| Dokumente zu Luthers Entwicklung: Bis 1519. Tüb., 19292; Dokumente zur Causa Lutheri, 1517-1521/Hrsg. P. Fabisch, E. Iserloh. Münster, 1988. Tl. 1: Das Gutachten des Prierias und weitere Schriften gegen Luthers Ablassthesen (1517-1518); 1991. Tl. 2: Vom Augsburger Reichstag 1518 bis zum Wormser Edikt 1521 [=DCLuth.]; Die Bekenntnisschriften der Evangelisch-Lutherischen Kirche. Gött., 201013. [=BSLK] (рус. пер.: Книга Согласия: Вероучение и учение Лютеранской Церкви/Пер. [с англ.]: К. Комаров. Duncanville, 1998). Библиогр.: Lutherbibliographie//Lutherjahrbuch. Gött., Bd. Leppin V. Luther-Literatur seit 1983//ThRu. N. F. 2000. Bd. 65. N 3. S. 350-377; N 4. S. 431-454; 2003. Bd. 68. N 3. S. 313-340. Лит.: Evers G. G. Martin Luther: Lebens- und Charakterbild von ihm selbst gezeichnet. Mainz, 1883-1891. 6 Bde; Brieger Th. Aleander und Luther 1521: Die vervollständigten Aleander-Depeschen nebst Untersuchungen über den Wormser Reichstag. Gotha, 1884; Kalkoff P. Forschungen zu Luthers römischem Prozess. R., 1905; Grisar H. Luther. Freiburg i. Br., 1911-1912. 3 Bde; Scheel O. Martin Luther: Vom Katholizismus zur Reformation. Tüb., 1921-19303. 2 Bde; Hamel A. Der junge Luther und Augustin: Ihre Beziehungen in der Rechtfertigungslehre nach Luthers ersten Vorlesungen 1509-1518 untersucht. Gütersloh, 1934-1935. 2 Bde; Althaus P. Die Theologie Martin Luthers. Gütersloh, 1962 (англ. пер.: The Theology of Martin Luther. Phil., 1966); Fausel H. D. Martin Luther: Leben und Werk. Münch.; Hamburg, 1966. 2 Bde (рус. пер.: Фаусель Г. Мартин Лютер: Жизнь и дело. Х., 1995. 2 т.); McSorley H. J. Luther: Right or Wrong?: An Ecumenical-Theological Study of Luther " s Major Work, «The Bondage of the Will». N. Y., 1969; Borth W. Die Luthersache (Causa Lutheri) 1517-1524: Die Anfänge der Reformation als Frage von Politik und Recht. Lübeck, 1970; Lutherprozess und Lutherbann: Vorgeschichte, Ergebnis, Nachwirkung/Hrsg. R. Bäumer. Münster, 1972; Oberman H. A. Werden und Wertung der Reformation: Vom Wegestreit zum Glaubenskampf. |
| В XX веке значительно изменилась география Константинопольского Патриархата , который на протяжении нескольких веков был ограничен пределами Османской империи. Мощным ударом по Константинопольскому Патриархату стала «малоазийская катастрофа» 1922 года, когда греческие войска потерпели поражение в войне против Турции и турки вырезали часть двухмиллионного греческого населения Малой Азии. В последующие годы бегство греков из Турции продолжалось, и к началу 1990-х годов греческое население Стамбула составляло не более 3 тысяч человек. Часть беженцев из Малой Азии обосновалась в Греции, однако другая часть осела в различных странах Европы, а также в Америке и Австралии. Сформировалась крупная греческая диаспора, которая признает своим духовным лидером Константинопольского патриарха. В соответствии с многовековой традицией в юрисдикцию Константинопольского Патриархата входят все монастыри Афона, в том числе русский, сербский и болгарский. Древний Александрийский Патриархат , переживший девять веков арабского владычества (640–1517) и почти три века османского владычества (1517–1798), к началу XX века насчитывал около 100 тысяч верующих греческого, арабского и сирийского происхождения. После того как в 1926 году бывший патриарх Константинопольский Мелетий (Метаксакис) стал патриархом Александрийским, Патриархат развернул обширную миссионерскую деятельность среди коренного африканского населения. В результате этой деятельности, продолжающейся по сей день, число верующих Александрийского Патриархата к концу XX века превысило 1 миллион и продолжает расти. В Египте Александрийский Патриархат сосуществует с намного превышающей его по численности Коптской Церковью. Паства Патриархата многонациональна: помимо греков, арабов и сирийцев она включает в себя представителей коренного населения африканских стран. Антиохийский Патриархат , переживший владычество