| Краткая исповедь Исповедь — это не беседа о своих недостатках, сомнениях, это не простое осведомление духовника о себе.Исповедь — это таинство, а не просто благочестивый обычай. Исповедь — это горячее покаяние сердца, жажда очищения, которая происходит от ощущения святыни, это второе Крещение, и, следовательно, в покаянии мы умираем для греха и воскресаем для святости. Раскаяние — первая степень святости, а бесчувственность — это пребывание вне святости, вне Бога. 28 мая, 2010 Исповедь — это не беседа о своих недостатках, сомнениях, это не простое осведомление духовника о себе.Исповедь — это таинство, а не просто благочестивый обычай. Исповедь — это горячее покаяние сердца, жажда очищения, которая происходит от ощущения святыни, это второе Крещение, и, следовательно, в покаянии мы умираем для греха и воскресаем для святости. Раскаяние — первая степень святости, а бесчувственность — это пребывание вне святости, вне Бога. Исповедь — это не беседа о своих недостатках, сомнениях, это не простое осведомление духовника о себе.Исповедь — это таинство, а не просто благочестивый обычай. Исповедь — это горячее покаяние сердца, жажда очищения, которая происходит от ощущения святыни, это второе Крещение, и, следовательно, в покаянии мы умираем для греха и воскресаем для святости. Раскаяние — первая степень святости, а бесчувственность — это пребывание вне святости, вне Бога. Ответы на частые вопросы об исповеди Часто вместо исповеди своих грехов происходит самовосхваление, обличение близких и жалобы на трудности жизни. Как подготовиться к первой исповеди? Некоторые исповедующиеся стремятся безболезненно для себя пройти через исповедь — говорят общие фразы: «во всем грешна» или распространяются о мелочах, умалчивая о том, что действительно должно тяготить совесть. Причиной тому является и ложный стыд перед духовником, и нерешительность, но особенно — малодушный страх всерьез начать разбираться в своей жизни, полней мелких, ставших привычными слабостей и грехов. Грех — это нарушение христианского нравственного закона. Поэтому святой апостол и евангелист Иоанн Богослов и дает такое определение греха: «Всякий, делающий грех, делает и беззаконие» (1 Ин. 3, 4). |
| Духовная жизнь – это не интеллектуальные интересы, не литература, не театр, не консерватория Фрагменты традиционной ежегодной беседы ректора Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета протоиерея Владимира Воробьева со студентами-первокурсниками. – Что такое духовная жизнь? – Как понять – есть ли Дух Святой в человеке или нет? В 1978 году в конце января я ездил к замечательному старцу, архимандриту Тавриону Батозскому. Он был тяжело болен раком, и я не знал, увижу его или нет. От автобусной остановки нужно было идти через лес. Было совершенно темно, блестит снег, горят звезды. Когда вошел в скит, казалось, что все спят. Но в храме было уже много паломников. Те, кто приезжал в скит, причащались каждый день. Отца Тавриона за это многие осуждали. Вхожу в храм и слышу, что-то читают, через некоторое время понимаю, что это – гомилии Симеона Нового Богослова. Читали то место, где преподобный Симеон объясняет: если кто-либо говорит, что в нем Дух Святой, хотя это и незаметно, то это – неправда. Потому что присутствие Духа Святого в сердце ни с чем нельзя перепутать. Это как благоухание в ноздрях или свет для глаз. Вдруг из алтаря вышел отец Таврион и сказал: «Вы знаете, что я благословлял всех часто причащаться. Когда я приду на Страшный суд, Бог меня спросит: «Как ты мог всех причащать каждый день, откуда у тебя такое дерзновение»? А я Ему отвечу: «Я их предупреждал». Слова преподобного Симеона – это вам предупреждение». Это значит: не обманывайте себя, – если не чувствуете присутствия благодати Святого Духа, значит ее и нет у вас. И часто причащаться в этом случае нельзя – вы не готовы жить благодатной, духовной жизнью. Немного по-другому об этом говорит апостол Павел: «Тот, кто Духа Святого не имеет, тот не Его» (Рим. 8:9). Духовная жизнь – это не широкие интеллектуальные интересы, это не литература, не театр, не консерватория, это – жизнь с Духом Святым в сердце. Присутствие Духа Святого узнается по тем признакам, которые приводит апостол Павел, потом Серафим Саровский. Это – сердечный мир. Это – радость о Господе, это – любовь к Богу и к людям, это – благочестие, целомудрие, чистота. |
