| Мистико-созерцательные. Сочинения этой группы принесли Б. наибольшую популярность. 1. «Itinerarium mentis in Deum» (Путеводитель души к Богу, 1259) - самое известное сочинение Б., в к-ром кроме 6 ступеней озарения души Божественным Светом, или 6 ступеней богопознания, излагается учение о Боге, Его бытии, сущности, свойствах, о Св. Троице. Написано под впечатлением посещения г. Альверны (Ла-Верны), где св. Франциску было видение серафима с 6 крылами, сложенными наподобие распятия (Itin. Prol. 2). 2. «De triplici via» (О тройственном пути, ок. 1259). Здесь Б. говорит о 3 ступенях богопознания - размышлении (meditatio), молитве (oratio) и созерцании (contemplatio). 3. «Soliloquium» (Монолог, ок. 1259), является подражанием одноименному сочинению Гуго Сен-Викторского . 4. «Lignum vitae» (Древо жизни, ок. 1259), содержит 48 размышлений о кресте и страдании Господа. 5. «De perfectione vitae ad sorores» (К сестрам о совершенстве жизни), о высоких требованиях христ. совершенства. 6. «De sex alis Seraphim» (О шести крыльях Серафимов); 6 крыльев серафимов рассматриваются как символ 6 добродетелей: ревности к праведности, благочестия, терпения, образцовой жизни, скромности, преданности Богу. 7. «Vitis mystica» (Таинственная виноградная лоза), вслед за Бернардом Клервоским Б. развивает здесь образ Христа как истинной виноградной лозы. Исторические. 1. «Apologia pauperum» (Апология бедных, 1270), направлено на защиту идеалов нищенствующих орденов от нападок Герарда Аббевилльского, отраженных в книге последнего «Против врага христианского совершенства» (1269). 2. «Determinationes quaestionum circa regulam fratrum minorum» (Определения вопросов относительно устава «меньших братьев»); 2-я часть сочинения известна также как «Апология перед теми, кто выступает против ордена «меньших братьев»». 3. «Constitutiones Narbonnenses» (Нарбоннские постановления, 1260), т. е. постановления генерального капитула францисканского ордена, проведенного Б. в 1260 г. в Нарбонне. По всей вероятности, в приложении к сочинению помещены постановления позднейшего лионского генерального капитула. 4. «Legenda major de S. Francisci» (Большое житие св. Франциска). 5. «Legenda minor de S. Francisci» (Малое житие св. Франциска). 6. «Epistola de imitatione Christi» (Послание о подражании Христу), небольшое послание к братьям францисканского ордена. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАТВЕЙ ПАРИЖСКИЙ Матвей Парижский. Фрагмент миниатюры из «Истории англов». 1250–1259 г. (Lond. Brit. Lib. Royal 14. C VII. Fol. 6r) Матвей Парижский. Фрагмент миниатюры из «Истории англов». 1250–1259 г. (Lond. Brit. Lib. Royal 14. C VII. Fol. 6r) [Мэтью Пэрис; лат. Mattheus Parisiensis; англ. Matthew Paris] († май или июнь 1259, Сент-Олбанс, графство Хартфордшир, Англия), англ. монах-бенедиктинец, историк, агиограф. Биографические сведения о М. П. немногочисленны и основаны гл. обр. на его собственных сочинениях, а также на документах из мон-ря Сент-Олбанс и неск. сообщениях англ. хронистов. На основании прозвища Парижский (Parisiensis или, иногда, de Parisius) высказывались предположения о его франц. происхождении или об учебе в Парижском ун-те. Однако такое прозвище было достаточно широко распространено в Англии XIII в. и часто выступало как патроним. Из сочинений М. П. известно, что он воспринимал себя англичанином и скорее всего не получил университетского образования, хотя внимательно следил за деятельностью как Парижского, так и Оксфордского ун-та. По его словам, 21 янв. 1217 г. он вступил в бенедиктинский мон-рь Сент-Олбанс (основан ок. 793 королем Мерсии Оффой на предполагаемом месте погребения мч. Альбана Британского ). Вероятно, сначала он был новицием и через 1-2 года принял монашеский постриг. По-видимому, уже в молодости М. П. был определен на работу в монастырский скрипторий, впосл. стал главным помощником мон. Роджера Уэндоверского, автора обширной исторической компиляции «Цветы историй» (Flores historiarum; изд.: Rogeri de Wendoveri Chronica, sive Flores historiarum/Ed. H. O. Coxe. L., 1841-1844. 5 vol.). После смерти Роджера (6 мая 1236) М. П. сменил его в качестве монастырского хрониста, хотя, по-видимому, не занимал никаких адм. должностей в аббатстве. В составе монастырских делегаций он, возможно, присутствовал при перенесении мощей католич. св. Фомы Бекета в новую раку в Кентербери (7 июля 1220) и на бракосочетании кор. |
