| Храм Св. Ирины в К-поле. После 532 г., после 564 г., после 740 г. В 336 г. еп. Александр К-польский заперся в И. х. и неск. дней молился о Божией помощи в разрешении спора с арианами, поскольку в это время имп. Константин потребовал от него принять Ария в церковное общение. Конфликт разрешился с неожиданной смертью Ария (Ibid. I 37-38; Sozom. Hist. eccl. II 29-30; Theodoret. Hist. eccl. I 14; Theoph. Chron. P. 32-33). В 337 г. в И. х. был рукоположен во епископа К-поля св. Павел Исповедник, но вскоре из-за противодействия партии сторонников диак. Македония он был низложен и сослан в Фессалонику ( Socr. Schol. Hist. eccl. II 6-7; Sozom. Hist. eccl. III 3-4; Theodoret. Hist. eccl. I 19). Епископом стал Евсевий Никомидийский, после его смерти в 341 г. св. Павел пытался вернуться на кафедру. Когда префект К-поля Филипп по приказу имп. Констанция II вез Македония (к-рого он поддерживал) на колеснице к И. х. для рукоположения, рядом с храмом они встретили яростное сопротивление толпы народа. Солдаты, сопровождавшие префекта, силой проложили путь к храму, причем погибли 3150 жителей: часть погибла под натиском толпы, нек-рые были убиты охраной префекта ( Socr. Schol. Hist. eccl. II 16; Sozom. Hist. eccl. III 7; Theodoret. Hist. eccl. I 14; Theoph. Chron. P. 32-33). С этого момента до 380 г. церковная власть в К-поле оставалась в руках ариан, им же принадлежал и храм. Согласно Житию прмч. Стефана Нового, в 381 г. в И. х. проходили заседания Вселенского II Собора , к-рый окончательно утвердил Символ веры и осудил арианство (Vita S. Stephani Junioris//PG. 100. Col. 1144). Свт. Иоанн Златоуст в период епископства в К-поле (398-404) произнес ряд проповедей в И. х. В 404 г., во время волнений, вызванных ссылкой свт. Иоанна Златоуста, базилика Св. Софии была сожжена, и до 415 г. И. х. был главным городским храмом. Согласно преданию, в 447 г. в И. х. был погребен мальчик, вознесенный на небо во время землетрясения в К-поле и слышавший там ангельское пение Трисвятого (ActaSS. Sept. T. 4. P. 687; SynCP. Col. 426). В 465 г. большой пожар, уничтоживший часть центра К-поля, едва не перекинулся И. х., но на этот раз храм не пострадал ( Evagr. Schol. Hist. eccl. II 13; историк называет здесь И. х. храмом «Единодушия», Ομονοας). |
| После окончания обучения И. Д., араб. имя которого было таким же, как у его деда, Мансур ибн Сарджун, по-видимому, служил в налоговой администрации Омейядов (этим объясняется, в частности, то, что Вселенский VII Собор сравнивал его с ап. Матфеем). Затем он оставил должность и стал монахом в Палестине, приняв при постриге имя, под которым и стал известен впосл. Произошло это, по всей видимости, в 10-х гг. VIII в., но, возможно, и раньше - ок. 706 г., когда в правление халифа аль-Валида омейядская администрация начала использовать в качестве офиц. языка арабский вместо греческого ( Hoyland. 1997. P. 651). Традиция, согласно к-рой И. Д. принял монашество в Саввы Освященного лавре , является поздней: во всяком случае этот мон-рь не упоминается в рассказе об И. Д. в К-польском Синаксаре X в. (SynCP. Col. 278-279). В то же время очевидно, что И. Д. стал монахом в окрестностях Иерусалима (поскольку он сам говорит о своей близости к «Иоанну, патриарху Иерусалимскому», т. е., вероятно, к Иоанну V (705-735) - Ioan. Damasc. Ep. de hymn. Trisag. 26. 13-14). Там он, по-видимому, жил до старости (ср.: ν χειμνι τν πν, γεγηρακτα λγον - Idem. In Dorm. 2. 