| Фото: freepik.com Как я поступил на бюджет со 146 баллами ЕГЭ. Истории выпускников Все выучить, не спать ночами, а потом забыть прямо на экзамене 17 июня, 2023 Все выучить, не спать ночами, а потом забыть прямо на экзамене Фото: freepik.com Миша почти не готовился и сдал три предмета на 146 баллов. Вика думала, что отлично знает биологию, но сдала всего на 43, а платить за образование родители не могли. Стас хотел стать учителем, но по обществознанию получил 48. «Правмир» поговорил с выпускниками 2022 года, которые получили низкие баллы на ЕГЭ, но все равно прошли на бюджет. «Когда увидел вариант, понял: это конец» Стас, 178 баллов, Южно-Сахалинск: — В школе я был где-то между хорошистом и троечником. В конце 9-го класса хотел стать геологом. Но вообще я думал стать много кем: дипломатом, бортпроводником, строителем, этнографом… Только в конце 11-го класса решил, что буду историком. Самый страшный предмет для меня — профильная математика. К ней я начал готовиться с конца 10-го. Не особо хорошо ее понимал, поэтому работал с репетитором. Основной упор делал на историю, но старался готовиться ко всем предметам плюс-минус одинаково: почти каждый день садился и занимался. У меня было расписание. Допустим, в понедельник хожу на математику, во вторник учу историю, в среду — географию, в четверг — снова математика, в пятницу — обществознание, в субботу и воскресенье занимаюсь русским. Я старался максимально, но этих усилий оказалось недостаточно. Еще с утра перед экзаменом по математике у меня было нехорошее предчувствие. Дальнему Востоку обычно достаются самые сложные варианты. Так и сказал другу из другого города: «Я точно завалю». Когда увидел свой вариант, понял: это конец. За день я решал с репетитором точно такие же задания, но они просто вылетели из головы. Второй номер на вероятность, задачу с монеткой, вместо пяти минут я решал двадцать, потому что не мог вспомнить, что на что делить и как вообще это делается. Мозг просто отключился. Я сделал около 15 заданий. Понимал, что все пишу на автомате — но пишу неправильно. В геометрии был вообще не уверен, потому что мне попались какие-то очень странные и страшные треугольники. Всегда решал такие задачи за 5–10 минут. А тут эти треугольники оказались самым простым… Я отпросился в туалет. Мне помог мальчик из другой школы, он за меня посчитал одно задание и объяснил, как его заполнять. |
| Петр Петрович Лазарев родился 1 апреля 1878 г. в семье межевого инженера в Москве. Окончил медицинский факультет Московского университета, который окончил 1901 г. В 1902 г. сдал экзамены на степень доктора медицины и получил должность ассистента ушной клиники медицинского факультета Московского университета. В 1903г. дополнительно сдал экстерном экзамены за весь курс физико-математического факультета, после чего работал в Московском университете, затем в физической лаборатории Университета имени Шанявского. В 1912 г. в Варшаве Лазарев защитил диссертацию на степень доктора физики и возглавил лабораторию. Затем в 1916 г. Петр Петрович был избран профессором физики Петроградского университета и в 1917 г. – избран академиком Российской академии наук на кафедру физики. С 1917 г. Лазарев заведует физической лабораторией Высшей школы военной маскировки Красной Армии. Здесь под его руководством проводится ряд исследований, касающихся деятельности органов чувств в военных условиях, изучаются спектры отражения ряда цветных объектов и даётся научное основание для выбора защитных цветов. В 1918 г. П.П.