арабов, турок-сельджуков, мамлюков и на протяжении четырех столетий (1516–1918) входивший в Османскую империю, к началу XX века включал около 350 тысяч верующих на территории Сирии и Ливана. По Лозаннскому договору 1923 года часть территории, входившей в юрисдикцию Антиохийского Патриархата, оказалась в составе Турции, и православных арабов вместе с греками депортировали с этих территорий. В результате массовой миграции в Европе, Америке и Австралии сложилась значительная по численности арабская православная диаспора, входящая в юрисдикцию Антиохийского Патриархата. К концу XX века паства Антиохийского Патриархата оставляла около 500 тысяч человек на территории Сирии и около 300 тысяч в Ливане, однако это лишь около половины общей численности верующих Патриархата, разбросанных по всему миру. |
| У " отца отцов " дети лишены были — и это очень нередко — не только телесной, но и самой скромной духовной пищи. Вообще все упомянутые патриархи ни в каком отношении не обретались в благоприятном состоянии, для них подлинно наступило " неблагополучное время, " как выражается Досифей. До 1517 г. Египет, Сирия и Палестина находились под владычеством арабов-мамелюков. И в это время жизнь православных патриархов названных стран была не сладка; а с 1517 г., когда они вошли в состав Турецкой империи, положение этих патриархатов еще более ухудшилось. В этом, впрочем, сами турки очень мало виноваты. С появлением здесь турецкого правления Константинопольский патриарх получил в указанных патриархатах такую власть, какой он не имел раньше. Объявленный, сообразно турецким законам, ответственным главой всех православных христиан империи без различия национальностей, столичный патриарх стал в начальнические отношения к прочим патриархам. Да и могло ли быть иначе? Он отвечал перед Высокой Портой за благонадежность и верноподданническую верность всех подчиненных ему христиан, а в том числе и патриархов; только через него эти последние по всем их делам могли входить в сношения с высшей государственной властью; без его разрешения патриархи не могли приехать в Константинополь и пр. Разумеется, патриарх столицы не мог не воспользоваться и не преминул воспользоваться своим выгодным положением, имея в виду престиж и интересы своего патриаршего престола. В конце концов такие отношения первого патриарха Востока к остальным привели к тому, что не столичные патриархи стали немного чем отличаться от епархиальных архиереев его собственного, Константинопольского патриархата. Начнем излагать нашу скорбную летопись трех патриархатов. — Сами наименования: Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский принадлежат патриархам этих церковных округов лишь с неполным правом. Патриарх Александрийский еще в конце X в. переселился из древней столицы Египта в новую — Каир, и здесь остается по настоящее время, а потому с большим правом мог бы именоваться Каирским. В свою очередь, Антиохийский патриарх уже давно покинул свою прежнюю резиденцию. Во второй половине XIII в. магометане отняли у крестоносцев Антиохию и вконец разорили ее: изгнали жителей, разрушили церкви, изгладив самые следы их, и рассеяли ее христиан по разным странам. После этого происшествия патриархи переселились в Дамаск, где пребывают и в теперешнее время. (Иногда они оставляли и этот город, проживая в Алеппо.) А в знаменитой некогда Антиохии очень долгое время не было ни единой православной церкви. С большим правом носил свое древнее наименование патриарх Иерусалимский, но все же не с полным правом. Дело в том, что в течение двух столетий, принадлежавших к изучаемому нами периоду, этот патриарх имел своей постоянной резиденцией не святой град, а столицу турецкого султана, так что, по выражению одного русского писателя, он был в это время как бы " не у дел, " был номинальным патриархом. |
