| В перерыв между последним сентябрьским письмом и октябрьским Царь приезжал в Царское. 9 октября тогдашний председатель Совета Министров Штюрмер во всеподданнейшем докладе, между прочим, упоминал и о письмах Гучкова к Алексееву. В сделанном самим Штюрмером резюме его доклада в пункте 16-м значится: «Е.И.В. мною представлен экземпляр письма на имя ген. Алексеева от члена Гос. Сов. А.И. Гучкова с изветом на ген. Беляева, министров путей сообщения – Трепова, торговли и промышленности – кн. Шаховского, земледелия – графа Бобринского, а также на председателя Совета Министров. При этом Е.В. мною доложено, что по полученным мною из департ. общ. дел сведениям копии этого письма распространяются в десятках тысяч экземпляров по всей России.... Е.И.В. соизволит указать, что экземпляр такого же письма находится у него в руках. По этому поводу он спрашивал объяснения у ген. Алексеева, который представил Е.В., что он никогда ни в какой переписке с Гучковым не состоял и что о данном письме он узнал в то же утро из письма своей жены, затем из письма ген. Эверта, который прислал ему экземпляр того же письма, распространяемого в подведомственных ему войсках, упрекая его, Алексеева, в ведении переписки с таким негодяем, как Гучков; наконец, он об этом письме узнает от Е.В. Прислал ли ему Гучков лично такое письмо – ему, Алексееву, неизвестно и по осмотре им ящиков своего стола, такого письма им не найдено. Е.В. изволил указать Алексееву на недопустимость такого рода переписки с человеком, заведомо относящимся с полной ненавистью к монархии и династии». «Его Величество, – заканчивал Штюрмер свое резюме, – изволил высказать, что для прекращения подобных выступлений достаточно предупредить Гучкова о том, что он подвергнется высылке из столиц» 127 . На практике Гучкову был запрещен лишь въезд в действующую армию. В выступлении Гучкова А.Ф. видела подрыв правительства во время войны – «это настоящая низость и в 10.000.000 раз хуже, чем все то, что написал Пален своей жене»... Вопрос о продовольствии, который так угнетал Царя, ей представляется преходящим: «это еще не так ужасно, как все прочее, выход мы найдем, но вот эти скоты Родзянко, Гучков, Поливанов и К о являются душой чего то гораздо большего, чем можно предполагать (это я чувствую) – у них цель вырвать власть из рук министров». |
| Хотя научных комментариев в зеленой Минее нет, ее вполне можно считать серьезным источником, играющим важную роль в лингвистическом источниковедении. В те годы, когда работа начиналась, наши хранилища были в трудном положении. Даже в Москве, в Библиотеке имени Ленина (ныне Российская Государственная Библиотека), в хранилищах росли грибы. Рукописи горели, затоплялись. Кто помнит 70-е годы, и предположить не мог, что все переменится и что спустя 30 лет вообще будет о чем говорить, не то что писать. Тогда казалось, что все идет к концу, и надо было хоть как-то законсервировать те тексты, которые мы имели. Тексты должны были быть опубликованы, чтобы не исчезнуть с лица земли. О важности этого можно судить по простому примеру. «Слово о полку Игореве» – маленькая повесть, на 5–7 страниц, рассказывающая о событиях 1185 года и возникшая предположительно в конце XII века. «Слову...» посвящено множество исследований. Источник, некая рукопись XVI века новгородско-псковского происхождения, в которой повесть была обнаружена, не сохранился, и все эти горы ученой литературы написаны на основании писарской копии, сделанной для императрицы Екатерины II, и на основании издания, предпринятого А. И. Мусиным-Пушкиным, тираж которого почти полностью сгорел в московском пожаре 1812 года. На основании нескольких уцелевших экземпляров и писарской копии пишутся трактаты. Обсуждаются вопросы, настоящий ли это памятник или подделка, какую роль он сыграл в литературе; сделан не один десяток переводов; по-разному интерпретируются «темные места», обычные для древних рукописей... Маленький текст – и шкафы ученой литературы. В отношении литургических памятников ситуация полностью противоположна. Шкафы, горы богослужебных текстов, которые не то что не изданы и не исследованы, а даже не описаны, не каталогизированы. О доставшемся нам наследстве можно писать научные работы по самым разным отраслям книговедения: истории, лингвистике, литургике, гимнографии, литературоведению, искусствоведению – работы хватит на несколько НИИ и Духовных Академий, и не на один год. |