Лазарев организовал и руководил крупномасштабным геофизическим проектом по исследованию Курской магнитной аномалии. В том же году он организовал издание журналов «Архив физических наук» и «Успехи физических наук». В 1919-1931 гг. Лазарев возглавлял организованный по его инициативе Институт физики и биофизики Наркомздрава. Лазарев разработал ионную теорию возбуждения, исследовал процесс адаптации физиологической, преимущественно органов зрения, а также слуха, вкуса и обоняния, вывел единый закон раздражения, разрабатывал проблему приложимости законов термодинамики к биологическим процессам. В январе 1929 г. Лазарев вызвал неудовольствие представителей советской власти, выступив против перебаллотировки коммунистов, проваленных на выборах в действительные члены АН СССР . Особое внимание ГПУ вызывала его колоссальная переписка с зарубежными учеными. В итоге Лазарев был арестован в Москве в марте 1931 г. Он был снят с директорских должностей и лишён кафедры в МЭМИ. Институт физики и биофизики был передан в ведение ВСНХ и превращен в химический «Институт спецзаданий». Все научные сотрудники института Лазарева были уволены, все богатейшее научное оборудование исчезло. В сентябре 1931г. его выпустили из тюрьмы и отправили в ссылку в Свердловск. Видимо, сыграли свою роль ходатайства ряда академиков. Лазарев вернулся в столицу в конце февраля 1932 г., но опальным он оставался до конца жизни. С 1934 г. П.П.Лазарев заведует отделом биофизики во Всесоюзном институте экспериментальной медицины в Москве. В 1940 г. избирается вице-президентом Московского общества испытателей природы. В годы Великой Отечественной войны биофизическая лаборатория Академии наук СССР, руководимая Лазаревым, была эвакуирована из Москвы в Алма-Ату. Здесь в 1942 г. П.П.Лазарев скончался от тяжёлой болезни. Тело его было позже перевезено в Москву и погребено на Новодевичьем кладбище. |
| Я был вызван в числе первых и ответил, как следует, после чего совершенно успокоился и сидел до конца экзамена довольно благодушно. Были даны также ревизором – не помню только прежде или после устного экзамена – всем ученикам риторики, т.е. и первого и второго отделения, две темы для сочинений, одна на русском, другая на латинском языках, которые мы должны были написать в классе на русском и на латинском языках. Тем у нас дело и кончилось. Что было в других классах, мне не известно. Экзамены ревизорские в семинарии шли больше недели; по окончании их составлены были новые списки учеников во всех классах. Тогда Феодор Александрович был еще во фраке и довольно неуклюж, а когда мы поступали в Академию, он был уже в рясе и протоиереем, потому неуклюжесть его была менее приметна; но он был очень близорук и говорил как-то странно. Все это, однако ж, не умаляло его достоинства в глазах наших, а напротив, кажется, возвышало. На первой лекции говорил он о том, «что такое философия и как она началась». При этом он приводил мнения разных философов и критически разбирал их. Говорил он медленно и внятно, но нельзя сказать, чтобы очень ясно; так, по крайней мере, мне казалось. Видно было, что он сам хорошо знает о чем говорит, но недостаточно, по моему мнению, развивает свои мысли; оттого кое-что для меня, вероятно, и для других, казалось недосказанным и оставалось не вполне понятным. Многие записывали за ним, и я попробовал было, но скоро бросил, потому что и записывать не успевал, и слушать хорошо при этом не мог. Когда, по окончании лекции, вышедши из класса, стал я припоминать слышанное, оказалось, что в памяти моей очень немного осталось. На следующей лекции опять продолжал он говорить о том же, и на следующих затем еще двух либо трех лекциях все говорил о том же; все это было только «введение в философию», которое он кончил полным и всесторонним определением философии, как науки. Прослушав все эти лекции, я пришел к тому заключению, что Голубинский философ истинный, но лекции его будут, кажется, скучноваты, что и оправдалось вскоре. |
