| Аминь. 20 марта 1927 г. За Литургией Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Маловерие — основная болезнь нашего духа! Как часто мы не можем понять причины, почему жизнь свою проводим не так, как бы нужно, почему в душе у нас чувства, которых мы не хотим, почему наша жизнь внутренняя и духовная не строится и не ладится так, как бы нам хотелось. Вдумайтесь, всмотритесь и найдёте там именно этот свой недуг — маловерие! По разуму так ясно, как бы надо было жить, как бы надо было чувствовать! Помехой к тому, чтобы это было так воистину, чтобы дана была нам потребная для сего благодать Божия — маловерие наше. Почему же не можем мы окрепнуть в вере? Пришёл Господь в Капернаум и вошёл в дом, и было много народу, так что у дверей не было места, и Он говорил слово. И принесли расслабленного и за множеством народа не могли пронести его в дверь. И тогда поднялись на кровлю дома, разобрали её и опустили расслабленного через разобранную крышу. И, видя веру их, Господь сказал: " Чадо, прощаются тебе грехи твои! " И были тут фарисеи и подумали: " Он богохульствует, кто может прощать грехи, кроме одного Бога? " Господь, видя помышления их, сказал: " Зачем помышляете в сердцах своих? Что легче сказать человеку: прощаются тебе грехи твои или возьми постель свою и ходи? Но, чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть прощать грехи, тебе говорю: встань, возьми постель свою и иди в дом свой! " И расслабленный встал и пошёл. Все прославляли Господа и говорили, что никогда не видели ничего подобного (См.: Мк. 2, 1–12). Расслабленность духа — это есть результат нашей греховности, расслабленность нашей веры есть результат нашей греховности. Грех свой сознать не только разумом, но своим сердцем — это то, что говорит Исаак Сирин, — блаженнее, чем удостовериться видеть Ангелов, и для того, чтобы нам сделаться способными к этому, нам даётся столько благодатных даров и силы Святою Церковью, даётся нам и таинство исповеди. Ибо здесь, исповедуясь перед Господом, мы, ещё не научившиеся хоть сколько-нибудь ощущать, как должно, степень согрешения своего, мы, благодатию Божией, Его милосердием и человеколюбием освобождаясь от греха, тем самым всё более и более приближаемся к той возможности надлежащим образом оплакивать свой грех. |
| Богоносный апостол пишет: «Посему, как одним человеком» (то есть Адамом) «грех вошел в мир», и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим.5:12). Это значит: Адам — родоначальник человечества и как таковой он — родоначальник всеобщей человеческой греховности; от него и через него вошла во всех его потомков μαρτα, греховность естества, наклонность ко греху, которая, как греховное начало, живет в каждом человеке (см. Рим.7:20), действует, производит смерть и проявляется во всех личных грехах человека. Но если бы наше рождение от грешных прародителей было единственной причиной нашей греховности и смертности, то это было бы несогласно с Божиим правосудием, которое не может допустить, чтобы все люди были грешными и смертными лишь оттого, что согрешил и стал смертным их праотец, без личного их участия и согласия. Но мы проявляем себя потомками Адама, то есть всеведущий Бог предвидел, что воля каждого из нас будет подобна воле Адама и что каждый из нас согрешит, как и Адам. Это подтверждают и слова христоносного апостола: φ πντες μαρτον «поскольку, потому что, ибо» все согрешили. Оттого-то, по словам блаженного Феодорита, каждый из нас подлежит смерти не за грех праотца, а за свой собственный грех. А святой Иустин Философ говорит: «Род человеческий от Адама подпал под власть смерти и прельщения от змия по той причине, что каждый человек творил зло». В соответствии С этим смерть, происшедшая и унаследованная от греха Адама, простирается на всех потомков Адама еще и по причине их личных грехов, которые Бог от вечности предвидел в Своем всеведении. На генетическую и причинную зависимость всеобщей греховности потомков Адама от греха Адама указывает святой апостол, сравнивая Адама и Господа Иисуса Христа. Как Господь Иисус Христос — Источник правды, оправдания, жизни и воскресения, так Адам — источник греха, осуждения и смерти: якоже единаго прегрешением во вся человеки вниде осуждение (ατριμα), такожде и единаго оправданием во вся человеки вниде оправдание жизни (διαωσιν ζως). |