| Климент IV, папа Римский. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) Климент IV, папа Римский. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) После смерти Раймунда VII (1249) Тулузское графство перешло мужу его дочери Альфонсу де Пуатье, младшему брату франц. кор. Людовика IX Святого . Поскольку в то время Альфонс вместе с королем участвовал в 7-м крестовом походе, во владение графством вступила его мать, вдовствующая кор. Бланка Кастильская. Фукуа стал одним из советников кор. Бланки, а затем и Альфонса, после его возвращения во Францию (осень 1250). Фукуа участвовал в переговорах Альфонса де Пуатье и его брата Карла Анжуйского с коммунами Арля и Авиньона (апр.-май 1251), входил в состав комиссии юристов, рассматривавших законность завещания гр. Раймунда VII (28 мая 1251). Как советник графа Фукуа, участвовал в работе над новой инструкцией для сенешалей, бальи и судей, призванной ограничить злоупотребления в судопроизводстве; был членом комиссии по реформированию управления Тулузским графством (с 1252). Служба у Альфонса де Пуатье позволила Фукуа приобрести связи при королевском дворе. В 1254-1257 гг. он был членом комиссии, созданной для изучения и защиты прав франц. монарха в южнофранц. сенешальствах Каркасон и Бокер. Участвовал в работе над ордонансом Людовика IX о реформе управления королевством (дек. 1254). В качестве юриста-консультанта сотрудничал с активно действовавшей на юге Франции инквизицией . Свои рекомендации обобщил в трактате «Quaestiones quindecim ad inquisitores» (Пятнадцать вопросов инквизиторам, ок. 1260), сохранявшем практическое значение до кон. XVII в. Овдовев, Фукуа обратился к церковному служению. В кон. 1254 или нач. 1255 г. он получил место клирика королевской капеллы, затем стал каноником собора в Ле-Пюи. Ок. 1256 г. рукоположен в сан пресвитера; вероятно, в том же году стал архидиаконом диоцеза. После смерти Армана де Полиньяка, еп. Ле-Пюи, Фукуа был избран на епископскую кафедру (11 июня 1257), подчиненную непосредственно Папскому престолу. По неизвестным причинам папа Римский Александр IV (1254-1261) сначала с неодобрением отнесся к кандидатуре Фукуа и лишь 19 окт. утвердил результат выборов. В янв. 1258 г. состоялась епископская хиротония Ги Фукуа. Тогда же он стал членом Парижского парламента и получил должность королевского советника. Фукуа проживал гл. обр. при королевском дворе; в июле 1259 г. он заключил с кор. Людовиком IX выгодное для своего еп-ства соглашение об имущественных и о фискальных правах короля в диоцезе, что обеспечило новому епископу поддержку местного духовенства. Был посредником на переговорах короля Арагона Хайме (Жауме) I с горожанами Монпелье (кон. 1258), представлял интересы франц. монарха в его тяжбе с архиепископом Арля (1259). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАРТИН IV Мартин IV, папа Римский. Гравюра из кн.: Platina B. Historia. 1600. P. 240 (РГБ) Мартин IV, папа Римский. Гравюра из кн.: Platina B. Historia. 