| 1253 Lietzmann. Apollinaris von Laodicea und seine Schule. Texte und Untersuchungen 1. Tübingen, 1904. Fragm. 3–8. SS. 204–206. Ср. Спиридонов Д. К полемике Диодора Тарсского с Аполлинарием Лаодикийским. – Хр. Чт. 1910 I, 2. 1255 Dissertatio I de haeresi et libr. Nest. PL XLVIII, col. 1146. Ср. Voisin L’apollinarisme. Étude histor. littéraire et dogmatique. Paris. 1901. 119 p. 1258 Leont. Byz. Contra Nest. et Eutych. III. PG LXXXVI. 1, col. 1388. Mar. Merc. (Garnerius) PL XLVIII, col. 1146. Fabricius. Biblioth. Graeca. Cit. ed. IX, 278. Allatius L. Diatriba de Theodoris, num. LXVI. Mai A. Biblioth. nova Patr. VI, 137 p. 1260 Mansi IX, 230; ДВС 3 V, 59–62fr. Mansi 230 ДВС 3 V, 59=PG XXXIII, col. 1559–1560 В; 2–3 fr. Mansi 231 ДВС 3 V, 60=PG XXXIII, col. 1559–1560 С; 4 fr. Mansi 232 ДВС 3 V, 60–61=PG XXXIII, col. 1561–1562 A-B.; 5 fr. Mansi 234 ДВС 3 V, 61=PG., col. 1559–1560 Сн. Lagarde Analecta Syriaca 99, 100, 98, 96 pp. 1265 „Пусть никто не предаётся пустым вопрошаниям, – говорит Диодор, – и не даёт ответа в простоте, но укорит суетность ума” – Lagarde. 95 р. 1266 Lagarde, 92 р. Ibidem: „разве следует верить тем, разум которых ослабел и которые ослепили зрение своего разумения?”. 1277 „Если достойные удивления чудеса при Моисее, Иисусе Навине, Езекии сделаны были ради народа иудейского, то не тем ли более они должны быть во время распятия, когда страдал храм Бога Слова?” Ibidem. 1287 Lagarde. 95 p. Приведённый фрагмент может удостоверять, вместе, и упомянутую нами учёно-богословскую связь Диодора с омиусианством. Он сохраняет возвышенно-идеалистические формулы христологии последнего (см. выше, абзац сноски и далее). 1288 Такое утверждение не может быть странным для IV века, ибо в это время можно указать св. отцов, которые не только давали все основания к такой формулировке христологических воззрений, но в своей системе имели даже и самые эти термины – таков св. Амфилохий Икотеский: να υ ν δο φσεων, φημι, σογχτως, τρπτως, διαιρτως (Fr. 15. PG XXXIX, col 113; ср. fr. 19. Ibid. col. 117). |
| П.- аскета, строгого поборника чистоты католич. веры, требовавшего от клира высоконравственного поведения и дисциплины, весьма компрометировало поведение его племянников - кард. К. Караффы, бывш. итал. кондотьера (главы наемных войск), и Дж. Караффы, герцога Палиано (его подозревали в убийстве жены). Возводя К. Караффу в кардинальское достоинство, П. отпустил ему грехи, среди которых назывались участие в грабежах и убийства. В 1556 г., перед началом войны с Испанией, кард. К. Караффа как папский легат участвовал в переговорах с франц. кор. Генрихом II (1547-1559) и в качестве одного из условий соглашения добивался передачи семье Караффа Сиены, находившейся под властью французов и к тому времени осажденной испан. войсками. Кардинал вел неподобающий церковнослужителю образ жизни: увлекался охотой, азартными играми. В 1559 г. П. отстранил его от всех должностей и изгнал его и др. своих родственников из Рима (кроме 19-летнего кард. Альфонсо Караффы (1540-1565), племянника К. Караффы; П. планировал назначить его новым кардиналом-непотом, но не успел). После смерти понтифика К. Караффа принимал участие в конклаве. В 1560 г. по распоряжению нового папы Пия IV (1559-1565) К. Караффу вместе с братом и нек-рыми др. родственниками заключили в тюрьму: кардинала обвинили в ряде преступлений, в т. ч. в убийствах и в ереси, и приговорили к смерти; он был удушен палачом в замке Св. ангела в Риме. За убийство жены был казнен и его брат Джованни. Однако в 1566 г. по распоряжению папы Римского Пия V (1566-1572; до избрания на Папский