| Вот как объясняется существование Вселенной для всякого христианина. Космос не имеет другого смысла существовать, иначе как быть обиталищем для человека, а человек пребывает на этой земле и может быть счастлив не иначе, как в ожидании Сретения Господа, которого жаждет всякий христианин как несказанно великого утешения и блаженства. Братия христиане, в этой земной жизни мы находимся только на время ученичества, которое проходим для стяжания будущей жизни, к которой мы все идем вольно или невольно. Здешняя жизнь – это время обучения в школе, когда мы готовимся к великому экзамену, который нам придется сдавать, когда встретим Господа во Второе Его пришествие. Тогда откроется, были ли мы прилежными учениками в школе тутошней жизни или же лодырями и непослушными, за что по праву удостоимся всякого презрения и наказания. Наша земная жизнь – это цепь проверок, испытаний, в ходе которых проясняется наша душа. Глядя на то, живет ли христианин истинами своей веры здесь, на земле, можно заключить, посвящает ли он себя жизни, блаженной вовеки, или мучениям, не имеющим конца. Жизнь по ту сторону могилы дается на основании того, как ты ценил эту земную жизнь. Вот почему от нас требуется со всей святостью готовиться к тому, чтобы встретить Бога в Его Второе пришествие, когда Он воздаст каждому по делам его. Эту веру в то, что жизнь не кончается со смертью, и надежду на то, что в будущей жизни произойдет справедливое воздаяние каждому по делам, невозможно вырвать из наших сердец никакими экономическими планами и даже силой. Однако тяжелее обстоит дело с тем, как мы готовим себя в этой школе жизни. Кто нас готовит к экзамену на жизнь вечную? Кто наш педагог? Ведь если мы живем сами по себе, не только речи быть не может о восхождении к блаженству, но и, хуже того, мы движемся в противоположную сторону – к своему падению, опущению до зоолатрии (обоготворения животных) или, самое «высокое», к обожествлению своих страстей. Если мы живем сами по себе, мы движемся к своему падению Братия, Педагогом нашей жизни является Христос: Бог не только создал нас и воздает нам жизнью вечной, но Он же нас путеводит, чтобы мы достигли жизни вечной. В христианстве нам дано учение святое, богооткровенное, которое нас спасает. Бог для нас – не автор каких-нибудь геометрических истин: Он вкладывает в сердце человека закон жизни, который, если следовать ему, принесет нам в награду блаженство вечное. |
| Формулировки тем могли содержать русские поговорки или ставить вопросы исторического или этического характера. Экзамен по математике тоже длился пять часов, в нём было четыре задачи: уровень их сложности варьировался от подготовки учеников в конкретном регионе. Вот пример задачи по алгебре, которую должны были решить гимназисты-выпускники в Петербургском образовательном округе: «Разность двух дробей равна сумме 10 членов арифметической прогрессии, в которой 1й член равен 200, 10й член равен 0,015, а знаменатели этих дробей равны корням уравнения x2 — 7x + 10=0. Найти эти дроби». На экзаменах по древним языкам нужно было переводить тексты, знать грамматику и синтаксис, понимать «философские сочинения Цицерона, сочинений „Метаморфоз“ Овидия, „Энеиды“ Вергилия, од, сатир или посланий Горация». Требования к экзаменам по Закону Божьему и истории были довольно размытыми. Большой упор в проверке знаний по истории уделялся понимаю истории Древней Греции, Древнего Рима и Российской истории. По большому счёту, эта система оценки знаний дожила до самого конца Российской империи без критичных изменений. В 1899 году министр народного просвещения Николай Боголепов провёл небольшую реформу в гимназиях: отменил переводные экзамены, сделал изучение древнегреческого языка необязательным (как и экзамен по нему) и немного изменил учебные планы, увеличив время на изучение точных и естественных наук. Но на само проведение экзаменов эти перемены почти не повлияли. После революции: отмена и возвращение выпускных экзаменов и трёхступенчатая система поступления Революция 1917 года принесла в страну множество перемен. Не осталась в стороне и образовательная система: всю систему школьного образования предыдущего периода отменили и заменили Единой трудовой школой — декрет о её создании вышел в 1918 году. В этом документе было прямо указано, что «все экзамены — вступительные, переходные и выпускные — отменяются». Декрет создавал две ступени Единой трудовой школы — сначала на пять лет, потом ещё на четыре года. Экзамен по арифметике и русскому языку в телеграфно-телефонном дивизионе, сентябрь 1920 года/Фото: РИА Новости (Виктор Булла) |
