неизвестного скевофилака, укреплены пять пластинок византийской эмали, одна в средине 0,053 кв. см, и четыре по углам: 0,054 ш. и 0,059 см выс. Средняя представляет прекрасный геометрический рисунок из кружков, опоясываемых рядом крохотных бордюрчиков, из штучных наборов, крестиков, кринов. Три угловые (одной недостает) представляют погрудные изображения Архангелов Гавриила (рис. 77) и Михаила (рис. 78) и И. Крестителя (рис. 79), очевидно, от разобранного Деисуса, находившегося некогда на окладе древней иконы. Эмали эти из редчайших образцов XI века и сохраняют оригинальные черты основного античного типа древней византийской живописи, не затронутого еще особенностями и манерою позднего византийства: этому соответствует и палеография надписей, носящая характер письма X века. Нимбы архангелов (И. Предтечи выщербился) голубые, бирюзового оттенка, равно и крылья, еще древнего рисунка, т. е. узкие и короткие, состоят из полосок бирюзовой и темно-лиловой (в отличие от позднейшего типа ангельских крыльев с павлиньими широкими концами). Но еще характернее античные головы архангелов, аттического контура, с гладкими каштановыми волосами, вьющимися только на шее, превосходная карнация тела, простота одежд: гиматия и хитона – лилового и бирюзового попеременно, с желтым (золотым) тавлием и всего целого. Лик И. Предтечи еще отличается тою вульгарною простотою, которую назначено было одухотворить XI веку. Независимо от основного интереса этих эмалей, в них встречается еще деталь, сравнительно редкая: в изображении Арх. Гавриила, на правой руке его, поверх хитона, между плечом и локтем, с наружной стороны, виден кружок, с бордюром из красных точек, с белым крестиком внутри. Очевидно, это особенная почетная нашивка, или даже изображение металлического щитка, с крестом, осыпанного рубинами, назначенная здесь отличать Архангела, но, по соображениям мастера, не повторенная у Михаила (или разрушенная). 79. Эмаль из Хиландара. Но этими древнейшими памятниками почти заключается ряд замечательных окладов, сохраненных Афоном, и все прочее только повторяет типы, уже ремесленные и известные в лучших образцах в библиотеке Св. |
| Мы взявше его к нашей руце з особливое ласки нашее дали есьмо и вечне даровалы и записали сим нашим привилеем князю Констянтыну и его кнегини и их детям и напотом будучим счадком замок Степань з мистом из их бояры и слугамы путнымы, с мишканцы и з данники, людьми таглыми, с селы боярскими, зо всим правом и паньством, и властностию, ничего на нас и на наши наследники не оставляючи. Сталося и дано в Берестьи на вельском сейме, лета Божого тысяча пятьсот перваго надесять месяца Юня 18, Индикта 14 (Метрик. Литов. 194, стр. 740). Волын. Еп. Вед. за 1882 г. 35, стр. 1129–1130. Местечко Степань упоминается в акте от 1564 года 15 апреля в жалобе Степанского наместника княгини Беаты Острожской пана Станислава Киницкого о том, что когда его сын вёл в м. Степань пойманных им двух цыган, обокравших Степанского крестьянина, то урядник князя Константина Острожского пан Богдан Патрикий, напав на него с толпой слуг, отбил этих цыган и нанёс многим из дворни княгини Беаты тяжкие раны и увечья. Ещё оно упоминается в акте Луцкого гродского замка от 1564 года 8 июня в жалобе слуги князя Константина Острожского на Степанского урядника княгини Беаты Острожской о нанесении побоев Степанским мещанам, подданным князя, и грабеже их имущества (Опись актовой книги Киевского центрального архива – 2,038, стр. 10, п. 18, и стр. 15, п. 10). Ещё оно упоминается в акте от 1566 года в заявлении господаря дворного Маска Шпаковского о вручении им позва к корол. суду жене Познанского воеводы Гальшке «Лукашовое, з Кгурки», урежд. кн. Острожской, по делу её с маршалком дворным Евстием Воловичем и мног. друг. о праве владения гор. Степанем (Опись – 2,040, стр. 11, пункт 33). Ещё оно упоминается в акте от 1568 г. февраля 17 в жалобе урядника кн. Константина Острожского пана Богдана Радогосткого о нанесении побоев княжескому тиуну и мещанам в м. Степани урядником Серадского воеводы Альбрехта Ласка. Ещё оно упоминается в акте от 1568 года 17 февраля в жалобе еврея Мошка Мисяновича о захвате его дома и имущества в м. Степани урядником Луцкого каштеляна Михаила Козинского. Ещё оно упоминается в акте от 1568 года 19 февраля в жалобе королев. дворянина Станислава Краевского о грабеже его вещей и денег, находившихся у еврея Мошка Башковича в м. Степани урядником Серад. воеводы Альбрехта Ласка (Опись актовой книги Киев. центр, арх. 2,042, стр. 5, пп. 48, 49 и 51). Ещё оно упоминается в акте от 1568 года 28 ноября в жалобе Серадского воеводы Альбрехта Ласка о сожжении его поташного завода в Степанском лесу, грабеже одежды, съестных припасов и орудий производства у его работников урядником и крестьянами Киевского воеводы князя Константина Острожского (– – Там же, стр. 36, пун. 421). |