| Было ли так, что в Церкви Христовой были грешные члены с самого начала бытия Церкви на земле? Все в Церкви было всегда согласно с научением Спасителя: всегда в обществе верующих были согрешающие члены. И св. Апостолы во всех своих посланиях верующим говорят о греховности их. Ап. Иаков указывает на предрассудки, человекоугодничество, невоздержанность языка, распри и вражды, а цель самого послания Ап. Иакова есть взаимное исправление верующих (Иак. 5:19, 20). Таковы же послания Ап. Петра и все послания Ап. Павла. В кратком описании жизни Церкви Христовой в книге Деяний Апостольских такое же положение: тут и Анания с Сопфирой согрешили, тут и христиане-иудеи и христиане-Еллинисты спорили и бедных вдовиц обижали (Деян. 6:1, 2), и Апостолы были в несогласии (Деян. 15:36—41). Точно так же и в Откровении Ев. Иоанна все Церкви описаны с падениями и греховными недостатками (2 и 3 глава) (Ин. 2—3). Итак, как же совместить веру в безгрешность Церкви с допущением греховности ее членов? Церковь свята, т.е. выделена из всех религиозных обществ особенными милостями Божьими; однако, члены Церкви не безгрешны, а «лишь идут верным путем непорочности» и имеют все действенные средства достигнуть совершенства. Неужели же сектанты думают, что они безгрешны? Сектанты баптисты, адвентисты, и особенно пашковцы (евангелики) всегда почти бесстыже заявляют, что они безгрешны и непорочны; когда же им укажешь на явные их грехи, они и тут не каются, а говорят, что у них нет грехов, хотя они и согрешают иногда. Это все равно, как если бы кто — пьяница сказал, что он не пьет, а выпивает. Так, действительно, и говорят некоторые из сектантов — пьяниц. Какое же доказательство своей мнимой безгрешности приводят сектанты? Они ссылаются на слова Ап. Иоанна Богослова: «всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога» (1 Иоан. 3:9). Свидетельствуют ли эти слова о безгрешности сектантов? Нисколько. Здесь, во-первых, говорится о рождении от Бога, а сектанты рождены от диавола, потому что ни Христос Бог, ни Апостолы Его не создавали сект, а создал их диавол, во-вторых, сказанными словами Ап. Иоанн говорит только о том, насколько не к лицу христианам греховность, — что они не должны допускать греха. Однако, Ап. Иоанн не отрицает, что христиане на деле грешат. Он говорит: «если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Иоан. 1:8). А если и пишет о безгрешности рожденных от Бога, то сам Апостол объясняет, для чего так пишет: «Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали» (1 Ин. 2:1). |
| В другом важном отрывке Павел обращается к новообращенным христианам, напоминая им об их прежней жизни: И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим, в которых вы некогда жили, по обычаю мира сего, по воле князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления, между которыми и мы все жили некогда по нашим плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов, и были по природе чадами гнева, как и прочие ( Еф.2:1–3 ). В этом отрывке господствующий в воздухе князь – это сатана, за которым следуют люди. Обратите внимание, как многообразно Павел описывает греховное состояние человека. Апостол пишет, что мы живем по обычаю мира в непослушании, чаще угождаем плотским похотям, нежели стараемся победить их, и руководствуемся греховными желаниями и мыслями. Примечательней всего в этом печальном отрывке – начало и конец. Павел говорит о том, что мы были мертвы в своих преступлениях и грехах, будучи по природе объектами Божьего гнева. Несмотря на Божью любовь к нам и желание, чтобы человеческий род разделял общение с Троицей, наш грех настолько отдалил нас от него, что в описании апостола мы духовно мертвые существа, несмотря на физическую жизнь. Мы стали объектом Божьего гнева вследствие своей греховности. Мы рождаемся духовно мертвыми. Это довольно сильные слова, но как бы ни было сложно их принять, они точно описывают разрушающую силу греха. Павла нередко критикуют за столь категоричное описание человеческой греховности, а одно из распространенных возражений в его адрес состоит в том, что несмотря на всеобщую греховность, большинство из нас – не такие уж и плохие люди. Поэтому христианам сложно сказать, что все люди одинаково греховны и каждый из нас не лучше Гитлера, Сталина и Хуссейна. Это, безусловно, не так, поскольку христиане не учат, что все зло одинаково. Если вы знакомы с богословским термином «полная испорченность», то вам, скорее всего, также приходилось слышать и заблуждение, что это понятие якобы исключает любую добрую черту в человеке. Однако, используя этот термин, богословы подразумевают совершенно иную концепцию, так как в противном случае подобная идея шла бы вразрез с библейской истиной о том, что даже греховные люди по-прежнему сохраняют в себе образ Божий. |