| Школьные страхи очень различны по проявлениям, но тоже являются плодом школьной психологии. Иногда репутация учителя создает страх, иногда школьные страхи имеют в основе своеобразные суеверия. Например, всем известны экзаменационные суеверия и страхи. Все это показывает особую школьную уязвимость детской души. Школьные мифыявляются особым видом школьного воображения. «Экзаменационные рассказы» и другие мифические циклы служат материалом для образования школьной традиции. Мифы создаются не только на почве страха. Особой принадлежностью школы является хвастовство, желание казаться взрослыми. На этой почве развивается цинизм и отсутствие сдержек — является вкус сказать «все до конца». В этом корни явления «школьного сквернословия». Надо сказать, что в большинстве случаев это проходит, не задевая глубоко души. В области высших чувств также появляется напускной цинизм, за которым прячется чистое чувство. Это касается в большей степени школ для мальчиков, чем школ для девочек, хотя и в последних происходит деформация детской психологии. Ученик — это особая психологическая категория, форма, часто не позволяющая дойти до внутренней души ребенка. Невозможность преодолеть эту стену, стоящую между учителем и учеником, остается всегда. Эти категории очень неподвижны. Они сидят в психологии ученика так крепко, что разорвать их очень трудно. ПСИХОЛОГИЯ УЧИТЕЛЯ Психология учителя - это тоже «форма», иногда еще более тяжелая для ее носителя, чем форма ученика. Надо сказать, что роль учителя одна из самых неблагодарных и тяжелых. Результаты работы священника и врача могут проявиться непосредственно и поэтому могут породить чувство благодарности и социальной нужности. Все, что делает учитель, дает плод не скоро. Редко у кого из детей — на этом же основании — может пробудиться чувство благодарности к своей, например, няне. Мы уверены, что педагог, как и няня, должен непрестанно с нами возиться, и эта уверенность часто создает почву для добродушной насмешки над педагогами. Поэтому нет ничего неблагодарнее и вместе с тем внутренне-почетнее роли учителя. «Мне время тлеть — тебе цвести» — это может служить идеальным лозунгом в отношении к детям. Ребенок для того и подготавливается учителем, чтобы выйти из-под его руководства. Ребенок постепенно уходит от учителя, и их близость все время уменьшается. В детской душе для педагога нет постоянного места. Педагог должен стремиться к тому, чтобы обходились без него. Педагог все время думает не о себе, а о ребенке. Педагог все время только отдает, но никогда не получает. Педагог должен идти жертвенным путем, и его мало ценят не только дети, но и взрослые: учителя всегда и везде находятся «в загоне». Эти внешние грани очень мало смягчаются для учителя сладостным общением с детьми. |
| И он нетерпеливо отыскивал таких, жадно их слушал, надеялся. К сегодняшнему приглашению Разумовского приложена была программа. Экзамены в новом заведении были обширные: отроки переходили с младшего курса на старший. Тому четыре дня был первый экзамен, и он на него не поехал: закон Божий, логика, география, история, немецкий язык и нравоучение не были любопытны, потому что везде одинаковы. На второй экзамен он тоже не поехал бы, будь там только латынь, французский язык, математика, физика, которых он и сам не знал. Но последним поставлен был российский язык, причем особо было отмечено, что воспитанники могут быть спрашиваемы и посетителями. Он собирался воспользоваться этим правом. На программу он уже сделал свои замечания, но, впрочем, остался ею доволен: разные роды слогов и украшения речи, а пункт последний и четвертый: чтение собственных сочинений. Он любил несмелые, спотыкливые, петушиные голоса юнцов, выкрикивающих свои сочинения. И он когда-то путался в словах и покрикивал. Поэтому, запоздав на все предыдущие, он ехал к последнему экзамену. Он решил также остаться до самого конца, в коем будут показаны опыты воспитанников