| С кон. XIV в. в деловой письменности получает распространение скоропись, рассчитанная на существенное ускорение процесса письма. Появление скорописи связывается с применением письменности для деловых целей (дипломатических, административных, судебных, хозяйственных). Скоропись характеризуется непрерывностью движения пера при начертании букв и многочисленными сокращениями. Слав. книгопечатание кириллическим шрифтом было начато в кон. XV в. в Кракове в типографии Швайпольта Фиоля, который издал 4 книги на церковнослав. языке: Октоих (1491), Часослов (1491), Триодь постную (1492-1493), Триодь цветную (недатированную). В 1494 г. начала действовать Черногорская типография в Цетинском мон-ре, основанная Иваном Черноевичем и продолжившая работу под рук. его сына Джурджа. В этой типографии «священником мнихом Макарием от Черной Горы» были выпущены Октоих первогласник (1494), Октоих пятигласник (1494 (?)), Псалтирь с восследованием (1495), Требник (1496). Третья типография кириллического шрифта была открыта в 1508 г. повелением Раду Великого, воеводы Валахии, в г. Тырговиште. Известны 3 изданные там книги: Служебник (1508), Октоих (1510), Четвероевангелие (1512). В 1516 г. в Праге открылась слав. типография Ф. Скорины, где в 1517 г. вышла Псалтирь на церковнослав. языке. С 1517 по 1519 г. Скорина издал 23 ветхозаветные книги, переведенные им на «русский» (гибридный церковнославянский) язык,- «Библию руску». В нач. 20-х гг. XVI в. Скорина основал в Вильно 1-ю на территории Великого княжества Литовского слав. типографию, где издал «Малую подорожную книжицу» (1522) и Апостол (1525). В Сербии и Валахии в 1-й пол. XVI в. известны типографии в мон-рях Руйно, Милешевском, в Горажде, в Мркшина-Црква, в Белграде. Важную роль в распространении книжной культуры в слав. мире на протяжении XVI в. играли венецианские типографии Божидара Вуковича и его сына Виченцо. В Москве кириллическое книгопечатание возникло ок. 1553 г. в т. н. Анонимной типографии, от которой сохранилось неск. книг без выходных данных (Евангелие, Постная Триодь). Первой же авторизованной и точно датированной московской книгой стал Апостол (1564) Ивана Фёдорова. Им же после переезда в Великое княжество Литовское было подготовлено в Остроге издание 1-го полного церковнослав. библейского кодекса - Острожской Библии (1580-1581). Активное развитие кириллического книгопечатания в Речи Посполитой относится ко 2-й пол. XVI в. Важнейшие типографии были во Львове, в Вильно, Остроге, Стрятине, Заблудове. |
| Победоносная война против крымской колонии Ромейской Империи с целью по праву победителя, а не просителя принять Святое Крещение и вступить в Христианский Брак с Ромейской Царевной Анной Романовной, чудесное исцеление Великого Князя Владимира произвели неизгладимое духовное потрясение, побудившее уже всю Великокняжескую Дружину вслед за своим Государем принять Христианство. Как минимум с IX столетия Крым входил в зону ближайших геополитических интересов Руси, к тому же в Крыму тогда проживали тысячи русичей. Но с середины XIII столетия ордынский Крымский Юрт стал основной перевалочной базой для работорговли тысячами русских пленников. А с конца XV века зловещую эстафету в работорговле приняло Крымское ханство. Полная мобилизация давала Крымскому ханству до 150 тысяч воинов, в походах под предводительством хана участвовало практически всё взрослое мужское население Крыма. Для исторически образованного и национально мыслящего русского человека годы 1480, 1482, 1485-1487, 1489, 1490, 1493, 1494-1499, 1500, 1502, 1503, 1505-1517, 1519, 1521, 1524, 1527, 1531-1537, 1539, 1541, 1542, 1544, 1547, 1548, 1550-1552, 1555, 1557-1574, 1576-1578, 1580-1587, 1591-1596, 1606-1608, 1609, 1611-1616, 1619-1626, 1628, 1629, 1632-1634, 1637, 1640-1645, 1648, 1649, 1651-1665, 1667-1684, 1688, 1691-1694, 1696, 1698, 1711, 1713-1737, 1739, 1756-1763, 1769 - не просто хронологический перечень: каждым годом данного перечня в весенне-летний сезон совершался кровавый крымско-татарский набег на те или иные земли Руси и потом России, включая масштабные походы 1517, 1521, 1537, 1552, 1555, 1571, 1572 и 1591 годов, которые ставили своей целью полное уничтожение нашего государства. За 290 лет крымско-татарских набегов сотни тысяч мирных русских крестьян и горожан были захвачены в плен и проданы в рабство в страны Европы, Азии и Севера Африки. Маршал Франции герцог Антуан III де Грамон, с шестнадцати лет неоднократно воевавший в качестве наемника в разных странах, был в польско-татарской армии во время похода в 1663-1664 годов на Русские земли. Он по-французски куртуазно описал обращение крымских татар с русскими пленными: |
