| Понимают ли авторы подобных трудов, искажающих духовный смысл трагедии века, что невольно становятся сообщниками гонителей, ложно обвиняющих Церковь и духовенство в тайной антигосударственной политической борьбе? История Русской Православной Церкви, возрождающей духовную жизнь народа, нуждается в глубоком исследовании и духовном осмыслении своего трагического пути. К сожалению, поколение современных ученых, переключившись на интерпретацию истории Русской Православной Церкви, земного пути новомучеников и исповедников ХХ столетия, как правило, остается под большим воздействием советской школы и не вполне осознает духовные смыслы исторических реалий. Одним из образцов такой работы, является труд М.В. Шкаровского «Судьбы иосифлянских Мистификация истории Русской Православной Церкви начинается с первых слов самого заглавия этого труда. К категории «иосифлян» автор почему-то причисляет всех православных, кто в той или иной степени не был согласен с политикой митрополита Сергия (Страгородского) – политикой компромиссов со светской властью. Тем самым М.В. Шкаровский пытается представить «иосифлянство» как масштабное и монолитное церковное сопротивление народа антирелигиозной политике новой власти и главе Русской Православной Церкви. Между тем оппозиция была очень разнородной. Декларация действительно вступила в противоречие с нравственными нормами Церкви и произвела большое смущение среди верующих. Некоторые епископы на какое-то время отделились от митрополита Сергия, перестав возглашать его имя на богослужении, иные же, в знак протеста, ушли за штат, на покой. Такие, как митрополит Иосиф (Петровых), епископ Алексий (Буй), пытались создать параллельные церковные центры. Некоторые их последователи совершили трагическую ошибку, окончательно отделившись от Церкви,– ушли в «катакомбы» и затем продолжали и продолжают делиться на бесчисленные деноминации. Известно, что термины ИПЦ, ИПХ – истинная православная церковь, истинно-православные христиане, так же как и «иосифляне», зачастую употреблялись в недрах репрессивных органов в качестве условного понятия для сортировки судебно-следственных дел по признакам, вовсе не соответствующим церковному пониманию. Тем не менее, автор описывает церковную историю, опираясь на выводы из иной враждебной сферы, искажающие духовной смысл исследуемых процессов. |
| Почему в РПЦЗ, зная об обстоятельствах появления интервью, зная о ситуации, в которой оказался Заместитель, все же осуждали его? Ответ на этот вопрос представляется вполне определенным – потому что, считает автор, в эмиграции было известно о наличии другого пути для оставшихся в России архиереев. Митрополит Сергий мог отказаться от подписи и стать изгнанным «правды ради» ( Мф.5:10 ). Русские эмигранты знали, что таких «изгнанных» архиереев, священников и мирян в России было немало. Так, в эмиграции в 1928 году имелись сведения, что политике митрополита Сергия (Страгородского) противостоят такие иерархи, как архиепископы Зиновий (Дроздов), Николай (Добронравов) , епископы Серафим (Звездинский) , Арсений (Жадановский) , Виктор (Островидов), Иерофей (Афонин) (к тому времени убитый большевиками), Алексий (Буй). В начале 1930 года среди противников компромисса «Церковные ведомости» называли также Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) , митрополита Агафангела (Преображенского), митрополита Иосифа (Петровых) , архиепископа Серафима (Самойловича), епископов Варлаама (Ряшенцева) , Евгения (Кобранова), Димитрия (Любимова), Сергия (Дружинина). 1034 «Итак, – подводит итоги исследователь, – Русская Зарубежная Церковь к 1931 году подошла, осознавая себя единой не с митрополитом Сергием, а с его оппонентами – правой оппозицией. Понятно, что в этих условиях вопрос о разрыве молитвенного общения с митрополитом Сергием и его сторонниками был вопросом времени, и к 1931 году основа для разрыва была уже готова. Действительно Архиерейский Собор 1931 года вынес этот вопрос на обсуждение». 1035 Временное разделение, начавшееся в описанный в настоящей работе период, стало следствием всеобщей трагедии, постигшей Россию в начале XX века. Задачей Всероссийской Церкви в той ситуации было сохранение своей паствы, сохранение себя самой ради будущего. Но в условиях, в которых оказались Московская Патриархия и Зарубежный Синод, нельзя было выполнить эту задачу, идя одним и тем же путем, используя одни и те же методы. Поэтому бессмысленно спорить о том, какой путь – путь подчинения богоборцам ради сохранения Церкви или путь борьбы с большевизмом – был правильным. Зарубежный Синод и Московская Патриархия оказались в абсолютно разных условиях, и путь, приемлемый для одной из частей Всероссийской Церкви, означал гибель для другой. 1036 |