в рисовании, чистописании, фехтовании и танцевании. Кондратий-кучер всегда запрягал лошадей необыкновенно долго. Хотел сребро-розовых, соловых, но всю жизнь так и не мог достать, и теперь цуг его был серый. Он еще подремал. Супруга вошла, окликнула его: – Ганюшка, Ганюшка, пора тебе ехать! Сняли с него теплый, подбитый беличьим мехом шлафор, и ему жаль стало с ним расставаться. Натянули на ноги плисовые сапоги. Надели на него сенаторский мундир и ленту; он стоял. Камердинер Кондратий напялил ему на голую голову седой взбитый парик; он покачнулся. Потом завернули его в шубу, поставили ворот, свели вниз, усадили в возок, подоткнули со всех сторон и повезли в Царское Село. 2 Сергей Львович не любил рассказывать о Варшаве. Он с семьею жил теперь по Фонтанке, там же, где и Державин. Впрочем, не совсем там: в самом конце ее, в Коломне. Как в Москве, на Немецкой улице, так и здесь, в Петербурге, везло ему на мастеровых: все кругом были мастеровые, вдовы-салопницы да беднота. Сергей Львович говорил, что поселился здесь единственно из-за воздуха и из-за сада, который в Петербурге не так-то легко достанешь. Он опустился. Виною всему было честолюбие: не стремился бы за карьерою – теперь не о чем было бы сожалеть. Растеряв приятелей, он стал теперь тщеславиться детьми. Кто мог бы ожидать: Ольга похорошела. Он повез ее на свиданье к Александру и в этом убедился. Ранее он этого не замечал, как и ее. Но Александр ей обрадовался, удивился, его товарищи – Горчаков и другие, которых он не знал, – смотрели на Ольгу тем взглядом, который он очень знал у всей этой молодежи, которым и он сам некогда посматривал. Сергей Львович тоже посмотрел на Ольгу и впервые увидел, что она похорошела. |
| Прости и помни Степана Зернова». Эти пожелания были написаны в 1844 году, в то же лето Зернов блестяще окончил академию. В истории Московской академии нельзя не отметить одного поразительного явления: в продолжение полувекового периода в ней царило единство духа и единое направление в образовании. Этим академия была обязана влиянию и руководству знаменитого митрополита Филарета (1782–1867). Он возглавлял администрацию этой духовной школы в течение 53 лет, с года ее основания и до конца своей долгой жизни. Академии он отдавал свое сердце, она была его любимым детищем. Он всегда не только присутствовал на экзаменах, но и читал все сочинения, как вступительные, так и курсовые и выпускные; и не только читал, но и делал на них замечания, относя их и к студентам и к профессорам. На экзаменах он сам задавал вопросы, на которые часто затруднялись давать ответы садки преподаватели. В таких случаях митрополит прочитывал целую лекцию, разрешая трудные богословские вопросы. Митрополит, столь внимательно следивший за всем, что происходило в дорогой ему академии, вскоре заметил талантливого и трудолюбивого студента Зернова. По окончании выпускных экзаменов Филарет вызвал его к себе и предложил ему пост преподавателя при Академии для подготовки к профессорскому званию. После двух лет преподавания, Степан Иванович решил жениться, принять священство и отдать себя приходской работе. Митрополит дал на это свое благословение, тем более что ему в это время нужен был умный и энергичный священник-академик для трудного прихода в Замоскворечье, при церкви Николы в Студенцах, на Таганке. Замоскворечье было тогда заселено зажиточным, но мало культурным, так называемым «серым» купечеством. Многие из них были старообрядцы, которые, вследствие репрессивных мер, принимаемых против них императором Николаем I, были очень объединены между собою и пользовались каждым случаем для возбуждения среди населения волнений. Вспыхнувшая в 1848 году в Москве холерная эпидемия создавала благоприятную почву для брожения в населении, особенно в замоскворецком районе. |