| – PЦXIДHU, ф. 5, оп. 2, д. 48, л. 15. Машинописная копия выписки того времени, сделанная в Бюро Секретариата ЦК РКП(б) и заверенная помощником секретаря Политбюро Е. М. Шерлиной – для В. И. Ленина. Вверху штамп “Архив т. Ленина” с рукописными датой “25.IV.22” и входящим номером. После названия п. 12 указаны докладчики. 23–11 [ 14 ] Шифротелеграмма председателя Смоленского губисполкома Д. А. Булатова в ГПУ и во ВЦИК о сопротивлении изъятию церковных ценностей в г. Смоленске 17 марта 1922 г. ШИФРОМ. МОСКВА ГПУ из СМОЛЕНСКА 17/3 17 35. ВЦИК тов. КАЛИНИНУ[.] Попытка приступить к фактическому изъятию ценностей Смоленского собора не имела успеха [.] Толпа верующих 75 день и ночь находится в соборе и не допускает комиссию к работе. Все переговоры выборными верующих 76 не к чему не привели. Беседовали по сему вопросу с ТРОЦКИМ получены от него руководящие указания, которые проводим в жизнь. Сообщите нужно ли действовать решительно. Дешифрант передать по назначению. 17/3–22 г. Предсмолгубисполкома БУЛАТОВ – Л. 27. Заверенная машинописная копия того времени с копии. Вверху машинописный входящий номер ГПУ с датой “20/III”. – PЦXIДHU, ф. 5, оп. 2, д. 48, л. 34. Другой экземпляр той же машинописной закладки с той же заверительной подписью, сделанный для В. И. Ленина. Внизу штамп “Архив т. Ленина” с рукописными датой “23. III.22” и входящим номером. – ЦА ФСБ, ф. 1, оп. 6, д. 11, л. 39. Машинописная копия того времени, сделанная в ГПУ и заверенная Л. Н. Волковым. Вверху помета рукой начальника Секретного отдела ГПУ Т. П. Самсонова: “В[есьма] Срочно. С. Секре[тно]. т. Уншлихту. На распоряжение, т. Калинину дешифрант послан. Владимир Ильич интересуются этим вопросом, очевидно, ему послать нужно тоже. 20/III.22. Самсонов. 21 ч. 30 м.”. Внизу помета рукой заместителя председателя ГПУ И. С. Уншлихта: “3 77 копии Молотову, Ленину, Троцкому. 21/3.22. Уншлихт”. Штамп Секретариата Президиума ВЧК с рукописными датой “22/III-1922 г.” и входящим номером. – PЦXIДHU, ф. 5, оп. 2, д. 48, л. 27. Машинописная копия того времени, заверенная В. С. Даубер и сделанная для В. И. Ленина. Внизу машинописная помета: “Напечатано] в 2-х экземплярах]”. Штамп “Архив т. Ленина” с рукописными датой “31/III-22 г.” и входящим номером. |
| Чечулиным. При снятии копии вверху документа машинописью был воспроизведен бланк берлинского полномочного представительства РСФСР в Германии с исходящим номером и датой письма – 10 декабря 1921 г. Здесь же машинописью был набран входящий номер с датой «15/ΧΙΙ-21 г.» Свое письмо Крестинский направил в двух экземплярах Ленину и Каменеву, поэтому входящий номер появился на документе после его регистрации в журнале входящей почты Секретариата председателя СНК. В Бюро Секретариата ЦК РКП(б) послание Крестинского было переслано во исполнение продублированной машинописью при снятии копии с письма рукописной пометы Ленина, в которой глава советского правительства просил ответственного секретаря ЦК партии Молотова о следующем: «15/ΧΙΙ. т. Молотов, Прошу пустить в круговую членам П[олит]Б[юро]. Это – самый глупый (последнее слово подчеркнуто Лениным дважды. – С.