| В первый период правления турок-мамлюков, период могущества и процветания этой династии (1250–1390), когда у власти были султаны Бахри, гонения на христиан продолжались. Вина за различные стихийные бедствия возлагалась на христиан, в результате чего происходило массовое истребление коптов, разрушение храмов и монастырей. В 1389 г. большая группа коптов (принявших ранее мусульманство из-за страха перед преследованиями), выйдя на улицы Каира, решила продемонстрировать свое раскаяние и исповедать Христа, чего бы ей это ни стоило. Схваченные были обезглавлены. Во второй период (1390–1517), период упадка и анархии, когда страной правили султаны Бурги, находившиеся под влиянием анархически настроенных солдат, положение христиан становится еще более трагичным. Макризи, живший как раз в те годы (умер в Каире в 1442 г.) описывает мрачную картину данного периода. В 1484 г. два известных монастыря были разграблены бедуинами, а монахи изрублены. В результате в XIV–XV вв. численность коптов уменьшилась настолько, что они составляли двенадцатую часть населения страны. Однако полного упадка все же удалось избежать. Об этом мы можем судить по тому, что Египет (конец XIV и начало XV вв.) не оказался под владычеством монголов (то есть Тимура) 33 . В конце XIII в. на остатках владений турок-сельджуков возникло государство османских турок (1281–1326) во главе с турецким эмиром Османом I (1288–1326), которое затем стало могущественнейшей империей, подчинившей своей власти мусульман всего Востока. При Селиме I (1512–1520) турки вторглись в Египет (1517) и завладели всей страной, повесив последнего султана-мамлюка Туман-Бека. Они правили до прихода Наполеона. Источники данного периода освещают события весьма скудно. Однако, как и прежде, избрание патриархов и епископов утверждалось бератом Высокой Порты, а клир и миряне платили определенный налог. Несмотря на множество скорбей, выпавших на долю коптов в эти страшные годы, христианство все же не угасло. По замечанию одного римско-католического богослова, в день воздаяния на весах Божественного правосудия их честные раны, которые они понесли за Него в кровавом мраке ислама, окажутся тяжелее их богословских заблуждений 34 . |
| Иоакима I в 1530 г. (Мат-лы для истории архиепископии Синайской горы. СПб., 1909. [Ч. 2]. С. 22, 314-316. (ППС; Т. 20. Вып. 1)). Уроженцами К. были мн. христ. интеллектуалы того времени, в т. ч. Муваффак ад-Дин ибн Исхак ибн аль-Куфф, врач и историк (1-я пол. XIII в.), его сын, классик медицинской науки, Абу-ль-Фарадж ибн аль-Куфф (1233-1286), придворный врач Алам ад-Дин Тума ибн Ибрахим аш-Шаубаки († 1324) ( Nasrallah. Histoire. T. 3/2. P. 99, 108-110). Лица с фамильным прозвищем «аль-Караки», указывающим на происхождение из К., нередко встречаются в источниках XIV - нач. XVI в. среди христ. элиты Дамаска и синайского монашества. В эпоху мамлюкских султанов-бурджитов (1382-1517) К. все реже упоминается в источниках. Со 2-й пол. XV в. Мамлюкское гос-во утратило контроль над кочевыми племенами, к-рые регулярно опустошали земледельческие области Сирии и Палестины. В 1453 г. наместник К. был убит бедуинами. Гарнизон крепости неоднократно принимал участие в карательных экспедициях против кочевников. В 1506-1507 гг. в К. произошло восстание, губернатор бежал из города, присланные султаном войска с трудом восстановили порядок. После