| The woman at Dura-Europos has yet more secrets to reveal. Archival photographs and drawings made by the archaeologists on site show that the supposed absence behind the female figure is not totally silent — it speaks a couple of lines. That is to say, a field sketch of the wall done “to show additional details” depicts two painted lines touching the woman’s back, along with a kind of starburst on the front of her torso, features described as “unexplained” in the archaeological report. But with the new interpretation of the figure, in connection with the Eastern iconography that came later, the lines invite a rather evident meaning. They appear to represent a motion toward the woman’s body and a spark of activity within it, as if something invisible were approaching and entering her — an incarnation. If correct, this woman at a well is the oldest securely datable image of the Virgin Mary. Devotees of the Roman catacombs may demur, since a few female figures there are often presented as Mary. But these are challenging to date with certainty, and many scholars argue that the proposed examples have insufficiently specific iconographic signifiers. Identifying the oldest image of Mary isn’t an end in itself. Reidentifying this woman helps us to ponder anew the distinctive emphases of early Christians in Syria, who in this baptistery celebrated salvation through images of marriage, pregnancy and birth — as much or more than through participation in a ritualized death. This is not to undermine the power of Jesus’ passion and resurrection accounts, but rather to rebalance the perspective of modern Western viewers, looking back after centuries of art focused on the cross. In the extant art from Dura-Europos, we see the hope of new spiritual birth, but the death of Christ is not pictured once. Today the paintings from this church are safe. But further opportunities to understand early Syrian Christianity are slipping away, as the archaeological sites of Deir ez-Zor are being systematically plundered under the auspices of the Islamic State. According to satellite images and reports from the ground, the looting pits at Dura-Europos are innumerable. Even while the human tragedy of the refugee crisis justifiably occupies our attention, the destruction of cultural heritage tells a parallel narrative. |
| Жертвоприношение на горе Кармил. Вознесение прор. Илии. Роспись склона арки ц. Айвалы-килисе, Каппадокия. Между 913 и 920 гг. Жертвоприношение на горе Кармил. Вознесение прор. Илии. Роспись склона арки ц. Айвалы-килисе, Каппадокия. Между 913 и 920 гг. В апсиде базилики Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне (ок. 549) в символической сцене «Преображение Господне» (фигура Христа замещена крестом с Его ликом в средокрестье, апостолы Петр, Иоанн и Иаков представлены в виде агнцев, кресту в позе оранта предстоит еп. Аполлинарий, по сторонам которого - 12 апостолов в виде агнцев) полуфигуры пророков И. (справа) и Моисея (слева) представлены в заревых облаках (подобные изображения восходят к античной иконографии явления божества в облаке). И.- старец с длинными, седыми волосами, разделенными посередине прямым пробором и спадающими на спину, седая длинная борода заострена книзу. Он одет в тунику с длинными свободными рукавами с одной пурпуровой полосой по краю и с 2 - по краю рукава, сверху - свободная тога, левая рука покровенна. На близкой по времени мозаике «Преображение Господне» в апсиде кафоликона мон-ря вмц. Екатерины на Синае (между 527 и 565) И. изображен в рост слева от Иисуса Христа, благословляющим. Волосы и борода седые, длинные волосы свободно ниспадают на плечи и спину, борода клиновидная. Пророк одет в длинный хитон с 2 полосами по центру, подпоясан тонким черным поясом с крестами, чередующимися с полосками, поверх хитона - милоть. В этом изображении, соотносимом