| 3) О способе учения в древних школах известий в летописях не сохранилось. Дело это представлялось, вероятно, летописцам слишком известным и не настолько важным, чтобы о нём говорить подробно. В наказании м. Михаила рекомендуется «Частое послушивание», то есть, повторение изученного, говорится о соответствии урока силам каждого ученика. Отсюда видно, что в школах были многие ученики, разных способностей, и уроки задавались им не одинаковые; значит, обучение было не общее, а одиночное. Это весьма вероятно, потому что так дело велось и в школах церковных недавнего прошлого. Зависело это от того, что книги не у всех были одинаковые. При этом в древних школах едва ли было правильное разделение учащихся на группы, на классы, а учились в одной избе вместе и слабые и успевающие, и вновь поступившие, и начавшие учение раньше. И это бывало в наших школах грамоты, по старине. Делу при этом помогала любовь к делу учителя и усердие учеников, а также семейный характер школы. Печатных книг тогда не было, следовательно, не было и печатных азбук, – те и другие писались. Есть повод думать, что обучение чтению соединялось с письмом. Об этом есть позднейшее свидетельство Степенной книги, где говорится, что м. Пётр в детстве «елика написоваше ему учитель, малым проучением изучеваше» 77 , то есть, учитель прописывал буквы, а может быть, слоги и слова, а ученик «проучивал», прочитывал, списывал и усваивал, затверживал изучаемое. Приём этот исчез с появлением печатных азбук, но он годится и для нашего времени 78 . Всё изучаемое изъяснялось и толковалось, то есть, учители заботились, чтобы чтение учащихся было не механическое, а разумное. Об этом есть свидетельство в разных источниках. Так в «Изборнике Святослава» (1076 г.) о чтении говорится:? «Егда чтеши книгы, не тштися борзо иштисти до другыя главизны, не поразумеи, что глаголют книгы и словеса та, и тришьды обраштяяся о единой главизне». Иначе и чтение было бы бесполезно и не могло служить средством просвещения. «То мы, братия, поразумеим и послушаим разумныма ушима и поразумеим силу и поучение святых книг», говорится далее. Об этом характере учения говорят и позднейшие свидетельства. Так Геннадий, арх. Новгородский, возвращаясь к старине и желая возрождения школ его времени, говорит, как надо «учить во училище»: «первое – азбука граница истолкована совсем, да и подтительные слова, да псалтыря с следованием накрепко» и т.д. И Стоглав заповедует учить учеников «и грамоте, и писати, и пети, и чести со всяким духовным наказанием» (наставлением); чтобы священники «учили грамоте, сколько сами умеют, и силы бы писания им (ученикам), сказывали». Разумность обучения вытекала из высокого взгляда наших предков на грамотность, как увидим это далее. |
| Запутанный на следствии, Верещагин 26 июня дает письменное показание, в котором он отрекается от прежнего показания; он показывает, «что не только не находил газетного листа, но даже нигде и ни от кого не получал такового, не видал и не переводил, а чувствуя поступок свой, противный закону, думал, не оправдает ли его такое несправедливое показание о найдении им будто бы газетного листа и о переводе с него». Следовательно, Верещагин сочинитель. Этим признанием и воспользовался Ростопчин. 87 Следствие выяснило, что Верещагин читал 17 июня своей мачехе бумагу, чтобы показать: «вот что пишет злодей французов». Рассказывал о ней и отцу. Затем – встретившись в кофейной с губернским секретарем Мешковым, рассказал и ему, но перевода не дал. А Мешков, интересуясь содержанием, пригласил его в гости и под винными парами выманил бумагу и списал. Отсюда пошли списки в публике. «Я сам видел их у многих моих чиновников в департаменте и списал для себя копии, – рассказывает Бестужев-Рюмин, – но, прочитав в «Московских Ведомостях» объявление графа Ростопчина и чтобы не подвергнуть себя неприятностям, сжег их у себя». 88 Приводим эти места в том виде, как они записаны Бестужевым-Рюминым. Уничтожив у себя списки, Бестужев «потом уже в 1814 г. списал их вновь из печатной русской книги». 90 Впоследствии в том же Ростопчин заподозрил и черниговского архиепископа Михаила. См. письмо от 8 ноября. 91 Ростопчин интриговал против него уже давно. «Москва» сделала Сперанского козлом отпущения за проектируемые в Отечественную войну налоги. В своих записках Сперанский в значительной степени Ростопчину приписывает причину своей опалы: «лучший из государей дал себя опутать внушениям знаменитого проходимца». 95 Обращение не соответствовало действительности, ибо «из сорока арестованных четвертая часть были немцы из разных германских земель... которые все, разделяя национальную вражду того времени, обнаруживали антипатию к нам», – замечает Домерг. В этом и заключалась «нелепость» ростопчинской меры. Глинка в своих воспоминаниях ошибочно говорит о высылке из Москвы «некоторых уроженцев Франции на барке в струи волжские». 96 Цитирую по переводу Попова («Р. Арх.», 1875, X, 135). В французском тексте и в переводе «Ист. Вест.» нет выражения «mauvais sujets». 97 Харон по поздней греческой мифологии перевозил в своей барке души умерших через реку Ахерон в царство мертвых. 99 Еще в июле он гордо говорил Хомутовой: «Поверьте мне, пока я главнокомандующий в Москве, не отдам ключей Наполеону». 100 |
|
|
