| I have recently —and on a few other occasions —written about the differences between the Protestant approach to authority and the Orthodox. For Protestants, the final authority or rule is the Bible—a principle known as Sola Scriptura . And while some Protestants have written catechisms and other companion material to the scriptures themselves, these too are held in check by the proper interpretation of the Bible. With regards to the latter, I have previously offered : Even when Sola scriptura is given nuance to make room for creeds, confessions, and councils, the final arbiter is still a person’s interpretation of the Bible. While one might hold to a document such as the Westminster Confession of Faith, if there are doctrinal disagreements, the consistent Biblicist will come down in favor of a particular interpretation of the Bible over-and-against the Confession. This has led to some difficulties over the years for certain Protestant churches, but I believe that this nuance is—ultimately—pointless. For example, one might confess a creed that states Jesus is a bunny rabbit. While this belief could theoretically be held by many, anyone can deny it as being contrary to the Bible (which it obviously is), rendering the creed both incorrect and unnecessary. It doesn’t really matter what creeds or confessions say, so long as the Bible is held to be the final authority. In distinction from this viewpoint, I have explained that the Orthodox approach to authority is one that rests in Holy Tradition—the apostolic continuation of Christ that lives and breathes through the Body of Christ. By preserving and handing down this Tradition from one generation to the next ( paradosis —the very meaning of “tradition”), the Church endures as the spotless and apostolic Bride of Christ, the “pillar and foundation of the truth” (1 Tim. 3:15). The gates of Hades—the gates of death, schism, and division—can never prevail against her (Matt. 16:18). The so-called “source” of authority in the Orthodox Church is God himself—not clergy, institutions, documents, or relics, but the very life of God by his Spirit. This is Holy Tradition. |
| диакон Андрей Скачать epub pdf История после Христа: растрата или накопление? Протестантизм отличается от православия и католичества тем, что из двух источников духовных знаний – Писания и Предания – протестантизм признает только первый. Sola Scriptura. Только Писание. Этот лозунг протестантизма привлекателен лишь до тех пор, пока не задумаешься: а что же именно осталось за скобками этого sola. Что исключается этой формулой? Жить по Писанию – прекрасно. Но что уходит из поля зрения человека, который читает только Евангелие? – Уходит Предание. В реальности это означает, что философский и религиозный кругозор обычного убежденного протестанта значительно уже круга знаний убежденного православного: из церковной библиотеки он избирает одну Библию, объявляя все остальное ненужным умствованием. Августин и Златоуст явно оказываются обременительным чтением, интересным только для историков. Православие – это библиотека; «евангелизм» – религия одной книги. Баптисты не видят смысла в Литургии – и значит, напрасно написаны хоры Чайковского и Рахманинова, и Гоголю надлежало бросить в печь не только второй том «Мертвых душ», но и рукопись своих «Размышлений о Божественной Литургии». Раз икона есть нечто иное, чем Евангелие, то из принципа Sola Scriptura неизбежно следует, что преп. Андрей Рублев не более чем идолопоклонник… Поэтому позиция протестантов по отношению к православию оказывается культурно-нигилистической. Если даже Грецию газета «Протестант» называет «страной, закрытой для Евангелия» (это страну, на языке которой Евангелие было написано!), – то Россия тем более воспринимается американскими миссионерами как пустыня, в которой до их приезда если и было какое-то христианство, то все сплошь зараженное «средневековыми искажениями». «Мы, русские, – пишет современный проповедник баптизма П. И. Рогозин в своей книге, столь же невежественной, сколь и агрессивной, – принявшие христианство спустя девять веков после его основания, унаследовали его от Греции уже тогда, когда христианство было сильно засорено, испытало на себе влияние различных государственных систем и пропиталось византийским язычеством. Приняв христианство не из первоисточника, а как бы из вторых рук, мы приобщились ко всем его „готовым“ вековым наслоениям и заблуждениям» 150 . Ну да, если славяне приняли Евангелие из рук свв. Кирилла и Мефодия – это замаранные «вторые руки», а вот современные российские ученики Билли Грэма, несомненно, получили Евангелие из «первых рук». Элементарная логика приводит к неизбежному выводу о том, что в России со времен князя Владимира христиан вообще не было 151 : ведь баптистская догматика запрещает крещение детей, а на Руси вот уже тысячу лет поколение за поколением в детстве проходили через крещальную купель. И вот оказывается, что Сергий Радонежский и Достоевский, Серафим Саровский и Павел Корин, священномученик патриарх Тихон и те, кого Ключевский назвал «добрые люди древней Руси» – все они не были христианами, ибо были крещены в детстве. |