П.) из сменовеховцев, боюсь, не поможет, а повредит нам. Отложить до приезда Крестинского. Ленин» 92 . Характеристика Львова как самого глупого сменовеховца сложилась у Ленина после прочтения с синим карандашом в руках послания Крестинского. Из письма советского полпреда в Германии «многоуважаемый Владимир Ильич» (обращение Крестинского) узнал, что Львов перебрался из Парижа в Берлин, где, не пробыв трех дней, открыто обратился к Крестинскому с предложением своих услуг. Оставаться в Париже Львов, с его слов, переданных Крестинским, не мог по двум причинам: из-за отказа сменовеховцев публиковать «его более левые статьи и отчеты об его докладах» и из-за плохого отношения к нему со стороны русской эмиграции. Пересказывая свой разговор со Львовым, автор письма далее сообщал: «Заявляет, что считает себя по своим политическим и социальным условиям большевиком, хотя остается глубоко религиозным человеком. Хотел бы поехать в Россию для того, чтобы, во-первых, пропагандировать среди интеллигентских и обывательских кругов в России, еще не проделавших той эволюции, которую проделал он, необходимость признания и поддержки Советской Власти, и, во-вторых, работать в области той или другой советской работы, хотя бы в деле укрепления свободы совести и проведения полного отделения церкви от государства». |
| Два экземпляра упомянутой в записке Енукидзе выписки сохранились в качестве отпусков в фонде ВЦИК в ГАРФ. Эта выписка является текстом пункта 18 из протокола 22 заседания малого Президиума ВЦИК от 20 марта 1922 г., дошедшего до наших дней в виде машинописного чернового подлинника и машинописной беловой заверенной копии. Обнаруженные экземпляры данной выписки представляют собою незаверенные машинописные копии, адресованные в финансовый отдел ВЦИК. Как уже выше отмечено, текст выписки с решением Президиума ВЦИК действительно содержит роспись запрашиваемых сумм и послужил основной при составлении текста рассматриваемого постановления Политбюро. Вместе с экземплярами выписки в фонде ВЦИК в ГАРФ отложились еще и отпуски двух сопроводительных писем к ним, одно из которых было отправлено 21 марта 1922 г. в НКФ, а другое того же дня – в адрес Молотова. В первом письме секретарь Президиума ВЦИК Енукидзе просил переслать Молотову заключение НКФ на выписку с постановлением, а во втором – «провести этот вопрос через Политбюро» 257 . Однако, как показано, спустя неделю, 28 марта 1922 г. Енукидзе был вынужден повторить в уже более расширенном варианте свою просьбу, отправив Молотову записку с приложенной к ней выпиской решения Президиума ВЦИК. Причем на этот раз просьба об ассигновании денег была Политбюро удовлетворена. Возможно, именно поэтому и сама записка Енукидзе, в отличие от посланных им ранее документов, оказалась в деле с «подлинным» протоколом 117 Политбюро, правда, без приложенной выписки. Думается, что это произошло, т. к. на записке Енукидзе были зафиксированы мнения опрошенных 29 марта 1922 г. членов и кандидатов в члены Политбюро. Напомним, что на этом документе помимо даты опроса была проставлена с номерами протокола и пункта постановления Политбюро в рукописной помете о принадлежности и дата заседания высшего органа ЦК РКП(б) – 2 апреля 1922 года. Эту дату, фигурирующую как день заседания Политбюро во многих приведенных выше документах, тем не менее следует признать ошибочной: высший партийный орган 2 апреля 1922 г. заседания не проводил. |
| Не проясняют ситуации и другие обнаруженные экземпляры рассматриваемых протоколов. В частности, на экземпляре копии московского протокола из ЦА ФСБ (другой машинописной закладки по сравнению с приведенной выше копией, но сделанной того же числа – 24 марта 1922 г.) есть только рукописная помета-адрес: «т. Медведю» 285 . А на копиях одной машинописной закладки двух экземпляров донского протокола из дела с «хранилищным» протоколом 117 Политбюро РГАСПИ 286 и из тематического дела АПРФ 287 вообще нет никаких помет. Правда, на копиях с копий двух экземпляров московского протокола, так