| Директор Первой русской школы имени Валентины Терешковой в Белграде Бошко Козарски рассуждает о пользе образования на русском языке, о возрастающем интересе к России в братской Сербии, о неподдельном православии и... о пользе парашютов. Добрые изменения: если пять лет Первая русская школа в Белграде находилась в здании, расположенном рядом с вокзалом, на большом и шумном проспекте, то сейчас она переехала в новое здание в тихом и красивом районе сербской столицы. Помещений теперь, по мнению педагогов и учеников, хватит для новых классов, новых занятий, в том числе внеклассных. Учеников с каждым годом становится все больше. Бывает и так, что родители просят перевести своего ребенка в Русскую школу в течение учебного года: " У вас-де интересно, и дети сразу знают русский, а это знаете как важно! " Конечно, знаем, — улыбается Бошко Козарски, директор школы. — И очень рады тому, что эту важность вновь начали понимать взрослые. — Русская школа популярна не только в Белграде, но и во всей Сербии. Можно смело сказать: развитие идет успешно. Число желающих учиться здесь с каждым годом увеличивается, логичным образом появляются и новые потребности: если раньше нас устраивало небольшое помещение недалеко от вокзала, то сейчас мы рады, что смогли разместиться в новом — большом, просторном и удобном здании. И размещение гораздо лучше: тихий район, нет шума от автотранспорта, большой участок, есть место для спортивных занятий. — Как вы охарактеризуете отношение сербов к русскому языку и культуре России, к главным акцентам, на которые вы опираетесь в своей Русской школе? — Интерес большой. Скажу смелее — из " просто " интереса, вызванного традиционной близостью наших народов, он становится по-настоящему живым, даже огромным. Думаю, большое значение в росте этого здорового интереса имеет и наша школа. Другое дело, что пока мы испытываем острый дефицит в кадрах, и это печально. Да, слава богу, нам удалось открыть филиал Русской школы на севере страны, в Новом Саде, нас просят открыть отделения в других городах, это все прекрасно. Но, работая по стандартам российским, мы должны предъявлять соответствующие требования к претендентам, педагогам, которые стремятся работать у нас в других городах Сербии. И, к сожалению, не все желающие пока удовлетворяют этим требованиям. Например, в Кралеве, в самом центре страны, очень бы хотелось открыть Русскую школу, но там просто нет педагогов, могущих вести свой предмет на качественном русском языке — нужно приглашать из России, а это непросто. Если в Белграде мы можем найти прекрасно владеющих русским языком учителей, то в большинстве других городов это очень сложно, поэтому для осуществления нашего проекта нам необходима будет поддержка государства — что российского, что сербского. |
| подробное развитие этой мысли во введении к опыту исторического обозрения русской словесности О. Миллера. д) При изложении теории словесности на преподавателе лежит обязанность знакомить учеников с главнейшими, более замечательными произведениями литератур иностранных, хотя и не в таком объеме, в каком это делается в светских учебных заведениях. Это, впрочем, и неизбежно, потому что желая подтвердить свои определения того или другого рода словесности образцом, преподаватель в большинстве случаев не может не отдать предпочтения этим иностранным произведениям перед отечественными. Говоря об эпопее, можно и должно таким образом познакомить учеников с Илиадой, Одиссей, Энеидой; говоря о народном эпосе новейших народов весьма прилично прочитать из Жуковского романсы о Сиде или песнь о Роланде: преимущественно же следует остановиться на народном эпосе южных и западных славян, например на песнях о Марке Кралевиче, суде Любуши, Краледворской рукописи (в хрестоматии Галахова). Говоря о древней трагедии, следует поработать с учениками над «Эдипом-царем» или «Антигоной» Софокла; при изложении драмы новоевропейской, можно разобрать «Макбета» или «короля Лира» в параллель с пьесой Островского: «Свои люди – сочтемся». е) Преподавание истории литературы вопреки мнению светских преподавателей, также может иметь систематически вид. Так как при изложении теории прозы и поэзии, а также при практических занятиях преподаватель познакомит учеников с достаточным запасом произведений русской литературы, то ему легко избежать «голословных приговоров и общих обозрений», которых так боится г. Скопин: стоит только ссылаться на известные ученикам пьесы. Приступая к писателю, сочинения которого еще не были читаны, преподаватель разбирает одну, более характеристическую его пьесу, предпосылая разбору биографические сведения о писателе, насколько то находится в связи с историей его литературной деятельности и служит для объяснения его направления; а также, если представится возможным, читает, для ознакомления с эпохой (которое необходимо для уразумения писателя) соответствующий исторический рассказ из Карамзина или исторического романа; например приступая к эпохе Грозного можно прочесть места из «Князя Серебряного», или «смерть Иоанна Грозного» графа Толстого; говоря о Домострое, можно предварительно разобрать «Песню про царя Ивана Васильевича» Лермонтова, перед Котошихиным – места из Кохановской. |
| Козакам козацьки порядки подаватв, За виру християньску одностайно стати?» Оттоди-ж то Барабаш, гетьман молодий, Стиха словами промовляе: Эй пане куме, пане Хмсльницкий, пане писарю вийськовий: На що нам з тобою кролевськи листи у двох читати, На що нам козакам козацки порядки давати? Чи не лучче нам из ляхами, мостивими панами, З успокоем хлиб силь во вик вичний уживати?» Оттоди-ж то Хмельницький на кума свого Барабаша Велике пересердие мае, Ще красчими напитками витае. Оттоди то Барабаш, гетьман молодий, Як у кума свого Хмельницкого дорогого напитку напивсь, Так у его и спать поваливсь. Оттоди-то Хмельницкий добре дбав, Из правой руки из мезинного пальця щпрозлотий перстень изняв, Из ливой кишени ключи внимав, З пид пояса шовковий платок висмикав, На слугу свого повирного добре кликав – покликав: «Эй слуго ти мий повиренний Хмельницкого! Велю я тоби добре дбати, На доброго коня сидати, До города Черкаського до пани Барабашевой прибувати, Кралевски лнсти до рук добре приймати,» Оттоди-то слуга, повирений Хмельншиького, добре дбав. На доброго копя сидав, До города Черкаського скорим часом пилною годиною прибував До пани Барабашевой у двир уизжав, У сини увийшов, шличок из себе знимав, У свитлицю увийшов – низкий поклон послав, Тии значки на скамьи покладав, Аше стиха словами промовляв: «Эй пани, каже, ти пани Барабашева, гетьманова молодая! Ужеж тепер твий пан Барабаш, гетьман молодий- На славний Украини з Хмельницьким велики бенкети вспинают; Велили вони тоби сии значки до рук приймати, А мини листи королевски оддати; Чи не моглн-б вони из кумом своим Хмельницким У двох прочитати, И козакам козацки порядки давати?» Оттоди-ж то пани Барабашева, гетьманова, Удариться об поли руками, Обильлется дрибними слизами, Промовить стиха словами: «Эй не з горя – биди моему пану Барабашу Схотилось на славний Украини З кумом своим Хмельницким, Велики бенкети всчинати! Нащоб им кралевськи листи у-двох читати, Не луччеб им из ляхами З упокоем хлиб силь вични: часи уживати? А тепер нехай не зарикаеться Барабаш, гетьман молодий, |