1). Вероятно, он был священником: Феофан постоянно называет его «пресвитером и монахом» (πρεσβτερος κα μοναχς - напр.: Theoph. Chron. P. 408); так он обозначается и в надписаниях в рукописях его произведений. Лишь однажды, в заглавии гомилии «О засушенной смоковнице…», И. Д. назван «пресвитером святого Воскресения Христа, нашего Бога». Это предполагает, что он занимал место в ц. Воскресения в Иерусалиме (см. ст. Гроба Господня (Воскресения Христова) храм в Иерусалиме ), оставаясь монахом своего мон-ря; поэтому возможно, что он был проповедником ц. Воскресения и, как проповедник, писал литургические поэтические произведения и гомилии. Хронист Феофан также свидетельствует в пользу традиции, согласно к-рой И. Д. имел славу проповедника: он постоянно называет его «Иоанн Златоструй», объясняя это тем, «что золотое сияние духовной благодати светило в его речах и в его жизни» (Ibid. P. 408, 417, 428; этот эпитет используется и по отношению к свт. Иоанну Златоусту как один из вариантов более обычного Χρυσστομος). Феофан сообщает также, что И. Д. произнес гомилию в похвалу Петру Маюмскому, к-рый претерпел мученичество в 743 г. за то, что проклял Мухаммада (Ibid. P. 417). Упоминание об И. Д. содержат документы Иерийского Собора (754), к-рым он был анафематствован под своим араб. именем Мансур. Вместе с ним были осуждены свт. Герман I , патриарх К-польский, низложенный в 730 г. имп. Львом III Исавром , и свт. Георгий I , архиеп. Кипрский. Анафема содержит слова: «Троица низложила всех трех», к-рые позволяют предположить, что к этому моменту все трое уже умерли ( Mansi. T. 13. Col. 356CD; см. также: Theoph. Chron. P. 417, 428). На этом основании исследователи считают, что И. Д. умер до 754 г. |
| Ворота Пиги Ворота Пиги Золотые ворота (Porta Aurea; Χρυσ πλη; ныне Алтынкапы, или Ялдызлыкапы) в юго-зап. углу К., в основном сохранившиеся до наст. времени, были выстроены к 425 г. и впоследствии считались главными воротами города и неизменно использовались для церемониальных целей. Они были поставлены на въезде в К. с Эгнатиевой дороги (Via Egnatia), важнейшей рим. дороги, по кратчайшему направлению соединявшей К. с Римом. Она пересекала Балканский п-ов с востока на запад из К. через Фессалонику в Диррахий (ныне Дуррес, Албания), откуда через пролив Адриатического м. можно было достичь Юж. Италии. Ворота представляли собой 3-пролетную арку, были укреплены по бокам 2 башнями, облицованными мраморными блоками. Для торжественных имп. въездов в К. использовалась центральная арка, к-рая обычно была заперта. Сверху арку ворот украшали статуи, в т. ч. имп. Феодосия II, Ники и упряжки слонов. На воротах были укреплены металлические мемориальные таблички с надписями: на внешней стороне: Aurea saecla gerit qui potram construit auro («К золотым временам ведет тот, кто врата возводит в золоте»), на внутренней стороне: Haec loca Theodosius decorat post fata tyranni («Это место украшает Феодосий после гибели тирана», имелся в виду скорее всего узурпатор Иоанн, правивший в Равенне и разгромленный визант. экспедицией в 425) ( M ü ller-Wiener. 1977. S. 297-300; Иванов. 2011. С. 520-531). С 439 г., после захвата Карфагена вандалами и возникновения угрозы их нападения на К. с моря, под рук. префекта Кира из Панополя было начато строительство стен вдоль берегов Пропонтиды, Боспора и Золотого Рога, соединенных с сухопутной стеной на юге и опоясывавших К. со всех сторон. Основой этих береговых стен также стали укрепления эпохи Константина, но существенно перестроенные. Береговые стены были неск. менее мощными, строились в одну линию; их большая часть ныне разобрана, но общий облик хорошо реконструируется ( Ioan. Malal. Chron. 361-362; Chron. Pasch. P. 583; Theoph. Chron. P. 96; M ü ller-Wiener. |