престол он был членом Конгрегации инквизиции) дело семьи Караффа было пересмотрено: К. Караффу посмертно реабилитировали, членам семьи вернули титулы и владения. П. был похоронен в базилике св. Петра; в 1566 г. по распоряжению папы Пия V его останки были перенесены в рим. ц. Санта-Мария-сопра-Минерва. Чрезмерная суровость правления П. стала причиной начавшегося после его смерти мятежа в Риме. Восставшие римляне захватили дворец инквизиции, выпустили из тюрьмы заключенных, а сам дворец сожгли. Статую П., стоявшую на Капитолии, скинули за землю и протащили по городским улицам. |
| Приставу посланников короля датского и магистра прусского 13 января 1559 г. царем велено было написать, «чтобы он с немцы приехал к Москве на площадь в избу к диаку Ивану Михаилову в четверг января 13 на другом часу дни, а на подворье бы с немцы не заезжал нигде». Посланник датский был в «избе у дьяка Ивана Михайлова и грамоты королевых послов дал дьяку Ивану Михаилову». Висковатый велел перевести грамоты и отнес их царю. На другой день царь велел посланнику «быти (на отпуске) в избе у дьяка Ивана Михайлова» и он действительно тогда был «в избе». 4 сентября 1559 г. ногайский посол на другой день был в дьячьей избе у дьяка у Ивана у Михаитова и грамоту Исмаилеву (привезен ную послом) взял у него дьяк Иван Михаилов. 7 декабря 1559 г. царем велено было литовскому посланнику «быть в городе в Иванове избе Михайлова», причем «тутож в избе» должны были находиться окольничий Адашев и казначей Ф. И. Сукин. 25 января 1560 г. литовский посланник был у окольничего Адашева, который «сидел в избе у дьяка Ивана Михайлова». 11 августа того же 1560 г. «в городе в дьячьей избе у дьяка» И. М. Висковатого был другой литовский посланник. 31 Хранится среди Польских дел Моск. Гл. Архива Мин. Иностр. Дел. На время составления указывает последняя ее запись, относящаяся к 1565 г. (о смерти митроп. Макария и поставлении на его место Афанасия). Полный текст ее напечатан мною в Чтениях Имп. Общества истории и древностей Российских за 1902 г., кн. стр. 9–12 (Смеси). 32 При назначении 22 января 1549 г. в боярскую комиссию для ведения переговоров с литовскими послами царь Иван IV велел Висковатого «сказати дьяком» и действительно в записях, относящихся к этому посольству, он именуется дьяком (Сборник Императ. Русского Исторического Общества, т: 59, стр. 289, 270, 298; 22 января, 8 февраля). При приемах других послов он именуется: 2 и 17 января – подъячим (ногайских послов); 1 апреля (турецких), 17 июня, 20 июля, 16 октября 1549 г. (ногайских) – дьяком. В Разрядной книге под 23 января 1549 г. он называется уже дьяком. Чтения Императ. Общества Истории и Древностей Российских, 1902 г., кн. стр. 138. Читать далее Источник: О Посольском приказе/С. А. Белокуров. - Москва : Имп. О-во истории и древностей российских при Московском ун-те, 1906. - 170 с. : ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| В 1613 г…. Г. Mason, капеллан Аббота, архиепископа кантербурийского, издал книгу под заглавием: «О посвящении епископов в английской церкви, их преемстве, юрисдикции и пр.», где он, между прочим, так говорит: «я оправдаю их от поношений, взводимых на них Беллармином, Сандерсом, Эвдемоном, Бристовым, Гардингом, Алленом, Стаплетоном, Парсониом, Келлисоном, Беканом и другими романистами». Самое заглавие книги говорит уже, что вопрос об «Anglicanae Ordinationes» был еще в самом начале предметом препирательств и сомнений. В этой книге говорится, что Матфей Паркер был посвящен 17 декабря 1559 г., посвящен в Ламбете, и именно Вильгельмом Барловым, при соучастии Скори, Ковердаля