| Рудольф Штайнер (1861–1925) родился 27 февраля 1861 года в местечке Кралевич в Австро-Венгрии 4 . Окончил училище в Винер-Нойштадте, затем переехал в Вену. В Вене Штайнер получил естественнонаучное и математическое образование, занимался философией, литературой, историей. В 1882 году работал над комментариями к трудам Гете. Антропософию (греч. anthropos – человек и sophia – мудрость) 5 Штайнер создал в Германии в начале XX века. До 1909 года он входил в теософское общество, основанное Е.П. Блаватской, и даже возглавлял его немецкий филиал. Позже, покинув теософское общество, Штайнер основал антропософский центр «Гётеанум» 6 . Последователи Блаватской о причинах выхода Рудольфа Штайнера из теософского общества пишут: «Какие бы причины ухода Штейнера из Теософского общества антропософами ни выдвигались, но главной причиной останется его оскорбленное самолюбие. Рассчитывая после смерти Блаватской быть избранным председателем Теософского общества, Штейнер такого назначения не удостоился…» 7 . Как легко заметить, пылкие уверения теософов о том, что все «религии ведут к одному Богу», не мешают им активно бороться с диссидентами в собственном движении. Например, духовным источником антропософии теософы считают темные силы: «Помимо открытых и явных врагов, Теософия имеет тайных и, следовательно, более опасных. К числу таких врагов принадлежит Антропософия и ее последователи, … темным удалось завербовать в число своих сотрудников одного из участников Теософского общества – Рудольфа Штейнера,… темные дали миру подобие истины через Антропософию… . Завладение темными силами Штейнером шло медленно, но верно в течение всей его жизни. Окончательно они завладели им за шесть лет до его смерти. По сведениям из высокоавторитетных источников, последние шесть лет своей жизни Штейнер уже не был Штейнером. В оболочку, в тело Штейнера, вселилась некая темная сила, которая продолжала деятельность Штейнера в нужном ей направлении…» 8 . Как видим, для теософов и агни-йогов антропософия – учение темных, демонических сил, а Рудольф Штайнер – одержимый ими человек. Впрочем, для христиан информация из таких источников, как теософия и агни-йога, не является авторитетной, потому что сами эти учения, судя по их содержанию, имеют тот же духовный корень, как и антропософия 9 . Но показателен сам факт подобных «разборок» внутри оккультного движения, особенно если учесть, что теософы постоянно обвиняют христиан в расколах. |
| Я привык видеть девочек на фронте, очень хороших девочек, красивых, но в кирзовых сапогах, в гимнастерке, в пилотке и так далее. А здесь сидела совсем другая девочка. Настолько красивая, что я даже не могу вам об этом рассказать. У меня были ордена, меня принимали как уважаемого гостя. Так мы и познакомились. Разговорились, встретились потом. В Свято-Алексеевской пустыни. Генерал-полковник и кадеты И она мне с самого начала сказала: «Сережа, ты должен поступать в военную академию». Как она предвидела! У меня письма хранятся, где она писала: «Поступай в академию!» А во время войны она была в Казани, куда был эвакуирован Киевский мединститут. И в 1946 году я поступил в Академию бронетанковых и механизированных войск. В 1948 году она заканчивала медицинский, а я еще учился. Решили так: на зимние каникулы, а это февраль 1948 года, я приеду в Киев, мы поженимся, и она сразу же уедет ко мне в Москву. Что и было сделано. – Про последний день войны я вас забыла спросить. – 8 мая я получил задачу: возглавить передовой отряд от полка, в который входила моя самоходная батарея, рота автоматчиков, еще кое-какие мелкие подразделения, и стремительно наступать в сторону Праги. За мной шел полк. 13 мая я закончил войну. А 9 мая я выдвигался, потому что там, в Судетских лесах, еще прятались немцы. Они услышали нашу славянскую речь. Такая была встреча! Цветы, плакаты И о том, что кончилась война , я узнал во время этого марша. В город Градец Кралевски – это крупный центр Судетской области – мы вошли утром. А жители еще никогда не видели русских. И они не поняли, кто это вошел. А потом, когда услышали нашу речь славянскую, – такая была встреча! «Наздар! Наздар! Да здравствует Красная армия!» Сразу – цветы, плакаты уже успели написать. Мы остановились на центральной площади. Обступили наши самоходки, стали приглашать нас к себе в дом, чтобы чем-то угостить… – Расскажите, пожалуйста, про Парад Победы. – От нашего полка на парад были отправлены два человека: я – офицер, командир батареи, и старшина Афанасьев – он имел три ордена Славы, старшина разведывательной роты, разведчик. |