| Разделы портала «Азбука веры» Оглавление Протестантизм – еретическое направление, возникшее в лоне католицизма , как реакция на его деградацию и желание церковных реформ. Протестантизм представляет собой единую конфессию или совокупность церквей, общин, направлений? Протестантизм не является единым, монолитным религиозным направлением с общей организацией, с единым вероучением и культом, но представляет собой совокупность религиозных общин (около 20 000 деноминаций), каждая из которых отождествляет себя с Церковью Христовой, полагает, что исповедует чистую веру, основанную на Евангелии, на учении святых апостолов, но в действительности представляет собой псевдохристианскую общность, или секту. Протестантизм и лютеранство – это одно и то же? Протестантизм – совокупность протестантских деноминаций, а лютеранство – это одно из самых первых протестантских направлений. Что означает знаменитое протестантское выражение Sola scriptura? Выражение Sola scriptura в переводе с латыни означает «Только писание». Протестанты отрицают авторитет Священного Предания: Библия (Священное Писание) и только Библия провозглашается ими единственным (главным) источником вероучения, при этом при толковании Библии нет обязательного условия – понимания библейского текста в свете Священного Предания. Между тем, в рамках той или иной автономной общины всё же практикуется более или менее общий подход к толкованию основополагающих библейских положений вероучительного характера. Это связано с тем, что практически каждая автономная община имеет своё, частное предание. Верно ли, что, согласно протестантским представлениям, для спасения достаточно веры? Да, протестанты учат, что прощение можно получить только верой. При этом они обесценивают значимость добрых дел как средств спасения, считая их неизбежными плодами веры (формами выражения веры) и свидетельством прощения. Спасение понимается протестантами как благой дар от Бога человеку, при этом значимость роли самого человека в деле спасения минимизируется/обнуляется. Почему протестанты не молятся Пресвятой Богородице и святым? |
| Возвращение к Св. Писанию К оглавлению В сердце большинства религиозных систем лежит ядро письменных текстов, которые считаются «авторитетными» иными словами, имеющими постоянное значение для определения «формы» данной религии. У христиан, эти письменные тексты собраны вместе в Библии и часто называются просто «Писанием».Как хорошо известно, Библия является центральным документом западной цивилизации, источником христианских идей, оказывающим влияние также на образование и культуру. Реформация стала свидетелем процесса придания Писанию нового значения или, возможно, воссоздания древнего взгляда на важность Библии. Принцип «Sciptura sola» («одним Писанием») стал одним из основных лозунгов реформаторов в их попытке привести обряды и верования Церкви в соответствие с практикой золотого века христианства. Если доктрина оправда ния одной верой была материальным принципом Реформации, то принцип «Scriptura sola» был ее формальным принципом. Реформаторы низвергали папу и возводили на его место Писание. Каждое течение Реформации рассматривало Писание как источник, из которого оно черпало свои идеи и обряды Однако, как нам предстоит увидеть, пользоваться Писанием таким образом оказалось гораздо сложнее, чем можно было ожидать. Св. Писание в Средние века. Концепция «Предания» Для большинства средневековых богословов Св. Писание было материально достаточным источником христианской доктрины. Иными словами, все, что имели существенное значение для христианской веры, содержалось в Писании. Не было необходимости искать материалы по христианскому богословию в каком-либо другом месте. Были, конечно, вопросы, по которым Писание хранило молчание, например, кто написал Апостольский Символ Веры, в какой точно момент совершения Евхаристии хлеб и вино превращаются в Тело и Кровь Христа, предназначен ли обряд крещения только для взрослых верующих. Церковь чувствовала себя вправе самостоятельно разобраться в этих вопросах, хотя эти суждения считались подчиненными по отношению к самому Писанию Однако к концу Средних веков концепция «Предания» приобрела большое значение в связи с толкованием и авторитетом Писания. Хейко А. Оберман указал на то, что в период позднего средневековья были распространены две достаточно различные концепции Предания, которые он обозначает «Предание 1» и «Предание 2». Ввиду важности этих концепций для Реформации мы кратко на них остановимся. |