| патриархов святителей Германа, Тарасия и Никифора. Против несогласных развернулись жестокие гонения. Многие были подвергнуты не только заточению и ссылке, но и бичеванию, причем прп., исп. Фаддея Студита забили насмерть. От епископов, священников и монахов требовали лишь одного: вступить в церковное общение с новой («иконоборческой») иерархией. Несмотря на офиц. запрет иконопочитания, отказываться от него на практике никого не принуждали. Спасаясь от «еретического общения», мн. православные бежали в удаленные места, включая Крым и Италию, или скрывались в труднодоступной местности. Преследования продолжались до самой смерти Л., однако результаты, к-рых ему удалось достичь, оставались крайне непрочными. Л. принимал меры, чтобы казаться народу справедливым и беспристрастным правителем ( Theoph. Contin. I 19). Это, в частности, выражалось в личном отправлении правосудия, а также в жестоких казнях или членовредительских наказаниях провинившихся сановников. Кроме того, враждебные источники приписывают ему «зависть» по отношению к людям, выделявшимся богатством, популярностью или личными качествами. К 820 г. на фоне начавшегося на границе с халифатом мятежа Фомы Славянина (одного из сподвижников Л. еще до восшествия на престол) подозрительность императора дошла до крайних пределов. В дек. этого года был арестован и приговорен к казни др. давний приближенный Л.- Михаил II Травл, резко критиковавший политику императора (т. е., по-видимому, ее репрессивный характер), но скорее всего ни в каком заговоре не замешанный. Михаилу удалось передать ближайшим сторонникам послание, в к-ром он угрожал оговорить их перед Л., если те не придут на помощь. На Рождество 820 г. группа заговорщиков под видом клириков проникла в дворцовую церковь и изрубила мечами отчаянно защищавшегося Л. Его жена и дети приняли постриг (сыновья подверглись оскоплению), однако Михаил II оставил за ними часть имения. Ист.: Leo. Gramm. Chron. 1842. P. 207-211; Theodosii Meliteni qui fertur chronographia/Ed. L. F. Tafel. Monachii, 1859. P. 142-145; Симеон Метафраст. Списание мира от бытия: Славянский пер. хроники Симеона Логофета/Ред. В. И. Срезневский. СПб., 1905. С. 90-92; Schreiner P. Die byzantinischen Kleinchroniken. W., 1977. Bd. 2. S. 49, 137; Cedrenus G. Сотр. hist. Vol. 2. P. 52-69; Zonara. Epit. hist. Bd. 2. S. 314-335; Sym. Log. Chron. P. 210-214; Mich. Glyc. Annales. 1836. P. 532, 533-535; Theodoros Scutariotes. Σνοψις Χρονικ// Σθας. ΜΒ. 1894. Τ. 7. Σ. 129, 130, 131-132, 138; Theod. Stud. Ep. 58, 63, 72, 74, 85, 358, 419, 448, 478; Duffy J., Parker J., ed. The Synodicon Vetus. Wash., 1979. P. 128-130; Append. 2. P. 193-195; Vita Theodori Studitae [A; BHG, N 1755]//PG. 99. Col. 169-205; Vita [B; BHG, N 1754)//Ibid. Col. 276-304, 320; Suda. III 402; Mich. Syr. Chron. Vol. 3. P. 26, 36, 70-72; The History of al-Tabari. Albany, 1992. Vol. 31. P. 45. |
| Hodegos. 5//PG. 89. Col. 101), анонимный автор Пасхальной хроники (Chron. Pasch. Col. 900), К-польские патриархи: свт. Тарасий ( Taras. Ep. 5//PG. 98. Col. 1464), свт. Никифор ( Niceph. Const. Ep. ad Leon.//PG. 100. Col. 193) и свт. Фотий ( Phot. Ep. 8. 15//PG. 102. Col. 644-645), историки прп. Феофан Исповедник ( Theoph. Chron.//PG. 108. Col. 501) и Георгий Амартол ( Georg. Mon. Chron. IV 218//PG. 110. Col. 780-792) и др. Все свидетельства согласно указывают на то, что осуждение Е. П. вынес именно V Вселенский Собор. Подтверждением этому может также служить тот факт, что вместо 10 анафематизмов против Оригена, составленных имп. св. Юстинианом и принятых ранее на Поместном К-польском Соборе 543 г. ( Mansi. T. 9. Col. 533; ACO. T. 3. P. 213-214), этим Собором были составлены др. 15 анафематизмов (см.: Mansi. T. 9. Col. 396-400; ACO. T. 4. Vol. 1. P. 248-249), в них встречается множество догматических параллелей и букв. цитат из трактата Е. П. «Умозрительные главы» (см.: Evagr. Keph. Gnost. I 7, 65, 77; II 17, 78; III 26, 54, 72; IV 9, 14, 18, 21, 51, 80; V 11, 67, 69, 81 и др.), к-рый, как предполагают, был основным источником при составлении анафематизмов ( Guillaumont A. 1962. P. 151-159). Осуждение личности и ошибочных взглядов Е. П. Вселенскими Соборами радикальным образом повлияло на посмертную судьбу сочинений Е. П., большая часть которых либо подверглась уничтожению, либо сохранилась под именами др. авторов (Ibid. P. 160-170). Однако, несмотря на то что авторитет Е. П. как богослова сильно упал, влияние его аскетического и мистического богословия как на христ. Востоке, так и на христ. Западе оставалось значительным. Е. П. был основоположником того направления в восточнохрист. аскетизме, к к-рому в той или иной степени принадлежали преподобные Иоанн Лествичник , Максим Исповедник, Исихий Синаит , Филофей Синайский, Симеон Новый Богослов , Никита Стифат , Григорий Синаит и позднейшие исихасты ( Hausherr. 1935. P. 123-124; Guillaumont A. et C. 1960. Col. 1741-1742). |