| Одновременно в Николо-Морском соборе епископы Николай и Сергий огласили воззвание митрополита Сергия, налагавшее запрещение на мятежных епископов и всех тех, кто будет с ними поддерживать какое-либо молитвенное общение. Раскол стал фактом. Как известно, Патриарх Тихон незадолго до смерти составил завещание, согласно которому патриаршее местоблюстительство (для всех было ясно, что созвать собор для избрания нового патриарха власть не позволит) должно было перейти в случае смерти Святейшего к митрополиту Казанскому Кириллу. В случае, если митрополит Кирилл не сможет осуществить своей власти, высшая власть в русской православной церкви переходит к митрополиту Агафангелу, и лишь в качестве третьего кандидата был назван митрополит Петр Крутицкий. Ввиду того, что в момент смерти Патриарха владыки Кирилл и Агафангел были в ссылке (первый — в Коми-Зырянском крае, второй — в Пермской области), 60 епископов, собравшихся на похороны Патриарха, призвали на патриаршее местоблюстительство митрополита Петра, который правил церковью до 1 декабря 1925 года, когда был также арестован и сослан на остров Хе, на реке Енисее, и после этого лишь номинально находился во главе русской церкви. Но в конце 1927 года истекал 5летний срок ссылки митрополита Агафангела, который имел больше прав на возглавление русской церкви, чем митрополит Петр и митрополит Сергий. Поэтому митрополит Иосиф и его сторонники с нетерпением ожидали его возвращения. Действительно, в 1927 году, еще находясь в Перми, митрополит Агафангел обратился с письмом к митрополиту Сергию, в котором заявлял о своих правах на местоблюстительство. Митрополит Сергий, однако, отказался передать ему власть. По возвращении митрополита в Ярославль, митрополитами Агафангелом, Иосифом и викарными епископами Серафимом и Иерофеем был подписан документ о непризнании Сергия и его Синода. Авторы этого документа несомненно рассчитывали, что им удастся увлечь за собой всю русскую православную церковь. Этого, однако, не произошло. Тучков не дремал. За митрополитами Агафангелом и Иосифом последовала лишь Ярославская епархия, епископ Алексий Буй (в Воронеже) и епископ Яранский Виктор (в Вятке). В это же время сторонники митрополита Иосифа в Питере заявили о своем разрыве с митрополитом Сергием. Надо сказать, что иосифлянство оказалось самой сильной группой в антисергианском движении. В Ярославской епархии оно полностью исчезло уже в 1929 году, после смерти митрополита Агафангела. В Вятской области оно также продержалось лишь несколько лет и лишь в самых глухих углах. В Ленинграде оно сохранилось вплоть до самой войны и, уйдя в подполье, породило так называемую катакомбную церковь, существующую в СССР до сего дня. Что из себя представляло иосифлянское движение в дни своего расцвета? |
| Иосифу . Еще до официального провозглашения епископами Димитрием (Любимовым) и Сергием (Дружининым) своего отхода от заместителя патриаршего местоблюстителя митр. Иосиф благословил это решение Ленинградских викариев. Сам же митр. Иосиф разорвал молитвенно-каноническое общение с митр. Сергием, когда подписал датируемое 6 февраля 1928 года послание Ярославского митр. Агафангела (Преображенского) и его викариев. Как следует из показаний митр. Иосифа на следствии осенью 1930 года, после отказа от назначения на Одесскую кафедру он " первое время хотел уйти на покой от всех дел " , однако после обращений к нему группы духовенства Ленинградской епархии от имени многочисленных верующих решил остаться их руководителем. При этом представители группы, по словам митр. Иосифа, обещали, что они не будут обращаться к нему в то время, когда он пребывает в ссылке, ни по каким конкретным вопросам, и просили лишь о духовном