| Исследователи этой замечательной эмблемы итальянский археолог Каведони, Поль Дюран и де Росси 44 заметили, что это наименование искусственно сложилось из текста Послания Ап. Павла к Ефесянам VI, 15, приглашающего к «готовности благовествовать мир» или к «приготовлению евангелия мира» и псалмов IX, 8 и LXXXVIII, 14, которые воспевают Господа, «уготовавшего на суд престол Свой». Первый по времени, Каведони (еще не знавший случаев изображения «гетимасии» с надписью: τοιμασα το ϑρνου, как знали Поль Дюран и де Росси) остановился на предположении, что эмблема относится к реальному церковному обычаю, по случаю торжественных вселенских соборов, полагать книгу Евангелий на великолепном троне (ср. изображена на мозаиках 45 ), тогда как прочие исследователи полагали возможным, согласно господствовавшему при них взгляду на символизм древнехристианского искусства, объяснять происхождение этого сюжета сложною символизацией идеи Страшного Суда и воздвижением на троне Судии Креста (иногда увенчанного), копия и трости с губою, также Евангелия (в рукописи Hortus deliciarum, сгоревшей в Страссбурге, с надписью: liber justicie. Следующий исследователь Поль Дюран заметил, что престол с орудиями Страстей Господних изображается на греческих иконах «Всех Святых», как «Воздвижение Креста» или прославление Креста. Судить об отношениях греко-восточного искусства в IV–V стол, к римско-западному можно и путем сравнения однородных памятников, каковы, напр., мозаичный пол из Тира и мозаики в своде церкви Св. Констанцы в Риме 46 : та и другая мозаика носит исключительно декоративный служебный характер, но в первой исследователи и за ними составители многочисленных ныне руководств по истории христианского искусства согласно видят великолепный и художественный памятник, лучшие классические формы, греческий антик в его расцвете, во втором – едва находят общие признаки античного искусства; там живые по своей реальности сцены и фигуры животных, птиц, превосходного рисунка, изящно и в смелых ракурсах представленные, а здесь или скучную, бесконечно повторяемую схему немногих композиций, или ремесленно-варварские декорации, с рассыпанными по плафону ветками, сидящими на них птичками, вазами, рогами изобилия и т. |
| В музее-ризнице хранятся дары российских имп. Петра I (золотые медали) и имп. Екатерины II (золотой наперсный крест-мощевик XVI в., с рубинами, бирюзой, жемчугом и др. драгоценными камнями, и золотые медали); валашского господаря Михаила Суцу (серебряные лампады (1785), посвященные сщмч. Антипе, глава которого хранится в И. Б. м., и др.); К-польского патриарха Неофита VI (кованная из серебра митра К-польского патриарха Киприана (1708/09 и 1713/14) (позолота, скань, эмаль, бриллианты, изумруды, горный хрусталь, рубины (?), жемчуг), жезл К-польского патриарха Дионисия IV (мастер Михаил Франдзис, 1667), украшенный золотом, голубой эмалью и 62 алмазами; собственные патриаршие саккос, стихарь, палица и поручи (сер. XVIII в.)); Герасима, митр. Фиванского († 1772; впосл. митрополит Патрский, в 1761 ушедший на покой в И. Б. м.) (палица с вышитым образом Новозаветной Троицы и поручи со сценой «Благовещение» (работы золотошвейки Евсевии, К-поль, 1734), омофор с изображением «Распятия» и 4 евангелистов (золотошвейка Мариора, К-поль, 1746) и жезл (1733) из литого серебра с позолотой, украшенный сканью, финифтью, слоновой костью, перламутром и черепашьим панцирем), а также др. иерархов - Иакова, митр. Мирликийского, Никифора Хартофилакса, митр. Лаодикийского, Даниила, митр. Севастийского, Нектария, митр. Сардского, Григория, митр. Дидимотихского, Афинагора (Коккинакиса), митр. Фиатирского и Великобританского; вклады др. клириков и мирян (10 даров иером. Иакова Патмосского, в т. ч. воздух со сценой «Положение во гроб» (работы златошвейки Мариоры, К-поль, 1753), серебряный позолоченный потир (Смирна, 1756), ковчег для ладана в форме готического храма (серебро с позолотой, 1757, венецианская подставка XVI в.), кадильница в форме храма (Смирна, ок. 1760)). Значительное число серебряной утвари, хранящейся в И. Б. м., зап. (гл. обр. итал.) происхождения: процессионный крест (кон. XV в.) с изображением «Распятия» на одной стороне и композиции «Богоматерь Оранта» - на другой, кадило (XIV-XV вв.) с готическими элементами декора, серебряный с позолотой энколпион с образом Христа (XV в.). |