| Если надежда воскресает в человеке, то он восстает и потихоньку начинает жить Что делать, когда во время молитвы человек ощущает пустоту на душе, как сохранить душевный мир в потоке информации и как быть, если не всё в Церкви тебя устраивает? На эти и другие вопросы ответил в интервью Свято-Елисаветинскому монастырю в городе Минске митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий. Не паниковать, когда благодать уходит – Расскажите, пожалуйста, что вы переживали во время своего монашеского пострига. – Было такое – как крещение. Вроде постриг – такое действие: взяли ножницы, остригли волосы, почитал там свои обеты, прочитали молитвы надо мной, но как обновление души было, как другой человек. Как это – я себе не могу объяснить как-то логически или мысленно, как это случилось, но я почувствовал себя другим человеком, совершенно другим человеком. – Что делать, когда теряется вдохновение в монашеской жизни? – Когда человек поступает в монастырь, как правило, это идет по вдохновению от Святого Духа. Это не является заслугой нашей природы, это просто Божественная благодать призывает человека в монастырь. Обязательно во время его монашеского подвига это вдохновение отступает от него. Это Господь делает для человека, потому что он хочет, чтобы мы показали свое усилие. Если нас благодать Святого Духа несет все время, то наших заслуг там никаких нет. Когда Господь прячется от нас, не отступает, а просто прячется от нас, если это вдохновение у человека пропадает, человек должен показать свои добрые усилия. Он должен себя заставлять, он должен себя нудить. У него это получается очень плохо. Когда благодать Божья совершает это дело, у него всё красиво, всё стройно, когда человеческие усилия, самопринуждение, тогда всё коряво, косо, криво, но Бог любит это наше кривое и косое усилие, потому что это есть наша жертва Богу, это личная жертва Богу. Этот период обязательно человек должен проходить и пройти. У разных монахов эти периоды бывают разные, но они обязательно есть. Тут не надо бояться, не надо паниковать. Теряется чувство, теплота молитвы, чувство духовной радости и надежда теряется, всё теряется, но это нужно проходить, тут нужно себя заставлять. Все равно надо читать, все равно надо молиться, хоть не хочется, но все равно надо себя заставлять молиться – всё это проходит. Уже работать не по чувствам, не по своим помышлениям и состояниям, а работать, смотря на Божий закон, смотря на святых отцов, которые трудились всю жизнь, и являются они для нас примером, и мы должны идти вперед. |
| поиск: разделы рассылка Евгений Стрельчик Памяти Алексия II Источник: Эхо Москвы Е. БУНТМАН – У нас в студии журналист Евгений Стрельчик, который был очень давно знаком с патриархом. Е. СТРЕЛЬЧИК – Да, действительно я был знаком. Нельзя сказать, что это было близкое знакомство. Обычное журналистское знакомство. Но действительно если смотреть когда это произошло, первый раз это было избрание патриарха на московскую и российскую кафедру в Троице-Сергиевой лавре. И конечно, тогда это был интерес к этой личности. И волей журналистской судьбы мне пришлось, может быть, есть люди, которые теснее с ним общались, но мне, светскому журналисту это было интересно и брать интервью и общаться и видеть его в разных ситуациях. Действительно я сейчас вспомнил, что я его видел и на Святой Земле, и в Белграде, когда была война. И действительно эти вещи, сегодня получив это известие, так всплывают из памяти. Действительно вызывают некоторую боль, озноб. М. ГАЙДАР – Что вам запомнилось? Е. БУНТМАН – Первое впечатление. Е. СТРЕЛЬЧИК – Безусловно, это масштабный человек и обладающий колоссальной духовной силой. Я всегда искал в любом человеке, в чиновнике или каком-то известном человеке что-то человечное и в нем это просматривалось. Человек, обладающий, на мой взгляд, чувством юмора, при этом вроде как бы казалось, что священник это какая-то доброта, но при этом, когда я был на заседании совета