и Годжкинса. На поле – ссылка делается на ламбетский реэстр. И это есть первая публичная ссылка на реестр Паркера, – первый случай, где положительно утверждается, что Паркер был посвящен Барловым и пр. в Ламбете. С тех пор стали являться и другие документы, более древние: но критика находить их «antedated» или «interpolated»; во всяком случае верно то, что publiciter они не были известны до появления книги г. Мáсона. Критики указывают еще на следующее обстоятельство, – в ламбетском реестре значатся следующие слова: «архиепископ и прочие воротились опять в капеллу западными дверями», а в копии с этого реестра, хранящейся в «Bennet College», в Кембридже, значится так: «архиепископ и прочие воротились опять в капеллу северными дверями» 4 . Далее: в вышеозначенных, двух документах говорится, что Паркер посвящен «в воскресенье. 17–го декабря 1559 г. " , а в сочинении, под заглавием: «Documentary annals of the Reformed Church of England; being a collection of Injunctions, Declarations, Orders, Articles of Enquiry, etc., from the year 1546 to the year 1716, with notes historical and explanatory, by Edward Cardwele, D. D Principal of St. Alban " s Hale: in two vol.» на стр. 245. vol. I читаем, что он посвящен «в воскресенье, 16-го декабря 1559.» Так или иначе – по тому или другому, только этот ламбетский реэстр скрывался более пятидесяти лет, не являлся публике и не заступался за Паркера. |
| Какое впечатление произвел индекс Павла на римско-католических ученых, об этом свидетельствует письмо, которое некто Латинус Латиниус в 1559 г., вскоре после публикации индекса, писал Андрею Мазию: «Что тебе пришло в голову приготовлять к печати новые сочинения в такое время, как наше, когда все доныне явившиеся в свет книги изъяты из употребления? Я думаю, что из нас многие годы никто ничего не будет писать, кроме писем. Только что появился индекс книг, которых мы под угрозой отлучения обязываемся не иметь. Запрещено так много книг, что нам оставлены лишь немногие, в особенности из тех, которые напечатаны в Германии. Почему я советую тебе бросить перевод Демосфена и варианты Библии. Ферн уже несколько дней занят очисткой своей библиотеки, а я займусь этим завтра, чтобы у меня не нашлось ничего такого, что иметь не позволено. Как назвать это, кораблекрушением книги или книжным пожаром?» Инквизиция после издания папского индекса, насколько могли достигать ее руки, отобрала, конфисковала или пережгла, без сомнения, множество книг. Но все-таки Рейш считает риторическим преувеличением, если Наталис Комес рассказывает: «Везде сожжена такая масса книг, что если бы они были сожжены в одном месте, то вышел бы почти пожар Трои. Нет ни одной частной и общественной библиотеки, которая была бы пощажена и которая бы почти совсем не запустела. Во многих городах Италии были сожжены книги не без многочисленных жалоб народа относительно потери». По мнению Рейша, папский декрет не был нигде приведен в исполнение во всей строгости, не исключая Рима. Avviso di Roma от 14 января 1559 г. извещает: одно духовное лицо, принадлежащее к духовному ордену, обратило внимание председателя инквизиции на то, что в Испании не очень строго относятся к книгам, и рекомендовало смягчить строгости и в Риме, ввиду того, чтобы не причинить слишком больших убытков книгопродавцам и ученым через истребление книг. Председатель, однако же, отвечал: Рим дает законы Испании и всему миру, а не Испания римлянам; но другие члены инквизиции находили целесообразным предложение патера и выражали надежду, что на практике декрет будет смягчен и не все запрещенные книги будут преданы огню. Относительно Болоньи Avviso от 11 февраля 1559 г. извещает: индекс здесь приведен в исполнение. Ничего другого не позволено, кроме thesaurus linguae latinae и комментариев Долета; из сочинений Эразма ничего не позволено удержать, кроме некоторых переводов св. отцев, да и то имя переводчика изглажено из книг. |
