| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Сщмч. Никифор (Парасхес-Кантакузин). Икона. 10-е гг. XXI в. [Греч. Νικηφρος] (Парасхес-Кантакузин Николай; 1537, Трикала, Фессалия - 1599, Мальборк), сщмч. (пам. в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборах Галицких святых, Белорусских святых; пам. в УПЦ 6 окт.), архидиак., экзарх К-польского Патриархата, протосинкелл, борец против Брестской унии . Н. по отцу (успешному купцу) носил фамилию Парасхес (Παρσχης). Мать Н. была сестрой влиятельного и богатого грека Михаила Кантакузина (Шайтаноглу). В греч. источниках Н. фигурирует как Парасхес-Кантакузин, «мудрый учитель [дидаскал]» (Σοφς διδσκαλος) и «ученейший» (Λογιτατος). Греч. источники отмечают глубокие познания Н. в медицине, благодаря которым он приобрел имя при дворе султана ( Παπαδπουλος-Κεραμες. Ανλεκτα. Τ. 1. Σ. 352). С молодости Н. был приближен к буд. К-польскому патриарху Иеремии II Траносу. Тот служил епископом в родном городе Н. Трикале, позже был поставлен митрополитом г. Лариссы, в 1572 г. взошел на К-польскую кафедру при протекции Михаила Кантакузина, дяди Н. В 1557 г. Н., приняв постриг, отправился учиться в Падуанский ун-т. С 1572 г. он экзарх К-польского Патриархата в Венеции. Параллельно с церковно-адм. деятельностью Н. в это время занимался изданием греч. богослужебных книг (Октоиха и Евхология в 1578: Legrand. Bibl. hell. XV-XVIe. T. 2. P. 27, 209). В 1580 г., после начала 2-го Патриаршества Иеремии II (авг. 1580), Н. вернулся в К-поль; в 1588-1589 гг., во время поездки Иеремии на Русь, Н. был его местоблюстителем в К-поле. Первое соприкосновение Н. с делами Западнорусской митрополии произошло в 1583 г., когда патриарх Иеремия, получив известия о введении в Речи Посполитой нового (григорианского) церковного календаря, отправил к Киевскому митрополиту и епископам Н., архим. Дионисия и переводчика Федора, чтобы убедить православных не принимать григорианский календарь. Послы патриарха, однако, до Киевской митрополии не доехали, дело ограничилось пересылкой патриарших грамот со спудеем Федором. Сохранилось письмо Н. и Дионисия от 28 апр. 1583 г. Пинско-Туровскому еп. Кириллу (Терлецкому) с просьбой рассказать Федору о притеснениях православных в Речи Посполитой. |
| Младший сын полковника Тараса – образ бывших православных русских, которые ради того, чтобы стать частью польской шляхты, решили сменить веру, предали свой народ и отчизну. Как князья Южной и Западной Руси стали добрыми католиками и польскими панами В состав Великого княжества Литовского и Русского входили княжества Западной Руси. Не только русские князья и бояре, но и многие потомки Гедемина и Ольгерда были православными. В 1559 г. после Люблинской унии Литовское княжество объединилось с Польским королевством в федеративное государство. И постепенно в Польско-Литовском государстве была ополячена и перешла в католичество и литовская знать, и значительная часть потомков русских князей и бояр Южной и Западной Руси. Ведь Острожские, Чарторыйские, Ходкевичи, Вишневецкие, Збаражские, Корецкие и пр. самые известные фамилии могущественных магнатов Речи Посполитой – это потомки православных западнорусских князей. Например, князья Острожские. Родоначальник князь Федор Данилович – Рюрикович, вел родословную от Ярослава Мудрого. Принял монашество в Киево-Печерской Лавре, прославлен в лике святых, как преподобный Феодосий, его нетленные мощи почивают в Дальних пещерах. Острожские строили храмы, отличались глубокой верой. Великий гетман Литовский, князь Константин Острожский как православный благочестивый человек был похоронен в главной православной святыне — Успенском соборе Киево-Печерской Лавры Его сын, киевский воевода Константин Константинович в Речи Посполитой был ревностным защитником Православия и запечатлен на памятнике «Тысячелетие России» в Новгороде. Князь Константин Константинович Острожский пригласил с разрешения царя Иоанна Васильевича Грозного первопечатника Ивана Федорова, напечатавшего в Остроге в 1581 г. знаменитую Острожскую Библию. Но проходит время, и уже его внук князь Януш Острожский – католик и обычный польский магнат. Внук православного киевского боярина Федора Ходки Григорий Александрович Ходкевич, будучи Великим гетманом Литовским, в 1568 году устроил типографию при православном монастыре в местечке Заблудово. А правнук Ходки Ян Кароль Ходкевич запомнился уже как ревностный католик, в годы Смуты водил войска на Москву. |
