| имений – за мёд (rczkowego) 120 злотых, за вольную ловлю рыбы (atawowego) 32 злотых и за десятину 1,380 злотых польских. Сверх того, на имениях разных помещиков костёл имел сумму в 48,096 злотых 20 грошей и по разным документам – 5,800 злотых. Прихожан при костёле было 838 д. об. п. Обязанностью ксёндзов было отслужить ежегодно 674 обедни читанных и 446 обеден с пением, а также 4 панихиды. Ксёндзов при костёле бывало иногда до 10 кроме настоятеля и викария. В 1853 году все недвижимые имения и денежные капиталы Ровен. костёла взяты были в казну. На содержание же костёла и настоятеля его выдаётся из казны 261 руб. 25 к. в год. В закристии костёла сохранилось несколько старинных портретов – княгини Беаты Острожской, Станислава Любомирского и жены его, несколько портретов Немиричов и др. лиц (См. вышеупомянутую статью В Пероговского в Волын. Еп. Ведом, за 1880 г. 25, стр. 1155–1158). 11 «Проводы» или поминки, на могилах по усопшим совершаются в юго-западной Руси и в частности на Волыни на Фоминой неделе, и лишь в немногих сёлах удержался обычай праздновать «проводы» в Троицын день, или в так называемые «Зелёные праздники». Особенной торжественностью отличаются проводы на сёлах, где обычай сохранился ещё во всей своей патриархальной силе. Проводы обыкновенно празднуются несколько дней. Все селяне, от мала до велика, отправляются на кладбище, чтобы помолиться на могилах и попировать. В самый день поминок все хозяйки сносят на кладбище заготовленные ими пасхи, крашанки, писанки и разные деревенские лакомства, какие бывают только на Пасху. На кладбищенском погосте разводится несколько больших костров, и более почётные хозяйки принимаются готовить «громадский обед» из разной живности, и также «кашку молочную» для поминания почивших детей. Пока готовится громадский обед, священник отпевает панихиды на могилах. Каждая хозяйка подходит к могиле своих детей, родных или родителей, кладёт на белой скатерти принесённые ею пасхи и лакомства, яблоки, орехи, пряники и зажигает восковую свечу, воткнутую в одну из пасок. |
| Люди простого звания и наибеднейшие вносили один дукат (3 рубля) в год. Люди более состоятельные платили 2 дуката; третий класс плательщиков хараджа составляли те, кто обязан был вносить четыре дуката, – они принадлежали к людям богатым. Купцы платили подати, смотря по стоимости их товаров, какие они продавали или привозили из других стран. Харадж собирался в начале турецкого праздника – байрам; для этого учрежден был штат сборщиков податей. Кто заплатил харадж, тот получал расписку, цвет которой ежегодно менялся: если в один год этот цвет был белый, то в другие годы – синий, красный, желтый. На верхней части расписки значилось имя тогдашнего великого визиря и главного казначея; посредине расписки значилось имя лица, внесшего подушную подать, с описанием его примет и возраста, а в самом низу расписки указывалось имя сборщика хараджа. Расписку нужно было носить при себе и предъявлять по требованию сборщика, хотя бы это было на улице, – под опасением вторичной уплаты той же подати. Кто заплатил харадж в одном месте, тот свободно и беспрепятственно мог жить где угодно: харадж никогда не возвышался в цене, несмотря на то, был ли мир или шла война. Заплативший харадж считался находящимся под покровительством Оттоманской Порты. Он мог спокойно владеть тем, что ему принадлежало, ни —465— один турок не мог делать ему неприятностей, не мог войти в дом райи без позволения или чтолибо отнять у него. Уплата хараджа давала ему право считать себя таким же подданным султана, как турок. От хараджа освобождены были все женщины христианские, а также все греки, которые находились в морской службе турецкого правительства. 1155 Вот в чем состоял харадж: он не был обременителен. Уплата его давала право жительства христианину везде в империи. В этом случае та расписка, которая давалась в удостоверение уплаты хараджа, очень походит по своим последствиям на те паспорта, какие существуют для нашего простонародья. Харадж избавлял плательщиков от тяжелой и страшной воинской повинности. Он был некоторой заменой натуральной воинской повинности. |