| После отречения Михаила I и восшествия на престол имп. Льва V (813-820) Прокопий был оскоплен по приказу нового правителя, опасавшегося его притязаний на трон (в действительности были оскоплены сыновья Михаила I Феофилакт, к-рый вскоре скончался, и Никита, буд. Патриарх К-польский свт. Игнатий ). Прокопий, однако, получил блестящее образование и проявил себя как одаренный писатель: его считают составителем «Слова на Введение во Храм Пресв. Богородицы», канона 40 мученикам и канона Честному Кресту. Несмотря на мирскую славу и оказываемые ему почести, Прокопий решил посвятить жизнь служению Богу. Он покинул К-поль под видом нищего и отправился на Афон. Там он принял постриг с именем Павел и поселился в монастыре, по преданию, основанном имп. св. Пульхерией († 453; пам. 10 сент.), сестрой имп. Феодосия II (408-450). Ко времени прихода П. обитель была разорена араб. пиратами, и подвижник устроил себе келью на развалинах. Вскоре о нем узнал прот (монах в чине главного администратора и председателя совета по управлению на Св. Горе) и стал расспрашивать о его происхождении, на что П. ответил, что является нищим иноком из Ксиропотамского мон-ря. Якобы с тех пор обитель св. Пульхерии и начали называть Ксиропотам (т. е. «сухая река» или «сухой поток»), хотя есть сведения, что это название употреблялось со времени основания обители, первоначально посвященной мч. Никифору, под к-рым следует понимать мч. Никифора Антиохийского (пам. 9 февр.). Через нек-рое время П. разыскал вступивший на престол Роман I Лакапин и вызвал его в К-поль, чтобы поручить прославленному подвижнику царского рода воспитание своих детей. П. исцелил болеющего императора, однако отказался жить в столице. Роман отпустил П. на Афон и пожертвовал большую сумму на возобновление разоренной обители св. Пульхерии. Сохранившийся хрисовул Романа I Лакапина (924) считается неподлинным (RegImp. N 600), в отличие от документа о дарении Ксиропотаму большого участка земли при имп. Константине VII Багрянородном и его сыне, Романе II в 956 г. (Actes de Xéropotamou. P., 1964. N 1), из чего следует, что к этому времени обитель уже была возобновлена. Во вновь отстроенную обитель стало стекаться множество иноков, но П. уклонился от славы и почестей и, поручив руководство мон-рем достойному кандидату, удалился в др. место. Однако и туда к нему стали собираться ученики. Вскоре их число достигло такого количества, что назрела необходимость построить добротные кельи для размещения братии и защиты от возможных пиратских набегов. Имп. двор вновь сделал пожертвование на новую обитель, посвященную вмч. Георгию Победоносцу и называемую также мон-рем прп. Павла. Спустя непродолжительное время после основания этой обители П. мирно скончался в кругу духовных чад, преподав им последние наставления. Его мощи были перенесены в К-поль, где их встретила торжественная процессия во главе с императором. |
| Свт. Лев Катанский. Фрагмент картины «Свт. Лев Катанский повергает волхва Илиодора». Круг худож. Маттео Дезидерато. XVIII в. (ц. Санта-Мария-ди-Ликодия в Катании, Сицилия) Центральное место во всех без исключения агиографических текстах, посвященных Л., занимает история мага Илиодора, представляющая собой один из самых ранних примеров т. н. фаустовского сюжета в европ. лит-ре ( Kazhdan A. Hagiographical Notes//Erytheia. Madrid, 1988. N 9. P. 205-208). Илиодор был сыном благочестивой и знатной женщины Варвары, имевшей чин патрикии, и очень хотел получить должность эпарха (градоначальника). Поскольку ему это не удалось, он пригласил некоего еврея-колдуна, и тот рассказал ему, как продать душу диаволу в обмен на сверхъестественное могущество. Сделка совершилась, и Илиодор