| Общий вид Киевской духовной академии 1903 год ЖМП 12 декабрь 2015 / 25 декабря 2015 г. 12:40 Киевские духовные школы: четыре столетия служения Церкви В 2015 году Украинская Православная Церковь широко отмечала 400-летие Киевских духовных школ. Самобытная образовательная традиция, начало которой было положено в Киеве, оказала огромное влияние на развитие Православия не только на Украине, но и далеко за ее пределами. Проректор Киевской духовной академии по научно-богословской работе Владимир Бурега рассказывает об истории Киевских духовных школ, их ректорах, преподавателях и выпускниках, среди которых не мало прославленных в лике святых. XVII век Родоначальницей киевской духов¬но-образовательной традиции является Братская школа, открытая в Киеве в 1615 году. Ее создание стало возможным благодаря состоятельной аристократке Галшке (Елизавете) Гулевичевне-Лозкиной. 14 октября 1615 года она подписала грамоту о передаче участка земли на Подоле со всеми на нем строениями и доходами «правоверным христианом народу российского, в поветех воеводств Киевского, Волынского и Брацлавского» для основания здесь монастыря и открытия школы для детей из всех сословий. Уже на следующий день в бывшей усадьбе Галшки Гулевичевны поселился иеромонах Исаия (Копинский; впоследствии — киевский митрополит), который создал здесь Богоявленский братский монастырь и школу. С 1620 года главным жертвователем и покровителем братства стал гетман Петр Сагайдачный, вступивший в него вместе со всем Войском Запорожским. Весной того же года иерусалимский Патриарх Феофан, восстановивший православную иерархию в Киевской митрополии, проживал именно в Братском монастыре. С той поры киевская школа становится важнейшим православным учебным заведением в Речи Посполитой. В 1631 году архимандрит Киево-Печерского монастыря Петр Могила открыл в Киеве еще одну школу. Она расположилась в Троицком больничном монастыре на территории лавры. Для преподавания сюда были приглашены наставники Львовской братской школы Исаия (Трофимович-Козловский) и Сильвестр (Косов). Открытие в Киеве еще одной школы повлекло за собой конфликт c Киевским братством. 30 декабря 1631 года, чтобы его уладить, архимандрит Петр согла¬сился на объединение Братской и печерской школ. Местом пребывания объединенной школы был определен Братский монастырь. Отныне школу стали называть коллегией. Архимандрит Петр Могила получил статус главного братчика и покровителя коллегии. Основной упор в Киевской коллегии делался на изучение латинского и польского языков, которые рассматривались как средство интеграции православных студентов в мир европейкой науки и культуры, а также в общественную жизнь Речи Посполитой. |
| С.В. Шумило Старец Иоанн Вишенский Материалы к жизнеописанию «блаженной памяти великого старца Иоанна Вишенского Святогорца» 1 Старец Иоанн Вишенский (1550-е – 1620-е гг.) был одним из выдающихся афонских подвижников, сыгравших важную роль в возрождении православия в Украине в XVII веке. Еще при жизни современники и сподвижники относились к нему с глубочайшим почтением и называли его «великий старец Иоанн Вишенский святогорец». 2 А Собор Киевской Митрополии 1621 года в одном из своих документов от лица всей Церкви именует старца Иоанна «преподобным мужем» и «блаженным», «в житии и богословии цвитущим». 3 Значительно позже, уже в XIX веке, Пантелеимон Кулиш назовет его «афонским апостолом». 