| 1477 Признать его самым первым нельзя в виду III, 7,1 Contra haereses, где делается, хотя и не особенно ясная, ссылка на какое-то другое сочинение св. отца. «Если кто, сообразно с обычаем Павла (апостола), который, как я доказал в ином месте и многими примерами (ex multis et alibi extendimus), употребляет перестановку слов...» (y Migne’я Col 864; русск. перев. С. 232). Выше этого места нигде в Contra haereses Ириней не говорит подробно о литературных приемах ап. Павла. Очевидно, их разбор был сделан им в каком-либо сочинении, написанном ранее ересеологического труда. Ср.: Harnack. Geschichte Litter, II, l.S.320. 1479 De viris illustribus. Cap. XXXV: «Floruit (Irenaeus) maxime subCommodo principe» (y Bernoulli S. 27). 1482 «Верующие, находящиеся при царском дворе (qui in regali aula sunt fideles), не пользуются ли из имущества кесаря (Caesaris) припасами и каждый из них по своей возможности не доставляет ли неимущим?» (у Mignéя Col. 1065; русск. перев. С. 399). 1483 См., напр., уже цитированный отдел 30-й гл. IV книги «Против ересей»: «Всем нам принадлежит или малое, или большое достояние, которое мы приобрели от «мамоны неправды» ( Лк. 16,9 ). Ибо откуда у нас дома, в которых живем, одежды, которыми покрываемся, сосуды, которыми пользуемся, и все прочее, необходимое для нашей ежедневной жизни, как не из того, что, будучи язычниками, приобрели по своей жадности или получили от языческих родителей, родственников, друзей, приобретших это неправдой? Не говорю, что приобретаем и теперь, когда сделались верующими. Ибо кто продает и не хочет получить прибыль от покупателя?..» (y Mignen’я Col. 1065; русск. перев. С. 398–399). 1486 Массюет (Dissert. 2 – у Mignéя Col. 222–223), а вслед за ним Гарвей (Т. I. Introductio. P. CLVIII; Т. II. Р. 110) и Циглер (S. 29, Anm.) выдвигают новое основание для определения даты появления Contra haereses, а именно: упоминание Иринеем в III, 21,1 о переводе Ветхого Завета Феодотионом (y Migne’я Col. 946; русск. перев. С. 298), каковой (перевод), по свидетельству Епифания (De mensuris et pond. |
| союзные, а не вассальные, прослеживается тем не менее целый ряд особенностей, подчеркивающих более высокий ранг хана (включая и именование его посланий Ивану III «словами») 996 . Дело в том, что и Менгли-Гирей, и Муртоза, не будучи сюзеренами великого князя, продолжали считаться правителями более высокого ранга в системе международных отношений в целом, так как признавались (как на Руси, так и у ее западных соседей) «царями», т.е. носителями более высокого титула. В содержании же писем Муртозы нет претензий на отношение к московскому князю как к вассалу. В письме Ивану хан просит отпустить Нурдовлата к нему («А нынеча... у тобя Нурдовлата царя просити... слугу своего послал есми»), пытается доказать, что воцарение последнего в Крыму будет выгодно и Москве: «Менгли-Гиреи царь тобе друг учинился, а Нурдовлат царь ведь тобе не недруг жо». В письме к Нурдовлату Муртоза, уговаривая адресата стать его союзником, пишет, что ему неприятно видеть Нурдовлата живущим «промеж неверных» (т.е. немусульман). Если бы хан Большой Орды считал себя сюзереном московского князя, было бы естественно посетовать на другое обстоятельство – что брату крымского хана приходится служить правителю, зависимому от Муртозы. Письмо Нурдовлату датируется 891 г. хиджры, который закончился в декабре 1486 г., а посольство пришло только в августе 1487 г. Очевидно ег приезд задержали военные действия (во время которых войско под командованием Нурдовлата ходило в степь). Целью основного посольства от Муртозы и Сеид-Ахмета и было, по-видимому, прекращение состояния войны между Большой