обрел магический дар, а также получил в помощники демона по имени Гаспар (согласно стихотворному Житию (BHG, N 981c), Ган). На потеху своим друзьям он стал совершать «злые чудеса», напр. заставлял проходящих женщин задирать подолы, внушая им, что они не идут по улице, а переходят через бурный поток. После того как Илиодор, придавая камням и дереву вид золота и серебра, расстроил всю торговлю в городе, эпарх написал письмо императорам в К-поль с жалобой на зловредного мага. Государи отправили на Сицилию чиновника Ираклида. Илиодор переместил всю его свиту и себя вместе с ними в К-поль. Узнав о способе их прибытия, императоры приказали сразу же предать мага смерти, но тот, попросив выпить воды, погрузился в чашу и исчез, посоветовав искать его опять в Катане. Туда был вновь направлен Ираклид, и Илиодор опять обещал доставить его обратно в столицу. В назначенный срок маг нарисовал на песке корабль со всей оснасткой, рассадил на нем Ираклида с его людьми, и бес за 1 день переправил их в К-поль. Там жена Ираклида Ефалия (Фалия) прилюдно оскорбила Илиодора, и он сделал так, что во всем городе погас огонь, а зажигать новый можно было только у Ефалии между ног, после чего опять перенесся в Катану. Наконец, во время скачек Илиодор подменил Хрису, племяннику Л., коня, на к-ром тот одержал победу. Когда конь внезапно исчез, Хриса арестовали, но дядя добился у эпарха его оправдания. Уверенный в собственной неуязвимости, Илиодор в праздник вошел в храм, где служил Л., стал забавлять народ прыжками и ужимками и пообещал, что заставит скакать самого святителя. Тогда тот накинул Илиодору на шею свой омофор и потащил на место, где совершались казни. Епископ вынудил мага признаться во всех совершённых им злодеяниях. После этого Л. велел разложить большой костер и вошел в него вместе с Илиодором. Там маг сгорел дотла, а Л. остался невредимым, причем даже омофор его не обгорел. |
| «Жемчужина царства небесного» (Маргарит аркайутян еркри. К-поль, 1866) представляет собой толкование на Нагорную проповедь из Евангелия от Матфея (Мф 5-7), разъяснение ее морально-этических предписаний. Как в этом, так и в др. трудах, посвященных Свящ. Писанию, М. Х. избегает аллегорических иносказаний, беря за основу традиции гомилий свт. Иоанна Златоуста. Толкования М. Х. так же просты, как народные наставления и нравоучения. Этот труд М. Х. преподнес в дар св. престолу Эчмиадзина по случаю своего рукоположения во епископа. В кн. «Страстная неделя и Проповедь Креста» (Верчин шабат ев Хачи чарэ. К-поль, 1876) описан Крестный путь Спасителя, к-рый вспоминается на Страстной седмице: от Тайной вечери и Гефсиманского моления до Воскресения Христова, торжества и победы Креста. Кн. «Таинство времени» (Жаманак ев хорурд юр. К-поль, 1876) представляет собой философские размышления о неотвратимом течении времени, где чувствуется влияние 3-й гл. Екклесиаста книги . Время здесь предстает не только как духовно-философская категория. Автор связывает его с судьбоносным событием - ожидаемым принятием конституции в Османской империи. Рассматривая исторический путь от Рождества Христова до 1876 г., когда был представлен проект конституции, М. Х. обращается к Основному закону и определяет главные направления его действия в провинциях Армении. Во время русско-тур. войны 1877-1878 гг. в Зап. Армении произошла массовая резня армян. В связи с этими событиями М. Х. издал брошюры «Скорбная весть из Вана» (Ван гуйж. 1877) и «Трагические известия из Армении» (Айгуйж). Оправдались самые серьезные опасения М. Х.; связанные с конституцией волнения турок переросли в армянские погромы. В брошюре «Скорбная весть из Вана» он пишет, что Конституции Османской империи во что бы то ни стало была необходима жертва, и в жертву ей был принесен арм. народ. Три последних труда М. Х.- сборники религиозно-этических поучений, к-рые имеют ярко выраженную социальную направленность. Первый из них, «Семья по образу рая» (Драхти энтаник), состоит из 18 проповедей. Три первые проповеди посвящены библейским сюжетам от Адама и Евы до Ноя. Согласно концепции армянской средневековой историографии, армяне произошли от сына Ноя Иафета, поэтому, начиная с 4-й проповеди, история человечества излагается М. Х. как история армянского народа. От одной сюжетной линии к другой прослеживается путь становления традиции армянской семьи. Главная идея книги состоит в том, что под крышей каждого армянского дома должна жить воистину райская семья, а само понятие семейного счастья есть не что иное, как райское блаженство. |