1600. P. 240 (РГБ) (Между 1210 и 1220, Реньяк (ныне Реньяк-сюр-Эндр, деп. Эндр и Луара) или Менпенсьен (ныне деп. Сена и Марна), Франция - 28.03.1285, Перуджа; до избрания папой Симон де Брион или де Бри), папа Римский (с 22 февр. 1281). Сын рыцаря Жана де Бриона, вассала графов Шампани и Бри. В 1228 г. Жан де Брион состоял на службе капитула кафедрального собора св. Мартина в Туре, занимая пост главного судьи и мэра (magnus maior) сел. Донмари-ан-Монтуа (ныне Донмари-Донтийи, деп. Сена и Марна). У Симона де Бриона было по меньшей мере 2 брата: Гийом (о нем не известно ничего, кроме имени) и Эгидий (Жиль), который позднее, как и отец, был главным судьей и мэром Донмари-ан-Монтуа, а также сестра Симона, вышедшая замуж за представителя франц. знатного рода Пуальшьенов. Ее сын Одо (Эд) вместе с Карлом Анжуйским после 1266 г. перебрался в Юж. Италию. При кор. Карле II (1285-1309) Одо был наместником г. Остуни (Апулия). Согласно некоторым источникам, племянником (вероятно, сыном сестры) Симона де Бриона был Симон де Перрюше, еп. Шартра (1277-1297). Симон де Брион, по-видимому, изначально готовился к церковной карьере. Он изучал свободные искусства в Парижском ун-те, потом право в Парме и, возможно, в Болонье. Был рукоположен во пресвитера в Руане (год неизв.). С 1238 г. каноник капитула в г. Сен-Кантен (ныне деп. Эна, Франция); с 1248 г. каноник кафедрального собора в Руане. Занимал должности архидиакона Французского Вексена (май-авг. 1252), Э (янв.-авг. 1253), Руана (сент. 1254 - авг. 1259). В 1256 г. благодаря покровительству франц. кор. Людовика IX Святого (1226-1270) Симон де Брион получил должность казначея капитула св. Мартина в Туре. В 1259 г. был одним из кандидатов на епископскую кафедру Ле-Пюи (ныне Ле-Пюи-ан-Веле, деп. В. Луара), в том же году стал королевским советником. В 1260-1261 гг. канцлер Франции. |
| Holy Martyrs Killed by the Latins at the Iveron Monastery on Mt. Athos (13th century) Memory 13 (26) May Holy Martyrs of Iveron Monastery. Holy Martyrs of Iveron Monastery. Georgian monks began to settle on Mt. Athos in the middle of the 10th century, and a Georgian monastery, Iveron, was founded there not long after. At that time foreign armies were constantly invading Mt. Athos. In the 13th century the Crusaders stormed through the region, and between 1259 and 1306 the pope’s private army devastated Mt. Athos several times. Monks of Zographou and Vatopedi monasteries and the Protaton were martyred for the Orthodox Faith, and the monks of the Iveron Monastery eventually met the same fate. During this period Georgian and Greek ascetics labored together at the Iveron Monastery, and many young ascetics of the new generation began to arrive from Georgia. The Crusaders demanded that the Iveron monks convert to Catholicism and acknowledge the primacy of the Roman pope. But the monks condemned their fallacies and anathematized the doctrine of the Catholics. According to the Patericon of Athos, the Iveron monks were forcibly expelled from their monastery. Nearly two hundred elderly monks were goaded like animals onto a ship that was subsequently sunk in the depths of the sea. The younger, healthier monks were deported to Italy and sold as slaves to the Jews. Some sources claim this tragedy took place in the year 1259, while others record that the Georgian monks of the Holy Mountain were subject to the Latin persecutions over the course of four years, from 1276 to 1280. O Holy Martyrs, killed by the Latins at the Iveron Monastery on Mt. Athos, we praise your holy contest and entreat you: Protect us and help us to stand fast in the Orthodox Faith! Archpriest Zakaria Machitadze For further information on the book THE LIVES OF THE GEORGIAN SAINTS by Archpriest Zakaria Machitadze contact St. Herman Press : St. Herman Press, P.O. Box 70, Platina, CA 96076 29 мая 2007 г. Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: Смотри также Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| Преемники по завещанию не обогатились по завещанию ничем против того, что имели до кончины завещателя. Справедливо, но общий наследственный закон идет еще того далее, переступая материальные границы имущества и ценности, закон останавливается на личности умершего, в коей сосредоточена, без ограничения мерой имущества, совокупная ответственность должника за все свои долги и обязательства, в кои вступал он своим кредитом. Закон предполагает, что наследник, вступая в наследство, становится преемником не только известного имущества, но и