Ордой и Москвой, что должно было развязать Ахматовичам руки в борьбе с Крымом. Этого результата посольство явно не достигло, так как в наказе послу в Крым от 23 октября 1487 г. предусматривался как реальный вариант развития событий поход Муртозы и Сеид-Ахмета против великого князя 997 . Не достигли цели и письма Муртозы: Иван III не допустил Шихбаглула к Нурдовлату, а копии обоих посланий переслал Менгли-Гирею 998 . В 1492 г. в Москву приходило посольство от ордынских «князей» Азики и Тевекеля с предложением, «чтобы князь велики с ордынскими цари был в братстве и въ дружбе», как с Менгли-Гиреем. |
| Первые шаги были сделаны в области градостроительного законодательства. Закрепляя создавшиеся после окончания Реконкисты и объединения И. новые условия для развития городской жизни, Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский издали ряд постановлений, призванных изменить облик испан. городов: об уменьшении высоты башен дворцов знати, о возведении зданий городского совета, о необходимости выдачи лицензий на строительство (таких, как лицензия 1505 г. для устройства новой площади в Гранаде), о верхней части зданий в Мадриде и Кадисе (строго регламентировавшее ширину балконов), о мощении улиц Медина-дель-Кампо, Севильи и Толедо. В это же время в Своды законов испан. городов (Толедо, кон. XV в., Гранада, кон. XV - нач. XVI в.) был внесен запрет на реконструкцию и строительство балконов и выступов, закрывающих улицу больше, чем на треть ее ширины; было введено и ограничение высоты этих выступов. Их должны были делать так, чтобы по улице мог проехать всадник в полном вооружении, как это ранее было закреплено в Магдебургском праве. Клуатр коллегиума Сан-Грегорио в Вальядолиде. 1488–1496 гг. Клуатр коллегиума Сан-Грегорио в Вальядолиде. 1488–1496 гг. С кон. XV в. в архитектуре И. наряду с исабелино развивается стилевая линия, использовавшая элементы архитектуры итал. Возрождения. Она была связана с заказами семейства Мендоса, и прежде всего с деятельностью кард. Педро Гонсалеса де Мендосы, стремившегося следовать рим. «моде». Он, однако, никогда не был в Италии и представление о ее искусстве и архитектуре получил из книг. Наиболее значительной постройкой, выполненной по его заказу, было здание коллегиума Санта-Крус в Вальядолиде. В 1486 г. для него начали строить здание по чертежам, утвержденным кардиналом, с использованием элементов стиля исабелино. Однако через 2 года кардинал, посетив Вальядолид, был так разочарован результатами работ, что приказал снести то, что уже было возведено, и сделать все «на античный манер» (а lo antiguo). До сих пор исследователи обсуждают вопрос о том, почему произошло столь резкое изменение вкусов прелата. |
| Прежде всего отметим, что термин «нагота духа» не принадлежит только Евагрию; он достаточно традиционен. Нагота духа – понятие традиционное 1484 В Библии и в трудах раввинов «совлечение одеяний» есть знак потери идентичности, символ безумной свободы: это верно в отношении заключенных, рабов, проституток, душевнобольных и мертвых, погребаемых нагими 1485 . В духовной литературе существуют две традиции истолкования наготы в положительном смысле. Первая видит в ней образ евангельской наготы и, следуя блаж. Иерониму 1486 , находит ее выражение в изречении nudus nudum Jesum (нагими следовать за нагим Христом); вторая, принимаемая созерцателями и мистиками, рассматривает наготу как полное очищение от всех человеческих способностей и деятельности с целью достижения мистического познания Бога и соединения с Ним. Для Григория Нисского девственность есть возвращение к изначальной наготе Адама и имеет своей целью восстановление божественного образа человека в его первобытном состоянии: Адам, «будучи нагим, лишенный всякого покрова смертной кожи, со свободным доверием (рагг- взирал на лик Божий...» 