с образом св. Иоанна Предтечи, подчеркнут аскетический момент служения И. Самое раннее известное иконное изображение И. выполнено в технике восковой живописи (энкаустики) в VII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае). Икона являлась правой створкой не сохранившегося триптиха. И. изображен седовласым, его одежды проработаны ассистом. Правая рука - в пророческом жесте, в опущенной левой - развернутый свиток. Лит.: Calderini A., Chierici G., Cecchelli C. La Basilica di San Lorenzo Maggiore in Milano. Mil., 1951; Deichmann F. W. Ravenna. Wiesbaden, 1969-1976; Bd. 1-2. Geschichte und Monumente. Kommentar. The Excavations at Dura-Europos: Final Report. New Haven, 1956. Vol. 8. Pt. 1: Kraeling C. H. The Synagogue; 1967. Vol. 8. Pt. 2: idem. The Christian Building; Gutmann J. The Dura Europus Synagogue Paintings//The Synagogue in Late Antiquity. Phil., 1987. S. 61-71; Miziolek J. Sol verus. Wrocaw, 1991; Perkins A. The Art of Dura-Europos. Oxf., 1973; Weitzmann K., Kessler H. L. The Frescoes of the Dura Synagogue and Christian Art. Wash., 1990. (DOS; 28); Сусленков В. Е. Свет в позднеантичном и раннехрист. искусстве и раннехрист. иконография Христа-Солнца//Образ Византии. М., 2008. С. 73-104. |
| This description corresponds with that of the two oldest archaeological finds of ancient house churches — those at Megiddo (Palestine) and Dura Europos (Syria), which both date to the 3rd century AD (early-to-mid 200s at latest). Both churches-within-households had a place for baptism (like the central pool mentioned above), an area for the general assembly of people, and a small area for the Eucharistic rite itself (often an elevated platform with a table/altar). A large, mosaic inscription in Greek at the Megiddo house church reads: “The God-loving Aketous has offered this table to the God Jesus Christ, as a memorial,” a seemingly obvious reference to the Eucharist, given the words “table” and “memorial.” It gets even more interesting at Dura Europos, where the extensive discovery has yielded not only abundant examples of Iconography throughout the house church structure (e.g. frescoes of Christ as the Good Shepherd, Christ walking on water, the Samaritan woman at the well, and the myrrh-bearing women at the empty tomb), but also some fragmentary manuscripts in the Hebrew language that show a continuity with the Eucharistic liturgy of the first century Didache and the more developed Apostolic Constitutions . A Greek-language “harmony” of the Gospels (in fragments), that is distinct from the Diatessaron , has also been found at this site. The Eucharistic anaphora in the Didache, which has been dated as early as AD 50-60, reads: Thou, O Lord, Almighty, hast created all things for the sake of Thy name, hast given food and drink to the children of men for enjoyment, but to us Thou hast granted spiritual food and drink for eternal life through Jesus, Thy servant. For all these things we thankfully praise Thee, because Thou art powerful. Thine is the glory forever. Amen. The Didache , 10 The Hebraic fragment uncovered at Dura Europos also includes an anaphora, and it has a strikingly similar composition: Blessed be the Lord, King of the Universe, who created All things, apportioned food, appointed drink for all the children of flesh with which they shall be satisfied; But granted to us, human beings, to partake of the food of the myriads of his angelic bodies. For all this we have to bless with songs in the gatherings of [the] people. |
