| Апостол писал: «Не знаете ли, что дружба с миром есть вражда против Бога? Итак, кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу» (Иак. 4: 4). И католицизм давно хочет не просто дружить с миром, но и управлять им. Сегодня для этого используют термин «влиять». И на самом деле мы видим, что папская энциклика не несет в мир неких новых, неведомых ему ценностей. Как и не становится на страже ценностей, известных миру, но отвергнутых им. Она всего лишь отражает, впитывает в себя то, чем наполнен мир, – леволиберальную идеологию. Не найти нам в папских воззваниях духа апостольской проповеди: «Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1: 22–24). Сегодняшний католицизм уже не хочет выглядеть ни соблазном, ни безумием. Он хочет выглядеть актуальным и популярным. Собственно, так же было и столетия назад. Но зеркально отражая ценности мира несколько столетий назад, еще не нужно было так разительно растворять христианство в мире. Сам мир тогда еще был более христианским. Сегодня пришло время переосмыслить свои отношения с католицизмом. Да, еще есть позиции, которые нас сближают, но с каждым годом их все меньше. Еще неделю назад было относительно уместно говорить, что нас сближают, например, семейные ценности. И вот папа обесценил и этот тезис… Вероятно, то же самое ожидает и отношение к абортам, наркомании и прочим вопросам, ответы на которые ранее были одинаковыми и у православных, и у католиков. Теперь же мы на глазах утрачиваем общность и этих позиций, как некогда утратили общность догматики. С кем же нам нужен диалог, если либеральное «постхристианское» крыло Римско-католической церкви сегодня становится главным в ней, ведущим и определяющим ее учение? Вероятно, с теми, кто по зову христианской совести не может принять дехристианизацию католицизма. С католиками-консерваторами. Вчера мы не смогли обратить их в Православие. Но сегодня на глазах растут шансы, что это сделает Ватикан, отвращая их от себя. Потому что «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18: 27). |
| " Бог» – Элохим , и «боги» – элохим. Нагло сатана совершает подмену имени Божьего «Элохим»: он начинает говорить о Едином Боге Элохим («Элохим знает»), а заканчивает о богах-элохим: «будете как элохим – знающие». В раю негде взять других богов? – Сами, люди, и будете как боги. Нужно только посметь. Отец лжи диавол изрек главную заповедь гуманизма: человек сам по себе – высшая ценность, люди – это «элохим». Подмена в имени Божьем может происходить без изменения самого имени «Бог». Условие решительного сближения христиан с иудеями состоит в признании, что христиане верят в Того же Единого «Бога», что и иудеи. Христос в Евангелии говорит о ненависти к Нему иудеев именно по причине, что они Бога отвергли: «ненавидящий Меня ненавидит и Отца Моего» ( Ин.15:23 ); «пославший Меня Отец Сам засвидетельствовал о Мне. А вы ни гласа Его никогда не слышали, ни лица Его не видели; и не имеете слова Его, пребывающего в вас» ( Ин.5:37,38 ). Идти против этих слов Спасителя – то же, что «переть против рожна» ( Деян.26:14 ). Никак нельзя говорить, что христиане верят в Того же Единого «Бога», что и иудеи. Иудео-христианский диалог невозможен из-за того, что иудеи и христиане слово «Бог» (и все важнейшие богословские понятия) понимают по-разному. Однако фарисействующие «христиане» будут неизбежно тяготеть к иудаизму. Диавол изрек главную заповедь гуманизма (человек сам по себе – высшая ценность, люди – это «элохим»). Однако враги Давида – люди религиозные, не гуманисты; когда они говорят: «кто господин для нас?» – это не значит, что над ними нет господина (что они сами себе господа). Давид заглянул в самую сердцевину того процесса, который в евангельские времена достиг расцвета и был обличен: в народе Божьем есть те, кто служит диаволу. Полагая в словах разный смысл, адепты гуманизма и те, кто служат диаволу, могут сказать одинаково: «языком нашим пересилим, уста наши с нами, кто господин для нас?». Гуманизм и оборотническая религия оказываются заодно: в истории они – сотрудники. В последнее время проявилось с ужасающей ясностью, что гуманизм порождает трасгуманизм 112 , а трансгуманизм напрямую связан с сатанизмом 113 . |