| В эти годы право занять кафедру К-поля оспаривали П. и пресв. Македоний (см. ст. Македоний I ), каждого поддерживали значительные группы горожан. Согласно Сократу и Созомену, и П., и Македоний были названы свт. Александром, когда он находился при смерти, как возможные преемники (Ibidem; Sozom. Hist. eccl. III 3). Неясно, носила ли эта борьба между П. и Македонием догматический характер. Свт. Афанасий и нек-рые церковные историки склонны видеть в П. последовательного сторонника никейского Православия, а в Македонии - еретика. Однако вероятно, что такое размежевание на основе богословских споров произошло уже существенно позднее, во 2-й пол. IV в., когда Македоний стал известен как один из лидеров ариан-омиусиан и пневматомахов (см. ст. Духоборчество ). Избрание П. произошло в отсутствие имп. Констанция II, к-рый в то время вел войну на Востоке. По возвращении в К-поль император выразил крайнее неудовольствие избранием П. и сместил его. Поводом для низложения стали процедурные нарушения, допущенные при возведении П. на кафедру. П. был рукоположен группой находившихся в столице епископов, но без согласия епископа Ираклии Фракийской Феодора, в юрисдикцию к-рой тогда все еще входил недавно основанный К-поль. В результате П. был низложен Собором, а его место занял еп. Евсевий Никомидийский. П. был отправлен в ссылку в диоцез Понт (охватывавший большую часть М. Азии); точное ее место неизвестно. Ни Евсевий, ни имп. Констанций в то время не воспринимали П. как серьезную фигуру, поэтому ему было позволено проживать относительно свободно и недалеко от К-поля. После смерти еп. Евсевия († 341/2), в 342 г., П. смог быстро беспрепятственно вернуться в К-поль, вновь в отсутствие имп. Констанция. П. занял кафедру, поддержанный большим числом народа. В противовес П. епископы Феогнис Никейский и Феодор Ираклийский, сторонники арианства, рукоположили Македония. Паства оказалась разделена, и в К-поле неоднократно происходили уличные столкновения, с обеих сторон были жертвы ( Sozom. Hist. |
| В нач. 519 г. с согласия кор. Теодориха Великого Г. отправил в К-поль послов (еп. г. Капуи свт. Германа , еп. Иоанна, пресв. Бланда, диаконов Феликса и Диоскора), к-рым было поручено доставить в К-поль «libellus» и добиться ее подписания всеми вост. епископами. Г. добавил в «libellus» анафематствование всех преемников Акакия, в т. ч. правосл. патриархов Евфимия и Македония II как не пребывавших в единстве с Римом, а также всех находившихся с ними в общении епископов (Ibid. N 158), однако не уведомил об этом императора и К-польского патриарха. По пути легатов в К-поль мн. епископы подписали «libellus», но Фессалоникийский архиеп. Дорофей согласился принять «формулу Гормизда» только после ее утверждения в К-поле. 25 марта 519 г. легаты были торжественно встречены в К-поле. На следующий день на приеме у императора в присутствии сената и епископов легаты зачитали «libellus» и потребовали его подписания для восстановления единства с Римской Церковью. 27 марта патриарх Иоанн вступил в спор с легатами по вопросу анафематствования преемников патриарха Акакия, настаивая на изменении текста «формулы Гормизда», но под давлением императора и сената патриарху было позволено только составить краткую преамбулу к папскому документу, не меняющую его смысла. 