| A number of mummies which were found with the portraits still attached were examined by X-ray. This showed that there is often a discrepancy in age between the age of the deceased and the age of the person shown in the portrait. It has therefore been suggested that many of these portraits were painted during the life of the individual in question and hung in their home. The Fayoum portraits and Christian icons clearly have a number of things in common. Besides the artistic technique and materials used, the most noticeable similarity is the expressive look in the eyes. It is possible that mummy portraits and icons existed alongside each other until the tradition of mummy portraits died out. Certainly, the icons dating from the 5th and 6th centuries that are preserved at the remote Monastery of St Catherine in the Sinai Desert, show remarkable similarities to the Fayoum portraits. 40] It must have been relatively easy for the early Christians to switch from worshipping painted portraits of gods, emperors and family members to worshipping icons showing divine persons such as Christ, the Mother of God, saints and martyrs. But it remains very difficult to imagine the religious life of the faithful in the early Christian period, as they tried to find a compromise between, on the one hand, their need for having a tangible element in their belief, and, on the other hand, the fact that idolatry was condemned in the Old Testament. Eusebius (265–340), Bishop of Caesarea, wrote about the many portraits of Christ and of St Peter and St Paul that he had seen. He and other Church Fathers felt that icons were unnecessary and added nothing to the revelation through the word. Epiphanius (315–403), Metropolitan of Cyprus, relates in his Epistola ad Joannem that he entered the church one evening and saw religious images on the curtain separating the sanctuary from the nave. He tore the curtain down and gave it to a guard to pass on to a poor person to use as a shroud. But the question of whether icons were acceptable was surely not a matter for theologians alone. The faithful must also have had an opinion on how they wished to express their religion. But so far, only few icons have been found, and the earliest documents about them are not always reliable. What we do have, however, are certain symbolic representations, dating from the 3rd and 4th centuries, found in the catacombs where Christians met, as well as the oldest examples of Christian art: several murals on biblical themes found in a house dating from 232, in Dura Europos, in Syria. |
| 280 Ср. H. Mulder, «De canon en her volksgelof. Een onderzoek van de amuletten der ersten Christenen», Gereformeerd theologisch tijdschrift, liν (1954), pp. 97–138; есть и отдельное издание (Kampen, 1954). 281 Перевод на англ. яз. сирийского текста в George Philips, The Doctrine of Addai, the Apostle (London, 1876); перепечатан в George Howard, The Teaching of Addai (Chico, 1981), который приложил и собственный вариант перевода (р. 93). 282 Согласно Евсевию, Татиан написал много книг; из них не сохранились: О животных; О демонах; Спорные вопросы (попытка рассмотреть противоречия в Библии); Против рассуждающих о Божественном; О совершенстве согласно заповедям Спасителя; редакция Посланий Павла. Интересно было бы узнать, сколько Посланий Павла вошло в редакцию Татиана. 283 Сведения об источниках наших данных о Диатессароне Татиана, а также дискуссию о многих проблемах, связанных с его формой и содержанием, см. в Metzger, The Early Versions of the New Testament (Oxford, 1977), pp. 10–36. 284 Фрагмент издал Carl H. Kraeling, A Greek Fragment of Tatian «s Diatessanm from Dura (Studies and Documents, iii; London; 1935). С незначительными исправлениями он переиздан в С. Bradford Welles et al., The Parchments and Papyri (The Excavations at Dura–Europos…, Final Report, ii, part 1; New Haven, 1959), pp. 73–74. 285 Некоторые из таких неканонических выражений происходят, по–видимому, из Евангелия евреев или из Протоевангелия Иакова; см. Metzger, The Early Versions, pp. 29 и далее. Неизвестно, были ли они в Диатессароне с самого начала или их вставили туда после того, как Татиан издал свой свод из четырех Евангелий. 