Москвы, я слышал, как он достаточно жестко и требовательно отчитывал батюшек за какие-то неприятности в храмах и на приходах. И это было интересно, когда это совмещалось все в одной личности. Действительно знакомство с этим человеком... М. ГАЙДАР – А ваше отношение к нему менялось на протяжении этого времени? Е. СТРЕЛЬЧИК – Нет, оно не менялось. Оно, наверное, более углублялось, потом просто жизненный опыт дает знания и понимаешь, что человек на таком посту испытывает давление с разных сторон. И ясно, что его решение или его поведение та золотая середина, к которой должен идти руководитель. Руководитель церкви. И иногда в начале мне казалось, какие-то решения, их было много, если брать новейшую церковную историю, казалось в какой-то момент, что надо реформировать. Особенно на рубеже 90-х годов, когда все в нашей жизни реформировалось, а церковь отставала. И я тоже как молодой неофит мне казалось, что сейчас патриарх все сделает. А потом приходит осознание, что эта рассудительность, когда понимание ситуации, как это можно раскачать, вы посмотрите, церковь это тот общественный институт, который у нас сохранился, и его не так сильно потрясли все эти события. Мы видим в церкви только некоторые свершения. Это же большие свершения. Я сейчас захожу в храм и вижу, когда в 90-х годах там была комнатка, то сейчас там иконостас и росписи и так далее. Думаешь, ты тут писал что-то, а люди строили, делали. И это делалось как раз благодаря патриарху и благодаря той позиции, в том числе в отношении с властью, с государством, которую выстроил патриарх Алексий II. |
| «Приступит человек, и сердце глубоко» Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 32, 2002 24 ноября, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 32, 2002 Сегодня мы будем говорить о святителе Григории Паламе и сущности исихазма. Константинопольский Собор 1351 года, со времени которого ныне исполнилось 650 лет, уже ясно и определенно утвердил опыт и богословие исихастов. За 10 лет до того, в 1341 году, был первый такой Собор, на котором Палама и его монахи-афонцы представили Святогорский томос, где была изложена суть их опыта и богословского исповедания против Варлаама 1 . Потом, в 1347 году, был еще один Собор, против Акиндина, а Варлаам уже ушел и стал кардиналом, епископом у папы, а после этого поднял борьбу против исихастского богословия. Так вот, о богословском опыте и оправдании исихазма. Исихазм — конечно, явление не новое. Вы это найдете у архиепископа Василия (Кривошеина) в его книге 2 , а также у Георгия Острогорского, русского византолога, — он остался у нас и сделал блестящую карьеру, придал значительный вес сербской византологии. Сам он русский, но у него было много учеников, в том числе из греков. Он писал об этом около 1936 года, примерно в то же время, что и иеромонах Василий (Кривошеин), даже немного раньше него. Исихазм — это молитвенная жизнь, жизнь с любовью, и в то же самое время святотаинственная, литургическая жизнь, в которой человек после очищения от страстей получает глубокий опыт и вкус, видение славы и благодати Божией. Это не просто способ приготовления к молитве, как думал сначала Варлаам и даже некоторые невежды-монахи, которые объясняли, что надо голову прижимать к груди, следить за своим дыханием и смотреть себе в пуп… Это чепуха, святитель Палама это критиковал. Конечно, необходимо хорошо концентрироваться, но это не медитация, — не медитация, но углубление в молитву, чтобы ум шел в сердце. Это глубина человеческого бытия. Как Спаситель сказал: Из сердца исходят злые помыслы (Мф 15:19). Сердце всегда считалось центром волевой и чувственной жизни, а ум — это рациональный центр мышления. Но Спаситель знал, что говорил, Он знал человека. И сердце — это гораздо больше, чем чувственный или волевой центр; это самое ядро человеческого бытия. Когда Спаситель говорит: Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф 5:8), это значит, что не только чувства или воля, а весь человек очищен. Это включает, конечно, и человеческое тело, даже физическое сердце. Я был удивлен, когда мне сказал один доктор: “Знаете, в новое время мы признаем большую роль сердца в нервной жизни человека”. А я говорю: “Где же вы были до сих пор? Я это знал и без вас”. |