| P. 212, 395. N 4), а под буквой L - «Книга о всех актах Адольфа Кларенбаха» (Liber de omnibus actibus Adolphi Clarenbach; см.: Ibid. P. 318, 410. N 388). В рим. Индексах запрещенных книг 1557 и 1559 гг., а также в офиц. утвержденном Тридентским Собором Индексе 1564 г. (Index Tridentinus) присутствует позиция «Адольф Кларембах» (Adolphus Clarembach), причем К. отнесен к авторам 1-го класса, т. е. к осужденным католич. Церковью еретикам, все сочинения которых запрещались по умолчанию. В рукописных комментариях составителей списка 1559 г., к-рые сохранились в архивах Ватикана (Vat. lat. 6207), дается следующий комментарий: «Адольф Кларембах написал Акты, осужденные в венецианском индексе; он был сожжен в Кёльне» (см.: Index des livres interdits. 1990. T. 8: Index de Rome (1557, 1559, 1564). P. 348. N 3). В испан. Индексе запрещенных книг 1583 г. К. приводится также как еретик 1-го класса, с пометкой «opera omnia», указывающей на запрет всех сочинений (Ibid. 1993. T. 6: Index de l " Inquisition Espagnole (1583, 1584). P. 157. N 11). Упоминание К. в различных Индексах запрещенных книг как автора неких сочинений, по мнению исследователей, свидетельствует о том, что составители списков ничего о нем не знали; все упоминания являются переносом с некоторыми изменениями позиции из венецианско-миланского списка. Однако и его составители, вероятнее всего, не читали «Актов», а заимствовали сведения о них из популярного библиографического перечня богословской лит-ры, представленного в соч. «Теологические разделы» швейцар. ученого-энциклопедиста К. Геснера (1516-1565), к-рый описывал нем. издание «Актов» 1531 г. ( Gesnerus C. Partitiones Theologicae, Pandectarum Universalium. Tiguri, 1549. Fol. 123v). Впосл. имя К. было перенесено в Индексе запрещенных книг на букву C (см., напр.: Index librorum prohibitorum... Benedicti XIV, pontificis maximi, jussu recognitus, atque editus. R., 1758. P. 56); оно оставалось в нем до его реформы при папе Льве XIII , после к-рой в новые издания Индекса перестали включать книги, запрещенные до 1600 г. |
| At ille respondit, sibi ecclesiae quietem adeo caram esse, ut quaecunque olim in medium protulit sepulta esse velit, si modo ipsum semotis arbitris ad colloquium velis admittere, aut bonae fidei viros tibi collegas adiungere, aut per literas rem totam componere. Ibid. До какой степени приверженцы реформации в малой Польше были очарованы Бландратой, можно видеть из письма Статория к Кальвину от 20-го августа 1559 года, где между прочим читаем:... cuius gliscente dies fama ecclesiae nostrae vix cunquiescunt... ibid. p. 600. Кальвин, как видно из его письма к Статорию от 19-го ноября 1559 года, был даже сильно раздражён ходатайством пред ним за Бландрату. См. Corp. ref. t 45, р. 676. 557 Лаский умер 8-го января 1560 года. От 13-го сентября того же года бывший слуга Лаского Пех послал Кальвину письмо, из которого видно, что антитринитарное движение приняло уже широкие размеры в Малой Польше г. Согр. ref. t. 46, р. 182. 