| 321 Монтанистическое переселение не представляет исключительного явления. Ипполит (In Dan., ΙV, 8) рассказывает об однородном факте, случившемся в его время. Один сирийские епископ увел в пустыню на сретение Христа громадную толпу христиан, мужчин, женщин и детей. Кончилось тем, что несчастных арестовали, как разбойников. Другой епископ, из Понта, предсказал кончину мира, имеющую наступить в течение ближайшего года; его паства распродала свой скот и побросала поля, чтоб приготовиться к великому дню. В III в. в Каппадокии возникает вопрос о какой-то пророчице, двинувшей целые толпы народа на дорогу к Иерусалиму (Сург. ер. LXXV, 10). 322 Περ πολιτε ας κα προφητν, Περ προφητε ας ( Ο многобожии и пророках; Ο пророчестве). (Eas., H, E., IV, 26) 325 Алоги выдвигали между прочим то возражение против Апокалипсиса, что там идет речь о фиатирской церкви, которая не существовала в их время. Св. Епифании (Haer. LI, 33) соглашается с фактом, но только для конца II и начала III в., и объясняет его тем соображением, будто фиатирские христиане все перешли в монтанизм, от которого отреклись впоследствии. Однако обращения в монтанизм недостаточно для объяснения тезиса, что фиатирской церкви не существовало. Нужно допустить, что эта христианская община в течение 2 в. временно исчезла. 326 Euseb. H. E., V, § 3 τν τν κατ Μιλτιδην (очевидно след. заменить Μιλτιδην – λκιβιδην) λεγομνων α ρεσιν (ересь называемых алкивиадянами). Сл. V, 3, § 4, где секта обозначается следующим образом: ο μφ τν Μοντανν κα λκιδην κα Θεοδ τον (сущие с Монтаном и Алкивиадом и Феодотом). 334 Adv. Prax., I: „Nam idem (Praxeas) episcopum Romanum agnoscentem iam prophetias Montani, Priscae, Maximiilae, et ex ea agnitione pacem ecclesiis Asiae et Phrygiae inferentem, falsa de ipsis prophetis et ecclesiis eorum asseverando, praedecessorum eius auctoritates defendendo, coegit et litteras pacis revocare iam emissas et a proposito recipiendorum charismafum concessare“ (Ибо этот самый Праксей, сообщив римскому епископу, – уже имевшему известия о пророчестве Монтана, Приски и Максимиллы, и на основании этих известий объявившему «общение мира с азийскими и фригийскими церквами, – ложные сведения как о самих пророках, так и об ихних церквах, заставил его (папу), под предлогом охранения преданий его предшественников, и посланные уже грамоты мира взять обратно, и воздержаться от намерения признать харисматические дарования (фригийских пророков). – Папа не назван, но трудно предположить, чтобы речь шла о другом, а не Елевферии. Эго колебание было бы менее понятно позднее, когда азийские церкви заняли определенное положение против монтанистического движения. С другой стороны довольно естественно, что римское решение было принято одновременно с решением галльских христиан. |
| Aut Ararim Parthus bibet. Currit enim per Parthiam et Assyriam. Bactrus fluvius orientis a rege Bactro vocatus fertur; a quo et Bactriani et urbs eorum. Choaspis Persarum fluvius, vocatus eorum lingua quod miram aquae dulcedinem habeat, adeo ut Persici reges quamdiu inter ripas Persidis fluit, sibi ex eo pocula vindicarunt. Ex hoc amne quidam Cydnum Ciliciae fluvium derivari existimant. Araxis amnis Armeniae, qui ab uno monte cum Euphrate diversis specubus oritur, dictus quod rapacitate cuncta prosternit. Unde et cum Alexander eum transgredi vellet, ponte fabricato, tanta vi inundavit ut pontem dirueret. Hic brevibus intervallis ab Euphratis ortu caput tollit, ac deinde Caspium fertur in mare. Fluvius Syriae qui vocatur Orontes iuxta Antiochiae muros decurrens, qui a solis ortu oriens non longe ab urbe mari conditur, quem de originis suae tractu Orontem veteres Latine appellavere. Cuius fluentis ex ipso impetu frigidioribus, et zephyris assidue ibi spirantibus tota civitas momentis prope omnibus refrigeratur. Iordanis Iudaeae fluvius, a duobus fontibus nominatus, quorum alter vocatur Ior, alter