| В Новом Завете именно этот глагол употребляется наибольшее число раз . Тем не менее принципиальным является то, что в Новом Завете мера «сердечности» в содержании этого глагола меняется, к греческому рассудочному «агапе» прибавляется оттенок любви-жалости, любви сострадательной и даже жертвенной. Именно это значение глагола «любить», обозначающего «чувство, свободно избирающее себе объект направлением воли, чувство сознательное и нравственно оцениваемое», стало символизировать собственно христианское содержание «главной» ценности нового учения . Любовь в христианстве — «равномерная, общеобязательная для христиан любовь ко всем и каждому в их единстве, к ближним и любящим так же, как к врагам и ненавидящим» . Содержание четырех древнегреческих глаголов входит в содержание понятия любви в русском языке. Именно поэтому во всех позициях врачей, протестующих против ценности любви как регулятора отношений врача и пациента, понятие любви используется только в трех смыслах: как чувственное пристрастие, как родственная связь, как личная симпатия. О христианском смысле любви не говорит никто из протестующих против любви как нормы отношения врача к пациенту. Подлинный же смысл любви как нормы отношения врача к пациенту — христианский. Именно он означает любовь как направление воли, определяемой рассудком и состраданием, как сознательное служение ближнему, самоотдачу и признание необходимости подчинения себя интересам пациента. Почему же именно этот смысл любви, избранный и созданный христианством, верный и истинный, а потому и следовать ему в практической врачебной деятельности необходимо? Ответ прост. Потому что такая любовь исцеляет. Почему же именно она обладает этим свойством? Потому что такая любовь подобна любви Бога к людям и страждущему человеку. Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас… (Еф 2, 4). Величие этой любви в том, что так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3, 16). Бог есть любовь (1 Ин 4, 16). |
| В такой просветительской деятельности наше общество крайне нуждается, ведь только у образованных народов есть будущее. У нашего народа не будет будущего, если он не будет образован. В наше время можно говорить о всемирной конкуренции государств, которая в том числе является и конкуренцией народов. Она очень жестка, как любая конкуренция. В этой борьбе есть лидеры, есть аутсайдеры. Главное богатство сегодня, или, если хотите, оружие, это знания. Чтобы выжить в конкуренции, нужно быть всесторонне подготовленным. Для этого нам нужно не только иметь сильную армию, чтобы защитить границы, но в первую очередь, нужно защитить сознание. Защитить сознание означает защитить свое историческое прошлое. Если мы не защищаем свою историю, то мы не защищаем народное сознание, и оно начинает наполняться привнесенными чуждыми ценностями. Борьба за сохранение исторического сознания — это актуальная для России борьба за выживание народа. Если мы не озаботимся по-настоящему сохранением своего исторического сознания, оно будет постепенно и незаметно подменено другими ценностями, лишенными глубокой связи с нашими традициями. Если оно будет переориентировано на заимствованные ценности, не укорененные в родной почве, наше общество станет частью иной общности. Это приведет к тому, что наше общество потеряет самоидентификацию. Наше общество будет захвачено тем обществом, которое переориентирует наше сознание внедренными ценностями. Все это связано с конкуренцией разных духовных сил. Конкуренция государств очевидна и в этой ситуации наша Церковь должна высоко нести непререкаемые духовные ценности. Христианское свидетельство ни с чем не сопоставимо и его нужно нести высоко, чтобы все люди его видели и могли к нему обратиться, чтобы стать сильными Духом Христовым и полноценными личностями. Памятники сохраняют память Теперь заключим союз я и ты, и это будет свидетельством между мною и тобою. При этом Иаков сказал ему: вот, с нами нет никого; смотри, Бог свидетель между мною и тобою. И взял Иаков камень и поставил его памятником. |