286 О многочисленных дебатах относительно того, на каком языке составлен Диатессарон и где он впервые опубликован, см. Metzger, op. cit., pp. 30 и далее. 287 R. M. Grant, «Tatian and the Bible», Studia Patristica, i, ed. by K. Aland and F. L. Cross (Texte und Untersuchungen, lxiii; Berlin, 1957), pp. 297–306; cp. p. 301. 288 Евсевий сообщает: «Говорят (φασ), будто он ( Татиан ) перефразировал некоторые слова апостола Павла., как бы исправляя их стиль» (Церковная история, IV. 29, 6). Этот слух (как считал McGiffert) мог означать, что Татианнаписал книгу, посвященную Посланиям Павла, но более вероятно, что ему было свойственно вплетать выражения Павла в текст своих сочинений. |
| Лит.: Semisch C. G. Tatiani Diatessaron. Vratislaviae, 1856; Zahn T. Tatian " s Diatessaron. Erlangen, 1881; Harnack A. , von. Tatians Diatessaron und Marcions Commentar zum Evangelium bei Ephraem Syrus//ZKG. 1881. Bd. 4. S. 471-505; Merx A. Die vier kanonischen Evangelien nach ihrem ältesten bekannten Texte. Bd. 2/2: Die Evangelium des Markus und Lukas nach der syrischen im Sinaikloster gefundenen Palimpsesthandschrift. B., 1905; Plooij D. A Primitive Text of the Diatessaron. Leyden, 1923; idem. A Further Study of the Liège Diatessaron. Leyden, 1925; Burkitt F. C. Tatian " s Diatessaron and the Dutch Harmonies//JThSt. 1924. Vol. 25. P. 113-130; idem. The Dura Fragment of Tatian//Ibid. 1935. Vol. 36. P. 255-259; Baumstark A. Tatianismen im römischen Antiphonar//Oriens Chr. Ser. 3. 1930. Bd. 5(27). S. 165-174; idem. Die Evangelienzitate Novatians und das Diatessaron//Ibid. S. 1-14; idem. Das griechische Diatessaronfragment von Dura Europos//Ibid. 1935. Bd. 10(32). P. 244-252; Torrey C. C. Documents of the Primitive Church. N. Y.; L., 1941; Vööbus A. Studies in the History of the Gospel Text in Syriac. Louvain, 1951; idem. History of Asceticism and the Syrian Orient. Louvain, 1958. Vol. 1; Vogels H. J. Handbuch der Neutestamentlichen Textkritik. Bonn, 19552; Leloir L. Le Diatessaron de Tatien//L " Orient Syrien. 1956. Vol. 1. P. 208-231; idem. Le Témoignage d " Éphrem sur le Diatessaron. Louvain, 1962; Grant R. M. Tatian and the Bible//StPatr. 1957. Vol. 1. P. 297-305; Ortiz de Urbina I. Trama e carattere del Diatessaron di Taziano//OCP. 1959. Vol. 25. P. 326-357; Elze M. Tatian und seine Theologie. Gött., 1960; Baarda T. A Syriac Fragment of Mar Ephrem " s Commentary on the Diatessaron//NTS. 1961/1962. Vol. 8. P. 287-300; idem. Vier-Één: Enkele bladzijden uit de geschiedenis van de harmonistiek der Evangeliën. Kampen, idem. An Archaic Element in the Arabic Diatessaron? (TA 46:18 - John XV 2)//NTIQ. 1975. Vol. 17. Fasc. 2. P. 151-155; idem. ΙΑΘΩΝΙΑ-ΣΥΜΘΩΝΙΑ: Factors in the Harmonization of the Gospels, Especially in the Diatessaron of Tatian//Gospel Traditions in the 2nd Cent.: Origins, Recensions, Text, and Transmission/Ed. |
| Fragment A , Dura Europos (circa AD 235) Despite being separated in time by at least two centuries, the anaphoras of both the apostolic Church in the first century, and that of this Syrian house church in the 3rd century are strikingly similar. They certainly reflect the same tradition of the Eucharist, and, as Irenaeus has asserted, the Eucharist is where the heart of our faith and theology begins (and ends). Similarities between these and the Judaic blessings for food and wine should be noted, as well. The Christians of both the Didache and 3rd century were certainly assembling in the large homes of wealthy believers, but the detailed instructions for the rites of Baptism and the Eucharist in both sources indicates a community gathering for a purpose that is quite distinct from a simple Bible study, lecture, and sing-along. So while evangelical groups in our present day might be attempting to emulate the house churches of