Dan. His igitur procul a se distantibus in unum alveum foederatis, Iordanis deinceps appellatur. Nascitur autem sub Libano monte, et dividit Iudaeam et Arabiam; qui per multos circuitus iuxta Iericho in mare Mortuum influit. Eusis Caucaseis montibus fusus cum pluribus aliis in Eusinum se praecipitat mare; unde et nuncupatur. Cydnus amnis Ciliciae e Tauro monte progrediens, miram aquarum habens suavitatem, et quia quidquid candidum est, «cydnum» gentili lingua Syri dicunt. Unde et amni huic nomen datum, quia tumet aestate, quando nives solvuntur; reliquis anni temporibus tenuis est et quietus. Hylas fluvius Asiae. Pactolus fluvius Asiae, harenas aureas trahens: de quo Vergilius (Aen. 10,142): Pactolusque inrigat auro. Quem pro aurato fluore aliter Chrysorrhoam vocant. Hermus fluvius Asiae qui Smyrneos secat campos, et ipse fluctibus aureis et harenis plenus; a quo et Smyrna vocata est. Maeander amnis Asiae flexuosus, qui recurrentibus ripis inter Cariam et Ioniam praecipitatur in sinum qui Miletum dividit et Prienen; Maeander autem vocatus quod sit flexuosus et numquam currat rectus. De quo Ovidius (Met. 2,246): |
| The final hierarchy consists of principalities, archangels, and angels. This is the angelic hierarchy that directly presides over ‘human hierarchies’ (oddly in the plural: 260B) and the different nations are allotted to different angels, Israel’s angelic ruler being Michael (whom Denys does not seem to regard as an archangel). The idea of guardian angels for nations is found in the Bible (e.g., Dan.10:13 , 20f.), and the same belief is found among Neoplatonists, for instance in Iamblichus. 68 Denys explains the election of Israel, in contrast to the faithlessness to the truth of the pagan nations, in terms not of special divine favour, but of Israel’s faithfulness that made them worthy of God’s special favour. Unlike other nations, Israel did not desert its angelic illumination, and thus it merited being called God’s people (CH IX.3). The rest of the Celestial Hierarchy deals with various problems presented by the language that Scripture uses to describe the celestial beings. In particular, Denys is worried about apparent breaches of hierarchical order, such as when Isaiah is said to be visited by one of the seraphim, instead of by an angel. His long and involved attempt to answer this problem struggles both to maintain the principle of hierarchy and to preserve his conviction that what is mediated through the hierarchies is God’s own activity: a point, he argues, which is made by attributing human purification in this case to one of the seraphim (CH XIII). Other breaches of hierarchy are seen in the application of the term ‘angel’ to angelic beings in general (easily solved in that the higher can be held to contain the lower: CH V), and in the way all such beings are sometimes called ‘powers’ (less easily solved, and more of a problem, perhaps, because it was something of an established tradition in Christian circles to refer to celestial beings as powers 69 ). This latter is solved by the introduction of the Neoplatonic doctrine (derived ultimately from Aristotle’s distinction between potentiality and actuality) that every mind possesses being, power and activity: 70 so just as we call the heavenly minds ‘beings’, we could equally well call them ‘powers’ (CH XI). The final chapter of the Celestial Hierarchy deals with the corporeal images used of the angels in detail. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АРМИНИЙ [лат. Arminius, нидерл. Harmansz - Харманс, Харменсен] Якоб (10.10. 1560, Аудеватер, Голландия - 19.10. 