558 Так, например, одновременно с Бландратой, выступил с своею ересью тионвилльский урожденец Петр Статорий, приехавший в Польшу по приглашению Лисманини и занимавший место учителя в пинчовской школе. Слыша постоянные рассуждения препирательства относительно догмата о Св. Троице, он решился сам заняться исследованием разных вопросов и пришёл к тому убеждению, что Дух Св. не есть третье божеское лице, а лишь одно из свойств Божиих, и что, таким образом. Его не следует призывать в наших молитвах. Сын Божий, по лжеучению Статория, есть простой посредник, чрез которого мы испрашиваем у Бога всё и можем испросить также и дары Св. Духа. Когда распространился слух об ереси Статория, успевшего уже найти себе и последователей, и когда на пинчовском синоде в ноябре 1559 года его обвиняли в распространении ереси, он стал отрекаться от своего учения и оправдывался самым наивным образом, что его будто бы не поняли, что он не призывание Св. Духа отвергал, а доказывал только, что не следует Св. Духа призывать прежде Бога Отца. При этом Статорий представил на синод и затем подписал своё исповедание веры. |
| января 13, 1562 г. мая 27). Пристава, назначенные для встречи послов, обязаны были теперь, проводив их на подворье, «явиться царя и великого князя дьяку Ивану Михайлову» (1555 г. январь, 1556 г. Октябрь, 1558 г. июнь). Послы о своих желаниях заявляют теперь Висковатому; так, астраханский царь Дервиш 20 января 1552 г. присылает к нему имилдеша своего; пристава посланников передают ему их просьбы (в августе и декабре 1559 г., в марте 1562 г.). Висковатый принимает посланников, – датского 14 января 1559 г., ногайских 4 сентября 1559 г., литовских в августе 1560 г. и марте 1562 г., а 5 февраля 1555 г. он один был послан «с ответом» к литовскому посланнику. При отпуске в апреле 1562 г. литовского посланника он, по приказанию царя, отдает ответную грамоту. При приемах литовских послов митрополитом Макарием, Висковатый один из дьяков присутствует (1552 г. декабря 11) даже тогда, когда у митрополита никого не было из бояр (1552 г. декабря 21, 1558 г. июня 26); его царь посылает к митрополиту предупредить о предстоящем посещении посла и с распоряжениями об его приеме (30 января 1555 г.). Висковатый один же из дьяков присутствует 22 декабря 1552 г. при приеме боярами кн. И. М. Шуйским и Данилом Романовичем Юрьевым литовского посланника. В феврале 1549 г. он проверяет изготовленный список перемирной грамоты, берет оба списка ее, а при крестоцеловании ее царем Иваном IV читает ее; к нему обращается литовский посол с просьбой дать на письме сведение о «царском постановлении» (основаниях принятия титула царя Иваном IV); ему же приказывается «справить» привезенную послами из Литвы грамоту с тою, что послы писали в Москве; он отдает 10 марта 1552 г. литовскому послу грамоту. Он один из всех дьяков, как уже сказано, постоянно назначается в комиссии Боярской Думы для ведения переговоров с послами. Ближайшее участие в делах внешней политики Московского государства Висковатый стал принимать несколько ранее апреля 1549 года, когда он впервые берет от турецкого посла привезенную грамоту. Записи говорят, что он с самого начала января сего года стал назначаться в комиссии Боярской думы для ведения переговоров с иноземными послами: так, 2 января 1549 г. |
| «И только крымского избыв, и вам не на ком пасти, пасти вам на нас», — сказал однажды один из литовских дипломатов своим русским собеседникам. Напротив, готовясь со своей стороны вмешаться в ливонские дела, рада Великого княжества Литовского старалась заключить союз с Крымом, направленный против России. В этом русское правительство могло убедиться осенью 1559 года, когда Данила Адашев доставил в Москву захваченные на днепровском перевозе литовские грамоты в Крым. В них говорилось, что король посылает в Крым «большого посла с добрым делом