| богослову Иакову Саругскому на рубеже V и VI вв. Впервые в развернутой форме ее воспроизвели визант. авторы сер. VI в.- хронист Иоанн Малала ( Ioan. Malal. Chron. P. 317) и церковный историк Захария Ритор ( Zach. Rhet. Hist. eccl. I 7). Оба использовали уже известные в то время «Акты Сильвестра». История о крещении К. Сильвестром была столь важна, что в 20-х гг. VI в. ей были посвящены неск. сюжетов декорации храма св. Полиевкта в К-поле, к-рый был построен Аникией Юлианой, родственницей императоров Западной Римской империи (Anthologia Palatina. I 10). В последующие эпохи в Византии легендарная история о крещении К. Сильвестром стала неотъемлемой частью церковного Предания и исторических знаний византийцев о К., она воспроизведена во всех основных версиях средневек. Жития К. (BHG, N 364) и большим числом др. авторов ( Theoph. Chron. P. 17-18; Georg. Mon. Chron. P. 485-487; Cedrenus G. Comp. hist. Vol. 1. P. 475-476; Mich. Glyc. Annales. P. 466-467; Niceph. Callist. Hist. eccl. VII 35; VIII 54-55). Православная история крещения почти полностью вытеснила знания о крещении императора на смертном одре. Нек-рые историки (Михаил Глика, Никифор Каллист) упоминали наряду с православной и о прежней версии крещения, но критиковали и отвергали вторую, приводя различные аргументы и оценивая саму возможность крещения К. арианами как несомненную клевету. Вместе с тем наибольшим влиянием легенда о крещении К. св. папой Сильвестром пользовалась на Западе, где в VIII в. она была дополнена легендой о «Константиновом даре». В Византии известны 3 основных классических версии Жития К. Датировка этих памятников остается сложной проблемой; большинство совр. исследователей считают, что Жития имели единый прототекст и сформировались в течение длительного периода VII-XI вв. (подробный анализ см. Kazhdan. 1987; Winkelmann. 1964, 1978). Это BHG, N 364 (издание Guidi. 1908), BHG, N 365 ( Opitz. 1934; дополнения Halkin. 1960) и BHG, N 365n ( Halkin. 1959). В основных чертах композиция и характер повествования в них сходны, но есть и существенные отличия в деталях. |
| Синагога в Капернауме. IV–V вв. В ходе реформ имп. Константина крупнейшие языческие храмы в главных городах, такие как храм Венеры (Астарты) в Элии, были закрыты или разрушены. Однако в сельских районах и во мн. провинциальных городах старые традиции еще долго сохранялись. Попытка имп. Юлиана Отступника в 361-363 гг. пересмотреть религ. политику империи и отказаться от поддержки христианства напрямую повлияла на ситуацию в Палестине. В 362 г. по всей стране прокатилась волна погромов, организованных язычниками и молчаливо поддержанных властью. Пострадали Скифополь, Газа, Аскалон, Севастия, Панеада (Кесария Филиппова). В Газе мученики Евсевий, Нестав и Зинон были растерзаны толпой; было разорено неск. мон-рей под Газой и Аскалоном, поругана гробница св. Иоанна Крестителя в Севастии. В Панеаде была разбита особо почитавшаяся статуя Христа; в Скифополе осквернена могила умершего незадолго до этого еп. Патрофила ( Philost. Hist. eccl. VII 3-4; Sozom. Hist. eccl. V 9-11, 21; Theodoret. Hist. eccl. III 6-7; Chron. Pasch. P. 546-547; Theoph. Chron. P. 47-49; Georg. Mon. Chron. P. 539-541). В то же время нет достоверных сообщений о погромах в Иерусалиме и Кесарии. Одновременно в рамках политики веротерпимости, провозглашенной имп. Юлианом, были начаты работы по восстановлению Иерусалимского храма, к-рый должен был стать центром иудеев всей империи. Однако, как указывают церковные писатели, из-за землетрясения в Иерусалиме весной 363 г. и смерти имп. Юлиана строительство было прекращено ( Greg. Nazianz. Or. 5//PG. 35. Col. 668-669; Ephraem Syr. Contr. Julian. 