1609, Лейден), богослов и пастор Голландской Реформатской Церкви, создал собственную богословскую систему (см. Арминианство ). Обучался в ун-тах Лейдена (1576-1582), Базеля и Женевы (1582-1586). По возвращении в Амстердам получил место пастора и женился на Лейсбет Реал. С 1603 и до своей кончины А. преподавал на фак-те богословия Лейденского ун-та. Во время обучения в Женеве он подпал под влияние Т. Безы , возглавившего после смерти Ж. Кальвина Женевскую академию. Беза развил кальвинист. доктрину о предопределении до учения, получившего название супралапсарианизм (supra lapsum - до грехопадения), в к-ром утверждалось, что Бог предопределил, кто будет спасен, а кто осужден, еще до грехопадения прародителей. В процессе дискуссии с Д. Корнхертом, выступавшим против супралапсарианизма (1589), и более глубокого изучения проблемы А. начал испытывать сомнения в правильности жесткого кальвинист. подхода к этой проблеме и позднее, в проповедях и комментариях на Послание ап. Павла к Римлянам, сформулировал собственный взгляд на Божественное предопределение, заявив, что оно не безусловно и что человек является соучастником своего спасения. Последние 6 лет жизни А. провел, защищая эту т. зр. в дискуссиях со своим коллегой по Лейденскому ун-ту Ф. Гомаром , к-рый впосл. был избран офиц. защитником кальвинист. учения на Дордрехтском Соборе. Лит.: Arminius J. Opera theologica. Leiden, 1629; McCulloh G. O. Man " s Faith and Freedom: The Theological Influence of Jacobus Arminius. N. Y., 1962; Bangs C. Arminius: A Study in the Dutch Reformation. Nashville, Grand Rapids (Mich.), 19852; Dekker E. Rejker dan Midas: Vrijheid, genade en predestinatie in de theologie van Jacobus Arminius. Zoetermeer, 1993. И. Р. Леоненкова Рубрики: Ключевые слова: ВОРОНАЕВ Иван Ефимович [наст. фам. Черкасов Никита Петрович] (1895-193(?)), основатель первой общины христиан евангельской веры («воронаевцев»), одного из направлений пятидесятничества на территории СНГ |
| 1569 Cf. Neusner, Traditions, 3:3; sayings often quickly became property of the schools, and formulaic convention stylized individual utterances for the community. 1571 One could suppose that the later tradition has been read back into an earlier attribution, but the simplicity of the principle («Get for yourself a teacher») could also suggest the reverse. 1572 E.g., Neusner, Legend, 3. This need not imply that anonymity was an important practice in early Pharisaism, as Finkelstein, Making, 187–98, has suggested. 1575 Neusner likewise recognizes a continuity and unity in the ethos of rabbinic Judaism, though not in the sayings or stories (Saying, 189). Horsley, Galilee, 198 finds Mishnaic references «to local folklore or customs» most helpfu1. 1578 Methods of testing in such cases could include common attestation in both Talmuds and attempts to evaluate from which generations literary features derive (Kraemer, «Reliability»). 1579 See, e.g., the argument of Sanders, Judaism, 10. Segal, «Voice,» 3 is correct that the traditions must be evaluated individually. 1582 E.g., Goldenberg, «Halakha»; Goldenberg, " Antiquities iv.» Sanders, Judaism, 463, rightly warns that the parallels reflect common custom, not Josephus " s dependence on rabbinic rules. 1584 Cf. Schiffman, Law; idem, «Light»; Mantel, «Oral Law,» especially from CD; cf. Vermes, Jesus and Judaism, 100–114. Neusner, Traditions, 3:175–76, accepts such parallels as valid evidence that particular traditions are early, though he rightly points out that this does not make them peculiarly Pharisaic or rabbinic (his point in that work). 1589 E.g., the hostile reaction to Akibás explanation of the thrones in Dan. 7 (as reported in b. Hag. 14a; Sanh. 38b); the punishment of R. Eliezer ben Hyrcanus for appreciating a saying of Jesus (Moore, Judaism, 2:250; Dalman, Jesus in Talmud, 36–37, cite t. Hu1. 2:24; b. Abod. Zar. 16b-17a; Ecc1. Rab. to Eccl 1:8 ); and prohibited interpretations of Scripture that could support Christian «ditheism» (e.g., baraitot in b. Sanh. 38a; R. Johanan in 38b). |