| Повесть о португальском посольстве Повесть бывшего посольства в португальской земли. История о португальском и бранденбургском мудрецах В Португальской земли был краль, имея у себя дщерь чудне доброты 1221 , вельми 1222 прекрасну и прелепу 1223 лицем, премудру и умом и разумом, предуспевающу во всех девах. Ея же нарицаху – вторая премудрая Никастрата. Великия же ея ради доброты и премудрости, и красоты лица ея мнози иностраннии царие и крали послов своих присылаху ко кралю португальскому, да даст дщерь свою единому от них в жену. Он же всем единако обеща «Аще кий 1224 царь или краль восхощет дщери моея в жену, той да пришлет премудра человека, да немому добр 1225 ответ даст, потом и иная отвещает 1226 . Той да приимет дщерь мою в жену себе». И того ради мнози цари и крали посольства с ним чинити 1227 не хотеша, понеже 1228 невозможно человеку знати у немого ведание 1229 . Слышав же о доброте португальской кралевны, бранденбургской земли краль присла и той, якоже и прочии, ко кралю португальскому, яко да даст ему за сына его дщерь свою, кралевну, в жену. Краль же португальской и тому даде ответ, якоже и выше явлено 1230 . Слышав же краль брандебургский от послов своих таковая, призва к себе разумных купец своея земли и повеле им ехати в португальскую землю и заповеда 1231 им, да не на лице кралевны португальской видевше, знатным или истинным слышанием от видящих ю, напишут, да не точию написану доброту ея видеть 1232 . Купцы же, бывше да ти в Португалии, королевского же повелением же, уведати и португальской королевны видети не возмогоша 1233 , и возвратишася ко кралю своему безделныи 1234 . Краль же бранденбургской повеле по всей своей королевской державе клич кликати, яко да изыщется таковый муж, кто бы немому ответ дал, обещеваяся такового великими богатствы обогатить, славою же и честию почтить. По неколице же времени от проста некто и неславна рода и весьма не имый ни от кого чести 1235 , рече ко взыскавшему «Аз – мний и последний 1236 королевские державы человек, могут и немому ответ дати!». Вскоре же таковая по извещению и самому кралю изрече. Краль же, якоже прежде обещася, паки делом 1237 вскоре исполнити обещавает. И вскоре во славе и чести велицей послом в португальскую землю посылается. |
| Однако, и после этого, существование православной церкви было крайне шатким; каждая неудача казацкого движения вызывала новые гонения на православие; православные церкви отдавались тогда в аренду евреям; с целью остановить прирост православного населения одно время был установлен даже особый налог на православные браки и особый поголовный сбор на родившихся младенцев мужского пола. Если Флорентийская уния послужила идейною основою для западнорусской унии, то в свою очередь эта последняя явилась образцом для дальнейших униатских построений – в соседних Угорской Руси Трансильвании и Банате. Всюду в этих землях повторялась западнорусская история: быстрая потеря высшими классами своего национального и религиозного облика и соблазн высшей духовной иерархии правами и преимуществами Римской церкви. В середине 17 в. (1652) принял унию Мукачевский епископ Парфений (в Угорской Руси); одновременно с униатством быстро пошла здесь и мадьяризация населения. В самом конце 17 в. уния захватила румынское и отчасти сербское население Австро-Венгерской монархии; интересно, что уния здесь шла вместе с успехами австрийского оружия против турок. По мере освобождения христианских земель от неверных, освобожденным (которые в общем до этого