всей юридической личности умершего со всем его кредитом и со всей ответственностью, соединяя с тем и другим нераздельно свою юридическую личность, свой кредит и свою ответственность. В силу этого предположения и у нас закон постановляет (1259 Зак. Гр.), что к принявшему наследство переходит обязанность платить долги умершего, соразмерно наследственной доле и даже, в случае недостатка (наследственного) имения, ответствовать собственным капиталом и имуществом. Не встречая у себя в законах особого определения об ответственности преемника по завещанию за долги умершего завещателя, мы вправе, однако же, с полной достоверностью заключить, что преемник по завещанию не может быть изъят от сей ответственности. Оправданием сему заключению служат как вышеизложенные общие соображения, так явно признаваемая нашим законодательством аналогия между преемством по наследству и по завещанию 110 . Но в какой мере эта ответственность упадает на преемника по завещанию, и следует ли распространить на нее во всех случаях вышеприведенное правило 1259 ст., т.е. должен ли преемник по завещанию так же, как законный наследник, отвечать, соразмерно принятому от завещателя имению, и собственным капиталом и имением? Общее заключение в сем смысле, когда нет положительного указания в законе, было бы неосновательно, ибо преемство по завещанию может быть неодинаково. Когда по завещанию одно лицо назначено единственным преемником всей массы имущества после завещателя, тогда можно допустить полную аналогию завещательного преемства с законнонаследственным, ибо наследник по завещанию заменяет здесь вполне наследника по закону, и если законный наследник не получил никакого наследства, то этому виной единственно воля завещателя. |
| В лице наследника собственные его долги сливаются с долгами умершего вотчинника, т.е. он отвечает за те и за другие одинаково и сполна. Но можно ли допустить, что за те и за другие долги отвечает, по принятии наследства, совокупно и в безразличной массе, имение самого наследника вместе с имением, доставшимся ему по наследству? Наше законодательство не устанавливает ни положительных правил, ни определительного порядка для так называемого разделения долгов (см. § 36); однако противоречило бы справедливости отвергнуть и у нас возможность такового разделения. За личные долги каждого лица должно отвечать все его имение: в этом только предположении делается человеку и кредит при его жизни; следовательно, несправедливо допустить, чтобы по смерти его это его имение обращено было на покрытие долгов другого лица, хотя бы наследника, в ущерб кредиторам умершего вотчинника, которые верили умершему и его состоятельности, а не наследнику. Притом всякое наследство, в совокупности своей, вмещает в себе права и обязанности по имуществу, соединяющиеся в лице умершего вотчинника, и наследник, принимая наследственное имение, принимает его не иначе как со всеми, лежавшими на нем тягостями. Наш закон в 1259 ст. дает основание к отделению долгов наследственных от личных долгов наследника. В ст. 1259 сказано, что наследник обязан ответствовать за долги умершего, в случае недостатка имения, даже собственным капиталом и имуществом. Итак, если бы по просьбам личных кредиторов наследника обращено было взыскание на имение, доставшееся ему по наследству от другого лица, личные кредиторы сего последнего имеют право требовать, чтобы это имение обращено было прежде всего на их удовлетворение: можно указать на состоявшиеся в этом смысле судебные решения (напр., Сб. Сен. реш. II. 552). Но если наследственное имение успели уже продать и вырученными деньгами удовлетворить личных кредиторов наследника, прежде чем кредитор умершего вотчинника указал на это имение для удовлетворения своей претензии, то нет прямого законного основания поворотить имение или деньги, ибо личному кредитору принадлежит во всяком случае личное только, а не реальное право на удовлетворение из определенного имения. Известно, что наши законы весьма