| Обращению Н. в протестантизм способствовали перемены, происшедшие в Шотландском королевстве в 1-й пол. 40-х гг. XVI в., когда после смерти кор. Якова V в дек. 1542 г. престол унаследовала его дочь Мария Стюарт. Регент при юной королеве Джеймс Гамильтон, граф Арран, изначально придерживался проангл. взглядов, он также прекратил преследования протестантов, что привело к росту их движения в Шотландии. В 1543 г. в Лотиане проповедовал Томас Гиллем, бывш. приор доминиканцев из Инвернесса, и Н. слышал его выступления. Однако большее влияние на него оказал Джордж Уишарт, бежавший в 1538 г. из-за обвинений в ереси из Шотландии в Англию, а затем в Германию и Швейцарию. Вернувшись в 1543 г., он стал активно проповедовать учения континентальных, гл. обр. швейцар., реформаторов в Шотландии в 1544-1545 гг. В числе его сторонников оказались Хью Дуглас и Джон Кокберн, чьих детей учил Н., а затем и он сам. К этому времени политическая обстановка изменилась, и власти под влиянием кард. Дейвида Битона, архиеп. Сент-Андрусского, вновь начали преследовать протестантов. В янв. 1546 г. гр. П. Хепберн Ботуэлл арестовал Уишарта, он был заключен в замок в Сент-Андрусе и после суда по обвинению в ереси сожжен 1 марта 1546 г. Н., ставший к этому времени постоянным спутником Уишарта, избежал ареста, скрывался и планировал бегство в Германию, при этом продолжая учить сыновей Дугласа и Кокберна. 29 мая 1546 г. заговорщики из числа протестантов захватили Сент-Андрусский замок и убили находившегося там кард. Д. Битона, после чего замок был осажден правительственными войсками, к-рые больше года не могли взять его. Опасаясь новых преследований, Н. с учениками 10 апр. 1547 г. укрылся в замке. Здесь он продолжал читать лекции в замковой капелле, однако отказывался от избрания проповедником до лета 1547 г. В июне он согласился выступить в приходской ц. Св. Троицы против Джона Аннанда, магистра Сент-Ленардс-колледжа Сент-Андрусского ун-та. В проповеди, ссылаясь на Дан 7, Н. сравнивал папу Римского с антихристом, о котором говорится в пророчестве. Несколькими днями позже он выступил на диспуте, устроенном субприором Сент-Андрусского собора Джоном Уинремом, против францисканца Александра Арбакла и отстаивал идеи того, что единственным авторитетным источником вероучения является Свящ. Писание (sola scriptura), оправдания верой (sola fide), критиковал мессу, учение о чистилище и молитвы за умерших. В июле приглашенные властями французские войска захватили Сент-Андрусский замок и Н. в числе других защитников замка был отправлен на галеры, где провел 19 месяцев и серьезно подорвал здоровье. Находясь в заключении, он написал первую известную работу, посвященную трактату Генри Балнейвза, основанному на комментарии М. Лютера на Послание ап. Павла к Галатам. |
| Dnu Mnstireanu Introduction The importance of studying the implications of an appeal to tradition on the interpretation of Scripture is underlined by at least two facts: 1. The renewed interest for the study of tradition in modern scholarship For centuries the sola scriptura principle of the Reformation has been an unchallenged basis for Western scholarship. This brought about a concentration on the text of Scripture alone and a neglect of the Sitz im Leben in which the books of the New Testament have originated. However, as comments Von Herder, one of the first to do so, in 1796–97, did not begin with books, but with oral preaching». 2 The progress made in folklore research and the birth of Formgeschichte with scholars such as Dibelius 3 and Bultmann 4 in the twenties has in turn brought about a new appreciation of the different literary forms in the Gospels and the role they played in the oral stage of the Gospel tradition. Later on, in the fifties, the redaction criticism schools of Conzelmann, 5 Marxsen 6 and Bornkamm 7 corrected the fragmented approach of the form-critics, concentrating on the Gospels as literary units and on the Gospel writers as theologians representing the concerns of the early Christian communities. This for a tradition within and behind the received text», says Jaroslav Pelikan, responsible for an entire new era in the long history of biblical interpretation». 8 Commenting on the oral background of the Biblical text, Gerhardsson describes in the following words the implications of this fact in the area of hermeneutics: Awareness of the fact that the gospel is by nature a spoken word is essential for a sound interpretation of the holy scriptures of the church. It is a guard against the tendency – not uncommon within Protestantism – to think that the church believes in the Bible, not in the triune God, and it counteracts dead ecclesiastic routine, legalism and rationalistic literalism in interpretation. 9 The renewed worldwide interest in the study of tradition proved to be a the right occasion for Orthodoxy to make an impact on the modern ecumenical movement. 2. The new insights on tradition provided by the involvement of the Eastern Orthodox Church in ecumenical dialogue |