1487 . Псевдо-Дионисий видит в «наготе и босых ногах» Серафимов (ср.: Ис. 6:2 ) знак того, что эти небесные создания «свободны, очищены от всего привнесенного извне и, насколько это возможно, уподоблены Божественной простоте». Точно так же человек, «вступающий в отношения с Единым, уже не может вести расколотую жизнь» 1488 . Кроме того, необходимо совлечь с тайн их символические покровы, чтобы созерцать их «нагими и очищенными» 1489 . Сопоставление двух мистических путей Таким образом, нагота духа – это понятие, в принципе совпадающее с апофатическим усилием, описанным выше. Возражение, которое можно предъявить Евагрию, состоит в том, что отказ, на котором он настаивает, недостаточен и вместе с тем слишком радикален. Хотя он и не принимает «исхождения из ума», тем не менее он сводит ум до полностью подавленного состояния. Кроме того, что еще более важно для христианина, в его схеме трудно найти место для Христа и непонятно, как можно ввести туда любовь. Можно ли дать на это возражение удовлетворительный ответ? |
| Печатается по тексту первой публикации. Впервые опубликовано в «Сочинениях и письмах», V, стр. 382–383. 8 августа 1839 г. Погодин покинул Мариенбад, где с начала лета лечился Гоголь, и отправился в Мюнхен, где проживал в то время Шевырев. Гоголь остался в Мариенбаде и, судя по настоящему письму, только 24 августа прибыл из Мариенбада в Вену («Год в чужих краях», IV, стр. 84). Письмо от Погодина из Мюнхена неизвестно. Фиезоле, Мино (1431–1486) — итальянский скульптор. О какой работе Фиезоле идет речь — неизвестно. …посещение, которое сделало мне вдохновение. Первое упоминание о замысле драмы из истории Запорожья, над которой Гоголь работал до конца 1840 г. и которую в 1841 г. уничтожил. В последующих письмах 1839 и 1840 гг. о работе своей над этой драмой Гоголь упоминает неоднократно. В 1861 г. в журнале «Основа» (I, стр. 116–120) Кулиш впервые опубликовал фрагменты этой драмы Гоголя в статье «Заметки и наброски Н. В. Гоголя для драмы из украинской истории». Подробнее о замысле драмы из истории Запорожья см. в «Набросках драмы из украинской истории». Иноземцев, Федор Иванович (1802–1869) — известный московский доктор. В 1839 г. вместе с Гоголем проживал в Мариенбаде. Впоследствии был одним из врачей, лечивших Гоголя перед смертью. По словам современников, Иноземцев был приятелем Гоголя и искренно любил писателя. («Материалы» Шенрока, IV, стр. 858). Письмо Иноземцеву, о котором пишет Гоголь, неизвестно. 120. М. И. ГОГОЛЬ. Печатается по копии ( ЛБ). Впервые опубликовано: с пропусками — в «Сочинениях и письмах», V, стр. 383–384; полностью — в «Вестнике Европы» 1896, кн. 6, стр. 751. 121. А. В. и Е. В. ГОГОЛЬ. Печатается по подлиннику ( КИЛ). Впервые опубликовано в «Материалах» Шенрока, III, стр. 325–326. Письмо это было отправлено через М. П. Балабину вместе с письмом к ней от 5 сентября н. ст. 1839 г. 122. М. П. БАЛАБИНОЙ. Печатается по подлиннику из частного собрания проф. И. М. Саркизова-Серазини (Москва). Публикуется впервые. Не проставленный Гоголем в дате письма год определяется почтовым штемпелем: «получено 1839 Сентября… пополудни». |