| В духе Евангелия, по намерению Церкви и по указанию современных потребностей жизни последуем за ходом притчи. Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Время, в которое жил на земле Господь наш, во многих отношениях было не похоже на наше время. Тогда все в Иудее ожидали Христа и все были на страже своего спасения. Вера, богослужение и жизнь богоугодная делались нераздельными предметами всеобщего и самого живого внимания. Слова грешник и праведник не были тогда принимаемы только к сведению, как теперь. И для правды, и для греха было внешнее свидетельство, не всегда верное, но потому именно и вызывающее против себя строгий приговор Иисуса Христа. Фарисеи были учители народные, указатели праведности и греховности поступков людских, и по возможности сами представляли в себе образец праведников. Мытари по условиям жизни своей казались менее всех других подходившими под мерило праведности. Таково было положение дела, вызвавшее притчу Господню. Возвратимся к ней. Вот оба — и мнимый праведник, и мнимый грешник — вошли, говорит Господь, в храм помолиться. Остановимся пока на этом. Еще оба молитвенника для нас хороши, равно достойны уважения. Их обоих привлекло в церковь желание помолиться. Один переполнен был сознанием своей добродетели и спешил поблагодарить за то Бога, другой подавлен был чувством своей греховности и спешил испросить себе милости у Бога. Блаженное и боголюбезное дело все крайности жизни сводить к одной середине — молитве! Фарисей, став, молился сам в себе так… Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил. Пока еще нет повода осудить фарисея и оправдать мытаря, займемся выводом уроков из того, что говорит Евангелие. Приятно видеть, как храм Божий служит общим местом соединения всех верующих в единого Бога и принадлежащих к единому богоустроенному братству. В этом отношении наше время не разнится от времени Христова. Наш храм, как и храм ветхозаветный, устройством своим подает повод стать молящимся в нем одним на главном месте, другим издалеча. В этом мы опять сходимся с древними временами. Но в христианском храме, где с одной стороны должна быть воссылаема вечная и всем общая хвала Богу за тайну искупления нашего, вследствие которого все мы не таковы, как прочие люди: неверующие, лжеверующие, суеверные и т. п.; а с другой, от всех уст должно слышаться покаянное слово мытаря, оправданного и поставленного нам в пример Господом нашим; в таком храме должно бы, по-видимому, исчезать различие мест ближнего и далекого, фарисейского и мытарского… Между тем, различие это заметно. Христианский алтарь окружается обыкновенно именитостью, сановитостью, убранством и пышностью, а издалече стоит бедность, дряхлость, худородность… |
| В Священном Писании неоднократно встречается термин вменение. Например, " Авраам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» ( Быт. 15, 6 ). " О, если бы вы только молчали! это было бы вменено вам в мудрость» ( Иов. 13, 26 ). «Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения» ( 2Кор. 5, 19 ). В этих словах Священного Писания вменение связано с Самим Богом. Это Он вменяет или не вменяет людям их грехи и преступления, их добрые дела и живую, бескорыстную веру. В земной жизни кто вменяет человеку его греховность и его праведность? В земной жизни греховность и праведность человеку вменяет суд совести, Церкви и гражданской власти. Суд совести человек слышит внутри себя, когда она одобряет или не одобряет его. Но суд совести нельзя считать непогрешимым, пока человек не вошел в меру возраста совершенных, не достиг полного нравственного развития. Суд Церкви христиане слышат через пастырей, имеющих власть нравственного вменения их жизненных действий и поступков ( Мф. 18, 17 ; Ин. 20, 22–23 ). Особенно эта власть ощутима в Таинстве Покаяния, где священнику открываются людские грехи и невежествия, и он, облеченный от Бога властью вязать и решить, с мудрой рассудительностью пользуется ею во благо людей. Суд гражданской власти звучит для человека при созидании им дел исторического, религиозного и культурного значения по законам общежития ( 1Пет. 2, 13–14 ). Он в этом случае поощряет человека и отмечает его успехи на пользу всего общества. Он же дает о себе знать, когда эти законы нарушаются, и человек заслуживает порицания и наказания со стороны общества и гражданской власти. По указанию апостола Павла, всякая душа должна подчиняться гражданской власти, поставленной Богом для ограждения от всякого зла в общественной жизни ( Рим. 13, 1–4 ). Следовательно, и здесь, в конечном итоге, вменение совершается Богом. Какие поступки вменяются человеку? Каждому человеку вменяются только те поступки, которые совершены им сознательно и свободно. Один и тот же греховный поступок вменяется каждому человеку по-разному, сообразно степени его греховной испорченности вообще и индивидуальных особенностей этого человека в частности. |