| Некоторое указание на такое именно последование в древней литургии остается и в теперешней молитве, читаемой после воспоминания о тайной вечере: поминающе убо... крест, гроб и проч. – Но древние тексты литургии Иакова сохранили нам и цельный чин проскомидии, совершаемой именно пред причащением, после пресуществления, в связи с раздроблением Агнца. Чин этот в сирском тексте тем более примечателен, что там в начальной части литургии есть сходная с нашей проскомидия, следовательно, в литургии Иакова этот чин повторяется дважды: в начале литургии и в конце её. Явление это, по-нашему мнению, не может быть объяснено без предположения, что проскомидийный акт первоначально был нераздельно слит с евхаристией, – таким образом оно служит подтверждением нашей гипотезы о способе образования и исторических эпохах проскомидийного чина.// Кирилл Иерусалимский описывает кратко: «мы приносим Богу Христа, закланного за наши согрешения... и читаем ту молитву, которую Господь предал ученикам своим... (V, 10–11), далее следует причащение и благодарственная молитва (V, 19–22). Выражение: приносим Богу Христа закланного предполагает, что проскомидийный акт во времена Кирилла соединялся с евхаристией. Так это и по чинопоследованию литургии Иакова – греческому, сирскому Ренодота и Софонии. Для удобства обозрения, разделим последование причащения на несколько отдельных моментов: а) Молитва Господня, предшествуемая особой молитвой священника «Боже и Отец Господа нашего И. Христа» (Swainson, 304–307; Daniel, § XXXVIII; Renaudot, 39 fin–40), по тексту Софонии – после преломления (стр. 122 кон –123). б) Мир всем, молитва преклонения глав, опять мир всем, со страхом Божиим вонмем. (Swainson, 308–311; Daniel, § XXXIX; Renaud. 40; Софония, 123–124). в) Святая святым, един свят... молитвы дьякона и священника (Swain. 310–313 Dan. § XL, Renaud. 40 кон., Софон. 124–125 ). г) Затем, по греческому тексту и сирскому Ренодота следует, преломление, а по тексту Софония оно предшествует молитве Господней, что, по-видимому, естественнее.//Греческий текст: потом преломляет иерейхлеб и опуская одну часть говорит: единение всесвятого тела и честной крови Господа Бога и Спаса нашего И. |
| In an earlier chapter we noted that the approach of many leading scholars of early Christianity today depends on the acceptance of a sort of conspiratorial mindset. There is a tendency to view the prevalence of one form of Christianity (the one these scholars like to call ‘proto-orthodox’) in the early period as only apparent, the illusory product of post-Constantinian Christianity’s largely successful attempt to destroy contrary evidence and rewrite history. One might say that this tendency is fittingly embodied in Dan Brown’s The Da Vinci Code, and other books and films of this genre. Accepting this approach, one could envision another Hollywood thriller, this one set in the late second century, with Clement, Serapion, Theophilus, and the author of the Muratorian Fragment acting as Irenaeus’ co-conspirators in an earlier plot to impose an unwanted four-Gospel canon on the church. Indulging the thought for a moment longer, we might now even propose a ‘prequel’, featuring Justin and an earlier cabal of‘co-conspirators’. For the Irenaeus movie, the screenwriters’ job, and the plot’s credibility, would be helped by the fact that the fellow plotters all shared Irenaeus’ basic theological convictions (or his desire to put other people under his authoritarian control, as the case may be). In the case of the Justin prequel, however, the task of suspending the viewers’ sense of reality would present a greater challenge. For Justin will have recruited his co-conspirators from the ranks of unbelievers. Trypho The first of his unwitting partners would have to be Trypho, Justin’s non-compliant opponent in debate. This is because Trypho, though he is a non-Christian Jew of the Diaspora whom Justin meets in the city of Ephesus, acknowledges his familiarity with ‘the Gospel’ of the Christians. ‘Moreover, I am aware that your precepts in your so-called Gospel are so wonderful and so great, that I suspect no one can keep them; for I have carefully read them’ (Dial. 10). From Trypho’s appellation, ‘your so-called Gospel’, we cannot tell if Trypho had read just one Gospel or more, since sometimes the singular ‘Gospel’ was used indiscriminately to refer to any of the church’s acknowledged Gospels or to a plurality of them collectively (see below on Celsus). |