| Случается и наоборот: на два-на три ответить не мог, опять, случайно, спросили его, — и пропал. Поэтому приёмные экзамены должны быть самые снисходительные, потому что случайность здесь — дело обыкновенное. В наше время списки ученикам составлялись не по алфавиту, а по успехам, и ученики делились на три разряда. На выпускной экзамен, по догматическому богословию, приехал к нам преосвященный Афанасий (Дроздов). Между моими товарищами был некто Ф. Танаисов. В списках по всем предметам он писался ниже средины второго разряда и, бывши певчим архиерейского хора, часто не ходил и в класс. На экзамене ему попался один вопрос, — он и начал резать, как «Отче наш». Не давши дочитать до конца, преосвященный закричал: «Ректор! чего ты смотришь?» Ректор встрепенулся и смотрит: что такое? «Я спрашиваю тебя: чего ты смотришь? Смотри, как отвечает Танаисов, а между тем он записан во второй разряд. Ты должен знать, что Танаисов несёт двойные труды, он и учится хорошо, и у меня в певчих. А тебе всё равно, ты и не видишь этого!» И, не давши Танаисову дочитать , своей рукой записал его в первый разряд. Но, на самом-то деле, Танаисов почти только и знал то, что спросили его, и знал-то взубрячку, без толку. В наших духовных училищах, на переводных экзаменах, тоже строгость страшная: из 40 человек 1го класса едва доползает до последнего один какой-нибудь десяток, а то и того меньше. Можно было бы предполагать, что эти лучшие ученики в семинарию поступят все; но, однако же, при переходе в семинарию, им даётся такой экзамен, что человек из 40 явившихся, училищ из 5–6ти, принимается человек 6–7, только. И не подумайте, что принимаются лучшие. Ничуть не бывало: семинарии не имеют доверия к училищным свидетельствам и, благодаря случайным ответам, часто принимаются худшие. Это известно нам положительно. Нам известны некоторые семинарии, где на приёмных экзаменах, поступают с учениками, просто, бесчеловечно: мальчикам не оказывают ни малейшего чувства сострадания; для господ преподавателей-экзаменаторов мальчики — это не люди, а стадо баранов. |
| Отец Анатолий тоже был нашим прихожанином. Он стал ходить в церковь, как раз когда у нас отец Иоанн служил. Сильный импульс дал ему отец Иоанн. Насколько я помню, Анатолий был вторым штурманом на речном флоте. Это предел карьеры для беспартийного, потому что первый штурман - это парторг. Если ты не член партии, то первым штурманом не будешь, а капитаном тем более. А вот он до второго штурмана дослужился. Он был верующим человеком, да у них в деревне церкви не было. Но он женился на касимовской девушке, Зое, которая стала водить его в храм. Потом он мне рассказывал: " Я стоял в церкви, и народ мне по плечо... высокий я. Мне казалось, что все на меня смотрят. Я ничего не понимал в службе, и у меня задача была - выстоять. Но когда я приходил домой, то у меня была такая радость на душе... Вот теперь я священник, окончил семинарию, я разбираюсь в службе и радостно служу. Но той радости, которую имел тогда, уже не ощущаю " . Призывающая благодать, знаете ли, тогда была. Анатолий решил стать священником, поступить в семинарию. В детстве он облокотился о горячую печку и повредил левую руку, поэтому получил белый билет. Он рассчитался во флоте речном и подал заявление в Московскую духовную семинарию. И вот, когда нужно было ехать на экзамены, ему пришла повестка из военкомата. В военкомате его продержали ровно столько, сколько продолжались экзамены, и отпустили с белым же билетом. Он поехал в семинарию. Там говорят: " Нельзя уже, всё - кончились экзамены " . Он приехал, без работы... А у нас тогда не было водяного отопления. Надо сказать, отец Иоанн (Крестьянкин) как-то умел воздействовать на нашу старосту. Раньше она очень жестоко к нам относилась. А при отце Иоанне совершенно изменилась. И правда, за ним ведь шла слава, что батюшка " провидущий " . Они его немножко побаивались - и матушка Иннокентия, алтарница, и староста Клавдия Ивановна. И вот при отце Иоанне стали делать водяное отопление, но до конца не довели. Как только отец Иоанн уехал, старосту эту исполкомовцы сняли, и у нас в тот год четыре старосты сменились - так обозлились местные власти на служение у нас отца Иоанна. |
|
|