the “New Testament” church, it can be demonstrated with great clarity that these ancient Christian communities were gathered together primarily for the celebration of the Mysteries of Christ: Baptism and the Eucharist. Incidentally, I wouldn’t expect to find any Iconography in a present day house church, either. If a Christian today wants to assemble in a way that is comparable to these ancient and “New Testament” era house churches, the best way to do so is within the apostolic Church itself, where these traditions have been preserved for centuries; and that church is the Orthodox Church. From: On Behalf of All. Used with permission Vincent Martini 1 января 2013 г. Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: Комментарии Reuben 14 января 2014, 22:00 A very interesting article and worthy of consideration. It is hampered by remarks such as these: " a seemingly obvious reference to the Eucharist " , " demonstrated with great clarity " This kind of evidence suggests and hints, no more. George Mims 14 января 2014, 06:00 Frankly, this is an essential NEW look to an OLD way of doing the Body of Christ assembled to teach, baptize, preach, celebrate the Holy Communion.....and in spaces designed for each of these VERY DIFFERENT gatherings. We " ve been talking about this in the Episcopal/Anglican Church for a LONG time and done little to activate this in our building of new church " s where there " s no absolute tie to the past edifices and ways of gathering. |
| Соч.: De Pentateucho. R., 1928; De Scripturae Sacrae inspiratione: Quaestiones historicae et dogmaticae. R., 1935; Die Bedeutung der Ausgrabungen v. Teleilat Ghassul f. Frühgeschichte Palaestinas//Werden und Wesen des Alten Testaments. 1936. S. 1-22; Archaeologisches und Religionsgeschichtliches aus Ugarit-Ras-Samra//Biblica. 1939. Vol. 20. P. 436-453; Die Texte von Mari und das Alte Testament//Ibid. 1940. Vol. 21. P. 188-196; Neueste Literatur zu Dura-Europos//Ibid. 1940. Vol. 21. P. 312-320; Papyri aramaicae nuper detectae//Ibid. 1946. Vol. 27. P. 295; Nova manuscripta hebraica//Ibid. 1948. Vol. 29. P. 446-448; Biblische Hermeneutik//LTK. Bd. 2. S. 435-439; L " unione dei cristiani: problemi e principi, ostacoli e mezzi, realizzazione e prospettive. R., 1962; La Chiesa e il popolo ebraico. Brescia, 1966; Il cammino all " unione dopo il Concilio. Brescia, 1966; Ecumenismo nel Concilio: Tappe pubbliche di un sorprendente cammino. Mil., 1968. Лит.: Никодим (Ротов), митр. Кардинал Августин Беа: (Некролог)//ЖМП. 1969. 2. С. 57-58; Augustin Cardinal Bea: Spiritual Profile: Notes from the Cardinal " s Diary, with a Commentary/Ed. by S. Schmidt. L., 1971; Augustin Kardinal Bea, Wegbereiter der Einheit: Gestalt, Weg und Wirken in Wort, Bild und Dokumentation aus Zeugnissen von Mitarbeitern und Weggenossen/Hrsg. M. Buchmüller. Augsburg, 1972; Schmidt S. Augustin Bea, the Cardinal of Unity. New Rochelle; N. Y., 1992. Н. Н. Поташинская Рубрики: Ключевые слова: КАСПЕР Вальтер (род. 1933), кард., председатель папского совета по содействию христ. единству в 2001-2010 гг., деятель совр. экуменического движения КОНГАР Ив (монашеское имя Мари Жозеф) (13.04.1904 - 22.06.1995), кардинал, католический богослов и историк богословия ЛЮБАК Анри Мари Жозеф Сонье де (1896-1991), католич. богослов, историк, общественный деятель, иезуит, кардинал МАИ [Май] Анджело (1782-1854), выдающийся итальянский филолог и палеограф, хранитель б-ки Амброзиана и Ватиканской библиотеки, член об-ва иезуитов, кардинал Римско-католической Церкви |