руководстве. Митр. Иосиф показал: " Отрицая свое руководство над антисергианским течением, я всё же сознаю, что нужно кому-нибудь было быть духовным руководителем и советником того духовенства и верующих, которые... примкнули к нашей церковной группе, а так как кроме меня никого из митрополитов не было, то только этим я и объясняю, что ко мне со всего Союза приезжало духовенство и верующие за советами " . Однако митр. Иосиф замечал, что был главой организации " в чистоцерковном смысле. Практически действовал по моему доверию архиепископ Дмитрий " . В начале февраля 1928 года митр. Иосиф объявил о согласии возглавить " духовным руководством и молитвенным общением и попечением " отделившуюся со своей паствой от заместителя патриаршего местоблюстителя часть духовенства Ленинградской епархии, а также всех других, последовавших их примеру. Поскольку митр. Иосиф находился в ссылке, временное управление Ленинградской епархией было передано еп. Димитрию (Любимову) . За пределами Ленинградской епархии митр. Иосифа в начале 1928 года открыто поддержали ранее управлявшие епархиями: Вятской и Ижевской - Глазовский еп. Виктор (Островидов) , который в декабре 1927 года уже отделился от заместителя патриаршего местоблюстителя; Великоустюжской - Никольский еп. Иерофей (Афонин) ; Воронежской - Козловский еп. Алексий (Буй) . В Москве о поддержке митр. Иосифа и еп. Димитрия заявил авторитетный среди верующих прот. Валентин Свенцицкий , настоятель Николаевского храма на Ильинке («Никола Большой Крест»). К иосифлянам присоединилась почти половина храмов Серпухова , ставшего центром иосифлянства в Московской епархии, а также отдельные приходы в Твери , Новгороде , Киеве , Харькове и др. городах. |
| 22 января 1928 год – Епископ Воронежский Алексий (Буй) написал послание об отмежевании от митрополита Сергия и подчинении только местоблюстителю патриаршего престола митрополиту Петру. Через несколько дней одно за другим последовали постановления митрополита Сергия и Временного Патриаршего Синода о запрете в священнослужении по обвинению в раскольнической деятельности епископов Димитрия (Любимова), Сергия (Дружинина), а затем и Алексия (Буя). В январе 1928 г . епископ Виктор (Островидов) продолжал, несмотря на запрещение в священнослужении, управлять Вятской епархией. В это время он составил и распространил несколько посланий к пастырям, где осуждал деятельность митрополита Сергия. 4 апреля 1928 г . епископ Виктор (Островидов) был арестован в г. Глазове и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. 18 мая он был осужден на три года лагеря и сослан на Соловки, где участвовал в тайных богослужениях последователей митрополита Иосифа (Петровых). В январе 1928 г . епископ Димитрий (Любимов) объявил митрополита Сергия безблагодатным и потребовал немедленного разрыва молитвенного общения с ним. В ответ заместитель местоблюстителя патриаршего престола и Синод приняли постановление о запрещении в священнослужении ленинградских епископов Димитрия (Любимова) и Сергия (Дружинина). Постановление было зачитано в Никольском Богоявленском соборе епископом Николаем (Ярушевичем). С этого времени Московская Патриархия стала считать неподчинившихся священнослужителей раскольниками. Решение ленинградских викариев отойти от митрополита Сергия было принято самостоятельно, тем не менее, до его официального провозглашения митрополит Иосиф благословил готовившийся отход. Во второй половине декабря он писал епископу Димитрию: «Дорогой владыко! Узнав от м. Агафангела о принятом Вами решении, нахожу (после ознакомления со всеми материалами), что другого выхода нет. Одобряю ваш шаг, присоединяюсь к вам, но, конечно, помочь вам более существенно лишен возможности…» Сам же митрополит Иосиф оставался в молитвенно-каноническом общении с заместителем местоблюстителя патриаршего престола до февраля 1928 г . 7 января митрополит Иосиф в письме в Ленинград вновь одобрил действия своих викариев: «…Для осуждения и обезвреживания последних действий митрополита Сергия (Страгородского), противных духу и благу Св. Христовой Церкви, у нас, по нынешним обстоятельствам, не имеется других средств, кроме как решительный отход от него и игнорирование его распоряжений…» |