4. 18-23; Rufin. Hist. eccl. X 37-38; Socr. Schol. Hist. eccl. III 20; Sozom. Hist. eccl. V 22; Theodoret. Hist. eccl. III 20; Brock S. P. A Letter Attributed to Cyril of Jerusalem on the Rebuilding of the Temple//BSOAS. 1977. Vol. 40. N 2. P. 267-286). Долгое время язычество сохраняло сильные позиции в Газе и ее округе. В 362 г. имп. Юлиан лишил порт Газы Маюму статуса полиса за то, что ее жители в предшествующие годы почти все перешли в христианство ( Sozom. Hist. eccl. V 3). Такая поддержка должна была повысить популярность местных языческих традиций. На рубеже IV и V вв., уже после закрытия всех основных языческих храмов в империи Феодосием I, в Газе, по-видимому, еще не существовало общегородского христ. храма. Свт. Порфирий Газский, став епископом этого города, должен был вести миссионерскую работу среди населения и нуждался в поддержке гос-ва. В 402 г. имп. Аркадий издал эдикт о закрытии всех языческих храмов города; в 408 г. на месте храма Марса была выстроена базилика Евдоксиана, названная по имени имп. Евдоксии, пожертвовавшей средства на ее возведение ( Marc. Diac. Vita Porph.). |
| и тайно удалился в мон-рь Флора). Феофан считал беседы П. с имп. Ириной и сенаторами поворотным моментом истории иконоборчества: именно после них появилась возможность открыто обсуждать вопрос о поклонении св. иконам ( Theoph. Chron. P. 457). Переданные Феофаном слова П. о необходимости созыва Вселенского Собора, возможно, в действительности были подсказаны П. самой имп. Ириной ( Афиногенов. 1997. С. 16). Расположение мон-ря Флора (τν Θλρου) точно неизвестно ( Janin. Églises et monastères. P. 495-496), по словам свт. Никифора, этот мон-рь находился рядом с собором Св. Софии ( Niceph. Const. Refut. et evers. P. 54). Рассказ Феофана воспроизведен в Житии имп. Ирины (BHG, N 2205; Halkin. 1988. P. 10-11). Историки IX-X вв. также не сообщают дополнительных сведений ( Georg. Mon. Chron. P. 767-768; Sym. Log. Chron. P. 198-199). Согласно агиографической традиции, перед кончиной П. назвал своим преемником свт. Тарасия ( Auz é py. 2006. P. 81; Ignatius Diaconus. 1998. P. 81), а по данным патриографического сборника кон. X в. П. умер через 4 месяца после отречения (Scriptores. 1907. P. 269). Существует указание на то, что П. был погребен в женском Ромейском монастыре (Ρωμαου или Ρωμαων, о нем см.: Janin. Églises et monastères. P. 446-447), в Петрионе во имя св. Стефана ( Fischer. 1884. P. 290). Источники IX в., составленные иконопочитателями, представляют П. в исключительно благоприятном свете. Согласно Феофану, П. отличался высокой образованностью и был необыкновенно щедр. Особенное внимание к личности П. проявил свт. Никифор I, патриарх К-польский. В «Краткой хронике» он назвал его исповедником, в «Малом защитительном слове» (814-815) - одним из архиереев (наряду со свт. Тарасием), к-рые сделали возможным созыв VII Вселенского Собора. По словам Никифора, П. благодаря своему происхождению был знатоком творений свт. Епифания Кипрского и поэтому мог с легкостью изобличить как подложные высказывания против икон, к-рые были приписаны иконоборцами святителю (PG. 100. Col. 837-840). |