пользовались относительной вероисповедной свободой) навязывалось латинство в первой его стадии – унии. В 1688 г. Австрией покорена была Трансильвания; через десять лет Трансильванский (румынский) митрополит Феофил, соблазнившийся обещаниями равноправного положения с латинским духовенством, признал главенство папы и римские догматы веры. Феофил умер не успев закончить начатого дела. Унию окончательно принял с частью духовенства и народа преемник Феофила – Афанасий (в 1700 г.) В восьмидесятых годах 18 в. австрийцы отняли у турок всю Венгрию, Славонию, Срем и немного позже – Банат. Униатская пропаганда среди сербов, населяющих эти земли, началась сейчас же вслед за покорением этих земель австрийцами. Дело унии среди сербов ослаблено однако было переселением 40 тысяч православных сербов из-за Савы и Дуная, ушедших от турок во главе со своим патриархом Арсением Черпоевичем после возвращения из-за Дуная австрийских войск, когда военное счастье в войне с турками обратилось против австрийцев. Число униатов среди сербов, подданных Австро-Венгрии, осталось поэтому весьма небольшим. Уже в 19 в. Была попытка привить унию к далматинским сербам (после присоединения к Австрии Венецианской Далмации). В 1819 г. была открыта в Шебенике якобы православная духовная семинария, имевшая однако скрытые униатские цели; учителями для нее выписаны были униаты. Когда дело это выяснилось, в Шебенике произошел настоящий народный бунт, и склонившийся к унии, (ранее православный) епископ Венедикт Кралевич должен был спасаться бегством. |
| Радуйся, столпом сияющим до небес над сожигаемыми мощами твоими, святость их чудесне проявивый; Радуйся, сожегшаго мощи твоя воеводу агарянскаго грозно наказавый; Радуйся, и по сожжении мощей твоих чудотворити непреставый; Радуйся, и самое место сожжения их благодати причастно сотворивый; Радуйся, в видениих и сониих верныя посещаяй; Радуйся, ближним и дальним помощь твою подаваяй; Радуйся, Православныя Церкве боголепное украшение; Радуйся, архиереев славо и похвало; Радуйся, в лице преподобных сияющая звездо; Радуйся, по Бозе и Богородице, крепкое наше упование. Радуйся, святителю Савво, первопастырю и учителю Сербский, дивный чудотворче. Кондак 13 О, пресвятый и предивный чудотворче, святителю отче наш Савво, Сербския страны покровителю и всех православных христиан предстателю! Приими милостивно сие малое моление наше, в похвалу тебе приносимое, и молитвами твоими ко Господу, избави нас от бед временных и вечных, и сподоби нас вкупе с тобою в Царствии небеснем пети Богу, Спасителю нашему: Аллилуия. [Сей кондак глаголется трижды.] [Далее повторяем 1е икос и кондак:] Икос 1 Ангельскую чистоту от юности возлюбив, Савво блаженне, во младости великий подвижник благочестия показался еси, во еже всем дивитися благонравию и благочестию души твоея, зане яко юноша сый и кралевич рождением, постом, бдением и молитвами, плоть твою обуздал еси. Сего ради и слышиши от нас похвальныя песни таковыя: Радуйся, отца благочестиваго и матере благонравныя, сыне Богом возлюбленне; Радуйся, единаго Бога всем сердцем твоим возлюбивый; Радуйся, рождением твоим родителя утешивый и неплодие ею разрешивый; Радуйся, плод благословенный, многими молитвами испрошенный; Радуйся, кралевскаго рода Немани отрасль святопрозябшая; Радуйся, Сербския земли духовная красото; Радуйся, родителю твоею в старости утешение и радование; Радуйся, има паче других чад, зело любимый; Радуйся, плотоугодие еще во младости отвергнувый; Радуйся, о благих небесных паче неже о земных выну помышлявый; Радуйся, чистоты душевныя и телесныя добрый рачителю. |