| Почитание Н. в Русской Зарубежной Церкви в период ее отдельного существования рассматривалось руководством РПЦЗ как принципиальное отличие от Московской Патриархии, вынужденно отрицавшей при советской власти факты гос. гонений на веру и соответственно подвиг Н. Вопрос о церковном прославлении Н. был впервые поднят на Архиерейском Соборе РПЦЗ 1971 г., к-рый на заседании 22 сент. принял следующую резолюцию: «Архиерейский Собор с благоговением преклоняется перед священным подвигом Российских новомучеников и сочувствует их прославлению. По случаю исполнившегося пятидесятилетия Русской Зарубежной Церкви и более пятидесяти трех лет гонений на Русскую Православную Церковь поручить Архиерейскому Синоду заняться собиранием материала по вопросу прославления сонма новомучеников, пострадавших от богоборцев». 1 нояб. 1981 г. Архиерейский Собор РПЦЗ совершил торжественное прославление Собора новомучеников и исповедников Российских, от богоборческой власти пострадавших. Зарубежная Церковь исходила из признания Н. всех правосл. христиан, ставших жертвами гонений советской гос. власти. К лику святых были причислены все пострадавшие от безбожников новомученики и исповедники, имена большинства из к-рых, как признавалось, оставались для верующих неизвестными. В числе Н., названных поименно, выделялись прежде всего Царственные страстотерпцы имп. Николай II Александрович и члены имп. семьи, патриарх свт. Тихон, митрополиты священномученики Владимир (Богоявленский), Вениамин (Казанский) , Петр (Полянский), Кирилл (Смирнов). По политическим причинам особым почитанием в Зарубежной Церкви пользовались архиереи, выступившие в 20-30-х гг. ХХ в. против заместителя патриаршего местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского; впосл. патриарх Московский и всея Руси) и его курса на лояльность к Советскому гос-ву - митр. Иосиф (Петровых), архиеп. Феодор (Поздеевский), епископы Димитрий (Любимов), Алексий (Буй) и др. При этом Зарубежная Церковь включила в число Н. и пострадавших от властей архиереев - сторонников митр. Сергия, а также мн. репрессированных иереев независимо от принадлежности к каким-то церковным группировкам (кроме обновленцев). Всего в Краткий список новомучеников, большевистской властью убиенных, оглашенный во время Архиерейского Собора 1981 г., было включено 526 имен. По объективным причинам, прежде всего из-за отсутствия доступа к архивам советских следственных органов, канонизация Н. в Зарубежной Церкви во мн. случаях основывалась на недостоверных фактах. |
| Именно поэтому ленинградские архиереи вышли из области своих полномочий – обращались с архипастырскими посланиями в различные города с целью склонить на свою сторону духовенство и мирян, рукополагали священников и с мая 1928 г. начали совершать хиротонии тайных епископов для других епархий. Всего иосифлянами было поставлено 28 таких архиереев: еп. Серпуховский Максим (Жижиленко), еп. Ингерманландский Роман (Руперт), еп. Вытегорский Модест (Васильков), еп. Псковский Иоанн (Ложков), еп. Донской Иннокентий (Шишкин), единоверческий еп. Охтенския Алипий (Ухтомский) и другие. Со временем тактика иосифлян менялась. Так, на январском 1928 г. акте отхода воронежского духовенства от митр. Сергия Владыка Иосиф написал резолюцию: «Управляйтесь сами, самостоятельно – иначе погубите и меня и себя» 36 . Аналогичные ответы разослал митрополит и другим сочувствовавшим ему архиереям, таким образом показывая, что в тот период он не желал централизации движения и брал на себя лишь идейное руководство. Но уже вскоре стало ясно, что для завоевания Высшего Церковного Управления нужна сплоченная, хорошо организованная сила. И весной 1928 г. митр. Иосиф заявлял прот. Николаю Дулову о необходимости создания какого-нибудь центра для объединения движения. В это время он даже высказывал идею о том, чтобы провозгласить себя Заместителем Патриаршего Местоблюстителя, но впоследствии еп. Димитрий отговорил Владыку от подобного шага 37 . Следует отметить существование свидетельств о заявлениях митр. Иосифа, что Патриарх Тихон еще в 1918 г. тайно назначил его своим первым Заместителем. Весной 1928 г. иосифлянское движение оформилось организационно и идеологически. Важным этапом здесь стало майское совещание руководителей иосифлян в их «главном штабе» – на квартире прот. Феодора Андреева (Лиговский. пр., д. 21а). В начале мая епископ Алексий (Буй) приезжал в Москву по вызову ОГПУ, которое запретило ему жить в Воронеже. После визита в Госполитуправление он выехал в Ленинград вместе с влиятельным московским прот. |