| Второе упоминание носит просто нейтральный характер. Число сыновей Адоникама, вернувшихся в Иерусалим из Вавилонского плена, было 666 (1 Ездр.2, 13). Здесь никакой оценки и никакой символики нет; это число возникает в ряду других чисел, обозначающих количество вернувшихся на Родину. Так – в Ветхом Завете. Но в Библии есть еще и Новый Завет. Система ценностей евангельской поры во многом уже отличается от той этики, что была доступна восприятию Израиля в пору начала его истории. Земной успех уже не представляется как следствие и как признак духовного благополучия и благословения. Пожалуй, даже, «напротив, горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете. Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! Ибо так поступали с лжепророками отцы их» (Лк.6, 24-26). «Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни». (Иак.5, 1-3). Земная власть воспринимается как источник угрозы для новорожденной христианской общины. Земное богатство воспринимается как угроза для духовного исцеления: «Надень обувь, которая больше ноги, и она обеспокоит тебя, потому что будет препятствовать тебе идти: так и дом, более обширный, чем нужно, препятствует идти к небу» . И вот однажды самые преуспевающие люди на земле, люди собравшие в своих руках все мировое золото и всю мировую власть, объявят неприкрытую войну христианам. В последней новозаветной книге, в Откровении Иоанна Богослова символом этой последней властной группы в мировой истории оказываются три шестерки. Это будет символ их власти. Это будет символ их идеологии, их симтемы ценностей. Это не любовь к похожим цифрам. Это – любовь к золоту и власти (ибо ап. Иоанн знает книги Ветхого Завета и знает, что вершиной земного могущества в них было умение собрать дань в размере 666 золотых талантов, а потому и обнажает эту страсть последних земных правителей указанием на их печать). Последние правители обложат своей данью уже весь мир, а не только Ближний Восток. И как знак своей победы, своего успеха они всюду будет чертить победные шестерки… |
| Дарвин, будучи учёным XIX века, а не Божьим пророком, не только мог заблуждаться, но и действительно заблуждался в своих естественнонаучных и философских построениях. По сумме указанных выше обстоятельств, а также в отсутствие по-настоящему убедительных доводов о ценности работ Дарвина и эволюционистского подхода статью О.Б. Давыдова на столь важную для мировоззрения почти любого человека тему, как происхождение жизни, остаётся признать неудовлетворительной во всех возможных отношениях. Конкретные контраргументы представлены далее. Вопреки утверждениям О.Б. Давыдова, оппозиция христианства и эволюционизма не является искусственной, но, напротив, внутренне присуща этим совершенно разным системам ценностей. Так, в основе эволюционизма лежит отвержение Творца и замысла о целенаправленной одухотворённой жизни , тогда как в основе православного (христианского) взгляда - признание Творца создателем всего мира, а Его творения - живущим по законам, установленным Творцом. При этом креационизм не может «ставить под удар всё христианство», так как является для христианства внешним учением , которое хотя и основывается на положениях Священного Писания, но стремится находить этим положениям научные подтверждения, тогда как христианство имеет самодовлеющий центр учения - богооткровенную Истину. Акцентируем внимание на вопросе о буквальном понимании изложенного в Священном Писании относительно происхождения жизни, чтобы показать всю несостоятельность попыток оправдания эволюционных гипотез и рассуждений о естественном отборе как ведущем факторе несуществующей в макромасштабах эволюции. Вопреки утверждениям О.Б. Давыдова, оппозиция христианства и эволюционизма не является искусственной, но, напротив, внутренне присуща этим совершенно разным системам ценностей. Вопрос сотворения жизни на Земле, описание которого святым пророком Моисеем принято называть Шестодневом, является одним из наиважнейших вопросов Писания. Сам Господь с Синайской горы засвидетельствовал буквальное понимание дней творения, сравнив их с обычной рабочей неделей. « Помни день субботний, чтобы святить его... Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его » (Исх. 20, 8, 11). « И пусть хранят сыны Израилевы субботу, празднуя субботу в роды свои, как завет вечный. Это - знамение между Мною и сынами Израилевыми во веки, потому что в шесть дней сотворил Господь небо и землю, а в седьмой почил и покоился » (Исх. 31, 16-17). |