же одной машинописной закладки и из того же дела с «хранилищным» протоколом РГАСПИ 288 и тематического дела АПРФ 289 , проставлен штамп о принадлежности документа к пятому пункту протокола 117 с рукописной карандашной датой голосования данного постановления Политбюро: «30.III.22». Несомненно, что данный штамп с указанной датой был оттиснут и заполнен формально, исходя из устоявшегося месторасположения документа в деле с «подлинным» протоколом. Это было сделано 8 июля 1958 г., когда с находящихся в деле с «подлинным» протоколом 117 Политбюро материалов, в том числе с письма Троцкого от 26 марта 1922 г., снимались копии в количестве четырех экземпляров с каждого документа, один из которых вставлялся в дело с «хранилищным» протоколом РГАСПИ, а другой – в тематическое дело АПРФ. Кстати, у всех трех документов – позднейших копий с письма Троцкого, с донского и московского протоколов – один и тот же заверитель, а письмо и московский протокол еще и размножала одна машинистка. Поэтому и оформление штампов о принадлежности с записью от руки карандашом даты голосования опросом схожее. Резюмируя все выше сказанное, следует отметить, что в данной главе были проанализированы «церковные» постановления Политбюро, принятые с мая 1921 г. по март 1922 г. При этом, однако, высший партийный орган X созыва проявил устойчивый интерес к Русской церкви лишь с начала 1922 г. в связи с изъятием церковных ценностей как составной части двух развернувшихся в это время кампаний: борьбы с массовым голодом и изъятию, сосредоточению и распродаже за границей национализированных ценностей и богатств. |
| Имеется также (в копии XI в.) рукопись с письмами Uoahha VIII (872–882) с сентября 876 г. до конца его понтификата; еще 55 разрозненных писем того же папы, относящиеся к начальному периоду понтификата, находятся в собрании, содержащем также послания Геласия I (492–496), Пелагия I (556–561), Льва IV (847–855), Стефана V (885–891), Александра II (1061–1073) и Урбана II (1088–1099), в Британском музее (ms. Add. 8874). В рукописи из Кембриджа содержится около 70 посланий Адриана IV (1154–1159), Александра III (1159–1181) и Луция III (1181–1185). Порядка 381 послания Григория VII (1073–1085) сохранились в Ватиканском архиве в виде выдержек из оригинальных регестов; в этом собрании послания располагаются уже не по индиктам, а по годам понтификата. Часть (38 посланий различного содержания) регестов антипапы Анаклета II (1130–1138) сохранилась в рукописи Монтекассино. Определенную информацию можно отыскать также в средневековых канонических сборниках, материал которых в существенной своей части восходит к папским регестам; с этих позиций можно рассмотреть, например, 13–томное собрание канонов епископа Лукки Ансельма II (младшего) племянника папы Александра II, и, прежде всего, Collectio сапопит известного канониста своего времени кардинала Деодата (лат. Deusdedit, Deodatus – «Богом данный», по–гречески – Феодор; ум. между 1097 и 1100). Начиная с времени папы Иннокентия III папские регесты сохранились и находятся в архивах Ватикана. Регесты 13 в. представляют собой пергаменные рукописи высокого качества, выполненные на основе более ранних манускриптов. С 14 в. для регистровых книг начинает использоваться бумага. После возвращения папского престола в Рим бумажные регесты остались в Авиньоне; с них были сделаны копии на пергамене, которые были перевезены в Рим, однако позже в Ватикан были доставлены и бумажные оригиналы. Таким образом, для периода «авиньонского пленения пап» в архивах Ватикана имеются два экземпляра регестов. В позднейшие времена регесты стали выполняться исключительно на бумаге. |