| Michael Prokurat, Alexander Golitzin, Michael D. Peterson Скачать epub pdf AUTHORITY AUTHORITY. The question of authority, and with it “infallibility,” in the Orthodox Church is primarily dependent on the Holy Spirit (q.v.) or pneumatology, and not upon human agency. Thus, the way the question is handled in the East is different from its treatment in the West. When the Holy Spirit is recognized as the ultimate source of authority, claims to inerrant authority for the hierarchy (e.g., “papal infallibility”) or for Scripture (e.g., sola Scriptura) can be relegated to high-level political posturing; for the claims are actually for a particular hierarch’s interpretation of the matter, and not all hierarchs’ (universal) understanding, and a particular group’s interpretation of Scripture (q.v.), and not how Scripture has been understood by the Church throughout the ages. The Orthodox generally consider the question as posed in the West in the last half millennium, with due respect to Roman Catholic and Protestant theologians, to be a wrong question predicated on unfortunate political developments, both before and after the Reformation. Having said this, it should be pointed out that in the East the same questions of ecclesiastical and civil authority have been as acutely felt as in the West, but with differing appeals: I. The appeal to the Council of Jerusalem (Acts 15) as paradigmatic for church decision-making procedure is frequently made by those emphasizing the importance of the hierarchy in the process of defining the faith: “The apostles and the elders met together to consider this matter” (v. 6). This citation has as its strength the witness of Scripture and the successful resolution of a difficult problem in the nascent Gentile mission, seemingly a perfect example. On closer examination, the example is problematical. Did the hierarchy really make the decision? First, Peter makes a speech and in it takes responsibility for the Gentile mission; but then James, the brother of the Lord, speaks and states, “I have reached a decision. . . .” Next, we find that “the apostles and the elders with the consent of the whole church decided . . .” (v.22); and again, when we read Paul’s account of what is ostensibly the same Council ( Gal 2:1–10 ), he states that he is the leader of the Gentile mission and the meeting in Jerusalem added nothing to his message or method. Finally, the Council was not really about orthodoxy at all, but about orthopraxy: The decision did not involve theology (q.v.) or the content of the faith, but only whether circumcision and certain types of abstinence would be practiced. Excepting these controversial items, the Orthodox have preserved the formula, “For it has seemed good to the Holy Spirit and to us” (Acts 15:28), in concluding their conciliar deliberations. |
| We Orthodox Christian hear this question quite often. In fact, it strikes a much deeper issue, namely, the issue with the Holy Tradition, which incorporates the works by the Holy Fathers. Here is a 101 on the Holy Tradition and why, according to the Church, you can’t understand the Bible without it. Is the Bible Enough? The correlation between the Holy Scripture and the Holy Tradition has been hotly contested between the Orthodox and the Protestants for centuries. It was as early as the 16 th century that Protestants proclaimed their famous doctrine of Sola Scriptura (Latin for “only the Scripture”), claiming that the text of the Bible is enough for proper Christian living. They declared that the Bible contains just enough information for our salvation and that the Tradition was a later and useless invention, which Christians had to get rid of as quickly as possible. Orthodox theologians radically oppose this approach. The Church teaches that the Holy Tradition is the earliest way of transmission of the Divine Revelation. The Holy Tradition existed before the Holy Scripture and served as its basis. It isn’t hard to grasp it: even during our everyday lives we experience something first and then express our experiences in written form, if necessary. Aside from that, even the Bible admits that the Holy Tradition comes first. Thus, we learn from the book of Genesis that God talked with Adam, Abraham, Isaac, Jacob, and Moses directly. We see that Abel already knows how to make a sacrifice of the firstlings of his flock and of the fat thereof to God (Gen. 4:4). Noah knows which animals are “clean” and which are “unclean” (Gen. 7:8). Abraham knows the tradition of tithing when he gives tithes to Melchizedek, king of Salem (Gen. 14:20). It is worth pointing out that none of them read the Scripture because there weren’t any written Scriptures at those times. Old Testament characters lived without the sacred texts of the Scripture for many centuries. Likewise, early Christians did without the written New Testament because they tuned their spiritual and everyday lives in accordance with the oral Tradition of the Church. |