| Скачать epub pdf 4 Февраля, 1990 года, Св. Николаевский Собор, Вашингтон Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! И вот мы в подготовке к Великому Посту. Можно сказать, уже на пороге поста. В Православной Церкви Великий Пост – не просто ограничение в пище. Да, конечно, ограничение в пище и неядение имеет огромное значение, но это не есть цель сама по себе. Это только средство, это только лекарство, которое даёт нам возможность очистить себя, своё сердце, свою душу так, чтобы приблизиться ко Христу Спасителю. Чтобы всё то, что стоит между нами на земле и между Царством Небесным, было снято. Чтобы все эти преграды были сняты и чтобы мы встретили Пасху Христову, воскресение Христово, сами совоскреснув со Христом. А для этого надо быть хорошо подготовленными, надо быть чистыми, надо быть, если можем, даже святыми в этот святой и великий день и великую ночь светозарной Пасхи. Итак, давайте начнём сейчас вместе с Церковью нашей Святой подготовку к Пасхе. Потому что в этом суть, в этом смысл, в этом вся цель Великого Поста. В подготовке, вот в эти дни, в эти недели перед постом Церковь Православная даёт нам изумительные беседы, притчи Христа Спасителя о мытаре и фарисее, о блудном сыне, о Страшном суде и в последнее, Прощеное воскресенье – о прощении друг друга. Вот она, наша подготовка к посту. Сначала мы готовимся к посту, потом, в течение поста будем готовиться к Страстной и Пасхе. Как это мудро, как это глубоко, как это сильно в нашей Святой Православной Церкви! В подготовке к посту самое главное то, что является центральным из всех этих притч Христовых – это Страшный суд. Потому что именно Страшный суд должен быть в наших душах сейчас, в этой подготовке, действительно страшным. Мы должны предстоять перед Христом Спасителем, действительно ужасаясь своих грехов, страшась того, каков будет суд Господень, когда мы предстанем перед Ним, сначала выйдя из этого грешного тела, и смертного, и греховного, и затем уже когда все мы вместе станем перед Ним – вся земля и все века предстанут перед Ним на этом суде. Но суд этот уже здесь, с нами, сейчас. Уже сейчас он начинается. Наша Церковь смотрит на всё это очень глубоко. Она смотрит на всё это с точки зрения того, что историческое наше время не является реальным, потому что время действительно относительно, как это теперь так ясно и отчётливо говорит нам современная наука. Да и без всякой даже науки мы можем знать сами, вот сейчас, в данный момент: время, скажем, в Москве, с одной стороны, и в Сан-Франциско, с дугой стороны, совершенно другое, чем наше. И так это всюду, по всему миру земному. Время относительно, но вот этот момент – сейчас, когда я вам вот это говорю, – этот момент, он всюду, независимо от того, как мы измеряем это нашими человеческими часами, этот момент есть всюду один и тот же. |
| Царство Небесное — это где моя мама? Царство Небесное — это там, где я буду со своей женой и со своими детьми? Царство Небесное — это то место, где Христос, Которого я знаю и в жизни, не видев в лицо никогда глазами, в какой-то момент мое сердце вот так очень сладко, болезненно пронзил, и я уже не могу успокоить свое сердце. Духовник Свято-Владимирской православной гимназии, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах, ведущий телепередачи «Православная энциклопедия» протоиерей Алексий Уминский отвечает на вопросы ведущих программы «Временно доступен». Александр Карлов: Давайте тогда разберемся, что такое ад и что такое рай? Прот. Алексий Уминский: Давайте разберемся. Александр Карлов: Нам раньше геенну огненную рисовали, вроде как верили. Прот. Алексий Уминский: Если рай — это языковский санаторий, то не дай Бог. Александр Карлов: Где все это расположено? Прот. Алексий Уминский: Сначала здесь, прежде всего. Начинается все здесь. Когда Христа спросили: скоро придет Царство небесное, где это Царство Небесное? Он говорит: Царство Небесное внутри вас». И вот все начинается здесь. Когда человек, и это связано, в том числе, с целью поста, чтобы вот здесь, наконец то, что-то такое, Царство Небесное в тебе