неопределительны во всем, что касается до конкурсного производства, и удовлетворение одних кредиторов в ущерб другим нередко зависит у нас от случайных причин (кто кого предупредит). Между тем нередко случается, что в руках у одного наследника, и притом еще несостоятельного по своим долгам, соединяется несколько наследств от разных лиц, обремененных долгами. В таких случаях надлежало бы по всей справедливости из каждого наследства составить особую долговую массу; но в отсутствии определительных по сему предмету правил долги соединяются вместе, и удовлетворение производится беспорядочно, со стеснением одних кредиторов к выгоде других. |
| Признанный и утвержденный наследник не вправе сложить с себя звание наследника и уклониться от наследственной ответственности на том основании, что он не вступил в действительное обладание наследственным имуществом и не может вступить, поскольку тем имуществом воспользовалось другое лицо или другие родственники умершего. Все-таки утвержденный будет считаться наследником, и в извинение ему не поставится, что он имения в действительности не получил, ибо, приняв наследственные права, он вместе с ними получил и право требовать имущество от всякого, у кого оно может находиться; от его воли зависит требовать или отказаться от требования, буде оно неудобно, но все-таки не может он отрицаться от принятого звания наследника и должен отвечать за долги умершего вотчинника. Но он имеет неоспоримое право требовать, чтобы другое лицо, тоже имеющее наследственные права, буде не предъявило их, а самовольно вступило в распоряжение имуществом умершего, также признано было наследником и ответственным за умершего лицом, наравне с утвержденным по своему заявлению наследником; а дотоле все-таки и сей последний обязан отвечать за долги умершего в бесспорной соразмерности. Если утвержденный наследник может доказать, что после умершего вовсе ничего не осталось и что просьба его об утверждении в наследстве к имуществу основана была на заблуждении, таковое возражение надлежит, кажется, допустить в виду 1259 и 1261 ст.; но если после умершего осталось какое-либо имущество, или если наследник хотя чем-либо по смерти его воспользовался, или если оставшееся имущество погибло, истребилось, расхищено от случайных событий, либо стороннего насилия и не досталось наследнику, – все таковые возражения не могут быть приняты (ср. дело Кононовой в Гражд. Кассац. Департ. 18 декабря 1869 г., N 1266. Еще Кассац. реш. 1868 г., N 768). В Кассац. реш. 1869 г., N 501 и 1872 г., N 1249 Сенат, на основании 1259 и 1261 ст. З. Гр. и 1408 ст. Уст. Гр. Суд., разъяснил, что ответственность наследника за долги умершего нельзя ставить в зависимость от того, утвержден ли наследник в правах наследства или нет, а при обращении иска на наследников должника суд должен, по обстоятельствам дела, обсудить, действительно ли указанные наследники воспользовались имуществом умершего, и если суд придет к убеждению, что они владели и пользовались имуществом в личную себе прибыль, то на них должна быть возложена ответственность, хотя бы они и не были утверждены в правах наследства. |
| Таким образом, в определении времени появления высоких многоярусных иконостасов в старинных русских церквах мы соглашаемся с Филимоновым, но с небольшой оговоркой. Филимонов относит появление высоких иконостасов к концу XIV и началу XV века, а мы отодвигаем этот срок немного назад, т. е. к концу XIII и к началу XIV столетия. Основанием для такого распространения периода времени, в который могли впервые появиться высокие иконостасы, служат следующие соображения. По летописным известиям, алтарные преграды в виде решеток устраивались в наших церквах даже в XIII веке. Такова, например, была преграда в Холмской Златоустовской церкви, устроенная князем Даниилом Романовичем в 1259 году в описанная в Ипатьевской летописи 21 . После этого наши летописцы совсем умалчивают об алтарных преградах. Между тем, в следующем XIV столетии начинают