4 Жизнь и деятельность старца Иоанна совпала с трагическими событиями гонений на православние в Речи Посполитой, в связи с чем его полемические произведения были направлены главным образом на защиту православной веры. Следует отметить, что усиление влияния Святой Горы Афон на духовно-культурные процессы в Украине в этот период, как ни парадоксально, было тесно связано с событиями Брестской унии 1596 года. Как известно, назначаемые польскими королями «по праву патроната» православные иерархи, – преимущественно из знатных магнатов и шляхтичей Речи Посполитой, – в большинстве своем перешли в ту пору в унию с римско-католическим престолом, а во главе православия во многих регионах Украины остались в основном простые монахи-аскеты, ориентировавшиеся на Афон и его исихастские традиции. В этом отношении характерно, что на Поместном Соборе 1621 года в Луцке была утверждена своего рода «программа деятельности» возрожденной Православной Церкви, известная под названием «Совтование о благочестии». Прописанная в исихастском духе, она призывала иерархию, духовенство и паству к внутреннему очищению, покаянию и даже мученичеству за православие. В одном из пунктов Постановления предписывалось: «Послати до Патрïархи Константинополъскаго по помоч и раду и на Афонскую гору послати, визвати и препровадити преподобних росов, межи иними блаженних Киприяна и и прочïих тамо обретающихся, в житïи и богословïи цвитущих. Потреба духовная, аби и росов маючихся истинно ко житïю добродттелному, посилати на Афон яко в школу духовную». 5 |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации В. П. Петрушко Из истории утверждения унии на Западной Руси В. Петрушко. Курс лекций по истории Русской Церкви С интронизацией Петра Могилы на православной Киевской митрополичьей кафедре в 1633 г. Православная Церковь в Речи Посполитой, поставленная вне закона после Брестской унии и жестоко утесняемая, вновь была легализована. Король Владислав IV признал за православными право иметь митрополита Киевского и четырех епископов: Львовского, Луцкого, Перемышльского и Мстиславского. После этого нормальное течение церковной жизни в Малороссии в целом было восстановлено трудами св. Петра Могилы и его ближайших подвижников. Лояльность в отношении королевской власти, с одной стороны, и верность Православию - с другой, позволили митрополиту Петру привести возглавляемую им Православную Церковь Западной Руси в цветущее состояние. Однако период могилянского процветания, продолжавшийся полтора десятилетия, завершается с кончиной великого Киевского первосвятителя, которое по времени практически совпало с началом войны, которую в середине XVII в. повело с Речью Посполитой возглавляемое гетманом Богданом Хмельницким казачество. Ее итогом стало воссоединение Малороссии с Московским государством. И хотя правобережные области Украины так и не смогли освободиться от польского господства, на Левобережье был установлен новый государственный порядок - гетманское правление под верховной властью Московского государя. В новых условиях несмотря на продолжение смуты среди казачьей старшины церковная жизнь на Левобережной Украине стабилизировалось, и какие-либо попытки экспансии со стороны римо-католиков и униатов были здесь полностью устранены. После перехода Киевской митрополии из юрисдикции Константинопольского Патриархата под омофор Патриарха Московского и всея Руси в 1685-1687 гг. положение Православной Церкви в Левобережной Малороссии окончательно нормализовалось. |
| Учреждение Патриаршего Престола Рождение идеи Историческая необходимость учреждения в России патриаршества должна была реализоваться в конкретных событиях, имеющих свое объяснение. Вернее, целый ряд обстоятельств должен был прийти в определенное сочетание, чтобы во Вселенской православной церкви возникла пятая по счету и первая по значению патриаршая кафедра. Вникнув в эти обстоятельства, мы, возможно, обнаружим и тайные пружины исторического действа. Немало времени прошло после венчания великого князя московского царским венцом, десятилетие сменялось новым десятилетием, но Русская православная церковь продолжала безропотно удовлетворяться тем, что во главе ее стоял митрополит — номинально один из великого множества митрополитов, над которыми высились фигуры четырех патриархов: Константинопольского, Александрийского, Иерусалимского и Антиохийского, - живших во владениях Османской империи. Восточная политика Ивана Грозного сменилась западной, война с Великим княжеством Литовским, а затем и с объединенным Польско-Литовским государством (Речью Посполитой) обостряла борьбу православия и католичества на обширнейших спорных территориях — и иезуиты оправдывали свою миссию передового отряда папской идеи тем, что глава Русской православной церкви зависим от раба султанова - Константинопольского патриарха. Еще труднее приходилось православному духовенству на территориях Речи Посполитой — Украины, Белоруссии, отчасти Литвы — ведь киевский митрополит не только номинально, но и фактически подчинялся Константинополю! Однако годы шли, а в православии ничего не менялось. Легко предположить что Ивану Грозному, ввергшему страну в Великое разорение, страшившемуся и периодически вырезавшему даже ближайших сторонников, была глубоко чужда мысль об укреплении авторитета московского первосвященника (он менял и изводил московских митрополитов примерно так же, как и своих жен). Но вот Грозный царь умер. 31 мая 1584 г. на московский престол был венчан Федор Иоаннович. Константинопольскому патриарху на помин души усопшего царя было отправлено 1000 рублей милостыни. Богатые дары были посланы и главам других православных церквей, греческих и славянских, по старшинству: Иерусалимскому патриарху — 900 рублей поминальных и 82 рубля за здравие нового царя и царицы и т. д. Московское правительство не забыло своей милостыней и знаменитые православные монастыри — но его посланники нигде ни словом, ни намеком не обмолвились о желании устроить в Москве патриарший престол. Все шло как прежде. |
| К этому времени в Европе Папы Римские словно очнулись от сна, когда под ногами их начала гореть земля, и Папа Павел III в 1545-м году собрал церковный Собор в городе Триденте, который продолжался с перерывами почти 20 лет, до 1563 года, и закрылся в понтификат Пия IV. Этот Собор стал одним из важнейших Соборов в истории Католической церкви — он и считается отправной точкой Контрреформации. На нем были выработаны тактика и стратегия противостояния и борьбы с протестантами. В эти жернова попали заодно и православные, живущие в Речи Посполитой. Европа же довольно давно сотрясалась от локальных религиозных конфликтов католиков с протестантами, и хотя до настоящего обострения дело еще не дошло, и до знаменитой Варфоломеевской ночи в Париже оставалось 3 года, а до Тридцатилетней войны — и того больше, Речь Посполитая являла собой на удивление мирное зрелище в том религиозном пожаре, в который проваливались одно за другим соседние государства: на ее землях благополучно сосуществовали не две, как на Западе, а целых 3 христианские ветви: католики, протестанты и православные, не считая иудеев и магометан. Современники, свидетели бесконечных распрей и религиозных войн в «цивилизованном мире», когда даже в извечно нейтральной Швейцарии за различия вероисповедания могли запросто перерезать горло или же посадить на кол, с завистью и почтением называли Речь Посполитую «державой без вогнищ». Но при всем этом благополучии в Великом княжестве Литовском, конечно же, происходили некие подспудные процессы. Как же без этого? К здешним вольностям и религиозным свободам, спасаясь от преследований, бежали из Австрии «Чешские братья», из Испании и немецких княжеств — гонимые антисемитизмом сефарды и ашкенази. Последние, правда, не занимались прозелитизмом, чего не скажешь о протестантах, которые отнюдь не сидели сложа руки, чем и доныне весьма отличаются: новообретенную и выстраданную истину о том, какой же должна быть «настоящая» Церковь, отрешившаяся от условностей тысячелетних обрядов, заковавших настоящую, по их мнению, веру в непроницаемую броню, эти новые граждане Речи Посполитой и Великого княжества Литовского отчаянно проповедовали во всех городах и селениях своей новой родины. Миссия, можно сказать, имела успех: к последней четверти XVI века в лютеранство перешло более 40 процентов великопольских парафий. Не много отставали и другие земли Речи Посполитой: в Малой Польше и Галичине большей популярностью, чем лютеранство, пользовался кальвинизм, и к концу XVI столетия, к первым казацким восстаниям, в Малопольше и Русском воеводстве действовало от 206 до 297 кальвинистских обществ. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Кочегаров К. А. Новые документы о выезде в Россию епископа Луцкого и Острожского Гедеона (Святополк-Четвертинского) в 1684 г. Вот уже более 140 лет такие важные события истории Русской Православной Церкви 1684–1686 гг., как избрание Киевским митрополитом Луцкого епископа Гедеона (князя и переход Киевской митрополии под власть Московского Патриарха изучаются главным образом на документах, опубликованных С. Терновским в составе многотомного издания «Архив Юго-Западной России» Начиная с самого издателя, данный корпус источников лег в основу всех более или менее значимых работ по данной тематике вкупе с неопубликованными данными, приведенными в работах С. М. Соловьева и Н. И. Костомарова Между тем в фондах РГАДА хранится еще немало документов, практически неизвестных историкам, которые могли бы помочь исследователю полнее реконструировать указанные события. Среди них – публикуемые ниже современные оригиналам (которые, по всей видимости, не сохранились) переложения писем епископа Гедеона боярину В. В. Голицыну и русским царям, а также соответствующее рекомендательное послание украинского гетмана Ивана Самойловича. За исключением К. В. Харламповича, посвятившего несколько скупых строк письму Гедеона к царям от 25 в научной литературе данные документы не использовались. Как известно, фактически единственный на тот момент православный иерарх Речи Посполитой – Луцкий епископ Гедеон – прибыл в Россию в 1684 г. и поселился недалеко от Батурина, в Свято-Николаевском Крупицком монастыре, где осенью того же года с ним встретился прибывший к гетману думный дьяк Е. И. Украинцев. Основным предметом переговоров была очередная волна гонений, развернувшаяся в отношении православных в Речи Вскоре после этой встречи Гедеон отправил в Москву своего наместника Селиверста Павлова вместе с гетманским гонцом Ильей Сербиным. Посланцы прибыли в русскую столицу в начале О факте приезда С. Павлова кратко упоминает К. В. Харлампович на основе материалов Патриаршего казенного приказа, из чего следует, что посланец Гедеона встречался с Патриархом Московским Иоакимом (что, впрочем, вполне, |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПЕРЕСОПНИЦКОЕ ЕВАНГЕЛИЕ (НБУВ АНУ Ир. Ф. I. 15512, 1556-1561), Евангелие-тетр, памятник восточнослав. (украинского) кириллического книгописания, книжной иллюминации и миниатюры, созданный в 1556-1561 гг. на Волыни (ныне Хмельницкая и Ровненская области Украины). П. Е. получило название по Пересопницкому Рождество-Богородичному мон-рю, где 29 авг. 1561 г. была закончена работа над рукописью. После того как в 1630 г. мон-рь перешел во владение Клеванской иезуитской коллегии, а его постройки были разобраны, следы П. Е. теряются. Документально история рукописи прослеживается с 1701 г., когда П. Е. в обновленном и украшенном переплете было прислано гетманом И. С. Мазепой в дар Вознесенскому собору в переяславском Вознесенском мон-ре (см. Переяслав-Хмельницкий в честь Вознесения Господня мужской монастырь ), о чем свидетельствует вкладная запись по нижнему полю на л. 2-7. Впосл. П. Е. оказалось в б-ке Переяславской ДС, где в 1837 г. было обнаружено славистом О. М. Бодянским , опубликовавшим в 1838 г. описание рукописи. В 1862 г. в составе семинарской б-ки П. Е. перевезли в Полтаву, куда из Переяславля была переведена семинария. В 1873 г. министр народного просвещения и обер-прокурор Синода гр. Д. А. Толстой вывез П. Е. из Полтавы и подарил вел. кн. Петру Георгиевичу, принцу Ольденбургскому, после смерти к-рого рукопись в 1887 г. была возвращена в Полтаву. В нач. XX в. П. Е. передано в Полтавское древлехранилище, с частью собрания к-рого в 1919 г. перешло в Полтавский историко-краеведческий музей. Во