родилось. Царство Небесное — это такое слово, которое уже навязчиво звучит. Мы привыкли уже к такой идиоме и не представляем, что такое Царство Небесное. Где это? На облаках, в каком-то космосе где-нибудь? Конечно, мы понимаем, что это не имеет своего географического расположения, Царство Небесное. На ракете туда не долетишь. Александр Карлов: А как тогда жить по правилам Церкви? Мы не знаем сколько звезд в отеле в этом раю. Прот. Алексий Уминский: Хочется о Царстве Небесном узнать что-то иное. Там ли моя мать сейчас? Это мне очень важно знать. Там ли моя мама? Я думаю, что там, конечно, уверен, но все-таки это тайной остается, и мне это очень важно, потому что это моя любовь. Там ли моя любовь, в этом Царстве Небесном, которая на этой Земле мне дала самые главные и важные знания о том, как я должен жить, кто я такой вообще на свете, что вообще во мне бурлит и здесь понятно. |
| В канун Великого поста журнал " Благословенный Кавказ " взял интервью у архиепископа Пятигорского и Черкесского Феофилакта. Главной темой беседы стало прощение. — Владыка, прощение — слово близкое для православного человека. Но когда доходит до дела, мы порой встаем перед вопросом: как простить? — Простить, значит выпрямить, сделать простым и прямым. К обидчику ты должен теперь двигаться не по какой-то кривой, обходя его дом, обходя его жизнь, обходя его имя, а ты должен двигаться совершенно прямо. Господь говорит нам, что наше прощение — это залог того, что и мы будем прощены, что прямой путь, который мы прокладываем через прощение, это путь к Богу, потому что именно этим путем Бог приходит к тебе. Бог всегда приходит путем прямым. Если ты свою жизнь усложняешь вот этими кривизнами, зигзагами, всякими " но " , " если " , " конечно да, но все же " , то таким долгим путем Бог не дойдет до тебя. Прямо говорит Иоанн Креститель: " прямыми сделайте стези Ему " (Мк. 1, 3). Прямой путь для Бога это как раз и есть выпрямление пути моей собственной жизни по отношению к другому человеку. Когда ты это понимаешь, тогда ты знаешь, что значит простить. Это значит, не выкинуть это имя, не забыть его, как некоторые говорят: " прости его, забудь " , нет, не выкинуть, не забыть, не переступить, не обращать внимания, все это не правильно, все это совершенно не верно, потому что ты не простишь тогда никогда, это значит идти сквозь, прямо, в том числе через этого человека, через это обстоятельство, и когда ты будешь идти сквозь, прямо ты должен понять, чтобы пройти дальше ты должен действительно, что называется уметь не предъявлять никаких претензий, ты должен простить, то есть ты должен не искать ничего для себя, кроме того что продолжить свой жизненный путь. — Почему это так сложно? Ведь мы переживаем множество всяких несчастий в жизни, мелких, крупных, мы даже со смертью ближнего, в конце концов, миримся. А вот вдруг, какая-то обида, которая, по сути, немного стоит, это не вопрос жизни и смерти, но она годами ест людей, судьбы калечит. Тяжело и тому, кто обиделся, и тому, кто обидел тяжело, всем плохо. |
| В Неделю 6-ю после Пасхи Церковь вспоминает чудо исцеления Господом Иисусом Христом слепорожденного. Апостолы спросили Христа о причине болезни этого человека: " Он ли согрешил или родители его? " Господь в ответ указал на результат болезни — явление славы Божией. Редакция портала «Русский Афон» собрала десять наставлений афонских святых и старцев о причинах, смысле и цели болезней. 1. Болезнь – это великое благословение для человека. Когда человек поймёт это, то будет принимать её с радостью и с радостью воспевать: «Благословлю Господа на всякое время». Преподобный Паисий Святогорец 2. Болезнь всегда приносит человеку огромную пользу. Болезни помогают людям, не имеющим добродетелей, стяжать милость Божию. Здоровье — это хорошее дело, но той пользы, что приносит человеку болезнь, здоровье ему дать не может. Болезнь приносит человеку духовную прибыль. Болезнь — это величайшее благодеяние. Она омывает человека от грехов, а иногда и обеспечивает ему небесное воздаяние. Если душу человека уподобить золоту, то болезнь подобна огню, это золото очищающему. Ведь и Христос сказал апостолу Павлу: «Сила Моя в немощи совершается» (2 Кор. 12, 9). Чем больше страданий причиняет болезнь человеку, тем сильнее он очищается и освящается, надо только переносить это испытание без ропота и с радостью. Преподобный Паисий Святогорец 3. Нашествия саранчи, войны, засухи, болезни – это бич. И не в том дело, что Бог хочет таким образом воспитать человека, нет, эти несчастья – следствие удаления человека от Бога. Все это происходит потому, что человек отрывается от Бога. И приходит гнев Божий – для того, чтобы человек вспомнил о Боге и попросил Его помощи. Не то, чтобы Бог устраивал все это и отдавал повеления о том, чтобы на человека пришло то или иное несчастье. Нет, но Бог, видя до какой степени дойдет злоба людей и зная, что они не изменятся, попускает случиться несчастью – для их вразумления. Это не значит, что Бог устраивает все это Сам. Преподобный Паисий Святогорец 4. Немного терпения — это единственное, что от нас требуется. Бог дает болезнь для того, чтобы человек получил небольшую награду, и с помощью болезни искореняет его недостатки. Ведь телесная болезнь исцеляет болезни духовные. Телесная болезнь смиряет человека и таким образом ослабляет болезни его души. Бог все обращает во благо человеку, все, что Он попускает, приносит пользу нашей душе. Он видит, в чем мы нуждаемся, и, соответственно, посылает нам болезнь или чтобы мы получили за нее награду, или чтобы рассчитались за какие-то грехи. |
| В новой видеоколонке протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Троицы Живоначальной в Хохлах размышляет о статье «Дырка от духа», белгородских запретах и том, что такое духовность. В своей видеоколонке протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Троицы Живоначальной в Хохлах размышляет о статье « Дырка от духа «, белгородских запретах и том, что такое духовность. [flowplayer urlmp4=» img=» width=’580′ height=’327′ ]Духовность как запрет?[/flowplayer] Скачать видео У меня в руках статья журналиста Андрея Архангельского « Дырка от духа ». И перед статьей жирным шрифтом написано: «В Белгороде запрещают тяжелый рок, День всех влюбленных и современный театр не потому, что злодеи, а потому, что именно так понимают духовность: как запрет. У духовности в России нет позитивной программы». Со многим, о чем автор статьи пишет, можно согласиться без всякого сомнения. Действительно, прежде всего слово «духовность» звучит направо и налево, и никто не знает смысла этого слова. Даже сам автор явно не совсем понимает, что он имеет в виду, например, он пишет такие интересные вещи, что «духовность – это именно светское, мирское состояние человека». Что это значит? Какое это мирское состояние человека – духовность? Что значит светское состояние человека? Когда мы, верующие люди, говорим о духовности, мы, как это ни странно, влагаем в слово «духовность» совсем разные смыслы. Что для нас быть духовным человеком? Что это значит – иметь некую духовность? Что такое духовная литература, духовное пение? Мы часто воспринимаем эти вещи как идиомы и для нас духовная литература, духовное пение, духовная жизнь – вещи совершенно однозначные. Хотя, духовное пение – религиозное пение, духовная литература – это литература святоотеческая, или житийная, или служебная, литература, связанная с осмыслением некой религиозности, определенной стороны этой религиозности. А, с другой стороны, мы понимаем, что духовность, в самом высоком значение этого слова (в нашем понимании, потому что мы до сих пор не определяем однозначно это слово), – это святость. Это соединение с Богом, это жизнь в духе Святом. Такой духовности мы не имеем в большинстве своем. Такой духовности мы даже почти не встречаем в своем реальном опыте общения с людьми. Такая духовность – это, скорее, наше ощущение и предощущение того, к чему призван человек, таким неограниченным простором свободы духа. Когда читаешь книгу про Силуана Афонского , которую написал архимандрит Софроний (Сахаров), там есть явление такой духовности в жизни этого человека, в его переживаниях, в его отношениях с Богом, в его переживаниях по отношению к миру и человеку. Это очень похоже на то, что мы могли бы назвать духовностью. |
|
|