появляться первые известия о высоких иконостасах, – известия, которые мы уже разбирали и из которых самое древнее относится к 1337 году. Эти свидетельства и дают возможность относить появление высоких многоярусных иконостасов к промежутку времени от 1259 до 1337 года, т. е. ко второй половине XIII и первой половине XIV столетия. Итак, с XIV века начали в древних русских храмах заменять прежнюю предъалтарную низенькую решетку высоким многоярусным иконостасом. Эта замена произошла не вдруг: довольно долгое время высокие многоярусные иконостасы существовали наряду и с алтарными преградами я с каменными стенками. Права гражданства, если можно так выразиться, высокий многоярусный иконостас получил во всех без исключения русских церквах только в XVI столетии. Прежде чем излагать историю постепенного развития русских многоярусных иконостасов, нужно решить еще один вопрос: с какого пункта началось это развитие? Этот вопрос впервые был поставлен в нашей ученой литературе Филимоновым, Лебединцевым и Голубинским. Разрешая вопрос об исходном пункте развития высоких иконостасов, Филимонов предполагает, по аналогии и по степени относительной важности икон, составляющих современные иконостасы, что нижний ряд их явился первый и что в числе икон этого ряда едва ли не – Спасителя и Богоматери были первыми, которые заняли место в промежутке от столбов алтарных до царских дверей. К этим иконам, вероятно, присоединялась местная или праздничная икона, причем легко может быть, что когда число икон увеличилось до четырех, тогда их поставили в два яруса, из коих верхний был деисусный. А потом, когда увеличившееся более число стало теснить алтарную преграду, вероятно выдвинули всю преграду вперед алтарных столбов в стали сооружать многоярусные иконостасы, что произошло не ранее XIV века 22 . |
| Такой наследник, приняв завещанное имущество, без всякого сомнения заменяет вполне законного наследника и подходит, в своей ответственности за долги умершего, под правило 1259 ст. Зак. Гр. Идем далее: если после умершего все родовое имение, вне завещания, досталось законным наследникам, а все благоприобретенное, по завещанию, досталось одному избранному лицу, опять, кажется, не подлежит сомнению, что преемник по завещанию должен разделить с наследником по закону ту же самую ответственность. Если бы завещания не было, то имение, включенное в завещание, досталось бы законному наследнику с полной ответственностью, следовательно, с одной стороны, кредиторы умершего не должны терпеть ущерба в осуществлении своих прав от того только, что завещатель должник распорядился завещать часть своего имения; с другой стороны, нет основания законному наследнику подвергаться усугубленной ответственности в пользу преемника по завещанию. Наконец, если бы завещатель предоставил не одному только лицу всю массу своего имения, но распределил ее между несколькими, назначив одному одно цельное имение, другому – другое и т.п., то и в сем случае преемников по завещанию, если только они могут считаться непосредственными преемниками, нельзя освободить от такой же, т.е. полной ответственности, ибо все они вместе или заменяют законных наследников, или совокупно с законными принимают после умершего вотчинника всю массу его имуществ, следовательно, самим делом и значением прав своих подходят под силу той же 1259 ст. Но буде лицо, в пользу коего сделано отдельное назначение, не может, по свойству сего назначения, считаться непосредственным преемником завещателя, получая по завещанию лишь право требовать выдачи, передачи или выдела, то несправедливо уже было бы и такое лицо подвергать ответственности одинаковой с ответственностью законных наследников и прямых преемников по завещанию, ибо эти лица уже вовсе не находятся в юридическом положении наследников. Но за всем тем эти лица, и не будучи наследниками, все-таки воспользовались, по воле завещателя, некоторой (иногда весьма значительной) ценностью из принадлежавшего завещателю имения. |
|
|