| 3) Аналогический деятель узнается по способу, каким он воздействует на пассивное начало: в то время как следствие унивокального деятеля сохраняется и после удаления активного начала, это следствие произведшего (огонь продолжает гореть и тогда, когда породивший его огонь, заключенный в горючей материи, уже угас) 1154 , то следствие, или «запечатленный след» аналогического деятеля не может и на мгновение удержаться в претерпевающем сущем в отсутствие деятельного начала. Так, в противоположность теплу, свет не удерживается в принявшей его среде вне активного присутствия его причины: после заката солнца воздух не остается освещенным, хотя все еще хранит солнечное тепло. Действие аналогической причины не укореняется в пассивном, не прививается, не прилепляется к аффицируемой среде, и потому пассивное начало должно постоянно принимать извне (semper et continue ab extra) то совершенство, которое укоренено в активном начале. Стало быть, по отношению к принимаемому качеству пассивное будет пребывать в состоянии непрестанного становления: становление есть способ бытия для любого субъекта, принимающего аналогическое совершенство; его наилучшим примером in naturalibus служит совершенство света в среде. Свет есть активное качество, свойственное небу и укорененное в самой его форме; но форма неба никоим образом не сообщаема материи четырех элементов. Напротив, тепло может сообщаться среде, освещаемой солнцем, ибо имеет корень и основание в форме огня, а эта форма способна возникать в материи среды, расположенной теплом к ее принятию. В силу этой расположенности к форме огня тепло, его активное качество, укореняется в воздухе, «прилепляется» к среде, которая в результате становится «наследницей» формы 1155 . Так как природа никогда не действует напрасно и не предпринимает никакого дела, которое не могла бы довести до совершенства, воздух и прочие элементы никогда не имеют ни малейшей расположенности к несообщаемой форме неба. Поэтому свет, это «формальное совершенство» неба, не мог бы присутствовать в доступной освещению среде в отсутствие источника света, коим сообщается это совершенство 1156 . |
| Схолия: 1 . Вот и разрешилось у тебя недоумение: сказав «Бог, произошедший с восприятием [плоти], одно и одно из двух противоположных», великий [отец] понял «одно» как означающее единение по ипостаси, а не [одну] природу. Святым отцам, игуменам и монашествующим, и всем православным, живущим на сем христолюбивом острове сицилийцев, смиренный и грешный Максим, недостойный раб. «Велик мир у любящих закон Твой, и нет им преткновения» [ Пс.118:165 ], – рек Богу Богоотец Давид, тем самым объявляя и возвещая всем стремящимся к спасению, чтобы они, сохраняя в высшей степени Божественную любовь к предельно вожделенному, благодаря ей ревностно 1152 стремились бы ко благу мира, если возможно, и для себя, и для всех. Из-за этого и я, раб ваш, охотно позаботился о том, чтобы изложить на письме то, о чем прежде уже заявлял устно, дабы вас, святейшие [отцы], убедить и удостоверить и, [составив] апологию, уничтожить всякое подозрение в отношении нашего смирения, возникшее у вас по вине других 1153 . «Ибо не могу снести, – говорит Григорий Богослов , – чтобы мною соблазнялись некоторые из наблюдающих тщательно за всеми моими поступками, правильны ли они или нет… Всего лучше – не полагать другим преткновения или соблазна, не погрешая и даже не подавая подозрения, сколько сие возможно и сколько достанет силы ума; потому что знаем, какое неизбежное и тяжкое наказание определил „Неложный“ [ Тит.1:2 ] соблазнившим и единого от малых» 1154 . Итак, объявляю вам, святейшие [отцы], что никогда и никоим образом не помышлял я о том, чтобы, как утверждают злословящие [на меня], поддерживать противоположные и противоречивые догматы . Ибо я вообще ни исповедовал, ни писал, будто, по их словам, у Одного и Того же Христа Бога одновременно одна и две – то есть три! – воли (θελσεις) и энергии. Ведь одно другим опровергается – такое учение не имеет основания, исходя из естественного рассуждения (κ φυσικν λογισμν), а также и не засвидетельствовано истинными, то есть святыми отцами. Ведь если одна, то как [возможны] две? А если две, то как [возможна] одна? И какая она? И как она называется? И с кем, судя по ней, воплощенное Слово едино по энергии (μοεργς) 1155 или же по сущности? |
| Карл Великий ввел его в употребление по всей своей империи; после Великой Схизмы 1054 г. он стал особенно важен для западного христианства – и оказался в активном литургическом использовании. Наиболее ранний из выявленных образов «Descensus ad inferos», «Сошествие во ад» появляется как иллюстрация к Апостольскому Символу веры в манускрипте, созданном в каролингской мастерской на Реймсе в 820-830-х гг. – Утрехтской псалтири (Библиотека государственного университета Утрехта, Ms. 32) – шедевре Каролингского Возрождения. В копии рукописи, сделанной в Англии в 1155-1160 гг. – псалтири св. Эдвина (Кембридж, Ms. R. 17.1), – эта миниатюра изменена: в ней появляются те черты, которые стали отличительными для этого сюжета в Западной Европе. Многочисленные памятники свидетельствуют о его известности и популярности в XI-XV вв. в странах Западной Европы. В первом параграфе рассматривается отражение догмата Descensus ad inferos в западноевропейских памятниках (росписи храмов, миниатюрах, прикладном искусстве). В этом же параграфе рассмотрены авторские картины с этим сюжетом западноевропейских художников. Второй параграфпосвящен исследованию особенностей подобных изображений. Выделение их представляется важным, так как образа Descensus ad inferos не были проанализированы в русскоязычной научной литературе, а также никогда не разделялись с Анастасис по происхождению и образности. В тех зарубежных исследованиях, где они упоминаются, они исследуются в общем контексте с образом Анастасис, что делает затруднительным определить их специфику, время возникновения и проследить их историю. В третьем параграфе предпринято сравнение этих двух образов – Сошествия во ад и Анастасис, – появившихся в разных исторических условиях и в разное время. В четвертом параграфепредставлены обнаруженные последовательные изображения «Descensus ad inferos» и «Восстание от гроба». Эти связанные друг с другом образы еще раз свидетельствуют, что образ Descensus никак не связан с репрезентацией Воскресения. В пятом параграфе рассмотрены особенности изображения ада в западноевропейской и византийской традициях. Это исследование помогает разделить образа, связанные с Сошествием и икону, показывающую Воскресение, а также определить некоторые особенности истории формирования определенных представлений в культуре. |
| Мстиславом Изяславичем (НПЛ. С. 29, 215-216; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 341-342; Т. 2. Стб. 468-477). В изменившихся политических обстоятельствах вновь наблюдается единство городской общины с епископом, как во 2-й пол. 30-х - 1-й пол. 40-х гг. XII в. Новгородцы доверили Н. возглавить делегацию в Суздаль. В результате этого посольства новым новгородским князем в начале 1155 г. стал сын Юрия Долгорукого Мстислав (НПЛ. С. 29, 216). В марте того же года («на вьрбницю») Юрий Владимирович вновь занял Киев, изгнав с княжеского стола Изяслава Давыдовича, «и бысть тишина в Русьстеи земли» (НПЛ. С. 29, 216; ср.