| KI-18/94. Л. 225 об. 2689 Готовились к печати, но так и не были опубликованы работы H. М. Беляева «Христос во гробе – Не рыдай мене Мати» и Н. Л. Окунева «Христос во гробе». 2690 Княгиня и сама постоянно работала в области практического икононописания и даже руководила чужими работами; среди ее учеников был, например, князь Карл Шварценберг. Княгиня стилизовала в иконописном духе даже написанные ею для Института портреты Η. П. Кондакова и H. М. Беляева. Эти портреты были опубликованы в «Сборнике памяти Η. П. Кондакова» 1926 г. и SK. 1931. Т. 4, а ныне они хранятся в АИИИ АН ЧР. 2694 В этой серии были опубликованы четыре работы: Вып. 1. Ростовцев М. И. Срединная Азия, Россия, Китай и звериный стиль. Прага, 1929; Fasc. II. Fettich N. Bronzeguss und Normadenkust auf Grund der ungarländischen Denkmälern mit einem Anhang von L. Bartucz, Über die antropologischen Ergebnisse der Ausgrabungen von Mosonzenjanos, Ungarn. Prag, 1929; Вып. 3. Рерих Ю. H. Звериный стиль у кочевников северного Тибета. Прага, 1930. Fasc. IV. Rhé Gy, Fettich N. Jutas und Öskü, Zwei Gräberfelder aus der Völkerwanderungszeit in Ungarn mit einem antropologischen Anhang von L. Bartucz. Prag, 1931. 2695 Толль Η. П. Коптские ткани Художественно-Промышленного музея в Праге. Прага, 1928; Тенишева М. К. Эмаль и инкрустация. Прага, 1930; The Byzantine Enamels on the Záviš Cross at Vyšši Brod. Prague, 1930 (одновременно издание вышло на чешском языке: Byzantis " ké emaily Zâvisova kfize ve Vyssim Brode. Praha, 1930). M. К. Тенишева подарила Семинарию эмалевую мастерскую, и ее заведование было поручено Родзянко. 2696 The excavations at Dura-Europos. Preliminary report of the fifth season of work October 1931 – March 1932. Yale University-Prague, 1934. 2697 Ежегодно Семинарий устраивал торжественные заседания, посвященные памяти Η. П. Кондакова: в 1926 г. и 1928 г. совместно с Русским институтом в Праге под председательством академика В. А. Францева, в 1927 г. под председательством профессора Карлова университета Л. |
| Человек может покаяться и стать лучше. Воссоединение с Духом Святым и есть спасение. Демоны же лишены этой надежды (PG 6, cap. 15 col. 840). Они будут наказаны строже людей (PG 6, cap. 14, col. 836). Сравнивая языческую религию с христианской, Татиан осуждает Эллинов за многое. Он отвергает их грубый антропоморфизм и осмеивает их мифологию (PG 6, cap. 21, col. 852C-865A), верования, обычаи, их театр с актерами и гладиаторами (PG 6, cap. 23, col. 858BC) и иные зрелища и пороки. Он отрицает басни язычников и их самих во многом считает обманщиками. Во второй части своей Апологии (cap. 31—41) Татиан защищает христианство с точки зрения его древности. Моисей жил за 400 лет до Троянской войны и поэтому он старше самых древних языческих писателей. Эллинские и иные языческие мудрецы и писатели заимствовали из Моисея. С этой точки зрения Речь против Эллинов и ценилась в последующие времена в христианской литературе. Diatessaron Вернувшись из Рима, Татиан застал в Месопотамии сирийские переводы Евангелия. Около 173 г. он составил свою гармонию евангельского текста, расположив её в хронологическом порядке. Это первая попытка подобного рода. Она сразу же приобрела в Сирии большую известность. Афраат, сирийский писатель IV века, пользуется только Диатессароном в своих беседах на евангельский текст и не знаком с раздельными Евангелиями. В основе комментария св. Ефрема Сирина, который он читал в Эдесской школе в 360—370 гг., лежит текст Диатессарона как канонической богослужебной книги. Диатессарон не сохранился в подлиннике, но у нас есть армянский перевод лекций св. Ефрема, найденный в 1836 г. и переведенный на латинский в 1876 г. Во время раскопок в Dura Europos в Сирии к 1934 г. был найден небольшой отрывок Диатессарона в 14 строк на греческом языке, восходящий к 254 г. С течением времени переводы отдельных Евангелий вытеснили постепенно Диатессарон . Блаж. Феодорит свидетельствует, что Диатессарон пользовался большим распространением не только у последователей Татиана, но и у православных. Он же, считая его произведением еретическим, издал распоряжение о сожжении 200 экземпляров Диатессарона . |
|
|