| Идея искания Бога- основная идея данного дистиха. Искание других ценностей необходимо (львы не могут жить без пищи), однако подлинная жизнь разумного существа без Бога немыслима. Причем другие ценности не всегда могут быть найдены (бедствует и терпит голод даже царь зверей). «Ищущие (же) Господа не терпят нужды ни в каком благе», «ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» ( Мф. 7,8 ). " Итак, – говорит Христос, – если вы умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» ( Мф. 7,11 ). Как бы мы ни понимали блага, о которых говорится в дистихе и в 11 стихе 7 главы Евангелия от Матфея, неоспоримо одно: первое и высшее благо – Бог . Сам процесс поиска других ценностей крайне редко доставляет радость: обычно он сопряжен со значительными трудностями и даже страданиями, образно описанными в первой части дистиха: «Скимны бедствуют и терпят голод». Искание же Бога, будучи также далеко не легким деланием, тем не менее, никогда не бывает безрадостным. Причем эта радость усиливается по мере приближения к Богу. Бога нельзя найти так, как мы находим другие ценности. Искание Бога – процесс всей человеческой жизни. «Святой Григорий Нисский в этом смысле толкует Песнь Песней, в которой видит мистический брак души с Богом. Невеста, устремляющаяся за женихом, – это душа, ищущая своего Бога... Чем более Бог насыщает ее Своим присутствием, тем более жаждет она присутствия более полного и устремляется Ему вослед. Чем более она полна Богом, тем более обнаруживает она Его трансцендентность. Так душа преисполняется Божественным присутствием, но все больше погружается в неистощимую, вечно недостижимую сущность. Бег этот становится бесконечным, и в этом бесконечном раскрытии души, в котором любовь непрестанно восполняется и возобновляется, в этих «началах начал» святой Григорий и видит христианское понятие блаженства. Если бы человек знал самоё природу Бога, он был бы Богом. Соединение твари с Творцом есть тот бесконечный полет, в котором чем более переполнена душа, тем блаженнее ощущает она это расстояние между нею и Божественной Сущностью, расстояние, непрестанно сокращающееся и всегда бесконечное, которое делает возможной и вызывает любовь» 134, 135]. Обретая подлинное Благо, «ищущие Господа не терпят нужды ни в каком благе». |
| На мой взгляд, изменение состояния педагогического общества возможно только тогда, когда общество признает те самые духовно- нравственные ценности, которые пока никак не сформулирует наше руководство, путаясь между советскими определениями, между отделением Церкви от государства, каким-то общими гуманитарными и гуманными позициями, разнообразными традиционными религиозными течениями. И вот где-то там между всеми этими определённостями болтаются неприкаянными наши подлинные духовно-нравственные ценности, которые стыдятся сформулировать. Поясню свою мысль: К сожалению, нашему педагогическому сообществу совсем не возвращается ценностная ориентация в наших базовых, корневых, национальных ценностях. Понятия «святыня», «благодать», «спасение», «борьба с грехом», обожение», «личность Иисуса Христа» как наши сверхценности и церковные таинства как способа соединения с Господом остаются в нашем обществе игнорируемыми, в том числе в педагогическом сообществе. Напомню слова Господа: «А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель - Христос, все же вы - братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник - Христос. Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится» (Мф.23:8). Эти слова Господа актуальны в отношении всего нашего сообщества, духом чуждого христианского исповедания и нашей православной традиции. Я убеждён, что только возвращение во все педагогические вузы, во все вузы, воспитывающие руководителей, во все вузы, готовящие интеллигенцию ценностно-ориентированного, просветительского вероучительного компонента составляет основу педагогического достоинства. Если педагог, преподавая гуманитарный или естественнонаучный предмет, не несёт собою духа просвещения во Христе, духа приобщения к нашей подлинной русской духовной традиции, то он является просто сообщателем некоторой информации. Может быть, он даже с нежностью относится к детям, как когда-то наши советские учителя, уча нас следовать заветам партии Ленина, всё-таки были небезразличны к нашему самочувствию и будущей нашей жизни. Однако наше счастье наши наставники видели исключительно в каком-нибудь материально-гражданском благополучии, полагая в этом придел педагогических усилий и плодов. |