| Дополнительные материалы: статьи, карты, таблицы Введение Новая Женевская учебная Библия Р. К. Спраул Библия – это Книга книг. Ее также можно назвать величественным сборником, вобравшим в себя 66 книг. Мы традиционно называем ее Священным Писанием. Эта книга неповторима и священна, потому что ее истинный Автор свят. Она священна, потому что ее содержание свято и призвано освятить нас. Библия книга богодухновенная, т.е. вдохновленная Богом. Она излагает не просто выдающиеся знания, не просто человеческую мудрость. Ее называют богодухновенной не из-за сверхъестественного способа ее передачи через земных писателей, а благодаря ее источнику. Это не просто книга о Боге, это книга от Бога. Поэтому Церковь исповедует, что Библия это «vox Dei», т.е. непосредственно «глас Божий». Библия – нормативная книга. Церковь определила, что Библия – «норма норм, не подчиняющаяся нормам». Мы можем использовать и иные эталоны для оценки нашей жизни, но все-таки основополагающие нормы должны диктоваться Библией . Библия не просто «первая среди равных» – она не имеет аналогов среди других эталонов. Христос славен как Господь господствующих и Царь царей, и потому мы подчиняемся Его Слову как норме норм, эталону истины и абсолютному установлению для народа Божиего. Бог – Господь неба и земли, Он единственный обладает возможностью налагать на Свое творение не подлежащие обсуждению обязательства. И делает Он это с помощью письменного слова. Реформаторы XVI в. признавали за Библией этот исключительный авторитет, выражая свою уверенность ключевой фразой «Sola Scriptura» – «одним Писанием». Реформаторы не пренебрегали иными авторитетами и не отрицали ценность предания и символов веры , однако они выделяли превосходящий все вероучительный авторитет Библии – «единственного непогрешимого правила веры и жизни». Бог призывает всех христиан к праведной жизни. Наша вера должна быть детской, но думать мы должны, как взрослые. Такая вера и такое мышление нуждаются в изучении Божиего Слова. Подлинный ученик размышляет о нем постоянно. Наша цель больше, чем знание; наша цель – мудрость и плод внутреннего и внешнего послушания. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВЫСОКАЯ ЦЕРКОВЬ [англ. High Church], течение внутри Церкви Англии, особо подчеркивающее ее кафоличность, историческую связь с древней неразделенной Церковью, а также отстаивающее необходимость института епископата и отправления таинств как источника передачи Божественной благодати. В церквах англиканского содружества традиция В. Ц. выражена слабо. Появление В. Ц. наряду с последовательно протестант. Низкой Церковью было обусловлено компромиссным характером англ. Реформации. В кон. XVI в. ряд епископов (Р. Бэнкрофт и др.) выступили против пуританской тенденции в Церкви Англии. В 1-й пол. XVII в. богословы т. н. каролингской школы Л. Эндрюс , У. Герберт, У. Лод , ведя полемику с теологами кальвинист. ориентации, отвергали протестант. принцип исповедовать только Писание (лат. sola Scriptura) и продолжали опираться на авторитет отцов Церкви при его толковании. Они акцентировали внимание на значении добрых дел для спасения, отстаивали тезис об истинном присутствии Христа в Евхаристии, стремились к сохранению и восстановлению дореформационных церковных обрядов. Уильям Лод, став Архиепископом Кентерберийским, активно использовал Высокую комиссию для утверждения литургического единообразия, стремился восстановить значение престола как доминанты храма в противовес проповеднической кафедре. Архиепископ Уильям Лод, как и др. богословы каролингской школы, был приверженцем учения о «божественном праве короля»: монарх, унаследовавший престол на законных основаниях, обладает божественным правом на него и любая попытка низвергнуть его является величайшим грехом и преступлением. После прихода к власти пуритан, придавших Церкви Англии пресвитерианское устройство, идеи каролингской школы публично не отстаивались. В период Реставрации монархии (1660-1688) произошло возрождение каролингской школы. Смещение с престола в ходе Славной революции (1688-1689) Якова II вызвало резкую оппозицию в Церкви Англии. |
|
|