| ¿Se dan exámenes de ingreso? Sí, hay un examen formal para comprobar el conocimiento general. Nosotros también examinamos el perfil de los estudiantes, para conocer lo que la persona ha estudiado y su nivel de educación. ¿Tienen límite de edad? No tenemos ninguna restricción. Se puede ingresar después de los 40 años, y después de los 50. Así que usted puede apuntarse (rie). ¿Cuántos estudiantes terminán el instituto, completan sus estudios? El año pasado tuvimos alrededor de 20 graduados: más o menos 10 en magistratura e igual número en nivel de grado. Esto es poco, pero para nosotros es suficiente. ¿Y qué tipo de relación existe entre profesores y alumnos? Muy amables, como con Usted ahora. La escuela es pequeña, y la relación depende más de los profesores. Hay algunos más estrictos, así como en Rusia, otros no lo son tanto.En fín, la relación es casi como en familia. ¿Y los estudiantes están obligados a participar en los Servicios Divinos? Nosotros exigimos que los estudiantes vayan a los Servicios Divinos. Hemos conservado en los Servicios de la iglesia el idioma eslavo antiguo, ya que impartir clases en francés resultó ser más fácil que orar. Así que incluso los estudiantes que no entienden el idioma eslavo, van y escuchan las oraciones. Se realizan los Servicios Divinos diariamente - en la mañana, en la tarde, tal y como se hace en las escuelas teológicas rusas. ¿Existen más escuelas religiosas en Francia? Hace unos 5 años atrás se abrió, cerca de París, el seminario ortodoxo ruso. Este es un centro de estudio donde se imparten cursos para los estudiantes, tras lo cual se puede defender un trabajo de maestría o doctorado en diferentes universidades. Tenemos buenas relaciones con el seminario, yo mismo imparto clases allí, y con todos tengo amistad. Con respecto a las escuelas católicas, pues, en Francia son muchas. En la Universidad Católica existe un instituto ecuménico, donde nuestros profesores imparten clases de teología ortodoxa. Allí estudian estudiantes de diferentes países, que a veces no saben nada acerca de la Ortodoxia, lo que nos da a nosotros la oportunidad de darles a conocer la teología ortodoxa. Algunos estudiantes del instituto ecuménico incluso escriben con nosotros trabajos de maestría. A veces organizamos seminarios o conferencias en nuestro propio local. El año pasado, por ejemplo, fue organizado por nosotros un curso sobre el Antiguo Testamento, acerca de la Septuaginta, donde ortodoxos y protestantes conocían lo específico de la Septuaginta en comparación con los textos masoréticos. |
| There were no labels in ABC’s DaVinci Code special. But the soundbite count was very slanted: 58 soundbites in favor of the liberal theological interpretation (Richard McBrien 15, Dan Brown 12, Elaine Pagels 12, Karen King 10, Margaret Starbird 6, Henry Lincoln 6, and Robin Griffith-Jones 2) to just ten opposed (Darrell Bock 5, Umberto Eco 3, Jeffrey Bingham 2, and one soundbite of a woman on the street denouncing the theory as “sacrilege”). This does not include quotes about Leonardo daVinci. Another example came on February 25, the debut of The Passion of the Christ. On ABC’s World News Tonight, Peter Jennings concluded with a replay of his 2000 special, The Search for Jesus. The experts were N.T. Wright, an Anglican bishop widely respected by traditionalists on one side, and on the other, liberal Jewish scholar Paula