| На то, что это определение не может считаться метафорой указывает многое, хотя бы то, что любовь как Бог вне времени: «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» ( 1Кор.13:8 ). Один из центральных догматов христианства сформулирован так: «Вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» ( 1Кор.13:13 ). Любовь больше справедливого суда. Итак, нравственный христианский закон, основанный на любви, является несравненно более важным началом ПРАВА, чем предписание, опирающееся на справедливость. Справедливость же является одной из важнейших моральных ценностей, которая занимает свое место в общей иерархии абсолютных ценностей и которую опасно абсолютизировать. Термин «сПРАВЕДливость» как постижение ПРАВДЫ предполагает глубинные основания – начала любви. Справедливость зависит от более глубоких критериев – любви, милосердия, правды. Таким образом, подлинную сущность права образует ЛЮБОВЬ. Такое понимание сущности права действительно безопасно для человеческого общества в отличие от многих других подходов и «работает» на совершенствование человека и человечества, а не на их погибель. Особенно ясной эта мысль становится в сравнении с другим подходом к сущности права, в котором сущность права это свобода личности. B.C. Нерсесянц сформулировал квинтессенцию либертарного юснатурализма: «Право есть формальна свобода индивида» 143 . Поскольку под правом юснатуралисты понимают форму свободы, они называют свой формально-юридический подход либертарной теорией права. Либертарное правопонимание начинается с утверждения, что право и государство суть необходимые формы всеобщей свободы: сущность права – это нормативно выраженная свобода. Смысл государственно-правового регулирования отношений между людьми – установить такие нормы и обеспечить такой порядок отношений, при которых обеспечивается всеобщая свобода и свобода для всех индивидов, которые признаются субъектами права и государства в определенном обществе в определенную историческую эпоху 144 . |
| О том, почему так ценно для нас время земной жизни, что испытывает душа, расставаясь с телом, о мытарствах и о том, что собственно такое жизнь и что такое смерть в православном понимании, рассказывает в первой беседе нового цикла портала « Православие.ру » «Путь всей земли» протоиерей Олег Стеняев. Дорогие друзья, я рад вас всех приветствовать! Сегодня мы будем говорить о ценности земной жизни (не удивляйтесь), о смерти, о мытарствах, о частном суде, о загробной участи человека. В наше время происходит отход от основ классической христианской теологии, особенно в США и Западной Европе: некоторые богословы-новаторы проповедуют мнения, которые никогда не были известны православному богословию , или – хуже того – повторяют древние ереси, осужденные святыми отцами и на Церковных Соборах . Святитель Иоанн Златоуст: «Диавол для того убеждает думать, что нет геенны, чтобы ввергнуть в нее» Сторонникам апокатастасиса (от греч. ποκατστασις – «восстановление»; это учение о всеобщем спасении) рекомендую чаще вспоминать слова святителя Иоанна Златоуста : «Диавол для того убеждает некоторых думать, что нет геенны, чтобы ввергнуть в нее. Напротив, Бог угрожает геенной и ее приготовил, чтобы мы, зная о ней, так жили, чтобы не впасть в геенну» . Поэтому для нас очень важно вернуться именно в русло классического христианского православного богословия. Священномученик Ириней Лионский писал: «Ибо заблуждение не показывается одно само по себе, чтоб, явившись в своей наготе, оно не обличило само себя, но, хитро нарядившись в заманчивую одежду, оно достигает того, что по своему внешнему виду для неопытных кажется истиннее самой истины» . О ценности земной жизни В Библии сказано: «Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих; только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд» (Еккл. 11, 9). Иногда меня как священника спрашивают: – Когда для человека наступает точка невозврата? До какого порога дойдя, он уже не может вернуться к Богу? |
|
|