| ДОХОДЫ И РАСХОДЫ ЕПАРХИАЛЬНЫХ СОВЕТОВ. Доходы епрахиальных советов составляются из следующих статей: а) платы за церковное свидетельство, разрешающее брак – 12 левов 37 , б) за метрическое свидетельство о крещении – 20 ст., в) за свидетельство о разрешении брака – 20 ст., г) за свидетельства о венчании, выдаваемые каждому из брачующихся – по 50 ст., д) за бракоразводные свидетельства от 10 до 200 левов, е) за рукописные метрические свидетельства о крещении с лиц, которые не имеют печатных бланок, по 20 ст., ж) за копии с метрических свидетельств о крещении и венчании по 20 ст. 38 , з) за копии с бракоразводных свидетельств по 2 лева, и) за удостоверение подписи по 1 леву, и) денежной пени с духовных лиц (в размере, определяемом епархиальным советом), к) платы за копию с протоколов, решений и пр., сообразно с таксой, какую назначают окружные суды. Причем свидетельства о разрешении брака, удовстоверения об этом, метрические свидетельства о крещении и венчании с печатью экзархии высылаются в митрополии из министерства исповеданий. Что касается расходов, то в этом отношении епархиальный совет имеет следующую ежегодную смету: а) для архиерейского протосинкелла, жалованье которому назначает св. синод по представлению местного архиерея, от 2400 до 4200 левов, б) четырем членам совета по 300 левов, в) казначею – 300 л., г) главному делопроизводителю от 1980 до 3000 л., д) письмоводителю от 960 до 1680 л., е) писцу от 600 до 1200 л., ж) на канцелярские расходы от 800 до 1200 л., з) на библиотеку 100 л., и) экстраординарные расходы 200 л., и) на прогоны епархиальным избирателям по 20 ст. за километр, к) архиерейским наместникам каждому от 360 до 600 л., л) наместникам на обозрение своих уездов 200 л., м) писарю наместника от 720 до 1200 л., н) служителю при последнем 300 л., о) на канцелярские расходы при нем же 200 л. 39 и пр. Вся эта смета доходов и расходов составляется ежегодно за два месяца до истечения года и представляется св. синоду для одобрения, который потом, в случае одобрения, вносит ее на утверждение в министерство исповеданий. А в интересах целости и сохранности приходо-расходных сумм, ежегодно в м. апреле, казначей предлагает совету для ревизии исполнение сметы, а совет, в свою очередь, постановление свое вместе с отчетом казначея посылает в двух экземплярах – в св. синод и в министерство исповеданий, оставляя один в кассе совета. Излишки доходов перед расходами на один епархиальный совет переносятся на нужды других, а также вносятся в фонд пенсионный и для вспомоществования священникам. Но расходы на наем помещений для митрополий и архиерейских наместничеств покрываются из государственного казначейства. На счет государственного казначейства производятся и постройки новых и поправки старых митрополичьих домов и помещений для архиерейских наместничеств. |
| (26–27). Эти государства в качестве самостоятельных существовали, по Смиту, за 2000 лет до Р. Хр., и в это время получили происхождение два упомянутых сочинения: об астрологии и – Диббара. Около 2000 лет в при-евфратской долине произошло соединение южной и северной частей Вавилонии, так что цари с этого времени до Гаммураби обыкновенно носят титул: „Царь Сумира и Аккада”, т. е. нижней и верхней Вавилонии. К этому периоду времени (от 2000 до 1500 до Р. Хр.), Смит относит написание легенд об Издубаре, сказания о творении – несколько позднее первой, и легенды о злых духах. По указаниям надписей, говорит Смит, 2000–1850 г. до Р. Хр. сделано было общее собрание различных преданий о творении, потопе, вавилонской башне и других подобных легенд (28). Признавая хронологические вычисления вообще слабой стороной своего сочинения (IV), Смит вместе с тем выражает, однако, полную уверенность в том, что древность указанных памятников нисколько им не преувеличена, напротив, это самые поздние даты, какие только могут быть назначены для этих памятников. „Если, – говорит Смит, – не смотря на эти разнообразные признаки, как-то: особенности богопочтения, названия государств и главных городов, исторические