о дружбе и братстве» и обещает хану каждый год присылать высокие «поминки», чтобы тот «с недруга нашего с московского князя саблю свою завсе не сносил». Тем самым Данила Адашев невольно нанес удар своему брату, так как доставленные им грамоты ясно показывали нереальность расчетов царского министра иностранных дел. Власти Ордена, таким образом, вовсе не находились в безвыходной ситуации: будучи не в состоянии дать отпор русским войскам и одновременно не желая подчиняться верховной власти Ивана IV, они приняли решение отдаться под защиту Сигизмунда II. Для этой цели и было использовано предоставленное им перемирие. 31 августа 1559 года в Вильно было заключено соглашение о переходе Ордена «под протекцию» великого князя Литовского. После этого власти Ордена стали чувствовать себя столь уверенно, что, наняв отряды наемников — «заморских немец», открыли в октябре 1559 года военные действия в Прибалтике, не дожидаясь окончания предоставленного им перемирия. Положение стало тем более сложным, что когда царь захотел послать войска на помощь своим, то «по грехом пришла груда великая и безпута» и войска не могли пройти в Прибалтику. Как представляется, именно в этой сложной ситуации начались острые разногласия в русских правящих кругах. Их характер лишь отчасти можно установить по отрывочным свидетельствам наших источников. Позднее в Первом послании Курбскому царь с раздражением обвинил Сильвестра и Адашева в том, что во время войны в Ливонии они добивались от него «еже бы не ходити бранию». |
| [дат. Christian, Christiern] (12.08.1503, замок Готторп, ныне в черте г. Шлезвиг, Германия - 1.01.1559, Коллинг, совр. Дания), кор. Дании (1534/36 - 1 янв. 1559) и Норвегии (1 апр. 1537 - 1 янв. 1559), религ. реформатор, утвердивший лютеранство в качестве гос. религии в Дании. К. был старшим сыном Фредерика Гольштейнского (1471-1533) и Анны Бранденбургской (1487-1514). В 1514 г. мать К. умерла и Фредерик I женился на Софии Померанской (1498-1568), к-рая родила ему 6 детей. Образованием принца К. занимались протестанты Вольфганг фон Утенхоф и Йоханн Ранцау. Они привили К. интерес к идеям Реформации и заинтересовали его взглядами Мартина Лютера (1483-1546). Путешествуя по Германии в 1521-1523 гг., принц присутствовал на Вормсском синоде (1521), где увидел Лютера и услышал его выступление. Впосл. К. поддерживал переписку с Лютером и оказывал финансовую поддержку семье Лютера после его смерти. 20 янв. 1523 г. отец К. принял предложение дат. дворян и стал королем Фредериком I (1523-1533). В 1525 г. принц К. заключил брак с Доротеей Саксон-Лауэнбургской (1511-1571); в 1526 г. он был назначен штатгальтером герц-ства Шлезвиг, а в 1529 г.- вице-королем Норвегии. К. провел в Шлезвиге церковную реформу и объявил лютеранство новой официальной религией. После смерти Фредерика I католический государственный совет отклонил кандидатуру К. на престол, отдав предпочтение его 12-летнему брату Хансу, воспитанному в католич. вере и в отличие от К. родившемуся в Дании. Дворяне разделились на 2 партии, поддерживавшие того или др. наследника. Решение вопроса отложили до Иванова дня 1534 г. Однако сторонник К. Могенс Гёйе, гофмейстер и член Королевского совета при 3 последних дат. королях, организовал в Ютландии встречу 8 членов совета, 4 епископов и представителей дворянства, для того чтобы они призвали К. на дат. трон. 4 июля 1534 г. в г. Рюе (Вост. Ютландия) К. был избран королем Дании. Он дал согласие и 19 авг. прибыл в Хорсенс, где подписал Хартию ( h å ndf æ stning), в к-рой подтверждал права разных сословий и был провозглашен королем. |
|
|