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 344-345; Т. 2. Стб. 478). В историографии существует т. зр., согласно к-рой Новгородская кафедра при Н. стремилась к автокефалии, фактической церковной независимости от Киева, особенно после обретения политической самостоятельности. Важная часть аргументации в пользу данной гипотезы связана с событиями 1147 г., после к-рых указанное стремление, как считается, только усилилось (см., напр.: Лихачёв. 1986. С. 161; Хорошев. 1980. С. 28-30). Серьезных подтверждений этого в источниках нет, более того, ряд имеющихся летописных сообщений ему противоречит. Смысл действий Новгородского владыки в 1147-1156 гг. заключался в восстановлении прежней нормы поставления митрополитов Киевских, но никак не в отделении своей епархии от Русской Церкви. Митр. Макарий (Булгаков) и Е. Е. Голубинский придерживались мнения о рус. происхождении Н. ( Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 291; Голубинский. История РЦ. Т. 1. Пол. 1. С. 306-307; см. также: Карпов. 2016. С. 337), однако в научной литературе с кон. XIX в. ряд историков считают его греком ( Никитский. С. 29-30; Присёлков. 2003. С. 189-191, 207 (1-е изд.- 1913 г.); Хорошев. 1980. С. 27; ср.: Назаренко. 2013. С. 130). Греческое происхождение Новгородского святителя основано на факте его противостояния Клименту (Климу Смолятичу) - 2-му русину (вост. славянину), выдвинутому на Киевскую митрополичью кафедру, а также на знакомстве Н. с греч. богослужебной практикой. |
| Сделаем оговорку относительно терминологии. Здесь речь идет о бесах, встречающих душу на мытарствах. Каждое мытарство посвящено особому греху и имеет особых бесов; следовательно, речь идет в сущности о грехах. Так понимал это и составитель слова о исходе души, помещенного в прологе, где мы читаем, когда душа после смерти хочет взойти на небо, то «оусретают ю лици бесов и пытают первее лже и клеветы, – и паки выше оустретают бесы дшю испытают блуда и величанья, – по сем зависти, ярости, гнева, городости, срамословья, непокорства, лихвы, сребролюбия, пьянства, злопомненья, чародеянья, потворов, объяденья, братненавиденья, оубийства, татбы, немилосердья» 1155 . Этот список грехов составлен вне всякого сомнения под влиянием слова о мытарствах, вероятно, Кирилла Философа. Очевидно, мы имеем дело с простым литературным приемом; видеть здесь указания на русскую жизнь нельзя. Встретив несколько грехов, составитель по усмотрению прибавляет другие грехи, руководясь бывшим у него под руками памятником эсхатологического характера. §113. Перечни грехов – переделка или перевод с греческого Иногда перечень грехов представляет из себя переделку или просто перевод с греческого. В слове И. Златоуста о чистоте душевной 1156 к душевной нечистоте отнесены: «грабление насилное, злодеяние, татба, дшегубьство, скверна же оустная, – но сия горше того суть: лжа, клевета, хоуление, обида, срамословье, кощоуны, пустосмешье блоудное, грохотанье, свар, обаженье, татба, бой, поустые беседы, осоуженье, песни бесовские, басни елиньские». Во второй редакции Измарагда исчисляются почти теже грехи. «Сиа бо нечестота горши плети искаленныя, грабление, насилие, завист, гнев, татба, блоужение, – не горее того сиа лжа, клевета, осужение, срамословие, кощоуны, смеяние недобное 1157 , и песни нечестые и басни елленьские 1158 . Слово Златоуста о чистоте душевной заимствовано неизвестным лицом из 51 беседы Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея. Русский составитель сделал перечень грехов под влиянием подлинной беседы Златоуста, у которого перечисляются следующие грехи: Ρπоς γαρ στματος, κακηγορα. βλασφημα, λοιδρα, οργα, ρηματα, αισχρολογα, γελως, ετραπελα 1159 . В переводе нечистоту исходящую из уст составляют – злословие, хула, ругательство, гневные слова, срамословие, смех, насмешки. Итак, в Измарагде 1-й редакции перечень распространен, в Измарагде 2-й редакции перечень ближе к греческому тексту, хотя оба перечня в Измарагдах не совпадают точно с греческим текстом. |