османского завоевания Ближ. Востока (1516-1517) К. был включен в состав Дамасского пашалыка. Главной задачей дамасских губернаторов в Заиорданье было обеспечение безопасности караванов мусульм. паломников. Хотя в сер. XVI в. их основной маршрут сместился на восток и проходил по пустыне, в те годы, когда время хаджа приходилось на жаркие летние месяцы, караваны снова шли по Царской дороге через К. Османские власти ставили во главе заиорданских санджаков К. и Аджлун представителей местной знати, понимая, что лишь они в состоянии поддерживать порядок в регионе. Так, один из влиятельных региональных лидеров Кансух ибн Мусаада ибн аль-Газзави управлял Заиорданьем с 1551 по 70-е гг. XVI в. В то же время османы стремились ограничить могущество местных элит и интегрировать регион в общеимперские адм. структуры. В XVI в. в Заиорданье прошло неск. переписей населения и налогооблагаемых имуществ. |
| А, ранее того, не забудем, Реформация в Европе (1517 г.), «организованная» в Германии товарищем Мартином Лютером с заинтересованными элитами германских княжеств – монолитной Германии тогда не существовало – стала в духовном смысле «Первой Европейской Революцией» с ее, в дальнейшем, «эпохой Возрождения», отразившейся в России «Серебряным веком» в начале века двадцатого. 1517 год и 1917 г. Почувствуйте разницу! Революция в России совершилась на четыре столетия позже «Первой Европейской Революции», приведшей Европу к «технологическому прогрессу» вкупе с гей-парадами, лесбиянками и гендерными личностями в европейских парламентах. И мы, по-прежнему, пользуясь «наработками» «великих европейских философов», « стоящих на плечах» Мартина Лютера : Канта, Гегеля, Фейербаха, Ницше, Шопенгауэра и иже с ними революционных философов-юристов: Робеспьера, Плеханова, Лаврова (математика), Ленина – учим нашу молодежь – под ухмылки лукавого – «любви к мудрствованию» – философии. Особливо – марксистско-ленинской философии, плоды просвещения которой закреплялись в последние двадцать лет Болонской системой образования. Историческая практика последних двух столетий Европы и России всегда и достаточно последовательно расходилась с основными положениями и выводами марксистско-ленинской философии; и, несмотря на это, образовательная практика российского государства «гармонично» сочеталась с ростом количества кандидатов, докторов наук, профессоров, членов-корреспондентов, академиков – историко-философских, политических, военных, технических и гуманитарных наук – на базе все той же марксистско-ленинской философии, фиговым листком прикрывающей носителей ее людоедской сущности; повторим: « гордость, самомнение, тщеславие, отсутствие милосердия – все это спряталось за «фиговым листком» философии». Итак, сначала «философско-религиозные кружки», затем «интеллигенция» – светоч всему миру, и, наконец, «пролетарии всех стран – соединяйтесь». Одураченное общество отодвигает в сторону богословие, Евангелие; и старается забыть Имя – Иисус Христос, Который сказал: «Без Меня не сможете делать ничего». Аминь! |
| Комплютенская Полиглотта, изданная в Испанском городе Комплют (ныне Alcala de Henares), была если не по времени своего появления в свет, то по началу предприятия, первым полным печатным изданием Нового Завета на греческом языке вместе с латинским переводом Вульгаты. Собственно Новый Завет в составе Полиглотгы, состоящей из 6-ти томов, составляет пятый том, носящий особое заглавие: Novnm Testamentum graece et latine in Academia Complutensi noviter impressnm; первые четыре тома обнимают Ветхий Завег на еврейском, халдейском, греческом и латинском языках; шестой – содержит греко-латинский словарь. Труд этого обширного издания принадлежит главным образом кардиналу Франсиско Химéнес де Сиснéрос Francisco Jiménez de Cisneros (de Cisneros) 465 , архиепископу Толедскому (1517 г.). Приготовления к изданию Нового Завета начались еще в 1502 году; кардинал де Сиснéро доставил все необходимые материальные