| (Ваш) же Бог, совершая свой суд, обращает внимание не на истину, а на лесть». Но какую же лесть, какое выражение стона можно усмотреть в Священном Писании , коль скоро грешник в своем молитвенном возношении к Богу выражается: «но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: «исповедую Господу преступления мои» ( Пс. 31:5 )» и так далее? И может ли Цельс доказать, что подобное исповедание грешников, соединенное с молитвой и самоуничижением перед Богом, не ведет к исправлению? Ослепленный своим страстным рвением позлословить против нас, Цельс впадает в противоречие со своими же собственными словами: с одной стороны, он желает знать безгрешного и праведного человека, который в уповании на свою добродетель от начала может приковывать свои взоры к Богу; с другой стороны, он уже не придает значения этому своему положению в том случае, когда мы, согласно Писанию, спрашиваем: «Что такое человек, чтобы быть ему чистым, и чтобы рожденному женщиной быть праведным» ( Иов. 15:14 )? Цельс как бы сам соглашается с этим (последним) положением, когда говорит: «во всяком случае неоспоримо верно то, что человеческий род по своей природе имеет склонность к греху». Приведя затем выражение, что призыв Евангелия простирается не на всех, он замечает при этом: «не нужно ли было попросту говоря всех призвать, так как все ведь грешники». Выше мы уже приводили слова Иисуса: «Придите ко мне все труждающиеся и обремененные, и Я вас успокою» ( Мф. 11:28 ). Таким образом, все люди, страдающие и одержимые этой склонностью к греху, призываются к тому успокоению Божию, которое обещает им наше учение. Ибо «послал слово Свое, и исцелил их, и избавил их от могил их» ( Пс. 106:20 ). LXIV. Затем Цельс спрашивает: «итак, почему же грешникам (у вас) дается как бы некоторое предпочтение». Задает он также и некоторые другие подобные вопросы. На такие возражения мы ему отвечаем: во всяком случае греховный человек безгрешному не предпочитается, но иногда бывает и так, что грешник, движимый сознанием своей греховности и потому находящийся в состоянии раскаяния, смиренный ввиду своих прегрешений, предпочитается такому человеку, который сравнительно с ним кажется не столь грешным, да и сам не только не сознается в своей греховности, а, напротив, превозносится и гордится своими заслугами, которыми, по его мнению, он украшен. |
| Ветхозаветные праведники поступали иначе. Авраам сделал большой пир, но не в день рождения Исаака, а когда младенец был отнят от груди ( Быт.21:8 ). Анна, вскормив сына своего Самуила, взяла три тельца, одну ефу муки и мех вина, пришла в дом Господень, и заколола тельца, и «привела отрока к Илию и сказала: …я отдаю его Господу на все дни жизни его, служить Господу. И поклонилась там Господу» ( 1Цар.1:24, 28 ). Праведный Захария отметил рождение Предтечи не пиром, а благодарственной песнью Богу: «Благословен Господь Бог Израилев» ( Лк.1:68–79 ). Наконец, высший образец благоговения в этом явила Сама Пресвятая Дева Мария. Когда пастухи, поклонившись родившемуся Младенцу, рассказывали о явлении им ангела и о слышанном ими небесном гимне, Мария в то время, как «все слышавшие дивились тому, что рассказывали им пастухи, …сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем» ( Лк.2:18–19 ). К сказанному о взгляде иудеев на деторождение надо еще добавить, что у евреев более, чем у других народов, было развито сознание врожденной греховности человека, и потому многие из них видели в этом дне начало и вину всех скорбей и страданий человека. Псалмопевец Давид говорил: «Я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» ( Пс.50:7 ). Ту же мысль высказывал праведный Иов: «Кто родится чистым от нечистого? Ни один» ( Иов.14:4 ). Взгляд ветхозаветного иудейства на день рождения не мог не отразиться на воззрениях первых христиан, в основном состоявших из диаспоры. Они по обычаю своих благочестивых предков не праздновали дня рождения. Знаменательно, что даже в III веке Ориген увещевает христиан не праздновать день рождения. Ориген ссылается при этом на праведного Иова и пророка Иеремию, которые в сознании своей греховности скорбели о дне своего рождения ( Иов.3:11 ; Иер.20:14 ). Он говорит, что хотя после того, как родился Христос, ни один христианин не может жаловаться подобно Иову, ибо у христиан дети уже в крещении получают отпущение грехов, тем не менее следует избегать суетного языческого обычая, ибо только грешники празднуют день своего рождения, а святые печалятся в этот день, так как по причине первородного греха не может быть в этот день никакой радости 1 . |