| Peregrinatio in Terram Sanctam. Mainz, 1486 — гравюры Э. ван Ревейка). Однако дороговизна и технически невозможное совмещение на одном печатном стане высокого (наборный текст) и глубокого (Г. на меди) способов печати привели к преимущественному применению Г. на меди для создания станковых произведений. Совершенствование техники Г. на металле сделало возможным ее использование для репродуцирования живописных произведений; появилась особая специальность граверов-репродукционистов (итал. мастер Баччо Бальдини, 1436 (?) — 1487). В нач. XVI в. возникла новая техника гравирования по металлу — офорт, позволявшая избегать резких линий резца и создавать пластические, живые, близкие к рисунку пером изображения, обеспечивавшая технически легкую передачу длинных текстов в Г., высокую точность копирования. Самый ранний датированный оттиск был выполнен в 1513 г. Урсом Графом. Цельногравированные издания (увражи), в к-рых текст и иллюстрация гравировались на одной доске, заменили ксилографию в типографском деле. В таком виде во 2-й пол. XVI–XVIII в. выпускались библейские альбомы мн. европ. издателями (Пискатор, Мериан, К. Вайгель, Краус и др.), впосл. служившие пособиями для художников. В России начало гравирования на меди относится к рубежу XVI и XVII вв. и связано с деятельностью изографа Феодосия, создавшего неск. заставок, в орнаменте к-рых заметно копирование с гравированного образца И. ван Мекенема. В 1647 г. Московским Печатным двором была издана кн. «Учение и хитрость ратного строя», к-рую украшал титульный лист, исполненный по рис. златописца Григория Благушина, и иллюстрации, гравированные в Голландии мастером Теодором де Бри. Широкое развитие Г. на металле в России получила только в 60-х гг. XVII в. Первая ныне известная в России гравировальная мастерская была устроена на дворе иконописца Оружейной палаты Симона Уша! кова в Москве. Сделанные в ней гравюры «Семь смертных грехов» (1665), «Отечество» (1666) — первые точно датированные станковые Г. на меди в России. Прор. Исаия и мч. Христофор. Фрагмент Минеи на май. Гравер Г. П. Тепчегорский. 1772 г. (ГЛМ) |
| оказали влияние письма флорентийского ученого П. даль Поццо Тосканелли, к-рый считал, что самый короткий путь из Европы в Индию и Китай ведет не на восток, а на запад через Атлантику (оригиналы писем не сохр., их подлинность остается сомнительной). В своих расчетах К. произвольно комбинировал сведения из разных авторов (Марина Тирского, аль-Фергани) с домыслами и в результате сильно преуменьшил размеры земного шара и, напротив, преувеличил протяженность Евразии с запада на восток, так что морское пространство между западом Европы и ближайшими к ней землями на Востоке относилось у него к суше Евразии примерно как 1 к 6. Морской путь из Европы в Японию получился у К. почти в 4 раза короче, чем в действительности. К. планировал пересечь Атлантику на параллели Канарских о-вов, где ветры и течения наиболее благоприятствуют плаванию в зап. направлении. Будучи глубоко религиозен, в работе над проектом путешествия К. опирался на библейские пророчества и был уверен, что через океан его поведет Св. Троица ( P é rez de Tudela y Bueso. 2010. Р. 224). В кон. 1483 или в нач. 1484 г. К. предложил свой проект португ. кор. Жуану II, запросив для себя в случае успеха значительные привилегии. Расчеты К. вызвали возражения экспертов, и проект был отвергнут. В это время умерла его жена, и К. с малолетним сыном Диего в 1485 г. уехал в Кастилию (возможно, спасаясь от кредиторов). Там он нашел поддержку Антонио де Марчены, настоятеля францисканской обители Ла-Рабида (на территории совр. г. Палос-де-ла-Фронтера, близ Уэльвы, Андалусия), к-рый дал ему рекомендательные письма к своим знакомым при королевском дворе. 20 янв. 1486 г. К. получил аудиенцию у кор. Изабеллы I и кор. Фердинанда V (II) в Алькала-де-Энарес. С этого времени формально он находился под покровительством короны, ему выплачивалось небольшое денежное содержание. Была создана авторитетная комиссия для рассмотрения его проекта, к-рая после неск. заседаний отвергла проект К. (лето 1487). К этому времени он заручился поддержкой влиятельных лиц; среди них преобладали служители католической Церкви и люди, причастные к гос. |