средства для этого важного дела; им между прочими были вызваны из различных мест ученые мужи своего времени, между которыми особенно славился Иаков Лопез де-Стуника. Издание Нового Завета готово было еще в начале 1514 года, а всей Библии – в 1517 г.; обнародовано же было оно лишь в 1522 году. В предисловии к изданию издатели заявляли, что греческий новозаветный текст в издаваемой ими Полиглотте взят ими из манускриптов, присланных им Папою (тогда еще кардиналом) Львом Х-м из Ватиканской библиотеки. В справедливости этого заявления нет оснований сомневаться 466 , сомнительно в этом заявлении только то, что говорят издатели о древности и исправности бывших у них под руками списков, называя их vetustissima simul et emendatissima exemplaria, потому что текст Полиглотты нельзя на самом деле назвать, как показали позднейшие исследования, ни древнейшим, ни тем более исправнейшим, так что если Комплютенские издатели и имели действительно под руками какие-нибудь древние Ватиканские манускрипты, то они не делали из них никакого особенного приложения по отношению к исправнейшему изданию текста. Поэтому в критическом отношении Комплютенское издание особенного достоинства не имеет 467 . 46. Издания Эразма |
| Высоко оценивая как ученость К., так и его лояльность Папскому престолу, папа Лев X в февр. 1518 г. назначил его на богатую кафедру г. Палермо и предоставил ему резиденцию в Риме близ ц. Санта-Мария-ин-Виа-Лата (Hierarchia CMRA. Vol. 3. P. 268; Kalkoff. 1905. S. 114; Laurent. Quelques documents. 1934/1935. P. 135). Желая быть епископом не только по должности, но и по церковному сану, К. обратился к папе с просьбой о совершении над ним епископской хиротонии, а также о предоставлении ему паллия , на к-рый он имел право рассчитывать как архиепископ Палермо. Отказав во второй части просьбы, папа согласился на хиротонию, к-рая была совершена 1 мая 1518 г. в частном порядке в резиденции К. ( Kalkoff. 1905. S. 121). Хиротонию возглавил кардинал-протектор доминиканцев Никколо Фиески (ок. 1456-1524), архиеп. Равенны и кардинал-епископ Альбано; ему сослужили еще 2 епископа, одним из к-рых был папский церемониймейстер Парис де Грассис (ок. 1470-1528), еп. Пезаро, оставивший краткое описание церемонии в своем «Дневнике» (опубл.: Brieger Th. Aus italienischen Archiven und Bibliotheken//ZKG. 1882. Bd. 5. H. 4. S. 617-619). В неск. относящихся к кон. 1517 - нач. 1518 г. схоластических «вопросах» К. рассматривал различные аспекты епископского служения: в частности, необходимо ли возведенному в епископское достоинство монаху соблюдать ранее данные обеты. По мнению К., епископ освобождается от «законного долга» (debitum legale) и не обязан вести уставную монашескую жизнь, однако его «моральный долг» (debitum morale) состоит в исполнении по мере возможности принесенных Богу обетов ( Caietanus. Opusc. P. 119-120). В кон. 1517 г. К. написал небольшой трактат «Об индульгенциях» (De indulgentiis// Caietanus. Opusc. P. 90-97; совр. переизд.: DCLuth. S. 142-168), опубликованный вскоре с посвящением двоюродному брату и ближайшему помощнику папы Льва X кард. Джулио Медичи (впосл. папа Климент VII ). В лит-ре высказывалось предположение, что уже в это время К. стало известно о выступлениях Лютера против индульгенций и трактат был одним из первых католич. ответов Лютеру, однако это не находит подтверждения в содержании произведения. К. защищал в нем практику предоставления индульгенций от стандартных нападок ее противников без учета более тонких богословских аргументов Лютера; при этом особо подчеркивалась бессмысленность получения индульгенции без искреннего и полного покаяния. Вероятнее всего, до поездки в Германию К. ничего не знал о взглядах Лютера; вместе с тем, тщательно изучив вопрос об индульгенциях, он был готов к дискуссии с Лютером лучше мн. католич. теологов своего времени ( Marega. 1934. P. XLII). Посольство в Германию и переговоры с Лютером (1518-1519) |
|
|