28 марта, в Великий четверг, в имп. дворце в присутствии императора, сената и клира патриарх подписал «libellus» и позволил легатам вычеркнуть из диптихов имена Акакия и его преемников, а также имена императоров Зинона и Анастасия. Требование Г. анафематствовать всех епископов, находившихся в общении с Акакием и его преемниками, вызвало недовольство в ряде провинций. Наиболее сильные волнения имели место в Фессалонике, где архиеп. Дорофей проповедовал о грядущих гонениях на веру со стороны императора и Рима. Прибывший в Фессалонику осенью 519 г. легат еп. Иоанн был встречен народными волнениями, во время к-рых он был тяжело ранен. Однако на просьбу Г. о низложении Дорофея и об отправке его в Рим имп. Юстин ответил отказом. В нач. 520 г. на суде в Ираклии архиеп. Дорофей был оправдан и возвращен на свою кафедру. |
| —173— что Игнатия и его партию он считал законно осужденными. Об этом, видимо, и говорит следующий случай, рассказанный Никитой Пафлагоном в его обычном тоне крайней вражды к Фотию. Неустанно преследуя ненавистного ему Игнатия, пишет Никита, Фотий сманивал на свою сторону подарками и должностями приближенных и подчиненных Игнатию лиц и чрез них выслеживал патриарха. Среди них был ученик Игнатия, тоже Игнатий, некоторое время занимавший должность начальника Пропонтидских монастырей и потом поставленный Фотием в митрополита иерапольского. Чтобы отблагодарить своего благодетеля, митрополит обратил его внимание на то, что ссыльный патриарх позволил себе освятить престол в храме Сорока мучеников, на острове Платее, разрушенный руссами во время их грабежей по Пропонтиде. Фотий не счел поступок патриарха Игнатия за маловажный; напротив, доложил правителям как о чем-то великом и страшном и, посоветовавшись с своею церковью, послал митрополитов Амфилохия Кизического и Феодора Патрасского и сенатора Панталеона Вофра, и руками нечестивых разрушил святой престол. Он приказал снести его на берег моря, сорок раз омыть и снова поставить 2758 . По поводу описанного поступка Никита делает убийственную характеристику Фотия и читает ему суровый урок, приходя к выводу, что Фотий хуже всякого ересиарха 2759 . Отложив в сторону мораль Никиты, нужно признать, что Фотий пытался последовательно проводить соборно-установленный взгляд на Игнатия, как на лишенного сана. Это впрочем не мешало Игнатию продолжать смотреть на себя как на епископа и священнодействовать 2760 . —174— Как оказалось, К-поль не пожелал оставить решение папы без ответа, и летом 865 г. 2761 император Михаил отправил в Рим протоспафария Михаила 2762 с очень резким письмом к папе 2763 . Письмо не сохранилось. Насколько видно из ответного послания папы, император писал между прочим 2764 , что папа должен был бы считать за честь получить от Византии приглашение на собор 2765 ; что папу звали (в 860 году) не для суда над Игнатием, который был уже осужден собором (859 г.) 2766 , а вследствие слухов, что и сам папа находится в борьбе с иконоборцами 2767 ; К-поль не нуждался в легатах, так как иконоборчество было уже осуждено седьмым собором 2768 . Император сообщал, что восточные патриархи в деле Фотия и Игнатия вполне согласны с К-полем 2769 ; что Фотий и помимо согласия папы останется патриархом, а положение Игнатия не улучшится 2770 ; настаивал на отмене постановлений папы 2771 , требовал выслать в К-поль |
| Д. в свою очередь поддерживал Феодорита, подвергшего жесткой критике богословие 12 «глав»-анафематизмов свт. Кирилла Александрийского, на что свт. Кирилл был вынужден ответить «Апологетиком против Феодорита». В 438 г. Феодорит выступил с опровержением критики Кириллом учения Диодора Тарсийского и Феодора Мопсуестийского. Т. о., после смерти свт. Кирилла основной задачей его преемника Диоскора было нейтрализовать влияние Феодорита. Для этого им была привлечена оппозиция из числа клириков и монахов Антиохийской Церкви. В 435 или 436 г., после смерти еп. Эдесского Раввулы, сторонника свт. Кирилла, кафедру Эдессы занял Ива , его противник. Против Ивы восстали монахи мон-ря Басмул под предводительством архим. Бар Саумы (Варсумы), пользовавшегося покровительством визант. имп. Феодосия II (408-450), и им удалось изгнать Иву. Взойдя на Антиохийскую кафедру, Д. приказал Бар Сауме явиться