| Не подозревая никакой хитрости со стороны своего двоюродного брата, Андрей обратился в отцу с просьбою за Изяслава. Но Юрий лучше сына знал племянника и на этот раз отказался от всяких сделок с Изяславом. Тогда, не видя другого спасения, Изяслав снова обратился к иноземным союзниками и, получив помощь от короля Венгерского Гейзы, пошел на Юрия, овладел Доргобужем и явился по ту сторону Горыни. 220 Андрей, по призванию Владимиреа Галицкого, вышел из Пересопницы и соединившись с ним у Мычьска, 221 пошел по следам Изяслава. Дорогою он остановился при реке Уши, которую чуть только перешло войско Изяслава. Началась перестрелка. Великий Князь хотел ударить на малочисленных неприятелей; но бояре отсоветовали ему это. Тогда Изяслав велел ночью разложить большие огни и тем, обманув неприятеля, пошел вперед, изгнал из Белгорода сына Юрьева Бориса и наконец явился в самом Киеве, откуда бежал Юрий. 222 Между тем Андрей и Владимирко, ничего не зная о судьбе отца, стояли у Мычьска, как вдруг пришла в ним весть, что Юрий бежал и находится в Городце, а Изяслав в Киеве. Раздосадованный Владимирко оставил Андрея и взяв контрибуцию с Мычьска и других городов Волыни, возвратился восвояси; а Андрей с племянником Юрия Владимирком Андреевичем поехал на устье Припети, и оттуда к отцу, в Городец Остерский. За сим еще раз видим блаженного Андрея в пределах заднепровских, во время вторичной борьбы Юрия с Изяславом. Разбитый в 1151 году под Киевом, Юрий с Андреем и него братом отправился в пределы западной России к Владимирку Галицкому, который снова примирился с Юрием и готов был опять помогать ему. Но Изяслав успел предупредить это опасное соединение, настиг Юрия за рекою Рутом (ныне Ротом) и не смотря на ужасную бурю и сильный дождь, вступил в сражение. Как старший сын, 223 Андрей рядил отцовскими полками. Подобно тому, как и под стопами Луцка, мужественный князь первый бросился на неприятеля; копье его снова было разломано, щит оторвался, шлем спал с головы. Раненный в ноздри кон его метался во все стороны... Но на этот раз мужество Андрея, спасшее ему жизнь, не могло спасти Юрия. Изяслав тоже с своей стороны не щадил себя, – и Юрий был разбит близ Перепятова и побежал с поля битвы. Вслед за ним должен был бежать и Андрей, и вместе с отцом своим остановился в Переяславле (1152). 224 Это была последняя битва, решившая судьбу блаженного Андрея в пределах Западной России. Не успев после этого убедить отца своего прекратить маждоусобия, миролюбивый князь выпросился в северную отчину Юрия и ни мало не медля отправился в землю Суздальскую (1155). «Нам, батюшка, здесь нечего делать, сказал Андрей Юрию на прощание, уедем за тепло», – и навсегда оставил беспокойные пределы Южнорусские. 225 |
| «Кто может быть подсудимым до доклада?». «Остаться бы живыми нам, уцелевшим!». (8) Я слушал невозмутимо, бесстрашно: так сильно дело своей правотой и настолько твой страх или уверенность в себе зависят от того, не одобряют люди твоих поступков или не хотят их. Было бы слишком долго перечислять все, что тогда бросали мне с разных сторон. (9) Под конец консул обратился ко мне: «Секунд, ты скажешь вместо своего мнения то, что хочешь» 1150 . «Ты разрешил,– говорю я, – то, что до сих пор разрешал всем». Я сажусь; начинаются другие дела. (10) Между тем один мой друг, консуляр, отзывает меня в сторону и нападает в обдуманной речи за то, что я будто бы выступил; слишком смело и неосторожно; он зовет меня назад, уговаривает перестать и даже добавляет: «Ты обратил на себя внимание будущих государей» 1151 . «Пусть, – ответил я, – только бы плохих». (11) Едва он отошел, как начал другой: «На что ты осмеливаешься? Куда стремишься? Каким опасностям себя