| 26 янв. 1923 г. началась регистрация религ. об-в в Омской губ.; почти все приходы примкнули к обновленчеству. В дек. 1923 г. в Омской губ. было зарегистрировано 214 правосл. об-в (без указания принадлежности). 4 марта 1924 г. на Омскую кафедру определен Вольский еп. Виссарион (Зорнин). Весной, к месту служения он не выехал, но в авг. 1924 г. прибыл в Омск, 12 авг. избран настоятелем Ильинской ц. (оставался в городе до осени 1924). 13 марта 1924 г. на Петропавловскую кафедру назначен еп. Алексий (Буй), ему было поручено временное управление Омской епархией (зарегистрирован властями 1 апр. 1924). Он добивался передачи патриаршим приходам б-ки Омского епархиального братства, находившейся у обновленцев. Не позднее июля 1924 г. еп. Виссарион получил назначение на Ульяновскую кафедру. Освобожденный из заключения архиеп. Анатолий (Каменский) 6 авг. 1924 г. был назначен Иркутским архиереем, однако в Иркутске власти отказали ему в регистрации. В окт. того же года он был определен на Омскую кафедру (28 окт. зарегистрирован как настоятель Ильинской ц.). Архиеп. Анатолий умер 3 дек. 1924 г. от приступа астмы. В дек. 1924 г. главой Омской епархии был назначен архиеп. Иоанникий (Соколовский), однако к месту служения он не выехал. 3 марта 1925 г. Петропавловским викарием был назначен еп. сщмч. Иоанн (Троянский). Ему было поручено временное управление приходами Акмолинского вик-ства (упом. как епископ Акмолинский и Петропавловский). В марте 1925 г., после возведения в сан архиепископа, на Омскую кафедру назначен Виктор (Богоявленский). К тому времени большинство приходов епархии были обновленческими (111 приходов и 81 священник). Архиеп. Виктор прибыл в Омск в 1925 г. накануне Благовещения, ему было отказано в праве совершить всенощное бдение и литургию, как еще не оформившему регистрацию. В июне 1925 г. владыка совершил поездку по приходам епархии, обличая в проповедях раскольников. 14 авг. возглавил крестный ход с участием всех правосл. приходов Омска. К кон. лета в Омске под управление архиеп. Виктора перешли 16 из 19 действующих храмов. В пользовании обновленцев оставались Успенский собор, Воскресенский военно-крепостной собор и Никольская ц. Впосл. были закрыты и эти храмы в связи с малым числом прихожан. Архиеп. Виктор безуспешно ходатайствовал перед властями о возвращении православным Никольской ц., в которую намеревался перенести кафедру. Поскольку архиерей активно способствовал возвращению обновленцев в каноническую Церковь, власти чинили многочисленные препятствия при его поездках по епархии. 13 дек. 1925 г. архиеп. Виктор и Петропавловский еп. сщмч. Иоанн (Троянский) хиротонисали во епископа Семипалатинского Иннокентия (Никифорова). |
| Особое значение эта проблема имеет для периода Большого террора. Два его года — это около семисот тысяч расстрелянных, десятки тысяч погибших в лагерях. Но до сих пор мы не знаем, где покоится значительная доля из их числа. Удивляться, к сожалению, здесь нечему. До 1937 года захоронения казненных происходили тайно, а совершенно секретным приказом 00447 наркома внутренних дел Николая Ежова от 30 июля 1937 года подобную информацию разглашать вовсе запрещалось: «Приговора по первой категории приводятся в исполнение в местах и порядком по указанию наркомов внутренних дел, начальников управления и областных отделов НКВД с обязательным полным сохранением в тайне времени и места приведения приговора в Нарушителей же этой ведомственной нормы строго карали за отсутствие конспирации, несколько подобных эпизодов мы находим в уголовной практике тех лет. Отсюда становится понятным, к примеру, почему мы до сих пор не знаем, где захоронены две сотни казненных третьего этапа на Большом Соловецком острове 17 февраля 1938 года. Некоторые заключенные видели приговоренных, но где именно их расстреляли, неизвестно. Вопрос изучали несколько экспедиций; сам остров, не такой большой, пытались