| Взирая на святую Плащаницу, можем ли мы не спросить себя: не виновны ли и мы во всем том, что произошло на священной Голгофе? И не является ли Божественный Страдалец, Которому ныне готовимся воздать наше поклонение и целование, жертвой и нашей жестокости и греховного безчувствия? Правда, нас не было там, в древней Иудее, в ветхом Иерусалиме во дни земной жизни нашего Спасителя. Мы не ходили вслед Ему в сопровождавшей Его толпе народа Израильского. Мы не были Его слушателями или очевидцами Его чудес. Мы не кричали ни «осанна Сыну Давидову», ни «распни, распни Его». Но значит ли все это, что не повинны в Его страданиях, невиновны в страшном грехе богоубийства? – Нет. Не значит. Прежде всего, по свидетельству св. пророка Исаии, «Он взял на Себя наши немощи, и понес наши болезни... Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши... Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас» ( Ис. 53:4–6 ). Следовательно, страдания Христовы неразрывно связаны с грехами каждого человека, где бы и когда бы он ни жил. И наша совесть неподкупно свидетельствует, что язвы нашего Господа суть результат и всечеловеческой греховности и личной греховности каждого из нас. Кровь Христова была ценой нашего искупления, «и ранами Его мы исцелились» ( Ис. 53:5 ). Но это еще не все. Совершая любой грех, мы должны помнить, что тем самым как бы собственной рукой заушаем нашего Спасителя и Господа, бием Его по ланитам, возлагаем на главу Его венец из терний, вновь возводим Его на крест, пригвождаем Его руки и ноги, прободаем Его сердце, глумимся над Ним вместе с первосвященниками, книжниками и фарисеями. И это не простой риторический образ, призванный возбудить в нас чувство стыда за свое недостойное поведение. Верно сказал по этому поводу один известный русский святитель: «То, что своими злыми делами мы действительно делаемся участниками богоубийства – это несомненная истина. Это не мое слово, и не гадание человеческого разума. Это прямое и сильное внушение Апостола, который говорит, что люди, вкусившие дара небесного и бывшие причастниками Духа (а кто из христиан не был причастником Духа по крайней мере в таинстве крещения?), что таковые люди, то есть, все мы, христиане, отпадая от святой и чистой жизни в бездну нечестия и развращенности, »снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему« ( Евр. 6:4–6 )». |
| Впрочем, ветхозаветное учреждение жертв служит ясным доказательством всеобщности греха только в израильском народе. Но из всеобщей греховности израильского народа, выводимой из существовавшего у него учреждения жертв, мы можем сделать заключение к греховности всего вообще человеческого рода. Если уже избранный народ, находившийся под непосредственным водительством самого Бога, весь в целом своем составе, был грешен, так что он ежегодно в десятый день седьмого месяца должен был очищаться от всех грехов своих при помощи жертв, то тем более, конечно, должна быть погружена в грех остальная часть человеческого рода, предоставленная самой себе и тем более, конечно, она должна была нуждаться в средствах для очищения своих грехов. И, действительно, все другие народы погрязли в грехе и, сознавая свое греховное состояние, старались освободиться от него так же, как и израильтяне, при помощи жертв. Кроме представленных двоякого рода свидетельств о всеобщности греха в человеческом роде, в священных книгах Ветхого Завета находятся многочисленные изречения. Содержащие в себе прямое указание на всеобщность греха в человеческом роде, на то, что все люди, без исключения, подчинены греху. Так, Соломон в своей молитве, произнесенной им при освящении храма, прямо говорит: «нет человека, который не грешил бы» ( 3Цар. 8:46 ; 2Пар. 6:36 ). Тот же Соломон в своей книге Притчей спрашивает: «кто может сказать: я очистил мое сердце, я чист от греха моего?» ( Притч. 20:9 ). А в книге Екклесиаста он прямо утверждает: «нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» ( Еккл. 7:20 ). В книге Псалмов встречаются также изречения, ясно указывающие на всеобщность греха в человеческом роде. Так, во 2 и 3 стихах 13 псалма мы читаем: «Господь с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий, ищущий Бога. Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного». Что в этом месте говорится о всеобщности греха в человеческом роде, это видно не только из самого содержания его, но также из того, что апостол Павел в послании к Римлянам (3:9–12) приводит это место в доказательство того положения, что «как Иудеи, так и Еллины, все под грехом». |
|
|