| Палестинской литургической традиции долгое время придерживались иудейские общины Византийской империи, у к-рых постепенно сформировался собственный обряд (т. н. романиоты). Их отличало частичное использование греч. языка в богослужении (см., напр.: Hollender, Niehoff-Panagiotis. 2011). В результате политических изменений в регионе и массовых миграций евр. общин из др. стран «византийский обряд» пришел в упадок. Однако в XVI в. успели выйти 4 издания Махзора Романия. Тексты этого обряда сохранились также в богослужебных книгах иудейских общин о-ва Керкира (Корфу) и Крыма. Молящиеся в синагоге. Миниатюра из соч. «Арбаа Турим» Яакова бен Ашера. 1435 г. (Vat. Ross. 555. Fol. 12v) Молящиеся в синагоге. Миниатюра из соч. «Арбаа Турим» Яакова бен Ашера. 1435 г. (Vat. Ross. 555. Fol. 12v) В Италии, вероятно, в VIII-IX вв. на основе палестинской традиции сформировался «римский обряд» (нуссах италки), в свою очередь оказавший влияние на богослужение общин герм. земель. Ранний вариант этого обряда зафиксирован в Седере Хиббур Берахот (Собрание благословений), составленном, видимо, Менахемом бен Шломо (XII в.) (изд.: Schechter A. I. Studies in Jewish Liturgy: Based on a Unique Manuscript Entitled Seder Hibbur Berakot: Diss. Phil., 1930). Он содержит чинопоследования годового цикла (кроме служб на Рош ха-Шана, Йом Киппур и Суккот), правила соблюдения субботы и праздников, описание местных обычаев. Молитвенник «римского обряда» (Махзор бней Рома) стал 1-й иудейской литургической книгой, изданной типографским способом (вышла в типографии Сончино в 1486 под названием «Сидурелло» (маленький Сиддур), поскольку имела маленький, карманный формат). В Новое время в результате миграции «римский обряд» использовался также в общинах Фессалоники, К-поля и Иерусалима. Вавилонская литургическая традиция была перенесена в Испанию, где вытеснила более древнюю традицию, уходящую корнями в вестгот. эпоху и, вероятно, близкую к др. древним традициям - провансальской и итальянской. На ее основе сформировался сефардский обряд (Сефарад - с VIII в. евр. название Пиренейского п-ова). Детальное описание ранней сефардской традиции в 1339/40 г. составил Давид бен Йосеф Абудархам (Абудрахим, Абудирхам) из Севильи (изд.: Авидрагам. Варшава, 1877 (на евр. яз.); Sefer Abudarham ha-Shalem: Perush ha-berachot veha-tefillot/Ed. S. A. Wertheimer. Jerusalem, 1962/1963 (на евр. яз.); Sefer Abudarham ha-Shalem: ‘im Tashlum Abudarham/Ed. L. Ph. Prins, Y. Y. Vidavski. Jerusalem, 1995-2000. Vol. 1-2 (на евр. яз.)). Локальные различия сохранялись в Испании до изгнания евреев в 1492 г. (в частности, богослужение общин Галисии и Каталонии отличалось от богослужения общин Кастилии, к-рое позже стало доминирующим). |
| В 1489 г. в И. м. было всего 50 монахов, что свидетельствует об упадке обители (Idem. Р. 23), характерном и для др. мон-рей Афона в этот период. Однако, по сведениям мусульм. податного реестра, в 1520 г. в И. м. подвизался уже 151 монах (Lowry. 1981. S. 125; Lefort. 1995. Vol. 4. Р. 23). Афонская документация 2-й пол. XV-XVI в. позволяет судить о временном понижении статуса И. м.: его игумен ставил подпись после подписей прота и игуменов Великой Лавры, Ватопеда и Хиландара, что обусловлено поддержкой, оказываемой серб. правителями своему мон-рю. В 1486 г. Хиландар пытался оспорить принадлежавшие И. м. поля, пастбища и сенокосы Комитиссы, расположенные на северо-западе Афона (Actes d " Iviron. 