время второй мировой войны П. Е. было эвакуировано в Уфу. В 1945 г. рукопись оказалась в Киево-Печерской лавре , откуда в 1948 г. поступила на хранение в отдел рукописей Библиотеки АН УССР (ныне НБУВ ИР). Значение П. Е. для истории слав. библейской традиции во многом определяется тем, что оно является одним из первых переводов библейских книг на «просту мову» («мову рускую»), выполненных в XVI в. на правосл. землях Великого княжества Литовского (ВКЛ) и Короны королевства Польского (ср. Креховский Апостол 1563 г., Евангелие Василия Тяпинского ок. 1580 г., Евангелие Валентина Негалевского 1581 г.). «Проста мова» - особый письменный язык, сложившийся на территории ВКЛ в XVI-XVII вв., противопоставленный как церковнослав. традиции, так и диалектной украинской или белорусской речи ( Успенский Б. А. История рус. лит. языка (XI-XVII вв.). М., 20023. С. 390). Появление библейских переводов на «просту мову» находится в прямой связи с распространением протестантских учений на территории Речи Посполитой и реформационной практикой перевода Свящ. Писания на национальные языки. |
| 30. Казни и тюрьмы: 1670—1676 Зеньковский С.А. Русское Старообрядчество Зима 1669—1670 годов была очень неспокойной. На Дону волновались голутвенные казаки, которые готовились к большой войне против московского правительства. Дела в Малороссии принимали все более сложный характер, и на ее границах под главенством Дорошенко сосредоточивались большие силы крымских татар и запорожских казаков, занявших недружелюбную России позицию. Надежды на избрание Алексея Михайловича или одного из его сыновей в короли Речи Посполитой исчезали. Переговоры с Польшей и Швецией о вечном мире, который уже давно должен был быть заключен, бесконечно затягивались. Немудрено, что подобные условия — грозящей анархии на юге и военной опасности на других рубежах страны — подсказали московскому правительству мысль о необходимости навести порядок внутри самой столицы и показать свою решимость в отношении все еще не смирявшихся церковных мятежников. Письма, челобитные и трактаты, которые посылали из Пустозерска тамошние узники, затягивавшаяся блокада Соловецкой обители и наконец страстная пропаганда Авраамия, проповедовавшего, что все власти попали под влияние Антихриста, показывали, что, несмотря на все решения собора, активность церковной оппозиции делается все более и более опасной для духовного единства и спокойствия страны. Первой жертвой этой новой “чистки” стал апокалиптический проповедник Авраамий, которого правительство не без оснований считало за главного агента пустозерцев в Москве. Подозрения подтвердились. При аресте в ночь с 13 на 14 февраля 1670 г. у этого юродивого поэта и опасного агитатора нашлись писания игумена Феоктиста, игумена Антония и Неронова и недавно полученные из Пустозерска письма Аввакума и Феодора. Во время расследования, которым лично руководил сам митрополит Павел, выяснилось, что Авраамий поддерживал постоянную связь с пустозерскими вождями и что главным этапом по пересылке и распространению этих трактатов и писем был другой северный городок Мезень, где находились в заключении сыновья и жена Аввакума, юродивый Федор, отличившийся своей активностью во время пребывания протопопа в Москве, и некий московский посадский Лука, тоже сосланный на Север за свою приверженность старому На допросах юродивый Федор, как всегда, держался смело и независимо. “Я отца Аввакума, истинна Христова ученика, исповедаю, — признавался Авраамий, — сего ради и вопрошаю (переписываюсь), хощу от него научится всякому доброму делу”. Но, несмотря на смелость, он держался очень осторожно и, прикидываясь ненормальным, на все вопросы о старообрядческой организации отвечал, что он, мол, “человечишко скудоумный и беспамятной... и иных писем не помню, где взял”. Как Аввакум в Пустозерске, так и Авраамий в московской тюрьме на Мстиславовом подворье быстро приобрел друзей среди стражи и, сидя под арестом, продолжал сноситься со своими единомышленниками и, конечно, в первую очередь с домом Феодосии Морозовой. |
|
|