Frederiksen, and John Dominic Crossan and Marcus Borg of the “Jesus Seminar,” a group of skeptical academics which have voted as a group that most of the Gospels are false. Jennings never explained who these men were. One was labeled as a professor emeritus at DePaul, the other as a professor at Oregon State University. ABC did not explain the more vivid details of their scholarship, for example, Crossan’s suggestion that the body of Christ was more likely torn apart by wild dogs rather than raised from the dead. In this story, as in others, the soundbite for the traditionalist was used merely to provide a limited recounting of what the Gospel says (for example, that Jesus overturned the tables of the money changers in the temple), and then the liberals are asked to determine the broad question of the historicity of the Gospels. The result is not a debate, but a stilted discussion where apparently disinterested “experts say” the Gospels and history are two distinctly different things. But even this Jennings replay contained a lot of conjecture. “The way I imagine it is that they know that Pilate is getting nervous about the crowds,” began Frederiksen in one sentence. Borg stated that “it’s possible” Pilate acted without Jewish goading, but most scholars would suggest that “most likely,” the Jewish elite was involved. With so much uncertainty in the equation, why isn’t there a more balanced debate? |
| «Sacerdote del dios Pan»... Puede aún leerse claramente la inscripción griega. En tiempos de Jesús era honrado junto a esta fuente del Jordán el dios de los pastores de los griegos, con la flauta en los labios cual si quisiera entonar una canción para acompañar el curso del río. Sólo 5 km. al este de esta fuente estaba situada la bíblica Dan, la aldea más septentrional de aquel país, citada con frecuencia en la Biblia. También allí mana una clara fuente en la vertiente meridional del Hermón. Un tercer manantial que se transforma en un arroyo baja de un valle situado a mayor altura. La superficie del valle está un poco más arriba de Dan, a 500 metros sobre el nivel del mar. Allí donde el Jordán, 20 km. al Sur, alcanza el pequeño lago de Hule, su cauce ha bajado ya a 2 km. sobre el nivel del mar. Después, el río va bajando en forma abrupta durante otros 10 km. hasta llegar al lago de Genesaret. En su curso, desde las vertientes del monte Hermón, ha recorrido una distancia de 40 km, con un desnivel de 700 metros. Desde el lago de Tiberíades los expedicionarios americanos recorren los numerosos meandros del Jordán, río abajo. Cada vez la vegetación es más escasa y sólo en las orillas crecen espesos matorrales. Dominado por el sol implacable aparece un oasis a la derecha; es Jericó. Poco después han llegado a su destino. Entre penas verticales, como talladas a pico, se extiende ante ellos la gigantesca superficie del Mar Muerto. FIG. 10. Representación del curso descendente del Jordán. Lo primero es tomar un baño. Los hombres que se introducen en el agua tienen la sensación de ser elevados de nuevo como si llevasen salvavidas. Los antiguos relatos no han mentido. En este mar nadie puede ahogarse. El sol ardiente seca la piel de los cuerpos casi instantáneamente. La delgada capa de sal que ha quedado en ella la tiñe de blanco. No hay aquí ni peces, ni moluscos, ni algas, ni corales...; por este mar no se ha deslizado nunca un barco de pesca. No existen ni frutos del mar ni frutos de la tierra, pues sus orillas son áridas y desoladas. Grandes cantidades de sal cubren la playa y las peñas de la montaña, haciéndolas brillar como el diamante. El aire se halla saturado de olores fuertes y acres. Huele a petróleo y a azufre. Manchas aceitosas de asfalto (la Biblia lo designa con el nombre de «betún»: Gen. 15:10 ) sobrenadan en las olas. Ni el cielo azul y luminoso ni el sol brillante son capaces de dar vida al paisaje. |
|
|