| Видимо, более достоверную версию событий изложили блж. Иероним (кон. IV в.) и Проспер Аквитанский (ок. 433), к-рые указывали, что М. умер в 348 г., оставаясь на кафедре ( Hieron. Chron. AD 348//PL. 27. Col. 684; Prosper. Chron.//PL. 51. Col. 578). Захват Иерусалимской Церкви арианами у Проспера представлен как следствие кончины М.: «Максим, 40-й епископ Иерусалима, после Макария умирает; после него Церковь захватывают ариане». Повествование блж. Иеронима противоречиво, но оно позволяет прояснить, каким образом уже в V в. сложилась легенда о низложении М. По Иерониму, незадолго до смерти М. назначил своим преемником Ираклия. Как и свт. Макарий в 30-х гг. IV в., М. действовал, опасаясь, что после его смерти Церковь будет захвачена арианами. Тайным противником М. в Иерусалиме стал Кирилл, к-рого М. ранее рукоположил во пресвитера и обязал наставлять оглашенных. При этом, согласно блж. Иерониму, в угоду Акакию, обещавшему ему кафедру, Кирилл отказался от своего пресвитерского сана, признав свое рукоположение незаконным и согласившись вновь стать диаконом, чтобы потом пройти пресвитерское рукоположение вторично. Эта интрига позволяла арианам в Палестине признать незаконными все рукоположения, совершенные М. Однако такая сложная процедура едва ли могла быть реализована одним еп. Акакием Кесарийским по сговору с Кириллом. Вероятно, в это время состоялся Собор, о котором упоминается в «Древнем синодике». Однако Собор был направлен не против М., который к тому моменту уже скончался, а против законности совершенных им рукоположений, чтобы не допустить на кафедру ставленника М. Ираклия. Вероятно, из этой версии событий позднее появилось представление о низложении М. Дата этих событий, приведенная блж. Иеронимом и Проспером, является единственно надежной. Визант. и ближневост. авторы непоследовательны в изложении истории М. Хронисты Феофан Исповедник и патриарх Никифор I К-польский (IX в.) считали, что епископство М. продолжалось только 7 лет. Феофан датировал низложение М. 355/6 г., хотя уже ранее, под 340/41 г., указывал начало епископства свт. Кирилла ( Theoph. Chron. P. 36, 41). |
| Большую популярность в Византии приобрела сомнительная по достоверности история, рассказанная впервые Созоменом, о том, что К. собирался основать новую столицу на месте древней Трои, но затем, под влиянием чудесного знамения, выбрал место, где построили К-поль. Ее многократно повторяли и агиографы, и историки разных веков с различными деталями ( Sozomen. Hist. eccl. II 3; Theod. Lect. Eccl. hist. 13. 25-28; Theoph. Chron. P. 23; Georg. Mon. Chron. P. 499-500; Leo Gramm. Chron. P. 89; Guidi. 1908. P. 36; Opitz. 1934. P. 566-567; Halkin. 1959. P. 79). Согласно Житиям, особую роль в основании новой столицы и вообще в устроении ряда важнейших гос. дел сыграл некий придворный евнух Евфрата - легендарный персонаж, к-рому не удается найти к.-л. убедительные исторические прототипы. В BHG, N 365 Евфрата накануне битвы с Максенцием (близ Византия, а не Рима) советует К. отменить многобожие и обратиться к истинному Богу и Его Сыну Христу; К. следует его совету и побеждает. В BHG, N 365n Евфрата становится главным архитектором К-поля, возводит стены, городские цистерны и соборы Св. Софии и св. Апостолов, приглашает жителей в К-поль со всей империи, строит им дома и снабжает их продовольствием. Согласно тому же Житию, Евфрата умер во время строительства церкви и приюта для бедняков у Фракийской стены К-поля, и церковь с тех пор называлась местными жителями τ Εφρατ ( Halkin. 1959. P. 86-87, 89-91, 100). Происхождение и смысловые функции легенды о Евфрате неизвестны, но она оказалась среди наиболее устойчивых мифических элементов предания, к-рые были приняты византийцами безоговорочно, прочно закрепилась в городском фольклоре К-поля и даже в исторических сочинениях ( Halkin. 1960. P. 18, 21; Scriptores originum Constantinopolitanarum/Ed. Th. Preger. Lpz., 1901. Vol. 1. P. 146-147). Среди прочего стоит отметить, что в средневек. визант. Житиях К. остались далеко на периферии интересов и внимания агиографов собственно заслуги К. перед Церковью, его реальные политические деяния в отношении христиан, т. |
|
|