подвергаешь? Почему доверяешься настоящему, не зная будущего? Ты задеваешь человека, ставшего уже префектом эрария 1152 , в недалеком будущем консула и, кроме того, пользующегося таким влиянием, опирающегося на таких друзей!». И он назвал кого-то, кто тогда, по упорным и двусмысленным слухам, получил на востоке командование большой и прославленной армией 1153 . (12) На это я ответил: «Все обдумано мной и заранее душой моей взвешено 1154 : я не отказываюсь, если так придется, понести наказание за честный поступок, лишь бы отомстить за позорный». (13) Уже пришло время вносить предложение. Говорит Домиций Аполлинарий, консул будущего года 1155 , говорит Фабриций Вейентон, Фабий Постумин, Биттий Прокул, коллега Публия Церта, о котором шло дело, отчим моей жены, которую я потерял, после них Аммий Флакк. Все защищают Церта, еще не названного мною, как будто он уже назван, и своей защитой утверждают преступление, оставшееся как бы невыясненным. (14) Нет необходимости пересказывать, что они еще говорили; ты найдешь это в моих книгах: я все это передал их же словами. |
| Не подозревая никакой хитрости со стороны своего двоюродного брата, Андрей обратился к отцу с просьбою за Изяслава; но Юрий лучше сына знал племянника и на этот раз отказался от всяких сделок с Изяславом. Тогда, не видя другого спасения, Изяслав снова обратился к иноземным союзникам, и, получив помощь от короля венгерского Гейзы, пошел на Юрия, овладел Дорогобужем и явился по ту сторону Горыни. 219 Андрей, по призванию Владимирка Галицкого, вышел из Пересопницы, и соединившись с ним у Мычьска, 220 пошел последам Изяслава. Дорогою он остановился при реке Уши, которую чуть только перешло войско Изяслава. Началась перестрелка. Великий князь хотел ударить на малочисленных неприятелей; но бояре отсоветовали ему это. Тогда Изяслав велел ночью разложить большие огни, и тем обманув неприятеля, пошел вперед, изгнал из Белгорода сына Юрьева – Бориса и наконец явился в самом Киеве, откуда бежал Юрий. 221 Между тем Андрей и Владимирко, ничего не зная о судьбе отца, стояли у Мычьска, как вдруг пришла к ним весть, что Юрий бежал и находится в Городце, а Изяслав в Киеве. Раздосадованный Владимирко оставил Андрея и взяв контрибуцию с Мычьска и других городов Волыни, возвратился во своя си; а Андрей с племянником Юрия – Владимирком Андреевичем поехал на устье Припяти, и оттуда к отцу, в Городец Остерский. За сим еще раз видим блаженного Андрея в пределах заднепровских, во время вторичной борьбы Юрия с Изяславом. Разбитый в 1151 году под Киевом, Юрий с Андреем и его братом отправился в пределы западной России к Владимирку Галицкому, который снова примирился с Юрием и готов был опять помогать ему. Но Изяслав успел предупредить это опасное соединение, настиг Юрия за рекою Рутом (ныне Ротом) и не смотря на ужасную бурю и сильный дождь, вступил в сражение. Как старший сын, 222 Андрей рядил отцовскими полками. Подобно тому, как и под стенами Луцка мужественный князь первый бросился на неприятеля; копье его снова было разломано, щит оторвался, шлем спал с головы. Раненный в ноздри конь его метался во все стороны. Но на этот раз мужество Андрея, спасшее ему жизнь, не могло спасти Юрия. Изяслав то же с своей стороны не щадил самого себя, и Юрий был разбит близь Перепятова, и побежал с поля битвы. Вслед за ним должен был бежать и Андрей, и вместе с отцом своим остановился в Переяславле (1152). 223 Это была последняя битва, решившая судьбу блаженного Андрея в пределах Западной России. Не успев после этого убедить отца своего прекратить междоусобия, миролюбивый князь выпросился в северную отчину Юрия и нимало не медля отправился в землю суздальскую (1155). «Нам батюшка здесь нечего делать, сказал Андрей Юрию, на прощании, уедем за тепло», и на всегда оставил беспокойные пределы Южнорусские. |
|
|