исследовать, но до сих пор это загадка. На этом фоне оказалась хорошо изучена судьба первого этапа соловецких узников из 1111 человек, казненных осенью 1937 года в урочище Сандармох. В той партии было много духовенства (даже несколько архиереев), в том числе священномученик архиепископ Дамиан (Воскресенский) и канонизированный Русской Православной Церковью Заграницей епископ Алексий (Буй). В феврале будущего года исполнится 85 лет исчезновению второго Соловецкого этапа. В конце 1937 года 504 заключенных под конвоем покинули Соловецкий кремль на баржах и... пропали. Сейчас известно только, что их расстреляли, — но где? В Лодейном Поле, а может быть, где-то еще? Не обнародованы места захоронений казненных жертв Большого террора в Кеми, в Ловозере, на водоразделе Беломорканала. Причем ошибается тот, кто полагает, что эти секреты сопутствуют лишь затерянным в таежной глуши небольшим поселениям. Под покровом тайны остаются места захоронений умерших в ленинградских тюрьмах в 1937-1938 годах. Почти случайно несколько лет назад удалось установить, что некоторых из них хоронили на Богословском и Северном кладбищах, но это явно не все погибшие. Не обнародованы места захоронений жертв Большого террора во многих крупных городах. Например, из документов известно: массовые расстрелы случались в Боровичах (Новгородская область). Среди прочих проходивших по делу «контрреволюционного духовенства» там были казнены архиепископ Полоцкий и Витебский Гавриил (Воеводин), а также новомученицы Кира Оболенская и Екатерина Арская, и места их захоронений до сих пор неизвестны. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАСАФ (Попов Петр Дмитриевич; 16.01.1874, с. Ольховатка Славяносербского у. Екатеринославской губ.- 1937), еп. Бахмутский. Из семьи диакона. В 1904 г. окончил Екатеринославскую ДС, в этом же году был рукоположен во иерея к храму хутора Карнауховского Екатеринославского у. В 1910 г. переведен в церковь с. Селидовка Бахмутского у. Екатеринославской губ., с 1911 г. служил в храме с. Николаевка Павлоградского у. той же губернии. В 1916-1920 гг. настоятель храма г. Новомосковска той же губернии. В это время принял монашество с именем Иоасаф в новомосковском Самарском Пустынно-Николаевском монастыре (имеющиеся сведения о более раннем монашеском постриге И. малодостоверны). В 1922 г. возведен в сан архимандрита; благочинный, затем настоятель Самарского Пустынно-Николаевского мон-ря. В 1924 г. хиротонисан во епископа Бахмутского и Донецкого, стал викарием Екатеринославской епархии. Хиротонию в Харькове возглавил управляющий Харьковской и Екатеринославской епархиями архиеп. Иоанникий (Соколовский). После запрета архиеп. Иоанникия в священнослужении и уклонения его в июне 1925 г. в лубенский раскол (см. Феофил Булдовский ) И. ушел на покой. В дальнейшем продолжал носить титул епископа Бахмутского. Критиковал «Декларацию» 1927 г. Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского ; впосл. Патриарх Московский и всея Руси). Осенью 1928 г. ездил в Ленинград, где встречался с руководителем сторонников митр. Иосифа (Петровых) Гдовским еп. Димитрием (Любимовым) и 21 нояб. присоединился к иосифлянам . В мае 1929 г. начал открыто служить в г. Артёмовске (бывш. Бахмут), но вскоре местный отдел ОГПУ запретил ему проводить богослужения. В июне того же года вторично приехал в Ленинград и пытался убедить еп. Димитрия передать под его окормление иосифлянские приходы Артёмовского и Сталинского округов, но получил отказ. Проживал в г. Новомосковске, устроил на квартире домовый храм, тайно постригал в монашество, рукоположил ок. 10 иереев. В кон. авг. 1929 г., после высылки из Воронежа управлявшего иосифлянскими приходами Воронежской епархии Козловского еп. Алексия (Буя) , представитель епархиального иосифлянского духовенства архим. исп. Игнатий (Бирюков) посетил И. в Новомосковске. И. дал распоряжения по организации в Воронеже пресвитерского совета (Архив УФСБ по Воронежской обл. Д. П-24705. Л. 173). 6 дек. 1929 г. еп. Алексий (Буй) письменно передал И. временное управление Воронежской епархией. В 1930 г. под окормлением И. находилось до 70 иосифлянских общин, из них 23 - на Украине, преимущественно в Днепропетровской епархии. |
|
|