намёки и т. п., многим покажется смелым то, что происхождение оригинальных текстов отнесено к столь древним временам, между тем как единственными экземплярами их служат теперь для нас ассирийские копии из времени Ассурбанипала, следовательно, от VII в. до Р. Хр., то следующие соображения вполне подтверждают верность этих хронологических указаний: первоначальное написание этих сказаний нельзя с вероятностью отнести ни к какому другому времени, кроме разве ещё к более глубокой древности. Во-первых, нужно обращать внимание на ясное свидетельство самих ассириян о том, что эти копии были списаны с древних вавилонских экземпляров и что уже в это время иногда нельзя было прочитать некоторых мест в оригиналах. Затем – в одном случае мы имеем сами фактическое доказательство древности одного текста, того именно, ассирийская копия которого частью обнародована во 2-м томе Cuneiform Inscripmions p. 54, и 4. Между дощечками с ассирийскими письменами, которые открыл Лофтус в Сенкере, и которые, по названным в них именам царей, написаны за 1600 лет до Р. Хр., находится также отрывок древневавилонского экземпляра этого же текста; этот вавилонский экземпляр оказывается, таким образом, древние на 1000 годов ассирийской копии” (29). „Если, – продолжает Смит, – время процветания вавилонской литературы полагать от 1550–2000 г. до Р. Хр., то этот период, сообразно с обыкновенным библейским летосчислением, падает на времена от Авраама до Моисея, и кажется, что в течение этого времени распространились эти предания о творении мира и судьба первобытного человека, являющиеся сходными с рассказами книги Бытия, а в некоторых пунктах и тожественными” (30). |
| А.В. Башкатов Критический анализ утверждений Барта Эрмана о преднамеренных изменениях текста Священного Писания Скачать epub pdf Сегодня большинство христиан во всем мире имеют возможность читать Священное Писание на своем родном языке. Такое стало возможным только после изобретения в середине пятнадцатого века Гуттенбергом печатного станка. До появления печатного станка все копии Священного Писания переписывались вручную. Для копирования одного экземпляра Нового Завета требовалось затратить несколько месяцев кропотливой работы хорошо обученного писца. По ряду причин среди тысяч манускриптов Нового Завета, которые до сих пор существуют, нет двух полностью одинаковых. Из-за того, что, вполне возможно, в конце второго века оригиналы книг Нового Завета были уничтожены либо потеряны, современной науке не доступны автографы апостолов Христовых и их последователей. По этим двум причинам – различие среди рукописей и отсутствие оригиналов источников – становится необходимым рассмотрение рукописей, в результате чего можно будет решить, что было в первоначальном тексте 1 . В научной среде, которая изучает вопросы оригинального текста Нового Завета, можно выделить три группы. К первой из них относятся скептики, утверждающие, что «между … рукописями больше расхождений, чем слов в Новом Завете 2 », имеющиеся копии испещрены «ошибками, многие столетия отделяют большинство из них от оригиналов. Копия и оригинал отличаются, как день и ночь 3 ». Другая группа противоположна скептикам (фундаменталисты), ее представители говорят, что сегодня каждая йота и буква оригиналов известна, и все это отражено в Textus Receptus 4 (общепризнанный текст). Большинство библеистов придерживаются умеренной позиции относительно оригинального текста Нового Завета. Они считают, что сегодня есть текст Нового Завета, который содержит, в сущности (хотя не обязательно во всех частностях), то, что было написано около двух тысяч лет назад 5 . Среди скептиков есть те, кто связывает вопрос разночтений в древних рукописях Нового Завета с богословской борьбой в период раннего христианства. Одним из них является Барт Эрман, американский библеист-агностик. |
|
|