1995. Vol. 4. N 100). Иверские монахи в 1492 и 1503 гг. были вынуждены пойти на компромисс и совместно с монахами Хиландара владели территорией, принадлежавшей И. м. с XI в. Сперва Хиландар, а затем Ватопед навсегда изгнали И. м. из Комитиссы (Lefort. 1995. Vol. 4. Р. 28-29). В кон. XV - нач. XVI в. И. м. пользовался покровительством рода Джакели-Цихисджварели, представителей правящей династии груз. княжества Самцхе-Саатабаго, сведения о чем сохранились в 3 записях 162-164) «Книги агап» (Хаханашвили. 1901; Метревели. 1998. С. 184-187; Бердзенишвили. 2007. С. 275-276) и в др. материалах иверского архива. Так, атабаги Кваркваре Великий (1451-1498) и его сыновья Кайхосро (1498-1500) и Мзечабук (1500-1515) передали мон-рю значительные пожертвования; на их средства были восстановлены башни-бастионы и часть келлий, заново выстроены главная башня, больница, надстроены боковые главы кафоликона, возведена и расписана наружная галерея храма. Ктиторские портреты Кайхосро и Мзечабука, а также груз. царей, имеющих особые заслуги перед И. м., были включены в программу росписи (Порфирий (Успенский). 1877. Ч. 1. Отд. 2. С. 190; Натроев. 1909. С. 56). В 1883 г. по указу греч. настоятеля мон-ря фрески были записаны, надписи переделаны (Марр. 1900. С. 73; Кончошвили. 1901. С. 175-176; Надареишвили. 1903. С. 268-269). Сведения «Книги агап» подтверждает греч. надпись на зап. стене кафоликона, где указано, что в сент. 1513 г. были закончены строительные работы в церкви и на башне; также были отремонтированы проемы в монастырских стенах для стрельбы из орудий (Millet, Pargoire, Petit. 1904. P. 67. N 220). |
| [Болеслав воюет с венгерским королем Шаламоном, поддерживая Ласло 1482 , с чехами и поморянами 1483 . Поэтому его почти никогда не было дома, а оттого государству не только прибыль, но и убыток.] Так как король весьма подолгу пребывал то в русских краях (regiones Ruthenicae), то почти что запарфянских (transpartanicus) 1484 , рабы склоняют жен и дочерей [своих] господ на [удовлетворение] своих желаний – иных, уставших ждать мужей, других – впавших в отчаяние, некоторых – вовлеченных в рабские объятия силой. [Вернувшимся господам пришлось добывать свое прежнее состояние силой у своих рабов.] 1485 (Vinc. Kadl. 1872. Р. 291–294; Vinc. Kadl. 1994. Р. 52–55) 3. III, 20. [Болеслав неоднократно распоряжался судьбой чешских князей 1486 , и это вызвало ненависть к нему со стороны немцев.] И уже почти все соседние королевства он подчинил своей власти. Да уже и обитающих за соседями победил либо добрым расположением, либо вследствие какого-то немого восхищения [им], так что едва только куда-либо достигала слава Болеслава, [там] чтилась и его воля 1487 . У иных не было, однако, недостатка в словообильных стенаниях, в молчаливых красноречивых воздыханиях, так как большинство отвергало иго зависимости. Главный из них, совершенно не терпевший чужой удачи, князь Руси Володарь (Wladarius) 1488 , встречается с каждым по отдельности, возбуждает всех вместе, всем напоминая об их благородном происхождении. Объясняет, сколь бесславно клеймо рабства; добавляет, что меньше несчастье родиться рабом, чем стать, ибо там – немилость природы, а здесь – бедствие от малодушия, в которое очень легко впасть, но трудно выбраться; что куда почетнее смерть на прямом пути, чем жизнь на ухабистом бездорожье. И пусть выбирают, веревке ли быть перерезанной или шее? Итак, смотря по занятости Болеслава, потихоньку выбирают время для возмущения, все единодушно от него отступают, все против него сговариваются, все клятвенно присягают потушить славу Болеслава, как общий пожар. Но от ветра пламя обычно вспыхивает еще больше, а не гаснет. |
|
|