| Мужь, сединами изрядно сияющь, благочестия хранити не знающь; Юноша кроме повиновения, непослушливый старых учения; Богачь лакомый 592 выну собираяй, а милостыни никогдаже даяй; Жена, еяже лице не срамится, язык злоречив, яже не кротится; Господин, иже рабы обладает, добродетелей хранити не знает; Муж христианский, прение любящий, не во кротости путем си ходящий; Человек нищий, иже возгордится, Богом и людми никако любится: Царь, на престоле славы си седящий, а суда права людем не творящий; Епископ, овцы леностно пасущий, прибытки, яко волну 593 их, стригущий; Народ, лишенный сущь наказания, в свободе живущь без обуздания; Град без закона, ту бо изчезает истинны благость, все ся зло раждает. Неудобная и неподобная Четыри неудобна 594 дела обреташе, пятое неподобно, Платон глаголаше. Неудобно, рекл, дело гордому служити и от сребролюбива мужа что просити. Еще со лживым мужем куплю совершати и со искуства праздным 595 беседы творяти. А неблагодарному доброе творити – исповедую веема неподобно быти. Нищета царей Царие и князи, суще пребогати, обыкоша скудость едину страдати: Много рабов имут, сокровище в злато соблюдают иным зело пребогато, Но нищи суть в други, правду глаголивы, – вси бо по их воли глагол деют лстивы. Нрав 1 Пси псами пса ядома притекше снедают, людие скорбна мужа в скорби погружают. Оле лютаго нрава! Вместо пособити, псий нрав восприемлюще, тщатся погубити. 2 Древо старое трудно пресаждати, такожде нравы старых изменяти. 3 Древо младое удобно 596 клонится, тако юноша всяческим учится. 4 Имже туком 597 сосуд новый исполнится, чрез многая лета той в нем сохранится. Тако нрав юноши, от детства всажденный, даже до старости бывает храненный. Образ 1 Франтиск именем первый краль францийский бяше, сей яко писание и мудрость любяше, Егоже родители его не любяху, но подобием варвар в простоте живяху. Абие честных дети писаний взискаша, кралевску люблению тако угождаша; И бысть в мале времени мудрость разширенна, образом краля во всей земли умноженна. Обычай бо есть в людех царя подражати, |
| Будучи принесено народу полудикому, христианство не могло сразу вытеснить язычества. Языческие воззрения долго жили совместно с христианскими в народном представлении. Язычество сказывается даже и теперь в произведениях народной литературы и обряде, наследиях седой старины. Но языческие предания в настоящее время совершенно утратили свой первоначальный смысл. Христианские воззрения настолько наложили свою печать на все воззрения Серба (что должно сказать и о других славянах), что нет никакой возможности составить себе более или менее определенное представление о языческих верованиях Сербов. И если где могут быть бесконечные разногласия в науке, так это по вопросу о языческой религии славян» (стр. 234–235). Поэтому-то, может быть, анализ и систематическое изложение религиозных верований Сербов автор заменяет большею частью пересказом или переводом относящихся к каждому отдельному очерку народных песен. Изложение религиозного миросозерцания, на- —188— сколько, конечно, оно возможно по памятникам народного творчества, должно бы непосредственно связываться с системой нравственного миросозерцания. Но, не выработав себе надлежащего плана или же руководясь своим собственным не вполне соответствующим теме планом, автор отделяет ту и другую сторону народного миросозерцания вставкою четырех очерков политико-исторического характера под заглавиями: «Марко Кралевич». «Косовская битва. «Гайдучество». «Взгляд Сербов на Россию и Русских» (стр. 239–486). Нельзя сказать, что эти очерки совершенно лишние, но надлежащее место им во введении или в обозрении материала и литературы вопроса (а именно у автора-то и нет обозрения ни источников, ни пособий по его вопросу!). Помещать же в исследование о религиозном и нравственном миросозерцании очерки бытовой и политической жизни Сербов не представляется уместным. Да автор и сам наказал себя, когда вынужден был, благодаря отсутствию единства плана, говорить о политическом положении Сербов в XIV веке чуть ли не в четырех местах своей диссертации. |
|
|