на Поместный Собор с отчетом. Вместо этого Бар Саума и нек-рые из его сторонников бежали в К-поль, где подали императору жалобу на Д. и Феодорита, обвиняя их в несторианстве. Одновременно часть монахов во главе с неким Феодосием отправилась в Александрию к архиеп. Диоскору, где они также интриговали против Д. и Феодорита. После того как в 447 г. Феодорит составил соч. «Эранист», имп. Феодосий под влиянием партии сторонников свт. Кирилла издал указ, согласно которому следовало сжечь все сочинения, противоречащие вере Вселенских Соборов и свт. Кирилла. Феодорит попытался публично отстоять свою т. зр., но ему было приказано покинуть Антиохию и пребывать на своей кафедре. Монашеские демонстрации против «антиохийских еретиков» прошли и в Александрии. Архиеп. Диоскор в послании потребовал от Д. низложить Феодорита и признать 12 анафематизмов свт. Кирилла. Д. отказался это сделать, сославшись на объединительную формулу 433 г. В новом послании архиеп. Диоскор выразил недовольство позицией Д. Вслед за этим он отрядил делегацию в К-поль, поручив ей представить императору обвинение против Д. и Феодорита. Д. также направил в К-поль епископов, к-рых Феодорит снабдил письмами к влиятельным людям столицы. В К-поле в оппозицию Д. встал архим. Евтихий , поддерживавший тесные контакты с противниками Д.: еп. Имерийским Уранием, мон. Максимом из Антиохии, а также с архим. Бар Саумой и его монахами. Согласно письму Д., сохранившемуся в передаче Факунда , еп. Гермианского, он был первым, кто обвинил Евтихия в аполлинарианстве перед имп. Феодосием ( Facundus Hermianensis. Pro defensione trium capitulorum. VIII 5, XII 5). |
| Юстиниан II стремился отомстить всем, кто приняли участие в его низложении и когда-либо отказывали ему в повиновении, поэтому после расправы с властями Равенны император решил добиться подчинения Рима. Он направил К. указ (сакру) с повелением «взойти к царскому граду» (ad regiam ascendere urbem), т. е. прибыть в К-поль. 5 окт. 710 г. К. отплыл из Римского Порта в сопровождении свиты, в состав к-рой входили руководители папской администрации, в т. ч. диак. Григорий (впосл. папа Римский Григорий II ), секундицерий нотариев Георгий, примицерий дефенсоров Иоанн, сацелларий Косма, номенколатор Сисинний и скриниарий Сергий. Среди сопровождавших К. клириков мог быть составитель папского жизнеописания, включенного в Liber Pontificalis, т. к. путешествие в К-поль описано очень подробно. В Неаполе К. встретился с экзархом Иоанном Ризокопом, направлявшимся в Рим, чтобы провести репрессии против неугодных императору лиц. По указанию экзарха были убиты папский майордом (vicedominus) диак. Саюл, аркарий Петр, аббат Сергий и ординатор Сергий (должность ординатора не упом. в др. источниках; по мнению Дюшена, это мог быть папский церемониймейстер). Тем временем путешествие К. продолжалось: в Панорме (ныне Палермо) папу торжественно встретил патрикий Феодор, а в Идрунте (ныне Отранто), где кортеж остановился на зиму, была получена имп. сакра, согласно к-рой местным властям (omnes iudices) следовало принимать папу словно императора (quasi ipsum praesentaliter imperatorem viderent). На о-ве Кея (в Кикладском архипелаге) К. ждал стратиг морской фемы Кивирреоты патрикий Феофил, к-рый проводил папу до Каллиполя (Галлиполи; ныне Гелиболу, Турция). В 7 милях от К-поля папский кортеж встретила делегация синклита во главе с императором-соправителем Тиверием IV, малолетним сыном Юстиниана II, и представители духовенства во главе с патриархом свт. Киром . После торжественного въезда в город К. направился во дворец Галлы Плацидии (in Placidias), где обычно жили папские апокрисиарии. По-видимому, церемониал встречи К. был определен в соответствии с программой торжеств в честь прибытия в К-поль папы Римского Иоанна I (523): в обоих случаях в 7 милях от города понтифика встречали делегации синклита (сената) во главе с наследником имп. престола (в 523 это был нобилиссим Юстиниан, впосл. имп. Юстиниан I ) и столичного клира во главе с патриархом. |
|
|
